Джеффри Дивер
Двенадцатая карта
Сейчас его тридцатитысячное войско расположилось в самом сердце Конфедерации, и нашему полку в числе других предстоит отрезать ему путь к отступлению. А под натиском наших превосходящих сил, которыми командуют генералы Грант и Шерман, отступать – это все, что ему остается.
В час затишья перед бурей мы собрались на большой ферме. Вокруг – босоногие рабы в простых негритянских одеждах; их взгляды устремлены на нас. Одни стоят молча и безучастно смотрят, другие не сдерживают своего ликования.
Недавно к нам подъехал командующий и, спешившись, объяснил план сегодняшнего сражения. Потом процитировал по памяти слова мистера Фредерика Дугласа: «Если на чернокожем мундир армии США, на плече у него ружье, а в кармане запасные патроны, кто осмелится не признать, что он заслужил право называться гражданином Соединенных Штатов!»
Командующий добавил, что для него большая честь участвовать вместе с нами в кампании за восстановление единства страны.
31-й грянул такое громкое «ура!», какого мне еще слышать не доводилось.
И вот, милая, барабанная дробь и грохот орудий уже возвещают о начале битвы. Если строкам, что я пишу, суждено стать последними, знай, что я люблю вас с Джошуа несказанно. Держись покрепче за ферму, не отступай от нашего уговора, что мы только смотрители, но не владельцы, и ни за что не соглашайся ее продавать. Пусть земля в целости перейдет к нашему сыну и его отпрыскам, ибо спрос на ремесла насыщается и затухает, финансовые рынки непостоянны и только земля в нашем мире остается неизменной величиной. Со временем благодаря ферме мы обретем уважение тех, кто нас сегодня презирает. Она останется залогом спасения для наших детей и правнуков.
А теперь, любимая, я должен взять в руки ружье, дабы исполнить данный Богом завет: защитить и сохранить нашу святую отчизну.
Твой вечно любящий
Чарльз Аппоматтокс, штат Виргиния
9 апреля 1865 года
Сакс оторвала взгляд от экрана.
– Ну вот, на самом интересном месте…
– Вовсе нет, – сказал Том.
– Как это «нет»?
– Нам ведь известно, что оборону они удержали.
– Откуда?
– Оттуда, что девятого апреля, как раз в тот день, южане капитулировали.
– Курс начальной истории меня сейчас мало интересует, – оборвал их Райм. – Я хочу знать, что там у него за тайна.
– Об этом кое-что здесь, – отозвался Купер, пробежав глазами второе письмо и кладя его на столик сканера.
Дражайшая Вайолет!
Очень скучаю по тебе и Джошуа. Меня весьма ободрила весть, что твоя сестра оправилась от родильной горячки, и я благодарю Господа нашего Иисуса Христа за то, что ты была рядом и помогла ей пережить трудные времена. Однако, думаю, тебе лучше остаться пока в Харрисберге. Положение сейчас опаснее даже, чем во время войны.
За месяц твоего отсутствия многое произошло. С тех пор как я был простым фермером и учителем, жизнь моя изменилась невероятно! Я оказался вовлечен в дела сложные и опасные и вместе с тем, не побоюсь сказать, судьбоносные для всего нашего народа.
Сегодня вечером мы с соратниками вновь соберемся на Холмах Висельника. Место это все больше напоминает осажденный замок. Дни кажутся бесконечными, дорога изматывает. Жизнь моя состоит из тяжелых дневных трудов и тайных походов под покровом ночи. Мне постоянно приходится избегать тех, кто желает нам зла. А таковых немало, и не только среди бывших мятежников. Многие здесь на севере враждебны к нашему делу. В мой адрес часто несутся угрозы, как явные, так и завуалированные.
Сегодня утром меня опять разбудил кошмар. Я не помнил терзавшие меня во сне картины, но, пробудившись, снова заснуть уже не сумел. Лежал не сомкнув глаз до рассвета, размышляя о том, как тяжело хранить тайну. Как же я хочу поделиться ею с остальным миром, однако не сомневаюсь, что последствия, если тайна раскроется, будут весьма трагическими.
Прости меня за этот унылый тон. Я очень скучаю по тебе и сыну и ужасно устал. Завтра, бог даст, надежды снова окрепнут.
Твой нежно любящий
Чарльз
3 мая 1867 года
– Так-так, – задумчиво проговорил Райм. – Что ж за тайна такая? Видимо, она как-то связана со сходками на Холмах Висельника. «Судьбоносные для всего нашего народа» – наверняка речь о гражданских правах. Та же тема затрагивается в первом письме… И какие такие Холмы?
Его взгляд устремился на карту таро.
– Сейчас посмотрю. – Купер защелкал клавишами. Через минуту он объявил: – Так в девятнадцатом веке назывался район в Северном Вест-Сайде. Включал в себя Блумингдейл-роуд и Восемнадцатую улицу с окрестностями. Блумингдейл-роуд позже стала бульваром, а затем Бродвеем. – Он повернулся от экрана к Райму, приподняв одну бровь. – Совсем рядом отсюда.
– Еще что-нибудь есть?
Купер пробежал глазами по веб-сайту исторического общества.
– Да, карта местности от тысяча восемьсот семьдесят второго года.
Он развернул экран к Райму. Район охватывал большую территорию: крупные поместья, принадлежавшие нью-йоркским магнатам и финансистам, сотни домов поменьше.
– Взгляни-ка сюда, Линкольн. – Купер указал на точку рядом с Центральным парком. – Твой дом. То место, где мы сейчас находимся. Тогда здесь было болото.
– Подумать только!
– Единственная другая ссылка – на «Таймс» за прошлый месяц. В статье говорится об открытии нового архива в Фонде Сэнфорда. Это в старом особняке на Восемьдесят первой.
Райм представил себе большое здание в викторианском стиле рядом с отелем «Сэнфорд». Готической архитектурой и мрачным видом оно напоминало соседнюю «Дакоту», возле которой был убит Джон Леннон.
Купер продолжил:
– Глава фонда, Уильям Эшбери, выступил на церемонии с речью, заметив, насколько изменился Северный Вест-Сайд с тех пор, как звался Холмами Висельника. Больше ничего конкретного.
Слишком много разрозненных фактов, подумал Райм.
Тут компьютер Купера возвестил о приходе электронной почты. Техник прочитал сообщение и посмотрел на присутствующих:
– Так-так, послушайте-ка вот это… кое-что насчет «Иллюстрированного еженедельника для цветных». Сообщение от куратора колледжа имени Букера Т. Вашингтона в Филадельфии. В их библиотеке имелось единственное в стране полное собрание этого журнала, и…
– «Имелось»? – рявкнул Райм. – «Имелось»… Черт побери!
– На прошлой неделе комнату, где хранилась подшивка, уничтожил пожар.
– Есть информация насчет поджога? – спросила Сакс.
– Похоже на случайное возгорание: взорвалась лампочка, искры попали на бумагу. Никто не пострадал.
– Черта лысого это случайное возгорание! Пожар кто-то устроил!.. А куратор не поделился мыслями, где мы могли бы найти…
– Я как раз собирался сказать.
– Ну так выкладывай!
– В колледже сложилась общая практика сканировать архивные документы и сохранять их в электронных файлах формата pdf.
– Мэл, неужели ты наконец нас порадуешь? Или ты только душу травишь?
Купер несколько раз щелкнул клавишами и указал на экран:
– Вуаля! «Иллюстрированный еженедельник для цветных» от двадцать третьего июля тысяча восемьсот шестьдесят восьмого.
– Надо же! Давай, Мэл, читай. Не терпится узнать, сумел ли все-таки мистер Синглтон выплыть живым.
Купер постучал по клавишам. Спустя секунду он водрузил на переносицу очки, наклонился к экрану и начал:
– Ну что, поехали. Заголовок гласит: «Позор. Преступление вольноотпущенника. Ветеран гражданской войны Чарльз Синглтон предает наше общее дело своим вопиющим поступком».
«Во вторник, четырнадцатого июля, уголовным судом Нью-Йорка был выписан ордер на арест Чарльза Синглтона, ветерана Гражданской войны, по обвинению в злоумышленном хищении крупной суммы в золотых монетах, а также других средств из Национального образовательного фонда помощи вольноотпущенникам, находящегося на Двадцать третьей улице в нью-йоркском районе Манхэттен.
Мистер Синглтон сумел проскользнуть сквозь сеть полицейских нарядов, расставленных по всему городу, и, как предполагалось, сбежал в Пенсильванию, где проживает семья его свояченицы.
Однако рано утром во вторник шестнадцатого числа полицейский констебль заметил его идущим в сторону гудзонских доков.
Констебль поднял тревогу, после чего мистер Синглтон бросился бежать, а полицейский пустился в погоню.
Вскоре к преследованию подключились другие защитники правопорядка, а также старьевщики и рабочие-ирландцы, движимые гражданским долгом и надеждой на вознаграждение в пять долларов золотом тому, кто остановит злодея. Путь, который выбрал беглец, пролегал сквозь лабиринты трущоб в районе набережной Гудзона.
Напротив малярной мастерской на Двадцать третьей улице мистер Синглтон споткнулся и потерял равновесие. К нему быстро приближался верховой полицейский; казалось, исход погони предрешен. Однако беглецу удалось вскочить на ноги. Вместо того чтобы мужественно признать вину, он бросился бежать дальше.
На какое-то время он оторвался от преследователей. Но его преимущество оставалось недолгим. Негр-коммивояжер заметил беглеца с порога одного дома и призвал того остановиться во имя торжества справедливости, присовокупив, что осведомлен о преступлении мистера Синглтона, бросающем тень на всех цветных граждан страны. После чего добропорядочный сын своей нации, некто Уокер Лоукс, швырнул в мистера Синглтона кирпич. Однако мистер Синглтон увернулся от запущенного в него снаряда, снова выкрикнул, что невиновен, и устремился дальше.
Благодаря привычке к тяжелой работе вольноотпущенник оказался вынослив и бежал невероятно быстро. Однако мистер Лоукс дал знать о местонахождении беглеца, и другая группа бдительных полицейских преградила ему путь у причалов рядом с Двадцать восьмой улицей, недалеко от конторы буксирщиков. Обессилевший от погони, беглец привалился к рекламному щиту компании „Свифтшур экспресс“. Детектив, капитан полиции Уильям П. Симс, который два последних дня разыскивал беглеца, направил на мошенника пистолет и приказал ему немедленно сдаться.
То ли решившись на отчаянную попытку избежать правосудия, то ли осознав, что его настигла расплата, и желая покончить с жизнью, мистер Синглтон на глазах у многочисленных свидетелей прыгнул в воды Гудзона. Он что-то кричал, но слов его никто разобрать не сумел».
Райм перебил Купера:
– Это все, что успела прочитать Женева. Что там война! Вот от чего по-настоящему дух захватывает. Слушаем дальше.
– «Беглеца скрыли волны, и все решили, что он погиб. Взяв в одном из соседних доков лодку, трое констеблей начали обыскивать прибрежные воды, дабы удостовериться в смерти негра. В конце концов его обнаружили. Полуживой, он отчаянно прижимал к груди обломок доски и с наигранным, по мнению многих, исступлением выкрикивал имена сына и жены».
– По крайней мере, он выжил, – сказала Сакс. – Женева обрадуется.
– «Его осмотрел хирург, после чего преступника увели. Суд состоялся в прошлый вторник. Было доказано, что Чарльз Синглтон украл банкнот и золота на фантастическую сумму в тридцать тысяч долларов».
– Так я и думал. Мотив – пропавшие деньги, – перебил Райм. – Сколько это по сегодняшним меркам?
Купер уменьшил окно со статьей и, глянув в Интернете, принялся что-то записывать на бумажку. Закончив с расчетами, он поднял глаза.
– На сегодня сумма составила бы около восьмисот тысяч долларов.
Райм крякнул.
– И впрямь фантастическая сумма… Ладно, читай дальше.
– «Швейцар из заведения напротив здания фонда видел, как мистер Синглтон вошел в кабинет с черного хода и через двадцать минут вышел с двумя большими сумками. Вызванный полицией управляющий фондом обнаружил, что при помощи молотка и стамески, похожими на те, какими владел подсудимый, был взломан сейф марки „Экзетер стронгбау“. Орудия взлома позже нашли неподалеку от здания.
Далее были представлены свидетельства, что во время собраний в городском районе Холмы Висельника мистер Синглтон сумел войти в доверие к таким выдающимся личностям, как Чарльз Самнер, Таддеус Стивенс, Фредерик Дуглас и его сын Льюис Дуглас, якобы для того, чтобы защищать права нашего народа».
– Вот оно – собрания, о которых Чарльз говорит в письме. Значит, дело все-таки касалось гражданских прав. А имена… Должно быть, соратники, о которых говорится в письме. Видно, крупная рыба. Что дальше?
– «Однако, по словам прокурора, мистер Синглтон стремился не защитить права негритянского населения, а подробно узнать о хранящихся в фонде средствах, которыми он мог поживиться».
– Неужели это и была его тайна? – пробормотала Сакс.
– «Во время суда мистер Синглтон хранил молчание. Он заявил только, что не виновен и очень любит жену и сына.
Капитану Симсу удалось отыскать значительную часть украденного. Ходят слухи, что еще несколько тысяч долларов преступник спрятал в тайнике, местонахождение которого раскрыть отказался. При задержании у мистера Синглтона изъяли только сто долларов золотыми монетами».
– Вот тебе и сокровища, – пробурчал Райм. – Жаль, хорошая была теория.
– «Вину подсудимого доказали быстро. Зачитывая приговор, судья призвал его вернуть остаток похищенных средств, но преступник вновь отказался раскрыть местонахождение тайника, утверждая, что не виновен и что деньги, изъятые при задержании, подкинули ему после ареста. Тогда судья постановил конфисковать и продать собственность подсудимого, чтобы, насколько возможно, возместить нанесенный ущерб, а самого преступника приговорил к пяти годам заключения».
Купер отодвинулся от монитора.
– Собственно, вот и все.
– Неужели кому-то понадобилось прибегать к убийству ради того, чтобы скрыть эту историю? – спросила Сакс.
– Хороший вопрос… – Райм уставился в точку на потолке. – Итак, что нам известно о Чарльзе? Учитель и ветеран Гражданской войны. Владел фермой на окраине Нью-Йорка, где возделывал сад. Был арестован и осужден за кражу. Хранил некую тайну, раскрытие которой могло привести к трагическим последствиям. Посещал сходки на Холмах Висельника. Участвовал в движении за гражданские права, водил дружбу с крупными политиками и правозащитниками своего времени.
Райм подкатился поближе к монитору и посмотрел на экран. Связи между теми событиями и делом по объекту 10-9 он не видел.
У Селитто зазвонил телефон. Толстяк ответил, и брови его поползли вверх.
– Хорошо, спасибо. – Он отключился, посмотрел на Райма. – Есть!
– Что «есть»? – спросил Райм.
– Одна из команд по опросу свидетелей нашла магазинчик на Малберри-стрит в Маленькой Италии, примерно в половине квартала от места проведения ярмарки в День Колумба. Кассирша запомнила белого мужчину средних лет, который несколько дней назад купил как раз то, что было в наборе насильника. Из-за шапки.
– На нем была шапка?
– Нет, он ее купил. Вязаную спортивную шапочку. Продавщица вспомнила его потому, что он, примеряя, натянул шапку себе на лицо. Она заметила это в обзорном зеркале. Решила, что тот замышляет ограбление. Но мужчина шапочку снял, бросил в корзину с остальными вещами, расплатился и вышел.
Не иначе недостающий предмет за пять девяносто пять на кассовом чеке. Хотел убедиться, что подойдет в качестве маски.
– Вероятно, той же шапкой он стер отпечатки. Как его зовут, она знает?
– Нет, но может дать подробное описание.
Сакс оживилась:
– Сейчас сделаем фоторобот, и можно искать. – Она схватила сумочку, однако, дойдя до двери, заметила, что Селитто рядом нет, и обернулась. – Лон, ты идешь?
Селитто как будто не слышал. Когда она повторила вопрос, он заморгал и с кривой улыбкой убрал руку от щеки.
– Да, извини. Конечно, пойдем, прищучим ублюдка.
МУЗЕЙ АФРОАМЕРИКАНСКОЙ ИСТОРИИ
Набор насильника:
• Карта таро, двенадцатая в колоде: «Повешенный». Означает духовные поиски.
• Пакет с изображением смайлика.
• Отследить невозможно.
• Перочинный нож.
• Презервативы «Троян».
• Клейкая лента.
• Жасминовый запах.
• Неустановленный предмет стоимостью $5.95. Вероятно, вязаная шапочка.
• Кассовый чек из небольшого универсама в пределах Нью-Йорка.
• Покупка, вероятно, сделана в магазине на Малберри-стрит в Маленькой Италии. Подозреваемого по словесному портрету опознала сотрудница магазина.
Отпечатки пальцев:
• Подозреваемый был в латексных или виниловых перчатках.
• Проверка отпечатков, оставленных на предметах из набора насильника, по базе IAFIS совпадений не выявила.
Отпечатки принадлежат человеку с маленькими руками, вероятно женщине-продавцу.
Трасологические следы:
• Хлопчатобумажные волокна со следами человеческой крови. Удавка?
• Производитель не определен.
• Запрос по образцам крови отправлен в CODIS.
• Совпадений ДНК по CODIS не выявлено.
• Частицы попкорна и сахарной ваты со следами собачьей мочи.
• Вероятная связь с карнавалом или уличной ярмаркой. В управлении дорожной полиции запрошена информация о выданных разрешениях.
Получен ответ. Проводится опрос свидетелей вблизи от мест проведения мероприятий.
• Подтвердившееся место мероприятия – район Маленькая Италия.
Орудия преступления:
• Дубинка или ручной снаряд, используемый как оружие в боевых искусствах.
• Пистолет 22-го калибра производства «Норт американ армз», модель «Черная вдова» или «Мини-мастер».
• Самодельные пули с высверленной полостью; заполнены иглами.
Совпадений по базам IBIS и DRUGFIRE не выявлено.
Мотив:
• Не установлен. Изнасилование, очевидно, инсценировано.
• Истинной целью, вероятно, являлась кража микрофиши с выпуском «Иллюстрированного еженедельника для цветных» от 23 июля 1868 года и убийство Ж. Сеттл из-за проявленного ею интереса к статье из этого номера. Мотив не установлен. В статье рассказывалось о Чарльзе Синглтоне, предке потерпевшей (см. ниже).
• По словам убитого библиотекаря, кто-то еще интересовался той же статьей.
• Проверка записей телефонных звонков жертвы на месте работы.
• Результатов не принесла.
• Опрос сотрудников библиотеки касательно лица, интересовавшегося статьей.
• Результатов не принес.
• Поиск копии журнала.
• По сообщениям из некоторых архивов, кто-то еще проявлял интерес к статье. Личность интересующегося установить не удалось. Большинство копий журнала либо пропало, либо уничтожено. Сохранился один экземпляр (см. ниже).
• Заключение: жизнь Ж. Сеттл, вероятно, по-прежнему под угрозой.
Сходные случаи по результатам запроса в ViCAP и NCIC:
• Убийство в Амарилло, штат Техас, пять лет назад.
Схожий почерк: инсценирование картины преступления (убийство представлено как ритуальное, истинный мотив неизвестен).
• Убийство в Огайо три года назад.
Схожий почерк: инсценирование картины преступления (убийство представлено как сексуальное, но скорее всего, носит заказной характер). Утрачены материалы дела.
ПОРТРЕТ ОБЪЕКТА 10-9
• Белый мужчина.
• Рост 6 футов, вес около 180 фунтов.
• Голос непримечательный.
• Симулировал разговор по сотовому, чтобы подобраться к жертве.
• Носит светло-коричневые прогулочные туфли марки «Басс», 11-го размера; куплены не менее 3 лет назад. Правая ступня скошена наружу.
• Сопутствующий жасминовый запах.
• Темные брюки.
• Лыжная шапочка темного цвета.
• Для отвлечения внимания готов стрелять в случайных людей.
• Скорее всего, наемный убийца.
ПОРТРЕТ ЗАКАЗЧИКА НАПАДЕНИЯ
• На данный момент информация отсутствует.
ПОРТРЕТ ЧАРЛЬЗА СИНГЛТОНА
• Бывший раб, предок Ж. Сеттл. Женат, имел одного сына. В подарок от бывшего хозяина получил ферму в штате Нью-Йорк. Работал учителем. Стоял у истоков движения в защиту гражданских прав.
• В 1868 году осужден по обвинению в краже (по архивным материалам на похищенной микрофише).
• По собственному признанию, хранил некую тайну, которая, возможно, имеет отношение к текущему делу. Опасался, что, если тайну предать огласке, случится трагедия.
• Посещал собрания в нью-йоркском районе, ранее известном как Холмы Висельника.
• Возможно, участвовал в рискованных предприятиях.
Приписываемое преступление, по материалам «Иллюстрированного еженедельника для цветных»:
• Арестован детективом Уильямом Симсом по обвинению в краже крупной денежной суммы из нью-йоркского Фонда для вольноотпущенников. По свидетельским показаниям, Чарльза видели выходящим из здания вскоре после того, как был взломан сейф.
Неподалеку найдены принадлежащие ему инструменты – орудия взлома.
Основную часть похищенного удалось вернуть. Приговорен к пяти годам заключения. Дальнейшая судьба неизвестна. Считалось, что Чарльз использовал свои связи с лидерами движения, чтобы получить доступ к средствам фонда.
Письма Чарльза:
• Письмо первое, адресовано жене.
Тема: бунты против призыва в 1863 году, вспышка ненависти по отношению к чернокожим в штате Нью-Йорк, линчевания, поджоги.
Угроза собственности, принадлежащей чернокожим.
• Письмо второе, адресовано жене.
Написано накануне битвы при Аппоматтоксе в конце войны Севера и Юга.
• Письмо третье, адресовано жене.
Чарльз участвует в движении по защите гражданских прав. Получает угрозы. Обеспокоен необходимостью хранить тайну.
