«Пороки входят в состав добродетелей, как яды в состав лекарств…»
Франсуа де Ларошфуко
«И согласился, и договор подписал с незнакомцем. А тот злобно засмеялся и сказал: “Через три года я приду к тебе и унесу то, что мне принадлежит”, – да с тем и ушел».
Братья Гримм «Девушка без рук»
Дориан хищно наклонил голову, не спеша меня разглядывая. В его глазах читалась «оценка», будто он лишний раз хотел убедиться, что избрал верного кандидата на какую-то роль.
– Не желаешь что-нибудь выпить? – Принц прошагал к декантерам со спиртным и играючи пробежался пальцами по хрустальным крышкам, точно наигрывая мелодию на фортепьяно.
Огоньки свечей прыгали по стенам неряшливыми штрихами, создавая располагающую атмосферу. Из камина доносился приятный хвойный запах.
– Не откажусь, – пролепетала я, как и принц, игнорируя неловкое напряжение, что искрило в комнате.
Под приятное звяканье хрусталя и плеск жидкости, Дориан произнес низким голосом:
– Что ты уже успела узнать? Полагаю, стены этого замка куда сговорчивей, чем кажутся.
– А разве Лорелей о подобном не докладывала? – обронила я и тут же себя мысленно отругала за то, что выбрала неверную тактику.
Но принц лишь довольно хмыкнул и протянул хрустальный бокал с золотой филигранью. Я охотно поднесла напиток к губам, но Дориан состроил обиженную моську и ласково отчитал:
– Что? Даже не произнесешь тост?
– А вы любите прелюдию?
– Обожаю… Во всех ее проявлениях.
Дориан стукнул своим бокалом о мой, сделал добротный глоток и, плюхнувшись в кресло за письменным столом, привалился к спинке. Принц испытующе внимал каждому движению моих губ: как я отпиваю вино, как нервно колышутся ресницы, а после указал на место напротив.
– Присаживайся.
– Прелюдия всегда требует времени. А его у меня нет благодаря великодушию короля. Когда именно наступит Кровавая луна?
– В двадцатых числах мидейра, в мой день рождения. По-вашему – октябрь. У нас в распоряжении два месяца.
– У нас? – Мои брови на секунду взметнулись вверх.
Дориан одарил лукавой ухмылкой, все также выжидая, когда я присяду, когда допью, когда начну задавать правильные вопросы. Сейчас решается моя судьба. Этот экзамен без права на ошибку или «пересдачу».
– Неверный вопрос, да?
– Именно. – Нетерпеливо щелкнул пальцами кронпринц.
Принц не начнет раскрывать свои карты, пока я не раскрою свои. И увы, моя «комбинация» явно слабее, чем его. Моя задача заключалась в том, чтобы доказать свою полезность.
Я сделала еще один глоток и прочистила горло.
– Смею предположить, вы не просто так сохраняли мне жизнь. Сперва помогли укрыться от погони в борделе. Каким-то образом отправили своего коня на помощь у самых Врат. А на суде голосовали «за» мое помилование. Не удивлюсь, что и на первом заседании Совета, вы были в числе тех, кто хотел, чтобы я осталась в этом грёбан… в Лэндэльфе. Я выживала в своем мире не самым честным путем. У меня нет совести, меня не сдерживают нормы морали, обязанности и чувство долга. Так зачем же я вам? Что такого вы разглядели во мне, чего нет в других?
Дориан скучающе покрутил бокал в руке, завороженно наблюдая, как поигрывают золотистые оттенки медового вина в свете огня.
Нет. Ему этого недостаточно. Придется идти ва-банк.
– Вы хотите заполучить трон. Но несмотря на то, что являетесь единственным наследником, все равно чувствуете угрозу. – Дориан вмиг поднял на меня взгляд. Это придало уверенности, только язык все равно предательски спотыкался о трепет момента. – Подозреваете, что отец не хочет видеть вас следующим королем. Оттого и меняет фавориток в надежде, что хоть кто-то родит еще одного наследника. Не думаю, что я нужна вам для того, чтобы опередить отца и заделать ему внуков.
По комнате расплескался знакомый дьявольский смех. Теперь Дориан источал удовлетворение моими словами – в глазах заиграли искры, белозубая улыбка не сходила с его лица.
– Идеально, – промурлыкал он и сел чуть повыше, демонстрируя зародившуюся заинтересованность. – Чего желаю я – ты знаешь. Чего хочешь ты – мне также известно. И ты даже представить не можешь, насколько наши желания тесно связаны. Побывав у Врат, ты узнала, что у них нет замка, но тем не менее они заперты. – Дориан элегантно взметнул ладонь. – Они поддаются лишь руке короля Пяти королевств. Истинного короля. Здесь не так-то просто захватить власть. Сами земли Пентамерона должны признать тебя и наделить этой способностью открывать Врата.
Наконец, я позволила себе расслабленно откинуться на спинку кресла. Но сердце продолжало стучать об ребра, отдавая пульсацией в горле и висках.
Где-то глубоко внутри ощущалась горечь от досады. Я надеялась, что достаточно исполнить пару просьб принца в обмен на свободу. Но его слова в корне меняли дело.
Я должна помочь ему взойти на престол при еще живом отце.
Все это время я старалась держаться подальше от местных дворцовых интриг, не вникать в суть происходящего, выуживать лишь необходимые сведения для побега. Но, по всей видимости, мне никак не избежать липкой паутины, что плетут особы голубых кровей. Осведомленность – вот что должно стать одним из моих оружий.
– Что от меня требуется?
– Вот он – верный вопрос. – Дориан вскочил с места. – Пройдем за мной. И захвати графин с вином.
Я растерянно заморгала, но исполнила просьбу и постаралась не отставать. Принц что-то сделал у стены, и возле огромной кровати уже зиял проход в туннели.
– Дамы вперед.
Я одарила его скептическим взглядом, но спорить или задавать вопросы не стала.
– Эм… я не умею видеть в темноте, – буркнула я, едва стена за нами встала на место, и все погрузилось во мрак.
– К твоему счастью, я умею. Вперед.
Он положил ладонь мне на поясницу и слегка подтолкнул, словно я была ребенком, который боялся сделать первый шаг в его жизни. И, в каком-то смысле, так оно и было. Один сплошной шаг в неизвестность. Но я в патовой ситуации и не располагаю такой роскошью, как выбор.
– А вино зачем? – поинтересовалась я, когда, споткнувшись, едва его не разлила.
– Из всех вопросов тебя интересует именно этот? – усмехнулся принц, заботливо придержав за локоть, чтобы не расплескалось и грамма драгоценной жидкости. – Налево.
– На другие вопросы вы мне все равно не ответите. А вот к чему принцу вино сейчас, когда большую часть времени он распивает безалкогольные напитки, играя роль гуляки, думаю, вы можете рассказать.
Глаза уже привыкли к темноте, так что моя походка стала более уверенной. В этой части тоннелей мне еще не приходилось бывать.
– С чего ты взяла, что я лишь играю роль гуляки? Я большой поклонник хорошей музыки, дорогого вина, – он говорил вкрадчиво, лаская низким тембром слух и смакуя каждое слово. Его ладонь скользнула к моей шее, вынудив обернуться и взглянуть в сияющие, точно зеленый турмалин, глаза. – Красивых женщин и… плотских утех. – Я замерла, сглотнув слюну. Дориан ухмылялся. Он получал удовольствие от того, что держал ситуацию под контролем, при этом держа в неведении меня. – Мы пришли.
Послышался глухой щелчок, и в тоннель проникли тусклые полосы света, повеяло вечерней свежестью.
Темно. Двери, ведущие в сад, открыты настежь. Ветер завывал среди стеллажей, гоняя по полу пожухлые листья. Принц привел меня в библиотеку.
– Мистер Сэйдж! – воскликнул принц Дориан, направляясь к винтовой лестнице.
Я крепко прижала графин к груди. И пока внимание принца было обращено на второй этаж, где ютился теплый свет маленького фонарика, я сделала смачный глоток – успокоить разыгравшиеся нервишки.
– Я все вижу, mia cara, – играючи пропел принц.
В голове метались мысли. А чего я ожидала, добровольно сунув голову в пасть льва? Хотя Его Высочество скорее напоминал пантеру – гибкую, грациозную и скрытную.
«Решила поохотиться на зверя покрупнее? Так вот тебе мой совет – держись подальше от этого мальчишки!» – гремели в голове слова старого библиотекаря, пока я поднималась по железным ступеням.
Одна часть меня вопила, что еще не поздно развернуться и бежать, а другая кричала на первую, называя ее дурой.
Мистер Сэйдж, сидевший за столом, взглянул на меня поверх пенсне и угрюмо качнул головой. Стоило догадаться, что мудрый старик тоже в деле.
– Что же, – начал принц Дориан, привалившись спиной к стеллажу и скрестив руки на груди, – ты сказала, что даже среди людей ты не самая честная и совестливая личность. Для тебя не существует слово «плохо». Ты знаешь лишь слова: «дешево» и «невыгодно». Признаться, и я не самая порядочная персона Пентамерона. И как нам быть? Как заключить сделку, но так, чтобы мы оба следовали всем пунктам и четко исполняли обязательства?
Я с глухим звоном водрузила графин. На столе был разложен огромный охристый пергамент, исписанный каллиграфическим почерком.
– Это риторический вопрос, не так ли? Вы уже все продумали.
В мире людей договоры регулируются уполномоченными органами. Но для меня это не было помехой при нарушении законов. Принц сказал, что Врата отпираются лишь рукой правителя. Что, если и с договором происходит нечто подобное? Что, если какая-то неведомая сила будет регулировать процесс выполнения условий сделки?
– Умница, – прохрипел он и подошел к столу. – Условия просты: ты выполняешь различные поручения, обучаешься необходимому мастерству, чтобы выжить среди нас и быть полезной. Навыки карманницы и мошенницы безусловно хороши, но если ты не выучишь неаполитанский, то будешь бесполезна в качестве шпиона.
К лицу прилила кровь. Взгляд истерично метался по чернильным строкам на пергаменте, в надежде зацепиться за нечто, что могло понять в чем ловушка.
Дориан заманивает. Заманивал все это время. И сейчас уж слишком торопится. Жизнь хорошо меня научила правилу: если кто-то говорит вкрадчиво и быстро, значит, в его речах непременно есть подвох. Я сама так делала множество раз.
Тяжело вздохнув, я уверенно расправила плечи и присела на край стола.
– Различные поручения? Что конкретно вы имеете в виду?
– Все, что будет необходимо для достижения той или иной цели, – уклончиво ответил Дориан, подошел вплотную и, глядя сверху вниз, прошептал: – Спрашивала, зачем вино? Чтобы скоротать время, пока ты ознакомишься с контрактом.
Его Высочество придвинул пергамент и постучал пальцами.
– Читай. У нас целая ночь впереди. Но дольше я ждать не буду, mia gattina22.
Принц наполнил кубки и поставил передо мной и мистером Сэйджем, а сам плюхнулся на стул и откинул голову.
По библиотеке разнесся тихий шелест моих губ. Встретив свое имя, свое настоящее имя, я удивилась.
«Бортникова Эвелина Николаевна обязуется быть соглядатаем и незамедлительно докладывать информацию Его Высочеству в лице принца Дориана О’Флаэрти из династии Биствиллахов.
1.1 Человек обязуется выполнять приказы, не противоречащие ее правам…»
– И какие же преимущества я получу, став вашим соглядатаем? Помимо билета в мир людей?
– В каком-то там из пунктов говорится о вознаграждении. Власть не обещаю, но покуда ты в Лэндэльфе, приличное жалованье – да, – небрежно бросил принц, не отрывая глаз от потолка. – Поднять тебя по карьерной лестнице я не могу, сама понимаешь. Ты ценна тем, что ты… Как это сказать помягче? Ты – никто.
– Стесняюсь спросить, как бы это прозвучало жестко, – буркнула я и продолжила изучать контракт.
«Пункт 2.1. Человек обязуется выполнять приказы, даже если те носят насильственный характер, включая: пытки, убийство, избиение…»
– Пункт 2.1. Я с ним не согласна, – скривилась я, по-деловому сложив руки на груди.
Принц выпрямился, высокомерно вздернув бровь.
– Меньше чем через два с половиной месяца тебя ждет позорная казнь. Ты не в том положении, чтобы торговаться.
– Тем не менее сейчас вы намерены заключить сделку со мной. Вам нужен именно человек, не так ли? – прошипела я точно ядовитая змея, а после одарила едкой полуулыбкой. – А других людей в Лэндэльфе я еще не встречала. Так может, я все-таки в том положении?
Где-то с минуту Его Высочество сверлил меня взглядом, словно добираясь до самой сути – души и сердца. Но, к его сожалению, у меня нет сердца, а душа давно покрылась толстой коркой.
Дориан картинно закатил кошачьи глаза, приправив недовольство ухмылкой и ямочкой на щеке.
– Мистер Сэйдж, вычеркните этот пункт, – всё же сдался принц.
Старик послушно макнул облезлое перо в чернила и провел им в воздухе. Послышался царапающий звук по бумаге. Как по волшебству, строчки пункта 2.1 стали зачеркнуты без прямого касания пера.
Стараясь сохранить невозмутимое лицо, будто видела подобное каждый день, я продолжила чтение. Остальные пункты и подпункты содержали общие понятия. Все безобидно: слушаться, доносить на всех и вся…
«3.3 Ни человек, ни принц не могут нанести прямой физический вред без согласия друг друга»
Как интересно…
– «4.3 В случае неподчинения прямым указам по шпионажу, донесения информации, говорению правды, в действие вступает физическое воздействие согласно магическому контракту». – Промочив горло вином, я спросила: – Что еще за магическое воздействие?
– Тело станет сводить судорогой, головные боли, запор, диарея, да все что угодно, – махнул рукой библиотекарь.
– Тебя это смущает, mia gattina? – поднявшись с места, сказал принц. – Если только ты не надеешься лгать и юлить. Я, к примеру, желаю быть честным с тобой.
– Меня полностью устраивает данный пункт, Ваше Высочество, – натянуто сказала я и прочла про себя последние строки:
«Договор вступает в силу после его подписания. Принц Дориан О’Флаэрти Биствиллах обязуется открыть Врата для человека в течение семи лун после вступления на престол и получения имени истинного короля Пяти королевств и всея Пентамерона».
У меня есть все основания полагать, что у Его Высочества есть план на этот счет. У меня нет права излишне торговаться. Мне светит виселица. Вернее – раскаленные башмачки. Что же, мое пребывание в грязном Лэндэльфе превращается в миссию под название «Усади королевский зад на престол».
Осушив бокал, я поднялась с места, всем видом говоря, что готова уже поставить жирную точку в этом вечере.
– Дай мне свою руку, – почти ласково приказал принц и протянул ладонь в перчатке.
Азарт момента завладел телом. Весь вид Дориана нашептывал, просил, умолял довериться. И на большие уступки он не пойдет.
Едва я подала руку, как принц мгновенно проколол мой палец острым, точно игла, когтем. Дориан трансформировал свою кисть в черную как деготь лапу, как тогда, в театре.
Я даже не поморщилась. Мною двигали отчаянье и гнев. Жители этой проклятой сказки облачили в лохмотья, не раз задевали мою гордость, унижали, облачили в лохмотья. Заставляли мыть вонючие туалеты, проводить ночь в грязной тюрьме с извращенцами.
Бурая капля проступила на молочной коже. И стоило перевернуть ладонь, как на стол упало несколько алых клякс.
Кап. Кап. Кап.
Вдох. Удар. Удар. Выдох.
Дориан проделал то же самое со своей рукой. Мистер Сэйдж подал парочку чистых перьев. Принц набрал в ручку мою кровь в качестве чернил и вывел элегантную подпись на пергаменте.
– С Лорелей у вас такой же контракт? – Я набрала «голубую» кровь принца и поставила подпись напротив его.
– Нет, – загадочно улыбнулся Дориан. – Милая Лори работает на меня, исходя из искренней привязанности.
Мистер Сэйдж развернул договор к себе и зашептал, водя ладонью над нашими закорючками. Красные подписи заискрились и в момент стали желтыми, будто были отлиты из расплавленного золота.
Я вздрогнула – грудь сдавило, а затылок стал нестерпимо гореть . Принц Дориан выглядел спокойным. Он заворожено глядел на договор, а затем медленно прикрыл веки и звучно втянул в себя воздух.
Я до крови прикусила губы. Схватилась за затылок, тихо мыча от боли.
– Потерпи, mia gattina, – прошептал принц, заботливо гладя меня по ладони. – Это лишь мелкие нюансы сделки.
– Называй это своими словами, щенок, – подал голос Сэйдж. – Это клеймо.
Из глаз посыпались искры. Я сжала челюсти так, что заскрежетали зубы. Ноги подкосились, по спине вдруг что-то потекло
Дориан вынул из нагрудного кармана платок и приложил к ноющему, уткнул меня в свое плечо и, придерживая, зарылся пальцами в волосы.
– Тш-ш-ш… – нежно протянул он на ухо.
Стоило боли притупиться, как я резко оттолкнула принца и схватилась за край стола. Пелена слез заволокла глаза, капельки пота бусинками залегли на лбу и висках. В воздухе отчетливо улавливался запах жженой плоти.
Проморгавшись, я увидела вновь наполненный кубок.
– Как самочувствие, дитя? – обеспокоенно спросил мистер Сэйдж.
– Надо выпить, – нервно хохотнула я..
– Видишь? А ты все спрашивала, к чему оно, – хмыкнул принц, протягивая напиток.
Нагая Велия сидела на краю металлической ванны. Витиеватые нити пара медленно поднимались, гуляя в воздухе ароматным шлейфом. С крана капала вода, расходясь кругами и разгоняя сухие лепестки камелии.
Опустив одну ногу в воду, Велия поднесла раскладную бритву к внутренней части бедра. В лезвии мелькнуло ее заплаканное лицо с разбитой губой. Фаворитка полоснула по нежной коже, и струйка крови стремительно потекла вниз, разбавляя молочную воду бурыми каплями.
Раскрасневшиеся щеки жгли слезы, глубокие царапины на спине пощипывало от воды и пота. Сегодня король был не самым нежным любовником. Порой он слишком увлекался… Но Велия думала вовсе не об этом. Она прокручивала в голове недавний разговор.
Когда Велия вошла в покои короля вечером, тот задумчиво восседал в кресле, сжимая послание ворона.
– Мой король, – прошептала Велия, сделав кроткий книксен с подносом с чая. – Вы чем-то опечалены?
Они часто распивали чай по вечерам. Эльфийке нравилось самой заваривать травяной сбор. В такие моменты она вспоминала времена, когда еще работала камеристкой у леди Цеццоллы. Время, когда вместе с госпожой они ночи напролет сплетничали, играли в саду, вместе гуляли на ярмарках в празднества. Время, когда у нее не было дорогих платьев, драгоценных украшений, собственной прислуги… Но было нечто иное – легкость жизни.
– Можно и так сказать. Проходи, присаживайся. – Король указал на кресло, вяло улыбнувшись. И через несколько минут молчания, пока та разливала чай, он промолвил: – Я не справляюсь. Не справляюсь… Иноверцы вновь заняли завоеванные территории. Я не могу сейчас на них идти войной. Я избрал праведный путь Сказителей. Права была Летти… Я слаб и жалок.
– Что?! Что вы такое говорите? – Велия бросила возню с чаем и присела на пол у ног Стефана. – Это неправда. Зачем вы…
– Это правда. Я плохой король. И такой же плохой отец… Даже не смог нормально воспитать единственного сына. Он так похож на нее… И поэтому я все время его отвергал. Я смотрел в его глаза, а видел…
– Королеву Летицию, – прошептала Велия и притянула ладонь любовника к щеке. – Я могу узнать, что заставило вас вновь задуматься об этом?
Стефан наконец взглянул на фаворитку. В серых, потухших глазах, окаймленных морщинками, промелькнул дикий блеск, заставивший эльфийку замереть.
– Ты наверняка слышала, чем закончился сегодняшний суд над человеком. – Велия кивнула, сильнее сжав его ладонь. – Понтифик посоветовал мне не казнить девчонку сразу. Его удивило решение Дориана. Элевтерий сказал, что, быть может, все эти фогхармы очищения не прошли даром для моего сына. Но вот что еще меня терзает. Ответь мне, Велия, – ты как-то причастна к выходке человеческой девушки?
– Что? Вы про ее побег? – Велия удивленно захлопала длинными ресницами. – Конечно нет. Ваша милость, я бы не посмела.
– Я догадываюсь, о чем ты могла подумать, когда было решено оставить девушку в Пентамероне, – прохрипел король, взяв фаворитку за подбородок. – Я еще не в таком отчаянье, чтобы возлечь с человеком.
– Клянусь всеми Сказителями, мой король, что я здесь ни при чем, – на выдохе произнесла та. – Вам не кажется, что… что это могут быть происки принца?
Король насупил брови, выказывая недовольство. Стефан никогда не был доволен своим сыном, но он никому не позволит отзываться о нем дурно.
– Дориан достаточно талантлив. Я даже подозреваю, что и способности, которые достались нам от предка, у него более выдающиеся, нежели мои. Но я сам разрушил, уничтожил его как личность. Даже если он и замышляет что-то – это лишь мелкие проказы обиженного юноши.
Горло душило от нарастающего недовольства. Велия не понимала слепоты короля к собственному сыну. Он не видит, какое хитрое и жестокое чудище взрастил подле себя. Эльфийку разрывало от чувства обиды и страха за свое положение при дворе и собственную жизнь.
Король не просто так оттянул казнь Эвелин. «Я еще не в таком отчаянье, чтобы возлечь с человеком». А что, если он все-таки отчается?
– Да как вы можете быть так слепы! – выпалила фаворитка в сердцах. – Неужели не видите, что принц – волк в овечьей шкуре?! Он – монстр! Он опасен и…
Воздух треснул он хлесткого звука пощечины. Велия схватилась за горевшую щеку, ощущая во рту металлический привкус.
– Не смей отзываться подобным образом о моем сыне! Тем более в моем присутствии! Опасен он или нет – решать мне. И если я сочту его таковым, то он умрет только от моей руки!
Бусинки слез скопились на подбородке. Алые нити крови все стекали в воду.
Велия корила себя за то, что сказала подобные слова королю, не совладав с эмоциями. У короля Стефана и принца Дориана странные отношения, которые она никогда не понимала и которые, видимо, ей не дано понять.
Меньше двух месяцев до Кровавой Луны. Слишком нереальный срок, чтобы свергнуть одного правителя и поставить другого. Но контракт с принцем означает, что отныне я под его протекцией. А еще с сегодняшнего дня начнется мое обучение неаполитанскому с мистером Сэйджем.
Надев свежие одежды и умывшись, я поплелась в «родненькую» кухню. Издали слышно, как повар с утра пораньше ругается благим матом на персонал.
Пальцы постоянно тянулись к затылку – прощупать рубцы. Наутро на месте «клейма» не было ни сукровицы, ни корки, лишь гладкие шрамы в виде распустившегося бутона розы, которые легко скрывались под копной волос.
Едва миновав двери в кухню, я машинально увернулась от летящей посуды и прошмыгнула к бушующему Дразену.
– Бу! – Я ущипнула повара за аппетитные бока.
– Ua che ciort! – выругался он и театрально схватился за грудь. – Bella! Это ты… Я так рад, что Совет оправдать тебя.
– Ага, как сказать, – поперхнулся Брик, смачно надкусывая яблоко.
Я выставила средний палец, но фейец и бровью не повел.
«Кажется, в их мире этот жест ничего не значит…»
– Так! Ты доесть?! – недовольно воскликнул повар. – Так что давай, пошел отсюда!
Брик в примирительно поднял руки и ретировался, чтобы не навлекать гнев шеф-повара.
Дразен пододвинул мне тарелку с персональным завтраком и переключил внимание на снующих туда-сюда дзанни. И я была готова раскланиваться троллю во всех видах реверанса: он ни слова не сказал о том, что был обманут мной.
Несмотря на отменный завтрак, во рту он превращался в безвкусную бумагу. Низ живота неприятно тянуло.
На общем собрании прислуги Селин раздавала поручения, всячески пресекая роптания и косые взгляды в мою сторону. Но когда прислуга разбежалась выполнять работу, мажордом жестом попросила меня задержаться и, поджав сухие губы, проговорила:
– Ты должна понимать, деточка, что за провинность своих подопечных мне так же достается. Из-за побега оставшееся время ты будешь получать лишь половину от заработной платы. Ясно?
– И я рада снова видеть вас Селин. Уверена, нас ждут незабываемые два с половиной месяца, которые мне осталось жить. – Я понизила голос до шепота: – Кстати, у меня вопрос, как девочки к девочке. Что вы делаете, когда идут месячные? Есть прокладки или тампоны?
Мажордом недоумевающе нахмурилась.
– Ну, месячные. Менструация – громче сказала я. – Когда каждый месяц из места, откуда появляются дети, идет кровь и…
– Мы зовем это днями кровоцвета, – ответила та. – И у нас они лишь дважды в год. Можешь сходить в фармачию на центральном меркато и купить листы для кровоцвета. Они для белья, чтобы не испачкать кровью одежду. А теперь иди работать.
Буркнув «спасибо», я, размахивая метелкой из страусиных перьев, поплелась в восточное крыло смахивать нескончаемую пыль.
На собрании Селин обмолвилась, что лорды с семейством отбывают после завтрака и необходимо прибраться в их покоях. Не думаю, что удастся что-то найти, но стоит повнимательнее стряхивать крошки с постельного белья.
Необходимо быть осторожной. Наверняка у каждого лорда есть свои шпионы как в замке, так и в городе. Мне необходимо заглянуть в эту их «фармачию», и исследовать город. Послушать, что говорят жители. Какие пересуды витают в барах и борделях. Надеюсь, предложение капитана Лассена «прогуляться» все еще в силе.
На другом конце анфилады виднелась леди Фэлис со своей камеристкой. Леди и виду не подала, продолжая держать голову высоко, а вот Бьянка неприязни скрывать не стала, будто отдувалась за обоих.
Как и подобает прислуге, я отошла к стене, потупив взгляд и сделав книксен.
Я буду покорной, буду казаться покладистой. Я еще не сошла с ума, чтобы кидаться на противника, который мне не по зубам. Ее отец голосовал за мое помилование. Не думаю, что по ее просьбе. Дориан. Это происки принца.
Оказавшись в холле, где нам было поручено сделать уборку, я застала лорда Кристиана и лорда Брэннуса.
– …tenimm tuttt e due delle figlie, Christian, devi capì … – промолвил лорд Уайт на неаполитанском.
Я присоединилась к остальным смахивать пыль.
– Ne tengo tre, Brannus. Alemn hai Vilian. Devo dare nu futur’ a lloro. Saje che è perdut 'a capa quand è morta Letizia. Chist'ommo e nient, amante 're guajuncell, continu' 'a murmurà 'e "parole" de Narratori! 'A situazione sta peggioranno sempe cchiù. 'E ggente stanno accupanno nata vot 'e terre conquistate. 'A ggente murmurea! Se stann’ arruvutann! È sentut comm o’ chiamman?
– Безумный Стьюф, – процедил лорд Брэннус, придержав собеседника за плечо. – Mà, Christian, Zezzolla e Lassen nun só…
Что?! Мой Лассен?!
Лорд Грано недовольно цокнул языком.
– Chista femmen nun meretava e purtà 'o nome 'e 'nu grand antenato. Nun sacc che hann passat ma……
– Spero ca capisci ca quanno Dorian sarà ngopp 'o trono, sarà generoso cu' quelli ca so stati dalla parte sua.. – Лорд Брэннус окинул прислугу опасливым взглядом и предложил пройти дальше. – Ma nun sottovalutà Eleutheria. Llui……23
Безумный Стьюф. Думаю, речь шла о короле. Черт! Они так быстро разговаривают, что даже имена с трудом различаю. Принц прав – без знания языка, шпион из меня никакой. Может подкупить прислугу лордов? Но они могут меня сдать. Юджин! Скрипач! Уверена, милорды приглашают музыкантов в свои дома…
Закончив с уборкой в коридорах, мы начали наводить порядок в гостевых покоях.
– Принц просил передать, чтобы ты зашла к нему сегодня вечером, – прошептала Лорелей, тряся грязной простыней перед моим лицом.
– Расслабься, Лори. – Я устало закатила глаза. – Он зовет меня не для того, о чем ты подумала.
– И зачем ты мне это говоришь? – прошипела та.
– Затем, что мы в одной лодке. Мне и так хватает недругов. Так что давай ты откинешь свою неприязнь на почве глупой ревности и хотя бы сделаешь лицо попроще.
Подобрав огрызок фрукта с пола, я резко встала и тут же почувствовала легкое головокружение. Перед глазами заплясали яркие точки, живот скрутило.
Надо в фармачии купить и обезболивающие травы, таблетки или что у них там? Или заглянуть к мистеру Пойзону?
Придерживаясь ладонью за полку камина, я увидела странный предмет.
– Мы с тобой не заодно. Ты сама по себе, я – сама. Я лишь выполняю некоторые просьбы принца, вот и все…
Просьбы принца, ага, размечталась. Дориан тот еще манипулятор, милочка.
Слушая вполуха лопотание Лорелей, я разглядывала золу, пока не наткнулась на маленький клочок обуглившейся бумаги.
– Разве камины уже растапливают? – задала вопрос я, стараясь аккуратно вытянуть листочек, чтобы он не рассыпался. – Кто гостил в этих покоях?
– Лорд Саргас, насколько я знаю. Он отбыл раньше всех. Лорд Кристиан с семьей еще в замке. С наступлением сеттебрайя эту часть замка начали отапливать.
Пергамент изначально не был велик. Это не письмо. Послание? Видимо, сообщение срочное, раз пришлось отправлять лорду Бранкье в замок. И важное, если лорд пытался от него избавиться.
– А голубиная почта у вас тут бывает?
– Да. У нас еще есть почтовые вороны, – любезно ответила Лорелей.
– И как вы это делаете? Завываете в окно песенку, и птица сама прилетает? – саркастично хмыкнула я.
– Н-нет… У нас есть птичники, – неуверенно ответила эльфийка.
– Н-да. И тут Дисней наврал.
На огрызке пергамента виднелся уголок чернильных букв.
Так себе находка… Может, Дориан «поколдует» и сможет восстановить запись? И окажется, что это просто записка от любовницы, где она говорит, что у нее закончилась менструация, вернее, дни кровоцвета. Вот лорд и сорвался срочно из замка, чтобы наделать еще дюжину девочек.
День тянулся до невозможности медленно, точно сахарная рыжая паста. Стоя под душем с намыленным телом, я неожиданно услышала глухое бульканье, а после и вовсе полилась лишь ржавая холодная вода, так что моя нецензурная брань разнеслась по всему замку. С горем пополам смыв с себя пушистую пену, я «одолжила» из комнаты Лорелей косметику.
Подкрашивая ресницы тушью у мутного зеркала, я репетировала слова и интонацию, которыми собиралась очаровывать капитана.
Мне сложно понять Лассена и его намерения. Поэтому я не понимала: я ему нравлюсь как женщина или он просто хочет заглушить голос совести?
Расспросив служанок, я узнала, что утром Лассен пропадал в городе. Он что, избегает леди Цеццоллу? Хотя что это я? Он взрослый мальчик и не бежит от опасностей, верно? Даже если она предстает в обличии бывшей.
Надев уши и корсет, расшитый серебряными нитями и украшенный цепью и кольцами, я направилась к ристалищу, в надежде отыскать бравого капитана.
На площадке тренировались фейри, разя друг друга деревянными мечами и палками. Некоторые из гвардейцев отвлеклись на меня, за что получили бутафорским оружием по голове.
– Не отвлекаемся! – отдала распоряжение рослая эльфийка с короткой стрижкой и подошла ко мне.
– Прошу прощения, мисс… – улыбнулась я, повиснув на ограждении.
– Лейтенант Андреа, – поправила меня та, подбоченившись.
При всей своей грозности, у лейтенанта было весьма миловидное лицо: глаза цвета древесной смолы, острые скулы, горбинка на носу, вероятно, из-за частых переломов. Широкоплечая и статная.
– Лейтенант Андреа, будьте так любезны, скажите, где я могу найти капитана Шассерфи? У меня к нему срочное поручение от мистера Сэйджа, – приправила я свою речь каплей лжи.
– Капитан закончил тренировку и направился в казарменную душевую. Вы можете сказать мне поручение мистера Сэйджа. Я передам.