Джанис Мейнард
В капкане искушений с шотландцем
On Temporary Terms © 2018 by Janice Maynard
«В капкане искушений с шотландцем»
© «Центрполиграф», 2019
© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2019
Глава 1
Эбби Хартман любила свою работу – у юриста в маленьком городе обычно больше светлых, нежели мрачных дней. Но этим субботним утром события развивались слишком уж оптимистично вопреки всем ее ожиданиям. Чувствуя, как сердце отчаянно колотится в груди, она расправила юбку – ладони от волнения были липкими – и указала на кресло, стоящее напротив ее массивного стола из вишневого дерева.
– Присаживайтесь, мистер Стюарт.
Одним лишь своим присутствием ее гость, красивый мужчина с коротко остриженными темно-русыми волосами, карими глазами оттенка темного шоколада, подтянутой, атлетически сложенной фигурой, заставил ее просторный офис казаться маленьким и тесным. И это его молчание – словно он, как дикий зверь, затаился перед прыжком и в любой момент может перемахнуть через стол, разделяющий их, и начать ее целовать. Эбби с удивлением поняла, что боится его, – хотя оснований для этого не было никаких. Подобное состояние приводило ее в растерянность. Определенно, сексуальный шотландский акцент и стройная фигура посетителя – не причина терять самообладание. Да и потом, этот привлекательный шотландец был олицетворением высокомерия, свойственного богатым наследникам из семей с громким именем. Сколько уже таких повстречалось Эбби – и всякий раз иметь с ними дело оказывалось настоящим испытанием. Они брали желаемое любой ценой, и меньше всего их волновали чужие переживания. Дункан Стюарт, казалось, тоже нервничал – но, скорее всего, причина этого была не столь банальна, как у Эбби.
– Не знаю и сам, зачем я здесь, – начал он. – Моя бабушка порой любит напускать туман.
Эбби с трудом заставила себя улыбнуться.
– Изобел Стюарт большая оригиналка, в этом ей не откажешь. Она переписала завещание и попросила меня сообщить вам об этом. Позвольте спросить, почему вы решили переехать из Шотландии в Северную Каролину?
Дункан вопросительно посмотрел на Эбби.
– Я думал, это так очевидно. Бабушке уже далеко за девяносто, деда вот уже год как нет с нами. Вы знаете, что мой брат, Броди, снова женился, у него родился ребенок, и они переехали назад на Скай[1].
– Я слышала об этом. Жена вашего брата ведь управляла книжным магазином недалеко отсюда, «Старая добрая книжка», верно?
– Точно. Никому из нас не удалось убедить бабулю продать компанию и уехать из Кэндлвика[2], так что кому-то нужно быть рядом с ней.
– Великодушно с вашей стороны, мистер Стюарт. Немногие из тех, кого я знаю, вне зависимости от возраста, решились бы нажать на паузу в своей жизни, чтобы побыть рядом с бабушкой.
Дункан не мог понять, были ли эти слова сказаны с восхищением или с сарказмом.
– Да у меня и выбора не было, – ответил он, ощущая укол совести, но не собираясь примерять роль благородного героя, предложенную Эбби. При всей своей видимой невинности, девушка его настораживала – не говоря уже о том, что была юристом. Дункан не очень-то уважал ее коллег, если уж на то пошло. Слишком много грязи пришлось ему повидать во время развода родителей.
Эбби с удивлением посмотрела на него.
– Выбор есть всегда, мистер Стюарт. Я могла бы решить, что вас привлекают деньги, но ваша бабушка рассказала мне многое о вас и вашем брате – даже больше, чем требовалось. Так что я осведомлена о том, что вы не испытываете финансовых затруднений и доля в компании «Недвижимость Стюарт» не изменит ничего.
Дункан поморщился.
– Полагаю, она также сказала, что отец не получит и цента – да еще и в деталях описала почему.
Эбби слегка улыбнулась, кивая:
– Да, она это упомянула. Я поискала информацию о вашем отце – у него более десятка галерей по всей Великобритании, и бизнес процветает, не так ли? Сомневаюсь, что он будет гоняться за деньгами матери.
– У них с бабулей непростые отношения. Лучше всего, когда они живут на разных континентах.
Эбби вздохнула, по лицу ее пробежала тень.
– Это я могу понять.
Хотя Дункан и не особенно стремился к этой встрече, он вдруг поймал себя на том, что хочет продолжить беседу, чтобы еще немного насладиться обществом симпатичной незнакомки. Он ожидал, что Эбби окажется дамой средних лет, в сером костюме, по-деловому сухой и сдержанной, однако перед ним предстала миниатюрная девушка с округлой и аппетитной фигуркой. Может, подобные представления и стереотип, но Эбби Хартман определенно выбивалась из общей канвы. Судя по дипломам, висящим на стене позади, ей было чуть больше двадцати пяти. И уж точно ее нельзя было назвать холодной и отстраненной. Волосы ее, доходящие до подбородка, не были ни рыжими, ни светлыми – некая приятная смесь того и другого. Черная строгая юбка до колен подчеркивала округлую попку и открывала стройные ноги, а пуговицы на красной блузке, казалось, вот-вот расстегнутся под весом пышной груди. Дункану приходилось то и дело одергивать себя, дабы не опускать взор на это прекрасное зрелище. Он не был неотесанным невежей и почтительно относился к дамам – но, черт возьми, Эбби Хартман была красоткой. Нельзя сказать, что она вела себя вызывающе, да и одета была по-деловому. Она оставила расстегнутыми лишь две верхние пуговки, и в распахнутом воротнике поблескивал крошечный золотой крестик. Но и того, что открывала блузка, Дункану хватило, чтобы оценить красоту Эбби.
Слегка сместившись на стуле, он откашлялся, жалея, что отказался от предложенной ранее бутылки воды.
– Я люблю бабушку, мисс Хартман. Они с дедом построили компанию с нуля. В ее глазах память о муже жива до тех пор, пока бизнес на плаву.
– Называйте меня Эбби, прошу. Она мне рассказала, что ваш дедушка взял ее фамилию, чтобы род Стюартов продолжался. Довольно необычно, не находите, особенно для мужчины того поколения.
Дункан пожал плечами.
– У них была великая страсть – о таких пишут в книгах. Он ее обожал, она отвечала ему взаимностью. Он полагал, что ради него она оставила все – семью, родину. Наверное, сменив фамилию, он хотел оставить ей хоть что-то из прежней жизни.
– Думаю, это прекрасно.
– Но?..
– Я ничего не говорила.
Дункан улыбнулся.
– Я-то уверен, что хотели сказать.
Эбби зарделась.
– Не хочу показаться грубой, но сомневаюсь, что подобные вещи теперь происходят. Пылкая страсть, широкие жесты, браки на десятилетия.
– Вы ведь жутко молоды, а уже делаете такие пессимистичные выводы?
– А вы недостаточно хорошо со мной знакомы, чтобы подобным образом судить, – резко ответила Эбби.
Дункан растерянно моргнул – у этой штучки есть темперамент.
– Приношу извинения. Давайте вернемся к завещанию. Не хочу вас задерживать.
– И вы меня простите, задели наболевшее. Давайте вернемся на пару шагов назад. Мы с вами обговорим завещание, но прежде я задам вам еще один вопрос. Если ваша бабушка уехала из Шотландии, как вы стали шотландцем?
– У бабушки и деда был лишь один ребенок – мой отец. Ему всегда импонировало то, что его предки живут в Шотландии. Став взрослым, он туда переехал, и мы с Броди появились на свет там, для нас это родная страна, единственный дом. Если не считать случайных визитов в Кэндлвик.
– Я знаю, что ваш брат занимается лодочным бизнесом в Скай. Что вы там делали?
– Я был финансовым директором предприятия. – Дункан вздохнул. – Да и сейчас им являюсь. Мы не знаем, что будет дальше. Я его убедил в том, что мне нужно найти замену. Нехорошо выйдет, если бизнес пойдет под откос из-за неопределенности.
– Мне жаль. Для вас это, должно быть, непростой период.
В серых глазах Эбби засветилось искреннее сочувствие – и впервые за долгие дни Дункан поверил, что он справится с нелегкими переменами в жизни.
– Всех потрясла смерть деда. Он был удивительным человеком.
– Да. Я его не знала, но его репутация впечатляет. Люди здесь готовы ради вашей бабушки на все. Ее любят, знаете ли.
– О да. Вот почему ни у кого из нас не хватило смелости убедить ее уехать. Ну и еще, пожалуй, осознание того, что единственный способ увезти ее отсюда – силком запихнуть в самолет.
– Невероятно.
– Вы не понимаете. Когда капризная шотландская дама преклонных лет решает что-то сделать, ее невозможно сбить с толку.
– Да уж, не завидую вам. И как только вы управляетесь с ее темпераментом, – живо улыбнулась Эбби.
Дункан с трудом заставил себя не смотреть на ее грудь, но внезапно произнес:
– Не откажетесь как-нибудь поужинать со мной?
Эбби замерла – и в воздухе повисло напряжение. Даже Дункан на миг потерял дар речи. Для него вообще подобные импульсивные выпады были несвойственны.
– Не уверена, что это будет правильно, – закусив губу, ответила наконец она.
Дункан отметил, что это не было прямым отказом, и возразил:
– Вы не мой юрист.
– Наверное, мне стоило с самого начала говорить начистоту, – произнесла несколько растерянная Эбби. – Мой коллега, мистер Честер, очень долго был юристом ваших дедушки и бабушки. Но сейчас он на больничном после серьезной операции на сердце. Я занимаюсь делами вашей бабушки – временно. У нас есть клиент, заинтересованный в покупке компании. Готов заплатить наличными.
Вот, значит, как, подумал с разочарованием и яростью Дункан. Все-таки все юристы пронырливые лисы.
– Меня не интересуют подобные предложения.
Эбби прищурилась.
– Предлагают неплохую цену.
– Мне все равно, я не хочу об этом слышать. Бабушка не станет продавать компанию.
– Я полагала, что вы будете действовать в ее интересах, – вкрадчиво произнесла Эбби.
– Так оно и есть. Потому, когда юристы пытаются ее заставить продать любимую компанию, меня это очень сердит.
– Мистер Честер беспокоится о благосостоянии вашей бабушки – как и все мы.
– Как трогательно.
– Вы намеренно говорите со мной так грубо и цинично или это ваш обычный стиль общения? Мне бы не хотелось напоминать вам о профессиональной этике.
– А мне не хотелось бы, чтобы вы воспользовались тем, что бабуля уже немолода.
– То есть наше желание сделать ее весьма состоятельной дамой вы расцениваете именно так?
– Бабушке не нужны деньги. У нее их предостаточно.
– Деньги никогда не бывают лишними, мистер Стюарт, поверьте.
В голосе ее Дункану послышались усталость и боль, но он решил не обращать на это внимания и, несмотря на свою антипатию по отношению к юристам в целом и голос инстинкта, подсказывающий ему, что от этой женщины стоит держаться подальше, вернулся к прежнему разговору:
– Поужинаете со мной?
– Нет.
Он нахмурился.
– Почему бы вам не отнестись к моему предложению как к работе? Я в этом городе одинок, у меня нет ни одного знакомого, кроме древней бабуси и вас. Сжальтесь надо мной, Эбби Хартман. И можете называть меня Дунканом – у меня такое ощущение, что мы с вами уже давно друг друга знаем.
– Не преувеличивайте, Дункан, – с нажимом на последнее слово произнесла Эбби. – Я подумаю, но не давите на меня. И потом, с чего это вы решили поужинать со мной, я ведь юрист, а вы предпочитаете держаться от моих коллег подальше. Странные у вас перепады настроения.
Дункан поднял руки.
– Хорошо, я дам вам время подумать – несколько дней. Вы правы. Так что там с завещанием?
Когда они сменили тему, Эбби, казалось, немного расслабилась – и снова перед Дунканом сидела деловая дама, что его весьма позабавило. Нажав кнопку на компьютере, она что-то проверила в записной книжке и открыла папку, шепча себе под нос какие-то слова. Дункан, полностью очарованный, не сводил с нее глаз. Его всегда привлекали умные женщины – может, оттого, что они не желали мириться с мужской глупостью, и это пробуждало в нем дух соперничества и интерес. Эбби, похоже, не из робкого десятка, и даже тот факт, что она весьма к нему расположена, вовсе не означает, что победа будет легкой. Придется поработать над тем, чтобы уложить ее в постель, – а это ему по душе.
Эбби повернула к нему вторую папку и раскрыла ее.
– Вот, вы уже видели первую версию. Существенное дополнение – этот пункт, избавляющий вас от ответственности за компанию, если вы того захотите. Спустя два года, если вы все еще будете желать вернуться домой, ваша бабушка продаст «Недвижимость Стюарт» и поедет с вами вместе в Шотландию. Посмотрите, я отметила все изменения и места, где вам нужно поставить подпись. Ваши брат и бабушка уже подписали документ.
Дункан нахмурился.
– Неужели?
– Да. Броди подписал перед отъездом, а ваша бабушка пришла с ним.
– Почему никто ничего не сказал мне? – с подозрением спросил Дункан.
– Я говорю вам сейчас.
Пробежав глазами по тексту, Дункан нашел те места, что были изменены, – крошечные розовые точки, обозначающие места подписи, словно насмехались над ним.
Он медленно произнес, не веря своим глазам:
– Не понимаю. Бабуля говорила, что завещает нам с Броди компанию поровну.
– В свете последних событий – свадьбы вашего брата и вашего переезда в Америку – ваши родные решили, что будет справедливо изменить процентное соотношение на восемьдесят – двадцать. Вы отказались от своей карьеры и дома в Шотландии, и они хотят, чтобы вы не жалели о своем решении.
– Я сделал этот выбор сознательно, – настойчиво произнес Дункан. – Я не просил ничего взамен. Это смешно, я не буду подписывать.
– Вы разговаривали с бабушкой? – спросила Эбби, улыбаясь, и глаза ее выражали сочувствие. – Могу вас заверить, в этом вам не удастся ее переубедить. Кроме того, не рассчитывайте, что деньги достанутся вам легко – их придется заработать. Компания огромна и имеет сложную структуру. Я слышала, что один из директоров переезжает на Западное побережье, чтобы быть поближе к семье. Ваша бабушка хочет принимать участие в делах, но ей будет нелегко выдержать полноценный рабочий день. Будущий успех или провал компании – в ваших руках.
– Спасибо за зажигательную речь.
– Знаете, Дункан, как у нас частенько говорят? Если не я, то кто! Ваше решение переехать в Кэндлвик, чтобы присмотреть за бабушкой, не из легких. Заботиться о стариках вообще трудно. Но теперь к этому добавилось еще и управление многомиллионной компанией.
– Знаете, речи не ваш конек.
Эбби улыбнулась.
– Это моя работа – освещать непонятные места.
– Что ж, считайте, я все понял, – с отвращением произнес Дункан. – У меня возникло желание оставить все это Броди.
– Не думаю, что он согласится.
– Отлично!
– Почему бы вам не подумать о компании как о некоем вызове судьбы?
Подписав требуемое, Дункан оттолкнул от себя папку.
– Вот, пожалуйста. Надеюсь, смогу рассчитывать на вашу помощь и в дальнейшем.
Розовые губы Эбби приоткрылись в изумлении – и снова сомкнулись.
– Вы имеете в виду, в юридических вопросах?
Дункан откинулся на спинку кресла и, улыбаясь, ответил, на сей раз открыто демонстрируя свой интерес:
– Во всем.
Остаток рабочего дня Эбби провела, не понимая, что делает. Приглашение Дункана привело ее в состояние эйфории, но вместе с тем она не сомневалась в том, что это какая-то шутка. К счастью, у нее были планы на вечер – Эбби собиралась встретиться с лучшей подругой, Ларой Финч. Они отправились в Клермонт, городок примерно в тридцати километрах от Кэндлвика. Разумеется, можно было бы поужинать и дома в одном из небольших семейных кафе или зайти в пиццерию. Но обе предпочитали места потише, да и не были против перемены обстановки.
Заказав блинчики с курицей, Лара посмотрела на подругу:
– Что-то не так, Эбби. С твоего лица не сходит румянец, и ты едва ли произнесла пару слов с того момента, как мы вошли.
– Я говорила с тобой в машине, – возразила Эбби.
– Позволь тебя поправить, – отозвалась Лара, – это я говорила, а ты главным образом слушала.
– Ты за рулем, а я выпила вина, вот почему мне стало жарко и лицо покраснело.
– Эбби! – воскликнула Лара с таким взглядом, что стало ясно: подругу не провести.
– Ну хорошо. Если уж тебе так охота знать, я сегодня встретила одного парня.
Лара, не говоря ни слова, положила вилку, откинулась на спинку кресла и многозначительно посмотрела на Эбби. Та поморщилась.
– Не делай такой вид, точно я сказала тебе о чем-то сверхъестественном.
– В последний раз ты мне рассказывала о мужчине где-то полвека назад.
– Да мы и не знали друг друга полвека назад, – устало ответила Эбби.
Снова взяв вилку, Лара взмахнула ею в воздухе. – Это метафора. Этот загадочный рыцарь, наверное, не простой парень. Я надеюсь, у него есть брат? У меня сейчас не очень-то на личном фронте.
– Есть, но тебе не повезло – он уже женат.
– Черт.
– Да. – Эбби замешкалась, не зная, насколько откровенной быть с Ларой. Если признаться ей в том, какое неизгладимое впечатление произвел на нее Дункан, подруга не отстанет. – Ты знаешь Изобел Стюарт?
– Конечно. Все знают миссис Иззи. У нее несколько счетов в банке.
Лара работала специалистом по кредитованию в местном банке, и для маленького города это означало огромную ответственность и даже признание в обществе. Как и Эбби, она находила, что в городке туго с противоположным полом – а тех его представителей, что были, отпугивала элегантность Лары и ее чувство самообладания. У нее было доброе сердце, но способности испепелять мужчин на месте, стоило им хоть немного пересечь черту дозволенного, могла бы позавидовать любая кокетка.
– Ну так вот, это внук миссис Иззи.
– Броди?
– Нет, он как раз женат.
– На владелице книжного магазина.
– Да.
– Так у него есть брат?
– Да.
– Ты ведь клюнула на акцент, да? Готова поспорить, будь у него две головы, женщины точно так же таяли бы, услышав его речь.
– Ты принимаешь меня за такую вот пустышку?
– Не выпускай колючки. Скажи-ка лучше, что такого восхитительного и неотразимого у него есть, что мою лучшую подругу буквально трясет в лихорадке.
– Не понимаю, о чем ты.
– Обычно так говорят о людях, которые места себе не находят от волнения или страха.
Эбби не хотелось признаваться самой себе в том, что именно так она себя и чувствует.
– Что-то в нем было, Лара, – настойчивость, наверное, а может, ощущение опасности. Не уверена, как это объяснить. Он… очень мужественный.
Глаза Лары округлились. Она принялась махать на себя салфеткой и, взяв бокал, отпила глоток воды.
– И что же мы намерены делать для того, чтобы этот опасный и мужественный экземпляр обратил на тебя внимание?
Эбби с трудом удержалась от ухмылки.
– Ничего. Он уже пригласил меня на свидание.
Лара, обладающая на зависть многим девушкам стройной, как у модели, фигурой, пепельно-светлыми волосами и глубокими синими глазами, лишь смотрела на подругу, не в силах скрыть изумление.
– Ты серьезно? Я на сто процентов уверена: это все твоя грудь. О боже, я бы многое отдала, чтобы хоть на денек получить такую же. Это же магнит для парней.
– Не думаю, что он это всерьез, – призналась Эбби. – Он одинок и, по его словам, никого не знает в городе.
– Наверняка все обстоит сложнее, иначе бы ты так не дергалась.
Румянец на щеках Эбби стал еще гуще.
– Он флиртовал со мной почти с самого начала встречи, а потом пригласил на свидание. Но еще он говорил ужасные вещи про всех юристов и сомневался в моей честности. Я не знала, что сказать.
– И что же ты ответила?
– Что мне нужно подумать.
– А, отлично, пусть помучается.
– Лара! Я не это имела в виду. Не уверена, что это правильно – встречаться с ним. Я слишком долго трудилась, чтобы выстроить свою карьеру, чтобы дать понять всем, что я… я не такая, как отец.
– Ну и ну, Эбби, ты же не станешь представлять его в суде. И потом, разве миссис Иззи не клиентка твоего шефа?
– Да, но…
Лара, широко улыбаясь, оборвала ее:
– Ну вот и все, проблема решена. А теперь давай поговорим о деле. У тебя есть приличное нижнее белье? И что ты наденешь, когда все же сжалишься над беднягой и согласишься на свидание?
Глава 2
Эбби целую неделю не звонила Дункану, пытаясь понять, действительно ли хочет с ним встречаться. Если бы в течение этой недели она поняла, что мужчина лишь играет с ней, и не подумала бы унижаться. Звонок она наметила на утро следующей субботы. Накануне, в пятницу, к ней в гости пришла Лара, и они устроили вечер кино – точнее, битву Крисов. Этой игрой они развлекались уже долгое время – и сегодня на ринге были актеры Крис Пайн и Крис Хемсворт.
На кухне, пока девушки готовили попкорн, Лара спросила:
– Отец тебя в последнее время терроризировал? Пошарив в холодильнике, она достала бутылку лимонада и, открыв ее, сделала глоток, а потом подпрыгнула и уселась на кухонную стойку, свесив ноги.
Эбби состроила гримаску.
– Нет, слава богу. Что-то подозрительно тихо. Слишком тихо. Это меня нервирует.
– Мама хотела, чтобы я тебе передала: ты приглашена к нам на День благодарения.
– До него еще долго, – ответила Эбби, чувствуя ком в горле.
– Не так уж и долго. Мама тебя обожает – как и вся наша семья. И это не твоя вина, что отец пошел по кривой дорожке.
Эбби, ссыпав попкорн в две чашки, вздохнула.
– А мне кажется, что моя. Может, мне следовало найти ему врачей – я ведь не знаю, есть ли у него какие-нибудь проблемы с психикой или он просто полный придурок.
– Не следовало мне поднимать эту тему, – с сожалением произнесла Лара. – Но я не хочу, чтобы в этом году ты провела праздники так же, как и в прошлом. Это было ужасно, Эббс. Ты мне как сестра – и заслуживаешь гораздо большего. – Спрыгнув, она взяла чашку. – Хватит мрачных разговоров. Пошли поедим – и не забудь чизкейк, что я принесла.
– А чизкейк и попкорн сочетаются?
– Конечно, чизкейк можно есть с чем угодно, – беззаботно отозвалась Лара.
Спустя полтора часа, когда на экране появились титры первого фильма, Эбби зевнула.
– Прости, – сонно сказала она. – Я не очень-то вчера выспалась.
– Мечтала о красавце шотландце?
– Не совсем. Он мне не звонил, кстати.
– Если я правильно помню, ты его попросила дать тебе время подумать.
– Да.
– И в чем проблема?
– Не знаю, хочу ли я идти с ним на свидание.
– Лгунишка.
– Да как ты смеешь! – воскликнула задетая за живое Эбби.
– Конечно, хочешь, но боишься.
– О! – Поразмыслив, Эбби пришла к выводу, что подруга права. – Лара, у меня почти семь килограммов лишнего веса.
– Не все парни любят худышек. Ему понравилось то, что он увидел, и потом, ты красива, хоть и не веришь этому.
Легко Ларе говорить подобные вещи, с грустью подумала Эбби, она ведь воплощение женской красоты. Если бы не чудесный характер, ее можно было бы возненавидеть только за неотразимость.
– Ну, это спорный вопрос, потому что он мне так и не позвонил, и, если честно, я не уверена в том, что смогу позвонить сама.
– Давай будем объективны, крошка. Как часто в наш город забредают интересные мужчины?
– Почти никогда.
– А когда это происходит, как часто они оказываются молодыми, привлекательными и неженатыми?
– Почти никогда.
– А когда вот такой молодой, привлекательный и неженатый все же появляется, как часто он оказывается приличным парнем, любящим бабушку и готовым пожертвовать собственным счастьем ради нее?
– Да ты говоришь о нем так, точно он нечто среднее между Робин Гудом и Джеймсом Бондом. Я вот уверена, что Дункана Стюарта интересуют отношения в горизонтальной плоскости.
– Они интересуют всех мужчин, да и тебе бы не помешали.
– Лара!
– Тридцать – это уже угрожающая цифра. Потом будет тридцать пять и сорок. Всех хороших мужиков разберут. Эбби, у тебя на крючке живая рыбка, так не теряй ее!
– Это самая нелепая речь из всех, что мне доводилось слышать.
– Ты же знаешь, что я права.
– А ты тогда почему не закидываешь удочку?
– Так рядом со мной нет очаровательного шотландца!
– Не знаю. Он слишком бесцеремонный – а еще богатый и вспыльчивый. Возможно, ни дня в своей жизни не работал по-настоящему.
– Напиши ему прямо сейчас и скажи «да».
– Ты меня третируешь!
– Нет, я тебя поощряю – это совсем другое.
Эбби взяла телефон, чувствуя, как желудок сжался в комок.
– Не знаю, что ему сказать.
– Просто позвони, Эбби.
Внезапно телефон звякнул – и девушка, вздрогнув, едва его не выронила. Слова на экране не оставляли сомнения относительно того, кто был их автором: «Я дал тебе достаточно времени на раздумья, крошка? Поужинаем во вторник? Заберу тебя в шесть?»
– Это он, Лара. – Эбби протянула подруге телефон. – Он, оказывается, был серьезен.
Лара, прочитав сообщение, просияла.
– Конечно, серьезен. У парня отличный вкус. Напиши ему быстрее.
Дрожащими руками Эбби набрала ответ: «Два условия. Это не свидание. И ты отвезешь меня к своей бабушке, чтобы я могла рассказать про покупателя».
Нажав на кнопку «Отправить», Эбби вздохнула.
– Я не буду есть десерт. Как считаешь, ко вторнику смогу сбросить четыре килограмма?
Лара протянула ей вилку.
– Ешь чертов чизкейк. Ты и так прекрасна – если Дункан Стюарт считает иначе, он идиот.
Каждый день Дункана теперь начинался одинаково – поскольку бабушка на склоне лет предпочитала поспать по утрам, он ехал в офис и открывал его до прибытия сотрудников. Ему нравилось обходить территорию без посторонних взглядов. Работа была незнакомой, как и все вокруг, и единственным, что успокаивало, было постоянство режима. Сотрудники вели себя дружелюбно и открыто, но по ним можно было угадать, что держит всех в напряжении: вопрос, последуют ли за приходом нового начальника увольнения. Это совершенно не входило в планы Дункана: компания процветала, и от него зависело сохранение ее успеха. «Недвижимость Стюарт» занималась двумя выгодными направлениями: постройкой домиков для туристов в горах и сдачей их в аренду. Изобел и Джеффри Стюарт заняли эту нишу рынка много десятилетий назад и остались в ней единственной компанией. Свою репутацию они строили постепенно. Главный офис всегда был в Кэндлвике, а ветви открывались в Эшвилле и нескольких других местах, находящихся в ста пятидесяти километрах отсюда.
Менее чем за неделю Дункан выучил основные обязанности, приметил бесценных сотрудников и тех, с кем могли бы возникнуть проблемы. Насчет бухгалтерских дел он не переживал, будучи финансистом по образованию. Внимание стоило уделить дизайну и строительству. Бабушка по-прежнему выражала желание принимать непосредственное участие в ежедневных делах компании, потому каждый день в районе одиннадцати часов Дункан возвращался и забирал ее на работу. Старая вдова обитала в роскошном доме, больше похожем на дворец, построенном из дерева и камня, – в доме, где они раньше жили вместе с мужем. Он был огромным даже для Дункана, не говоря уже о старой одинокой женщине, но бабушка была непоколебима, и никому до сих пор не удалось убедить ее переехать. Обычно они с внуком обедали вместе, обсуждая различные деловые стратегии. Ум старой леди был таким же острым, как и много лет назад, вот только силы ее подводили. Иногда она дотягивала до конца рабочего дня в пять вечера, а иногда кто-то из сотрудников отвозил ее домой в три.
Этот вторник был продуктивным днем. Дункан и Изобел несколько часов обсуждали новые потенциальные планы строительства домов на недавно приобретенной земле, забраковав предыдущие схемы. Закрыв папку, Изобел постучала по ней скрюченным пальцем:
– Эти схемы принесут нам успех, попомни мои слова.
Дункан, обхватив голову руками, зевнул и, увидев, что бабка встает, поспешил вскочить на ноги.
– Верю, бабуля, ты здесь босс.
Взяв внука за руку, Изобел прижала ее к своей щеке.
– Спасибо, мой мальчик. Спасибо за все, что ты сделал для старухи. Для меня это значит очень многое, ты даже не представляешь.
Дункан обнял бабушку, радуясь тому, что она не знает, каких мук ему стоило решение перевернуть всю свою жизнь.
– Я люблю тебя, бабуля. Ты присматривала за мной и Броди с тех пор, как родители развелись и мы остались без семьи. Я многим тебе обязан хотя бы из-за этого. И потом, мне все нравится.
Это было правдой – хотя Дункан и не ожидал такого от нового места работы. Что ж, прилив адреналина и новые сложности – приятный бонус.
Отстранившись, он улыбнулся.
– Наверное, стоит тебе сказать: у меня сегодня свидание, так что не жди меня вечером.
Глаза старухи победно блеснули, и она ухмыльнулась.
– Расскажи-ка поподробнее, внучок. Это кто-то, кого я знаю?
– Эбби Хартман. Она работает в юридической конторе, куда ты отправила меня подписать новое завещание.
– Ах да, Эбби. – Изобел сосредоточенно нахмурилась. – Та милая молодая женщина.
– Ты что, не одобряешь?
– У нее непростая судьба. Она заслуживает хорошего обращения.
– Я и не планировал с ней драться, ба.
– Не дерзи, парень. Ты понимаешь, о чем я. Не хочу, чтобы ты играл ее чувствами.
– Она мне показалась чрезвычайно проницательной молодой дамой – так что, наверное, сможет за себя постоять.
– Может, и так. Привезешь ее ко мне, мы хотя бы поздороваемся?
– Может, в следующий раз? Посмотрим, как пройдет вечер.
В глазах Изобел снова сверкнули искорки.
– Ага, ты сомневаешься на свой счет – это хорошо.
– На чьей ты стороне? – жалобно спросил Дункан.
– Я всегда буду тебя поддерживать, Дункан, но женская солидарность, ничего не поделаешь.
Через несколько часов Дункан подъехал к аккуратному одноэтажному домику, в котором жила Эбби, – он располагался на тихой улочке в двух кварталах от городской площади. В окошках отражался розовый закат, крохотный дворик демонстрировал идеальный порядок. С вечера пятницы, когда Эбби приняла его приглашение, они перекинулись всего парой сообщений – и Дункан сгорал от желания вновь увидеть девушку. Возможно, причиной тому были перемены в жизни и сложности, что они принесли, а может, ему просто хотелось отдохнуть от работы. А еще до смерти хотелось узнать, откуда взялось то странное ощущение взаимного влечения, возникшее во время встречи в офисе, и посмотреть, появится ли оно теперь. Прочитав поставленные Эбби условия, Дункан вначале разозлился, а потом решил: почему бы и нет? Пусть сколько угодно рассказывает о своем загадочном покупателе, это ничего не изменит.
Вот открылась входная дверь, и Дункан затаил дыхание. Эбби робко улыбнулась – но выглядела она столь сногсшибательно, что он потерял дар речи. На ней было шелковое платье цвета хаки с длинными рукавами, что обтягивало ее стройную, напоминающую песочные часы фигурку. Черные туфли на высоком каблуке делали ноги более длинными, а волосы выглядели так, точно она только что вышла из парикмахерского салона.
– Чудесно выглядишь, – произнес Дункан. – Очень рад был твоему согласию.
– Я тоже была рада тебе его дать. Подожди, я захвачу сумочку.
По пути в выбранный Дунканом ресторан в Клермонте – он специализировался на французской кухне и считался одним из лучших в городе – они с Эбби болтали на разные нейтральные темы. Помогая спутнице выбраться из машины, Дункан подхватил ее под локоть – и дрожь возбуждения пробежала по его телу. С этим переездом из Шотландии в Северную Каролину у него не оставалось времени на женщин, однако то, что он сейчас чувствовал, было не просто физическим голодом. Эта миниатюрная леди его притягивала, очаровывала.
