Диана Кофейникова (Врединка)
Принцеждалка: эпичная сага с драконами и принцами в трёх частях
Всеволод Евгеньевич побагровел…
– Лизочка! Сева! Ну нельзя же так – да в такой-то момент!
Под окном послышалось нетерпеливое ржание, скрежет металла о металл, матерки принца. Заорала сигналка соседского Шевроле.
– Доченька! Ну какой салон – ты у нас сама волшебница макияжа и гуру образов! Давай, Лизонька, покажи класс! Сева, девочка права – нельзя же так попирать традиции! Принц непременно должен сразиться с драконом! Тащи его сюда!
Как всегда и во всём, Аделаида Аристарховна была безусловно, окончательно права. Поэтому объёмистый, мило колыхающийся Лизочкин задок, обтянутый розовыми пижамными штанами, скрылся за дверью ванной. Отец семейства, не переставая ворчать, направился к спящему на шкафу дракону. Пора было призвать это бесполезное существо к выполнению своей священной обязанности.
Действие второе
Имени у дракона не было – семейство не удосужилось даже поинтересоваться, как он был назван при вылуплении. Он вообще был сплошным разочарованием – в питомник ездил Всеволод Евгеньевич и, разумеется, достойный экземпляр выбрать не смог.
Аделаида Аристарховна не уставала сокрушаться: количество шипов на хвосте не соответствовало стандартам породы, чешуя была слишком рыхлой и совершенно лишена глянцевой переливчатости, перепончатые крылья не играли на свету радужной дымкой, характером дракон обладал небоевым. Скорее, он был пофигистом и флегматиком. В довершение всех бед – мифологический питомец был малоросл и недостаточно эффектно плевался огнём. Откровенно говоря, он не в состоянии был поджечь даже Лизочкин пуховой тапок.
– Ни на выставку, ни на племя! Всеволод, ну куда ты смотрел?
– Дорогая, но есть же весьма существенный плюс: нашего дракона плевком перешибёт самый завалящий принц и наша дочь не станется старой девой на попечении пенсионеров-родителей!
Аргумент Всеволода Евгеньевича был весом, но, как показало время – бесполезен. Лиза беспечно браковала принцев задолго до того, как дело доходило до эпичного сражения. Со временем Аделаида Аристарховна начала подозревать то, в чём Всеволод Евгеньевич был давно уверен: дочери просто нравилось наслаждаться скоротечной молодостью, не вникая в премудрости кулинарии, клининга и тем паче – процесса деторождения.
