Дарья Вячеславовна Морозова
Цвет: красный
Я сжал кулак так сильно, что ноготь мизинца врезался мне в ладонь до дикой боли, вернулся за столик и мы, молча, уставились друг на друга.
– Ну, что, – бодро произнёс я. – Поздравляю! Теперь фраза про «первый раз замужем» будет применима к Тебе!
Она расслабилась немного и улыбнулась, выдохнув. Мы рассчитались, я подал ей пальто, и тут почувствовал напряжение от неё.
– Прости, до метро я с Тобой не пойду, меня ждут… тут недалеко…
– Конечно! Тебя проводить? – бодро продолжал я.
– Нет, спасибо, лучше не надо.
И она чмокнула меня в щёку, на доли секунды прижавшись ко мне всем телом, выпорхнула в начинающийся дождик.
Я ушёл. Просто не мог Тебе ничего сказать, не мог. Я чувствовал, что теряю Тебя и, видимо, навсегда. Мне стало так жалко себя, что я уткнулся в первую попавшуюся стену и зарыдал как маленький мальчик. Никто не обратил на меня внимания. Большой город – родина одиночества.
Но я взял себя в руки. На следующий день я по форме поздравил Тебя, стал интересоваться организацией свадьбы и всем остальным. Я пришёл на свадьбу. Я принял в нашу странную пару этого чужака. Боже, где Ты только берёшь их?! Первый муж был мне понятен и даже приятен, я ПОЗВОЛЯЛ, смирившись, ему жить с Тобой. А этот… второй… Даже Твои дети на свадьбе жались ко мне, заглядывали прямо в душу и молчаливо спрашивали: «Почему не Ты?». Я делал вид, что не замечаю ничего. Я постарался радоваться за Тебя.
Ты была ослепительна! К чести сказать, свадьба была прекрасной – Ты несомненно была царицей! Такая красивая, такая счастливая, такая родная и… не моя!
Потом снова дети – Твои дети. Я был рядом, но той связи, что у меня была с первыми детьми, к этим я уже не испытывал. И ты это знала, чувствовала, а я не пытался этого скрывать. Таков был мой протест против Твоего очередного замужества. Ты ничего не говорила, не возражала против этого. И мы оба знали, к чему приведёт разговор, решись Ты поговорить со мной об этом.
Время шло, прошли десятилетия со дня нашей первой встречи. Много поменялось в стране, в языке, культуре. Перекраивалась экономика, страны, политика. Менялись названия родных улиц и городов. Появлялись и исчезали какие-то люди. И только одно было незыблемо – наш с Тобой тандем. Молчаливый, недосказанный, почти интимный. Я был другом семьи, неотъемлемым атрибутом на всех праздниках и застольях. Я был рядом.
Когда же не стало второго мужа, Твои дети были уже взрослыми и разъехались кто куда. Я был рядом. Всегда. И тогда я решил не медлить – я купил кольцо – самое прекрасное, которое смог найти! И пришёл к Тебе без приглашения. Но дверь мне открыл Твой старший сын, позади него возились врачи. Тебя увозили в больницу. Я на правах родственника поехал с вами в карете скорой помощи, был там всё время и подле Тебя, надеясь, что Ты придёшь в себя, поправишься и я смогу надеть Тебе на палец кольцо, которое так и лежало во внутреннем кармане моего пиджака. Однако Ты как всегда поступила по-своему. Ты умерла. Тихо, с лёгкой улыбкой на губах рано утром с первыми лучами солнца. Я сидел подле Твоей остывающей оболочки, забытый врачами и медсёстрами, и любовался Тобой – Ты так прекрасна! Даже смерть и возраст красили Тебя.
