Денис Дроздов
Историческая Москва. Увлекательный путеводитель по центру нашего города
Хоть Иван III и не принял еще царского титула, но Москву уже назвали царским городом, а иностранные послы величали Ивана царем и цезарем. Приобретя крепкие связи на Западе, великий князь пригласил итальянских мастеров для перестройки Кремля, чтобы стольный город соответствовал укоренившейся в то время идеологеме «Москва – Третий Рим». Кремль превратился в первоклассную, по-европейски оборудованную крепость. Иностранные путешественники называли его «городом-замком», потому что он был неприступен со всех сторон: Неглинку и Москву соединили широким рвом, выложенным кирпичом. Фактически Кремль находился на острове. Благодаря своим каменным и деревянным навесным бойницам, подъемным мостам, дубовым воротам и опускающимся железным решеткам Кремль выглядел грозной неприступной крепостью.
Иван Васильевич и Софья Палеолог приравнивали Москву к павшему от рук османов Царьграду. Великий князь даже позаимствовал герб византийских императоров – двуглавого орла, который очень дружно сжился с Георгием Победоносцем. Кстати, именно в правление Ивана III окончательно сложился московский герб. Кремлевские стены, построенные Иваном III, сохранились до сегодняшнего дня с некоторыми переделками. Изначально башни Кремля были без верхов, заканчиваясь одними зубцами. Подъемные мосты через Неглинку исчезли после того, как реку спрятали в коллектор. Лишь чудом уцелел первый каменный мост с отводной Кутафьей башней. Но в целом со времени Ивана Васильевича значительные перестройки происходили только внутри крепости.
Успенский собор, возведенный Калитой меньше чем за год, требовал капитального ремонта. Сначала Иван III пригласил русских мастеров, но вскоре пожалел об этом, потому что собор обрушился. Тогда на помощь пришел итальянский архитектор Ридольфо Фиораванти, заслуженно прозванный Аристотелем. Он посмеялся над работой русских зодчих и, сломав всю прежнюю постройку, выстроил новый храм – тот, который стоит и по сей день. В Успенском соборе сочетались грандиозность зодчества Владимирской Руси и типично итальянские мотивы. Псковским мастерам князь доверил перестройку Благовещенского собора. На месте сегодняшнего арсенала при Иване III были воздвигнуты здания приказов, царских служб и боярские дворы, представлявшие собой лабиринт запутанных улиц и переулков.
А.М. Васнецов. Московский Кремль при Иване III
Иван Васильевич основал Златоустовский – освященный в честь его ангела – и Сретенский монастыри. А количество церквей, построенных в Москве во время его княжения, посчитать просто невозможно. В 1493 году случился страшный пожар. «По летописцам, и старые люди сказывают, как стала Москва, таков пожар не бывал», – говорили современники. Чтобы обезопасить княжеский двор от огня, приносимого ветром из Заречья, территория за Москвой-рекой против Кремля была очищена, и там был разведен государев Красный сад.
Резюмировать правление Ивана III можно словами В.В. Назаревского: «Перед смертью собрал детей своих и бояр и приказал громко читать свое духовное завещание; приняв таинство причащения и соборование, он, однако, отказался от обычного тогда иноческого пострижения и пожелал умереть государем, а не монахом. История усваивает Иоанну наименование Великого, а Карамзин в своей «Записке о древней и новой России» отдает ему предпочтение перед Петром I за то, что он, возвысивши могущество России и заводя сношения с Западом, не нарушил ее исторического народного строя»[13].
Василию III было чрезвычайно трудно принимать московский великокняжеский престол после своего прославленного отца. Но Василий Иванович стал достойным преемником. При нем не было никакого ослабления ни в делах развития государственности, ни в делах по превращению Москвы в столицу нового великого государства. Его чаще, чем Ивана III, величали царем, да и сам он называл себя именно так. Василий III присоединил к Москве Псков, Смоленск, Рязань, Новгород-Северский и другие уделы. Власть государя в глазах народа все более получает священное значение, и русские люди говорят уже: «Так угодно Богу и государю». После падения Константинополя все чаще и чаще о Москве говорят как о царствующем православном граде всей Руси и всего православного мира.
В 1508 году итальянский архитектор Алевиз Новый построил каменную Грановитую палату, в которой поселился государь. За Боровицкими воротами был вырыт Лебединый пруд, названный так потому, что в нем плавали лебеди. Василий III строил храмы и внутри Кремля, и вне его. По поручению великого князя Алевиз Новый перестроил усыпальницу великих князей – Архангельский собор. Художники московской школы расписали стены храма. Успенский собор стал для России символом единодержавия и объединения земель вокруг Москвы. Именно с Василия III утвердилась традиция «посаждения на престол и венчания государей» в Успенском соборе. Благовещенский храм Кремля был расписан Федором Еникеевым и мастерами его круга. Удивительно, но на паперти наряду со святыми художник изобразил древнегреческих философов и мыслителей – Аристотеля, Зенона, Фукидида и др.
По повелению Василия III на берегу Москвы-реки был воздвигнут Новодевичий монастырь и перестроен Петровский монастырь в Высоцкой слободе. Летопись свидетельствует об активности Василия Ивановича в церковном зодчестве: «Благоверный и христолюбивый князь великий Василий Иванович всея Руси с многы желанием и верою повеле заложити и делати церкви каменныа и кирпичныа на Москве на большом посаде за торгом: Введение Святой Богородицы, Владимир Святый в Садех, Благовещение Святой Богородицы в Воронцове…»[14]
В правление Василия III в Москве продолжали развиваться различные искусства: чеканка монет, серебряное дело, литье пушек, искусство художественного переплета и миниатюры и пр. Если в архитектуре по-прежнему лучшими считались иностранцы, то в церковной живописи пальма первенства принадлежала московским мастерам. В это время в Москве трудились Иосиф Волоцкой, Вассиан Патрикеев и Максим Грек. Политический рост Москвы обусловил и экономический подъем. Москва стала средоточием всех внутренних и многих внешних торговых путей. Главным купцом Московского государства был царь, который сам вел торговлю и даже имел собственные лавки в посаде. При Василии III численность войска составляла около 150 тысяч воинов. В России впервые появилась конная артиллерия.
Известия о Москве начала XV века многочисленны и разнообразны. Австрийский дипломат Сигизмунд фон Герберштейн так описывает Москву: «Самый город деревянный и довольно обширен, а издали кажется еще обширнее, чем есть на самом деле, ибо большую прибавку к городу делают пространные сады и дворы при каждом доме, к тому же между этими домами находятся луга и поля. Этот город в достаточной мере грязен, почему на площадях, улицах и других людных местах повсюду устроены деревянные мостовые. Народ в Москве, как говорят, гораздо живее и лукавее всех прочих, в особенности вероломен при исполнении обязательств, и всякий раз, когда они вступают в сношение с иноземцами, притворяются, будто они не московиты, а пришельцы, желая этим внушить к себе больше доверия»[15].
Трехлетний сын Василия III Иван Васильевич – будущая, по словам И.Е. Забелина, кровавая гроза всего царства – в силу малолетнего своего возраста не мог управлять государством. Поэтому правительницей великого княжества Московского на тринадцать лет стала вдова Василия III Елена Глинская. Она воплотила в жизнь грандиозную задумку своего мужа – возведение земляных стен вокруг Великого посада. Само название «Китай-город» произошло от слова «кита», то есть вязка жердей, которые применялись при постройке укреплений. Следует отдать должное Елене Глинской, которая, по сообщению летописи, «на большее утверждение, град камеи ставити». В 1535 году итальянским архитектором Петроком Фрязином была заложена Китайгородская каменная стена с башнями, воротами и рвом перед ней. Кроме того, при великой княгине были построены церкви Воскресения в Кремле и Иоанна Предтечи близ Солянки и основан Ивановский женский монастырь.
В.М. Васнецов. Иван Васильевич Грозный
В год венчания Ивана IV на царство и женитьбы его на Анастасии Захарьиной-Юрьевой в Москве случился сильнейший пожар, опустошивший Кремль, Китай-город и почти все посады. В огне погибло более 2 тысяч человек. Как ни странно это прозвучит, но пожар 1547 года имел огромное значение для Москвы и России. Он потребовал от Ивана IV огромной градостроительной деятельности и навел на долгие и глубокие мысли о собственной власти. Усмотрев в пожаре божественное предзнаменование, великий князь сблизился с автором Домостроя протопопом Сильвестром и митрополитом Макарием.
Иван IV восстановил в Кремле пострадавшие от пожара Успенский и Благовещенский соборы, Грановитую палату и дворец. Кто знает, не случись этого пожара, сумел бы молодой государь захватить огромные поволжские территории (от Казани до Астрахани) и Сибирь, начать торговые и дипломатические отношения с европейскими державами, издать Судебник или созвать в Москве первый Земский собор.
После покорения Казани Иван Васильевич вернулся в Москву настоящим царем-победителем. Он облачился в царские одежды, надел на голову шапку Мономаха и во главе крестного хода вступил в Кремль. Главным подарком Москве в честь победы над Казанью и Астраханью стал девятипрестольный храм Покрова на Рву – знаменитый собор Василия Блаженного. Он стал объединяющим звеном и доминантой общего ансамбля Кремля и Китай-города. Общерусская значимость этого события была подчеркнута возведением храма вне Кремля, неподалеку от его главных Спасских ворот.
Собор Василия Блаженного воплотил в себе все идеи созданного в середине XVI века типа столпообразного центрического храма. Предшественниками Покровского собора являются церкви двух царских резиденций – Вознесения в Коломенском и Иоанна Предтечи в Дьякове. Зодчими собора Василия Блаженного, по сообщению летописца, были «Барма и Постник со товарищи», сумевшие выразить самобытность и исключительную оригинальность русской художественной мысли. Собор называли «всенародным чудом». Его уникальность заключалась в том, что он был не девятипридельным храмом, а являлся совокупностью девяти отдельных церквей.
Московские государи стремились все главные святыни Руси переносить в Москву. Иван Васильевич повелел построить храм Черниговских чудотворцев, где были положены мощи святых князя Михаила и его боярина Феодора. Легендарную библиотеку Ивана IV до сих пор ищут археологи и историки. Иностранцы, видевшие собрание книг московского царя на греческом, латинском и еврейском языках, приходили в неизъяснимый восторг. Иван Васильевич ввел на Руси книгопечатание. В 1664 году в Москве появилась первая печатная книга «Апостол». При Иване IV было учреждено постоянное пешее стрелецкое войско, вооруженное пищалями, бердышами и саблями. Стрельцы селились преимущественно за Москвой-рекой.
Собор Василия Блаженного. Литография Л.П.А. Бишбуа. Середина XIX века
Личность Ивана IV, прозванного за суровый нрав Грозным, историками оценивается неоднозначно. Введение на Руси опричнины вообще считается проявлением болезненного помешательства царя и его тиранических наклонностей. Однако именно опричнина дала толчок росту столицы. Опричники получили в свое владение западную часть посада – Занеглименье. На окраинах тогдашней Москвы, вдоль Остоженки и Пречистенки, сложился район городских усадеб наиболее родовитых бояр. У начала Никитской был построен Опричный двор – укрепленный дворец с каменными палатами. Удалась бы попытка создать в Москве второй центр в противовес Кремлю или нет – это навсегда останется загадкой.
В 1571 году случился набег на Москву крымского хана Девлет-Гирея, который закончился сожжением русской столицы. Царь из Москвы поспешил уехать, а оставшиеся в городе опричники показали свою полнейшую несостоятельность. В считаные часы Москва погибла в пламени. Если верить Н.М. Карамзину, «людей погибло невероятное множество: более ста двадцати тысяч воинов и граждан»[16]. В следующем году в Москве был голод, затем открылся сильный мор. Все это вкупе с многочисленными казнями, гонениями, а также перенесением на некоторое время царской резиденции в Александровскую слободу сильно сократило население Москвы. Тем не менее, повторяя слова историка И.К. Кондратьева, отметим, что «царствование Иоанна Грозного было все ж одним из замечательных царствований, положивших на Москву, а с ней и на всю Россию печать особенного величия»[17].
Царь Иван Грозный. Портрет из Титулярника 1672 года
После жестокого правления Ивана Грозного недолгое царствование Федора Ивановича явилось временем спокойным. Новый царь не отличался богатырским здоровьем, был мал ростом, бледен лицом, прост и чрезвычайно набожен. Современники говорили, что уже при жизни он готовился к «вечному житию». И.Е. Забелин отмечает, что под именем смиренно-убогого царя Федора Ивановича все дела в Москве совершал его ближний великий боярин Борис Годунов, приходившийся государю шурином. Во время торжественного шествия после коронования он даже нес скипетр царя. Борис Годунов старался заслужить народную любовь, для чего усердствовал об устройстве Москвы.
Патриарх Иов отметил заслуги Годунова: «…и самый царствующий богоспасаемый град Москву, яко некую невесту, преизрядною лепотою украси, многия убо в нем прекрасный церкви каменный созда и великия полаты устрой, яко и зрение их великому удивлению достойно; и стены градныя окрест всея Москвы превеликия каменныя созда, и величества ради и красоты проименова его Царьград; внутрь же его и полаты купеческия созда во упокоение и снабдение торжником, и иное многое хвалам достойно в Русском государстве устроил»[18].
Царь Борис Годунов. Портрет из Титулярника 1672 года
По большому счету не важно, кто задумал «стены градныя окрест всея Москвы» создать – Годунов или царь Федор Иванович. Важно то, что столица значительно преобразилась и защитилась в 1593 году стеной Белого города, которая на два столетия стала символом Москвы, ее визитной карточкой. Руководил семилетними работами по возведению стены русский мастер Ф.С. Конь. Стена Белого города имела двадцать восемь башен и девять ворот. Обветшавшую стену разобрали при Елизавете Петровне, а позже заменили бульварами. В 1592 году построили Скородом – деревянную стену на Земляном валу, которая шла по линии теперешнего Садового кольца. Название «Скородом» объясняется небывалой быстротой постройки, так как в Москве ожидали набег грозного хана Казы-Гирея со 150-тысячным войском. К счастью, Казы-Гирей до Москвы не добрался. На том месте, где хану был дан отпор, царь Федор выстроил Донской монастырь в честь чудотворной иконы, не раз спасавшей Москву. Стены Скородома охватили также территорию Замоскворечья, в котором располагались знаменитые московские слободы – Кадашевская, Толмачевская, Казачья, Стрелецкая и пр.
Такой небывалый размах каменного строительства в Москве был достигнут четко налаженной его организацией. В 1584 году был создан Каменный приказ, который ведал всеми строительными работами. В Кремле возвели новый дворцовый комплекс и здания приказов. В 1596 году были построены каменные ряды в Китай-городе – центре общественной и экономической жизни страны. Здесь сосредоточились дома наиболее богатых купцов, подворья монастырей, государственные учреждения, дворы торговых и дипломатических представительств. Во время царствования Федора Ивановича литейным мастером Андреем Чоховым была отлита знаменитая Царь-пушка весом более 2 тысяч пудов. На рубеже XVI–XVII веков в Москве появилось несколько десятков каменных храмов, которые придали значительность ансамблям улиц и кварталов. Всего в столице насчитывалось около четырехсот церквей с пятью тысячами колоколов. Еще одним важнейшим событием для Москвы и всей России стало учреждение в 1589 году патриаршества.
После смерти Федора Ивановича началось Смутное время, длившееся до воцарения в 1613 году Михаила Федоровича Романова. В 1598 году Земский собор избрал царем Бориса Годунова, потому что мужская линия династии Рюриковичей пресеклась. «Ох, тяжела ты, шапка Мономаха!» – вспоминаются, когда заходит речь о царствовании Бориса Годунова, бессмертные слова А.С. Пушкина. Ни Годунов, ни Шуйский не смогли создать новую сильную царскую династию. Нельзя сказать, что Годунов был плохим государем. Он довершил покорение Сибири, основывал города, при нем в Москве появилось много новых зданий. Надстроенная в 1600 году колокольня Ивана Великого до начала XVIII века становится самым высоким зданием Москвы. По повелению Годунова был отлит колокол в 10 тысяч пудов, перелитый при Анне Иоанновне в Царь-колокол. До нас дошло два плана Москвы годуновского времени – «Петров» и «Годунов» – чертежи, очень важные для изучения топографии столицы.
Но царствие Бориса сопровождали сплошные бедствия. В 1601 году начался страшный голод. Историк И.М. Снегирев так говорит об этом нелегком для нашей страны времени: «Если верить иностранным писателям и русским современникам той годины, люди убивали и пожирали друг друга; умиравшие от голода валялись по улицам вместе с мертвыми. На убогих домах, не считая похороненных при церквях, зарыто 127 000 трупов»[19]. У народа появилась мысль, что беззакония Бориса навлекают бедствия на Россию. Сразу вспомнили о странной смерти царевича Дмитрия в Угличе. Внезапная смерть Годунова оставила открытыми много исторических вопросов.
Э. Лисснер. Изгнание польских интервентов из Московского Кремля
За полтора десятка лет Смутного времени в Москве произошло столько страшных событий, сколько не случалось и за целый век! Тихая обывательская жизнь столицы превратилась в шумную лавину. Улицы и площади столицы становятся свидетелями народных движений, политических переворотов, внутренних и международных столкновений. Убиение Федора Борисовича Годунова, низвержение патриарха Иова, царствование Лжедмитрия I, избрание в цари Василия Шуйского, захват поляками Кремля, боярские смуты в междуцарствие, наглость Тушинского вора, провозглашение царем Владислава – всех бед столицы и не вспомнить. Город был разорен, сожжен и разграблен. Однако на помощь Москве пришли настоящие отважные патриоты – патриарх Гермоген, нижегородский гражданин К.М. Минин и князь Д.М. Пожарский. Благодаря их доблести Москва, а с ней и вся Россия были спасены.
При Михаиле Федоровиче – первом царе из династии Романовых – Москва в буквальном смысле возрождалась из пепла. При вступлении его на престол «все царские палаты и хоромы стояли без кровель, без полов и лавок, без окошек и дверей, так что молодому царю негде было поселиться»[20]. Михаилу Федоровичу пришлось реставрировать Кремль и заново обустраивать Китай-город и Белый город. В Кремле были построены церковь Александра Невского над Тайницкими воротами, Верхоспасский собор и храм Воскресения Словущего. Кроме того, были возведены Теремной дворец и Потешные палаты.
Царь Михаил Федорович Романов. Портрет из Титулярника
Вместо сгоревшей деревянной стены Скородома был заново возведен земляной вал с тридцатью четырьмя воротами. После очередного опустошительного пожара Михаил Федорович приказал вместо деревянных зданий строить каменные. Со всей России были созваны в Москву каменщики, кирпичники и горшечники для реставрации столицы. В память победы над поляками князь Пожарский воздвиг на Красной площади собор Пресвятой Богородицы Казанской. В нем поместили чудотворную икону Казанской Божьей Матери, помогавшую народному ополчению в 1612 году. Патриарх Филарет построил патриаршие церкви Федора Студита у Никитских ворот и Спиридония у Патриарших прудов. В 1631 году в память о своей матери царь основал Знаменский монастырь на месте сгоревшего двора бояр Романовых.
Сигизмундов план 1610 года
В восстановленном Китай-городе снова начал работать печатный двор. В торговом посаде появились новые ряды, привлекавшие каждый день множество людей. Если верить немецкому путешественнику Адаму Олеарию, в царствование Михаила Федоровича в Москве было около двух тысяч церквей, монастырей и часовен. Немало архитектурных памятников построили в Замоскворечье, которое постепенно становится купеческим районом столицы. Самая большая и богатая Кадашевская слобода обладала правом беспошлинной торговли, как, впрочем, и жители военных слобод, коих в Замоскворечье было немало. Бояре и богатые купцы соперничали друг с другом, сооружая жилые дома дворцового типа с парадными анфиладами и пышными садами. Как правило, каменные дома ставились по красной линии улицы.
Царствование Михаила Федоровича имело для Москвы огромное значение. Летописец говорит, что погребение царя сопровождалось «многим воплем и слезами народа».
Царь Алексей Михайлович. Польская гравюра, 1664 год
Новый государь Алексей Михайлович отличался мягким, податливым характером, за что его прозвали Тишайшим. Он, особенно в начале своего правления, поддавался влиянию своего ближайшего окружения – патриарха Никона и бояр Морозова и Матвеева. Но это влияние ни в коей мере не доказывает его несамостоятельности. Порой государь стеной вставал на защиту своих принципов. Историки приводят в пример характерный эпизод, когда выведенный из терпения царь в думе выдрал бороду боярину Милославскому. Как верно отмечает В.В. Назаревский, «царствование «Тишайшего» Алексея Михайловича не было для Москвы тихим: напротив того, оно было по своим событиям шумным и даже, по временам, довольно бурным. Многие посольства из разных стран приходили в Москву и были принимаемы здесь с выдающимся блеском, поражавшим иностранцев»[21]. Алексей Михайлович воевал с Польшей за присоединение Малороссии к России. Но самым важным событием его царствования был раскол Русской церкви, повлекший за собой невероятные потрясения. В 1654 году в Москве свирепствовала страшная чума, уничтожившая большую часть жителей.
Московское зодчество при Алексее Михайловиче достигло своего расцвета. Наверное, ни в чье другое царствование не было построено столько церквей и монастырей, как при «тишайшем» государе. В день своего коронования царь заложил церковь Харитония в Огородниках. В те времена часто строились пятиглавые храмы в ознаменование Иисуса Христа и четырех евангелистов. Алексей Михайлович является основателем многих монастырей: Андреевского в Пленницах, Воздвиженского на Убогих домах, Страстного и др. В 1648 году в Москву из Царьграда была привезена копия иконы Иверской Божьей Матери, находящейся на Афоне. На многие века икона стала Матушкой-Заступницей Москвы и москвичей. Специально для Иверской иконы Божьей Матери царь повелел построить часовню в главных воротах Китай-города.
Алексей Михайлович особым указом запретил торговлю на Красной площади: «Всякими товары торговать в рядах, в которых коими указано и где кому даны места. А которые всяких чинов торговые люди ныне торгуют на Красной площади, и на перекрестках, и в иных неуказанных местах, поставя шалаши, и скамьи, и рундуки, и на веках всякими разными товары: и те шалаши, и скамьи, и рундуки, и веко с тех мест великий государь указал сломать и впредь на тех местах никому, ни с какими товары торговать, чтобы на Красной площади и на перекрестках стеснения не было»[22]. Государь боролся с московскими пожарами. Летом разрешалось топить печи только по определенным дням, всячески поощрялось каменное строительство.
При царе Алексее Михайловиче Москва достигает окончательного своего развития в трех концентрических кругах – Кремле с Китай-городом, Белом городе и Земляном городе с Замоскворечьем. Государь очень любил Коломенское и всю жизнь украшал его. Величественный Коломенский дворец поражал современников своей красотой, его назвали «игрушкой, только что вынутой из ящика» и даже «восьмым чудом света». К сожалению, дворец до наших дней не дожил, но в 2010 году он был воссоздан и теперь находится в Коломенском. По повелению царя Алексея Михайловича для иностранцев на Яузе была образована Немецкая слобода, в которой получит первые азы военного дела будущий император Петр. В 1666 году в Заиконоспасском монастыре была основана школа Симеона Полоцкого – предтеча знаменитой Славяно-греко-латинской академии.
У Алексея Михайловича было шестнадцать детей от двух браков. Старший сын Федор Алексеевич унаследовал русский престол. Однако его правление продолжалось лишь шесть лет. Новый государь был очень слаб и болезнен. В день смерти отца он не мог подняться с постели, и бояре на руках принесли его в Грановитую палату. За годы правления Федора Алексеевича вспоминается разве что преобразование войска по западноевропейским образцам и Русско-турецкая война 1676–1681 годов. После его кончины Россия получила сразу двух царей – Ивана и Петра, младших братьев Федора. Но так как ни один, ни другой не могли быть полноценными государями, боярами был назначен регент – царевна Софья Алексеевна. Сопровождалось это событие кровавым Стрелецким бунтом.
А.М. Васнецов. Красная площадь во второй половине XVII века
При Софье был сооружен Каменный мост, соединивший Белый город и Замоскворечье. До этого на Москве-реке были только наплавные «живые» мосты, состоящие из плотов и разводившиеся в половодье. Постройка этого чуда инженерной мысли обошлась Москве настолько дорого, что в народе сложилась пословица «дороже каменного моста». Очевидно, Софья Алексеевна не желала надолго оставаться регентом, а стремилась стать царицей и даже называла себя самодержицей. Но даже мудрая, властная и хитроумная Софья не смогла справиться со всемогущей силой, крепшей в селе Преображенском. Могучий изгнанник Петр зорко смотрел в сторону Кремля.
Время Петра I – настоящая революционная эпоха для Москвы, как, впрочем, и для всей России. Зашаталась старина, заколебался уклад жизни, который складывался в столице веками. Москва была православным, государственным и народным центром страны. Она имела настолько самобытный характер, что другого похожего города во всем свете найти было невозможно. Русские государи на зависть обстроили свою столицу громадами дворцов и церквей. Москва была в самом расцвете своих сил, в самом своем великолепии и блеске. Однако молодой царь имел желание развенчать Москву и уже держал в руке топор, намереваясь «прорубить окно в Европу».
Император Петр I. Гравюра, 1743 год
Снарядив на Запад невиданное посольство, Петр на полтора года покинул Россию, чтобы изучить военное, морское дело и разные отрасли техники. По возвращении он усмирил московских стрельцов, отрубив не одну тысячу голов, и приступил к великим преобразованиям. Начал Петр с «отрубания» бород. «В 1698 году установлена была бородовая пошлина. Люди гостинной сотни платили за бороду сто рублей, бояре, служилые люди и торговые второй статьи – шестьдесят рублей; посадские люди, ямщики, извозчики и т. д. – тридцать рублей. С крестьян, при въезде в город, брали по две деньги за бороду. Стоимость рубля в то время была очень значительна: за рубль можно было купить две четверти ржи. Уплатившим пошлину выдавались особые бородовые знаки. Воспроизводим один из таких знаков с надписями: «с бороды пошлина взята», «борода лишняя тягота». Приверженцы старины отрезанную бороду носили под сорочкой на груди и приказывали класть ее с собою в гроб…»[23]
Это было лишь начало. В 1700 году, после смерти патриарха Адриана Петр решает нового патриарха не назначать, памятуя о том, какую власть имел Никон при его отце. Вместо этого царь учреждает Святейший синод. Вместо торжественного шествия на осляти и других православных обрядов Петр приказал москвичам праздновать Новый год и иные европейские праздники, а также устраивать маскарады. Но настоящим переворотом в жизни Москвы стало основание государем новой столицы на берегах Варяжского моря. В Петербург переехала царская семья, а вслед за ней Сенат и все приказы. В 1714 году Петр издал указ, запрещавший каменное строительство во всех других городах России, кроме Санкт-Петербурга.
Однако для Москвы государь делал исключения и жертвовал деньги на возведение многих храмов – Троицы на Капельках, Николая на Мясницкой, Иоанна Воина на Якиманке, Петра и Павла на Басманной и др. Петр никогда не забывал вдовствующей столицы и всегда относился к ней с большой любовью. После победы над шведами он устроил в Москве грандиозное пиршество с оркестрами, балами, маскарадами, обедами, фейерверками и угощениями войска и народа. Петр не скрывал, что желал сделать из Москвы современный западноевропейский город, но ему не хватило ни времени, ни сил. В 1718 году был снят запрет на каменное строительство в Кремле и Китай-городе, и каменщики принялись по приказу царя мостить центр города мелким камнем.
При Петре в Москве были построены крупные общественные здания: Монетный двор, главная аптека, Арсенал и Сухарева башня. Ожидая нападения многочисленных врагов России, Петр укрепил Первопрестольную столицу бастионами. Будущий первый Император Всероссийский с удвоенной энергией развивал давшие ему дорогу в жизнь села Преображенское, Семеновское и Немецкую слободу, пытаясь сделать из них промышленный, образовательный и научный центр Москвы. Важнейшим проявлением новой градостроительной эстетики стало требование ставить здания не по старинке – за заборами во дворах, – а вдоль красной линии улицы, оформляя ее. В целом в эпоху преобразований Петра облик города не успел заметно измениться, но многочисленные градостроительные указы царя определили тенденции развития архитектуры Москвы в течение всего XVIII века.
Мичуринский план Москвы 1739 года
Многочисленные «наследники» Петра долго не могли решить вопрос о том, какому городу быть столицей Российской империи. За три года до своей смерти Петр отменил прежний порядок престолонаследования прямым потомком по мужской линии, заменив его личным назначением государя. Но Петр не успел выбрать себе наследника. Ставшая государыней супруга Петра Екатерина I два года управляла страной из Царского Села, а фактически государством руководил главный «птенец гнезда Петрова» фельдмаршал Меншиков. Внук первого российского императора Петр II хоть и перебрался в Москву, но к Первопрестольной столице относился холодно и, как страстный охотник, больше любил леса и поля на окраинах Москвы. Анна Иоанновна – дочь Ивана Алексеевича, – уезжая в 1732 году из старой столицы, клялась, что не «останется в Петербурге навсегда» и что «главная ее резиденция будет в Москве».
Анна Иоанновна запомнилась москвичам разве что деревянным дворцом «Анненгофом» да 200-тонным Царь-колоколом, отлитым для колокольни Ивана Великого. Совсем по-иному сложилось время Елизаветы Петровны. Как отмечает И.М. Снегирев: «Дочери Петра Великого представляло судьбою возобновление любимой ею древней столицы, где совершилось ее коронование 25 апреля 1742 года. Присутствие императрицы оживило Москву надеждою лучших дней; ее царствование предание народное назвало золотым временем»[24]. Пышнотелая, румяная, бодрая Елизавета Петровна подходила больше к Москве, чем к Петербургу. Она была скорее внучкой Алексея Михайловича, нежели дочерью Петра Алексеевича.
