Диона Вила
Расплата за ошибки
Глава 3
Утро было неоднозначным, на солнце тепло, в тени не очень. Прохладный ветер добавил моему носу красноты, которая сошла, когда я оказалась в помещении. Я не склонна к пессимизму, но перед тем, как зайти в гримёрку, тяжело выдохнула, покусала губы.
– Утро доброе! – громко, с улыбкой сказала я, зайдя в помещение.
– Привет! – начало доноситься отовсюду.
Вдоль стен стояли столы с яркими лампами и кучей косметики. В углу красовались костюмы, парики, украшения, кардинально отличающихся друг от друга. Ко мне подскочила девушка, по виду моя одногодка. Волосы были выкрашены в белый цвет со скрытым бирюзовым окрашиванием. На лице присутствовал минимальный макияж. На большие, карие глаза нанесена тушь, нижнее веко подведено коричневыми тенями, губы покрыты блеском, а на щеках красовались персиковые румяна. Лицом девушка была мила, даже красива.
– Мирослава?
– Да. Ты моя визажистка?
– Всё верно. Вот наш столик, – девушка указала на ближний стол, заставленный косметикой. – Меня Ева зовут.
– Очень приятно. А я… Хотела тоже представиться, – сказала я и села в кресло.
Сбоку на этажерке стоял стакан с кофе, испещрённый галочками, которые сообщили мне, что Ева пьёт кофе со сливками, мандариновым сиропом и какао. Внутренне я съёжилась.
Визажистка показала мне на фотографию, прикреплённую сбоку зеркала. На нём была изображена девушка с макияжем в красных тонах, фигурными стрелками, стразами вдоль бровей и пухлыми губами.
– Это ты делала? Тренировалась?
– Ага.
Макияж безусловно выглядел шикарно, чувствовалась рука профессионала, но я не знала сколько попыток она сделала перед фото, и осознаёт ли она, что у меня другое веко, нежели у девушки на фото. К основе макияжа у меня не было претензий. Ева прекрасно подготовила кожу и подобрала оттенок, но, когда мы подошли к макияжу глаз, нутро моё вновь съёжилось. Всякий раз, когда кисть переставала касаться моего лица, я открывала глаза и проверяла всё ли в порядке.
– Ева, пожалуйста, подними выше тени. Обрезается граница.
Девушка посмотрела на меня внимательно, потом перевела взгляд на зеркало, аккуратно повернув мою голову, затем вновь вернула взгляд.
– Хорошо, – ответила Ева, кивнув.
Закончив с тенями, она взялась за подводку, потрясла её, сделала несколько линий на тыльной стороне ладони и направилась ко мне. Не успела она прикоснуться, как я вновь заговорила:
– Опусти нижнюю линию стрелки. У модели на фото другие глаза. Мне такие стрелки всё испортят, – проведя ногтем у уголка глаза, я поймала взгляд Евы. – Вот так! Хорошо?
Моя визажистка заметно напряглась. Поджав губы, подошла ближе, встряхнула подводку, и приставив тонкую кисть, спросила:
– Вот так?
– Да.
Пока рисовалась стрелка, я пыталась понять всё ли идёт хорошо. Движения Евы были тверды и уверенны. С одним глазом она быстро закончила, и только хотела приступить ко второму, как я остановила её, и повернулась к зеркалу. Стрелка была почти ровная, нарисованная под правильным углом и нужной толщины.
– Хорошо. Эта неровность скроется тенями. Прекрасно.
Ева молча показала мне, что нужно развернуться и не сказав ни слова продолжила работу. Вторую стрелку она рисовала дольше. Вероятно, мои комментарии её задели, чего я совсем не желала.
– Извини, я не хотела тебя обидеть, – начала говорить я, когда стрелка была закончена. – У меня привычка всё контролировать, никому не доверяю.
– Ничего. Я не обиделась.
Ложь! Ева улыбнулась, отмахнулась, но быстро отвела взгляд, что указывает на обиду. Буквально через десять минут макияж был закончен, подняв глаза я нарочито охнула, пытаясь взбодрить визажистку. Не удалось. Всё такая же напряжённая улыбка, быстрый взгляд и нервные движения.
Перейдя в соседнее помещение, я встретилась с костюмером. Милая женщина с плотным телосложением, русыми, взъерошенными волосами и маленьким лицом. Её широкая улыбка заставила меня саму улыбнуться.
– Вот это красота! – воскликнула она, хлопнув в ладоши.
– Полностью согласна. Мира! – представилась я, протянув руку.
– Вика.
– Виктория? Хорошо.
– Я слышу эйджизм? Никаких Виктория и уж тем более Виктория Викторовна, – костюмер театрально вскинула руки.
– А у ваших родителей с юмором всё в порядке, – сказала я, подавив смешок.
– Да. Те ещё клоуны. Вес поменялся?
– Нет. Вроде завтра платье будет? Сегодня костюм.
– Верно. Заранее уточняю, вдруг пришлось бы распарывать.
Вика сняла с вешалки тёмно-зелёный костюм и принялась облачать меня в него. Ткань выглядела плотной, но хорошо тянулась, поэтому макияж не был затронут. После костюма мне надели парик красно-коричневого оттенка, и я отправилась с ассистенткой на площадку полную искусственной зелени, цепей и покорёженного металла. Будто заросший, старый амбар.
Парни общались с режиссёром. Как я узнала? У него это написано на футболке.
– О! А вот и наш эпицентр красоты! – воскликнул Артур, поднял руку, чтоб приобнять, но сразу же опустил.
– В смысле? А я? – надув губы отозвался Тимур.
– Тебе идёт, – с непроницаемым лицом сказал Женя, за что я его поблагодарила.
Съёмки продлились несколько часов. В здании стояла духота. Я всеми силами старалась не потеть, но, откровенно говоря, не удалось. Когда объявили перерыв мы отошли на свои стулья, кто-то принялся за перекус, некоторые откинув головы назад, пытались отдохнуть, я же, скинув туфли, пила воду и разминала стопы, переминаясь с ноги на ногу. Позади зазвучала музыка, обернувшись увидела Тимура, в одной руке у него был зажат телефон, из которого звучала песня Джэксона Гэмбела – золотое прикосновение, во второй руке стакан с кофе. Тим подошёл ко мне, остановился на расстоянии вытянутой руки, пристально уставился и на строчке: «I got the golden touch», оба пустились в пляс. Танцевали мы душой, то есть ужасно. Мельком окинув взглядом людей, заметила Женю, стоявшего у столика с напитками. Он улыбался. Приятно осознавать, что я смогла вызвать улыбку у такого серьёзного человека, обычным дурачеством. Ему правда идёт улыбка.
До конца перерыва осталось примерно пятнадцать минут, когда я заметила Еву, разговаривающую с Дмитрием. Всё-таки она обиделась. Опустив взгляд, у меня невольно вырвался разочарованный вздох.
– Ты чего? – спросил Артур, наклонившись в мою сторону.
– Хочу до кофейни дойти, но в таким шпильках я далеко не уйду.
– Давай попрошу кого-нибудь…
– Нет. Я должна сама.
– Хм. Как вариант надень тапки.
Я подняла глаза на Артура, вздёрнула бровь, но очень быстро сняла маску пафоса и оценила предложение.
– Нормальный вариант.
Натянув тапки, я направилась к выходу, по пути взяв чёрную накидку, чтобы не привлекать внимания. Когда я дошла до двери, ведущей на улицу, со спины на меня практически налетел Артур, скрытый накидкой.
– Ты чего?! – воскликнула я, замерев.
– Прогуляться захотелось. Тоже кофе хочу.
– Ты нас спалишь!
– Не боись, я капюшон надену. Ты со своим ярким макияжем и волосами тоже не сольёшься с толпой.
– Пф! Я блогер, у меня меньше шансов быть узнанной, чем у тебя.
Зайдя в яркое помещение кофейни мы оба вдохнули сладкий запах. Посетители были, но к нашему счастью, никто не обратил внимания на нас.
– Добрый день! – поприветствовал нас милый бариста. – Какое у вас сегодня настроение? Нежное латте, терпкий американо, загадочное глясе?
– Можно кофе со сливками, мандариновым сиропом и какао?
– Фу, – выпалил Артур.
– Х-хорошо. Вы сегодня вторая с таким специфичным вкусом. Но в отличие от предыдущей девушки не угрожаете мне, – сказал бариста, и одёрнул фартук.
– В смысле угрожала?
– Она сказала, что в следующий раз закажет бичерин с кокосом и лимонным сиропом.
– Эта девушка была с белыми волосами?
– Да.
– Сделайте кофе, который сейчас сказали!
Бариста и Артур уставились на меня. Спустя пару секунд парень очнулся, выдохнул и начал готовить напиток.
– Ты своей визажистке берёшь кофе?
– Угу. Я, кажется, обидела её, своими комментариями. Вот попытаюсь извиниться.
– Внимательная такая, – с улыбкой произнёс Артур и повернулся к меню.
Когда бариста готовил напиток Артуру из служебного помещения вышла девушка, завязав фартук она подняла глаза и замерла, уставившись на меня. Приставив палец к губам, приказала ей молчать, чему девушка подчинилась. Всё так же стоя на месте и не отводя взгляда, она сложила квадрат из своих пальцев и шёпотом спросила:
– Можно фото?
В ответ я кивнула и подошла к маленькой дверке в стойке.
– Что вы тут делаете? Какой шикарный макияж. Вы уже оплатили? За счёт заведения!
– Это лишнее, – со смешком сказала я, положив руку девушке на плечо. – Я тут по работе. Участвую в одном проекте.
Достав телефон, девушка трясущимися пальцами нажала несколько раз на кнопку камеры, сделав фото.
– Я буду благодарна, если ты ближайшие пару дней никому не скажешь, что видела меня здесь.
– Конечно!
Артур взял свой напиток, кивнул, и мы ушли прочь из кофейни. Шли быстро, по всей видимости оба наученные опытом: если тебя заметил один фанат, то скоро их станет вокруг тебя больше.
– А ты говорила, что не узнает тебя никто, – сказал Артур, когда мы вошли в здание, в котором проходят съёмки.
– Удача.
– Как ты обидела визажистку?
– Начала давать советы.
– И всё? Я думал нагрубила, оскорбила или ещё что-нибудь такое.
– В принципе я её понимаю. Мне тоже не приятно слушать советы, которые не прошу. Но и не следить за процессом её работы не могла. Вдруг ошибётся или накосячит…
– В работе ты педант. Чем-то похожа на Жеку, но в отличие от него на лицо красивая и улыбаешься много.
Губы мои растянулись в смущённой улыбке. Артур кажется и сам смутился от своих слов, отвернулся и быстро отпил кофе.
Найдя Еву в гримёрке, я решительно подошла, набрала воздуха в грудь и заговорила:
– Это тебе.
– Зачем?
– Извини, если я тебя обидела комментариями. Нам с тобой ещё работать несколько дней, и мне не хочется быть причиной твоего плохого настроения, – сказала я, протянув стакан.
Ева взяла напиток в руки, мельком глянула на него, но тут же вернула взгляд обратно, вчитываясь в пункты, отмеченные галочками.
– Как бариста отреагировал? – спросила Ева, открывая крышку.
– Он был сдержан, но выглядел так, будто с минуты на минуту вызовет охрану.
Визажистка улыбнулась, отпила кофе.
– Спасибо. Ты продолжишь контролировать и давать советы по работе?
– Да.
– Ладно, – Ева протянула руку. – Сработаемся. Ведёшь себя ты адекватно и советы твои реально помогают.
Я пожала тёплую руку, довольно кивнула и вернулась на съёмочную площадку. К концу дня ноги гудели. Услышав от режиссёра, что съёмки на сегодня завершены и все могут идти отдыхать, туфли вмиг слетели с моих ног.
– Даёшь свободу от каторжных шпилек! – завопил Тимур, скинув свой пиджак на пол.
Под пристальным и негодующим взглядом костюмера Тим поднял предмет одежды, неловко улыбнулся и направился в костюмерную. Я же пыталась не смеяться громко, чтобы не попасть под горячую руку строгой дамы. Зайдя в костюмерную, я скрылась за ширмой, сняла одежду и примерно минуту стояла, не шевелясь в одних трусиках. Когда силы в теле немного восстановились, натянула свою просторную повседневную одежду и направилась к обуви, стоящей у столика с вещами.
– Мира? – окликнул меня Женя, заглянув в костюмерную, прикрыв ладонью глаза.
– Я одета.
– Держи, – Женя протянул мне пару обуви с открытой пяткой, что-то среднее между кроксами и сланцами, но вместо резины кожа
– Что это? Зачем?
– Кеды твои выглядят слишком узкими. Надень это. Весь день на каблуках, наверняка мозоли есть.
В этом он прав. Одну мозоль я себе натёрла.
– А чьи они?
– Твои. Возвращать не надо.
Женя впихнул обувь мне в руки и быстро ретировался, ничего больше не сказав. Обувь выглядела качественной и дорогой. Минуту я не знала, что делать. Осознание проявленной заботы снизошло спустя время. С глупой улыбкой на лице надела мягкую обувь, взяла свои вещи и направилась к машине, попрощавшись со всеми, кто попадался на пути. Ева заметно повеселела, и улыбалась искренне, что меня порадовало.
Приехав в отель первым делом, я приняла горячий душ. Напряжённые мышцы расслабились, кожа стала значительно мягче и остатки макияжа без труда смылись, оставив на лице немного розового оттенка из-за пигмента. Перед тем как сесть за работу я решила позвонить Илье, иначе погрузившись в дела, совсем забуду с ним поболтать.
На звонок ответил быстро. Он выглядел немного уставшим, но довольным.
– Привет, красотка, – мягким голосом произнёс Илья, отчего сердце моё потеплело.
– Привет, любимый. Как твои дела?
– Хорошо. Дел было много, но всё успеваю. Ты там как? Атланты твои не пристают?
– Ха! Нет. Если б и хотели на это абсолютно нет времени. Я сейчас буду работать, они тоже после целого дня съёмок поехали в студию, продолжать вкалывать.
– Откуда знаешь?
– Пока шли к машинам обмолвились.
– Мира, не перегружайся. Ты отказалась от проекта в Корее?
– Я не думаю, что стоит…
– Ты очень много работаешь. Спишь нормально?
– Илья, – я рассмеялась. – Я сплю больше тебя. Это тебе нужно уменьшить количество работы и забот.
– Ладно, – смягчился мой муж. – Уговорила. Как там команда?
– Потрясающие люди! – воскликнула я, и принялась рассказывать.
Ушло у меня на это почти тридцать минут. Будильник оповестил о том, что пора приниматься за работу.
Когда видеозвонок завершился я почувствовала небольшую тоску, но в то же время мне стало легче. Всё-таки без Ильи мне одиноко. Он оплот и частичка чего-то родного, так необходимого после изматывающих рабочих часов.
Ноутбук оповестил о сообщении в мессенджере. Открыв браузер, не сразу нашла необходимую вкладку, в которой уже было два сообщения от незнакомого пользователя:
«Ебаться он у тебя любит. Особенно в анал. Всю жопу мне разъебал пока не кончил.»
Перед этим странным сообщением было отправлено видео, по превью было понятно, что это порно ролик. Не знаю почему, но сердце у меня зашлось. Я часто получаю подобного рода сообщения, изображения и видео, такова цена популярности, но формулировка этого почему-то отозвалась в груди. Включив видео, наконец-то поняла почему. Не сразу, спустя секунд пять.
На видео был записан секс. Комната похожа на номер отеля, слишком уж обезличенным всё выглядит. Женщина в остатках кружевного белья, а мужчина бесцеремонно имеет её раком. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что этим мужчиной является Илья. Тело окатило потом, сердце билось так, что я не слышала звука из видео. Не верю… Ещё спустя некоторое время торгов с самой собой, я поняла, что видео не подделка. Можно на монтаже приделать лицо, но тело…это точно Илья. На правой руке у локтевого сгиба шрам, волосы на животе растут определённым образом, из тысячи узнаю эти волоски и густоту. Ещё больше меня ударило в сердце, когда я заметила царапину от моего ногтя на груди мужа. Перед самым отъездом я случайно поцарапала его во время секса, потому что не заметила, как сломался ноготь.
Трясущимися руками я сохранила ролик себе на ноутбук, закрыла последний и встав на ноги поплелась к окну. Чернота на улице разбивалась яркими огнями вывесок, окон квартир, в которых всё ещё не спят люди и автомобилями, мчащимся по делам. Внезапно мне стало так плохо, что я схватилась за штору, которую только отодвинула в сторону. Глубокие вдохи почему-то не помогали. Голова кружилась, конечности тряслись, а из глаз хлынули слёзы. Никогда не ощущала подобного. Никакое волнение перед выступлениями, съёмками или разочарование из-за сорвавшейся сделки не сравнимо с тем, что происходит сейчас со мной. Дышать тяжело, окатывает потом, обносит голову.
Как? Почему он так поступил? Что я сделала не так? Не понимаю. Мне всегда казалось, что у нас идеальные отношения. Мы всегда с заботой относились друг к другу, доверяли самое сокровенное и никогда не осуждали за какие-то пристрастия. Илья для меня человек, которому я готова доверить жизнь без раздумий. Я хотела с ним растить детей, идти дальше рука об руку. За столько лет я даже подумать не могла, что он способен на такое. Сколько богатых и знаменитых мужчин мне предлагают отношения, но я и на секунду не допускала мысли, чтобы согласиться, так сильно я люблю Илью, а вот он… Всё ведь было хорошо. Как он мог?
Схватив настольную лампу, я запустила её в стену. Стекло разлетелось с характерным звуком. Из-за тишины вокруг показалось что очень громко. Силы окончательно покинули тело, я упала на кровать, приняла позу эмбриона и вновь расплакалась. В голове крутились воспоминания, кадры из видео, счастливые моменты с Ильёй и я вновь и вновь погружалась в истерику.
Глава 4
Утро наступило внезапно. Когда я уснула? Казалось, что плакала всю ночь. Возможно так и есть потому, что голова болит неимоверно. Еле поднявшись, ещё долго сидела на краю кровати, пытаясь, осознать произошедшее. Снедаемая волнением подошла к столу, медленно открыла ноутбук и буквально на мгновение мне стало легко. На секунду я поверила в свои грёзы о том, что мне просто приснилось то видео и сообщение, потому что в мессенджере отсутствовала переписка, но свернув браузер сердце моё опять сжалось. На рабочем столе красовалось вчерашнее видео. А я молодец, додумалась сохранить его. Чтобы убедиться, что на видео действительно мой муж включила ролик повторно. И на что я надеялась? Как же нелогично поступает человек пребывающий в отчаянии. На видео конечно же был Илья. Мне не приснилось и не привиделось.
Встав на ноги, я убежала в ванную, где ещё около получаса сидела под струями душа, пытаясь выплакать слёзы, но они всё не кончались. В зеркале я закономерно обнаружила опухшее, красное лицо и жуткие глаза с лопнувшими капиллярами. Закапав глазные капли и нанеся тонким слоем тональный крем, я вышла из ванной комнаты, оделась, собрала вещи и отправилась на съёмки. Большую часть пути не осознавала ничего. Шла на автопилоте и лишь у ресепшена остановилась, чтобы попросить уборку номера и счёт за разбитую лампу. Администратор почему-то выглядела взволнованной, неужели она не поверила, что лампа разбилась случайно? В машине я молчала, впервые в жизни полностью игнорировала водителя, когда он пытался завести разговор. Обычно я всегда поддерживаю беседу, хоть сухо и односложно, но никогда не игнорировала шофёра, но сегодня я лишь смотрела в окно, пытаясь понять почему Илья так поступил.
Ева раскладывала косметику, когда я зашла в гримёрку. Услышав меня, мельком поприветствовала, но сразу же вернула взгляд, вздёрнув брови.
– Мира? С тобой всё в порядке?
– Да, – отозвалась я и натянула улыбку. – А что такое?
– Выглядишь…
– Спала плохо, – я принялась тереть лицо и делать вид, что зеваю. – Работы много и стресса из-за съёмок.
– Что ж ладно. Мне показалось, что ты грустишь.
– Не-е, – протянула я и села в кресло. – Банальная усталость.
Пока она меня красила я всеми силами поддерживала разговор и непринуждённое выражение лица.
Придя на съёмочную площадку мне удалось избавиться от мыслей об Илье и полностью погрузиться в рабочий процесс. Даже получилось оценить платье, сделанное для меня. Сидело отлично, изумрудный цвет ткани прекрасно сочетался с золотой вышивкой. Отсняв очередной дубль, отправилась к оператору, чтобы посмотреть результат, который в принципе меня устроил. Мне кажется или лицо совсем отличается от вчерашнего? Платье было тяжёлым, силы в теле истощались, стоять перед маленьким монитором в окружении людей очень сложно. Ноги немного подкашивались.
– Обопрись, – послышался голос Артура сбоку.
Стоял совсем рядом, подняв руку, как джентльмен, приглашающий на прогулку.
– Тебе тяжело. На каблуках весь день, – с заботой произнёс он. – И тут малость душно.
Я мельком улыбнулась, взялась за предплечье Артура.
– Спасибо.
Кадры получились достойными. Режиссёр отправил меня менять макияж, парик и одежду, Артур проводил до гримёрки и когда до неё оставалось несколько метров, тихо заговорил:
– Ты как сегодня?
– Нормально, – слишком быстро ответила я. – Не выспалась. А ты как?
– Тоже нормально. Ты если что обращайся.
В ответ я нахмурила брови и только хотела спросить о чём он, как Артур тут же продолжил:
– Вдруг надо будет по работе обсудить что-либо, какие-то замечания, идеи или решишь устроить поход в ресторан для сплочения коллектива, я только за! Помогу, подскажу и выслушаю. Номер мой у тебя есть. А если не хочешь слышать мой голос, то просто напиши.
Остановившись у входа в гримёрку, я непонимающе уставилась на Артура. Его слова были искренними, не отговорка и не рабочая заготовка, которой грешат многие в подобной сфере. Ему правда хочется во всём этом участвовать.
– Хорошо. Спасибо. Буду знать к кому обращаться, – ответила я, подмигнула и скрылась в гримёрке.
Сев в кресло несколько секунд смотрела в зеркало будто сквозь. Я не видела себя и окружения, лишь пустота. Можно ли этому порадоваться? Возможно. Лучше так, чем вспоминать об Илье.
– Это тебе.
– Что? – очнулась я и подняла глаза.
– Это вроде твой любимый, – сказала Ева и ткнула шоколад, лежащий на столике.
– Ой, я не заметила, – опустив взгляд, всмотрелась в упаковку и ахнула. – Ты откуда узнала?
– На интервью наткнулась твоё. Там и услышала.
Встретившись со взглядом Евы я еле удержалась от слёз. Её жест меня растрогал. Всего лишь плитка шоколада, а эмоций сколько…
– Спасибо, – только и смогла я сказать.
– Не за что, – Ева поставила передо мной стакан с чаем и облокотившись о столик продолжила разговор. – Оно того стоит? Популярность.
– Что ты имеешь в виду?
– Меня это пугает. Я посмотрела твой профиль, канал, интервью и ты вроде счастлива.
– Как ты здесь оказалась? Я тоже оценила твой профиль. У тебя много работ. Я пролистала ленту до самого начала, и ты большая молодец. И как же ты здесь оказалась?
– Банально…отправила резюме, – поджав губы ответила Ева и отпила кофе.
– Я, кажется, понимаю к чему ты задала вопрос. Тебя интересуют деньги?
– Угу.
– Если ты задумывалась начать активно вести социальную жизнь, искать популярности, то в этом есть плюсы. Основной плюс – деньги. Потом интересные знакомства, связи, куча впечатлений, но и обширные минусы…ненависть людей, которые завидуют, притворство, боязнь выйти в толпу без сопровождения, скрывать личную жизнь становится проблематично и необходимо следить за своими словами. И если б несколько лет назад мне рассказали обо всём, что я знаю сейчас, то я всё равно пошла бы по пути популярности. Ты ведь не только из-за денег задумалась об этом?
– Чувствую, что не на своём месте. Мне нравится заниматься макияжем, но хочется большего. Больше креатива, сумбурности. Быть визажистом – это постоянно делать не креативные макияжи потому, что подобное приветствуется лишь в клипах, а телевидение у нас консервативное.
– Пока горит страсть и желание здесь, – я ударила себя кулаком по груди, всматриваясь в глаза напротив. – Делай. Твори. Не дай прогореть костру впустую.
– Ты жалеешь о чём-нибудь?
Поджав губы, я отвела взгляд и сразу же подумала об Илье. Жалею ли я о нашем браке? Если б заранее знала, что он так поступит, то я бы, конечно, это постаралась предотвратить, но…нет. Я ни о чём не жалею. Хотя ужасно больно.
– Нет.
– Совсем?
– Абсолютно. Я всё делаю правильно.
– Мне стоит поучиться твоей самооценке, – хихикнув сказала Ева.
Сделав ещё глоток кофе, она приступила к макияжу, в ходе которого я рассказывала о том, с чего Еве стоит начать. Было приятно ощущать её интерес и трепет.
Вскоре я вернулась на площадку, которую успели заменить. Съёмки прошли быстро, без задержек и косяков. Режиссёр тоже заметил изменения во мне, но чёткого ответа не добился, хотя очень старался.
– Тут совсем рядом есть кафе. Там подают потрясающие бургеры. Хочешь сходить? – спросил Артур, когда объявили технический перерыв, перед последним дублем.
Вдруг до меня дошло осознание, что я совсем не хочу есть. Со вчерашнего дня не ела и как-то не хочется. Боль в груди будто занимает собой всё пространство.
– Я бы хотела, очень, – нисколько не солгала. – Но работы много. Совсем не подумала освободить расписание.
Артур демонстративно надул губы.
– Мясо потрясающе сочное. А какие там соусы, – обиженно сказал он, и отвёл глаза.
Внезапно захотелось расплакаться. Не понимаю почему. То ли от упускаемых возможностей, то ли от воспоминаний о том, каково мясо на вкус, но я знаю, что не смогу съесть ни кусочка.
– Не трави душу, – с наигранным смешком сказала я и толкнула Артура в плечо. – Я правда не могу.
– А в ресторан?
– Ты же не думаешь, что я отказалась идти, потому что я гламурная и пафосная киса?
Артур замер, поднял брови и начал мотать головой, задавая немой вопрос: «А это не так?»
– Нет, – тихо сказала я. – Вот какого ты обо мне мнения?
– Извини, нет! – начал он оправдываться. – Просто я так самоуверенно тебя позвал.
– Забей. Я не обиделась.
– Он обидел тебя? – внезапно рядом возник Тимур. – Ты офигел? Тебе втащить?
– Скройся! – ответил Артур.
Тимур принял стойку, скорчил смешное лицо, будто пытался кого-то спародировать.
– В гневе я страшен малец.
– В последний раз, когда ты на меня быковал, я выкинул тебя в сугроб, – Артур, пытаясь подавить смешок, сделал шаг к противнику.
– Ладно-ладно. Давайте дружить, ребята. Фью!
Тимур выкинул в воздух конфетти, зажатые в кулаке, сделал сердечко из пальцев. Блестящие и переливающиеся кусочки фольги принялись падать вниз, кружась и отражая свет.
