Денис Вламирович Лунгу
Колясочница
За прошедшие годы и проведенное время в интернате, я многое осознала и поняла. В этом мире нет места детским мечтам. Чем больше проходит время, тем сильнее они крошатся, превращая тебя в бесчувственную машину, которая выполняет стандарт функций для продолжительности существования. Операция, которая должна была поставить меня на ноги, тоже сгорела дотла. Очередь росла, а я опускалась вниз по ней. Теперь мое тело пожизненно прикреплено к коляске. Хомячки инструктивно крутят колесо, когда им вздумается, но при этом прикованы к одному месту. Проживая жизнь в клетке. Но чем же я отличаюсь от них? Если углубиться, то различий мало, только я кручу колеса не от того когда мне захочется, а тогда, когда это необходимо и нужно, несмотря на усталость и боли в руках.
Я уже выросла с того времени, когда в глазах еще горела радость при виде новых незнакомых супружеских пар, когда они приходили за ребенком, чтобы усыновить или удочерить. Хватало одного сочувственного взгляда на мне, а некоторые и вовсе не замечали меня. После десятка подобных встреч, мне незачем было появляться у всех на виду, поэтому я предпочла остаться серой мышкой, которая иногда радовалась, что кому-то повезло попрощаться с приютом. При Клавдии Петровне, всё было иначе, не так, как сейчас. Но время неумолимо бежит вперед и с этим ничего не поделаешь. Год назад у нее начались проблемы со здоровьем, а через пять месяцев она ушла на пенсию. Теперь вместо нее поставили девушку, Екатерину Сергеевну.
Молодая, неопытная ни в чем. На такую должность должны ставить человека с опытом и стажем, а не вот эту молодую девицу с красивыми глазками за стеклянной оправой и милым личиком. С живущими здесь нужен другой подход, их нужно всячески поддерживать и вести к цели несмотря ни на что, как это делала бабуля. Как таких вообще можно ставить в подобные должности? Заведуя интернатом, то работу нужно любить и чувствовать душой. А она только и копается в своих бумажках. А когда с ней здороваешься, то она секундно сканирует своим взглядом, и только после равнодушно приветствует.
Вчера мне исполнилось пятнадцать лет и Бог с ней, что Екатерина Сергеевна не поздравила меня, но Клавдия Петровна не пришла. Единственный человек, за которого очень переживаю. В глубине души я надеюсь и списываю всё на возраст и забывчивость в ее памяти, но до этого, она каждый год поздравляла меня. Не хочется нагнетать себя, но…
– Прости меня. – позади послышался родной и знакомый голос. – Что не смогла прийти вчера.
– Бабуля! – я подняла взгляд вверх и увидела Клавдию Петровну. – Я так рада, что ты пришла!
– Я же обещала всегда быть рядом. – ее теплые руки крепко обняли мои плечи. – У меня для тебя есть подарок…
– Подарок? – удивленно спросила у нее. – Ты рядом, мне уже достаточно этого!
– Долгожданный! – радостно произнесла она и взялась за ручки коляски. – Но он ждет тебя в кабинете Екатерины Сергеевны.
– У этой? – хмыкнула я и немного расстроилась. – Она ведь…
– Не спеши с выводами.
– Но…
– Я понимаю твои возмущения, но разве ты не заметила, что детей стало меньше? – уверенно спросила она. – И к тому же, их численность не стоит на месте, а убывает.
– Так она для этого ничего не делает, в отличи от вас. – возмущенно произнесла я.
– За то время, что меня не было, то она сделала больше чем я за год. – бабуля остановила коляску у дверей кабинета.
– Но как? – непонимающим взглядом окинула ее.
– Сейчас всё делается проще, есть интернет, в котором увы я не сильна. – она поджала губы. – У Екатерины Сергеевны есть свой сайт, где о каждом из вас была или есть информация, и знаешь он делает своё дело.
– То есть ей всё равно кто будет для нас опекунами?
– Нет глупышка! – она поцеловала меня в лоб и открыла дверь. – Я всегда рядом…
