Дарья Щедрина
Черный квадрат Казимира
Глава 3
После той памятной фотосессии в душе Казимира поселилось нечто темное, опасное, угрожающее в любой момент выйти из-под контроля, вырваться на волю и завладеть его сознанием, превращая взрослого, умного, интеллигентного мужчину в дикого зверя, одержимого своим желанием. Казимир боялся пробуждения зверя в себе и изо всех сил гнал опасные мысли прочь. Днем на работе, в домашних хлопотах он еще как-то справлялся, отвлекаясь на неотложные дела. Но наступала ночь…
Казимир пытался сосредоточится на воспоминаниях о прошлом: как качал маленькую Полю на руках, как возил ее в детской коляске. Но мысли его предавали и неумолимо возвращались к повзрослевшей дочери, превратившейся в юную, очаровательную, желанную до дрожи женщину. Он не мог, не имел права испытывать такие чувства к собственной дочери, но испытывал. Страшное слово «инцест» хирургическим скальпелем втыкалось в мозг и терзало его.
Он боялся заснуть, потому что темнота, поселившаяся внутри, немедленно поднимала свою змеиную голову и выползала из самых тайных закоулков души. И тогда сны, тяжелые, душные, пропитанные вожделением насквозь, накрывали его, маня запретным наслаждением и мучая, терзая, изматывая. Он просыпался, выныривая из сна, как утопающий выныривает из губительной водяной бездны, хватая ртом воздух, задыхаясь, обливаясь горячим потом. И невидящими глазами смотрел в блеклый квадрат окна, где сквозь портьеры сочился слабый свет уличных фонарей.
Вымотанный бессонницей, гонимый жаждой, Казимир вставал среди ночи и плелся на кухню попить воды. Но и этот короткий путь превращался в Виа Долороза, ведя его на Голгофу. Потому что, чтобы попасть на кухню, нужно было пройти мимо комнаты Полины. Он замедлял шаг, чутко прислушиваясь к тишине за дверью, пытаясь уловить малейший звук. Темнота, поселившаяся в душе, как магнит тянула его подойти, прижаться ухом к прохладной поверхности двери, коснуться рукой дверной ручки и… тихонько нажать ее, не вызвав сухого щелчка, способного взорвать тишину. Заглянуть в комнату одним глазком, только одним глазком, посмотреть с замирающим сердцем на ту, что мирно спала, закутавшись в одеяло, по-детски подложив сомкнутые ладошки под щеку и разметав золотые, с розоватым оттенком волосы по подушке…
О, как мучительно ему хотелось подойти ближе, к самой кровати, сдерживая дыхание, и дрожащей рукой отвести в сторону пестрое одеяло, вдохнуть до головокружения завораживающий запах юности и свежести, исходящий от свернувшегося в уютной позе эмбриона, спрятанного под тонким полотном пижамки, манящего, сводящего с ума девичьего тела…
Но Казимир держался, держался из последних сил. Он перестал нормально есть, спать. Под глазами его залегли темные круги – свидетели душевных терзаний, он похудел. Однажды ночью, вернувшись из кухни, где он долго пил холодную воду прямо из-под крана, тщетно пытаясь погасить пылающий внутри огонь, он вернулся в супружескую постель, стараясь не разбудить спящую жену. Но Юля проснулась к его досаде и, едва он снова лег, прижалась к мужу теплым боком.
– Ты чего не спишь, милый? – прошептала она чуть хриплым ото сна голосом.
– Пить захотел, – буркнул в ответ Казимир, пытаясь повернуться к Юле спиной.
Не тут-то было! Горячая потная ладонь проникла под его майку и скользнула по животу вниз. Возле самого уха послышалось сопение.
– Ты какой-то напряженный в последнее время, дорогой. Тебе надо расслабиться, тогда и спать будешь хорошо.
Намерения Юли были очевидны, да она их и не скрывала. По-кошачьи мурлыкая, жена навалилась на него рыхлым, расползшемся к 34 годам телом, призывно подставляя влажные, горячие губы для поцелуя.
– Ну же, Казимир, ты так редко обращаешь на меня внимание, что даже обидно!
Вот он, супружеский долг, будь он неладен, с тоской подумал Казимир, нехотя обнимая жену. Но вдруг почувствовал такое отвращение, будто в его объятиях оказалась не располневшая, погрузневшая, мягкая, но привычная и родная Юля, а омерзительная жаба. И эта жаба льнула к нему своей пупырчатой кожей, прикасалась липкими перепончатыми лапами, лизала лицо мерзким влажным языком… Тошнотворный ком застрял в горле, по спине пробежала волна мурашек, как бывает при соприкосновении с чем-то невероятно омерзительным и гадким. И Казимир резким движением оттолкнул жену, не смог сдержаться, хоть и пожалел сразу о своей резкости.
– Прости, Юль, – забормотал он виновато, – я сегодня так устал на работе, вымотался… Давай в другой раз, хорошо?
Юлия презрительно фыркнула и демонстративно повернулась к нему спиной, потянув на себя одеяло так, что Казимир остался наполовину раскрытым. Но он даже не попытался вернуть полагающуюся ему половину одеяла, свернулся калачиком, подтянув колени к животу и обхватив себя руками за плечи. В душе смешались вина, облегчение и беспросветная тоска.
Не к месту вспомнилось, как много лет назад он, выпускник престижного инженерного университета, встретился со своим лучшим другом и одноклассником Женькой, офицером-подводником, который вернулся из своего первого автономного плавания. На дружеской пирушке, организованной Женькой, он представил друзьям свою невесту. Юная восемнадцатилетняя Юлька поразила Казимира, так была нежна и воздушна, словно фея из детской сказки. Тоненькая, хрупкая, хорошенькая, как куколка. Женька очень гордился своей невестой, демонстрируя друзьям ее, как неимоверно ценное приобретение.
Какая муха тогда укусила Казимира? Решение увести, увести во что бы то ни стало невесту у лучшего друга оглушило его, ошарашило, но спустя недолгое время оформилось в хорошо проработанную программу действий.
Казимир не обладал привлекательной внешностью, в отличие от Женьки, красавчика и спортсмена, который всегда был окружен женским вниманием. Казимир был некрасив, но не той граничащей с уродством некрасивостью, бросающейся в глаза, цепляющей память. Просто он был до серости обычным, невзрачным, безликим, от чего сильно страдал. Среднего роста, среднего телосложения, незапоминающееся лицо с бесцветными жидкими волосами и светлыми, водянисто – прозрачными глазами. Разве что нос был длинноват и слегка приплюснут, что не прибавляло ему шарма, а наоборот. Но природа наделила Казимира пытливым умом и сильным характером, забыв наделить красотой.
Он тоже не был уж совсем лишен женского внимания, но давалось это ему с трудом, с усилиями. Из умных книг, из рассказов друзей и сослуживцев он черпал информацию, которая потом, постепенно легла в основу целой программы завоевания женского внимания и благосклонности. Эту то теорию он и решил применить к Юльке, едва ее жених снова отправился к месту службы, уверенный в том, что в свой следующий отпуск сыграет свадьбу.
Казимир начал осаду по всем правилам военной науки. Окружил девушку вниманием и заботой, не давая вздохнуть и задуматься над происходящем. Каждый день водил ее в кино, в кафе, на прогулки в парк, катал на катере по Неве и каналам Питера. Дарил цветы и милые, ни к чему не обязывающие подарки, читал стихи великих поэтов, забалтывал, очаровывал, кружил голову юной неопытной девчонке. И через две недели уложил-таки в кровать, к своему несказанному удивлению, оказавшись первым мужчиной в ее жизни. Обошел он друга Женьку, все-таки обошел!
Любил ли он Юлю? Он и сам не мог ответить на этот вопрос. Но она ему нравилась, с ней было весело и легко, но быстро стало скучно. Юля забеременела практически сразу, поэтому пришлось жениться. Он потерял друга, что было не удивительно, и как-то на автомате начал семейную жизнь.
Рождение Полины стало для него настоящим подарком, ежедневным праздником, радостью. Неожиданно для себя самого Казимир оказался хорошим отцом. Он любил дочь всей душой, млея от счастья от одного ее вида, от звонкого детского голоска. Вникал во все ее детские проблемы, искренне пытаясь помочь, поддержать. Он заботился о ней как о самом близком и любимом существе, оставив далеко позади жену, отведя ей роль обслуживающего персонала. Дочь росла, а вместе с ней росло ощущение счастья, радости жизни. Но Судьба глумилась над ним, неожиданно вывернув наизнанку чистое, светлое чувство родительской любви к своему ребенку.
Казимир лежал в кровати и мерз без одеяла. Неужели он все еще расплачивается за ту маленькую подлость, что совершил когда-то? Да подлость ли это была? Он же не бросил, соблазнив, юную Юльку. Он честно женился и почти шестнадцать лет старался быть хорошим мужем и отцом. Конечно, он мог бы больше внимания уделять Юле, но все силы его души были сосредоточены на Полине, по-другому не получалось. Но свой супружеский долг он исполнял регулярно, хотя периодически развлекался короткими бурными романчиками на стороне. Увы, после рождения дочери Юлька быстро располнела, погрузнела, навсегда утратив юношескую свежесть и прелесть. Тем не менее ему удавалось преодолевать легкое отвращение к ее рыхлым, округлившимся формам. Удавалось до сегодняшней ночи…
Казимир обреченно вздохнул, тихо поднялся с постели и отправился в гостиную, на диван, где между декоративными подушками валялся клетчатый плед, в который так любила завернуться Полина, когда смотрела телевизор. Вздрагивая от ночной свежести, он улегся на диван и укрылся пледом, с горечью осознавая, что уже никогда не сможет, просто не сможет вернуться в супружескую постель. А это означало конец семьи…
Глава 4
Обида на Игоря прошла так быстро, а слезы отчаяния и одиночества высохли так скоро, что Маша с удивлением задала себе вопрос: «А любила ли я его?» И не смогла на него ответить… Тогда на втором курсе института влюбленность в красавчика – старшекурсника навалилась внезапно, закружила вихрем, оторвала от земли. Игорь казался живым воплощением героя любовного романа – красив, романтичен, горяч. Ей и в голову не пришло обратить внимание на то, как он себя ведет по отношению к другим, оценить его человеческие качества. Да что там, она оторваться не могла от его обворожительных карих глаз с поволокой, все в ее душе пело и трепетало от малейшего прикосновения его ласковых рук.
– Ты будешь моей? – Как-то прошептал ей Игорь, сжимая в жарких объятиях на садовой скамейке в парке.
– Ты мне что ли замуж предлагаешь? – Переспросила Маша, обалдев от неожиданности и восторга. Она не заметила в темноте плохо освещенной парковой аллеи тени растерянности на его лице.
– Ну… да, – проронил Игорь, вдруг подумав, что самое время жениться. А эта малышка с солнечными волосами и по-детски хрупкой фигуркой ему очень даже нравилась. Так почему бы и не жениться на ней?
– Да-да-да-да! – Радостно завопила Маша, обвив руками мускулистую шею возлюбленного и распугав криком уже собравшихся спать птиц.
А на следующий день они подали заявление в ЗАГС.
Первые несколько месяцев семейной жизни было хорошо. Жизнь казалась наполненной беззаботным счастьем. Но когда родился Сережка все изменилось. Игорь все меньше времени проводил дома, отговариваясь необходимостью работать и обеспечивать семью, хотя денег в кошельке от этого не прибавлялось, все больше где-то пропадал ночами, все меньше участвовал в жизни собственной семьи. Они стали ссорится. Ссоры перетекали в скандалы, а скандалы – в долгие недели взаимного молчания и отчуждения с затаенной обидой в душе. В конце концов они отдалились друг от друга настолько, что стали совершенно чужими людьми. Даже сын Сережа, к которому Игорь был равнодушен, не мог их объединить.
Решение Игоря уйти из семьи не стало для Маши неожиданностью. Она уже давно привыкла к его изменам, к постоянному обману. Просто никак не хотелось расставаться с детской иллюзией о прекрасном принце, да и стыдно было перед друзьями, знакомыми, перед мамой признавать, что ошиблась, поторопилась с выбором. Маше казалось, что теперь над ней все будут смеяться или, что еще хуже, жалеть. Ей, гордой и уверенной в себе, жалость казалась унижением.
Нет, она не сдастся, не прогнется под обстоятельствами, не признает собственное поражение. Она же сильная, гордая и независимая! Она возьмет свою судьбу в собственные руки и найдет, обязательно найдет своего принца, настоящего, а не бутафорского, каким оказался Игорь.
Исполненная решимостью переиграть злодейку – судьбу, Маша отправилась в салон красоты, а потом по магазинам. Утром понедельника с новой прической и макияжем, в новом умопомрачительном платье, с моднющей сумочкой на плече, Маша открыла дверь рабочего кабинета. Сотрудницы бухгалтерии, в которой она работала, хором выдохнули «Ох!» и в изумлении уставились на нее.
– Всем доброе утро! – бодро и уверенно поприветствовала коллег Мария. Они знали о ее семейной ситуации. Да разве можно скрыть что-то от добрых подруг, и стоит ли?
– Машуня, ты ли это? – спросила Светлана Сергеевна, самая старшая и опытная из присутствующих, с нескрываемым восторгом рассматривая Машу.
– Нравится? – улыбнулась та, покрутившись в разные стороны посредине кабинета, чтобы дать возможность оценить свой новый внешний вид подругам и сотрудницам.
– А то! – с трудом выдавила Марина, приходя в себя после потрясения. Марина, тридцатипятилетняя мать большого семейства и счастливая жена, сидела за соседним столом с Машей. – Отпад, Машка, просто отпад!
– Машенька, неужели на горизонте уже появился новый принц? – тоненьким, срывающемся голоском поинтересовалась Алевтина, Аля. Она была самой юной и восторженной в их маленьком коллективе и все еще витала в облаках. Жизнь еще не успела опустить ее с небес на землю, оттого голова Али была забита не только бухгалтерскими отчетами, но несметным количеством любовных романов.
– Нет, Аля, – ответила Маша, усаживаясь за свой рабочий стол, – новый принц еще не появился, но я во всеоружии готова к его поискам.
– Поискам? – удивленно переспросила Алевтина. – Как-то это не романтично. На мой взгляд настоящая любовь, как в песне, должна нагрянуть негаданно – нежданно! Ну, представь себе, Машенька, – Аля выкатилась на своем кресле на колесиках из-за рабочего стола в центр кабинета, как на сцену, и сделав загадочное лицо, принялась вещать с придыханием, – ты, задумавшись, переходишь дорогу на красный свет. И тебя чуть не сбивает белый «мерседес». Из этого «мерседеса» выскакивает потрясающий красавец и, только собравшись отчитать растяпу, вдруг замирает и немеет от твоей небесной красоты…
– Ага, – усмехнулась Маша, – замирает и немеет, рассматривая мой быстро холодеющий прекрасный труп.
– Я же сказала «чуть не сбивает»! – Аля слегка обиделась и вернулась за свой стол.
– Нет, Алевтина, искать принца, бросаясь под колеса каждого белого «мерседеса» слишком опасно. Нужен более безопасный и надежный способ, – заключила Мария, убирая новую сумочку в ящик стола и включая компьютер.
– Я с тобой совершенно согласна, Машенька, нельзя пускать на самотек свою личную жизнь, – заговорила Светлана Сергеевна, искренне полагая, что предпенсионный возраст и богатый жизненный опыт дает ей право немного поучаствовать в жизни молодой сотрудницы. – Надо активно встречаться с новыми людьми, знакомится, не скрывая своих намерений. В конце концов у тебя есть сын и тебе нужна полноценная семья, а не романчик на стороне! Для Сережи важен мужской авторитет рядом, даже если это не родной отец. Необходимо правильное влияние на растущего мальчика.
– И где его найти, этот авторитет? – Маша бросила на коллегу вопросительный взгляд. – Я теряться и застенчиво топтаться в уголке не буду. Мне бы только знать, в каких местах водятся эти самые авторитетные мужчины.
– Ну-у-у… – немного растерялась Светлана Сергеевна, – в наше время было проще. Мы знакомились в компании друзей, родственников, знакомых. Лично меня познакомила с моим будущем мужем родная тётя. Мой Юрик оказался племянником ее сотрудницы. Вот они нас и решили познакомить. Я сначала сопротивлялась, а потом, как только его увидела, поняла, что это моя судьба! Может, поискать среди моей обширной родни?.. Вот например внук троюродной тети моего мужа, – Светлана Сергеевна в задумчивости подняла взор к потолку, словно на его белом фоне уже видела дорожную карту, четко указывающую направление движения для потенциальной невесты и ближайший пункт назначения. – Ему тридцать лет, и он никогда не был женат. Правда, ходят слухи, что он нетрадиционной сексуальной ориентации, – несколько смутилась Светлана Сергеевна и умолкла.
– Ну, Светлана Сергеевна, каким же авторитетом может стать для Сережки мужчина с нетрадиционной ориентацией? И зачем этакий фрукт нашей Маше? – Возмущенно вступила в разговор Марина. – Нет уж, дорогие мои, будем искать Машуне нормального, традиционно ориентированного мужика!
– Где, Марина? – Снова воскликнула виновница торжества.
– Где, где? В интернете! Где сейчас все знакомятся? Только на безбрежных просторах всемирной паутины.
Маша скорчила недоверчивую гримасу.
– И не кривись, Машуня! В сети существуют сотни, тысячи сайтов знакомств. На этих сайтах зарегистрированы миллионы холостяков, потенциальных кандидатов в женихи. Неужели среди этих миллионов мы тебе не отыщем одного достойного?
– А ты откуда, Мариночка, так хорошо о сайтах знакомств знаешь? – Спросила Светлана Сергеевна и подозрительно покосилась на мать троих детей и жену лучшего мужа на свете.
Марина фыркнула и слегка покраснела.
– Ты что, сама заглядывала на эти сайты? – Впучила глаза Алевтина. – Ты же замужем!
– И что такого?! – Возмутилась Марина. – Да, замужем, и очень люблю свою семью, и мужа своего никому ни при каких обстоятельствах не отдам. Но когда ты сто лет замужем, ощущения притупляются, начинает заедать быт, серые будни. Вот для свежести восприятия я и знакомлюсь на этих сайтах. Да, да, да, не смотрите на меня, как на преступницу! Я просто немного развлекаюсь. Ни к чему не обязывающие знакомства в сети, легкий флирт по переписке. Только и всего! А как самооценку поднимает, девочки, ого-го!
Сторонний наблюдатель, если бы заглянул в этот момент в бухгалтерию, заметил бы смесь недоверия, подозрительности и зависти в глазах замерших вокруг Марины собеседниц.
– Ну-ка, Мариш, советуй, какой сайт выбрать, – произнесла Маша, щелкая кнопками компьютерной клавиатуры, – их здесь десятки.
Вскоре все четверо сгрудились вокруг Машиного стола и в четыре голоса возбужденным шепотком обсуждали, давали советы, уставившись в экран монитора.
– Маш, нет, этот не подходит. Ну, смотри какая рожа страшная!
– Давай следующего!
– Да вы не на рожу смотрите, а читайте его анкету! – Перекрыл всех голос Светланы Сергеевны. – Маша, выбирать надо солидного мужчину, взрослого, не ровесника какого-нибудь с ветром в голове, а твердо стоящего на ногах, с хорошим материальным положением, образованного, имеющего определенный вес в обществе.
– И обязательно холостого! – подчеркнула Марина. – Встречаться с женатиком – пустая трата времени и нервов.
– Конечно, холостого, – влезла Алевтина, – но хоть немного симпатичного. Маша у нас вон какая красотка. Зачем же ей урод какой-нибудь, будь он хоть трижды солидный и твердо стоящий на ногах?
Вдруг дверь кабинета распахнулась и стайку собеседниц как ветром разметало по рабочим местам. На пороге стояла главный бухгалтер и строго смотрела на подчиненных.
– Как у нас дела с полугодовым отчетом, девочки? – прогремел низкий, с металлическими нотками голос Валентины Викторовны, дамы строгой и требовательной.
– Работаем, – ответила за всех Марина, уткнувшись в свой компьютер с преувеличенным вниманием.
Глава 5
Кандидаты для знакомства подбирались трудно и медленно. Очень мешал полугодовой отчет, который требовалось подготовить к концу недели. Но, несмотря ни на какие трудности, Маша рылась в ворохе анкет и фотографий на нескольких сайтах знакомств.
За пару дней сидения в сети Маша выяснила, что процентов шестьдесят мужчин предпочитают фотографироваться на фоне собственных авто, конечно, не каких-нибудь «жигулей» или «киа-пиканто». Сплошь и рядом железные кони интернетных «принцев» оказывались дорогими и солидными иномарками. Небрежно облокотившись на крышу БМВ или «ауди» очередной потенциальный «кандидат» с самоуверенной улыбкой взирал на Машу с жидкокристаллического экрана. Уже успевший слегка облысеть и заплыть жирком спокойной сытой жизни потенциальный кавалер без смущения демонстрировал свою финансовую состоятельность и социальную значимость.
– Ты только слюни не распускай, – предупредила ее Марина, – не факт, что этот перец на фоне собственного авто запечатлен. Вполне может быть на фоне соседского или просто мимо проходил, заметил приличный автомобиль и решил изобразить из себя бизнесмена средней руки.
– А зачем врать то? – удивилась Маша.
– Для прикола! Тут на сайте приколистов тоже достаточно, нужно держать ухо востро. А вот этот милый забулдыга, – Марина указала наманикюренным пальчиком на небритого субъекта бомжеватого вида в затрапезном ватнике, запечатленного среди целой выставки пустых бутылок с рюмахой в руке, – на самом деле может оказаться хозяином преуспевающей фирмы.
– Правда, что ли? И как здесь отличить истину от профанации? – С каждой очередной просмотренной анкетой предпринятая затея казалась Маше все сложнее, все нереальнее.
– Просто будь внимательна и не позволяй вешать себе лапшу на уши. Ты же умная девушка. Вот и включай свой ум на все сто процентов.
И пошла переписка. Пока до свиданий не доходило, но начиталась за эти дни Мария таких «перлов», что у всех четверых животы болели от хохота. Уж такими «грамотеями» оказались «бизнесмены» и «мини-олигархи» на БМВ и «мерсах», что горько и обидно было бы за великий и могучий русский язык, если бы не было так смешно и уморительно.
К четвергу вырисовался первый «кандидат». Солидный дядька за сорок вполне интеллигентного вида, в костюме и при галстуке, заявленный как «специалист в сфере управления». Он очень вежливо пригласил Машу на прогулку по парку в ближайшую субботу. Маша согласилась. На мелкой фотографии разглядеть физиономию собеседника по переписке было сложно, но начинать с чего-то надо было.
В пятницу обещала заехать мама и забрать Сережку в свой новый дом погостить. Что ребенку делать летом в пыльном и душном городе? А там лес, озеро, рыбалка… Сережка обрадовался и запросил ласты для купания в озере. Маша подумала, подумала и согласилась. Сын с пяти лет плавал в бассейне, и плавал хорошо, и она не боялась за него.
– Ладно, пойдем покупать тебе ласты, – согласилась она, с улыбкой наблюдая, как расцвел от радости Сережка.
Они вышли из подъезда, окунувшись в теплый летний вечер. Было душно от накалившегося за день асфальта и бетонных стен. Цветы на клумбах возле дома, изнемогая от жары, опустили свои головки и листочки. Проехавшая мимо машина подняла с дороги тучу пыли. Точно, нечего ребенку делать летом в городе, решила Маша и прошла мимо сидящих на скамеечке возле подъезда бабушек.
– Здравствуйте! – вежливо поздоровалась она.
Бабуси дружно закивали, заулыбались и пробубнили в ответ что-то приветливое и одобрительное.
– Сереж, ты б поздоровался с соседками, – дернула Маша мальчишку за рукав.
– Здрасьти! – выпалил Сережка и вприпрыжку понесся по тротуару.
– Эй, смотри за дорогой! – крикнула Маша ему в след. – Тут машины ходят.
Но машины Сережку не интересовали. Его заинтересовало чудесное существо медленно, вальяжно идущее ему навстречу. Огромный черный пёс, немного похожий на медведя, добродушно помахивая пушистым хвостом, шагал навстречу мальчику, ступая мягко своими мощными черными лапами и с интересом рассматривал прохожих.
– Это же ньюфа! – Восторженно воскликнул Сережа и бросился к собаке.
– Стой! – Испуганно закричала вслед мама. – Не подходи к чужой собаке! Вдруг она кусается?
– Да не кусается он, это же собака-спасатель, – ответил незнакомый голос над самым ухом. Маша обернулась.
В двух шагах от нее стоял длинный худой тип такого помятого вида, будто бы он только что очнулся с похмелья и, не удосужившись умыться и причесаться, отправился в магазин за добавкой.
– Машка?.. Гореева?.. Ты что ли? – Растерянно пробормотал тип и вдруг расплылся в счастливой улыбке.
И только по этой улыбке во все 32 зуба, от уха до уха, Маша узнала в небритом, обросшем хмыре, одетом в какие-то мятые давно не стиранные тряпки, своего одноклассника. Сердце ее ёкнуло от неожиданности и тоскливо сжалось.
– Потапов? Мишка?
– Он самый! – Странный тип сиял от радости, точно у него внутри включили лампочку. – Сто лет тебя не видел. Это твой что ли отпрыск? – Кивнул он в сторону Сережки, который во всю уже знакомился с собакой. Пес, привыкший к вниманию, довольно жмурился, подставляя большую лобастую морду под руки мальчишки и пошевеливая черным носом, узнавая, запоминая запах нового знакомого. – На тебя похож… А ты шикарно выглядишь, Гореева!
– Ты тоже, – рассеянно пробубнила Маша, лихорадочно пытаясь сообразить куда бы сбежать от нежданного знакомого. Никакого желания общаться с Мишкой, с таким Мишкой, не было. Она даже отступила на шаг назад, подальше от него.
– А ты в гости к маме приехала? – Стал развивать тему Потапов. – Привет ей передай. Что-то я ее давно не видел. Как она? А ты как? Может зайдешь в гости, соседи все-таки? Поболтаем, вспомним молодость. У меня вот пиво есть! – Он радостно продемонстрировал пакет со звякнувшими внутри бутылками.
– Спасибо, Миш, но пиво я не пью.
– Тогда можно чай попить. Только к чаю у меня ничего нет, – вдруг засуетился сосед, – ничего, я сейчас в магазин сбегаю.
– Не стоит, – твердо сказала Маша, хватая за руку сына и оттаскивая его от собаки. – Мы торопимся. Как-нибудь в другой раз. Сережа, я же сказала, не трогай чужую собаку! Вдруг она блохастая?
И поспешила к автобусной остановке, испытывая невольное облегчение. Но в душе всколыхнулась тоска. Надо же, думала Маша, в кого превратился Мишка Потапов, старый друг и одноклассник, с которым они вместе еще в детский сад ходили, вместе сидели за одной партой класса до шестого. Мишка, которому она давала списывать все контрольные по математике, а он таскал ее школьный портфель, набитый тяжеленными учебниками… Да что за жизнь такая? Если хороший парень, спортсмен и «душа компании» превратился в спившегося, опустившегося забулдыгу? Стало обидно и досадно, будто жизнь ее и тут обманула, наобещав чего-то хорошего, большого и светлого, а на самом деле подсунув такое разочарование. Маша тяжело вздохнула и выбросила из головы нежданную встречу. В конце концов завтра вечером у нее первое свидание!
А Михаил стоял и растерянно смотрел вслед своей однокласснице. У его ног уселся пёс и, повернув кареглазую черную морду в сторону дороги, тоже наблюдал, как торопливо цокая каблучками удаляется от них невысокая хрупкая женщина и его новый друг, запах которого, уютный, домашний, очень понравился Чарли.
– С чего это она решила, что ты блохастый, а, Чарли? – Спросил Мишка, не отрывая взгляд от тонкой, изящной, грациозной фигурки Маши Гореевой, соседки и подруги детства. – Надо же, а она совсем не изменилась, все такая же шустрая девчонка. Хм…
Он был ужасно рад встрече, ведь связывала их с Машкой почти целая жизнь, за исключением последних десяти лет. Было у них общее детство, школа, дворовая компания. А ведь это так важно, когда есть общее! Но в глазах Маши, голубых, ярких, как незабудки, он не увидел взаимной радости, наоборот, показалось, что она пытается побыстрее уйти, сбежать в свой, отдельный мир, оставив его один на один с их общими воспоминаниями.
А подозрение по поводу блох его собаки было просто оскорбительным! Точно Гореева имела в виду не Чарли, всеобщего друга и любимца всего двора, а персонально его, Михаила. Соседка исчезла из вида, а Мишка запоздало обиделся.
– Нету у нас с тобой никаких блох, Чарли, – сказал он другу и направился к своему подъезду, – это она так, пошутила. А может, тебя и вправду помыть? Давно ведь не купался в ванне, а, дружище?
Чарли радостно замахал хвостом. Уж что-что, а купаться он любил.
Вернувшись домой, Миша поставил бутылки с пивом в холодильник и отправился в ванну с намерением вымыть пса. Чарли нетерпеливо переминался с лапы на лапу у входа, ожидая команды. Когда хозяин достал из-под раковины бутылку с собачьим шампунем и кивнул в его сторону, пёс одним мощным прыжком вскочил в ванну и застыл в ожидании.
Он млел от удовольствия под душевыми струями, покорно подставляя бока под дурно пахнущий шампунь. Предполагалось, что случайно затесавшиеся блохи не вынесут этой вони и моментально вымрут, а большой здоровый пёс перетерпит. Он и терпел, стараясь не принюхиваться, а наслаждаться прохладной чистой водой.
Чарли вспомнил большую воду, в которой плавал вместе с хозяином. Хозяин нырял, а душа собаки замирала от ужаса, сердце же рвалось следом, в глубину, чтобы спасти, вытащить из пучины того единственного человека, ради которого и стоило жить. Но хозяин выныривал из воды и, весело смеясь, кричал, отплывая от берега все дальше: «Ко мне, Чарли!». И Чарли плыл, ритмично работая лапами, фыркая и вытягивая морду вверх, стараясь ни на секунду не выпускать самого главного человека своей жизни из поля зрения. Как же давно это было! В последнее время хозяин не брал его к большой воде, да и сам предпочитал сидеть дома возле телевизора и пить противную жидкость из зеленых бутылок, которых скопилось в углу кухни под батареей ого-го сколько. Но эта жидкость не делала хозяина веселым. Ясное дело, только большая вода, в которой можно плавать и нырять, могла радовать и веселить. В глубине души Чарли надеялся, что однажды они снова поедут туда, и он будет плавать, а потом носиться вдоль берега, согреваясь после купания и радуясь жизни.
– Вот, готово, – сказал хозяин, выключая душ и проводя ладонями вдоль тела собаки от холки к животу, отжимая воду с густой черной шерсти, – теперь точно никаких блох. Стой смирно!
Чарли удивленно посмотрел на хозяина. Очень хотелось отряхнуться.
– Стой! – Строго повторил Михаил, отступая на шаг к висевшему на трубе полотенцу, и погрозил ему указательным пальцем. – Не шевелись, Чарли!
Как это, не шевелись, если мокро? И Чарли отряхнулся… Фонтан брызг окатил растерявшегося Мишку с головы до ног прежде, чем он дотянулся до полотенца.
– Блин, я так и знал, – обреченно вздохнул он и провел ладонью по лицу, стирая капли воды. В ладони появилось неприятное ощущение, точно провел по наждачной бумаге. Кололась двухдневная щетина. – Теперь из-за тебя, вредная собака, мне самому мыться придется.
Он все-таки вытер собачью шерсть полотенцем и выпустил пса сушиться в комнату. Подойдя к зеркалу, достал крем для бритья и бритвенный станок. Из зеркальных глубин на него смотрело чужое, незнакомое лицо, заросшее, с впалыми щеками и темными кругами под глазами.
