Де Лейси О`Лири
Доисламская история арабов. Древние царства сынов Востока

Глава 2
Египетское проникновение в Аравию

Искусство мореплавания в Египте

Вероятно, некогда каменные громады Асуана и Джебель-эс-Сильсила препятствовали течению Нила на север и поворачивали его русло на северо-запад, где до сих пор можно заметить следы древней реки. Впоследствии Нил пробился через этот каменный барьер и образовал современное русло. Египетское сообщество и его культура оформились на берегах этого нового русла, расположенного к северу от Асуана. Можно сказать, что египетская история писалась на берегах Нила. Нет никаких сведений об очень ранних попытках проникновения в великую пустыню на западе, которая считалась обителью мертвых, однако в додинастический период шло взаимодействие по суше со странами, расположенными к югу от Асуана и первой катаракты (порога). В начале династического периода экспедиции шли в южном направлении – в Ta-Nehesu (землю черных) в поисках золота и рабов. С севера Египет омывается морем, а на востоке располагается пустыня, которая протянулась до берегов Красного моря, некогда бывшего внутренним озером, с севера и юга от которого Африка соединялась по суше с Аравией. Северный сухопутный мост остался и был единственной сухопутной связью

Египта с остальным цивилизованным миром, а южный мост разрушился, и Красное море оказалось соединенным с Индийским океаном. Верхний Нил протекал по землям, где культура находилась в крайне отсталом состоянии. Таким образом, судя по своему географическому положению, Египет должен был быть чрезвычайно изолированной страной. Однако такое утверждение очень далеко от истины, поскольку Египет с самого раннего периода оказался открыт для контактов с другими странами по морю, иными словами, развитие мореплавания является важнейшим фактором египетской культурной истории.

Египетское сообщество развивалось на берегах Нила ниже первого порога, и река являлась связующей магистралью. Этот факт подразумевает очень раннее начало навигации по реке. Впоследствии было обнаружено, что лодки и корабли, которые использовались для перевозок по реке, пригодны также для плавания по Красному и Средиземному морям.

Начало навигации по Нилу восходит к додинастическим временам. Об этом свидетельствуют изображения лодок с веслами и парусами на додинастической керамике. Первое свидетельство заморской торговли относится к периоду Третьей династии. Можно считать, что ранний период навигации по реке длился в течение додинастического периода и царствования первых двух династий, то есть до 3000 г. до н. э.

Свидетельства появления морских судов относятся ко времени правления фараона Снофру (Снеферу), правившего около 2900 г. до н. э. Этот фараон послал экспедицию из сорока судов через Средиземное море в Сирию, чтобы привезти в Египет кедр. В Египте всегда было мало лесов, и древесину приходилось ввозить извне. Представляется маловероятным, что царская экспедиция из сорока судов, отправленная за древесиной, была первой заморской торговой экспедицией. Вероятнее всего, морская торговля возникла, развилась и достигла определенного уровня задолго до этого. Тем не менее мы считаем предприятие фараона Снофру заметным этапом в развитии мореплавания, поскольку оно дало нам первое свидетельство существования заморской торговли.

Если в столь ранний период существовало движение через Средиземное море, можно предположить, что оно было и на Красном море, тем более что имелся очень древний путь, соединявший долину Нила с побережьем Красного моря. Прежде чем достичь Эрмента (Арманта), Нил начинает изгибаться на восток примерно до Коптоса (Куфт, Кифт). Несколькими милями ниже, в районе Кенеха (Кена), он резко возвращается на запад. Таким образом, Коптос расположен в месте, где Нил ближе всего подходит к Красному морю, и с ранних времен существовала дорога, связавшая реку и побережье. Эта дорога проходила через Вади-Хаммамат и оканчивалась на побережье Красного моря, немного севернее Косейра. Коптос начал приобретать важность в период Четвертой династии, но вовсе не обязательно благодаря торговле с Красным морем. В Вади-Хаммамат находились каменоломни – главный источник гранита, твердого песчаника и алебастра; по соседству также добывали оникс. Вейгалл утверждает: «Древние надписи в каменоломнях показывают, что они существовали уже при Первой и Второй династиях». При Сети I (Девятнадцатая династия, 1313–1292 до н. э.) там началась золотодобыча, и в Туринском папирусе есть подробный план шахт и каменоломен. В ранний период золото везли из Нубии и южных земель. Хотя добыча камня и золота объясняет важность пути через Вади-Хаммамат, он также рано начал использоваться для доступа к Красному морю, а значит, навигация на Красном море началась примерно тогда же, когда и на Средиземном. Первое определенное свидетельство навигации на Красном море относится к Пятой династии. Тогда фараон Сахура (ок. 2743–2731 до н. э.) послал экспедицию вдоль африканского побережья и оставил изображение своего флота и рассказ о его деяниях на стенах собственной гробницы. Тот же фараон послал миссию вверх по Нилу, в Нубию, и один из ее членов написал его имя на камнях острова Сехель, близ первого порога. Очевидно, Сахура отправил экспедицию морем в надежде отыскать более короткий путь в Судан, откуда он получал золото и рабов. В Вади-Хаммамат есть много надписей. Самая ранняя из них относится к Пятой династии (ок. 3360 до н. э.) и содержит ряд имен и титулов. Одни относятся к фараонам, при которых велись работы в каменоломнях, другие – к экспедициям на Красное море. Уже при Шестой династии египтяне были опытными мореплавателями, уверенно осуществлявшими торговлю через Средиземное и Красное моря. К этой династии относится гробница Хуфхора в Асуане, где есть надписи, относящиеся к серии экспедиций в страну Пунт, которые, судя по всему, были чисто коммерческими. Навигация на Красном море играла очень важную роль в торговой экспансии Египта, что подтверждается романтическим народным преданием о приключениях там моряка, известным из надписей. Торговля ладаном также шла через Вади-Хаммамат, а значит, существовало постоянное общение с Южной Аравией, крупнейшим поставщиком ладана, или с африканским побережьем, откуда ладан везли при Двенадцатой династии или даже раньше.

В конце Одиннадцатой династии (ок. 2500 до н. э.), согласно надписи в Вади-Хаммамат, имела место экспедиция в Пунт, которую возглавил некий вельможа по имени Хенну. В надписи сказано, что он послал перед армией специальные отряды, которые рыли колодцы и сооружали резервуары с водой вдоль маршрута. Введя такие усовершенствования, он сделал путь через Вади-Хаммамат легче, и потому тот стал чаще использоваться.

Геродот повествует о фараоне Сесострисе, который проследовал по Аравийскому заливу вдоль берегов Красного моря, по пути завоевывая народы на побережье. Представляется, что Сесострис – это Сенусерт I из Двенадцатой династии (1970–1935 до н. э.), что подтверждается длинной надписью в гробнице военачальника Амени, который служил при Аменемхете 1 и Сенусерте I и похоронен в одном из северных гротов Бени-Хасан. Позднее при той же династии Сенусерт III завершил завоевание Нубии и оставил стелу с записью о своих деяниях. Следующий царь этой династии, Аменемхет III, также отмечен в надписях Вади-Хаммамат. Двенадцатая династия отмечена периодом процветания, определенной экспансии на юг и расширения навигации по Красному морю.

Следующие две династии малоизвестны, а за ними следуют две династии гиксосов (Пятнадцатая и Шестнадцатая), при которых Египет находился под властью чужестранных правителей – азиатов, вероятно, семитского происхождения. При Семнадцатой династии имела место революция против чужеземцев, и восстановленное царство достигло своего золотого века при Восемнадцатой династии (1580–1350 до н. э.).

Руководящим принципом политики Восемнадцатой династии было обеспечение безопасности страны от вторжения других азиатских племен. Аменхотеп III (1557–1501 до н. э.) завоевал Сирию и установил контроль над ней. Он использовал регулярный флот, находившийся уже на следующей ступени развития египетского мореплавания. Его преемник Тутмос I смог считать Евфрат восточной границей Египта. Но это вовсе не означало, что все внимание было сосредоточено на восточных берегах Средиземноморья, а Красное море игнорировалось. Правительница той же династии Хатшепсут в самом начале XV в. до н. э. отправила экспедицию по Красному морю в Пунт, землю на юге Египта, которая, вероятно, включала Нубию, Сомали и др. Описание ее флота, опыт в Пунте и сокровища, доставленные оттуда, изображены на стенах ее храма в Дер-эль-Бахри. Царица подготовила свой флот на Ниле и отправила его на Красное море по каналу, соединявшему Пелузийский рукав Нила с Суэцким заливом. Геродот утверждает, что этот канал был начат при Нехо из Двадцать шестой династии, однако, несомненно, он имеет в виду его восстановление и очистку после того, как тот был заброшен при Двадцатой и последующих династиях. Согласно Геродоту, «вода в него проведена из Нила немного выше города Бубастиса. Затем канал проходит мимо аравийского города Патума и впадает в Красное море. Сначала канал пересекает часть египетской равнины, примыкающую к Аравии. Южнее этой низменной полосы возвышается гора, которая тянется до Мемфиса, где находятся каменоломни. У подножия этой горы канал долго идет в направлении с запада на восток, затем поворачивает на юг в ущелье, ведущее через город, и, наконец, впадает в Аравийский залив» (Геродот, 2: 158). Судя по всему, он активно использовался в эпоху Среднего царства, но был заброшен при Двадцатой династии. Хотя Рамзее III и его преемники держали флот в Красном море, но, вероятно, предпочитали использовать порт рядом с Косейром и путь через Вади-Хаммамат. Плиний полагает, что он достиг Горьких озер, через которые сейчас пролегает Суэцкий канал, и не пошел дальше из-за разницы в уровнях между Красным морем и Нилом. Однако Диодор утверждает, что его устье было в районе Арсинои, то есть недалеко от современного Суэца. Канал несколько раз заносило песком, после чего он подвергался очистке. Он был восстановлен Птолемеями, снова открыт средневековыми халифами и поддерживался в рабочем состоянии до открытия пути в Индию вокруг мыса Доброй Надежды, после чего «наземный путь» оказался ненужным. Его местонахождение можно видеть и сейчас, и вдоль его берегов до сих пор сохранились насыпи.

При Восемнадцатой династии впервые упоминается Кефтиу. Это название, вероятно, обозначает землю и народ Крита. В период царствования Девятнадцатой и Двадцатой династий мореплаватели с севера впервые стали досаждать египтянам и у средиземноморского побережья Египта, и у берегов Сирии, которая тогда была египетской провинцией. Первые упоминания о них встречаются в Амарнском архиве, где их называют «шерданы». Более подробный рассказ – на стенах храма Мединет-Абу. В нем Рамзее III описывает, как прогнал этих морских разбойников, которые пытались обосноваться на побережье Египта. Их также называли Pulesata, Uashasha, Такті, Danauna. После изгнания из Египта некоторые из них поселились на побережье Ханаана, и Pulesata стали предками филистимлян.

В храме Карнака есть праздничный зал Тутмоса III, того же монарха, который впервые упомянул Кефтиу, а на стенах – перечень цветов, растений, птиц и животных, которых можно увидеть в садах храма. Многие из них, вероятнее всего, привезены из Сирии. Завоевание Сирии последовало за изгнанием гиксосов и явилось мерой для предотвращения вторжения в Египет других азиатских племен. Ее удерживали до времени правления Эхнатона (1375–1358 до н. э.), и в Амарнском архиве есть много сведений о проблемах, связанных с волнениями в Сирии, итогом которых стала полная потеря провинции. Сети I из следующей династии (1313–1292 до н. э.) ее вернул, и провинция некоторое время удерживалась с помощью регулярного флота, находившегося на Средиземном море, но при Рамзесе Ш она была потеряна уже навсегда.

Упадок египетской власти в Сирии сопровождался появлением финикийцев, занявших место главных торговцев и мореплавателей Средиземноморья. Происхождение этого народа настолько неясно, что многие современные авторы предпочитают обходить этот вопрос молчанием. С уверенностью можно утверждать лишь то, что они были «морским народом» Сидона и его колоний и там с самого раннего периода у них были порты. Прежде чем они стали известны как купцы, их могли нанять или заменить семиты с востока. То была часть большого западного передвижения семитов, которое породило захват гиксосами Египта. Не исключено, что к ним добавились Pulesata, осевшие на берегах Ханаана. Их культура, как показывает обнаруженная керамика, подверглась эгейскому влиянию.

Таким образом, на протяжении всего периода древнеегипетской истории мы находим многочисленные свидетельства плавания по реке. Начиная с Третьей династии мы имеем свидетельства масштабной навигации по Средиземному морю, а с Пятой династии – по Красному морю, причем на начальном этапе развивалось частное предпринимательство, а позже – царские флоты. Во время Восемнадцатой династии на сцену выходит регулярный флот, сначала на Средиземном, потом на Красном море. Примерно в это же время появились финикийцы, и большая часть торгового мореплавания на Средиземном море перешла к ним. После этого египетский флот продолжал лидировать на Красном море, и так продолжалось до поздних династий.

Наземный путь через Синай

Проникновение на Синай было в первую очередь связано со снабжением медью, которая была очень важна для Египта, где с приходом Первой династии начался медный век. Медь сначала использовали в основном в произведениях искусства, и прошло время, прежде чем она заменила кремень в инструментах. Изначально медь везли с севера, из Сирии. С ней египтян познакомила «арменоидная раса», которая появилась в Египте еще до конца додинастического периода. Позже, однако, был обнаружен более доступный источник меди на Синае. Рудники появились в Вади-Магара, что на западе полуострова, к северу от города Тор. Там обнаружены изображения и надписи, свидетельствовавшие о том, что на рудниках работали египтяне.

Первое рельефное изображение относится к Первой династии (ок. 3900 до н. э.) и показывает царя Семерхета, убивающего местного жителя. Такое оформление стало типичным, часто повторявшимся в более поздних изображениях. Рудники Синая постепенно сделались главным источником меди для Египта. До появления египтян на них, вероятно, трудились местные семиты. При Третьей династии (3000–2900 до н. э.) египтяне работали уже постоянно, и их посетил царь Джосер (ок. 2980 до н. э.), который не только увез оттуда медь, но и положил начало добыче бирюзы, которую использовал для украшения помещений своей пирамиды. О его визите есть соответствующая надпись в Вади. Фараон Снофру (ок. 2766 до н. э.) завоевал полуостров и увековечил свое деяние в рельефном изображении. Покорив страну, он захватил рудники и держал местное население в повиновении с помощью фортов, куда поместил египетские гарнизоны. Там же могли укрыться рабочие при нападении арабских племен. Другая надпись (№ 7) изображает Хеопса, строителя Великой пирамиды в Гизе, также представителя Четвертой династии, который тоже, как это уже стало традицией, убивает побежденного местного жителя. Тот же мотив воспроизводится Сахурой из Пятой династии (ок. 2743 до н. э.). Всего в Вади-Магара 45 надписей, касающихся египетской оккупации Синая и работы рудников. Сорок четвертая относится к периоду правления царицы Хатшепсут, которая возродила шахты Синая, и Тутмосу III из Восемнадцатой династии (ок. 1483 до н. э.). Сорок пятая надпись, относящаяся к Рамзесу II из Девятнадцатой династии, не найдена, хотя утверждают, что ее видел Эбере. Нет никаких свидетельств более позднего использования медных рудников Синая, но нельзя исключать того, что работы продолжались. Добыча бирюзы осуществляется до сегодняшнего дня.

Восточнее на полуострове располагается Сарбут-эль-Хадим, «гора (холм) замка», на плоской вершине которого находится египетский храм богини Хатхор с многочисленными надписями. Столбы здесь были поставлены Ментухотепом из Одиннадцатой династии и Сесострисом I из Двенадцатой династии. Храм был построен при Двенадцатой династии и расширен при Восемнадцатой. Неподалеку, в Вади-Насб, есть медные рудники, которые работают со времен фараона Снофру. Надпись № 47 относится к Аменемхету II из Двенадцатой династии, когда, очевидно, разработки велись особенно активно. Надписи № 58–60 относятся к Тутмосу IV из Восемнадцатой династии, а датировка надписи № 47 представляется сомнительной. Плавильные печи стояли на плато, где располагался и храм, в котором рабочие и надсмотрщики встречались во время праздников. Большинство памятников было поставлено чиновниками, желавшими увековечить свое имя, успех операций или трудности, с которыми им пришлось смириться. Рядом с рудниками, в Вади, были склады и жилища рабочих. Некоторые рудники до сих пор не истощились.

Таким образом, путь через Синай был открыт египтянами в поисках меди. Он продолжался через Северный Хиджаз и соединялся с караванными путями через Тему в Вавилон и через Хиджаз в Йемен. В более поздний период первый из них стал предметом спора между Египтом и Ассирией, который, вероятнее всего, привел к войнам между этими державами в Южной Палестине. Относительно пути через Хиджаз у нас меньше сведений. На нем стояла египетская колония, на месте которой впоследствии вырос город Ясриб (Медина), но когда именно он был основан – неизвестно. Северный Хиджаз определенно находился в контакте с Египтом с раннего периода, и египетское влияние наверняка проникало сюда еще до формирования регулярного караванного пути через Хиджаз. Сэр Х.Х. Джонсон в своих трудах выдвигает гипотезу, что крупные дамбы и ирригационные сооружения в Южной Аравии возникли благодаря предкам египтян династического периода, хотя их появление могло быть обусловлено и месопотамским влиянием. Мы можем с уверенностью утверждать лишь то, что они принадлежат к культуре речных долин. Скульптуры, найденные в Аравии, имеют следы и египетского, и аккадского влияния, иными словами, есть все основания полагать, что египетская и аккадская культуры проникли сюда в очень ранний период. Понятно, что Египет поддерживал связь с Южной Аравией через Красное море и ввозил оттуда ладан, необходимый для религиозных обрядов и бальзамирования мертвых, однако этот контакт представляется чисто коммерческим. Нет никаких свидетельств вторжения египтян в Южную Аравию. Также египтяне преобладали на Синае и поддерживали связи с Северным Хиджазом. Еще дальше на север – в Сирийской пустыне, которая является составной частью Аравии, египетское влияние распространялось свободно. Фараон Тутмос I, считавший Евфрат границей своего государства, что следует из надписей на стенах храма в Карнаке, вероятно, расценивал эту пустыню частью своих владений. Название Mussur, Misr, использовавшееся для обозначения Египта в аккадских надписях, включало Северную Аравию и даже Сирию. Это значит, что до распространения власти Ассирии эти земли считались египетскими. Следы египетской оккупации были найдены в Палестине. Но отсутствие каких-либо надписей о завоеваниях до периода Восемнадцатой династии предполагает, что ранняя оккупация велась посредством мирного проникновения и торговых контактов, а не военных действий. Войны начались позже, когда стало очевидно, что семиты – чрезвычайно опасные соседи. Возникла необходимость принять меры для предотвращения повторения таких вторжений, как то, которое породило династию гиксосов. Однако до начала войн проникновение шло мирно. Следы египетского влияния Двенадцатой династии являются самыми ранними признаками чужеземной цивилизации, найденными в Палестине. Мы не располагаем доказательствами того, что египетское влияние затем распространилось в Аравию. Но когда пришло время завоеваний, египтяне установили контроль над путями, ведущими от Суэцкого перешейка к Палестине, и Северная Аравия стала привычно считаться частью Египта. Тогда, если не раньше, египетское влияние уверенно распространилось на Северную Аравию.