Джавид Алакбарли
Сын башмачника
– Являясь во всеоружии, то есть с керосином высокого качества и с минимальной ценой на него на рынках Турции, Греции, Австрии, Германии, портов Италии и всего Средиземного моря, наше товарищество должно рассчитывать на постепенное вытеснение американского керосина с этих рынков. Прежде всего, дешевизной нашего керосина.
Потом, спустя многие годы, историки будут удивляться тому, что в условиях, когда вывоз керосина из Баку не достигал каких-то значимых объёмов, этот сын башмачника говорил о том, что бакинской нефти надо включаться в борьбу за овладение международными рынками. А спустя какое-то время после этого доклада, он будет утверждать, что необходимо снижение цен на керосин. Эту свою мысль он пытался обосновать в статье, которую он опубликовал в основанной им же газете «Каспий». Касаясь вопросов снижения цен на экспортный керосин, он утверждал:
– Эта мера может существовать до тех пор, пока мы не отобьём у американцев то количество рынков, которое нам необходимо для избытков нашего производства. Но мы уверены, что потом американцы пойдут с нами на соглашение, и мы разделим рынки, чтобы прекратить взаимную конкуренцию.
Он никогда и никому не будет рассказывать о тех годах, которые он провёл в суфийских орденах. О таких вещах не принято болтать. Да к тому же это была не его собственная тайна. Это были секреты людей, знания которых уходили глубоко в историю. Чей-либо рассказ обо всех этих, недоступных пониманию простого человека знаниях, мог скорее вызвать ироническую улыбку, чем подлинное понимание. А знал он лишь одно. Все эти годы послушничества даровали ему особый дар. В момент, когда ему надо было принимать какое-то важное решение, он чётко знал, каково оно должно быть. Иногда это приходило к нему как озарение. Бывали случаи, когда он, мучаясь всю ночь над какой-то проблемой, ненадолго засыпал, а просыпался уже имея в руках чёткий ключ к разрешению всех тревожащих его вопросов.
И всё, что он утверждал, в конце концов, становилось реальностью. Всю свою последующую жизнь он никогда не пытался противопоставлять или сравнивать западную и восточную систему образования. Сам он, конечно, являлся прекрасным образцом того, что мудрости нельзя научить. Её возможно лишь постигнуть. Он прекрасно понимал, что человек может иметь прекрасное образование, очень высокий интеллект, быть честным, порядочным, справедливым, добрым и заботливым. Но всё это не даёт ему никаких гарантий того, что он может быть удачлив в бизнесе, счастлив в семейной жизни и достичь всего того, о чём когда-то мечтал в детстве. Он же достиг всего того, о чём даже и не смел мечтать.
***
Все признавались, что он зарекомендовал себя проницательным и удачливым бизнесменом. Устав от того, что все его усилия по противостоянию Нобелям и Ротшильдам, равно как и попытки объединения местных предпринимателей, оказываются тщетными, он решил продать все свои нефтяные пред приятия. Вырученные средства же он планировал вложить в ненефтяной сектор. Причём, вопреки всем рекомендациям, он решил продать всё, что имело отношение к нефти, англичанам. Теперь он мог позволить себе это сделать. Ведь керосиновая война между американскими и бакинскими фирмами завершилась полным вытеснением американского продукта с внутреннего рынка России.
Именно в таких условиях на сцене российской экономики появился новый игрок. Это был английский капитал. Именно англичане и заключили с ним договор о покупке. Он сделал всё необходимое для того, чтобы основать в Лондоне общество «Олеум». В конечном итоге, англичане были очень довольны таким приобретением. Новые буровые скважины оказались в состоянии обеспечить их постоянно фонтанирующей нефтью. Всего за два года чистая прибыль превысила самые смелые ожидания. В этом обществе было шесть директоров. Каждому из них принадлежали акции на огромную сумму. Он гордился тем, что одним из них являлся он.
Баку начал стремительно развиваться. Сюда стекались не только крупные промышленники и финансисты, но и огромные массы рабочих. Закавказская железная дорога, Каспийский торговый флот и множество других факторов открывали огромные перспективы. Все, кто стремился сюда, смотрели на этот город как на источник обогащения. Это был уникальный способ зарабатывания очень больших денег за чрезвычайно короткое время.
Аферисты и шарлатаны, мошенники и преступники со всех концов мира устремлялись на этот крошечный клочок земли с одной единственной целью – разбогатеть. Только в этом городе можно было уснуть нищим и проснуться миллионером. А ещё здесь заняли свои прочные позиции революционеры. Именно в бакинской типографии «Нина» они печатали свою газету «Искра», знаменитый «Манифест» и многое другое. Революционная пресса распространялась по тем же каналам, что и бакинская нефть.
Только здесь могла сформироваться та фантастическая смесь западного предпринимательства и восточных способов торговли, которая и предопределила судьбу этого города. На его улицах возводили свои здания лучшие архитекторы той эпохи. Да и сами нефтяные бароны, увидев какое-то красивое здание в Монако или во Флоренции, порой требовали один в один воспроизвести это архитектурное чудо на улицах Баку. Если раньше бакинцы считали признаком дурного тона селиться вне крепостных стен, то теперь самые величественные здания возводились именно здесь. Он тоже много чего успел построить. Не только в Баку. Но и в Москве, Санкт Петербурге, Нижнем Новгороде… Планов было достаточно много. И он собирался их осуществить. Вернее, какие-то он уже осуществлял, а к реализации других целеустремлённо готовился. Надеялся, что с божьей помощью и при поддержке своего ангела-хранителя, он всё это воплотит в жизнь. Но он уже весь своими помыслами и стремлениями был в дне завтрашнем. Однако почему-то именно сейчас с ним произошло всё это. Это был тот поворот судьбы, который он так и не смог предвидеть или предугадать.
***
Это был самый странный суд в мире. Какие-либо вещественные доказательства своей правоты отсутствовали как у обвинения, так и у защиты. Таким образом, суд должен был принимать во внимание только показания свидетелей. Сам судебный процесс проходил во время празднования Новруза. В общую светлую обстановку этого прекрасного праздника он внёс свои очень горькие нотки. Даже тем людям, которые являлись самыми ярыми его противниками, приговор показался просто ужасным. Он был осуждён и приговорён к двум с половиной годам лишения свободы. Все шесть человек, которых он приглашал к себе для беседы с управляющим, были приговорены к двум годам лишения свободы. Каждый. А ещё все они были лишены своих прав и привилегий. Буквально всех, которые они имели.
В конце концов, стало очевидно, что процесс он проиграл. Проиграл, имея самых лучших адвокатов этой империи. Одного из правого лагеря, а другого из левого. Проиграл с треском. Аналогов ни в истории этой страны, ни в мировой судебной практике найти просто невозможно. Ни до, ни после. Уже после того, как он сам покинет этот мир, исчезнет с лица Земли эта Совдепия, историки и юристы будут об ходить этот процесс стороной. Замалчивать. Как нечто постыдное и грязное. Пачкающее его, его семью, его честь и, в конце концов, очерняющее светлую память обо всём, что он делал в этой стране. Какое мерзкое выражение милосердия! Он не нуждался в таковом.
Этот процесс всего лишь показал, что тревожащие его с первых дней развёртывания этих событий подозрения, к сожалению, сполна оправдались. Это был заговор против него. Заговор революционеров. Месть социалистов. А ещё и всех тех, кто расшатывал империю, рассчитывая на то, что на смену царской власти придут настоящие чудотворцы, способные выстроить самое справедливое общество в мире. Они мечтали о конституции, о парламенте, о европейских свободах.
Всё же получилось, в конце концов, так как обычно и получается. Диктатура пролетариата смела все их романтические мечтания на свалку революции. Мечтателей сменили диктаторы.
***
Ещё во время процесса появились карикатуры в разных журналах и газетах. На них два адвоката вели под руки богиню правосудия с крепко завязанными глазами по горным тропам. У каждого из её спутников подмышкой был огромный мешок с золотом. Для наглядности на мешках ещё были написаны цифры с большим количеством нулей. Комментарии тоже были соответствующими. Все задавались вопросом о том, почему в период, когда один из его адвокатов должен был защищать известных революционеров в Петербурге, причастных к убийству бакинского губернатора, он оказался вдруг здесь, на окраине империи, в качестве защитника известного нефте-барона. Возникал всего лишь один вопрос: если вердикт суда оказался столь чудовищным, то за что же заплатили адвокатам?
Не только местная, но и имперская пресса мусолила его имя с особым вниманием и невиданной дотошностью. При этом сразу же было ясно, что в этом вопросе очень ярко проявило себя их стихийное раз деление на правых и левых. Они ничего не писали о сути самого процесса. Писать ведь было просто нечего. Вот и ополчились они на одного из его адвокатов. О нём левые газеты писали:
– Он – защитник революционеров, суд над которыми в Санкт-Петербурге, кажется, идёт уже второй месяц. Понятно, почему он взялся за это дело: каждая политическая партия, даже террористическая, заслуживает поддержки юристов. Он предал бы свою кадетскую партию и испортил бы свою политическую репутацию, если бы отказался защищать этих обездоленных, сидящих в суде на скамье подсудимых. Но он уехал из Петербурга в Баку. Возникает вопрос: правильно ли это с точки зрения юриста? Ведь адвокат революционеров покинул заседание суда в самый критический момент, пропустив дни, когда приводились заключительные аргументы прокурора и когда начались аргументы защиты. Если не ошибаемся, он должен сегодня-завтра изложить свои аргументы в защиту. Вопрос в том, сможет ли он это сделать правильно, если он не слышал прокурорское заключение? Является ли добросовестным юрист, добровольно взявшийся защищать обездоленных революционеров, но бросил их на произвол судьбы только для того, чтобы пойти защищать миллионера? Совместимо ли это с правовой этикой?
Свою основную критику все эти писаки направили на, так называемую, профессиональную этику. По их мнению, его адвокат отказался от защиты бедных клиентов, с которыми он, в целом, разделяет хотя бы некоторые политические убеждения, ради того, чтобы заработать большие деньги.
Однако, спустя несколько дней в своей редакционной статье «Московские ведомости» очень резко отвечают на эту статью. При этом, газета абсолютно по-новому освещает этот вопрос и оценивает весь этот процесс в абсолютно иной трактовке. Газета напоминает всем о, так называемой, первой русской революции, о том, что сейчас в Петербурге судят тех, кто стоял за убийством бакинского губернатора. Миллионер же был в этой статье представлен как лидер и защитник мусульманского сообщества. А ещё как патриот Российской империи, сыгравший ключевую роль в предотвращении революции на Кавказе и тем самым вызвавший враждебность левых:
– Мы, конечно, не отрицаем, что даже революционеры не должны лишаться в суде защиты, которой левая пресса хотела бы лишить миллионера. Но дело в том, что причина преследования этого бакинца, несомненно, кроется в этих революционерах. Всем известно, что этот кавказский нефтебарон, столь сурово наказанный теперь судом, не просто «миллионер» или «архимиллионер», но и человек особого положения, этакий патриарх закавказских магометан, их защитник от революционеров.
Как защитник порядка и безупречный русский патриот он заслужил жгучую ненависть всякого рода революционеров, терзающих Россию. Именно с помощью этого миллионера на Кавказе смогли подорвать революцию. Забывчивая публика, которую можно направить в любую сторону визгом прессы, очевидно, уже не помнит, что все эти «обедневшие революционеры» были отчаянными экспроприаторами и под угрозой смерти взимали дань за «наше дело».
Общественность, видимо, уже забыла, что у этих социалистов была организованная армия, оснащённая всевозможным оружием, которая захватила целые районы Закавказья, лишила людей их земель и свободы. Итак, этот миллионер, теперь раздавленный, как червь, российским судом, был человеком, который встал на пути этих социалистов и нанёс тяжёлый удар их революции, оказав этим огромную услугу своим соотечественникам и России. Это и есть причина ненависти, которую испытывают к нему революционеры.
Ему, конечно же, было приятно это читать. Но всё же поневоле у него возникал только один вопрос:
– Почему суд был столь несправедлив по отношению к нему?
С этим адвокатом из кадетской партии, который к тому же был членом Государственной Думы, он познакомился тогда, когда после роспуска Первой Государственной Думы, депутаты в знак протеста собрались в Выборге, в гостинице «Бельведер». Именно здесь они составили, так называемое, Выборгское воззвание. Оно показалось ему тогда просто ужасным. Но больше всего его возмутило то, что под этим воззванием стояла подпись председателя Мусульманской фракции в Думе. Как же в своё время он гордился тем, что эту фракцию возглавляет человек, избранный в Думу от города Баку. И он никак не ожидал, что этот, казавшийся таким мудрым, политик мог подписать этот отвратительный документ. Фактически, это был призыв ко всеобщему гражданскому неповиновению по всей России. Когда они встретились, то он задал этому бывшему депутату всего один единственный вопрос.
– Как вы могли подписать этот чудовищный документ?
А ещё он напомнил ему самую важную часть этого воззвания. Прозвучавшие строки с первой минуты ознакомления с ними возмутили его до глубины души.
– Граждане! Стойте крепко за попранные права народного представительства, стойте за Государственную Думу. Ни одного дня Россия не должна оставаться без народного представительства. У вас есть способ добиться этого:
