Динка Динка
Невидимка
***
Я быстро шла по базару, чувствуя спиной раздражение мужа, за то, что пришлось вернуться сюда за молочкой. Купив домашнее масло, сметану, творог, кымыз и шубат уже возвращалась к машине. Позади меня шел муж, неся пакеты. Спустившись по железной лестнице, свернув вправо по проходу, зацепилась взглядом за старушку, привалившуюся к стене. Прошла дальше, а сама мыслями осталась там, со старушкой. Внешне аккуратненькая, хоть и скромно одета. Серое платье штапельное в цветочек, кофточка, косыночка, съехавшая с седой с растрёпанными волосами головы. Не могу понять, что не так, может ей плохо стало? Резко развернувшись, быстрым шагом возвращаюсь назад.
– Куда ты? – спросил муж.
– Я сейчас, иди к машине, кое – что забыла купить. Подхожу и смотрю на нее. Руки опущены вдоль тела. Стоит, подпирая стену.
– Вам плохо? Помощь нужна?
– Мухобойка, пятьдесят тенге, – еле слышно прошептала бабушка и вытянула руку с товаром вперед. Подняла глаза, а в них столько ужаса, боли и такого отчаянья…
– Нет. Мне ничего не нужно – достала из кармана завалявшиеся пятьдесят тенге и положила в руку старушке.
– Спасибо.
Я возвращалась к машине, дышать было тяжело. Глаза наполнились слезами. Опустила голову в землю, чтоб не заметно было слез. Сев на переднее сиденье, молча пристегнулась.
– Почему так долго? – начал заводиться муж, и я не выдержав расплакалась.
– Что случилось? Что? Что случилось? Ты можешь сказать?
Мотаю головой и ничего не могу ответить. Спазм сжал горло, и слезы льются из глаз потоком, плачу в голос и не могу остановиться. Муж дал воды. Немного успокоилась.
– Там. Старушка. Бедная. Надо помочь. Она не просит, Самат, п-п-понимаешь, она не просит, она продает мухобо-о-ой-ки-и-и-и, – снова голос перешел в плачь. – А у меня т-т-только пятьдесят тенге был-о-о-о-о.
– Все. Успокойся. Не реви. Где она. Пошли.
Закрыв машину, вернулись назад, а там ее нет. Как так? Подбегаю к торговцу зеленью, что рядом стоял, спрашиваю о бабушке, не знаю, не видел, говорит. К овощнику, тот тоже не знает. Невидимкой что ли была для всех. И тут старик, с обувного вышел покурить. Махнул рукой в верхнюю часть города, сказал: – Туда пошла.