Диана Хант
Охота на ведьму
Часть IV. Диверсия
Глава 12
– Непререкаемый авторитет, – поддел меня Ралфи, придерживая дверь и выходя следом за мной на крыльцо. – Я начинаю понимать, почему адептке доверили пост заведующей станцией.
Я пожала плечами.
– Ну, во-первых, ничем я здесь не заведую. Я – куратор, и работаю наравне со всеми, – решила поскромничать ради разнообразия. – И потом, какая разница, адептка я или магесса, сколько мне лет и прочая чепуха, если я знаю своё дело…
– Значит, ответственная, – буркнул под нос Ралфи и, нагнувшись, подхватил на руки подбежавшее к нам на тоненьких цыплячьих ножках Чудо-Юдо.
Отвечать не стала. Понятно же – ведьмак специально. Провоцирует.
Вместо этого набрала на смартфоне сообщение:
«Касперский! Завязывай чахнуть над компом! Пошли прогуляемся! Заодно экскурсию Ралфи устроим».
Ответ пришёл незамедлительно.
«Экскурсию или диверсию?»
В ответ отправила смайлик с фейспалмом.
«Внешне это должна быть экскурсия, ок? Над диверсией надо работать тоньше. Этот псих Горислава в лаборатории запер. А я не теряю надежды в город свалить. Мне с ним на одной территории тесно».
«Код всемогущий! Ну, давай хоть мухоловок на него натравим или скажем пикси, что нашли, кто у пчёл мёд ворует…»
«К мухоловкам, мы, кстати, пойдём,– смайлик, потирающий ладошки, – и заскочи по дороге в третью лабораторию, выпусти Горислава из заточения. Это срочно!!!»
Каспер не ответил. Зная своего котецкого, а именно его ревность, помноженную на необъяснимую антипатию к моему напарнику, можно быть уверенной, что часа через два Каспер мою просьбу таки выполнит, и Горислав окажется на свободе.
– С чего вы хотите начать осмотр? – спросила уже вслух.
– Вообще меня интересует вся станция, – ответил Ралфи, не задумываясь. – Но больше всего, пожалуй, анимагические лаборатории.
– Ну, так, может, не стоило Горислава в третьей запирать? – не выдержала я. – Глядишь, с неё бы и начали.
– А давай начнём с первой? – не поддался на провокацию ведьмак.
Первое отделение встретило нас попискиванием, раздающимся из цветка с крупным алым бутоном.
– Магическое растение? – с интересом прищурился ведьмак, приближаясь и касаясь лепестков пальцем. Впрочем, палец он тут же отдёрнул.
– Сам ты растение! – из бутона выглянула встрёпанная рыжая макушка.
– Познакомьтесь – Дюймовочка, – фыркнула я. – Господин Логан Ралфи, визитатор.
– Инквизитор, значит, – задрала свой и без того курносый нос пикси, и я подавила усмешку, а Ралфи ожидаемо нахмурился.
– Как крылья? – спросила у Дюймовочки.
– Чешутся, – пожаловалась пикси.
– Ну, я предупреждала. Со стрекозиными было бы проще.
Дюймовочка с достоинством распахнула жёлтые, с чёрными полосками и синей каймой по краям, крылья бабочки.
– Вот ещё, – пискнула она. – Что я вам, фея-крёстная? На меньшее, чем махаон, я не согласна!
– Недельку ещё потерпи, – попросила я, завершив осмотр. – Окрепнут.
Пикси обиженно исчезла в бутоне, прикрыв за собой лепестки.
– Не слишком вежливо, – шепнул ведьмак. И я вообще-то была с ним согласна: характер у пикси, несмотря на такое милое имя, гадкий, но…
– Сами бы посидели в четырёх стенах месяц, – передёрнула я плечами, переходя к следующему столу.
В высокой, до потолка, стеклянной колбе, наполненной светом, парила оранжевая птица с хохолком на голове и длинным пушистым хвостом. Глаза птицы были закрыты. Сверившись с показаниями приборов, я пояснила ведьмаку:
– Пробуждения ждать не меньше месяца.
– Феникс? – почти с придыханием спросил Ралфи, делая пометки в пространственной ведомости, которую с помощью нескольких касаний превратил в блокнот. Ах, accuracy… нам бы такое оборудование!
– Их все путают, – довольно кивнула я. – Видовая принадлежность та же. У этого подвида ареал обитания совсем другой был. Знакомьтесь, Жар-птица. Редчайший экземпляр. Мы за неё всей станцией бились. Первые курсы так уже райские яблоки заготовили, ждут. От нечего делать, хотя сами, конечно, мотивируют заботой о будущей Жар-птице, занялись их селекцией.
С третьего стола вдруг раздался хлюпающий залп, и Ралфи в последний момент успел воздвигнуть между собой и столом воздушную стену. Растение с крупными круглыми бутонами, напоминающими капусту, почём зря поливало незнакомца сверкающими брызгами.
Я хмыкнула. Это только в сказках и диснеевских мультиках царит сплошная милота: все зайчики и белочки держатся за лапки и поют голосами профессиональных исполнителей, а растения, водоросли и ракушки широко улыбаются и выступают в роли музыкальных инструментов. На самом же деле характер у магических созданий встречается тот ещё. Нет, и их понять можно: просыпаешься на лабораторном столе, часто – с очень и очень фиговым самочувствием. Вокруг сплошь незнакомые лица, проводят какие-то непонятные и не всегда приятные манипуляции, командуют, заставляют пить лекарства и правильно питаться, вбухивают магию почём зря – а целительные чары не всегда, опять же, несут в себе приятные ощущения. И пока удаётся их убедить, что это всё для их же блага, что они в безопасности, что о них позаботятся… Случаются, в общем, капризы.
Вот как с Ворчуном.
Вообще им Горислав занимается – очень уж интересный случай, но цветок от вынужденного ничегонеделания в лаборатории, бывает, чуть не на стенку лезет. А на воздух или, скажем, в теплицу ему нельзя. Пока не окрепнет, концентрацию магического фона лучше не менять. А то все попытки Горислава восстановить изначальные свойства редчайшего цветка, который, скорее всего, и в древности существовал в единственном экземпляре, – в редкие минуты хорошего настроения Ворчун поведал, что его вывели в древней алхимической лаборатории, – псу под хвост.
Ведьмак вытер лицо ладонью, растирая всё-таки угодившие в цель сверкающие брызги, и я с трудом сдержала хихиканье: физиономия у Ралфи теперь сияла, как будто кто-то мазнул по ней бронзатором с золотой пылью. Хотя почему как будто?
Кивнув на воинственно настроенную рассаду, ведьмак поинтересовался:
– Тоже, хм, пикси?
Одну каплю, самую крупную, он так и не вытер, и она успела затвердеть в процессе стекания с мочки уха, делая Ралфи похожим на пирата.
– Не-а, – хмыкнула я. – Гибрид Ворчливой Брасики, выведен каким-то сильным алхимиком. Имя называть отказывается, хотя с памятью у него всё более чем в порядке. Горислав зовёт его Философским цветком, он им занимается. А я Ворчуном зову.
– Философским… цветком?! – кажется, визитатора удалось удивить. Ну конечно, о философском камне любой ребёнок слышал, а вот что при помощи этого самого камня было выведено растение с похожими свойствами…
– Именно! – замахало на него капустными листьями это самое растение. – Что тебе не понятно, человечек? Серёжки, может, снимешь и сразу лучше слышать начнёшь? А я всегда говорил, что золото делает вас слепыми и глухими, презренные людишки!
Я закатила глаза. Ворчун явно цитирует сейчас того самого алхимика. Но имя этого гения не скажет. Из вредности.
– Какое ещё золото? Какие, к тьме, серьги?! – Ралфи машинально потрогал чистое ухо, «серьга» же осталась болтаться на другом. – И, смею заметить, я ведьмак.
– Смею заме-е-етить, – тут же передразнила ведьмака брасика. – Серьги уместны лишь в ушах потаскушек, пиратов и джиннов. Признавайся, ты – джинн? Может быть, пират? Может, за пределами моей тюрьмы пришвартован твой корвет? Или где-то здесь лампа? Ритка, потри эту чёртову лампу, он меня бесит. А? Что? Не слышу! Нет лампы?! Так я и думал! Вот только взглянул на твою кобелиную рожу и сразу всё понял!
Ралфи, прекрасно понимая, к чему клонит хамоватая брасика, сжал зубы. И в другой ситуации я бы не вмешалась, но… у меня, на минуточку, уши тоже проколоты! Так что…
– Эй! – осадила я Ворчуна. – Ещё одно слово, и заблокирую все каналы, кроме энималплэнет, понятно? Я гляжу, просмотр сериалов на кого-то дурно влияет.
– Не хотел вас обидеть, светлая королева Марго! – тут же всплеснула листьями брасика.
– И аудиокниги сотру, – мстительно пообещала я, погрозив Философскому цветку пальцем, и Ворчун обиженно зашелестел.
– Молчу! Подчиняюсь грубой силе. Но внутренне – не сдамся!
– Не сдавайся, – милостиво разрешила я.
– Одного понять не могу, – пробормотал ведьмак. – Почему философский-то?
– Ты меня режь, казни, обрывай листья и втыкай иголки в глаза, а ничего я тебе не скажу, джинн доморощенный!
Хихикнув, я таки сдёрнула золотую каплю с уха Ралфи. Она успела затвердеть и, конечно, нуждалась в полировке, но…
– Видите? – показала я её Ралфи на ладони. – Ворчун синтезирует золото из воздуха. Потому и философский.
– Дай-ка посмотреть, – попросил Ралфи, и, когда наши руки соприкоснулись, я поспешила пройти к следующему столу.
– Действительно, золото, – пробормотал ведьмак. – Не вполне чистая смесь, триста семьдесят пятая проба… Но всё же!
– Ах ты, грубиян! Можно подумать, ты хоть на такую пробу способен! А у меня, между прочим, всё впереди! Я молод и полон сил, в то время как твои лепестки и листья давно уже подзавяли, и в том, что касается их чистоты…
Стоило мне гневно оглянуться, Ворчун притих. Правда, листья умудрился сложить в совсем уж неприличном жесте, демонстрируя, что он думает о «чистоте лепестков визитатора».
У меня голова пошла кругом.
И ведь мы только начали «экскурсию»!
Интересно, удастся Ралфи сохранить не только свою невозмутимость, но и рассудок?
Ставлю на то, что сдриснет он на свой благополучный Террасуот от нашей Земной действительности…
Глава 13
Заглядевшись на золото в своей ладони, Ралфи чуть было не врезался в следующий стол. Он был пуст, если не считать высокого стеклянного колпака и горстки пепла под ним.
– А тут что?
– А вот это феникс, – ответила я. – Точнее, пепел феникса.
– Не возрождался? – деловито уточнил ведьмак, делая пометки в своём чудо-блокноте.
Золото он, кстати, упаковал в силовой контейнер и в карман сунул. Даже не спросил, можно ли. Хапуга.
– Ждём со дня на день, – уверенно ответила я.
– Всем бы твой оптимизм, деточка, – не удержался Ворчун.
Следующие два с половиной часа ушли на осмотр лабораторий.
Выращивают у нас в основном фамильяров.
Совы, кошки, жабы, змеи, летучие мыши, белки и даже мангусты – идеальные спутники анимагов. Мы, кстати, решили пойти дальше, нежели выращивать обычных компаньонов, способных накапливать магический резерв и при случае делиться им с хозяином. Каждый питомец на нашей станции – личность, мы оказываем любое содействие в учёбе, развитии.
Тот же Касперский – трехкратный чемпион межмирового хакерского турнира. На счету моего котецкого… нет, стоп, эту информацию разглашать ни в коем случае нельзя, но, без ложной скромности, есть чем гордиться.
Вообще, наши ресурсы позволяют не только «мелочью» заниматься. Мы и на Золотую Антилопу замахнулись, и на Керинейскую Лань (их, кстати, в загоне тоже навестили), но вот с магическими существами покрупнее, конечно, уже сложнее. Возрождаем, выращиваем – и всё на экспорт. В заповедники, где той же Несси (да-да, той самой, из Лох-Несс, жаль, не уговорим никак переехать, больно уж падка до славы, так что каждый новый орд с камерой для Несси – праздник) было бы привольнее.
Моя голубая мечта – Бестиарий.
Заповедник при одноимённом анимагическом центре на Террасуоте. Ну, это я отвлеклась. До воплощения в жизнь своей мечты мне ещё далеко. На то она и мечта. Голубая, как крыло птицы счастья.
На протяжении всей «экскурсии» нас сопровождало Чудо-Юдо. Избушонок тыкался под ноги, кряхтел, требуя угощения, и всячески отвлекал.
Каспер же мою просьбу присоединиться ко мне самым свинским образом проигнорировал. Уверена, причиной тому моё нежелание объединять «экскурсию» с «диверсией». Впрочем, игнорил котецкий не напрямую.
Потому что незримо нас с Ралфи всё же сопровождали. В териоморфной форме. Я это поняла, когда третий по счёту «экспонат» нахамил визитатору, что уже смахивало на систему. Осмотревшись кругом истинным зрением, я поняла, что так и есть. Кое-кто усатый как мог науськивал жителей станции и магических питомцев против «наглого захватчика». Так ведьмака, к слову, пикси обозвали. После того, как попытка вывернуть ведро с берилловыми пауками Ралфи на голову с треском провалилась.
Разглядеть фамильяра, когда он в териоморфной форме, почти невозможно. Исключение – хозяин. Так что Ралфи, если даже и заподозрил что-то, утвердиться в своих подозрениях не мог. А у меня прям настроение поднялось. Я же со своей стороны оказываю полное содействие? Полнее не бывает. И пусть кинет в меня камень тот, кто в этом усомнится.
А что до Касперского… попробуйте, докажите.
Вот так и получаешь лишнее подтверждение, что твой фамильяр – лучший в мире.
В теплицы, расположенные на биологической части станции, помня просьбу Ксю, мы заглянули сразу после обхода лабораторий. Потому что, когда славящиеся своей прожорливостью мухоловки от еды отказываются – это серьёзно.
Оказалось, отсутствием аппетита растительные питомцы студентов Ксю обязаны пикси: те умудрились протащить в теплицу целый ящик мармеладных червячков (интересно, где только раздобыли такую пропасть) и в итоге все хищники семейства Росянковые мучились отравлением и несварением желудка.
Так что с промывательными процедурами пришлось повозиться. Заодно устроить разнос безалаберным младшекурсникам, оставившим сладости без присмотра. Малолетних нарушителей в два счёта вычислил Каспер, он же и пригнал в теплицу. Они, к слову, котецкого не выдали.
В общем, пришлось совместить спасательную операцию с мастер-классом для студиозусов по оказанию первой помощи росянкам. Что, в общем-то, было непросто: мухоловки не самые покладистые растения, а уж когда видят у тебя в руке шприц с физраствором, и вовсе превращаются во львов безжалостного цветочного мира. Хорошо хоть, эта партия не летающая была…
Если честно, я всё ждала, когда Ралфи сбежит. Но, как выяснилось, зря надеялась. Ведьмак мужественно терпел едкое амбре, царившее в густом, влажном воздухе теплицы, и даже укусы, подчас весьма неприятные, – от растительных питомцев Ксю. Надо отдать визитатору должное: он даже промывание делать помогал. Магичить в теплице я настрого запретила: не хватало нам ещё здесь мухоловок размером с подсолнух! Такая, пожалуй, не то что руку запросто откусит, но и голову: магию растущие организмы впитывают как губки, потому в процессе роста нужно очень и очень дозированно им её давать…
Где-то через час в теплицу заявился скучающий мандрагор Кристер, и работа пошла ещё быстрее. Присутствие ведьмина корня само по себе дисциплинирует любую магическую растительность.
В общем, спустя пару часов справились, общими усилиями.
Я уж думала, закончились на сегодня мои мучения – Ралфи всё чаще косился на часы и выглядел озадаченным. Явно не ожидал настолько «практического характера» своей проверки.
Но оказалось, всё только начинается.
Когда из канала раздались всплески и вопли русалок, умоляющих о помощи, я не придала этому большого значения. Решила, что хвостатые хотят таким образом устроить водное крещение новенькому.
И, как оказалось, зря.
Потому что, когда со стороны водного ангара донеслись душераздирающие вопли, перерастающие в крики паники, было уже поздно.
Следом раздался звон разбитого стекла: проломленный изнутри купол ангара разлетелся мириадами осколков! Рёв раненой гидры, вздымавшейся над остатками купола, оглушил, заставил прижать ладони к ушам.
Ревела Лерка – имя гидра получила благодаря исторической родине – страшно!
За неимением метлы под рукой я со всех ног бросилась к ангару.
В висках скандировала единственная мысль. Убью. За Лерку – убью!
Кто посмел обидеть мою красавицу?!
Врезавшись во что-то белое и лохматое, материализовавшееся на моём пути, я охнула и упала на землю.
– Кабздец, Ритка, – сообщил свалившийся вместе со мной котецкий. – Лерка взбесилась!
– Вот дерьмо!
К тому моменту, как мы добежали до ангара, гидра успела пробиться сквозь следующий защитный полог, разнести в хлам куполообразную крышу и проломить стену хозяйственной пристройки – стремясь всеми шестью головами, лязгающими острыми и длинными, как сабли, зубами, на территорию академии.
Вокруг моей ужасающе прекрасной красавицы кружили дежурные ловцы на мётлах, у каждого в руках по портативному порталу – в них исчезали извлекаемые из гигантского чёрного тела окровавленные осколки. Чтобы как-то к Лерке подступиться и понять, что происходит с добрейшим и до этого дня совершенно бесконфликтным существом, любимицей всего АНИ-13, нужно сперва избавить её от битого стекла. Может, она, порезавшись, так разозлилась?
Часть ловцов метала в Лерку усыпляющие и обезболивающие чары, но не так-то просто попасть в мечущееся и извивающееся животное, которое к тому же старается дотянуться до этих самых ловцов, чтобы отвлечься на их пожёвывание. Да и усыпить нечто весом свыше десяти тонн – не так-то это просто! Банально магии не хватает!
Злобствуя и беснуясь, гидра продолжала реветь всеми шестью головами, да так, что умудрявшихся подобраться поближе магов отбрасывало вместе с мётлами прочь. Острые зубы клацали в воздухе, силясь достать до мельтешащих вокруг фигурок волшебников и ведьм.
Глава 14
Я замешкалась секунд на десять, не дольше.
Просто Лерка – мой первый в жизни курсовой проект. Между нами давняя, особая связь. Ещё с тех самых пор, пока она сидела ждала своего часа в чудом сохранившемся в вечной мерзлоте яйце. И эта самая связь сейчас позволяла рассмотреть ауру озверевшей питомицы во всех подробностях.
И то, что я видела, мне совсем, совсем не нравилось!
Хотя бы тем, что вскоре мне стало ясно: заклинания стазиса не просто не работают, они до Лерки даже не долетают! Словно некая тонкая, едва различимая плёнка поверх ауры поглощает их!
Кроме того, когда я пригляделась к этой самой плёнке и та нехотя проступила поверх ауры гидры, я узнала в ней чары самоликвидации! Вплетённые в основу ауры питомца, они вступают в силу, если тот попытается причинить вред людям… Я сама в свое время вплела их в энергетическую структуру гидры, потому что иначе Лерку бы в АНИ не оставили. А гидра выросла такой ручной, ласковой и доверчивой, что ежу было ясно: нельзя ей в заповедник. Будут там нашу шестиглавую десятитонную девочку обижать…
Более того, с этими самыми активировавшимися чарами самоликвидации что-то было не то. Совсем не то. Иначе Лерка была бы уже мертва. А она как будто только сильнее и злее становилась!
Каспер, забравшийся мне на плечо, вдруг в это самое плечо вгрызся, заставив взвизгнуть от боли. Хвала Триединой, это отвлекло Ралфи, который, стоя рядом, целился в Лерку из револьвера!
Забыв обо всякой субординации, я шарахнула по револьверу кулаком, разбив при этом костяшки, и возмущённо завопила:
– С ума сошёл?! Это редчайший экземпляр!!!
– А что ты предлагаешь?! Она представляет угрозу для студентов!
– Если истреблять всех, представляющих угрозу, так никаких зверей не останется! – взвилась я.
– Ты не видишь, Рита?! Гидра ваша под сильнейшим внушением! Я даже отсюда вижу первый уровень!
– Псионика?!
– Если бы псионика! – помотал головой Ралфи. – Внушение симпатическое.
– Дерьмо гиппогрифа!
Суть симпатической магии, если кратко, – воздействие на объект через специальную связь со сходным по виду предметом, лучше, если побывавшим в непосредственном контакте. Да-да, если совсем кратко, это Вуду!
– Рита! – Ралфи обхватил меня ладонями за плечи и встряхнул, не обратив внимания, что не потерпевший такого фамильярного обращения с хозяйкой Каспер зашипел и полоснул его по пальцам. – То, что у вас связь, я тоже вижу! Поверь, мне жаль! Но она опасна! Позволь мне сделать это быстро. Клянусь, она даже боли не по…
– Да пошёл ты!!! – рявкнула я, чувствуя, как на глаза выступили злые слёзы. Потому что проклятый Ралфи был прав, прав, прав! И от этого было только хуже!
Лицо ведьмака вдруг подёрнулось пеленой, и я поняла, что не смогла сдержать слёз.
– А что ты предлагаешь? – спросил он, снова встряхивая меня. Довольно грубо, кстати. Но эта его грубость позволила не расклеиться окончательно, а прийти в себя. И соображать начать.
Решив отложить самоедство по поводу того, что разревелась, как дурочка, перед идейным врагом, я стряхнула его руки со своих плеч и прокричала, силясь переорать Леркин рёв:
– Если это симпатика, есть один способ!
– Рита, нет! – Ралфи с полуслова меня понял и решительно помотал головой.
– Да! – рявкнула я. – Ты тоже нашу связь разглядел.
Если удастся подобраться к гидре поближе, что, учитывая её настроение, будет очень и очень непросто, есть шанс… Один из сотни, если не из тысячи, что мне удастся перетащить симпатические чары на себя. Не зря же у нас с Леркой связь есть! Не такая, как с Касперским, конечно, но всё же.
А поскольку эти симпатические чары не на меня настроены, значит, и стянуть их с меня будет легче, чем с гидры.
– Значит, так! – кто-то, кажется, окончательно пришёл в себя, и этот кто-то – я. – Я попробую подобраться к ней и загнать её обратно! Нужно только её отвлечь… Ты псионик, у тебя получится!
– И не подумаю!
– А ты не думай! Ты действуй!
– Ты не сделаешь этого, Рита!
Я хмыкнула. Не только сделаю, я, если ты не заметил, уже делаю.
– Рита! Нет! – успел крикнуть ведьмак, но я оказалась быстрее.
На моё счастье, один из ловцов не удержался на метле и рухнул шагах в десяти от нас. Метла, само собой, послушным хвостиком спустилась следом.
– Каспер! Проверить, что с ним. – В ловце я узнала Рому Медведева.
– Рита! – ощерился кот, в виде исключения целиком и полностью занявший сторону Ралфи.
– Не рассуждать!
Прежде чем Ралфи самым подлым образом попытался остановить меня чарами внушения, я вскочила на одинокую метлу и ринулась к коллегам, кружащим вокруг гидры. Донесшееся в спину проклятье посчитала за пожелание удачи.
– На Лерку воздействуй! – крикнула сверху ведьмаку.
Гидра буйствовала, ревела, никого близко не подпуская.
Подобравшись к гидре поближе, я убедилась в словах Ралфи: симпатика. Но если б не знала, куда смотреть, фиг бы что разглядела. А всё потому, что моя питомица билась в агонии, и аура её полыхала кроваво-красным. Лерке было больно. Очень больно!
Сделав крутой вираж, я увернулась от одной из голов, лязгнувшей зубами у самого уха.
– Сеть! – крикнула я парням наверху.
Сетью гидру накрыть было не так-то просто: обезумевшее от боли животное не задерживалось на одном месте. Извивающееся чешуйчатое тело покрывали обрывки прошлых попыток накрыть гидру сетью.
Ведьмы и колдуны из последних сил метали заклинаниями сонных чар, но все они поглощались охватывающими ауру животного чарами. Лерка даже не покачивалась, продолжая крушить ангар направо и налево.
– Рита! Даже не смей!
Я оглянулась на несущегося вслед за мной Ралфи – и где только метлу умудрился добыть?
– Твоя работа? – крикнула я, заметив, как движения гидры всё же замедлились, а глаза той головы, что пыталась достать меня, «поплыли».
На лбу ведьмака выступили бисеринки пота. Значит, я не ошиблась в своём предположении. Ралфи воздействовал на разум гидры, и воздействовал очень активно, что не так-то просто, ввиду целых шести голов, а соответственно, и шести пусть небольших, но всё же разумов.
– Только не останавливайся! – крикнула я, делая знак ловцам, чтобы присоединились к пси-воздействию ведьмака. У нас, конечно, псиоников такого уровня нет, но Ралфи сейчас реально нужна помощь. Из-за высокого пси-напряжения он с трудом удерживался на метле.
– Вадик! – крикнула Еговрову, который руководил поимкой гидры сверху. – По моему сигналу бросайте сеть!
– Она уже три порвала! – крикнул в ответ Еговров.
– Я говорю – по моему сигналу!
Еговров махнул рукой. Вид у него, как и у всех у нас, был бледный.
– Кидай!!! – крикнула я, спрыгивая с метлы.
Единственный способ успокоить взбесившегося зверя – слиться с его сознанием воедино. Но в случае с гидрой, окутанной чужеродной симпатикой, которая впитывает любое магическое воздействие и усиливается, это возможно только через физический контакт.
Прыгая на Лерку, я преследовала ещё одну цель: если я буду рядом, Ралфи не выстрелит. Это я почему-то точно знала.
Долгие, показавшиеся вечностью, мгновения падения. Маневрирование с помощью левитационных чар между злобно щёлкающими зубами головами. Удар об упругое, покрытое чёрной чешуёй тело… и максимальный, на какой только способна, выброс магии, направленный на сознание обезумевшего животного.
И когда удалось нащупать сторонние чары, виски пронзило раскалёнными спицами, а в мозгу запульсировал чей-то бесстрастный приказ:
«Убей».
Я закричала, силясь подавить его, но он стал лишь громче и сильнее:
«Убей! Убей!! Убей!!!»
В эти секунды, показавшиеся мне вечностью, я в полной мере прочувствовала, как тяжело было Лерке сопротивляться этому приказу! И чем больше было сопротивление, тем больнее ей было!
С облегчением обнаружила, что с рассудком, как и с физическим состоянием животного, всё в порядке.
Кто наложил на добрейшее в мире существо эти чары – разбираться будем потом.
Воспользовавшись тем, что нащупать симпатику удалось, я рванула её на себя, замыкая наведённый гипноз на собственном сознании.
Воюющая с магической сетью гидра мгновенно успокоилась: я ощутила, как расслабляются стальные мышцы, обмякают упругие чешуйчатые бока.
А в следующую секунду мир взорвался болью.
Даже не так… БОЛЬЮ!!!
