Дина Данич
Невинная для бандита
– 3 Герман -
Странная рыжая девчонка не выходила из головы. Для меня было нехарактерно думать о приобретениях чаще раза в неделю. Купил и купил. Будет возможность – использую. Но этой девочке удалось всплыть в мыслях за эти дни целых три раза.
Необычно.
Впрочем, по-хорошему, мне вовсе не стоило забирать ее. Но в тот день все пошло наперекосяк. Сначала узнал про дочь Мансурова, которая оказалась на аукционе по заказу, тем самым немало подставляя меня перед главой Империума. Потом проблемы с контрактом. И в довершение эта девочка, которой на вид хорошо, если шестнадцать, и у которой во взгляде был такой страх, что аж дух захватывало.
Решил проверить ее враньё. Почему-то не сомневался – она попала обманом в мою епархию.
Оказалось, что нет… Но желание проучить никуда не пропало. Тем более что я давно не менял партнёршу. А учитывая последние напряги, сбросить напряжение хотелось. И она отлично для этого подходила. Для кого-то сорок уже приговор, закат жизни. Для меня же… Ничего подобного. Так что реакция на красивую девушку была вполне ожидаемой.
Договор Есения подписала стандартный, но к чему лукавить? Она останется в моем доме столько, сколько я захочу. Ведь денег я заплатил почти вдвое больше стандартной таксы. А значит в обиде она точно не останется за то, что я возьму все что захочу и сколько захочу.
Красивое молодое тело, вызывающее вполне определенную реакцию организма.
Зачем отказываться?
Правда, мышка попыталась показывать зубки. И это было даже забавно. Особенно, когда она поняла, на что именно подписалась…
Таких, как она, сотни. Бабочек, летящих на огонек. Каждая из них ищет легкой наживы, денег, возможно, покровителя. И я не осуждал их. Как и не вступался, когда розовые замки участниц аукциона разбивались.
За все нужно платить. И за удобную, безбедную жизнь – тоже.
Так что тех, которые надеялись, что получат большие бабки просто за то, что они снизошли до покупателей, как правило, ждало разочарование.
Конечно, любители особых развлечений имели право покупать девушек, которые осознанно шли на это. В остальном же…
Секс в обмен на деньги – формула стара как мир. И она неплохо работала.
Кудряшка была одной из тех, кто решил легко поправить свое положение. Не более того.
Это сейчас она настороженно смотрела, старалась быть послушной и тихой. Пройдет совсем немного времени, и она распробует эту легкую жизнь, после чего наверняка найдет себе другого покровителя, перед которым станет с радостью раздвигать ноги за очередные цацки.
Продажные бабы – не редкость в нашем мире. Такова жизнь. И даже ее чистота и нетронутость померкнут со времени, а кукольный образ сменит облик прожженной стервы, готовой встать на колени по первому зову очередного хозяина.
Пока же… Ее красота была непривычной – рыжие кудри, которые так и хотелось намотать на кулак, невинный взгляд, который хотелось заполнить похотью, заставить попробовать что-то за гранью…
Но для всего этого нужно было время, которого пока у меня не было – ситуации что с Русланом, что с Империумом требовали постоянного внимания и контроля. А ломать новую игрушку вот так, наспех, не хотелось. Пусть и не так уж дорого она мне обошлась.
Девчонка показалась мне вполне понятливой. Настолько, что я даже позволил разблокировать на ее мобильнике возможность позвонить сестре. Естественно, под контролем охраны. Мой дом – не проходной двор.
Но когда эта пигалица ослушалась меня и покинула комнату…
Плевать, что она пошла на Катин плач. Я не терпел, когда мои правила нарушали. За подобное всегда следовало наказание.
И Кудряшка не стала исключением.
Она была сбита с толку и зажималась. На первый раз у меня не было цели причинить ей боль. Скорее, показательно продемонстрировать, что она должна неукоснительно слушаться.
Или она будет наказана.
Мне не доставляло это удовольствия. Напротив, выматывало, заставляя усталость накатывать с новой силой. Да и не бил я даже вполсилы. Так что оставалось надеяться, что глупая девчонка сообразит, что к чему, и больше не станет нарываться.
Мой план был далек от реализации. Слишком много переменных нужно было учесть, не упустить, прежде чем я смогу, наконец, приступить к тому, что вынашивал не один месяц.
И только Катюша помогала мне не сбиться с ориентира. Чудесная, любимая девочка, смотревшая на мир широко открытыми глазами.
Она единственная, кто остался у меня, и к кому я испытывал чувства и эмоции. Все остальное – ушло. Остались только черно-белые будни, в которых не было места эмоциям. И только малышка была цветным пятном в моей жизни.
Именно в ее комнате я мог дышать спокойно, чувствовал, что действительно отдыхал, и позволял себе по-настоящему расслабиться. Она стала моим миром, моим центром, моей жизнью.
Она была ещё слишком мала, чтобы понять – мразь, лишившая ее матери, заплатит сполна.
И я сделаю для этого все необходимое. Даже если придется ждать очень долго – время расплаты придет, и Аня будет отомщена. А мы… мы так и будем жить вдвоем дальше…
– 4 Есения -
То, что устроил Мороз, не просто выбило меня из колеи. Оно заставило меня вспомнить о самом ужасном периоде в моей жизни – когда мама снова сошлась с отцом Карины, и тот стал жить с нами.
Поначалу я побаивалась этого мужчину хотя бы потому, что он был для меня абсолютно чужим человеком. Но ради мамы старалась быть прилежной дочерью и вести себя хорошо.
С Кариной у них отношения были довольно прохладные, хотя та вроде бы была ему родной дочерью. И по идее было бы логично, если бы именно ей он уделял больше внимания.
Вот только у нас все сложилось наоборот. Поначалу отчим не особенно замечал меня. Скорее, присматривался. Задаривал маму презентами, водил на прогулки. В общем, делал все, чтобы влиться в нашу жизнь. И хотя мама все принимала и не выгоняла мужчину, я замечала, что она частенько была не в восторге от его идей.
И как-то раз даже спросила, почему она тогда с ним. Слова о том, что детям нужен отец, пусть и такой, я тогда не восприняла. Потому что не знала о ее проблемах со здоровьем…
Карина к тому моменту уже во всем старалась отделиться – периодически ночевала у своего парня, школу прогуливала, и на все тирады матери реагировала слабо. Отчим же практически не пытался приструнить собственную дочь. Только отмахивался, говоря, что она достаточно взрослая уже. Выпускной класс.
Зато вскоре его внимание сосредоточилось на мне.
Поначалу это были небольшие подарки – конфеты или заколки для волос. Дальше – больше. Карина только кривилась, когда я пыталась ей рассказывать и хотела поделиться подарками. И я не понимала такой реакции.
Но однажды все стало куда серьезнее. Я даже не поняла, как это произошло, но взгляды отчима стали другими. Липкими, осязаемыми. И однажды это вылилось в очень неприятное столкновение. Я хоть в шестнадцать лет и не особенно общалась с мальчиками, но сообразила, к чему именно клонил мужчина, и довольно резко отказала, пригрозив, что все расскажу маме и сестре.
Отчим меня оставил в покое. Даже извинился. Но спустя какое-то время устроил мне настоящий террор с применением ремня и телесных наказаний. И каждый раз в конце он с гаденькой улыбкой спрашивал не передумала ли я.
После второго раза я долго плакала в комнате, где меня и нашла Карина. Я ей честно во всем призналась и сказала, что собираюсь все рассказать маме. Но сестра только посмеялась над моей глупостью – ведь я понятия не имела, что мама связалась с этим человеком не просто так. Оказалось, что ей поставили нехороший диагноз, и, чтобы иметь возможность содержать нас, она и сошлась с этим придурком. И если я рассказала бы ей, то пришлось бы выбирать.
– Хочешь, чтобы она поскорее умерла, в детдом хочешь? – шикнула тогда Карина.
– Но ведь он… – Я не знала, как быть.
– Просто не провоцируй его. Держись подальше. А если он и отходит тебя ремнем – просто потерпи. Он же не трогает тебя больше никак.
Цинизм сестры меня поражал, но в ее словах была доля здравого смысла. Терять маму я не хотела. Как и отправляться в детдом.
Мне отчасти повезло – терпеть долго не пришлось. Правда вскрылась самым некрасивым образом…
Так что экзекуцию от Мороза я восприняла очень остро. Настолько, что следующую пару дней я почти не вставала с постели. Разве что в душ и туалет. Еду мне приносили строго по расписанию. Но аппетита не было. Я всего лишь чуть-чуть поковыряла омлет, да и все. Я не объявляла какой-то бойкот и специально не отказывалась от еды. Нет. Просто на душе было очень гадко и тоскливо. А еще очень одиноко…
И вот на исходе второго дня ко мне вновь заявился хозяин дома. Наверное, не будь я вымотана эмоционально, я бы, наверное, испугалась или напрягалась, а так…
– Ну, и что это за демарш с голодовкой? – спросил он обманчиво мягким тоном.
– Я просто не голодна…
– Второй день подряд? – усмехнулся он.
– Так… бывает… – сдавленно произнесла я, надеясь избежать дальнейших расспросов.
– И это никак не связано с тем, что я тебя наказал? – Герман резко сделал шаг вперед, и я, испугавшись, на автомате зажмурилась и втянула голову. – Смотри мне в глаза! – резко приказал он, взяв за подбородок. Пришлось подчиниться. – Тебя часто били?
– Отчим… – прошептала я. Мужчина едва заметно нахмурился, и я решилась добавить: – Он часто так делал, потому что я…
– Хватит, – поморщился Мороз. – Избавь меня от своих подробностей.
А затем отпустил так же неожиданно, после чего и вовсе отошел на пару шагов.
– Давай кое-что проясним, Кудряшка. Я не садист, и не испытываю удовольствия от причинения боли, – будничным тоном произнес он, глядя мне в глаза. – Но я не терплю нарушения моих правил. Поэтому тебе стоит уяснить это и не повторять свою глупость. Тогда и вчерашнее не повторится. Это понятно?
Я только коротко кивнула в ответ – в горле пересохло, да и в мыслях творился бардак.
– Однако ты продолжаешь эти самые правила нарушать.
– К-как?
– Не ешь.
– Но…
– Я привык заботиться о своих вещах. И пока ты в моей собственности, я хочу, чтобы ты следила за своим питанием тщательно. В противном случае…
– Я поняла, – поспешно сказала я тут же, распознав нехитрый намек. – Я больше не буду… голодать.
– Надеюсь. Потому что если мне придется снова вернуться к этому разговору, я буду весьма и весьма расстроен, как ты понимаешь, девочка…
От его слов у меня по спине мороз пробежал. Какой же холодный и равнодушный взгляд был у этого мужчины!
Он ушел, больше не добавив ни слова, а я обессилено легла на постель. Эмоционально я была на нуле…
Время в заточении, а по-другому это нельзя было назвать, тянулось медленно. Заняться мне было нечем – кроме как глазеть в окно да играть в телефон. Ну, и звонки сестре. Но та болтать была особо не настроена – отвечала всегда с неохотой и очень быстро. Впрочем, она же была на работе. Так что обижаться было глупо.
Радовало, что маму положили в больницу и уже начали готовить к операции. А значит, не за горами был и послеоперационный период.
И вот это меня уже всерьез волновало. С сестрой мы изначально договорились, что раз уж у нее хорошая должность, то ухаживать за мамой буду я – чтобы ей не приходилось лишний раз отпрашиваться.
Поэтому мне было очень важно узнать, когда же Герман решит воспользоваться контрактом и получить с меня плату…
С одной стороны, время поджимало, а с другой – мне было довольно страшно, учитывая те нюансы, о которых я не подозревала, когда ставила подпись.
Но время шло, а хозяин дома не появлялся. Из комнаты я больше не рисковала выходить, хотя меня больше не запирали на замок. Но я отлично помнила прошлый урок и усвоила его. Проще потерпеть временные неудобства, чем нарываться.
Такой, как Мороз, вряд ли проникнется пониманием и пожалеет. Нет, он еще добавит и нравоучительно скажет, дескать, сама ты виновата, Есения.
В общем, спустя еще пару дней решилась и стала осторожно расспрашивать охранников про Германа – дома ли он или, может, уехал куда.
Ни разу я не получила вменяемого ответа. Только снисходительные взгляды и многозначительные ухмылки. Наверняка эти бугаи понимали, для чего я была тут, и посмеивались надо мной, решив, что мне тупо не терпелось потрахаться.
И это было обидно, но выбраться и попасть домой было важнее гордости. Поэтому я не сдавалась и продолжала спрашивать. Пока не доболталась – Герман все же заявился сам.
Он, как и всегда, выглядел внушительно. И я, естественно, снова оробела под его взглядом. Но мужчина не торопился облегчить мне задачу – стоял и внимательно смотрел, убрав руки в карман. Так смотрят на зверушку, которая продолжает делать что-то забавное.
– Здрасте, – наконец, выдала я в эфир.
– Не сидится спокойно, да, Кудряшка?
– Я ничего не нарушала, – поспешно заверила его.
– Допустим. Но настойчиво спрашивала обо мне. Соскучилась? Или между ног зачесалось?
– Я… Я просто хотела узнать…
– Узнать что?
– Ну, когда вы… – Под его испытывающим взглядом было очень сложно сосредоточиться и перестать блеять. Когда прокручивала в голове наш предполагаемый разговор, мне казалось, что я смогла подобрать нужные слова. Которые сейчас почему-то испарились из головы. – Мне надо знать, когда я смогу вернуться домой, потому что надо ухаживать за мамой! – выпалила я на одном дыхании.
В ответ на мою пламенную речь Мороз лишь криво ухмыльнулся и прошел к креслу, а затем и вовсе уселся в него с видом хозяина жизни.
– Значит, настаиваешь на том, чтобы тебя отымели.
Он сказал лишь то, что, по сути, было верно, но, черт возьми, это прозвучало настолько гадко, что я едва не расплакалась от досады. Ну почему?! Почему нужно быть такой задницей?!
– Мне просто надо знать, чтобы предупредить сестру, – возразила я севшим голосом.
– Что ж, раз ты так настаиваешь, давай проведем, так сказать, первый сеанс, – ухмыльнулся он и шире расставил ноги. Довольно откровенный намек, который поняла даже я. Вот вроде бы я этого и добивалась, а на меня словно ступор напал. – Или передумала? Ты, кстати, про систему штрафов ведь тоже прочитала в договоре? – лениво поинтересовался он.
– Нет… – в груди похолодело. Неужели я снова что-то упустила?? Ведь не было там вроде ничего такого. Увидев мою реакцию, мужчина расхохотался.
– Я пошутил.
Вот ведь… задница!
– Мне раздеться? – неуверенно спросила, подходя к нему ближе.
– Как хочешь. Рот ведь у тебя не под одеждой, – отпустил он очередную скабрезную шутку, от которой я смутилась. Опять…
Мне нужно было пройти через это и просто думать о том, что уже скоро я буду дома. Но тело не слушалось, и я так и стояла, затравленно глядя на своего мучителя.
– Куда же подевалась твоя решимость?
– Я… Я сейчас!
Резко шагнула к мужчине и опустилась на колени ровно между его ног, стараясь не поднимать глаз. Несмотря на брюки, возбуждение Германа было вполне очевидным. И довольно внушительным. Поэтому я еще пару минут не решалась прикоснуться даже к пряжке ремня.
Вдруг он подался вперед, чем напугал меня, но отстраниться попросту не успела – мужчин зафиксировал ладонью мой затылок.
– Могу сделать все сам, детка. Тебе только рот открыть надо. Вот только, скорее всего, это будет куда менее приятно…
На мгновение мы встретились взглядами, и я в очередной раз поразилась, насколько равнодушно этот человек смотрел на мир. Не было в его глазах ни капли сочувствия или участия, понимания. Ни-че-го. Лишь отголоски мужского желания, которое он, видимо, идеально контролировал.
– Я сама, – робко попросила в ответ.
– Тогда тебе стоит поторопиться…
Собравшись с духом, расстегнула ремень и даже с молнией справилась. Почти гордилась собой, когда добралась до нижнего белья. Очередная заминка, и едва слышимый смешок сверху подтолкнул действовать дальше.
Я знала, как устроены мужчины, и, чего уж там – видела пару раз, как выглядят члены. Но размеры Мороза не просто восхищали – они пугали. Я вот не понимала, как это должно поместиться не только в рот, но и ТУДА…
– Смелее, девочка, – раздается сверху приказ. В том, что это не просьба или совет, я даже не сомневалась.
Осторожно взяла в ладонь член, провела по нему – робко и осторожно, стараясь мысленно успокоить себя, что это всего лишь на один раз. Но стоило мне наклониться ниже, как тишину разрезал громкий звонок.
В волосах тут же окрепла хватка, и мужчина отстранил меня, попутно доставая мобильный. Посмотрев на дисплей, он нахмурился, отчего черты его лица приобрели хищный вид.
– Перезвоню, – всего одно короткое слово, и он резко поднялся на ноги, а я осела на пол, не понимая, что будет дальше.
– А как же? – бросила ему в спину, когда Герман был уже у двери.
– В следующий раз, – отмахнулся тот и ушел…
Зашибись…
– 5 Есения -
Герман появился только на следующий день ближе к вечеру. За это время я успела успокоиться, снова позвонить сестре и попытаться у нее спросить совета. Стыдно, конечно, было, но что поделать. Не хотелось получить неприятных ощущений, а после предупреждения мужчины, что если он сделает все сам…
В общем, решила уж лучше потерпеть шутки Карины, чем его жестокость.
– Твой папик так и не добрался до тебя? – искренне удивилась она.
– Да вот… Вчера пытался, но его там отвлек телефон…
– Да, сестренка, походу нам повезло, что он столько бабла отвалил за тебя.
– Что ты имеешь в виду?
– Что ты не особо ты ему зашла, видимо.
Неприятно, но пережить можно. Мое самолюбие выдержит. Обязательно. Так я себя уговаривала.
– От меня-то ты чего хочешь?
– Ну, совета какого-нибудь… – смущенно ответила я. – Как там чего делать… Ну, чтобы больно не был этот минет, ну…
Карина расхохоталась.
– Пиздец, Сеня, ты как будто с луны свалилась. Чего сложного – открыла рот и соси. А, да, и зубы в ход не пускай. А вообще пусть мужик сам все сделает за тебя.
Я сидела красная, как помидор. Но дело нужно было довести до конца.
– Он сказал, если сделает все сам, будет неприятнее, – выдавила я.
– Надо же, пожалел тебя, – усмехнулась она. – В общем, ничего особо там делать не надо – просто слушайся его, и все. Быстрее отстреляешься и домой пойдешь. Когда, кстати?
– Не знаю. Там все ведь оказалось непросто, а этот Герман – он такой странный… Как будто на потом откладывает, а ведь маму скоро прооперируют.
– Да, прооперируют, – протянула сестра, тут же растеряв веселый настрой. – Ладно, мне пора бежать. В общем, старайся лучше – глядишь, и устроишься на постоянку к этому странному мужику. Бабки нам не помешают.
И отключилась. Впрочем, как и всегда. Работа – дело такое. Не до разговоров там.
Так что каких-то напутствий я так и не получила, а потому решила действовать по обстоятельствам.
– Соскучилась? – иронично спросил мужчина, когда заметил мой выжидающий взгляд. Он прошел в комнату, и тут же атмосфера неуловимо изменилась.
– Я?
– Ты.
– Ну, да, – промямлила, надеясь, что это правильный ответ.
– Не терпится начать отработку? – вновь ухмыльнулся он. – Что ж, валяй, девочка.
Он занял то же самое кресло. Все повторилось один в один, как вчера.
Сегодня я уже не тряслась так сильно, поэтому занять нужное положение было не так страшно. Так мне казалось, пока я не дошла до главного – не увидела то, с чем придется иметь дело.
Пока зависла, разглядывая мужской член, рука легла мне на затылок, слегка подтолкнув.
– У меня еще дела, девочка. Так что давай, не оттягивай неизбежное.
– Ага, – ответила на автомате.
Чтобы было не так страшно, я закрыла глаза, решив действовать на ощупь.
Вообще я ждала, что мне вот-вот станет противно. Но ничего такого – да, сама ситуация была, конечно, та еще. Но вот отвращения к вкусу или запаху я не испытывала. И это слегка подбодрило меня. Точнее, у меня получилось немного расслабиться.
– Шире рот, – скомандовал Герман, и теперь его рука в волосах уже задавала нужный ему ритм. – И глаза открой…
А вот это было очень и очень не к месту! Потому что его холодный блеск в глазах меня буквально парализовал. Даже сейчас, находясь в крайней степени возбуждения, этот мужчина умудрялся оставаться безразлично-равнодушным. То есть, конечно, я видела, как расширились его зрачки, участилось дыхание, но и все. Никаких тебе других признаков, что он занимался сексом.
Не человек, а робот какой-то!
Пока я пребывала в ступоре, Мороз решил взять дело в свои руки в буквальном смысле – он направлял, толкался и ускорялся так, как нравилось именно ему.
Естественно, дискомфорт и рвотный рефлекс не заставили себя ждать. На глазах выступили слезы, слюны стало столько, что, пожалуй, зрелище я представляла довольно жалкое.
Но жалость у мужчины явно отсутствовала в его репертуаре, потому что он продолжал мерно трахать мой рот, не забывая периодически оттягивать волосы назад.
Я не понимала, что тут может нравиться – то есть мне не было нестерпимо больно, конечно. Но и удовольствия, о котором пару раз упоминала сестра – что, мол, отсосать мужику может быть и приятным – не испытывала.
Я мало что умела – просто послушно терпела. К счастью, Герман, видимо, и правда не был садистом, потому что давал периодически мне передышку, чтобы можно было сдержать тошноту.
– Дыши носом и расслабь горло, – еще один скупой приказ. Наверное, для него это было понятным руководством, но вот для меня…
Судя по тому, что легче не становилось, я явно делала что-то не так. И, естественно, я не была готова к тому, что мужик кончит мне в рот! Настолько, что резко дернулась, попытавшись отстраниться, и, закашлявшись, практически все сплюнула на ковер.
До меня даже не сразу дошло, что я наделала. А когда мужчина развернул мое лицо к себе, я крепко зажмурилась, ожидая удара за то, что плохо справилась. Старая привычка, с которой иногда было сложно бороться.
Но вместо этого моей щеки коснулись холодные пальцы и как-то невесомо то ли погладили, то ли размазали все это безобразие.
– В следующий раз будет легче, Кудряшка, – услышала я насмешливый голос и, не удержавшись, все же распахнула глаза.
О чем тут же пожалела – вот не стоило мне видеть равнодушный ледяной взгляд. Потому что я особенно остро почувствовала себя не человеком, а вещью, которую только что неплохо попользовали.
Только бы не расплакаться…
– Следующий раз? – тихо переспросила я, с ужасом осознавая эти слова. Я-то ведь думала…
– Именно. Пока не пройдемся по всем пунктам, буду к тебе заглядывать, – добавил Мороз, отпуская меня, наконец. Он быстро поправил одежду и поднялся на ноги. – Завтра тебя отвезут в клинику. И прибери за собой…
Я минут пять сидела и осознавала последние слова – что еще за клиника, и почему заглядывать? Ведь по контракту я должна была только первый раз…
Неужели он?.. Додумать я не успела – точнее, запретила, решив сначала помыться, а уже потом попытаться придумать, как решить ситуацию.
