Джангар
Застолье говорящих мертвецов
Время идет, а волнение нарастает. Встает другой. Вспыльчивый и красноречивый, но его тут же сажают обратно на скамью, мягко – нервозно надавливая на плечо и показывая пальцем жест молчания. По неодобрительному и молчаливому взгляду можно прочесть его пожелание: «Сиди и не рыпайся. Твое время еще придет или уже нет, не важно. Не до тебя». Примерно так считывается ситуация по обстановке и поведению присутствующих.
Прошло еще несколько часов, все истерзались, замерзли и многим надо бы позарез в здание неизвестного архитектора (туалет). Но, ведь нельзя вставать из – за стола по абхазским обычаям, иначе второй раз не посадят. А мы и не сидели в общем… Сидят, терпят, не хотят позориться и быть предметов осуждающей дискуссии присутствующих и посторонних.
На сей раз не выдерживаю я и начинаю вслух рассуждать, как бы про себя, но так, чтобы все меня слышали. Не беря слово, как тамада, а про себя. Просто размышляю вслух: « – Сидеть, то мы сидим, а время идет и ничего не происходит. Может помочь хозяйке надо б но, пойти что – ли справиться, чем услужить? Нас много, а она – одна, неужто не поможем?» Безымянный голос незнакомца поддакивает из толпы; – «И право, дело говоришь!»
– «Сиди! Много вас помогающих. Все слова перебираете, а толку никакого. Нужно будет – позовет. А бесплатный совет мы и сами дать тебе можем», – окрикивает кто-то меня неодобрительно из темноты, сидящий также за столом.
Я продолжаю начатое: – «Как всем нам известно, мы собрались здесь, чтобы почтить память усопшего. И пол дела, вроде как, сделано (внесены деньги на организацию похорон от каждого из сидящих за столом), но ведь церемониал то не закончен. А уйти не помянув (не выпив и не закусив, не сказав прощальных слов) неправильно и недостоверно будет. Как думаете?»
– «Верно, говоришь! Но, что нам остается? О помощи не просят, а сами не выходят и не оказывают должного внимания. Мы в полном смятении. Время идет, дела заждались и родственники волнуются».
– «Что ж вам все неймется – то! Кто там такой говорливый? Ну – ка высунись сюда на свет, чтобы я тебя детально рассмотрел».
– «Да, я так, просто сказал. Чисто поддержать беседу», – резюмировало третье лицо.
– «Не встревал бы ты в эти все дела, а то глядишь, и тебя вперед ногами вынесут…»
Ждем дальше, время идет. Уже стемнело на улице, а мне все неймется. Ведь надо что-то же решать, ситуация патовая. Неразрешимая. И остаться не можешь и уйти нельзя. Так что же делать? Пора принимать решение!
Встаю, беру пустой стакан и оглашаю, беря нахрапом слово тамады на себя:
– «Присутствующие за общим столом! Все мы сегодня собрались по такому – то поводу и надобно бы проводить всем нам знакомого человека в долгий путь, что я прямо сейчас и собираюсь сделать. Так вот, был он человеком таким, каким мы все его знали, не плохим и не хорошим, просто самим собой, – и это правда. Никто не оспорит. Была у него семья, и есть, судя по всему. И только им судить о том, каким он был дедом, отцом, мужем, братом и другом. Соседи не дадут соврать! Была у него жизнь, такая как была, и она тоже была его. И видимо его устраивала, раз прожил всю ее без остатка до самых последних дней, пока не сомкнул очей своих. Прошел день, близится закат и наступает ночь, как и все в нашей жизни. И мы снова плывем к началу…»
