Дин Спейс
Придите и обрящете
Макс сделал пару попыток запустить дрон-тележку, но вся аппаратура просто не включалась, при этом батареи показывали полный заряд. Друзья решили приблизиться к гигантскому пруту сооружения. На условной границе с уплотнившимся воздухом Макс вскрикнул. Бластер в кобуре на бедре разведчика раскалился, ему пришлось отпрыгнуть назад, к слегка отставшему Майку.
– Оно нас не пускает, пока хоть одна энергоемкая штука надета.
– А скафандр? – поинтересовался Майк.
– Он тоже, вспомни о системах жизнеобеспечения.
– Что будем делать? Возвращаемся? Съемки нам не сделать, один словесный портрет, так сказать, того, что видели.
Макс стоял неподвижно, как металлическая статуя. Его скафандр отливал золотом в свете склонившегося к закату Солнца.
– Нет! Я пойду внутрь. Оно зовет меня! – и разведчик быстрыми движениями отстегнул шлем, сбросил застежки рукавов и быстро провел по боковым молниям скафандра, оставшись в одном легком костюме на марсианском морозе и без нормального воздуха. Его лицо мгновенно побагровело, но резким движением Макс рванул от упавшей брони в круг зоны, где сделал глубокий вдох. Все произошло так быстро, что Майк не успел ничего сказать или среагировать. Но когда он увидел Макса, стоящего посреди планеты в одном легком костюмчике, голову на мгновение перемкнуло, и Майк рванул к нему в круг. Грохот, боль, разрывающая связки и мышцы ног и руки у бластера, опалившая лицо жженым пластиком подшлемника. Майк только и успел, что инстинктивно повернуть лицо в сторону от взрыва.
– Ох, дурак, – только и услышал Майк голос вполне живого и здорового друга перед отключкой.
***
– И… что было дальше? – спросил осторожно Грум у замолчавшего инвалида.
Майк почти не моргая смотрел на вечерний Каньон. Он любил и ненавидел его одновременно. Очнувшись, продолжил:
– Как вам сказать, агенты. Пришел в себя почему-то уже в поселке, лежа на больничной койке, без ног и одной руки, да и почти половины тела там, где был мой бластер. Лицо кое-как спасли, кожу вот пересадили.
– А что случилось с Максом. Вы так и не ответили.
– Макс, да… А он остался при Храме, тот его назвал Верховным Хранителем. Уж не знаю, что это означает. Может, их жрец. Я так и не понял, сколько тысяч лет эта штука ждала нас.
Майк резко повернулся от окна к землянам. Зал потихоньку заполнялся, местные жители брали у тетушки Агафьи свои драники из корня пустынной колючки, пили янтарное молоко. Почти все внимательно слушали Майка, не вмешиваясь, но при этом делая вид, что заняты своими делами, либо играли в настольные игры после тяжелого дня. Шериф Андерсен продолжал ворковать за соседним столиком с пышкой Пегги, в зале играла тихая расслабляющая музыка.
– Понимаете, Майкл, – разведчик впервые обратился по имени к землянину. – Много тысяч, может, и миллионов лет назад была Война. Она почти уничтожила очень древнюю, но очень злую расу инсектоидов, которые жили здесь, на этой планете. Инсекты побеждали и пожирали всех врагов на всех мирах, до которых смогли добраться. Никто с этим не хотел мириться. И последним ударом враг расколол планету в попытке добраться до хорошо спрятанного в глубинах главного Хранилища и сердца инсектов-марсиан. Мы его называем Храмом, и не зря. Врагу почти удалось задуманное, Марс во мгновения лишился большей части воздуха, и все инсекты на планете умерли от удушья и падения температуры. Я почти не упоминаю радиацию из Космоса, она им слабо вредила. А Хранилище, то есть Храм… Стоит и поныне. А того врага ныне нет, ни слуху ни духу, как говорит тетушка Агафирс.
Майк замолчал в ожидании реакции агентов. Посмотрим на их выучку и интеллект.
– А откуда Вам это все известно? – наконец изрек Грум. Его глаза подозрительно блестели.
Майк усмехнулся. Все-таки Земля присылает к ним не совсем тупых идиотов.
– Очень верный вопрос, спецагент Грум. Если слегка поразмыслить, то с теми повреждениями я не смог бы проползти десятки километров до лагеря, и взобраться даже со снаряжением к нашему поселку. И если есть Верховный Хранитель, значит… – старый разведчик сделал паузу и уловил огонек понимания в глазах Грума. – Да, верно! Есть и простые хранители!
Через мгновенье Грум подал незаметный знак Дэну, и тот, несмотря на легкое опьянение, через секунду держал бластер, вытащив из разорванного пакета якобы с покупками. Он направлял его прямо в грудь бывшего разведчика, и изо всех сил давил на гашетку. Но все было бесполезно для землян.
