Дарья Калинина
Тренинг для любовницы
– Алена была мусульманкой? – удивилась Кира. – Не похожа.
– Она приняла эту веру по настоянию мужа. Его семья, и в частности родители, иначе отказывала ему в благословении.
– А так они Алену все же приняли в семью?
– Условно приняли, – вздохнула Маруся. – Алена должна была родить ребенка, чтобы окончательно стать своей. Но внука или внучку она им подарить не сумела, вот родители и выгнали ее на улицу.
Перебирая фотографии, которые достала Маруся, Кира невольно обратила внимание, что там рядом с ней и с Аленой много девушек в низко повязанных платках, длинных юбках или темных брюках и кофтах с закрытым глухим воротом.
– А кто эти девушки? Тоже твои подруги?
– Это наша группа. Мы изучали историю Ближнего Востока.
– И ты?
– И я тоже.
– А зачем?
– Просто потому что интересно, – пожала плечами Маруся. – Я люблю учиться.
– И где ты училась?
– Это были двухмесячные курсы. Мне туда посоветовал записаться Рустам. И за совет я ему очень благодарна. Там я и познакомилась с Аленой.
Маруся снова погрустнела. И, кинув взгляд на фотографию подруги, напомнила:
– Давайте помянем ее, бедняжку.
Печальная церемония, однако, не сбила подруг с мысли. Тот факт, что Рустам отправил свою жену на те же курсы, где уже училась Алена, показался им немаловажным.
– А твой муж и прежде, выходит, знал Алену?
– Нет, – удивилась Маруся. – Откуда?
И не успели подруги расстроиться, ведь получалось, что чутье их подвело, как Маруся добавила:
– Он знал только ее мужа.
Опа!
– Ну да, они были как-то связаны в бизнесе, – продолжала рассказывать Маруся. – Деталей я не знаю, Рустам всегда очень четко разделял мужские и женские обязанности в семье. И никогда не посвящал меня в свои дела. Такие у них порядки.
– У кого?
– У мусульман. Муж не суется в домашние дела жены, а жена не лезет в его бизнес.
– Но твой-то Рустам как раз вмешивался.
– Когда?
– А помнишь, ты рассказывала, когда он из-за котлет тебе выволочку устроил?
– Ну да. Было дело.
– Так это же он тебя учил их жарить, так надо понимать?
Маруся грустно улыбнулась.
– Люди есть люди. Будь они хоть какой веры. Но если тебе в мужья достался подонок, то никакие предписываемые верой каноны поведения тебя не спасут ни от рукоприкладства, ни от лжи, ни от черствости. Ужасно жить, когда рядом с тобой постоянно дышит чужой человек.
– Зачем же ты за него замуж вышла?
– Зачем? Ну… отчасти из-за денег. У Рустама их полно. А потому мне казалось, что я смогу его со временем полюбить.
– Не вышло?
– А то сами не видели.
Оставив эту тему, Кира снова вернулась к убийству Алены.
– Но ты ведь могла спросить у Рустама, что его связывает с мужем Алены.
– Спросить могла, а вот ответ получить – вряд ли. Разве что в виде оплеухи, чтобы не лезла в дела мужчин.
– Но хоть что-то ты про Алениного мужа знаешь? Хотя бы его имя?
– Имя, конечно, знаю, – кивнула Маруся. – И где живут, вернее, где жили они с Аленой, тоже знаю. Бывала у них в гостях. И даже помню, где находится один из его магазинов. Мы с Аленой как-то раз туда заходили за продуктами. Там еще есть такой маленький цех, где они готовят разные полуфабрикаты.
– Полуфабрикаты?
– Ну не только. Еще и национальные кушанья. Манты там всякие замороженые, строго с бараниной, говядиной или другим мясом, исключая свинину. Долма там в виноградных листьях была, я помню. И уже готовый плов, дома его женщине только разогреть к приходу мужа оставалось. И, конечно, самые разные закуски. Баклажаны с орехами и гранатовыми зернами. Сладости восточные. Ну сами понимаете.
– Понимаем. И Алена брала там продукты.
– Вот именно, брала. Магазин принадлежал семье ее мужа. Она заходила, и там для нее было уже все приготовлено, как любил ее Саидик.
– Мужа Алены звали Саид?
– Да.
Подруги отметили про себя, что нужно выяснить: какие отношения связывали Рустама и Саида? Интересно, мужчины дружили так же, как и их жены?
– Я бы не сказала, – ответила Маруся, когда подруги задали ей этот вопрос. – Конечно, они были знакомы. Но дружба… Нет, дружбы между ними не было. Саид был очень добрый. И не одобрял отношения Рустама ко мне.
– Значит, Аленин муж ее не обижал?
– Что вы! – возмутилась Маруся. – Никогда! Он был такой славный! Очень ее любил, очень! Даже грубого слова или окрика от него не услышишь. Он был мягкий человек. А с Аленой вообще был мягче подтаявшего масла.
И немного подумав, Маруся продолжила, но уже без прежнего умиления в голосе:
– Пожалуй, даже слишком мягкий. И не только с Аленой, но и с другими членами своей семьи. Думаю, что отчасти он виноват в проблемах Алены со свекром. Хотя и не могу утверждать точно, но мне кажется, что Саид не пользовался в своей семье авторитетом.
И, покачав головой, Маруся внезапно воскликнула:
– Господи, о чем мы с вами только разговариваем!
– А что? – посмотрела на нее Леся. – Сидим и разговариваем.
Марусины глаза налились слезами.
– Мне только что в голову пришла мысль: а кто же будет хоронить Алену?
– А в чем проблема?
– Кто же из родственников пойдет за гробом? Саид погиб. Его родители от Алены отвернулись. А про ее собственных родителей я не знаю ровным счетом ничего! Понимаете? Ничего. Ноль! Пустота! Кто будет ее хоронить, а?
Это в самом деле была проблема, но вовсе не в том смысле, который вкладывала в свои слова Маруся. Отсутствие сведений о родителях Алены – это был большой пробел в начавшемся расследовании. И подруги отчетливо понимали, что пробел этот следует заполнить как можно скорее. Но кто это сделает?
О прежней жизни Алены могли знать родители ее мужа. Возможно, в этом и крылась их неприязнь к навязанной им сыном невестке? Надо обязательно поговорить с этими людьми. Как бы ни относились они к Алене, но, когда речь идет об убийстве, они должны помочь.
Маруся решение подруг поговорить с родителями Саида полностью одобрила. Но, зло сверкнув глазами, добавила:
– Сама-то я с ними говорить не могу, боюсь, не справлюсь с эмоциями, наговорю им грубостей и только испорчу все дело.
– Почему?
– Ведь это из-за их жестокости Алена, можно сказать, и погибла. Ведь если бы они ее не выгнали, она бы не поселилась у меня и ничего бы, возможно, не случилось.
– Этого мы знать не можем. Алена ведь не жертва маньяка. Ее не изнасиловали, не ограбили. Значит, ее убили просто потому, что она кому-то очень мешала.
– И что?
– А в таком случае, где бы ни жила Алена, убийца рано или поздно все равно добрался бы до нее. Пусть даже и в квартире ее мужа или у его родителей.
– Все равно, лучше поговорите с родителями Саида сами, без меня.
Подруги и не возражали. Им тоже казалось, что они провернут этот разговор более удачно.
– Не могу смириться с мыслью, что этот подонок, убивший Алену, действовал так нагло. Ведь мало того что он ее убил. Так еще и подбросил тело практически к дому, – негодовала Кира.
– И ведь знал, что рискует, – подхватила Леся. – Его могли увидеть. И вообще, раскатывать по дорогам с трупом в машине – верх цинизма.
Кира задумалась.
– Дело могло обстоять так. Если Алена доверяла своему убийце, он мог предложить подвезти ее до дома. Она села в его машину. Он почти довез ее до нашего дома. Но не доезжая нескольких сотен метров, задушил ее. Выкинул из машины, а сам уехал.
– Все равно его могли увидеть.
– Кто?
– Кто-нибудь. Убийство – это всегда риск.
Леся покосилась на подругу.
– Послушай, а ты уверена, что нам с тобой нужно вмешиваться в это дело? Расследование уже началось. И без нас обойдутся. Следователь хотя и молодой, но кажется толковым.
– Что ты такое говоришь? – возмутилась Кира. – Как это обойдутся? Ты что, первый день на этом свете живешь?.. Ты нашу милицию не знаешь? У них вечно то людей, то техники, то времени не хватает. И потом, что такого ужасного мы делаем?
– Ничего, но…
– И Маруся совершенно права, именно нам с тобой нужно найти родителей Алены и сообщить им о смерти их дочери.
И ни одна подруга при этом не упомянула о том, что проще всего было бы найти родителей погибшей девушки через справочную. У Леси такая мысль промелькнула, но она благоразумно придержала ее при себе. Кира уже явно вошла в раж. А когда она была в таком состоянии, вставать у нее на пути было небезопасно. И потому она смирилась с мыслью, что очень скоро они будут беседовать со свекром и свекровью Алены. И вероятно, разговор будет не из легких.
Глава 4
Следователь не предупредил друзей, что им необходимо впредь и до окончания следствия оставаться в загородном доме. Напротив, он подчеркнул, что если они еще понадобятся следствию, то их запросто выдернут хоть с работы, хоть из собственной постели, хоть из постели подружки.
И разумеется, никто не захотел оставаться в непосредственной близости от места преступления дольше, чем длились сборы в дорогу. Поэтому уже через час после того, как вся компания вернулась с допроса в отделении милиции, все в полном составе, включая и Марусю, выехали обратно в Питер. Стремясь отделить себя расстоянием от произошедшего ужаса.
Так получилось, что подруги ехали в машине Петечки. Вместе с Всеславой и Марусей. А Виктор и Данила поехали на своей. И вскоре отстали.
– Да и черт с ними, – раздраженно отозвался Петечка, когда Кира сообщила ему об этом. – Доберутся как-нибудь. Надоели.
– Разве вы не друзья?
– Какие еще друзья! Виктор просто работает со мной. То есть не прямо со мной, но в соседней редакции. А Даню я вообще в эту пятницу впервые увидел. Он рекламу принес размещать к Витьке. Вот они вроде бы приятели. А я его и знать не знаю.
– Зачем же тогда пригласил к себе в дом?
– Мы при нем с Витькой договаривались, что в выходные ко мне на шашлыки на дачу завалимся. Вот Данила и прилип. Возьмите меня с собой да возьмите. Так клянчил, что я и его пригласил. Знал бы, что из этого выйдет, вовек бы никого к себе не звал!
– Ты что же думаешь, что Алену убил кто-то из нашей компании?! – возмутилась Маруся.
– Н-нет. Что ты!
Но прежде, чем Петечка ответил сестре, возникла продолжительная пауза. И она, эта пауза, была красноречивее всяких слов. Марусю передернуло.
– Хорошо, что я еду в город.
В самом деле, остаться одной в пустом загородном доме, возле которого, возможно, бродил убийца в поисках новой жертвы, Марусе было бы жутко. Петя, который все же любил сестру, первый настаивал на ее отъезде.
– Тут стало совсем небезопасно, – поеживаясь, говорил он. – Поживешь до лета в городе.
Это было мудро. Тем более что вчерашний инцидент с Рустамом показал, что он может добраться до Маруси и за городом. Поэтому прятаться от мужа на даче было просто глупо. Да и Алены, которая могла быть хоть какой-то защитой от грубияна Рустама, рядом с Марусей больше нет. И молодая женщина согласилась с доводами брата. В городе ей будет безопаснее и уютнее.
– Когда приедем, я сразу же сяду за телефон и попытаюсь поговорить с девочками из нашей группы, – пообещала она подругам. – Может быть, кто-то из них знает больше подробностей о жизни Алены. О ее родителях.
Беседу с родителями Саида они решили не откладывать в долгий ящик. И отправились по указанному Марусей адресу сразу же по приезде в Питер. Дверь им открыла симпатичная брюнетка со жгучим взором и плавными движениями. Южную красавицу портил только нос, который мог быть и поменьше.
– Вы к кому? – поинтересовалась девушка, с любопытством глядя на подруг.
– Мы хотим поговорить с вами про Алену.
Лицо девушки моментально омрачилось.
– Она тут больше не живет.
– Мы знаем.
– Мне нечего вам сказать, я не осведомлена о том, где ее искать.
Враждебности в голосе девушки не слышалось. И на том спасибо. И Кира смело задала свой вопрос:
– Вы сестра Саида?
Кира угадала верно. Девушка кивнула.
– А мы знакомые Алены.
Девушка вновь кивнула и наконец посторонилась.
– Проходите, – сказала она. – Я дома одна. Навожу тут порядок, разбираю вещи. Родители решили, что квартиру брата они продадут, так что…
Дом был самый обычный, типовой. И кухня, куда их пригласила сестра Саида, тут была обычная – восемь метров. Но обставлена была так продуманно, что каждой вещи нашлось свое место. И при этом создавалось ощущение, что комната гораздо просторней, чем она была на самом деле.
– Алена очень любила тут возиться по хозяйству, – со вздохом сказала девушка, прекрасно говорившая по-русски, почти без акцента.
Она сказала, чтобы ее звали Лилой.
– У Алены был талант дизайнера и отменный вкус. Она так удачно обставила и красиво убрала их с братом квартиру. Все знакомые завидовали.
– И тем не менее ваши родители ее не жаловали.
– Папа, – вздохнула Лила. – Папа был против их брака. И ведь как странно, мама-то у меня русская. Папа женился на ней, и они счастливо живут вместе вот уже больше тридцати лет. Но Саиду жениться на русской девушке папа не позволял.
– Но в конце концов Саид настоял на своем?
– Сколько крови это стоило и ему, и отцу, и маме, и всем нам! Папа словно взбесился. Все твердил: нет, нет и нет.
Лила, продолжая говорить, заварила кофе и поставила перед подругами по чашке. И, придвинув сахарницу, извинилась:
– Простите, ничего больше предложить не могу. После смерти брата родители просто закрыли эту квартиру. Так что продукты почти все испортились.
– А теперь твои родители хотят продать эту квартиру?
– Да. Как только найдут подходящего покупателя.
Лила была немногословна. И пока подруги ломали головы, как бы им разговорить девушку, она вдруг сказала:
– Я тут нашла кое-какие Аленины вещи. Может быть, вы сможете ей их передать?
Кира покачала головой:
– Это невозможно.
– Почему?
– Алена мертва.
– Что?!
Лила вздрогнула, и кофе из ее чашки выплеснулся на скатерть. Но она смотрела только на подруг. Ее огромные глаза стали еще темнее и больше.
– Как это случилось? Она наложила на себя руки?!
– Нет. Ее убили.
– О-о-о! Кто? Когда?
– Сегодня. То есть тело ее мы нашли сегодня. А убили… возможно, ее убили еще вчера.
Из всего услышанного Лила сделала далеко не самый верный вывод.
– Так вы из милиции? – воскликнула она, почтительно глядя на подруг.
– Мы ищем убийцу, – туманно отозвалась Кира. – И в связи с этим хотели бы побеседовать с вашими родителями об Алене.
– Это невозможно!
– Понимаем, они настолько ненавидели невестку, что не хотят о ней даже говорить. Но теперь, когда она погибла, какие могут быть счеты?
Лила покачала головой.
– Вы не понимаете, – сказала она. – Дело не в отношении к ней. Конечно, раз случилось такое, они бы с вами поговорили. Просто папа уехал отдыхать. И мама с ним.
– А далеко?
У Киры еще теплилась надежда: если свекор Алены отдыхает где-нибудь за городом, то можно туда съездить.
– Родителей вам не найти, – развеяла Лила надежды Киры. – Они улетели в Азербайджан. К папиной маме. Живет она в горах. Там даже связи нормальной нет. А чтобы его не отвлекали, папа вообще телефон отключил.
– И совсем нет связи? Но тебе же они звонят? Наверное, беспокоятся?
– Звонят каждый день, но только раз. И сегодня уже звонили. Так что могу им передать, что вы интересуетесь Аленой, только завтра.
Завтра, да еще по междугородке… Нет, откровенный разговор исключается.
– А если хотите, спросите меня про Алену, – предложила Лила. – Конечно, я не могу знать всего. Но кое-что про Алену я тоже слышала.
– И что же?
– Она была не той, за кого себя выдавала!
– Что-о-о?
– Да, да. Я слышала, как папа сказал об этом маме, когда та стала у него спрашивать, за что он так ненавидит Алену. А нам с мамой Алена даже нравилась. Тихая, домашняя. А как она Саида любила! Настоящая восточная жена, нашим женщинам, хотя их в почтении к мужчинам воспитывают, до нее далеко было! Только и думала, как бы Саиду угодить! И не из страха, а потому что любила его. Вообще они как два голубка ворковали. У нас так не принято, но для жены Саид во всем исключение делал.
Кира удивилась еще больше. Выходило, что в семье молодоженов был мир и любовь. Но тем не менее отец Саида считал, что Алена хитрая притвора и тихушница, втирающая очки всем и в том числе их обожаемому сыну.
– Ну вот, и когда Саид заявил родителям, что хочет жениться на Алене, и привел ее к нам знакомиться, то отец сначала ничего не сказал. Думал. И вроде бы даже был не против. А потом, через несколько дней, совсем переменился. И твердо сказал Саиду, что он против. А маме тем же вечером объяснил, что она не та, за кого себя выдает.
Выходит, отец Саида навел справки и решил, что Алена их сыну не пара. Что же такого было в прошлом у Алены? Несомненно, что-то очень серьезное. И подруги попросили Лилу передать их просьбу о разговоре.
– Отец человек не злой. И думаю, ему самому было неприятно, что он так резко поступил с Аленой. Обычно папа с пониманием относился к моим или к Саида желаниям. Он совсем не тиран.
– Потом же он все-таки передумал насчет Алены? И разрешил Саиду на ней жениться?
– Потом да. Прошло около месяца с момента, когда отец отказал Саиду. Саид снова приехал. Они о чем-то поговорили с отцом в его кабинете. Саид вышел веселый. А отец мрачнее тучи. И тем не менее он объявил, что мы начинаем готовиться к свадьбе.
Да, с отцом Саида просто необходимо переговорить. Но это завтра. А сегодня подруги намеревались еще немного потрясти Лилу.
– А что тебе известно про семью Алены?
– Про ее семью? У нее есть семья? Но я всегда думала, что она сирота.
– Сирота?
– Она мне так говорила…
– Сирота, значит, – машинально повторила Кира.
– Ну, не совсем. Ее тетя вырастила. А когда Алене было восемнадцать, тетя скончалась. Тогда Алена продала квартиру в их городе и перебралась в Питер.
– А что за город?
– Не помню, – растерялась Лила. – Верней, не знаю. Как назывался ее родной город, Алена мне не говорила. А я сама почему-то у нее не спросила.
На этом подругам пришлось распрощаться с сестрой Саида. И повторно взяв с нее клятвенное обещание, что она обязательно сообщит отцу о смерти Алены и желании товарищей из милиции поговорить с ним, подруги отбыли.
Во дворе их дома случилась небольшая заминка.
– К тебе или ко мне? – спросила Леся.
Подруги жили в соседних подъездах, и каждой после трехдневного отсутствия хотелось оказаться в родных стенах.
– Давай ко мне, – взяла инициативу Кира.
– Почему к тебе?!
– У меня кот некормленый.
– Но ты же Фантика на время Стефаниде Петровне отдала, в ее кошачий гарем, – тут же изобличила подругу в хитрости Леся.
– Ну да. Забыла.
– А твой котик пусть еще потрудится себе на радость и на благо всего кошачьего рода.
– А кто против? – согласилась Кира.
– Стефанида Петровна настоящая сподвижница, – уважительно сказала Леся.
– В прошлом месяце была выставка, где она продемонстрировала первые образчики породы. И знаешь, что ей сказали? – с видом призерши на этой выставке спросила Кира.
– Что отечественная кошачья селекция отчаянно нуждается в производителях вроде твоего Фантика, – заученно выпалила Леся, которая за целый месяц со слов Киры уже успела вызубрить и этот ответ экспертов, и вообще весь рассказ о том, как прошло главное кошачье мероприятие.
– Вот, уже и ты знаешь. Кто тебе-то сказал?
Леся только хихикнула, оценив юмор.
– Она-то, эта селекция, может быть, в Фантике и нуждается, – не стала спорить она с подругой. – Но зато сам Фантик в данный момент совершенно ни в чем, а особенно в тебе, не нуждается. Насколько я понимаю, он блаженствует в окружении своих многочисленных невест и высококалорийного витаминизированного корма, выпущенного специально для котов, занятых подобной работой.
– Ну да, – повторила Кира. – Так и есть. И корм, и уход, и все такое прочее.
– Тогда пошли ко мне?
Кира все еще мялась.
– Да что такое, в конце-то концов?!
– У тебя небось дома есть нечего, – выпалила признание Кира. – А у меня на нервной почве проснулся дикий аппетит.
– Ничего подобного. У меня есть молодая морковка и приготовленная на пару треска.
– Вот я и говорю: есть у тебя нечего.
– Чем тебя треска не устраивает?
– Она тощая.
– Не выдумывай. Я брала крупную.
– Мясо у нее совсем без жира. А я такую рыбу не люблю.
Леся закатила глаза. Манера подруги лопать все жирное, сладкое и потому безумно вкусное, но при этом не только не полнеть, но даже умудряться худеть, просто убивала ее. Сразу и наповал.
– И что же ты хочешь?
– Курочку! – кровожадно сверкнула зубами Кира. – Горячую курочку-гриль только что с вертела.
Леся закрыла глаза. И перед ней тут же появились огромные железные весы, в одной глубокой чаше которых лежала ароматная птичка с хрустящей кожицей, а на другой – унылая треска и несколько бледных морковок. Треска проигрывала с огромным отрывом. И, открыв глаза, Леся кивнула:
– Уговорила!
В это время подобный продукт в районе места жительства подруг можно было купить только в одном месте – в недавно открывшемся супермаркете, который торговал круглые сутки. Располагался он в пятистах метрах от дома подруг. И потому они решили машину со стоянки не брать, а немного прогуляться пешочком.
Подруги только ненадолго поднялись к Кире, чтобы оставить у нее сумку с личными вещами Алены. Эту сумку собрала и отдала им Лила, которая иначе обещала вещи просто отдать бомжам или вынести на помойку, что в общем-то было одно и то же.
Разумеется, девушки не могли допустить подобного кощунства, тем более что в вещах, вероятно, можно было обнаружить какие-то сведения о жизни Алены. И, занеся сумку в квартиру, девушки не удержались, чтобы хоть одним глазком не заглянуть внутрь.
– Ага, одним глазком взглянем и пойдем.
Все вещи были или новые, еще с бирочками, или почти новые. Скромного покроя и нейтральных цветов, они должны были стоить, судя по этикеткам известных фирм, целое состояние.
– Одно ясно, Саид денег для жены не жалел.
Но насколько подчеркнуто неброской была верхняя одежда Алены, настолько изящным, тонким, а иногда даже вызывающим было ее нижнее белье. Тончайшие лифчики и трусики, украшенные широким кружевом, эластичные стринги, цветастые рюшечки, ленточки, стразы, перышки и прочая красота.
– И это Алена носила?
– Раз это было в ее вещах, значит – она.
– Странно!
– Да уж, никогда бы не подумала, что она отважится покупать себе такие вещи.
Кроме одежды, внимание девушек сразу же привлек к себе альбом с двумя золотыми кольцами на обложке. И как оказалось, обложка не лгала. Тут в самом деле были собраны свадебные фотографии Алены, сделанные профессиональным фотографом. Подруги с интересом посмотрели на высокого брюнета с тонкими, подстриженными в ниточку усами и такими же щегольскими бакенбардами. Он был одет в ослепительный черный смокинг. И был единственным мужчиной на фотографиях, кто целовал Алену. Смачно и при всех.
– Вот он – Саид.
– Красивый.
– Немного смешной.
– А мне нравится, – сказала Кира.
– Какая разница? Нравится, не нравится. Он умер. Ты забыла?
Нет, Кира не забыла. Так же, как не забыла она и о своем желудке, который начал совсем уже неприлично бурчать и булькать.
– Если я немедленно чего-нибудь не съем, то сама умру.
Леся такой участи для своей ближайшей подруги не хотела. И потому, отложив на некоторое время изучение вещей Алены, подруги поспешили в магазин за продуктами. Но по дороге продолжали обсуждать ход расследования. И намечать мероприятия на ближайшее будущее.
– Ты как хочешь, а мне эта история с родной семьей Алены кажется весьма и весьма подозрительной и даже мутной.
– Мне тоже! – согласилась Кира. – Что там Алена про них рассказывала? То у нее весь комплект родни в полном боевом составе и бодром состоянии, а то вдруг всего одна тетя, да и та давно умерла.
– А на свадьбе с ее стороны кто был?
– В том-то и дело, что никого.
– Как это? – не поверила Леся. – Совсем никого?
– Угу.
– Не может быть!
– Может! Вернемся домой, сама еще раз посмотришь. На фотографиях возле нее либо Саид, либо Лила, либо их родители. Других близких на регистрации во Дворце бракосочетания нет.
– Ладно, бабушек или сестер-братьев у Алены могло и не быть, – согласилась Леся. – Родителей тоже. Но какие-нибудь двоюродные тетушки все равно должны были найтись. Они у всех есть. Даже у меня.
– Возможно, Алена просто не захотела приглашать дальнюю родню.
– Почему?
– Может быть, стеснялась. Родители Саида – люди богатые. Вот она и комплексовала. Может быть, ее родня из глухой провинции. Опозорили бы ее только.
– Ладно, бог с ними, с тетушками! – решила Леся. – Но друзья, друзья-то где? Подруги, свидетельница, наконец! Кто-то же должен был быть на свадьбе со стороны Алены!
– Никого там не было. И Лила еще это особо подчеркнула.
– Да?
– А ты не помнишь? Она сказала, что Алена на свадьбе сидела только рядом с Саидом. Выглядела счастливой, но при этом с ней никто не разговаривал.
– Я думала, что Лила имела в виду родственников жениха.
– Я тоже вначале так решила. А сейчас посмотрела на фотографии и поняла, что родители Саида возле молодых как раз есть. И общаются с ними, на первый взгляд, вполне сердечно. А вот никого из ее родни нет.
– Может быть, на роспись опоздали. А потом в ресторан уже приехали.
– Всем составом опоздали?
Возразить на это Лесе было нечего. Да и некому, потому что к этому времени они уже дошли до магазина, и Кира, словно рыжая гончая, помчалась по торговому залу на вкусный запах жарящихся на гриле птичек. И едва дождавшись, когда полная продавщица подцепит самую поджаристую и румяную птичку и положит ее в термопакет, Кира схватила добычу и приготовилась бежать назад.
– Э-э-э! – остановила ее Леся. – Не так быстро. Мне тоже нужно чего-нибудь пожевать.
– У тебя же есть твоя треска.
Леся втянула в себя умопомрачительно вкусный запах и с укором посмотрела на подругу.
– Думаешь, я буду давиться пареной рыбой, а тебе предоставлю целиком слопать курицу? Ну уж нет! Только зелени к ней возьмем. И вина.
В результате подруги затарились под завязку. Они купили блестящих глянцевых помидоров и крохотных малосольных огурчиков, которые пришлось неудобной вилкой вылавливать прямо из пахнущего чесноком и укропом рассола. Огурчики они сильно тыкать не решались, чтобы не повредить их тонкую шкурку. И потому прежде чем подруги набрали себе намеченное количество огурчиков, они расплескали рассол и забрызгали им все вокруг. Еще они купили крупных развесных оливок – размером почти с грецкий орех – и пучок очень свежей кинзы, которую вынесли из подсобных помещений прямо при них.
К итальянскому вину тоже потребовалась своя закуска. Подруги выбрали сырное ассорти и ветку крупного розового винограда. А раз уж они оказались в магазине, то не смогли не купить и других нужных вещей вроде молока, масла, сахара и кофе.
– Вот теперь я чувствую, что мы можем идти домой, – удовлетворенно заявила Кира, когда ее тележка ощутимо потяжелела.
– И как мы это дотащим?
– Ничего, для себя купили. А своя ноша, она не тянет.
Кира оказалась права. Подруги неожиданно легко доволокли набитые доверху пакеты до дома. И поднялись к Лесе.
Разложив покупки по тарелкам, они сели за стол, покрытый льняной скатертью ручной работы. Эту скатерть несколько лет назад, еще до своего финского замужества, вышила Лесина мама. И перед отъездом Леся скатерть постирала, прогладила и оставила досушиваться прямо на лаковой поверхности стола. За выходные скатерть совершенно высохла. И, как оказалось, основательно прилипла к столу.
Отдирать ее подруги не стали. Ни времени, ни терпения, ни сил у них на это уже не было. И они на славу перекусили прямо на драгоценном шедевре, воздав себе за все сегодняшние лишения. Но даже поглощая закуску и попивая прохладное чуть терпкое красное вино, Кира не переставала думать о главном – об убийстве Алены.
– Полагаю, что Аленины родители все же живы, – сказала она наконец. – Но по какой-то причине на свадьбе отсутствовали. То ли не были званы, то ли сами не явились.
– Логично.
– И их отсутствие на церемонии бракосочетания дочери означает только одно.
– Что?
– То, что отношения между ними и Аленой были весьма непростые. И похоже, Алене было что скрывать о своей родне.
Леся с нескрываемой завистью посмотрела, как подруга положила себе на тарелку вторую куриную ножку и тут же начала ее обгладывать. Сама она ограничилась одним крылышком. И тем не менее сейчас на блюде оставалось одно только белое мясо. Оно считалось диетическим. И именно поэтому Леся отчаянно боролась с собой. Съесть или не съесть? Насколько куриная грудка может считаться диетической, если съесть ее целиком и на ночь глядя?
– Хватит лопать! – не выдержала она наконец беззаботного чавканья подруги. – Мы собирались обсудить планы, а не наедаться.
– Одно другому не помеха, – пробурчала Кира с набитым ртом.
– Все равно. На ночь наедаться вредно!
– Да что тут кушать? – несказанно изумилась Кира. – Один жалкий цыпленочек. Даже не знаю, у кого рука поднялась на такого кроху.
– В этом жареном монстре не меньше килограмма чистого мяса! То есть было не меньше килограмма. Пока ты за него не взялась.
– Так и что? Размышлять мне это не мешает. И чтобы ты не волновалась, скажу: я придумала, чем мы будем заниматься завтра.
– Чем? Пойдем на работу?
Леся откровенно ехидничала. А Кирино чело омрачилось.
– Вот незадача! Про то, что нам завтра нужно быть в офисе, я совсем позабыла!
– Жрать надо меньше! – пробурчала себе под нос Леся. – Тогда и склероз не так одолевать будет.
– Не ворчи. Иногда кажется, что тебе не за двадцать пять перевалило, а за пятьдесят или даже за семьдесят пять. Ворчишь, как старуха.
От такого ужасного обвинения Леся замерла с открытым ртом. А у Киры оказалось достаточно времени, чтобы развернуть свой план во всей красе. К тому моменту, когда она закончила говорить, Леся уже забыла о том, что злилась. А когда Кира встала из-за стола и, соответственно, отодвинулась от еды и, само собой, от куриной грудки, Леся припрятала ее и теперь уже успокоилась совершенно.
– И что ты придумала?
Но Кира уже подсела к компьютеру.
– Кое-что мы сейчас сами узнаем. Чего не узнаем, на то специалисты имеются.
– Что ты там смотришь?
– Если родителям Саида удалось так легко выпихнуть Алену из квартиры, значит, она там зарегистрирована не была.
– Может быть, она не захотела унижаться.
– И ушла на улицу? Не смеши меня! У любого человека прежде всего присутствует инстинкт выживания. И этот инстинкт должен был подсказать Алене, что без крыши над головой она долго не протянет.
– А может быть, она хотела умереть! – не сдавалась Леся.
– Что ты заладила! – с досадой воскликнула Кира. – С какой стати ей было этого хотеть? Вот, смотри лучше! Не была Алена у своего мужа прописана. Потому и сдалась без боя. Знала, что прав у нее оставаться в квартире нет.
– Тебе что-то удалось узнать? – заинтересовалась Леся, подойдя к подруге.
– Да, Вошкина Елена Сергеевна. Год рождения подходящий. А зарегистрирована она вместе со своими однофамильцами. Ого! Да их тут целая куча.
