Дик Лер
Черная месса

Полная версия

Предисловие к новому изданию

Восемнадцать лет назад мы опубликовали первое издание нашей книги «Черная месса». Мы рады сообщить, что наш издатель, PublicAffairs, теперь выпускает новое, дополненное издание. Много воды утекло за эти годы. Пали многие из так называемых «сильных мира сего», начиная от коррумпированных агентов ФБР прошлого и настоящего и заканчивая представителями верхнего эшелона банды Балджера. За время, прошедшее после первого издания «Черной мессы», вышла масса других книг про Балджера и ФБР, создав своебразный «Балджер-жанр»: в него входят расследования других журналистов и бандитские откровения «от первого лица», сделанные бывшими участниками банды Балджера; совсем недавно появилась новая разновидность – инсайдерские отчеты следователей, зачастую преследовавших Балджера исключительно из желания «насолить» коррумпированному ФБР, вставлявшему им палки в колеса.

В сентябре 2015 года состоялась мировая премьера киноадаптации «Черной мессы», снятой на Warner Bros. Скоттом Купером, с Джонни Деппом в роли Уайти и Бенедиктом Камбербэтчем в роли его брата Билла. 6 ноября 2008 года главный герой скандала, агент ФБР Джон Коннолли, был признан виновным в убийстве второй степени за сговор с Уайти Балджером с целью убийства человека, решившего сотрудничать со следствием против них. Коннолли, которому исполнилось 78 лет, отбывает наказание в тюрьме Флориды.

Однако самым значительным событием за прошедшие годы стало следующее: центральная фигура в этом скандале века, Джеймс Джей «Уайти» Балджер, разыскивавшийся с 1995 года и внесенный в десятку самых разыскиваемых преступников, был арестован 22 июня 2011 года в Санта-Монике, Калифорния, где он скрывался буквально «у всех на виду», ведя тихую жизнь пенсионера со своей давней спутницей, Кэтрин Грейг. Два года спустя, летом 2013 года, на процессе по делу о вымогательстве и заказных убийствах Городской суд Бостона признал Балджера виновным в совершении одиннадцати убийств: такова была закономерная расплата, в которой его давние «партнеры» по кровавым преступлениям Стив Флемми, Кевин Уикс и Джон Марторано свидетельствовали против него. После отбытия первых пяти лет пожизненного заключения 89-летний Балджер – с пошатнувшимся здоровьем и в инвалидной коляске – был переведен в тюрьму в Западной Вирджинии, где буквально через несколько часов после прибытия был забит до смерти другими заключенными, подозреваемыми в связях с мафией. Билл Балджер, его семья и близкие друзья – всего около тридцати человек – собрались 8 ноября 2018 года на скромную похоронную церемонию в церкви Южного Бостона, в одном квартале от района, где Уайти провел свое детство. Овеянный самой скандальной славой, криминальный босс был похоронен рядом с родителями на католическом кладбище Святого Иосифа в бостонском районе Вест-Роксберри.

Джеймс Джей «Уайти» Балджер жил жестоко и умер жестоко: страшной смертью завершился полный круг ужасной жизни. «Черная месса» – это отчет о темной сделке ФБР с Балджером, раскрывающий ее происхождение, диктатуру террора Балджера в 1980-е годы под прикрытием Бюро и, наконец, публичное разоблачение в 1990-х обширной и тлетворной коррупции в ФБР. С новыми обстоятельствами дела появилась новая информация, и мы рады возможности обновить нашу «Черную мессу»^[15], эту историю о ФБР и Балджере.

Дик Лер, Джерард О’Нил, ноябрь 2018 г.

Часть первая

Князь тьмы – недаром князь.

Шекспир, «Король Лир», акт III, сцена 4^[16]

1. 1975 год

Была сентябрьская ночь. Светила луна, приближалось осеннее равноденствие. Агент ФБР Джон Коннолли медленно направил свой подержанный «Плимут» к стоянке у пляжа Уолластон-Бич. Позади него шумели волны, вдалеке блестел огнями Бостон. Куинси^[17], город кораблестроителей, граничивший с Бостоном с юга, как нельзя лучше подходил для столь особенной встречи, что была задумана агентом. Шоссе Куинси-Шор-Драйв, тянувшееся вдоль берега, плавно переходило в Юго-восточную автостраду. В северном направлении несколько подряд съездов с нее вели аккурат в Южный Бостон, или в Саути – район, в котором выросли и Коннолли, и его «контакт». Если ехать на машине, можно добраться сюда из Саути за несколько минут. Однако удобство не было главной причиной, по которой это место столь идеально подходило для встречи. Меньше всего на свете сам Коннолли и тот, с кем он договорился о встрече, хотели быть замеченными вместе в районе своего детства.

Остановив «Плимут» на парковке, Джон не стал глушить мотор и остался ждать в автомобиле. На долгие годы агент и человек, которого он сейчас ждал, окажутся тесно связанными друг с другом. Они разделят Саути между собой, всегда живя и работая на расстоянии не более мили друг от друга, в преступной среде, населенной детективами и бандитами.

Но все это случится позже. А пока Коннолли нетерпеливо ждал около Уолластон-Бич. Шум двигателя отзывался легким дребезжанием кузова. Сама атмосфера в салоне, казалось, была наэлектризована. Добившись перевода в родной город год назад, Джон теперь жаждал оставить свой след в бостонском офисе этого элитного национального правоохранительного агентства. Ему было всего тридцать пять, и это был его шанс. Настал его большой день в ФБР.

Напористый агент успел набраться опыта, помогая ФБР замять недавний громкий скандал^[18]. Расследование, проведенное Конгрессом, подтвердило, что покойный директор ФБР Джон Эдгар Гувер многие годы составлял секретные досье на политиков и известных людей, собирая информацию об их частной жизни. СМИ не обошли своим вниманием и главную цель ФБР: мафия неизменно присутствовала в новостях. Вокруг только и слышно было, что о сенсационных разоблачениях, сделанных в процессе все того же расследования и касавшихся весьма странного партнерства мафии и ЦРУ. Поговаривали о сделке ЦРУ с мафиози, главной целью которой было убийство Фиделя Кастро, а также и другие покушения, в которых использовались отравленные авторучки и сигары.

Оказалось, что мафия была везде, и каждый возжелал прикоснуться, хоть ненадолго, к этой таинственной и по-своему манящей организации. Соблазна не удалось избежать и Голливуду. Кинолента Фрэнсиса Форда Копполы «Крестный отец» собрала огромную аудиторию. Этот фильм удостоился целого букета «Оскаров». А в настоящее время ФБР, где служил Коннолли, было всецело поглощено своей атакой на Коза ностра, находясь при этом под неусыпным вниманием прессы. Задача по предотвращению негативного освещения принимаемых мер в СМИ стояла у ФБР в приоритете, и у Коннолли родился план, как это сделать.

Коннолли наблюдал за побережьем, совершенно пустынным в этот поздний час. Лишь изредка случайный автомобиль проезжал мимо его машины по Куинси-Шор-Драйв. Бюро охотилось на мафию, но чтобы выдвинуть обвинения против соперника такого масштаба, агентам были необходимы достоверные сведения. А чтобы получать эти сведения, требовались информаторы. В ФБР главным критерием профессионализма сотрудника была его способность вербовать информаторов. Коннолли, проработавший в Бюро семь лет, прекрасно понимал, что это справедливо, и ему хотелось стать одним из лучших агентов – а для этого нужно было заручиться доверием преступных кругов.

Каков был его план? Заключить сделку, которую безуспешно пытались заключить его коллеги из бостонского офиса. Коннолли собирался завербовать Уайти Балджера, неуловимого, хитрого и невероятно умного преступника, уже являвшегося легендой Саути. Нестандартно мыслящий карьерист из ФБР не был человеком, осторожно поднимающимся по социальным ступенькам. Он был скорее человеком-лифтом, а Уайти Балджер – верхним этажом.

Однажды Бюро уже положило глаз на Балджера. Опытный агент Дэннис Кондон предпринял попытку завербовать его. Кондон и Балджер должны были встретиться и переговорить, но Уайти оказался слишком подозрительным. В мае 1971 года Кондону все же удалось выудить у Уайти кое-какую информацию о войне ирландских банд, которые доминировали в городской преступной среде: кто кого поддерживал, кто с кем конфликтовал. В результате получился содержательный отчет о криминальном мире Бостона с довольно подробным описанием ключевых фигур. Кондон даже завел досье информатора на Уайти. Но очень скоро Балджер охладел к сотрудничеству. Летом они тем не менее, встретились несколько раз, но обстоятельного разговора не получилось. В августе, докладывал Кондон, Уайти «все еще не был настроен на передачу информации». К сентябрю Кондон сдался. «Контакты с упомянутым лицом оказались непродуктивными, – отметил он в досье 10 сентября 1971 года. – В соответствии с этим дело подлежит закрытию». Точная причина, по которой Уайти отказался от сотрудничества, так и осталась неизвестной. Не исключено, что постоянно доносить о планах ирландцев он не хотел. А может, это был вопрос доверия: с чего бы Уайти Балджер должен доверять федералу Дэннису Кондону? Как бы там ни было, но досье Уайти закрыли.

Теперь, в 1975 году, Кондон заканчивал службу и был целиком поглощен своей скорой отставкой. Однако он приобщил к делу Коннолли, и молодому агенту не терпелось вновь открыть досье Уайти. В конце концов, у Коннолли имелся козырь, которого не было у других: он знал Уайти Балджера лично. Джон вырос в кирпичном многоквартирном доме по соседству с жилищем Балджера в районе Олд-Харбор, что в Южном Бостоне. Уайти был на одиннадцать лет старше, но Коннолли верил в успех. Давние узы близкого соседства давали ему неоспоримое преимущество перед остальными сотрудниками бостонского офиса.

Вдруг, в одно мгновение, его ожидание закончилось. Безо всякого предупреждения распахнулась дверь со стороны пассажирского места, и в «Плимут» ввалился Уайти Балджер. Коннолли подскочил, пораженный внезапностью вторжения и самим фактом того, что его застали врасплох. Он, подготовленный федеральный агент, оставил двери своего авто незапертыми.

«Ты, черт возьми, как сюда попал? На парашюте, что ли, спрыгнул?» – спросил он преступника, невозмутимо усевшегося на переднем пассажирском сиденье. Джон был уверен, что его собеседник сначала проедет в автомобиле перед ним. Балджер объяснил, что припарковался на одной из боковых улочек, а затем прошел вдоль пляжа пешком. Он осмотрелся, чтобы убедиться, что вокруг никого нет, и подошел к машине Коннолли сзади, со стороны залива.

Коннолли, один из самых молодых агентов в престижном отделе по борьбе с организованной преступностью, попытался взять себя в руки. Уайти, которому 3 сентября исполнилось сорок шесть, сидел на переднем сиденье, нереально крутой, несмотря на то что его рост едва достигал пяти футов восьми дюймов, а весил он каких-то обычных 165 фунтов^[19]. Крепко сбитый, с проницательными голубыми глазами и своей «фирменной» прической – зачесанными назад белокурыми волосами. Под покровом ночи двое мужчин начали разговор, и вскоре Коннолли со всем уважением к старшему, который к тому же был местной знаменитостью, выкатил свое предложение: «Тебе нужно подумать о том, чтобы использовать своих друзей в правоохранительных органах».

* * *

Таким образом Коннолли дал понять Балджеру, что тому не помешало бы с кем-то подружиться. Но зачем?

Осенью 1975 года обстановка в городе была беспокойной и менялась непредсказуемо. С того места на пустынном пляже, где они сейчас сидели, виднелись мерцающие огни Бостона на другой стороне залива. В то время неожиданное везение «Ред Сокс», городской бейсбольной команды^[20], по-настоящему взволновало жителей Бостона. Карл Ястржемский, Луис Тянт, Билл Ли, Карлтон Фиск, Джим Райс и Фред Линн, которые по окончании сезона получат награды Высшей лиги бейсбола «Новичок года» и «Самый ценный игрок», находились в эпицентре напряженной борьбы за победу в Мировой серии^[21] против мощных «Цинциннати Редс».

Но ближе к дому, где Коннолли вырос, мир был мрачен и нестабилен.

Кошмарная эпопея школьной автобусной развозки вступила во вторую фазу^[22]. В 1974 году решение федерального суда развозить чернокожих учащихся из района Роксбери по средним школам Южного Бостона с целью достичь расового баланса в сегрегированных государственных школах превратило район в настоящую зону боевых действий. Остальная часть страны живо следила за событиями, и люди впервые узнавали о Саути из телерепортажей и газет: кадры новостей и фотографии на первых полосах регулярно запечатлевали отряды полиции особого назначения, военных, патрулирующих школьные коридоры, полицейских снайперов на крышах домов, толпы белых и чернокожих, выкрикивавших друг другу расистские лозунги. Пулитцеровскую премию получила фотография, изображающая избиение чернокожего американским флагом во время беспорядков у здания мэрии. Вся страна смотрела на Саути^[23] как будто через кривое зеркало первого впечатления – кровавого, отталкивающего и ужасающего.

Младший брат Уайти, Билли, оказался в гуще событий. Как и все местные политические лидеры, Билли Балджер, государственный сенатор, был непримиримым противником автобусной развозки, организованной по решению суда. Он никогда не оспаривал доказательства вопиющей сегрегации в местных школах. Тем не менее решительно возражал против любой меры, заставляющей учащихся уезжать из их местных школьных округов. Он даже ездил в Вашингтон, чтобы подать жалобу и разъяснить происходящее конгрессменам от своего штата, и, стоя под проливным дождем, выступил там с речью перед группой родителей – противников развозки. Балджеру решительно не нравилось то мнение, которое посторонние составляли о его районе, и он осуждал «постоянное, преднамеренное, необоснованное изображение всех жителей как закоренелых расистов». Законное беспокойство родителей о благополучии и образовании их детей – вот в чем заключалась, по мнению Билли Балджера, основная проблема. По возвращении в Бостон он регулярно высказывался против нежелательного вмешательства федеральных властей в ситуацию.

Однако развозка никуда не делась – лето закончилось, оставив неприятное послевкусие. В июле поездка шестерых молодых чернокожих ребят на общественный пляж Карсон закончилась дракой с толпой белых подростков, один темнокожий попал в больницу. В юности Джон Коннолли был береговым спасателем на пляжах Южного Бостона (так же, как и Билли Балджер до него), а теперь песчаные пространства превратились в поле боя. В одно из воскресений августа полицейские вертолеты кружили над Карсон-Бич и катера береговой охраны патрулировали побережье, пока больше тысячи чернокожих жителей ехали на пляж караваном из нескольких сотен автомобилей. Их медленное продвижение сопровождали более восьмисот полицейских, одетых по всей форме. Стрекотали кинокамеры.

К тому времени, когда Коннолли устроил встречу с Уайти на Уолластон-Бич, школы вновь открылись. Бойкоты учащихся и драки между белыми и «цветными» случались с завидной регулярностью. Надеясь смягчить межрасовые трения, чиновники решили создать объединенную футбольную команду из старшеклассников Южного Бостона. Но закончилось все тем, что к четверым темнокожим футболистам, приглашенным на первую тренировку, пришлось приставить полицейскую охрану.

Район был разорван в клочья. Коннолли знал это, чувствовал эту боль – он вырос здесь. Организуя встречу с Балджером, он разыгрывал их общую карту. Впрочем, хотя такой контакт и давал ему уникальный шанс близко пообщаться с героем своего детства, главное, что от него требовалось теперь, – это предложить тому сделку. Наибольшую пользу Джон собирался извлечь из обширных криминальных трений между бостонской мафией и бандой, с которой у Балджера были общие дела в соседнем городке Сомервилл. Балджер, назначенный «смотрящим» за вымогательствами в Южном Бостоне, сошелся с криминальным боссом Сомервилла, Хоуи Винтером. Банда действовала из гаража в районе Уинтер-Хилл, к западу от Саути, прямо через реку Чарльз-ривер. За прошедший год Уайти успел скорешиться с другим участником банды, Стивом «Стрелком» Флемми. Они сблизились, обнаружив между собой много общего, и приступили к совместным действиям.

К моменту встречи с Балджером молодой агент ФБР основательно подготовился. Он знал, что Уайти и банда из Уинтер-Хилл столкнулись с двойной угрозой от местной мафии, которую десятилетиями контролировал могущественный заместитель босса Дженнаро Анджуло с четырьмя братьями. Основной причиной конфликта на тот момент было размещение в городе уличных автоматов по продаже всякой мелочевки. Вооруженные «разборки» считались чуть ли не единственным средством уладить конфликт. В этой неустойчивой ситуации, рассуждал Коннолли, преступнику вполне мог пригодиться друг.

Вдобавок Анджуло был коварен и непредсказуем. Он имел обыкновение подставлять под арест тех, в чьих услугах больше не нуждался. К примеру, за несколько лет до описываемых событий один из мафиозных «решал» из его «семьи» вышел из-под контроля. Анджуло, как утверждала молва, задействовал свои связи в полицейском управлении Бостона, и отступник был вскоре арестован по обвинению в незаконном хранении оружия: продажные копы просто подбросили это оружие ему в машину. Никто толком не знал, действительно ли у Анджуло имеются настолько мощные связи, чтобы организовать такой арест. Но история стала популярной, и Уайти Балджер и все участники банды Хоуи Винтера были уверены, что так и было. Как хорошо было известно Коннолли, субъективное восприятие в подобных случаях – единственное, что имеет значение.

Балджер был серьезно обеспокоен возможной «подставой» со стороны Анджуло. «А вдруг трое копов тормознут меня ночью и скажут, что у меня в тачке пулемет? – однажды пожаловался Уайти. – Кому судья поверит – мне или трем копам?» Коннолли рассчитывал направить эти потоки взаимной паранойи в нужное ему русло.

И вот двое мужчин сидели в «Плимуте», городские огни отражались в воде. «Тебе стоит задействовать своих друзей», – веско произнес Коннолли. Эта фраза заставила Балджера всмотреться в агента попристальнее, чувствуя, что перед ним открывается возможность добиться убедительного перевеса в своем противостоянии.

«Это кого же? – спросил наконец Уайти. – Тебя, что ли?»

«Ну да, – просто ответил Коннолли безжалостному человеку, который спокойно избавлялся от людей после того, как использовал их в своих интересах. – Меня».

* * *

Предложение Коннолли было простым: «слей» Коза ностра и не мешай ФБР сделать остальное. Агент напомнил Балджеру, что «мы-то можем наехать на мафию, а вот мафии будет крайне сложно наехать на нас».

По правде говоря, уже в тот самый момент, когда Коннолли дал понять, что хочет встречи, Балджер прекрасно знал, чего добивается ФБР. Уайти не одну неделю прокручивал в голове это предложение, взвешивая все за и против, оценивая риски и возможные выгоды. Он даже отправился за советом к Флемми – и поднял эту тему, когда оба они оказались в Сомервилле, в автомастерской «Маршалл Моторс», принадлежавшей Хоуи Винтеру. Одноэтажный гараж представлял собой ничем не примечательное здание, сложенное из шлакоблоков^[24]. Он напоминал бетонный бункер и служил эдакой «штаб-квартирой» для проворачивания разных нелегальных дел банды, которая с 1973 года заметно расширила свое влияние, получив контроль над тотализаторами на ипподромах всего Восточного побережья.

Балджер сообщил Флемми, что агент ФБР Джон Коннолли обратился к нему за услугами. «Что думаешь? – спросил Уайти, когда они с Флемми остались вдвоем. – Стоит ли мне встречаться с ним?»

Вопрос повис в воздухе. Чуть позже Флемми пришел к выводу, что, поведав ему о «предложении дружбы», поступившем от ФБР, Уайти Балджер тем самым давал понять, что уже знает что-то про секретный «статус» Флемми. У Стива была своя история отношений с бостонским подразделением ФБР, да еще какая! Он впервые появился в списке информаторов ФБР еще в середине 1960-х. Под кодовым именем «Джек из Южного Бостона» Флемми вел дела с куратором из Бюро, агентом по имени Пол Рико (который, в свою очередь, был напарником Денниса Кондона).

Рико, щеголеватый старший агент, предпочитавший пальто честерфилд^[25] и французские манжеты^[26], «окучивал» Флемми из-за его связей с мафией Новой Англии. Флемми не был посвященным мафиозо, но знал всех «ведущих игроков» и часто появлялся в их компании. Мафиозным деятелям нравился Флемми, бывший армейский десантник, который в семнадцать лет из колонии для несовершеннолетних отправился прямиком на войну в Корею и отслужил там две командировки в составе 187-й воздушно-десантной полковой боевой группы. У него была репутация безжалостного убийцы, несмотря на средний рост (пять футов восемь дюймов) и столь же скромный вес (около 140 фунтов)^[27]. Флемми сам вел свои дела из своего клуба «Маркони» в Роксбери. Этот клуб представлял собой странную комбинацию букмекерской конторы, массажного салона и борделя; в нем Стив принимал сообщения, совершал телефонные звонки и проводил встречи. Пользовавшийся популярностью у женщин парень с вьющимися каштановыми волосами и карими глазами, любитель автомобилей и поздних посиделок – вот каким был Флемми.

Даже «крестный отец» Новой Англии^[28] Рэймонд Патриарка благоволил ему. Однажды зимой 1967 года Флемми был специально вызван в Провиденс, чтобы пообедать с Патриаркой и его братом Джо, – и этот обед растянулся до самого вечера. Поговорили о семье; Патриарка спросил Флемми, из какого итальянского города его родители; потом начали обсуждать дела. Патриарка пообещал «подгонять» автомобили в новую кузовную мастерскую, которую открыл Флемми. Затем разговор перешел на брата Флемми, Джимми «Медведя», отбывавшего срок в тюрьме за покушение на убийство. В знак своего расположения Патриарка даже выдал Флемми пять тысяч долларов наличными в качестве подъемных на новую мастерскую.

В Бостоне Флемми в основном вел дела с другом детства Фрэнком Салемме по кличке «Кадиллак Фрэнк». Оба выросли в Роксбери; семья Флемми жила в Орчард-парк, квартале для бедных. Его отец Джованни, иммигрант из Италии, был каменщиком. Флемми и Салемме вместе работали на улицах: шантаж, букмекерство, вымогательство. Они зачастили в Норт-Энд, людный итальянский квартал, где у заместителя босса Дженнаро Анджуло был свой офис, и часто заканчивали дневные похождения ночными пирушками с большим любителем выпивки Ларри Дзаннино.

Дзаннино был жестоким и хладнокровным мафиозо, и с его помощью Анджуло рассчитывал добавить крутизны бостонской Коза ностра. Дзаннино же, в свою очередь, особенно доверял Флемми и Салемме в деле выбивания долгов на улицах. Но несмотря на то что Стиви нравился всем, чувство не было взаимным. Флемми не доверял обитателям Норт-Энда – ни Анджуло, ни тем более Дзаннино. Выпивая с Дзаннино, Флемми нарочно «придерживал коней», чтобы не потерять бдительность. Однако Дзаннино и другие не замечали этого – и всячески старались приблизить к себе Флемми. Однажды летней ночью 1967 года в ресторане «Джиро» на Ганновер-стрит собралась компания местных бандитов: Дзаннино, Питер Лимоне, Джо Ломбарди. Флемми пришел с Салемме. Они выпили, поужинали, а потом Дзаннино настоял, чтобы все перешли в бар по соседству, «Бэт Кейв» («Пещера летучей мыши»).

Выпив еще, расчувствовавшиеся Дзаннино и Лимоне дали понять, что они решили поручиться за Флемми и Салемме «для вступления в нашу организацию».

Заважничавший Лимоне обнял Флемми и Салемме. «Обычно для того, чтобы тебя приняли в организацию, нужно совершить убийство, – откровенничал старший по возрасту бандит, – и мне бы нужно было за вас поручиться, то есть подтвердить, что убийство вы действительно совершили и проявили себя при этом достойно. Но с той репутацией, что у вас есть, в этом, скорее всего, не будет необходимости».

Однако Флемми даже не думал присоединяться к мафии, поэтому отклонил заманчивое предложение. Хотя бы потому, что ему совершенно не нравился жестокий Дзаннино, способный сейчас обниматься с вами, а в следующую минуту вышибить вам мозги. То же самое можно было сказать и про Анджуло. Кроме того, Флемми тогда уже поддерживал связь с Рико.

Учитывая то, что банды находились в состоянии постоянной войны, а их участники то и дело образовывали крайне недолговечные союзы, жизнь Флемми частенько висела на волоске. Не раз он говорил Рико, что является «первым кандидатом на расправу». В других своих отчетах Рико отмечал, что у Флемми даже нет постоянного адреса, потому что, «если его место жительства станет известно, его, скорее всего, тут же попытаются убить». Флемми все больше приходилось полагаться на Рико: тот предупреждал его о любых неприятностях, о которых ФБР удавалось узнать от других информаторов.

Более того, Флемми ожидал, что Рико не будет лезть в его собственные дела – ни в азартные игры, ни в выбивание долгов, ни даже в убийства. Весной 1967 года, после исчезновения некоего персонажа по имени Уолтер Беннет, Флемми сказал Рико: «ФБР не стоит терять время на розыски Беннета ни во Флориде, ни где-либо еще, потому что Беннета все равно не удастся найти». Рико поинтересовался, что же на самом деле произошло с Беннетом. Флемми уклонился от ответа, сообщив только, что «незачем вникать в то, что случилось с Уолтером, и его исчезновение – только к лучшему». Рико послушно отложил решение проблемы на потом. К концу 1960-х Флемми был подозреваемым уже в нескольких подобных убийствах, но Бюро никогда не давило на него и не вынуждало признаваться в содеянном.

В начале сентября 1969 года Флемми все же пришлось предстать в качестве обвиняемого перед судом присяжных в двух округах. В округе Саффолк он обвинялся в убийстве брата Уолтера Беннета, Уильяма, застреленного в конце 1967 года и выброшенного на ходу из автомобиля в бостонском районе Мэттапан. Кроме того, в округе Миддлсекс Флемми вместе с Салемме был обвинен в подрыве автомобиля, в результате которого у адвоката – владельца машины – оторвало ногу.

Как раз перед тем, как суд должен был предъявить ему обвинения, Флемми позвонили.

Было раннее утро, у телефона был Пол Рико. «Это был очень краткий разговор, – вспоминал Флемми. – Он сказал мне, что обвинения передаются в суд, и посоветовал мне вместе с моим другом немедленно убраться из Бостона или что-то вроде того».

Флемми сделал все, как было сказано. Он уехал из Бостона и провел следующие четыре с половиной года в бегах, сначала в Нью-Йорке, потом в основном в Канаде, в Монреале, где работал печатником в газете. За это время Стиву часто звонил Пол Рико, держа его в курсе ситуации с обвинениями. Рико не передал никакой информации о местонахождении Флемми массачусетским следователям, которые пытались его выследить.

Хоть Рико и проинструктировал Стива, что он не должен считать себя нанятым на службу Бюро, и обсудил с ним основные правила ФБР для информаторов, оба они рассматривали большинство этих инструкций как раздражающую формальность. Гораздо большее значение имело для них обещание, данное агентом преступнику: сам факт, что Флемми – его информатор, будет оставаться в тайне, и это был ключ к успеху их альянса. Это было обещание, которое большинство агентов давали своим информаторам, обещание, которое считалось «священным». Но в устах Рико обещание становилось «священнее» во сто крат, подразумевая даже преступное пособничество и укрывательство беглеца. Рико обещал, что пока Флемми будет работать его информатором, ему будет гарантирована свобода от преследования за все его уголовные деяния.

По понятным причинам, такая сделка представлялась выгодной для Флемми. Ему также льстило, что Рико не относился к нему как к какому-то бандиту-отморозку. Пол не был напыщенным «агентом Купером», готовым опрыскать комнату дезодорантом, как только Стив покидал ее; он вел себя как друг, на равных. «Я считаю, это было скорее партнерством», – утверждал Флемми.

В конце концов все обвинения были сняты с Флемми после того, как ключевые свидетели отказались от своих показаний, и в мае 1974 года Стив смог покончить с жизнью в бегах и вернуться в Бостон. С помощью ФБР он пережил бандитские войны и избежал обвинений в убийстве и подрыве автомобиля. Но намерений вести праведную жизнь у Флемми не было. Возвратившись в Бостон, он связался с Хоуи Винтером и вернулся к тому, что у него получалось лучше всего.

…И вот теперь он стоял рядом с Уайти Балджером в «Маршалл Моторс». «Мне обязательно с ним встречаться?» – спросил Балджер. Флемми минутку подумал. Прошло меньше года с тех пор, как он вернулся в город, и было очевидно, что дел и возможностей становится все больше. Было понятно, что нужны новые договоренности. Он сам даже встретился с Деннисом Кондоном: во время короткой встречи в кафе его познакомили с Джоном Коннолли. Флемми расценивал все подобные мероприятия как своеобразный переход «под крыло» Коннолли, тем более что Пол Рико был уже переведен в Майами и готовился к выходу на пенсию. Со временем Флемми, безусловно, ощутил определенную выгоду от сделки с ФБР. Но ведь он был всего лишь Стивом Флемми, а не легендарным Уайти Балджером.

Флемми осторожно подбирал слова для ответа. Наконец он произнес фразу краткую, хотя и полную скрытого смысла.

«Возможно, это неплохая идея, – сказал он Балджеру. – Сходи поговори с ним».

* * *

Коннолли не торопился с предложением. «Я просто хочу, чтобы ты выслушал меня», – сказал он Балджеру, сидя с ним в машине на Уолластон-Бич. Коннолли осторожно разыгрывал карту двойной угрозы, недавно полученной Балджером и его бандой Уинтер-Хилл от мафии Дженнаро Анджуло. «Я слышал, Джерри настучал на тебя в полицию, чтобы тебя прижали», – сказал Коннолли Балджеру. Они сошлись на том, что Джерри Анджуло определенно имеет преимущество над всеми остальными деятелями, поскольку может себе позволить обратиться к продажному копу за услугой. «У мафии есть все связи», – подвел итог Коннолли.

Потом Коннолли сменил тему и заговорил о конфликте вокруг уличных автоматов. Ходят слухи, продолжил он, что Дзаннино готов «наехать» на Балджера и его дружков из Уинтер-Хилл. «Я знаю, ты в курсе: ублюдок собирается напасть на вас».

Последнее замечание особенно задело Балджера. Честно говоря, Коза ностра и Уинтер-Хилл всегда умудрялись находить возможности к сосуществованию. Не то чтобы у них совсем не было «непоняток», но обе группы были скорее партнерами, чем врагами на грани войны. Даже резкий и непредсказуемый Дзаннино, этот Джекил и Хайд^[29] от мафии, мог в один момент злобно проклинать Уинтер-Хилл и обещать изрешетить их всех пулями, а буквально через секунду с наигранной миролюбивостью заявлять: «Хилл – из наших!» По правде сказать, Анджуло в это время был больше обеспокоен угрозами, которые он получал от беглого итальянского отморозка, известного как «Бобби Кочегар», чем вероятностью неизбежной войны с Уинтер-Хилл. Но для целей Коннолли как нельзя лучше подходил конфликт между Коза ностра и Уинтер-Хиллом по поводу уличных автоматов, и Коннолли мгновенно понял, что задел бесстрашного Балджера за живое, упомянув о возможности насилия. Балджер по-настоящему разозлился.