Диана Великанова
Последний завет де Валье
Глава 1
Пиренеи в этот день будто сами решили надеть траур. Густой туман обвивал замок де Валье, змеясь по каменным башням и обрываясь где-то внизу, на краю холмов. Небо серое, без малейшего намёка на солнце. Ветер пробирался сквозь старые дубы.
Замок стоял, как памятник ушедшей эпохе, строгий и внушительный. Каменные стены, украшенные резьбой и увитые плющом, смотрелись одновременно величественно и утомлённо. Похоже, он, как и его хозяин, жил здесь дольше, чем следовало бы.
В воздухе повисло молчание, нарушаемое лишь шелестом мёртвых листьев под ногами. Всё было идеально для похорон. Холод, сырость, тишина. Даже природа решила придержать свои привычные звуки.
Одна за другой чёрные фигуры спускались по склону к старому фамильному склепу. Куда там любому театру. Траурные плащи, угрюмые лица, низкие поклоны. Каждый здесь знал свою роль и играл её с должным пафосом. Похороны аристократа всегда больше похожи на спектакль, чем на прощание. Хоронили дона Алехандро де Валье. Ему хоть и исполнилось 80 лет, но смерть наступила от отравления ядом.
Я стоял чуть в стороне, наблюдая за процессией. В отличие от них, мне не нужно было скорбеть. Моё дело – смотреть, анализировать и, главное, не забывать, что любая трагедия – это всегда начало новой интриги.
Голос священника разливался над склепом, как раскаты далёкого грома, глухо отражаясь от старых каменных стен. Его слова о вечной памяти и покое звучали пусто, теряясь в холодном осеннем воздухе. До покоя этим людям ещё далеко. Любой другой мог бы принять их за обычных скорбящих, но не я. Каждый из них – книга с замком и сегодня я точно найду пару ключей.
Мария, вдова, стояла прямо, будто её спина была сделана из того же мрамора, что и надгробие перед ней. Лицо безмятежное, глаза устремлены вперёд, ни одной слезы.
В её взгляде ни капли боли. Либо скорбит внутри, либо уже планирует новую жизнь.
Рикардо, старший сын, метался глазами по склону, будто искал путь к отступлению. Он нервно теребил край своего чёрного пиджака, словно тот мог его защитить от чего-то. Или от кого-то. Взглядов других родственников он явно избегал. Рикардо явно не привык стоять в тени, но его руки дрожат, как у ребёнка, впервые пойманного на лжи.
Рядом с ним Клара, дочь дона Алехандро смотрела на гроб с таким трепетом, будто ожидала, что сейчас произойдёт нечто великое. Отец восстанет прямо из гроба. Одежда её была странной. Если бы она могла, то уже сейчас начала бы шаманский танец, чтобы вызвать дух покойного.
София, старшая внучка, дочь Клары, стояла чуть поодаль, спокойно и безразлично, как статуя. Её руки были сложены на груди, а взгляд казался слишком зрелым для её возраста. Юная и отстранённая. Что скрывается за этой невинной маской?
Рядом с ней Лукас и Изабель, дети Рикардо. Лукас пытался казаться невозмутимым, но его взгляд то и дело блуждал по лицам взрослых, пытаясь понять, что здесь происходит. Изабель сжимала руку Софии так крепко, что костяшки побелели. Дети всегда чуют напряжение, даже если взрослые пытаются скрыть его за натянутыми улыбками.
Карлос, племянник покойного. Он стоял в стороне, руки в карманах, взгляд устремлён на горизонт. Его поза говорила о полной отстранённости, но это было слишком хорошо сыграно.
Словно говорит: «Я здесь, чтобы наблюдать, а не участвовать». Какой интерес он преследует?
Каждый из них казался замкнутым в своей маленькой драме. Но их пути неизбежно пересекутся.
После церемонии главный зал замка встретил нас ледяным молчанием. Высокие потолки, массивные люстры, стены, украшенные потемневшими от времени картинами. Всё вокруг казалось старше мамонтов. Даже горящий камин, похоже, лишь имитировал тепло, которое не способно согреть сердца собравшихся.
Семья молча занимала свои места за длинным дубовым столом. Чёрный, как ночь. Скатерть и серебряные приборы создавали впечатление, будто мы собрались не на поминальный обед, а на званый ужин с привидениями. Я расположился в конце стола, словно приглашённый наблюдатель в театре абсурда. Мой взгляд ловил каждое движение, каждый взгляд, каждую паузу в дыхании. Здесь не может быть никаких случайностей.
Рикардо первым нарушил тишину. Он обвёл всех напряжённым взглядом и, стараясь звучать спокойно, произнёс:
– Думаю, нам нужно обсудить будущее имения.
Я заметил, как Карлос чуть приподнял уголки губ, едва уловимая, но выразительная улыбка. Интересно, кто из них первым пойдёт ва-банк? У Карлоса, похоже, уже есть готовый план.
Рикардо, явно нервничая, начал говорить о реставрации и возможных инвесторах. Но его речь была прервана Софией, которая неожиданно подняла взгляд от тарелки и бросила:
– Зачем реставрировать то, что не окупается? У нас ведь и так хватает долгов.
Тишина накрыла стол. Все замерли, глядя на неё, а София просто пожала плечами и вернулась к своему обеду. Девочка явно не пропустила ни одного урока по наблюдению за человеческой природой. Её слова были как удар кинжалом: точные, быстрые и разящие прямо в цель.
Мария откашлялась, её тонкие пальцы чуть дрожали, когда она потянулась к бокалу с вином.
– София, возможно, не стоит так резко… – её голос был мягким, но в нём чувствовалась стальная нотка.
Клара, до этого молчавшая, неожиданно произнесла:
– А может, София права? Иногда лучше всё разрушить и начать с чистого листа.
Её слова прозвучали с мрачной уверенностью, которая больше напоминала предсказание.
Вот так. Они сами начинают расшатывать лодку. Мне остаётся только наблюдать, как медленно, но верно они подталкивают её к краю водопада.
Моё внимание снова привлекла улыбка Карлоса, теперь уже более заметная. Он наслаждался этим зрелищем, будто каждое новое слово было для него симфонией.
Карлос знает, как заставить людей сыграть в его игру, не испачкав при этом собственные руки. Возможно, он даже был разочарован, что я тоже здесь, чтобы вмешиваться в эту пьесу. Но, к сожалению для него, я люблю хорошие драмы, особенно когда они идут по расписанию. Моя профессиональная задача лишь найти убийцу. Адвокат семьи платит мне за это неприличные деньги, в конце концов.
Я откинулся на спинку стула, позволяя себе небольшую передышку от этого театра абсурда. Семья де Валье. Идеальный пример того, что с достаточным количеством денег можно купить всё, кроме, пожалуй, нормальных отношений. Здесь каждый живёт в своём маленьком мире, окружённый стенами из секретов и лжи. И каждый из них уже играет свою роль в неизбежной драме.
Рикардо – типичный наследник, который изо всех сил пытается выглядеть ответственным. Но его беспокойные руки выдают страх. Он боится не только потерять имение, но и того, что кто-то узнает его слабости.
Клара – эксцентричная дочь, которой больше места в оккультных романах, чем в реальной жизни.
Мария – хладнокровная матриархиня, у которой за годы брака выработалась стальная выдержка. Она смотрит на всех так, будто уже всё знает, но предпочитает молчать, чтобы не портить своё развлечение.
Карлос – наблюдатель, стратег, который явно чувствует себя уютнее всех. У него нет ничего, что нужно спасать или терять, и это делает его самым опасным из них.
Но больше всего меня заинтересовала София. Эта девочка впитывает каждую деталь, каждое слово. Она не делает резких движений, но её взгляд говорит о том, что в её голове уже разыгрывается своя собственная партия.
Лукас и Изабель тоже не остались мной незамеченными. Эти дети слишком молоды, чтобы полностью понять, что происходит, но достаточно сообразительны, чтобы почувствовать, что всё идёт не так. Они видят то, что взрослые скрывают за своими масками, но пока ещё не знают, что с этим делать.
В этом замке тайны буквально пропитывают воздух. Здесь не просто кто-то утаивает правду. Здесь каждый хранит её так тщательно, что забывает, где заканчивается ложь и начинается реальность. Иронично, но смерть патриарха, которая должна была стать финалом, выглядит скорее прологом.
Поминальный обед шел своим чередом. Если, конечно, это можно было назвать обедом. Глухое стучание приборов по тарелкам и редкие фразы звучали, как неумелая репетиция несмешной пьесы. Время от времени кто-то откашливался, но никто не осмеливался нарушить хрупкую тишину, в которой сквозила какая-то настороженность.
И вдруг…
Одна из старых свечей, стоящих на массивном камине, мерцнула и погасла. В тот же миг холодный порыв ветра ворвался в зал, распахнув старинные дубовые двери в дальнем углу. Они ударились о стены с гулким звуком, который отозвался эхом по всему замку.
Клара ахнула, её глаза широко раскрылись, а рука судорожно сжала край стола. Она была на грани крика, но, сдержавшись, сказала с пронзительной убеждённостью:
– Это знак. Это знак проклятия! Духи говорят с нами!
Мария не обратила на это никакого внимания, лишь подняла бокал и сделала небольшой глоток вина. Рикардо, наоборот, нервно огляделся по сторонам, будто искал виновника этого покушения. София даже не подняла головы, словно такие события были для неё обыденностью. Но Карлос, конечно, не мог упустить такую возможность. Он медленно откинулся на спинку стула и, с легкой усмешкой, бросил:
– Клара, похоже, у твоих духов отменное чувство драматизма. Может быть, им стоит попробовать себя в театре? Уверен, билеты бы разлетелись.
Клара метнула в него убийственный взгляд, её голос дрожал от смеси страха и гнева:
– Смеёшься? Ты смеёшься, Карлос? Это не шутка. Ты не понимаешь, что мы все в опасности!
Конечно, он всё понимает, Клара. Просто он наслаждается каждым мгновением твоего страха. А в его тени ещё больше удовольствия от реакции других.
В этот момент я заметил, как Мария слегка нахмурилась, а Рикардо пробормотал что-то себе под нос. София подняла глаза и обратилась к матери с холодной невозмутимостью:
– Если духи хотели нас напугать, им придётся постараться чуть больше. Это всего лишь ветер.
Каждый из них задумался о своём, но я не сомневался, что мысли всех сейчас были далеко от невинных поминальных молитв. Тишина, последовавшая за всплеском Клары и язвительным замечанием Карлоса, повисла над столом и никто не решался сделать первый шаг.
Рикардо, как старший сын и предполагаемый глава семьи, чувствовал, что обязан взять ситуацию под контроль. Он откашлялся, выпрямился и попытался вернуть разговор в более безопасное русло:
