Диана Денисова
Время – это жизнь
Глава 9. Джессика
Стояв, около окна, я не знала, что может быть лучше, как встретить замечательное утро с прекрасным человеком.
Руки сзади обняли меня за талию и притянули к себе.
– Ты уже встала, – сказал Джастин и зарылся лицом мне в волосы.
– Ты забыл? Вампиры не спят, – напомнила я.
– Ах, точно. А вот оборотням нужен сон, – сказал он.
– Я знаю, – сказала я и вспомнила, что всю ночь наблюдала, как он спит. – Нужно возвращаться в реальность, Джастин. Нам нужно еще многим помочь. Тем более я оставила на всю ночь клан без присмотра, а там еще Адриан, который… – не успела я договорить, как зазвонил телефон. Незнакомый номер. – Алло?
В трубке, что-то зашипело, потом, вдруг кто-то закричал.
– Ну, здравствуй, Моника, – сказал незнакомый голос.
– С кем я говорю? – спросила я незамедлительно.
– Это ты узнаешь, когда приедешь к себе домой. Хотя подожди, ты уже не можешь, туда вернутся. Тебя там никто не знает и никто не ждет. Особенно твоя сестра.
У меня защемило небьющееся сердце.
– Что это все значит?!
– Придешь и узнаешь, – сказал голос и бросил трубку.
Я стояла в ошеломлении и не знала, как реагировать.
– Ты слышал?
Оборотень кивнул.
– Я схожу к себе домой, – сказала я и стала собирать вещи.
– Подожди, а вдруг это ловушка и этот псих по телефону, хочет тебя заманить туда, – сказал взволнованно парень.
– Но я не могу, сидеть, сложа руки и надеяться, что с моей семьей все хорошо. Нужно действовать и немедленно, – сказала я и выбежала из номера. Джастин за мной.
Мы подъехали к моему дому и быстро вышли из машины, которую угнали утром.
– Вот оказывается, где ты живешь, – сказал Джастин.
– Да, не богато, но хоть что-то. Мне всегда нравился мой дом.
Я подошла к окну и заглянула. На кухне стояла мама и готовила обед с таким лицом, как будто ей плохо. Папа сидел в гостиной и смотрел выключенный телевизор. Да, да. Он сидел и смотрел в темный огромный экран.
Я постучалась в дверь и жестом показала Джастину спрятаться. Дверь отворилась и на пороге стояла женщина, которая не была похоже на мою маму. Это женщина была не строгая и резкая, не в очках и не покрашенная в каштановый цвет волосы. Это была вялая женщина с осунувшимся лицом, морщинками вокруг уставших и заплаканных глаз, корни волос покрыла седина.
– Здравствуйте, помните меня? Я ваша новая соседка, Моника, – напомнила я ей и взглянула в ее темные от грусти глаза.
От знакомого имени женщина вздрогнула.
– Да, помню вас. Вы что-то хотели?
– Да, у меня родители уехали в отпуск в Майями. А одной дома как-то скучно, вот и подумала, может к вам зайти побеседовать. Если, конечно я вам не помешаю.
Она только покачала головой и отошла в сторону, пуская меня в дом. Я прошла на кухню и села на мягкий с подушкой стул. Мама стала дальше резать помидоры и кидать их в миску.
– У вас все хорошо? – спросила я, как будто невзначай.
Та проигнорировала мой вопрос и стала дальше нарезать, только уже огурцы.
– Может, я могу вам чем-то помочь?
У мамы резко выпал нож и полетел на пол, грохнулся об плитку с таким грохотом, что прибежал отец с гостиной.
– Что случилось? – спросил взволнованно отец, и вдруг заметил меня. – А и вы здесь.
– Здравствуйте, да я пришла к вам в гости. Извините, что без приглашения, просто стало скучно и неуютно находится одной в доме.
Мама подняла нож с пола и стала его мыть. А папа повел меня в гостиную, посадил на диван и стал подбирать слова.
– Вы что-то мне хотите сказать? – спросила я и уставилась на него.
Я пришла сюда выведать информацию, что же здесь произошло, пока я отсутствовала. Для себя несколько недель, для них навсегда.
– Понимаете, Моника, – начал папа и сам вздрогнул. – Наша вторая дочь пропала. Насколько вы знаете, Моника погибла, а Джессику, мы считаем, что похитили. Поэтому мы не в себе, нервные очень, и как потухшие огоньки.
Я набрала в грудь воздуха. Мне так не хотелось врать своему же отцу прямо в лицо, но мне ничего больше не оставалось, так как, если бы я бы им рассказала всю правду, они бы мне не поверили и запихнули бы в дурдом.
– Я вас понимаю, вы потеряли своих детей. Мне кажется, что ваша дочь Джессика найдется. Но я считаю, что, если вы выговоритесь, вам станет легче.
– Вы так думаете? – спросил папа.
Я кивнула, а папа начал свой рассказ. В нем было столько боли и утраты, что у меня самой на глаза навернулись слезы. Он говорил, что Джессику видели в последний раз вчера вечером, когда та заходила к себе в комнату, на утро ее нигде не было. Они обзвонили всех знакомых и даже полицию, все без толку.
– Не переживайте, она обязательно найдется, – сказала я и, обняв его, встала. – Мне пора, спасибо, что поделились своей историей.
Он лишь кивнул и, утерев слезы с глаз, пошел меня провожать. Из кухни вышла мама, у нее лицо было все в слезах. Я подошла к ней и крепко-крепко обняла, та не ожидала такого жеста, но приняла объятья. Молча вышла из дома и пошла по направлению к дороге. Сев на скамейку около кустов, я уставилась в одну точку. Не знаю, сколько я так просидела, пока меня не окликнул Джастин.
– Ты чего здесь сидишь? Как все прошло? – спросил он и сел рядом.
– Я не знала, что нас с Джессикой так родители любят. Все детство, они к нам очень строго относились. Говорили, учитесь на отлично, гулять не пойдете, пока не сделаете уроки. А оказывается, за всей этой маской безразличия и грубости, скрывались родители, о которых мы всегда мечтали с сестрой и братом. Мы всегда хотели, чтобы о нас думали, волновались за нас, заботились. Но их видимо воспитывали по-другому. Им кто-то навязал, что нельзя к детям проявлять тепло и доброту, а только строгость и безразличие. Видимо считали, что мы так будем больше слушаться, – закончила я свой монолог и выдохнула.
– У тебя есть брат и сестра? – спросил ошарашенный Джастин.
– Ты еще многого обо мне не знаешь, – сказала я и направилась обратно к дому.
Я стояла с другой стороны дома, около балкона, который находился в моей комнате. Я резко подпрыгнула и вмиг оказалась на балконе. Дернув балконную дверь, та не поддалась. Я дернула еще сильнее и сломалась ручка, но зато дверь открылась. Я быстро вошла в комнату и стала пробираться к двери. Вдруг, услышав шаги, я обернулась, Джастин стоял позади меня запыхавшийся.
– Тебя не догнать, – пожаловался он, а я лишь на его комментарий усмехнулась. – Что ты хочешь сделать?
– Я хочу найти ответы. Тот парень, который звонил мне сегодня утром, сказал, что дома я найду объяснение. Я поговорила с отцом и узнала, что мою сестру похитили. Но мы все прекрасно знаем, похититель, что-то захочет взамен на жертву. Так вот, если этот парень был здесь вчера ночью, он оставил следы или указания, где его можно найти, чтобы отдать выкуп. Не тупи! – сказала я и вышла в коридор.
Слышались голоса родителей с первого этажа. Они что-то бурно обсуждали, даже спорили.
Когда я зашла в комнату Джессики, в нос ударил знакомый и приятный запах сестры. Запах лаванды. Но когда я направила взгляд на саму комнату, меня как будто ударили под дых. Вся комната была в жутком беспорядке. А если знать мою сестру, она – перфекционист, у нее всегда все разложено по полочкам. А сейчас ее комната была похоже на мою, вся в сраче. Я подошла к кровати, она была скомкана, книги и будильник лежали на полу. Я учуяла запах крови, крови сестры. Я подошла к кровати и сдернула покрывало. На подушке были пятна крови, на простыни по краям была засохшая кровь. Я ужаснулась.
– Ты тоже это видишь? – спросила я и покачнулась, но Джастин меня удержал.
– Да, но не волнуйся, мы ее найдем, – сказал парень и обнял меня.
Оставшийся час я осматривала комнату Джессики, но кроме разбросанных вещей и следов побоев, я ничего не смогла найти.
– Видимо, все случилось ночью. Ее похитили, когда она спала. Кто-то пробрался в дом и в ее комнату. Видишь кровь? – спросила еще раз я. Парень кивнул. – Она сопротивлялась, значит, ее ударили и возможно били. Но вот вопрос. Почему похитили, только Джессику, а не родителей в том числе?
– Может потому что, похитителю нужна была молодая жертва, а не старые люди.
– Может ты и прав, – сказала я. Вдруг опять зазвонил телефон. Я вздрогнула, но подняла. – Да?
– Зайди в комнату брата!
– Это опять ты! Что тебе от меня нужно? И где моя сестра? Я знаю, что она у тебя. Да и вообще кто ты?! – прикрикнула я.
– Я сказал, зайди в комнату брата!
Я психанула и бросила трубку.
– Пошли, – сказала я и пошла в комнату Конора.
Слава богу, родители ушли, и не слышали моих восклицаний.
Дверь в комнату медленно со скрипучим звуком открылась и мы вошли. Вещи лежали, не тронуты, как и в тот день, когда он сбежал из дома. Мне передернуло от воспоминаний.
Много лет назад
Я с длинными русыми волосами, спускалась в длинной байке серого цвета и мило улыбалась.
Стоял прекрасный ясный день, но он перевернул мою жизнь и жизнь моей семьи навсегда.
Я села за стол и принялась за завтрак, который приготовила мама.
– Моника, сегодня понедельник, ты направляешься в школу. Чтобы пришла с отличными отметками, – сказала мама и наполнила мою тарелку блинами.
Я лучезарно улыбнулась и кивнула. В кухню зашла девушка с черными, как смоль волосами и сверкнула на меня своими голубыми глазами. Я всегда восхищалась цветом ее глаз. Они как океан, они, как бездна воды.
– Доброе утро, – поздоровалась Джессика и села за стол.
– Сегодня замечательный день. Сегодня день рождения нашего Конора, – радостно заговорила мама. Как бы Конор не относился к родителям, его все равно родители очень любили, как и нас, просто не всегда это выражали.
Послышались шаги и уже все были готовы поздравлять, как это оказался папа.
– Всем доброе утро, все готовы? – спросил с улыбкой он.
Все взяли хлопушки, и пошли в гостиную. Стояли не дыша.
Хоть я с Джессикой побаивалась своего брата, так как он страдал частой эмоцией агрессивности, но день рождения своего брата, мы не могли пропустить. У меня в душе и в душе Джессики все равно была капля любви к брату, особенно у меня. Я любила своего брата, всегда ему пыталась помочь, пыталась понять. Но это было до двенадцати лет. После того случая в коттедже, я поменяла свои взгляды на жизнь, и поняла, что терпеть агрессию в свою сторону нельзя. Это не позволительно. И тогда я с сестрой отстранилась от него. Мы общались, но теперь не как раньше. Но в день рождения, мы могли зарыть свою гордость и плохие воспоминания в землю, хотя бы в этот день.
Брат спустился по лестнице и все взорвали хлопушки. Посыпались конфетти.
– С днем рождения! С днем рождения! – заорала вся семья.
Конор был брюнет, с карие глазами, с мускулистым телом, с ужасным нравом, и завышенной самооценкой. Он был чересчур агрессивный. Спросите, как это выражалось, а я вам отвечу. Иногда Конор мог просто взбеситься на ровном месте, мог наорать на всех и, испортив всем настроение, уйти к друзьям. Его водили к психотерапевтам, но ничего не помогало. Врачи говорили, что ему в детстве не хватало внимания родителей. Но вот мне и Джессике тоже не хватало внимания, но мы же остались вменяемые.
Конор спускался с лестницы с рюкзаком на спине, грубо оттолкнув нас с сестрой, пошел к входной двери. Стал надевать кроссовки.
– Конор, мы как бы собрались тебя с днем рождения поздравлять. А ты куда собрался? – спросила мама.
– Не твое дело! – гаркнул он.
– Ты как с матерью разговариваешь?! – взбесился отец. – Мы тут с утра пораньше встали его поздравлять, приятное хотели сделать, подарки подарить, отметить в конце концов, как нормальные люди. А ты вот так вот уходишь, да еще и хамишь!
Конор резко повернулся, что мама аж вздрогнула.
– Я с вами не хочу больше иметь ничего общего. Вы мне – никто! Я ухожу из дома, – сказал он и выбежал из дома. Мы все понеслись без обуви на улицу.
– Конор! – окликнули его родители.
Тот остановился и медленно повернулся с ленивым лицом.
– Что еще?
– Ты не можешь так просто уйти, мы твои родители, мы за тебя отвечаем, – сказал отец. – Что это вообще за закидоны?!
– А смысл мне оставаться? Родители меня не любят, никогда не уделяли внимания, только под старость лет одумались, и стали хоть ярко праздновать дни рождения. А так только отличные отметки приноси со школы, с друзьями гулять нельзя, то и то нельзя. Вы мне надоели. Еще и сестры, которые меня бояться, шарахаются от меня на каждом углу! – сказал громким голосом он и посмотрел на нас с Джессикой.
– Какой ты у нас бедный, несчастный. Никто тебя не любит, никому ты не нужен, не хватает тебе внимания. Нам с Джессикой тоже не хватает внимания родителей. Может, мы тоже хотим гулять с друзьями, но мы не собираем вещи и не валим из дома, как некоторые сумасшедшие! – прикрикнула я и стала приближаться к нему. – Ты ведешь себя как ребенок, а не как взрослый 18-ий парень. Ты просто все бросаешь и бежишь от своих проблем. Так взрослые люди не поступают. Я всегда хотела себе хорошего, доброго и мудрого брата, а не агрессивного монстра! Ты стал таким и потерял мое доверие и любовь к тебе. Если бы ты стал хоть как-то работать над собой, может быть мы стали снова бы общаться, как и раньше. Но ты ничего не хочешь делать. Ты боишься меняться. Ты сам боишься себя и жизни! – было приятно сказать это ему в лицо.
Тот покраснел от злости, лицо скривилось, глаза сузились, руки затряслись.
– Заткнись, дура! Ты ничего обо мне не знаешь, и больше никогда не узнаешь! Я ухожу и не хочу видеть вас в своей жизни. Ни тебя, ни Джессику, ни родителей. Вы кучка мне незнакомых людей, которые испортили мне жизнь, – заорал он во все горло.
– Ты же понимаешь, что ты несешь чушь. Кто тебе жизнь испортил?! Я с сестрой? Мы наоборот все эти годы пытались тебя понять, я всегда хотела тебе помочь. Ты не принимал нашей помощи, всегда все портил. Когда мы на тебя забили, ничего не изменилось, ты остался таким же козлом, который думает только о себе, а о чувствах своих родных даже вообще не задумывается! Ты всем надоел, ты проблема! Ты псих!
Тот резко успокоился и ехидно ухмыльнулся:
– Это мне говорит человек, который сам не разобрался в своей жизни. Ты бегаешь за своей подругой Мирандой, как собачонка и ни как не можешь понять, что она скотина еще та. Это мне говорит человек, который подстелился под тридцатилетнего мужика.
Родители ахнули, а сестра лишь насупилась и подошла ко мне.
– Что ты вообще несешь?! Ты совсем с дубу рухнул?! – начала причитать Джессика.
Парень ухмыльнулся и посмотрел на меня.
– Ты им ничего не сказала. Вот тебе доказательство, что все-таки я для тебя имею значение, а они нет. Ты же мне рассказала.
– Ты все перевернул, это не правда! Меня хотел изнасиловать мужик, а ты над этим прикалываешься?! Если да, то ты бесчувственный придурок! – прокричала я.
– Но рассказала ты это мне, – напомнил мне брат.
– Я все прекрасно помню. Так как тогда, я доверяла тебе, именно тебе. Ты тогда был еще нормальный, а не псих больной как сейчас.
– Это я псих больной?! – заорал парень. – Ты – единственная моя любимая сестра, которая была мне реально дорога. Для которой я был готов на все. А ты мне просто плюнула в душу и перестала со мной общаться. И тут я смотрю, ты вышла меня поздравлять с семьей, как ни в чем не бывало. Я знаю, что тебя от меня что-то оттолкнуло, но вот что я понять не могу.
– Видимо, ты еще и недалекий. Я тебе уже сотый раз повторяю, ты стал агрессивным, бешенным, неуравновешенным. Я перестала тебе доверять. Я вместе с сестрой тебя стали бояться. Ты вообще понимаешь? Бояться брата! – сказала я и вздохнула, сдерживая горячие слезы.
– Если бы я тебе бы по-настоящему был бы дорог, ты бы от меня не отвернулась, а помогла бы стать лучше. Ты меня просто бросила кануть в бездне боли и неудач. Прощай! – сказал он и, последний раз взглянув на меня и семью, ушел прямо по дороге. Это был последний раз, когда мы его видели.
Настоящее время
Помотав головой, я отогнала воспоминания и присела на кровать Конора. Из глаз начали капать слезы. Не знала, что вампиры умеют плакать.
Я рыдала взахлеб. Джастин крепко меня обнял и сел рядом. Я кратко поведала ему историю.
– Я его бросила, когда ему было плохо. Я во всем виновата. Я должна была спасти его от него же самого. А я просто оставила его справляться с этим всем самим. Я чудовище. Я все испортила.
– Не говори глупостей. Ты ни в чем не виновата. Он сам должен был разобраться в своих проблемах. Ты никому ничего не обязана.
Всхлипнув, я встала и подошла к окну. Опустила взгляд на стол брата. Там оказался конверт. Я дрожащими руками подняла его и, заметив знакомый почерк, покрылась мурашками.
Конверт был новый и подписан тем, кем я не ожидала.
Развернув конверт, я стала читать:
«Привет, сестренка. Я вижу, ты все-таки заглянула в родное гнездышко. Я рад, что ты осмелилась взять это письмо в руки и начать читать. Не побоялась, как меня когда-то. Не буду затягивать. Если хочешь правды и справедливости, а еще и свою сестру, тогда приходи по названному адресу, откуда отсылалось письмо. Я буду тебя там ждать, поквитаемся, сестренка. А скорее сильнейший вампир клана Бостона. Увидимся».
Твой ненавистный брат Конор.
Письмо выпало из моих рук и полетело на пол. Я осела.
– Что там такое? – спросил взволнованно Джастин и, подняв письмо, стал читать. Через минуту он разорвал его и выбросил в окно. – Поехали, спасать, Джессику.
Мы ехали в машине, я не разбирала дороги, так как утопала в воспоминаниях прошлого.
Три года назад
Я сидела около окна и смотрела на хлопья снега, которые летали по всему двору и осаживались на мокрую от дождя землю. Небо было заволочено тучами, как и мое настроение. Вроде я и должна радоваться, что Конор ушел из дома. Но в глубине души мне что-то не давало покоя. Только вот что?
Я спустилась в гостиную, где сидела и плакала мама, папа ее утешал. На кухне сидела Джессика и попивала горячий шоколад. Она была в раздумьях. Ни капли слезинки не было на ее лице, как и на моем. Мы как будто были бесчувственные. Только меня все равно, что-то гложило внутри.
– Ты чего здесь сидишь? – спросила я.
– Да так, пытаюсь понять. Что же нам всем делать дальше, – ответила Джессика.
– Жить дальше. Ушел он и ушел. Ничего страшного. Это был его выбор.
Сестра понимающе кивнула.
– Ты права, это был его выбор. И никто из нас не виноват.
Настоящее время
Я ехала в машине и просто не могла выбраться из этих воспоминаний, если бы не Джастин.
– Моника! Моника!
– А, да, что? – спросила я, ничего не понимая и фокусируя взгляд на парне.
– Мы приехали по координатам. Выходи.
Я медленно будто под гипнозом вылезла из машины и направилась за ним. Мы шли будто вечность. Наконец пришли к заброшенному зданию. Когда вошли, сразу бросились в глаза стулья, столы, диваны. Это склад мебели. Здесь пахло кожей и тканью.
Я услышала шаги. Быстро повернулась на шум вместе с Джастином.
Из-за угла вышел парень лет двадцати. Брюнет, карие глаза. Точная копия моего брата. Меня передернуло. Это и был мой брат. Конор. Если он знал, что я вампир, значит и он переродился, так как выбрал себе похожую внешность, оставил воспоминания, и вернулся на землю. Я чую запах вампира. Да, он тоже в него переродился.
– Ну, привет, Моника, – иронично улыбнулся брат и шагнул в центр склада.
Его глаза были такие же, как и тогда. Только тогда, смотря в них, я видела хоть каплю надежды на спасение от самого себя. Сейчас и этого в его глазах не было. В них стояла лишь злоба и ненависть.
– Привет, Конор. Давно не виделись, – сказала я безразлично.
– А ты хорошую внешность выбрала. Сразу вижу, что твой вкус оправдан, раз ты пришла со своим парнем. Джастином, – сказал он и еще раз мерзко улыбнулся.
– Откуда ты про меня столько знаешь?
Он рассмеялся:
– Это был глупый вопрос с твоей стороны, Моника. Но так уж и быть отвечу на него, у нас времени полно. Целая вечность.
– Начинай рассказ. Я внимательно тебя слушаю.
Он тяжело вздохнул и присел на черный диван из бархата.
– Я умер сразу же, как ушел из дома. Три года назад.
Я вздрогнула.
– Мне было не к кому идти, даже друзья отвернулись, не понятно почему. Я скитался по темным улицам и не знал, что делать. И вдруг, когда переходил дорогу, меня, сбила машина. Водитель уехал, даже не вызвав скорую помощь. Мы с тобой даже погибли одинаково. Очень интересно. Не правда ли? – спросил он и усмехнулся.
Я проигнорировала его реплику сквозь уши.
– Я переродился в вампира. Выбрал похожую внешность. Стал жить, как ни в чем не бывало.
– Зачем ты оставил воспоминания? – застала я его врасплох, так как его лицо сразу переменилось. Он растерялся и попытался свою растерянность спрятать за гримасой задумчивости.
– Так хотел помнить тебя, чтобы потом отомстить, за то, что ты меня тогда бросила, – сказал он и встал.
– Я тебя не бросала. Ты меня сам оттолкнул от себя, как и Джессику и родителей. Ты ото всех закрылся. Что мне оставалось делать? Ломится к тебе в комнату, каждый день?! Мы тебя стали бояться, ты стал агрессивным подростком. Мы боялись к тебе, хоть на метр приблизится. Мы боялись, что ты… – и тут я запнулась.
Он резко встал и подошел ко мне.
– Что? Договаривай! Раз уж начала, – потребовал он.
– Эй, полегче, не кричи на нее! – рыкнул на него Джастин.
– А ты вообще молчи.
– Не затыкай мне рот. Нормально поговори со своей сестрой.
– Для меня моя любимая сестра умерла, – сказал парень и, взявшись за голову, отошел. – Ты боялась, что я мог ударить. Ведь так?
Я кивнула.
– Как ты могла такое подумать?! Чтобы я поднял руку на семью? Ты вообще рехнулась?! – заорал он.
– Когда ты все время с нами разговаривал, как с отбросом, и орал на нас. Мне казалось, что в порыве эмоций, ты можешь что-то сделать нам с сестрой.
Он вылупил глаза на меня.
– То есть настолько ты мне не доверяла, настолько была во мне не уверена и разочарована, что думала про меня такое. Все понятно.
– Что тебе понятно?! А как я должна была думать?!
– Все закрой рот! – гаркнул он.
– Ты переродился, а агрессивность в тебе осталась, – сказала я.
Он замер.
– Уходи!
– Я не уйду без своей сестры, – стояла я на своем.
– Мик! Приведи ее! – крикнул Конор.
Молодой русый парень, притащил вырывающуюся Джессику. Отпустил ее и она, увидев хоть какое-то знакомое лицо, побежала ко мне.
– Зачем она тебе была нужна? Тоже отомстить ей хотел? – спросила я и обняла Джессику.
– Она мне ни к чему. Я ее похитил, чтобы ты пришла, и мы поговорили. Забирай!
– Я не понимаю одного. Зачем все это? Нельзя было просто позвонить и попросить прийти?– спросила я и шепнула Джастину, чтобы он увел Джессику в машину.
Мы остались наедине.
– Я думал, ты так не придешь. Ты же меня считаешь монстром. В последнюю нашу встречу, ты так и сказала, – напомнил он и взглянул на меня.
У меня кольнуло небьющееся сердце от чувства вины. Но признавать никак не хотела.
– Почему ты решил поговорить именно со мной, а не с Джессикой? Или ты с ней уже разговаривал?
– Нет, с ней беседу я не вел. Мне она была ни к чему. Мне нужно было поговорить с тобой, – сказал Конор.
– Объясни, почему со мной?! Почему не с ней?! Я не понимаю.
– Да потому что! Когда мне было плохо, всегда на помощь приходила именно ты, не Джессика и не родители. Ты! Я тебе одной доверял! Ты для меня была самым главным человеком в жизни. Поэтому я хотел поговорить именно с тобой. Джессике и родителям было на меня все равно, одна ты меня не оставляла до одного момента.
– У тебя начался переходный возраст в четырнадцать лет, ты начал прорастать злобой изнутри. В один вечер ты так рассердился, когда пришел с вечеринки Лолы, что я испугалась, что ты можешь поднять руку. И после того решила отступить от тебя. Решила не спасать тебя от самого же себя, так как просто струсила. Вот и все, – сказала я и потупила взгляд. – Я пойду.
Быстро, выбежав из склада, направилась в машину. Джессика сидела на заднем сиденье, Джастин за рулем.
– Поехали, отвезем Джессику домой, – сказала я приказным тоном. Джастин завел мотор, и мы помчались. – Он тебе ничего не сделал? – спросила я у сестры.
– Нет.
– Тогда почему у тебя на подушке в спальне кровь? – спросила требовательно я.
– Откуда ты знаешь? Ты же наша соседка, кто тебя впустил в мою комнату? – воскликнула она.
Я тяжело вздохнула:
– Просто ответь, а потом я тебе все подробно расскажу.
– Это была кровь с руки, я упала и из ссадины пошла кровь. А в тот вечер я пошла на вечеринку к подруге, и там я познакомилась с Конором. Так вот, мы познакомились, и он отвез меня к себе. А там запер в комнате, где меня сторожил какой-то амбал.
Я выдохнула. Значит, Конор еще не до конца сошел с ума.
Я ей все рассказала. Про перерождение, про Конора, про клан, про все. Она была в шоке.
– Не записывай меня в список для больных, я здорова. И я говорю правду, – утверждала я.
– Докажи!
– В десять лет ты описалась от страха в театре, прямо на репетиции.
Джастин усмехнулся.
– А в двенадцать тебе нравился мальчик, но ему нравилась другая, и ты подкинула дохлую крысу в шкафчик той девочки и записку, что она самая страшная на планете и что ее Гога не любит.
А в пятнадцать лет ты ушла на вечеринку к подруге, без разрешения родителей, и когда пришла в полном похмелье, начала мне рассказывать о своей ночи с Гогой, в кровати которого ты нашла ту самую дохлую крысу. Он специально это сделал, и об этом узнала вся школа, и все стали говорить, что ты спишь с крысами. А в шестнадцать лет…
– Стоп, я верю. Хватит меня позорить при своем парне, – потребовала Джессика.
Джастин заливался от смеха.
– Неужели это правда? Ты реально Моника? И на том складе был наш брат? – спросила она удивленно.
Я кивнула. А она бросилась через сиденье меня обнимать.
– Так круто, что ты жива. Я счастлива.
– Ну, я фактически жива.
– Не нужны мне эти исправления. Ты передо мной, и мне этого достаточно, – сказала она и еще раз меня обняла.
– Я представляю, как обрадуются родители, когда я им расскажу.
Я помотала головой.
– Не нужно, пусть остается все как есть, – сказала я и заглянула ей в глаза.
– Почему? Они же будут счастливы, что их дети живы.
– Да, но они не поймут, они подумают, что мы с ума сошли, и никакие доводы их не убедят. Поэтому обещай, что никому не скажешь!
– Обещаю.
– Вот и молодец. Я думаю, ты придумаешь причину своего отсутствия, – сказала я.
– Не парься, еще и не так обманывали. Кстати, почему мне нельзя с вами?
– Я вампир у меня свой клан. Домой я не вернусь. Там мой дом, где все вампиры. Я другая, понимаешь? Как раньше уже не будет. Тем более для всех вампиров, кроме меня ты еда. Так что тебе там не безопасно. Даже если я главарь банды.
– Ладно, убедила. Но в гости я тебя жду. Каждый день.
– Как получится, – сказала я и напоследок ее обняла. Она вышла из машины и, помахав нам, зашла в дом моего детства, где были скрыты хорошие и отвратительные воспоминания.
