Дем Михайлов
Наследие некроманта

Пока меня старательно обвязывали веревкой, я успел насмотреться вдоволь. Да и во время всего спуска не отрывал взгляда от удивительного зрелища – десятки каменных сосулек светились мягким желтым сиянием. Некоторые источали зеленый или нежно-синий свет. Издалека казалось, что под темными сводами пещеры сияют огромные драгоценные камни. Теперь мне стало понятно, почему Койн так обрадовался этим каменным остриям, которые он ласково называл «геристы».

Хоть мне и не терпелось обрушить на гнома целую кучу вопросов, я решил подождать до тех пор, как мои ноги прочно встанут на дно пещеры. Поэтому я несказанно обрадовался, когда медленный спуск наконец завершился, и я выпутался из веревочных колец.

Следующими по скале спустились Рикар с Тезкой, обвязанные одной крепкой веревкой. Здоровяк первым делом подошел ко мне, и ошеломленно почесав затылок, выдавил:

– Да…

– Н-да… – ответил я в тон здоровяку, продолжая любоваться переливающимися огнями.

Тут подоспел Тезка и тоже, внес свою лепту в разговор:

– Где рыба?

– Тезка! – укоризненно произнес я. – Ты взгляни, какая красота вокруг!

– Красота, это когда на столе полные тарелки стоят, а в кладовой все полки едой забиты! Вот это красота, господин. – буркнул хозяйственник, пытливо оглядываясь по сторонам. – А это… Так, баловство одно…

– Ясно. – вздохнул я, поняв, что Тезке сейчас не до разглядывания светящихся сталагмитов. Это еще раз доказало, что я сделал верный выбор, когда назначил его главным хозяйственником. – Рыба в озере плавает. Сейчас спустится Койн и все покажет.

Гнома мы дожидались совсем недолго – он спустился по отвесной стене с неимоверной легкостью вдвое быстрее, чем это сделали мы. Сняв небрежно перекинутую через плечо веревку, он подошел к нам и с нотками гордости в голосе, произнес:

– Ну, вот мы и добрались, друзья. Как вам новый дом рода Чернобородых?

– Великолепно. – искренне ответил я за всех, ткнув локтем уже открывшего было рот Тезку. – Очень красиво.

– А ведь это лишь начало! Через пару недель, когда нити мейстреллы окончательно приживутся, они дадут света в два раза больше! – похвастался Койн. – Но зачем рассказывать, когда вы можете все увидеть собственными глазами. Следуйте за мной, друзья! Следуйте за мной!

И мы последовали. Впереди шел гном, указывая нам путь и, чем ближе мы подходили к центру пещеры, тем светлее становилось вокруг. Вскоре факелы стали без надобности и Койн попросил затушить их, сказав, что нити загадочной мейстреллы не любят чужого света. Воспользовавшись тем, что Рикар с ворчанием пытался утопить чадящий факел в ближайшей луже, я решил расспросить гнома о мейстрелле – меня терзало любопытство. Пока мы шли, я уже успел сделать несколько догадок и теперь собирался узнать, насколько близко я подобрался к истине.

– Нити мейстреллы? – переспросил Койн. – О! Это настоящее чудо, которое подарил нам Великий Отец несколько тысячелетий назад, чтобы его чада не томились в непроглядной темноте.

– Понятно, что ничего не понятно. – рассмеялся я. – Так что же это такое? Ведь это растение? Возможно, мох или лишайник. Хотя нет… Мох растет слишком медленно… Понял! Скорее всего, это светящиеся водоросли. Любят воду, предпочитают расти на постоянно сырых местах, поэтому геристы с вечно капающей водой подходят лучше всего. Не переносят солнечного света. И я почти уверен, что семена или нити мейстреллы вы принесли сюда во флягах, наполненных водой. Ах да! Забыл добавить, что многие тысячелетия назад мейстрелла росла лишь глубоко под водой, на дне подземных озер. И то, что сейчас эта водоросль может расти на открытом воздухе, является заслугой Подгорного Народа. На это ушли столетия культивации мейстреллы. Почти уверен, что помимо света, мейстрелла еще и очищает воздух в ваших подземельях. Вот… Как-то так… А что вы замолкли, друзья мои?

Ответом мне была гробовая тишина. Рикар так и остался стоять враскорячку над лужей с водой, держа в руках давно потухший факел, Тезка забыл о своих заботах и с отвисшей челюстью пялился на меня, а Койн обессилено опустился на мокрый камень и лишь безмолвно открывал рот, словно выброшенная на берег рыбина.

– Что? – спросил я, отчетливо понимая, что в очередной раз выбился за рамки «обыкновенного» барона из рода Ван Исер.

– Откуда ты это знаешь, друг Корис? – просипел гном, изо всех сил стараясь выглядеть спокойным.

– Что знаю? – уже раздраженно буркнул я.

– Что во времена моих далеких предков мейстрелла росла только в водной толще подземных озер. Что она освежает воздух в наших подземных жилищах. – перечислил гном. – Откуда? Это одна из тайн нашего народа, в которую никогда не посвящали людей… Откуда?!

– Да. – поддакнул пришедший в себя Рикар. – Откуда?

– Догадался. – развел я руками. – Поверь, Койн – до нашей с тобой встречи в том разграбленном поселении я никогда не общался с Подгорным Народом. И никогда не знал никаких тайн.

– Я верю тебе, Корис. – медленно кивнул Койн и чуть помолчав, добавил: – Должен сказать, что ты очень необычный человек.

– Мне это часто говорят. – махнул я рукой и предложил: – Продолжим наш путь? Иначе мы так и не доберемся до подземного озера.

– Пойдемте. – согласился уже пришедший в себя гном. – Идти осталось совсем недолго.

И вновь мы потянулись гуськом вдоль бывшего русла ручья, направляясь к берегу подземного озера, откуда доносился шум водопада. Именно там, чуть поодаль от кромки воды, гномы решили основать свое поселение.

С каждым пройденным шагом исходящий от каменных герист свет становился все ярче. Когда мы приблизились к озеру, я окончательно уверился, что отныне здесь никогда не понадобятся факелы для освещения. Света и так было более чем достаточно. Больше всего меня поразило то, что гномы не ограничились посадкой нитей мейстреллы на геристы, выступавшие из дна пещеры. Нет. Они каким-то способом умудрились проделать это и с теми каменными сосульками, что торчали из свода высоко над нашими головами. И это притом, что гномы были вдвое меньше нас ростом.

Помимо светящихся водорослей, в пещеры были и другие изменения. Руководствуясь понятными лишь им соображениями, гномы выбрали для поселения ровный каменный участок всего в двадцати шагах от озера. Надеюсь, что вода нем всегда остается на одном и том же уровне, хотя весенние паводки еще никто не отменял. Если гномы ошибаются, то ранней весной, когда начнет таять снег, коротышек ждут незабываемые ощущения.

Сделав еще с полсотни шагов, мы остановились. Наконец-то добрались. Мы стояли на краю огромной строительной площадки – другого слова и не подобрать.

Бодрый перестук инструментов был настолько силен, что отчасти даже заглушал гул водопада. Гномы строили себе новый дом и к этому делу они подошли со всей серьезностью. Обширная площадка была тщательно выровнена, узкие щели аккуратно засыпаны мелкими камнями и песком, и уже были отчетливо видны очертания будущих домов и проходов между ними, обозначенные цепочками камней. Все предельно симметрично и аккуратно. В центре будущего поселения видны контуры самой настоящей улицы в десяток шагов шириной. Что интересно, похоже, гномы постарались сделать планировку домов и улиц так, чтобы не пришлось срубать ни одну из имеющихся там герист.

На дальнем от нас краю уже началось возведение первого дома – стены возвышались на высоту человеческого роста, виднелись окна и пустой дверной проем. Но не это удивило меня. Когда я присмотрелся, то с изумлением убедился, что в роли строителей выступают не суровые гномы-мужчины, а не менее суровые гномихи, подоткнувшие края юбок повыше и сноровисто укладывающие камень за камнем в стены постройки.

– Койн, меня обманывает зрение? – изумленно пробормотал я. – Ваши дома строят женщины?

– Конечно, женщины! – воскликнул гном. – Разве может быть иначе?

– Бывает и иначе. – кашлянул я. – Ну… у нас, например, дома возводят мужчины.

Гном сморщился, и на его перекосившемся лице ясно читалось «какая гадость», но вслух он произнес совсем другое:

– Да, друг Корис. У людей дома возводят мужчины, но у вас вообще все перевернуто с ног на голову. Вот скажи, может ли мужчина построить дом, обладающий настоящим уютом? Да ни за что! Этот дар Великий Отец дал лишь женщинам, и негоже нам вмешиваться в его решение.

– Ну… – замешкался я с ответом. – А им не тяжело? Ну, таскать камни и все прочее?

– Не знаю. – пожал плечами Койн. – Но спрашивать не рискну. И тебе не советую – враз молотком приголубят. Когда женщины возводят семейное жилище, то мужчинам лучше не вмешиваться. Всю бороду по волоску повыдергивают и ославят на весь род…. Пойдемте, пойдемте отсюда. – заторопился гном, подцепив меня за локоть. – Посмотрели и ладно будет…

Похоже, гном и правда подумал, что я начну расспрашивать гномих о тяготах строительства. Но тут он глубоко заблуждался – влезать в сложившиеся за века устои я не собирался – огребешь по полной и еще виноват останешься.

– А мужики у вас чем занимаются? – прогудел здоровяк из-за моей спины. – Пиво лакают, небось?

– Мужским делом! – охотно ответил гном, пропустив мимо ушей выпад здоровяка. – Рубят камень, ищут руду, куют металл, охотятся, ловят рыбу. И сражаются!

– Да! Где рыба?! – воспрял духом Тезка. – Много наловили?

– Вот сейчас и посмотрим. – заулыбался гном, видя, с каким нетерпением смотрит на него хозяйственник.

Пройдя от края строительной площадки к озеру, мы остановились у самой его кромки. Вспомнив наше невольное купание в ледяной воде, я зябко передернул плечами. Койн гордо указал на темные воды и произнес:

– Вот рыба!

– Так вы ее еще даже не поймали?! – взвыл Тезка.

– Поймали! – не согласился с таким обвинением гном. – Осталось только вычерпать и на стол подать.

– Что-то я тоже ничего не понял. – со стыдом признался я. – Рыба еще в озере, но ты говоришь, что она уже поймана.

– Может, рыба уже в садке? – предположил здоровяк. – Мы в деревне тоже так поступали: наловишь – и вместе с корзиной в воду ее, чтоб, значится, не заснула и не испортилась.

– Лучше, друг Рикар! – довольно ухмыльнулся гном, видя наше замешательство. – Гораздо лучше! Со вчерашнего дня все озеро – это один большой садок для рыбы!

– Вы перегородили сток? – озарило меня.

– Именно! Добрый камень указал нам место, где озерная вода уходит в недра скалы, и мы поставили там надежную каменную решетку!

– Каменную?! – хором произнесли мы с Рикаром. – Как каменную?

– А из чего? – развел руками гном. – Железа у нас нет, дерева даже на приготовление пищи едва хватает – без дров костра не разведешь. Пришлось исхитриться и сделать решетку из доброго камня.

– Понятно. – хмыкнул я. – Похоже, из камня вы можете сделать все что угодно. И как улов?

– Рыбы в озере прибавилось, друг Корис – теперь, ей отсюда никуда не деться. Сеть мы выпросили у вашего жадного человека. Едва не удавился, но все же отдал.

– Жадного человека? – недоуменно спросил я, но тут же понял, кого именно гном имел ввиду. – Тезка!

– А что Тезка?! – возмутился хозяйственник. – Им все дай, да дай – а сетка у меня всего одна! Сам лично плел из обрывков веревки!

– Ох, Тезка. – покачал я головой. – Ладно, главное, что теперь у вас есть все необходимое для рыбной ловли. Нам не помешает свежая рыба.

– Согласен, Корис. – сказал гном и кивнул в сторону озера. – Корзины уже готовы, сейчас же и начнем. Водопад обеспечит нас притоком свежей рыбы… И не только рыбы, к сожалению.

– В смысле?

– Река приносит сюда все, что попало в ее воды. – досадливо поморщился Койн. – Некоторые подарки более чем полезны – поваленные деревья, например. Но вот от остального приходится поскорее избавляться. Вчера под вечер водопад выбросил в озеро труп шурда. Тот еще подарочек.

– Интересно. – протянул я. – И где тело? Сожгли?

– Еще не успели. Оттащили подальше от воды и присыпали песком – чтобы воздух не портил. Хочешь взглянуть?

– Не особо. От чего он умер? Утонул? Или замерз?

– Лучше. – дал гном неожиданный ответ. – Его убили. Стрела пробила шею насквозь, и гоблин захлебнулся собственной кровью.

– Значит, это мы его и приголубили, – хищно оскалился Рикар, – когда с плотов по берегу стреляли. Видать, в воду свалился и вслед за нами отправился.

– И приплыл, спустя два дня? – усомнился я. – Он должен был свалиться сюда одновременно с нами.

– В камышах застрял. – безразлично пожал плечами здоровяк. – Или к льдине примерз. Плюньте вы на этого шурда дохлого, господин. Сдох и сдох – одной тварью меньше.

– Рикар дело говорит, господин. – встрял Тезка, который уже изнывал от нетерпения. – Давайте лучше рыбой займемся – если сейчас наловим, да немедля к кухаркам отправим, то уже сегодня ухой поужинаем. Чем не радость?

– Так-то оно так. – медленно произнес я. – Койн… а как ты понял, что шурда убила стрела? По ране?

– Так стрела-то никуда не делась. – рассмеялся гном. – Так в шее и торчит.

– Сделаем так. – начал я со своего любимого присловья. – Койн, ты бери с собой моего хозяйственника и займитесь наконец рыбой. А мы с Рикаром взглянем, пожалуй, на этого шурда. Далеко вы его прикопали?

Погибший гоблин оказался от нас в десятке шагов. Как и сказал Койн, гномы просто оттащили заледеневший труп подальше от воды и, бросив на землю, присыпали сверху песком – чтобы мертвое тело не смущало взгляд. По иронии судьбы, мертвый шурд лежал почти на том же месте, где в прошлом году мы наткнулись на обнявшиеся скелеты бывшей фаворитки короля и некоего солдата по имени Арсель. Вот уж и правда, совпадение.

Здоровяк носком сапога поддел тело и мощным пинком перевернул на спину, заодно стряхнув с него слой песка. Голова мотнулась на тонкой шее и слепо уставилась вверх остекленевшими глазами. И правда – шурд. Единственной деталью, отличавшей его от своих собратьев, было торчащее из шеи оперение стрелы.

– Хороший выстрел. – буркнул здоровяк. – И сильный – шею насквозь пропороло.

– Угу. – согласился я и перевел взгляд ниже, на одежду гоблина. Если, конечно, эти небрежно сшитые вместе обрывки шкур вообще можно было назвать одеждой. Что-то вроде кожаной куртки мехом внутрь, ноги просто обмотаны шкурами. На поясе столь знакомый толстый кожаный ремень со множеством кармашков и петель.

– С него ничего не снято. – заметил я. – Одежда, оружие – все на месте.

– Да и само тело не тронуто. – отозвался Рикар, присев около трупа и внимательно осматривая его. – Ни единого укуса. Не в привычках шурдов отказываться от дармового угощенья.

– Вот и ладно. – кивнул я. – Значит, ты был прав – один из наших лучников прострелил этому шурду шею, умирая, тот упал в реку и, скорей всего, запутался в зарослях камыша или зацепился за корягу. А через день или два течение сорвало тело с места. Пройдя тем же путем, что и мы, он оказался здесь. Правильно я говорю?

– Нет, господин. Не правильно. – помрачневшим голосом ответил здоровяк. – Это не наша стрела.

– Что? Уверен?

– Уверен, господин. У нас таких стрел нет. Оперение, древко – все другое. А наконечник так и вовсе из кости выточен, а наши, все до единого, из железа вылиты. Но сделано мастерски – стрела ровнехонькая, наконечник хоть и из кости, а все ж неплох. – повертев стрелу в руках, здоровяк приложил ее к руке, чтобы измерить длину, и добавил: – Под человека сделана. Для шурдов длинновата будет – у них ручонки короткие больно.

Внимательно выслушав монолог здоровяка, я пятерней взъерошил волосы и призадумался. Это что же получается?

Шурда убила стрела, выпущенная человеком, что уже является весьма удивительным, если вспомнить, что мы находимся в Диких Землях. А если учесть, что она с костяным наконечником…

– Другое поселение, господин. – опередил меня Рикар. – Видать, не все поселенцы сгинули по дороге. Кто-то да выжил.

– Точно. – кивнул я. – Я думал о том же.

– И что теперь, господин? – спросил Рикар, задумчиво вертя стрелу в пальцах.

– Ничего. – пожал я плечами. – Кто знает, где именно шурд упал в воду – судя по карте, река тянется через все Дикие Земли. Труп могло волочь течением десятки лиг. Хотя отрадно, что, помимо нас, есть и другие люди в этих проклятых Создателем землях. Пошли, посмотрим, как там с рыбалкой дело обстоит.

– Пойдемте, господин. – согласился здоровяк, вытирая испачканную кровью стрелу о мокрую куртку шурда. – А стрелу я с собой прихвачу – деду Анкису покажу. Он лучше нас всех в стрелах да луках разбирается.

– Покажи. – хмыкнул я. – Стрела как стрела. Такие у каждого нашего охотника есть.

– Не скажите, господин. Перво-наперво, это вообще не охотничья стрела – наконечник узкий, граненый. С такими стрелами на оленей не больно и поохотишься. Да и оперение больно куцее – для стрельбы в упор по противнику самое оно, а вот к животным так близко не подберешься – зараз учуют. Пусть дед Анкис глянет – может, и разберет, кто такие стрелы мастерить горазд.

– Тоже верно. Послушай, что он скажет, а потом мне перескажешь.

– Да, господин. И ему развлечение будет – старый он уже, с постели, почитай, и не встает.

– О! Хорошо, что напомнил. Ты баронессу разбудил? – спохватился я. – Надеюсь, все тихо сделал?

– Ну… – замешкался с ответом Рикар и старательно заскреб куском шкуры о наконечник стрелы, стирая крохотное пятнышко крови.

– Рикар! Ты разбудил баронессу? – заподозрил я неладное.

– Не успел я! – неохотно буркнул здоровяк. – Вы же велели людей собрать у церкви – чтобы про шурдов расспросить. Помните?

– Помню. – несколько успокоившись, ответил я. – Значит, она еще спит. Ну да ладно – как наверх поднимемся, так и разбудим. А, может, и сама уже к тому времени встанет. Главное, чтобы никто не заметил, как она из моего угла выходит – сплетен не оберешься. Пошли к озеру.

Здоровяк кивнул и начал медленно подниматься. Когда я отошел от трупа на десяток шагов, за моей спиной послышался необычно тихий голос здоровяка:

– А она, может, уже и не спит, господин.

Обернувшись, я с удивлением обнаружил, что Рикар все еще стоит около тела шурда и даже отошел еще на несколько шагов вглубь пещеры.

– В смысле? Ты же сказал, что не успел разбудить Аллариссу. – спросил я, делая несколько шагов по направлению к Рикару.

– Не успел. – согласился здоровяк, делая столько же шагов в противоположную от меня сторону.

– Ну?

– Дык… Я перед тем как сюда спуститься, это…

– Что это, Рикар?! Мне что, каждое слово из тебя клещами тащить?

– Попросил Нилиену разбудить госпожу Аллариссу! – выпалил здоровяк и резво отбежал еще на пару шагов.

– Что?! Нилиену?! Главную кухарку? – завопил я так громко, что эхо от моего крика гулко заметалось по пещере. – Рикар! Это же наша главная сплетница! Уже к обеду все будут знать, что Алларисса провела ночь в моей постели!

– Да неужто, господин? – донельзя фальшивым голосом, пробасил здоровяк. – А я и не знал… от, я дурак старый…

– Все… – мотнул я головой, шаря глазами по дну пещеры, ища что-нибудь длинное и увесистое. – Рикар, ну-ка подойди поближе.

– Да, господин. – закивал здоровяк, не двигаясь, впрочем, с места. – А зачем?

– Рикар, иди сюда! Я тебе сейчас объясню, зачем!

К озеру мы вернулись лишь через полчаса. Впереди шагал я – взъерошенный и клокочущий гневом, а позади плелся здоровяк с сокрушенным видом. В искреннее раскаяние Рикара я не верил, но и орать уже просто не мог – сорвал горло, пока обрушивал на голову горестно переминающегося здоровяка все известные мне ругательства.

Проблема была в том, что умом я понимал стремление Рикара женить меня на Аллариссе. В Диких Землях особенного выбора у меня нет, а тут вдруг подвернулась настоящая баронесса, да еще и далеко не дурнушка. Вот и пытается верный здоровяк устроить счастье господина и при этом искренне недоумевает, почему я так упорно сопротивляюсь, упираюсь руками-ногами и едва ли не рогами за землю цепляюсь.

Не дойдя до копошащихся у озера гномов, среди которых, словно башня, возвышалась крупная фигура Тезки-Кориса, я остановился, секунду подумал и резко развернулся к Рикару.

– Рикар, иди сюда. – заметив недоверчивое выражение на физиономии здоровяка, я добавил: – Иди, иди, я уже остыл.

Дождавшись, пока Рикар опасливо приблизится вплотную, я выдохнул и глядя ему в глаза, произнес:

– Рикар, как ты думаешь, почему я не хочу сближаться с Аллариссой?

– Э-э-э, может с орелик… – начал было здоровяк, но я досадливо его перебил:

– Все у меня там в порядке. Дело в Аллариссе.

– А! Она вам не нравится, господин? – предположил Рикар. – Так у нас есть и другие славные женщины!

– Да нет же! – буркнул я, и наконец решившись, признался: – Алларисса мне нравится… очень нравится.

– Так зачем же дело стало, господин?! – искренне обрадовался здоровяк. – Ежели ей в этом признаться боитесь, так я подсоблю – ту же Нилиену в свахи отрядим. Она баба боевая – враз все устроит. А там и свадебку сыграем!

– Угу… пусть так. Скажем, Алларисса ответила согласием, сыграли свадьбу… – согласился я. – А потом?

– А что потом? Каморку вашу расширим, кровать хорошую сделаем – чтобы не скрипела, значит, – заговорщицки подмигнул здоровяк, потирая ладони. – Все сделаем, господин!

– Я не про это. Помнишь про зашитую мне в бедро магическую сферу? Помнишь, что я вообще не барон Ван Исер? Рикар, тот я, с кем ты сейчас разговариваешь, существует лишь до тех пор, пока держится наложенное на меня заклинание! Вот и представь себе, что будет, когда Алларисса проснется однажды утром, а рядом с ней в постели уже не я, а настоящий барон Корис Ван Исер собственной персоной. Ублюдок, гуляка и пьяница! Тот, кто хладнокровно ударил человека ножом в спину и спокойно вернулся к недопитому кубку с вином. Ты этого желаешь несчастной девчонке?!

– Н-нет, господин. – опустил голову Рикар. – Об этом, я не думал…

– А я думал! Если сфера, что сидит у меня в ноге, связана с заклинанием – а она связана! – то, как только в ней кончится запас энергии, магия рассеется, и к жизни вернется настоящий Корис! Или еще что похуже!

– Нет, господин! Не случится этого! – вскинулся здоровяк. – Может, и грешно так говорить… Но я не хочу, чтобы прежний Корис воскрес. Да простит меня Создатель, за такие слова!

Мы замолчали, каждый погруженный в свои мрачные мысли.

– Господин… а вам правда нравится баронесса? – задал Рикар неожиданный вопрос.

– Правда. – машинально ответил я и тут же спохватился: – Только смотри – никому ни словечка! Если проговоришься – самолично пришибу!

– Понял, господин. – ответил здоровяк, расплываясь в широкой улыбке. – Молчу как рыба! А там кто знает, как судьба повернется. Может, и свадьба будет.

– Свадьбы не будет, Рикар, – хмуро улыбнулся я. – Я в этом уверен.

– Как не будет?!

– Не сейчас. Вечером поговорим. – отмахнулся я, не желая продолжать неприятный разговор. – Пошли посмотрим, что там наши рыбаки наловили.

Улов радовал глаз. Четыре корзины были наполнены бьющейся и сверкающей чешуей рыбой, а гномы уже тащили из воды сеть с новой добычей. Тезка, забравшись по пояс в ледяную воду, подбадривал коротышек криками:

– Вот! Вот! Тяни сильней, навались! Да куда ж ты тащишь-то?! Ко дну, ко дну прижимай!

Стоящий у корзин с рыбой Койн, видя бьющую через край энергию хозяйственника, лишь крутил бородой в неподдельном изумлении.

Завидев меня, Тезка заорал во все горло:

– Господин! Есть рыба! Есть, родимая!

– Вот и хорошо! – крикнул я в ответ. – Ты из воды выбирайся давай – не ровен час, заболеешь. Водичка-то ледяная!

– Ничего со мной не станется. – фыркнул хозяйственник. – Койн мне пообещал настойки своей волшебной плеснуть – для сугрева.

– А мне? – оживился здоровяк, подмигивая Койну.

– Так! Какая настойка? – возмутился я для порядка. – Сейчас едва полдень наступил, а вы уже настойку хлещете.

– Пара капель не повредит, друг Корис. – заулыбался Койн, подходя ко мне. – Посмотрели на шурда?

– Посмотрели. – кивнул я. – Койн, вы бы поторопились со сжиганием тела – не дай Создатель, поднимется. Нам здесь только настоящего зомби не хватало.

– Не поднимется. – твердо ответил гном и, повернув голову, отдал несколько отрывистых приказов.

Двое коротышек-рыболов тут же бросили наполовину вытащенную на берег сеть и заторопились к поселению – не иначе, за дровами побежали. Тезка тут же возмущенно заорал, расстроенный уменьшившимся количеством рук. Пришлось его успокаивать, что оказалось непростой задачей. Дело решил присоединившийся к рыболовам Рикар, и хозяйственник удовлетворенно затих.

Когда рыболовную сеть окончательно вытащили на берег и раскрыли, нашим взорам предстало внушительное количество рыбы. Умело цепляя рыбин за жабры, рыбаки кидали их одну за другой в корзины, наполняющиеся на глазах. Тезка и здесь успел перессориться со всеми причастными к ловле гномами – на этот раз предметом раздора стал размер рыбин. Коротышки кидали в корзину лишь достаточно крупных рыб, а совсем мелких отправляли обратно в озеро – на вырост. Хозяйственник воспринял это за личное оскорбление, цепляясь за каждую мелкую рыбешку и истошно вопя, что «в бульон для наваристости самое-то будет!». Всего удалось заполнить три пузатые корзины до самого верха – в этот раз сеть зачерпнула богатый улов.

– На сегодня, нам этого с лихвой хватит. – сказал я Койну и тут же пришлось рыкнуть на вскинувшегося на дыбы Тезку: – Хватит, я сказал! Койн, я так и не увидел обещанных грибов…

– Пока и смотреть не на что. – усмехнулся в бороду гном. – Вот через недельку – так милости просим. Вместе и отведаем грибочков, жаренных с рыбой – да под настойку все это дело… Эх!

– Эх! – поддакнул Рикар, старательно очищая с рук рыбью чешую.

– Понятно. – согласно кивнул я. – С удовольствием принимаю приглашение, друг Койн. Похоже, можно трогаться в обратный путь – я уже увидел все что хотел.

– Господин, позвольте на ночь здесь остаться. – неожиданно попросил Тезка. – Работы у меня нет – ни охоты, ни плодов с кореньями больше не заготавливаем. А завтра я вместе с новым уловом поднимусь. А?

– Можно … а зачем? – удивленно спросил я.

– Так ночью самый клев будет!

– Тезка, мы не с удочками рыбачим, а с сетью. – постарался я образумить хозяйственника. – Какой клев? Закинул сеть в глубокое место, а затем знай только рыбу в корзины собирай.

– Дык, ночью можно и с удочкой побаловаться! – пояснил Тезка. – Возьму с собой друга Койна, Тиксу да пару фляжек с настойкой… Костерок разведем, рыбки пожарим на прутьях… Посидим, побеседуем, поближе друг дружку узнаем…

Вопросительно взглянув на ухмыляющегося Койна, я дождался его едва заметного утвердительного кивка и пожал плечами:

– Оставайся. Заодно рыболовную сеть проверишь, если порвалась где – починишь.

Рикар, судорожно сделав глотательное движение, едва не закашлялся и завистливо прошипел:

– Ах ты склирс! Без меня…

– Рикар! – остановил я здоровяка и мстительно добавил: – Пойдем уже. У нас впереди долгий путь.

Обратный путь был столь же спокоен и комфортен. Гномы тащили корзины с рыбой, Рикар им помогал, доверив мне свой драгоценный топор. Я подозревал, что здоровяк все же успел выпросить у Койна «пару капель» настойки и теперь благодушно улыбался, а следов похмелья не осталось и в помине.

Задолго до заката мы поднялись наверх и вручили кухаркам корзины, источающие рыбный запах. Нилиена клятвенно заверила меня, что сегодня к ужину будет вкуснейшая уха. Напоследок одарив меня каким-то странным взглядом, она унеслась на кухню, где ее помощницы уже выгружали еще живую рыбу на столы для последующей разделки.

Рикар забрал у меня топор и убежал вглубь пещеры – показать стрелу деду Анкису. Таким образом, я оказался абсолютно один и, секунду подумав, направился в лечебницу отца Флатиса. Проведаю выздоравливающего Стефия и – самое главное – расспрошу рыжего Лени о недавних ночных событиях. А то слишком уж тревожно у меня на сердце. Неспокойно.

Мне повезло – оба больных были в сознании и, склонившись над стоящим между кроватей столиком, вовсю наворачивали густую мясную похлебку. Отец Флатис отсутствовал – не иначе, торчал около церкви, доводя до белого каления рабочих своими придирками.

– Вижу, идете на поправку. – поприветствовал я больных, заходя внутрь лечебницы и одновременно кельи отца Флатиса – старик жил здесь же.

– Господин! – хором ответили мне Стефий с Лени, и начали было вставать.

– Сидите. И ешьте давайте, пока похлебка совсем не остыла.

– Господин, может, и вы отведаете? – смущенно предложил Лени, протягивая мне ложку.

– Спасибо, я сыт. – отказался я. – Ну, как вы? Стефий?

– В порядке, господин. – заулыбался паренек, кивая забинтованной головой. – Уже выздоровел совсем, вот только отец Флатис никуда выходить не позволяет. Вы бы замолвили за меня словечко. Чего я тут без дела лежу.

– Отцу Флатису виднее, здоров ты или нет. – дипломатично ответил я. Спорить со священником мне не улыбалось.

– Истинно так, сын мой! – раздался сухой голос из-за моей спины.

– Отец Флатис. – кивнул я вошедшему священнику.

– Ты их больше слушай! – попенял мне старик. – Ишь ты – выздоровел, говорит. Еще вчера его наизнанку выворачивало – а всего-то пару ложек бульона съел! Ешь похлебку и не болтай попусту!

– Да, отец Флатис. – выдавил из себя Стефий и, уткнувшись носом в миску, усиленно заработал ложкой.

Невольно рассмеявшись, я развел руками и сказал:

– Видит Создатель, святой отец – я и не думал их слушать. Пусть лежат, сил набираются.

– То-то. – проворчал священник, успокаиваясь. – Видел на кухне рыбу. Гномы наловили?

– Угу. – ответил я. – Сегодня людей ухой побалуем – а то оленина уже оскомину набила.

– Дело хорошее. – согласился отец Флатис. – И ты правильно поступил, когда велел шурда поскорее на костер погребальный положить. Мудрое решение.

– А вы откуда знаете? – поразился я. Было чему удивляться – мы поднялись из каменного колодца самое большее с полчаса назад.

– Пока сюда шел, на Рикара наткнулся – он у постели Анкиса сидел и стрелу ему под нос тыкал. Он мне и рассказал. Но это мелочи, сын мой. А вот с утречка я с Нилиеной парой словечек перекинулся, так такого наслушался, сын мой, что и пересказывать стыдно! Разве ж можно вот так, без венчанья и благословенья блуду предаваться…

– Святой отец! – поспешно перебил я священника и покосился на навостривших уши больных. – Какой блуд?! Вы больше Нилиену слушайте, она вам и не такого наговорит! Не было ничего!

– Да? – подозрительно хмыкнул священник, заглядывая мне в глаза.

– Да! – твердо ответил я. – Слово свое даю!

– Ну и ладно. – удовлетворился отец Флатис. – От, сплетница! А ведь так подробно рассказывает – ахи, охи, мол, всю ночь доносились, чуть ли не вся пещера до основания сотрясалась… ну баба вздорная!

– Нилиена! Твою же так мать! – злобно прошипел я сквозь зубы. – Лишь бы языком почесать!

– Хе! – неожиданно заулыбался священник. – А то ты этого не знал. Стефий, а ты чего рот раскрыл и уши развесил? А?! Ты ешь, давай, не отвлекайся!