Динислам Федорович Бикбулатов
Аномалия 702
Глава 1.
Андрей подъезжал к своему дому на стареньких четырнадцатых жигулях. В это время все уезжали на работу, так что в ряду машин виднелось пара пустых мест. Андрей развернулся, собираясь припарковаться.
Стоял теплый летний день. Свежий утренний ветерок, безоблачное ясное небо над головой.
Запикал домофон, дверь подъезда открылась – на улицу вышел мужчина в белой майке и темно – синих шортах. Сосед пиликнул кнопкой сигнализации, направляясь к своей машине.
Андрей вытащил спортивную сумку и зашагал к только что закрывшейся двери подъезда. Все шли на работу, а он наоборот, возвращался с работы. Теперь три дня можно было отдыхать. "Надо подработку найти на это время", – подумал он.
Андрей щёлкнул открываемыми замками и вскоре переступил порог квартиры. Сумрачный коридор и глухая тишина. Он выложил на тумбочку возле односпальной кровати пустые банки из – под еды, свернутое полотенце, зарядник на телефон, пластиковый футляр для мыла. Затем достал из кармана зелёное удостоверение частного охранника, немного резковато шлепнул его рядом с вещами.
Дальше как обычно – душ и завтрак.
Андрей сидел на кухне, допивая чай. Тело просто кричало о том, чтобы задернуть плотные шторы, завалиться на кровать, укрыться одеялом и спать. Никаких будильников и звонков – все отключить.
Он сложил посуду в раковину и отправился в спальню.
Андрей проснулся и не сразу понял, что сейчас – день, вечер, или он проспал всего лишь пару часов. На телефоне высветилось "11:30". Решив, что этого достаточно, он встал с кровати.
В охране он работал уже пять лет. До этого два года отработал на складе подсобным рабочим и ещё до этого отслужил год в армии. Несмотря на полученное высшее образование, ему не удалось найти профессию по специальности, и Андрей устроился в охрану на одно предприятие, которое было связано с переработкой нефти. Он всё – таки надеялся, что ему удастся здесь устроиться по своей институтской специальности. Пока не получалось. Кроме того, очень не хотелось бросать стабильную, пусть и с небольшой зарплатой работу охранника.
Андрей включил комп и подождал, пока тот загрузится. Клик мышью – пару секунд спустя открылся You tube. Плейлист с названием "Основы программирования". Пролистал. Несколько десятков роликов были отмечены красной линией тайминга, дошедшего до конца – их он смотрел. Вот ролик на 30 минут, который он ещё не видел. Андрей щёлкнул кнопкой мыши.
Он тратил на это один час в день. Программирование для него было темным лесом, но просто как – то раз Андрей решил капитально изучить эту специальность. Почему он взялся за это? Просто появилась потребность двигаться вперёд, не вязнуть в рутине повседневных дел, а пробовать себя в разных направлениях. Он открыл лежащую рядом на столе тетрадку, где записывал важные моменты, касающиеся его самообучения.
Он сидел возле зашторенного окна. Между плотной коричневой тканью и стеной пробивался яркий солнечный день. В комнате было слегка сумрачно.
Позанимавшись положенное время, Андрей закрыл браузер и с наслаждением потянулся в кресле. Развернулся, вставая. Он шел по коридору на кухню, и тут взгляд его упал на дверь в кладовку. Туда он не заглядывал уже лет десять.
"Пообедаю и сделаю уборку", – решил он.
После обеда вновь потянуло прилечь на кровать и пару часиков вздремнуть. Однако, Андрей собрался и направился в сторону кладовки.
Старая деревянная дверь, покрашенная белой краской. Она не открывалась еще с тех пор, как он учился в институте и жил здесь вместе с родителями. Затем родители осуществили свою давнишнюю мечту – купили небольшой домик в деревне и выйдя на пенсию, переехали туда, оставив Андрея единственным пока хозяином в этой квартире.
Он дёрнул старую, еще с советских времен ручку – дверь скрипнула, но не открылась. За столько времени она, скорее всего, слегка покосилась и ее заклинило в проеме. Андрей дернул сильнее – дверь с треском открылась, обнажая черное нутро кладовки.
В темноте виднелись полки, прибитые к стене. На них можно было разглядеть нагромождения самых разных вещей. Все покрытое толстым слоем пыли. Здесь пахло концентрированным запахом старья.
Андрей потянулся к одной из полок и извлек стопку пыльных книг – в воздух взвились серые комочки. Какие – то неизвестные ему авторы. Он отложил их на пол. Затем вынес несколько ящиков с посудой, чайным сервизом. Полки понемногу пустели, а в коридоре росла куча вещей. В воздухе летала потревоженная пыль.
Наконец, Андрей потянулся в темную глубину и извлек старый радиоприемник “Альпинист – 89”. Размером примерно с книгу, приемник имел ручку для ношения. Справа серело окошко, где едва можно было различить шкалу частот и бегунок. Слева был динамик, а внизу две круглые ручки, одна из которых громкость, а другая – поиск частоты. Снизу свисал свернутый и перевязанный резинкой древний провод со штепселем на конце. Андрей почему – то задумчиво застыл, глядя на приемник. Он вспомнил, как будучи ребенком слушал различные передачи на нем. Воспоминания детства нахлынули, щемя сердце. Андрей грустно улыбнулся, но через несколько секунд улыбка почему – то исчезла.
Он вспомнил одну историю, которую слышал в детстве.
Его друг – Гена Рыжов был большим любителем искать себе приключения. Было у него такое хобби – собирать истории о разных таинственных явлениях. Андрей, когда приходил к нему в гости, подолгу слушал рассказы о снежном человеке, НЛО и прочих подобных вещах. Гена очень жалел, что в их небольшом городе не происходило ничего подобного.
Но однажды, когда Андрей пришел к нему в гости, он увидел, что Гена сильно возбуждён.
– Короче, Андрюха, – лихорадочно сверкая глазами, говорил он, – я такую крутую вещь сегодня услышал от своего братана!
– Какую? – Андрей плюхнулся в кресло, приготовившись слушать очередную страшилку.
– В общем, есть у нас в городе прикол один, – начал рассказывать Гена, – только для этого радио нужно.
– Что за прикол?
– Короче, настраиваешь приемник на одну волну и там можно услышать разное.
– Да что разное? – в нетерпении проговорил Андрей.
– Ну всякие странные вещи, – ответил Гена, – и даже что – нибудь жуткое можно услышать.
– Это кто – то прикалывается просто, – отмахнулся Андрей, – есть же люди, типа радиолюбители. Вот такие и прикалываются.
– Ага, – язвительно усмехнулся Гена, – а то, что потом эти люди помирают – тоже кто – то прикалывается.
– Это у нас что ли в городе происходит? – недоверчиво спросил Андрей, – а почему тогда никто об этом не знает?
– Ну ты прикинь, Андрюха, лежит человек в квартире мертвый. Например, зарезали его или там… От сердечного приступа помер. Милиция что, будет смотреть, что он по радио слушал?
– Тогда откуда твой брат знает об этой волне?
– Ну ему друган рассказал, а другану тоже кто – то.
– Получается, это просто страшилка, – подытожил Андрей, – прикольная, только тебе ее надо как – то поподробнее расписать. Ну типа, один мужик ночью решил послушать эту радиостанцию, – Андрей попытался сделать страшный голос.
– А чего ее расписывать, – усмехнулся Гена. Он встал с дивана, направляясь в соседнюю комнату. Вернулся он оттуда с аудиомагнитофоном, который помимо отсека для кассет, имел встроенный радиоприемник.
– Сейчас послушаем, – сказал он.
За окном был летний день, ярко светило солнце и все рассказанное Геной казалось простой страшилкой. К тому же, скомканный рассказ не производил впечатления.
– Давай послушаем, – усмехнулся Андрей, присаживаясь на ковер.
Гена воткнул штепсель в розетку, а затем переключил магнитофон в режим радио. Послышалось шипение. Гена поставил рычажок на средние волны. Равномерное шипение сменилось потрескиванием.
– Так, сейчас надо настроить… – пробормотал он, аккуратно передвигая бегунок и прислушиваясь к шипению, треску и свисту, – говорят, это слышно на частоте 702 и 2.
Андрей заинтересованно следил за приятелем. Временами какофония белого шума сменялась на речь диктора или на музыку, когда радио ловило какую – нибудь станцию.
– Так, вот оно, – Гена пододвинул бегунок на деление с цифрой "702". Так как на приемнике не было десятых долей, то Гена начал очень аккуратно и медленно двигать колёсико, напряжённо вслушиваясь. Андрей тоже внимательно слушал и прибавил звук, так что комнату заполнил треск. Бегунок медленно дополз до отметки "703".
Гена разочарованно вздохнул. Андрей развел руками.
– Глупости все это, – проговорил Андрей.
– Подожди, – напряжённо ответил Гена, – может, я слишком быстро ручку крутил? Давай ещё попробуем, только медленно.
Гена прибавил звук так, что трещание и шипение слышали, наверное, соседи. Он снова взялся за колёсико и с мучительным напряжением вслушиваясь в радиоэфир, начал медленно передвигать бегунок в обратном направлении, к отметке "702". Андрей наблюдал за действиями друга.
– Может, не 702, а 701? – задумчиво пробормотал Гена, но его слова тонули в оглушительном треске.
Внезапно треск сменился характерным свистящим шумом, характерным для этих частот. Гена резко глянул на Андрея, ожидая, что сейчас они услышат что – нибудь необычное.
Ничего не произошло. Гена чуть сдвинул бегунок и свист сменился равномерным шипением.
– Ну ладно, – пожал плечами он, выдергивая штепсель, – попробую в другой раз.
– Ну да, – кивнул Андрей, – ночью прикольно будет.
– Надо попробовать ещё раз, – снова сказал Гена, – вряд ли это правда, но все же…
Три дня спустя, Андрей вышел на смену. Он сидел на вышке, в небольшой будке, где располагались стол, микроволновка и чайник. На столе стояла в держателе рация и лежал табельный дешёвый сотовый телефон. Рядом с рацией журнал передачи поста, на нем – ключи от больших ворот и калитки.
Окно в будке выходило на нефтяную установку, которую примерно один раз в несколько часов обслуживали приходящие операторы. По периметру шел забор с кольцами колючей проволоки наверху. За забором тонули в зелёных кронах яблонь, груш и слив огороды, тянущиеся до горизонта – мешанина из зелени деревьев, грядок и домиков.
Андрей сидел за столом. Он смотрел сериал на телефоне, в углу будки стояла прислоненная к стене "сайга". Он глянул на часы – "11:00". Андрей остановил сериал, решив размяться и сделать обход.
Так проходили сутки на этом замечательном объекте. Замечательном, потому что кроме операторов, заходивших один раз в несколько часов, здесь обычно никто не появлялся. Правда, сидеть на одном месте целые сутки было трудновато. Утром приезжала вахта, которая привозила сменяющего охранника и увозила на соседнюю базу отдежурившего, откуда можно было ехать домой.
Ночью, посреди огородов, где в темноте застыли деревья и домики, было страшновато. Особенно, если при этом посмотреть какой – нибудь ужастик. Ночью темноту разгоняли работающие по периметру фонари. Темнота подступала со всех сторон и неизвестно, что могло таиться в ней. Правда, наличие "сайги" как – то успокаивало.
Время медленно шло. Летний день неспешно, но верно двигался к вечеру. В жарком воздухе слегка посвежело. Андрей несколько раз открывал калитку операторам и закрывал за ними, когда те уходили. За калиткой пролегала дорога, по которой периодически проезжали машины.
Солнце клонилось к закату, заливая горизонт за огородами малиновым светом. Андрей сидел на вышке, глядя сериал на телефоне.
Когда начало смеркаться, он повесил на плечо карабин и загромыхал по железной лестнице, намереваясь пройтись и сделать обход.
Синели сумерки, было прохладно, в небе загорались первые звёзды. Он шел по тропинке. Справа тянулся забор с витками колючей проволоки, слева громоздилась темным силуэтом установка. Андрей прошёлся вокруг поста, подошёл к электрическому щитку. Щёлкнул кнопками и вечернюю тишину заполнило тихое гудение – по периметру зажглись фонари, разгоняя сумерки.
Андрей подходил к вышке и минуту спустя уже сидел в своей будке в темноте. Свет он не включал, чтобы видеть происходящее за окном. Из рюкзака он достал банку с макаронами, сунул в микроволновку.
Ему вдруг показалось, что зашипела рация, но это длилось всего мгновение. Гудела работающая микроволновка, слегка разгоняя темноту подсветкой.
Андрей ужинал, глядя в окно. На дороге, что пролегала за постом, никого не было – ни машин, ни людей. Он нанизал на вилку макароны, собираясь отправить их в рот, как тут же замер. Как будто кто – то промелькнул за забором, перебегая дорогу. Андрей поднял глаза – дорога по – прежнему была безлюдной. Тишина, если не считать монотонного гудения трансформаторной будки и сериала на телефоне.
Шли часы. Хотелось спать. Андрей сидел перед телефоном, периодически глядя на дорогу за постом. Он чувствовал, что уже не понимает того, что происходит в сериале. Голову обволакивал туман, а глаза закрывались…
…Андрей открыл глаза и мгновенно проснулся. С экрана телефона на него смотрела жуткая морда. Сердце подскочило на миг к горлу, но сразу же Андрей понял, что это всего лишь фильм. Он не ожидал этого, поскольку смотрел комедию. Наверное, в плейлист затесался какой – то ужастик. Андрей глянул в окно – дорога по – прежнему безлюдная, никто возле калитки не стоит.
– Надо сделать обход, – пробормотал он, поднимаясь с места.
Ночь была прохладной. В небе, какого не увидишь в городе, россыпью мерцали звёзды. Вдалеке горели огни базы. За бетонной стеной в огородах стояла тишина.
Андрей поднялся на вышку и решил немножко постоять на узкой площадке перед дверью будки. Он взглянул на тонущие в темноте огороды, и внезапно сердце скакнуло. В огороде, который находился ближе всего к посту кто – то двигался. Темная фигура, сливающаяся с густой синевой ночи. Фонари, светившие по периметру, также не доставали до странного силуэта. Рядом с ним виднелись деревянный домик, почти невидимый в темноте, бочка с водой и пара яблонь возле домика.
Тревога перерастала в чувство острого, как ледяная игла страха. Человек не стал бы двигаться такими резкими порывистыми движениями, словно загнанное в клетку дикое животное.
Андрей вышел из будки, захватив с собой "сайгу" и встал на вышке, напряжённо вглядываясь в темноту за постом. Это явно ему не мерещилось и это не было, например, просто повешенной на веревку тряпкой или ещё чем – нибудь подобным. Он убеждал себя, что нечто является все же человеком. Как будто и фигура напоминает человеческую. Фонари, освещающие периметр, делали темноту за пределами ещё более густой. Очертания фигуры были настолько нечеткими, что она попеременно напоминала то человеческий силуэт, то силуэт большой собаки.
Внутри будки зажужжало и в то же время запиликало. Андрей едва не подпрыгнул от неожиданности, чувствуя, как обогащенная адреналином кровь, словно цунами прошлась по телу. Он торопливо зашёл в будку, схватил телефон.
– Андрюха, не спи. Там к тебе операторы.
– Понял тебя, – пробурчал он, сбрасывая вызов. Андрей взял со стола ключи от замка и торопливо вышел.
Странная фигура исчезла. В огородах все было неподвижно. Ничто не тревожило ночную темноту.
На следующий день, ближе к обеду, когда Андрей вдоволь выспался, зазвонил телефон. Он забыл поставить его на беззвучку. На экране светилась надпись "Колян Рыжов"
– Слушаю, – хрипловато произнес он.
– Привет, Андрюха, – поприветствовал его Колян, – разбудил, что ли?
– Не, только вот проснулся.
– Я это… – осторожно начал Колян, – по поводу завтра. Все в силе?
– Завтра… – пробормотал Андрей, вспоминая, – естественно, Колян, а как же! Такое дело.
– А, ну ладно, – как – то смущённо и в то же время обрадованно ответил Колян, – спасибо тебе, Андрюха, что время находишь вот так…
– Да времени у меня хватает пока.
– То, что ты не забываешь, очень важно для нее, – проговорил Колян.
– Завтра во сколько встретимся?
– Как обычно, в десять.
– Ладно, договорились. Давай, Колян, до встречи.
Андрей нажал на сброс звонка. Он сидел на кровати, задумавшись.
…Второго июля 2000 года было воскресенье. Вечером, когда родители смотрели фильм по телевизору, зазвонил в прихожей старый дисковый телефон. Андрей подбежал, взял трубку.
– Андрюха! – слышался взбудораженный голос Гены, – Андрюха! Ты слышишь меня?
– Да, да, говори, – ответил Андрей, – что там у тебя?
Внезапно голос Гены начал звучать, как будто сквозь подушку. Андрей плотнее прижал трубку к уху, напрягая слух.
–
Получилось, Андрюха! – едва слышалось сквозь невидимую преграду, – это работает!
–
Плохо слышно тебя! – крикнул Андрей, – ты дома вообще?
–
Потом расскажу! Да, пока дома!
–
Ген, перезвони, тебя слышно плохо! – крикнул Андрей, нажимая рычажки на телефоне. Связь оборвалась. Из зала на него удивленно смотрела мама, развернувшись в кресле.
–
Генка звонил, – ответил ей Андрей.
Он постоял какое – то время возле телефона, ожидая, что друг сейчас перезвонит, но Гена не звонил.
Это был их последний разговор…
На следующий день Андрей проснулся и вспомнил, что сегодня пятое июля. Он встал с кровати, умылся, позавтракал и побрился. Затем, вытащив из холодильника коробку конфет, положил на тумбочку в прихожей.
Примерно через четверть часа Андрей с коробкой в руке вышел во двор, залитый летним солнечным светом. Пикнула сигнализация. Андрей выехал из ряда машин, направляясь к выезду со двора.
Когда он подъезжал к плотно застроенному массиву хрущевок, у него екнуло сердце от навевающих грусть воспоминаний. Он припарковался и вышел к подъезду небольшой серой пятиэтажки, огляделся. До боли в сердце, до слез знакомый двор. Здесь все напоминало о детстве, о Генке, который всегда искал приключений.
– Вот и нашел… – пробормотал Андрей, – Генка, Генка, – тихо прошептал он, – лучший друг…
Он сел на старую, разбитую лавочку и стал ждать. Невесёлые мысли одолевали его. Вдалеке послышался шум мотора – во двор въехала белая "Kia" и неторопливо двинулась вдоль ряда машин, ища место. Спустя несколько секунд, к подъезду подошел мужчина – ровесник Андрея. Полный, невысокого роста, чисто выбритое, круглое лицо. Одетый в футболку и шорты. Мужчины крепко пожали друг другу руки. Коля хлопнул Андрея по плечу.
– Пойдем.
Они вошли в темный затхлый подъезд хрущевки, поднялись на нужный этаж. Вот и железная "гардиановская" дверь. Коля надавил кнопку звонка – из – за двери послышалась приглушенная трель. Щёлкнуло – дверь осторожно приоткрылась.
На пороге стояла невысокого роста худенькая старушка в старом заношенном халате. Она взглянула на позвонившего, а затем перевела взгляд на Андрея. Глаза ее за стеклами очков заблестели влагой.
– Коля! Андрюша! – всхлипнула она.
Они пили чай на маленькой кухне. На столе коробка конфет, торт и скромные угощения, которые поставила мама Коли.
– Вот спасибо, Андрюша, вот спасибо, – повторяла женщина, – не забываешь меня. С тех пор, как я одна осталась, тоскливо мне.
– Как же забыть, Антонина Сергеевна, – проговорил Андрей, – мы ведь с Геной лучшими друзьями были.
Старушка покивала.
– Ты, Коля, не переживай, – продолжила она, обращаясь к сыну, – я на могилку к Геночке заходила, прибралась там… Спокойно можешь у меня гостить. Как Ира, дети?
– Нормально, – ответил Коля, отхлебывая из чашки, – в этот раз Ирка в санаторий собралась с детьми, так что они туда уехали. К тебе уж в следующий раз.
– Конечно, конечно, – ответила старушка, – только вот…Увидеться бы с внучками – то.
– Увидишься, мам, – непринужденно произнес Коля, – в следующем году, как всегда на недельку к тебе всей семьёй.
– Да ты знаешь… – замялась Антонина Сергеевна, а затем продолжила тревожным шепотом, – чувствую я, что Геночка за мной приходит…
Коля встревоженно глянул на застывшего с поднятой чашкой Андрея, а женщина продолжала:
– Ночью как – то не спалось, вышла на кухню воды попить. Прохожу мимо Геночкиной комнаты, а там он стоит. Я испугалась сначала, думала – кто – то в квартиру залез. В темноте лица – то не вижу. Только пригляделась – на Геночку похож. И головой он кивает, мол, правильно, я это.
Андрей почувствовал, как по спине пробежали мурашки.
– Ладно, – решила сменить тему женщина, – ты – то, Андрюша, как?
Дальше пошел разговор о бытовых, жизненных делах. Андрей рассказывал о работе, о планах в личной жизни, а тем временем в душе чувствовался холодок от слов Антонины Сергеевны.
После чая и долгих посиделок на кухне, Коля отправился в душ, ополоснуться после дороги, а Андрей зашёл в комнату друга и принялся рассматривать фотографии на стенах.
Везде был запечатлен долговязый, чуть нескладный мальчишка. Здесь были фотографии с детского сада, со школы, семейные снимки – на море, в деревне. Была фотография, где они с Андреем стояли на фоне леса. Улыбающиеся, счастливые. Андрей вспомнил, что это родители Гены взяли как – то ребят на природу. Андрей сглотнул ком. Здесь его друг был счастлив и главное, был жив…
…Уже три дня от Гены не было вестей. Три дня, с тех пор, как состоялся их разговор по телефону. Андрей звонил родителям друга по нескольку раз на дню, но те срывающимися голосами отвечали, что поиски продолжаются. Андрей порывался сам искать друга, но где? Родители Гены доставали милицию звонками. Взяв отгулы на своих работах, они расклеивали объявления, бегали днями и ночами по городу. Все было бесполезно. Андрей после школы часами ходил по городу в бесплодной надежде каким – то случайным образом найти друга.
Однажды вечером он сидел за уроками. Зазвонил телефон. Трубку поднял отец. Андрей оторвался от алгебры, прислушиваясь. На фоне идущего по телевизору бразильского сериала, слышался тихий голос отца.
– Да…Привет…Что?.. – долгая пауза, – Олег, давай, мужик, держись, ладно? – громче заговорил отец Андрея, – держись, держись… – говорил он. Голос его становился чётче, поскольку мама убавила звук в телевизоре.
Андрей вслушивался в голос отца, а внутри все холодело. Обставленная старой мебелью комната начинала вращаться.
В комнату медленно зашёл бледный отец. Он подошёл к Андрею и сначала крепко его обнял. Затем все рассказал.
Гену нашли за городом. Возле радиовышки. Следователь ломал голову над тем, что он там делал. Родители Гены были на тот момент не в состоянии об этом думать. Единственное рациональное решение, которое они приняли – это отправили Колю к семейным друзьям на три дня.
Обнаружил Гену грибник, поскольку рядом с радиовышкой находился лес. Грибник этот долго не мог оправиться от увиденного.
Прошло опознание, пришли похороны и поминки, миновала стадия шока, и родителей начали мучить два вопроса: первый – что делал Гена возле радиовышки и второй, самый страшный – кто сделал с ним такое.
В милиции дело закрыли, сказав, что на мальчишку, скорее всего, напало дикое животное. Долго ещё в лес, где произошла трагедия, боялись ходить.
Через четыре года умер отец Гены – Олег. Смерть сына сильно подкосило его. Антонина Сергеевна – мама, долго не могла прийти в себя, но надо было помогать Коле, который на момент смерти мужа уехал в другой город поступать в институт. Коля там сразу же нашел работу, затем каким – то образом умудрился открыть свой бизнес.
С тех пор Андрей ежегодно вместе с Колей навещали Антонину Сергеевну.
Андрей вернулся поздно. Свет лампочки высветил скромную обстановку прихожей и темные провалы комнат с кухней. Он не стал ужинать, а решил перед сном посидеть немного за компом, освоить пару уроков по программированию. Андрей старался выполнять задуманное, несмотря ни на что, иначе начнется – устал на работе, спать хочется, в другой раз позанимаюсь и прочие отговорки. А у него было такое правило – если что задумал, делай каждый день, не откладывая.
После своих занятий Андрей закрыл тетрадь, перевел комп в режим ожидания и прошел на кухню. Пустая, заполненная прохладной ночной темнотой квартира вдобавок к старым воспоминаниям, которые сегодня поднялись со дна памяти, наполняли душу тоской. На кухне была открыта дверь на балкон, откуда временами слышались редкие звуки ночного двора – шаги запоздалого прохожего, редкий шорох шин по асфальту. Андрей налил себе чай и остановил взгляд на старом приемнике, найденном несколько дней назад в кладовке. Он стоял на столешнице кухонного гарнитура возле подставки с ножами. Андрей задумчиво размешал сахар и поднес дымящуюся кружку ко рту.
– Что же ты там услышал? – медленно проговорил он. По спине вдруг пробежали мурашки. Он вспомнил слова Антонины Сергеевны о своем сыне и представил, что сейчас за спиной ему ответят. Возможно там уже стоит его закадычный друг. Андрей тряхнул головой, отгоняя непрошенные мысли. Мысли, о которых стараешься не думать ночью, когда ты один. Он взял приемник и с чашкой в другой руке подсел к столу. По мере того, как парящий чай уменьшался, в голове вызревало решение, которое в какой – то степени нельзя было назвать рациональным. Если отбросить детские страшилки, которые ему рассказывал Гена про радиостанцю "702.2", можно предположить, что на этой частоте велись некие переговоры, которые не были предназначены для посторонних. Правда, в таком случае, зачем бы не сделать этот канал связи недоступным для обычных людей? Андрей прошел в большую комнату, сел на диван, ставя приемник на журнальный столик.
– Лишь бы пожар не случился, – пробормотал он, втыкая допотопный штепсель в розетку. В тишине раздалось потрескивание радиоэфира. Андрей начал крутить ручку настройки – красная полоска бегунка поползла по шкале с отметками: 650,670,690…
Вот участок между отметками “690” и “710”. Андрей прибавил звук настолько, чтобы шипение и треск средневолнового диапазона был слышен отчетливо, но при этом не тревожил спящих соседей. Он начал очень медленно поворачивать ручку.
Страшновато было делать это, находясь одному в пустой квартире ночью. Волосы шевелились на голове, и сердце билось, как загнанное животное. Андрей напряжённо вслушивался, отчаянно надеясь не услышать ничего, кроме шипения и треска. Он хотел убедиться, что нет никакой страшной радиостанции, нет ничего такого, что таилось бы в темноте и тревожило воображение жуткими уродливыми образами.
Нервы были напряжены, а пальцы сжимали ручку настройки, стараясь как можно медленнее двигать бегунок. Шипение иногда сменялось треском и свистом. Никаких станций на этих частотах не наблюдалось.
Но случилось то, чего Андрей боялся.
Шипение внезапно ушло на задний план, и в эфире послышался тихий голос, бормочущий что – то непонятное. Бегунок застыл между цифрами "690" и "710", почти посередине, чуть ближе к отметке "710". Примерно там должна была находится частота “702.2”. Андрей оцепенел, слушая как из динамика звучит тихое бормотание на фоне шипения. Он подумал, что всё – таки в этом диапазоне есть какая – то станция, и сейчас идёт обычное радиовещание. Наверное, он накрутил себя настолько, что голос ведущего какой – то передачи кажется зловещим, несущим информацию, которую ему лучше не знать. Руки дрожали, сердце гулко билось. Андрей, чувствуя опасность поколебать свое мировосприятие, сделал одну вещь, которая могла открыть ему такие жуткие бездны, о которых он боялся даже думать. Он осторожно, словно имеет дело с ядовитой змеёй, прибавил громкость.
– Проверка связи, проверка связи, – зазвучал в квартире мужской голос, – раз, два, три, четыре, пять – вышел зайчик погулять.
"Эта частота для военных, наверное, – подумал Андрей, – или, как в моей организации, где я работаю. Операторы тоже ведь рации используют".
