Диана Денисовна Кацапова
Лучшее лечение – это радость и прощение
Ланка увидела, что под дождём, во дворе, на детской площадке… на площадке кто-то ходил!!! Но кто это был?! Через непроходимый туман это невозможно было увидеть… видно было лишь то, что это парень и то, что он играет в мяч.
Вдруг парень остановился. Он подошёл ближе к песочнице, и только тогда Сорокина смогла разглядеть то, что это её друг- Олег Воркотин. Он сел рядом с лежащей Ланкой, словно не замечая того, что та плачет.
– Привет.– сказал Олег.
– Привет,– всхлипывая, произнесла Лана.
– Ты чего плачешь?!
– Да… так… грустно просто…
– Ясно. Ты чего тут?
– Мы с Никой гуляли и начался дождь…
– Так…
– И я решила переждать его тут.
– Но ты же всё равно вся мокрая, разве нет?!
– Ну…
– Мокрая. Заболеешь ещё…– заботливо промолвил парень и снял с себя кофту. После этого он надел её на Ланку.
– Спасибо…
– Так из-за чего ты ревёшь?
– Мы с Никой… поссорились.
– Да ладно? Навсегда?
– Не знаю… но в это верить я точно не хочу.
– Ла-а-а-дно.– протянул Олег.
– Я пошла домой.
– Подожди-ка. Дождь ещё сильнее стал.
– Я в этом не виновата.
– Конечно же не виновата! А кто спорит?
– Ты!
– Нет, я не спорю.
Вдруг Лана услышала чей-то голос. Невозможно было услышать, кто именно и что кричит, но вдруг голос стал громче, и вскоре Ланка Сорокина поняла, что это кричит её же мама. Она орала на всю улицу:
– Лана! Домой! Быстро!
Ланка Сорокина отдала кофту Олегу. Затем она пулей влетела в подъезд, затем она поднялась по лестнице, то и дело спотыкаясь. Вскоре девушка, запыхавшись и кашляя, вошла в квартиру. Её там ждала Евгения Сорокина с счастливым выражением лица.
– М…мама…
– Привет, милая.
– Прости…
– Всё хорошо. Ты у меня молодец!
– Почему? Это сарказм?!
– Вовсе нет.
– Какой здесь подвох? Мама, рассказывай?
– Ты прошла. Доклад твой оценили на все 100 баллов!
– НЕУЖЕЛИ?
– Ага.
– УРА!!! Можно я схожу в душ? Я вся мокрая.
– Иди, конечно.
– Спасибо.
– Иди, иди.
«Ну хоть что-то хорошее за сегодня…»– подумала Ланка и пошла в душ.
Глава 3 Настоящая причина ссоры
После душа Лана села на кровать. Настроение у неё было немного поднято, поэтому она начала рисовать. В грустном настроении творить она не могла, а вот в приподнятом или в хорошем- запросто.
Девушка включила какую-то музыку у себя на телефоне и надела наушники.
Вдруг музыка резко перестала играть. Звонил кто-то… какой-то неизвестный номер. Раздражаясь, Лана взяла трубку. Но никто ничего не говорил. Ланка, пожав плечами, выключила телефон и продолжила рисовать.
Телефон вновь зазвонил. Лана Сорокина взяла трубку. Хриплым и тихим голосом какая-то женщина произнесла:
– Лана? Сорокина?
– Да, это я. А Вы кто?
– Я мать Алисы.
– Какой?
– Подруги Вашей.
– Медведевой что ли?
– Да, да, да! Медведевой.
– Что Вам от меня нужно, Анна Сергеевна?
– Что-что? К Алисе сейчас прийти можете?!
– Вы шутите? Она видеть меня не хочет…
– Хочет. Она просит меня сказать Вам про то, что она хочет Вас видеть… и поговорить с Вами хочет, Лана.
– Вы точно не шутите?
– Нет, не шучу.
– Ну…
– Вы придёте?
– Д…да…
– Точно?
– Да.
– Хорошо.
– Алиса меня уже ждёт?!
– Не то слово! Она плачет от радости и от того, что Вы придёте!!! Так что… не переживайте, всё в порядке.
– Ну-с… это прекрасно!
– Да. Мы Вас ждём.
– Хорошо, до свидания!
– Пока.
Ланка положила трубку. Настроение у неё вновь поднялось. Лана надела какое-то тёмно-синее платье. Затем она обула прекрасные чёрные босоножки. Это была любимая одежда Ланки Сорокиной. Ей просто безумно хотелось как-то порадовать Алис Медведеву… и, самое главное, помириться с ней.
Лана крикнула:
– Я к Алисе, пока, мама!
И вышла из квартиры, взяв с собой сумочку с телефоном и связку из двух ключей. Алиска жила на первом этаже в третьей квартире. Лана же жила на самом последнем этаже (всего их было 22) в 77 квартире. Лифт не работал, поэтому Ланке пришлось спускаться с двадцать второго этажа по лестнице. Это было крайне непросто.
Наконец Лана Сорокина остановилась около третьей квартиры на первом этаже. Сердце Ланки забилось с ужасной силой, а затем будто сжалось и сделало двойное сальто внутри неё. Пальцы дрожали и никак не могли нажать на звонок. Лане Сорокиной было очень страшно. Девушка стояла и не понимала, что ей делать.
Наконец, наверное, через минут пять, Ланка всё же поднесла палец к звонку. Она закрыла глаза и позвонила в дверь.
Вдруг дверь отворилась. Знакомый серебряный голосок Алиски Медведевой помог Лане открыть глаза:
– Лана? Не знала я того, что ты придёшь. Входи, раз ты пришла… входи, входи, не стесняйся!!!– девушка выглядела крайне измотанно и измученно, как будто бы её пытали несколько месяцев без еды и воды. Утром Ланка Сорокина этого явно не замечала, но теперь… теперь Алис стала совершенно другой.
– Алиса?! Привет…– молвила Ланка и вошла в квартиру.
– Садись.– Алиска указала на диван и села туда. Лана Сорокина, не смея почему-то ослушаться свою бывшую подругу, села рядом с ней.
– С…спасибо… Алис… мне тебя уже не хватает. Я скучаю, очень скучаю, милая… правда… Алиска, почему так?!
– Я уезжаю в другой город, прости. Я не знаю, жить или нет, но… уезжаю. Правда, прости меня пожалуйста… я… я люблю тебя… подруга… я всё ещё считаю тебя лучшей подругой. Если ты позволишь, давай дружить на расстоянии?
– Давай.
Вдруг мама Алис вмешалась в разговор:
– Нет. Ты не будешь с ней общаться, и в город ты уезжаешь жить! Ясно тебе, Алиса? Забудь всех своих старых друзей. Мы уезжаем в Лондон. Там у тебя больше возможностей, и школу ты будешь заканчивать там, ясно?! Алиса? А-л-и-с о-ч-к-а?! Тебе всё ясно, Алис? Не слышу твоего ответа, Алиска!!!!!!!
– Ясно, мамочка…
Алиса Медведева с грустью посмотрела на Ланку. Сама Лана Сорокина тоже не очень то и радовалась произошедшей ситуации… душу её пронзала невыносимая боль. То есть… это последняя… последняя… последняя встреча с Алиской?! Нет, нет… нет… быть такого не может! Это сон! Всё это-сон!!! Но нет… нет… ситуация происходила в реальности. Почему? Почему именно так?!
Алиска обняла Лану Сорокину. Обе девушки разрыдались. Лана плакала, казалось ей тогда, намного сильнее, чем она вообще могла… Ланке казалось, что тяжелее ситуаций в жизни никогда у неё и не было. Лана считала Алису своей сестрой.
Лана вдруг произнесла:
– Алиска… ты мне пиши, ладно?!– сказала она это тихо, так, чтобы строгая и серьёзная мать Алиски Медведевой ничего не услышала.
– Ладно.– так же тихо ответила Алиса.
– А ты найдёшь время?
– Обязательно найду.
– Алис…
– Что?
– Я хочу тебе сказать…
– Что именно?!
– Удачи я тебе желаю.
– Ого… удачи?
– Да. Пиши…
– Хорошо.
– А вы когда уезжаете?!
– Через две минуты.
– Ладно…
– Пока.
– Пока.
– Ну… пока.
– Удачи. Пока.
– Пока.
– Пока.
Лана вышла из квартиры Алиски и пошла в свою комнату. Настроение у неё было ужаснее ужасного. Олег, парень Ланки, не мог бы заменить ей Алиску- девушку, для которой она была как сестра.
Ланка Сорокина отключила телефон, чтобы больше никто в тот день ей не смог позвонить. После этого юная Сорокина Лана пошла, хромая и рыдая, также иногда всхлипывая, на двадцать второй этаж, вытаскивая во время поднимания по лестнице ключи из своей красивой коричневой кожаной сумки.
Дойдя до квартиры №77, девушка открыла дверь и вошла внутрь. Сразу же в нос ударил Лане запах из кухни. Ланка вошла туда и увидела, что её мама, что-то помешивая на плите, слушает музыку в наушниках.
Лана промолвила:
– Мама!
– Лана?!– спросила вдруг Евгения. Она мигом вытащила наушники из ушей и выключила музыку. Но что-то в кастрюле женщина продолжала мешать.
– Это каша?!
– Да.
– А какая?!
– Манная.
– Ясно. А запах откуда?
– Я попыталась помыть наш чайник… и… и у меня получилось! Только вот запах веществ, которых я использовала для достижения своей цели… он, этот запах, останется «парить» в нашей квартире ещё два дня. Так в интернете написали.
– Понятно. Я в комнату.
– А каша?
– Сегодня не буду, извини.
– Хорошо.
– Пока.
– Ну пока.
Лана пошла в комнату. У неё очень болела голова.
Глава 4 Плохое самочувствие. Признание в этом маме
Ланка проснулась утром, когда солнце только начало показываться через ночную пелену тьмы. Голова её не прошла ещё с самого вечера. Но… к болезненной голове прибавилось ещё ощущение того, что Лану безумно тошнит. Девушка решила, что это всё просто из-за вчерашних нервов и слёз. Лана Сорокина встала с кровати и подошла к зеркалу. Подойдя к нему, она испугалась: на Ланку смотрела не она сама, а девушка, бледная, словно сама смерть… или мертвец. Также у Ланы появились синяки под глазами, но она всё ещё говорила сама себе, что это усталость. Но что-то, в глубине души подсказывало Ланке, что она врёт сама себе. Но… но на это Лана уже не обратила внимания.
Ланка Сорокина надела майку и шорты, после чего она пошла в ванную- чистить свои зубы. Войдя туда, Лана увидела, что там стоит Евгения и моется!!! Просто моется!!! Значит, время уже давно перевалило цифру «12» (полдень). Обычно Евгения встаёт в полдвенадцатого дня… значит, уже не утро, а день.
Лана не стала мешать своей маме и вышла из ванной. Она решила посмотреть на часы. Девушка подошла к циферблату, висящему на стене. Нет… не полдвенадцатого. Шесть часов утра. «И чего моя мама так рано встала?!– подумала, удивившись, Ланка Сорокина.– Ей это совершенно не свойственно!»– и пошла на кухню, чтобы что-нибудь приготовить. Живот Ланы сводило от мучительного голода.
Войдя на кухню, Ланка увидела, что вся еда уже, готовая, стоит на столе. Там стояла тарелка с каким- то мясом и макаронами с сыром. Рядом лежала записка- обычный тетрадный листок. Лана развернула её и прочитала:
«Лана, это тебе я оставила, твоя мама. Съешь, милая, когда ты проснёшься. У меня в восемь часов утра важная встреча, вот я и приготовила тебе завтрак. Яблочный сок в холодильнике, как всегда. В общем, пока.
С любовью, Лана.
Твоя мама».
«Ах, ну теперь ясно, почему мама так рано проснулась!!!– подумала Ланка Сорокина.– У неё просто встреча важная!!!»
Вдруг Евгения окликнула Лану, когда та уже начала есть:
– Ты проснулась? Так рано?
– Да.– молвила Ланка.
– Съешь, миленькая.
– Я уже собиралась.
– Да?
– Да.
– Ясно. Ну, будь умницей. Пока.
– МАМА, ПОСТОЙ!
– Что такое?
– МАМА!!!
– Я тут, милая.
– Мама… можно я с друзьями погуляю?
– После того, как я приеду?
– Нет. До того, как…
– Можно.
– СПАСИБО, МАМА!
– За что?
– За то, что разрешила.
– Ну… двор.
– А что не так?
– Наоборот, всё так.
– Объясни.
– Хорошо.
– Ну?
– Двор рядом с домом.
– Ну да.
– Да.
– И?
– И я тебя, если что, увижу.
– А-а-а, теперь ясно.
– Вот-вот.
– Мама…
– Что?
– Я скучаю.
– По чему или по кому именно?
– По тебе.
– А что по мне скучать?
– Мы очень мало видимся…
Евгения, не говоря ни слова, вышла из квартиры, взяв свою сумку. После чего Ланка начала буравить взглядом мясо. Неприятный вид с чем-то кровяным на самом мясе давал о себе знать… макароны тоже были не самые красивые, но… но надо было что-то поесть, поэтому Лана Сорокина отрезала кусочек от мяса и засунула его себе в рот. Этот кусочек не шёл в горло Ланки. Он был невкусный и, как будто бы, резиновый. И что самое странное- Лане не хотелось есть вообще… вообще ничего. Даже конфета была для Ланки в тот день абсолютно нейтральным продуктом.
Лана, не смога съесть ни кусочка мяса и ни одну макаронину, пошла в комнату. Голова раскалывалась на части, а в горле всё горело.
