Дарья Донцова
Змеиный гаджет
Глава 4
Маруся опять запрыгала.
– Мусик, обожаю тебя. Броня, я же сказала: мамуля согласится.
Бронислава меня на всякий случай еще раз похвалила:
– Вы самоотверженная мать. Не всякая согласится в томограф полезть.
– Тебе ничего делать не нужно, – перебила ее Маша, – просто лежать. Когда исследование закончится, ты нам объяснишь: удобно было – неудобно, мягко – жестко, что тебя раздражало, что понравилось, какая атмосфера внутри.
– Только оценивать аппарат вы должны с точки зрения животного, – предупредила Броня, – представьте, что вы – кошка! И от ее лица говорите.
– Муся скорей на борзую похожа, – задумчиво произнесла Маруся.
– Нет, – возразила Броня, – размером она со взрослого мейн-куна.
– Куда надо ложиться? Где раздеваться? – повторила я уже один раз заданные вопросы.
– Нужно, наоборот, одеться, – сказала Маруся. – Мусик, вот тебе собачья шкурка!
Я обозрела лохматый комбинезон, который висел на стуле.
– Это что?
– Карнавальный костюм пуделя, – хором ответили оба ветеринара, потом Броня пустилась в объяснения:
– Для чистоты эксперимента лучше его натянуть. Хотим узнать состояние шерсти пациента, когда его из томографа вынут.
Если на тебя наехал танк, поздно сопротивляться. Лучше всего забиться в окоп и надеяться, что боевая машина проползет над твоей головой, не причинив ей вреда.
– Хорошо, – вздохнула я, – но у животных под шубой нет джинсов и футболки. Придется снять кое-какую одежду.
– И все металлическое, – спохватилась Маша, – серьги из ушей вытащи.
Минут через десять я легла на матрас.
– Главное, ничего не бойся, – посоветовала Маруся, – расслабься и отвечай на наши вопросы.
– Разве в томографе можно говорить? – изумилась я. – Там только иногда автомат командует: задержите дыхание, дышите.
– Все нормально. У нас тестовый режим, – потерла руки Броня, – поэтому сообщайте о любом дискомфорте. Можете шевелиться. Заодно проверим систему «антипобег».
– Это что такое? – предусмотрительно поинтересовалась я.
– Сейчас выясним, – пообещала Манюня, нажимая на красную кнопку. – Мусик, мы уходим в соседнее помещение, оно рядом за стеной, мы будем видеть и слышать тебя прекрасно. Поехали.
Девушки убежали. Матрас, на котором я лежала, поднял края и обхватил мое тело. Одновременно из него выехали мягкие ленты и защелкнулись вокруг меня.
– Ой, – пискнула я.
– Больно? – спросил голос Брони.
– Неожиданно, – ответила я, – собака Даша испугалась.
Раздался веселый смех, меня втянуло в трубу. Внутри царил полумрак, ни один звук не нарушал тишину. Я расслабилась, и вдруг запахло чем-то на редкость противным.
– Фу! – воскликнула я.
– Что? – спросила Маша.
– Воняет мерзко! Вы обещали приятный аромат.
– Мусик, ты же собака! Псам такой аромат нравится.
Я вспомнила, как однажды пошла гулять с нашей стаей на поле за поселком. Надо признать, это была глупая идея. Но я почему-то решила, что Афина, Мафи, Хуч и даже глухая Черри с удовольствием побывают на новом месте. Ну что они все время по участку бегают? Мы же ездим, например, в Италию на море. Вот и собакам надо расширить географию прогулок. До поля идти минут пять, но я поехала на машине, открыла дверцу и выпустила стаю.
Афина ринулась вперед, за ней стрелой полетела Мафи, Хуч поковылял следом, Черри, забыв про артритные лапы, поскакала бодрым аллюром. Потом все участники похода упали и стали кататься по земле. Я пришла в восторг. Ай да Дашенька, ай да молодец! Здорово придумала! Вон сколько радости у ребят.
Продолжая нахваливать себя, я сняла видео и отправила его Маше со словами: «Гуляем на поле, полюбуйся на собачье счастье».
Ответ прилетел мгновенно: «Лучше посмотри, в чем они валяются».
Я удивилась столь странной реакции на веселье стаи, но пошла вперед и… И поняла! На поле недавно паслись коровы, которые не постеснялись использовать его как туалет. Теперь у меня четыре с головы до последнего когтя и кончика хвоста измазанные тушки. Догадайтесь, в чем они валялись?
Я расстроилась. Как везти домой армию огромных какашек? Потом догадалась позвонить Нине, нашей няне и помощнице по хозяйству. Та примчалась на помощь с упаковкой пакетов для мусора. Я не могу описать, как мы ловили очумевших от восторга собак, запихивали их в мешки, везли домой… Моя машина в тот же день отправилась на мойку, салон долго чистили. Собак мыли в четыре руки, извели весь шампунь в доме. А свои джинсы, кроссовки, футболки мы с Ниной выкинули. Отличная вышла прогулка. Почему я, лежа в томографе, вспомнила то приключение? Потому что воняло на поле точь-в-точь так, как сейчас в аппарате.
– Муся, запомни: ты собака, – повторила Маша.
– В этом случае сей аромат для меня лучше любых духов, – усмехнулась я и услышала пшиканье.
– Попробуйте пошевелиться, – попросила Броня, – изобразите агрессивного питбуля, ему не хочется лежать.
Я попыталась подергать руками, ногами, но матрас в ту же секунду сильно сжал все мое тело.
– Больно? – спросила Маруся.
– Нисколько, – заверила я.
– Больше ярости, – потребовала Броня, – зарычите! Вам хочется вырваться!
– Р-р-р, – издала я рык.
– Отлично! Что там происходит?
– Ничего, – ответила я.
– Программа «антипобег» – просто фиксирование матрасом, – пробормотала Маша, – а производитель обещал полное удержание с комфортом для животного.
У меня зачесалась нога. Я попыталась достать рукой до нужного места, не смогла дотянуться и, преодолев сопротивление ремней, оторвала от подстилки спину…
Раздался щелчок, на мою голову с потолка что-то упало, я ослепла.
– Мусик, мусик, – закричала Маша, – что там происходит?
Я открыла рот, но в него влезло нечто вроде кляпа, через секунду мне стало понятно: это не кляп, а, похоже, кусок вяленого свиного мяса вроде хамона. Я решила выплюнуть «деликатес», но губы не разжимались, их что-то стиснуло снаружи.
– Мусик, – надрывалась Маша, – Мусик!
Единственное, что я смогла произнести, – это:
– М-м-м-м!
Матрас еще сильнее сдавил меня, потом пониже пояса стало мокро и возникло ощущение, что по моей мадам Сижу туда-сюда катают валики. Спустя некоторое время стало очень жарко, мне показалось, что под кроватью, или как там называется ложе, на котором лежат в томографе, работает фен. Ложе пришло в движение, поехало вперед и остановилось. На мою грудь что-то упало, потом раздался нежный голос Маши:
– Спокойно. Сейчас мы тебя освободим.
С моей головы сняли штуки, которые закрывали обзор, перед глазами появились Маша и Броня.
– Ну как? – поинтересовалась Манюня.
– С точки зрения собаки, – подчеркнула Броня.
Я села и выплюнула то, что не понятно кто, не знаю как запихнул в мой рот.
– Вероятно, собаке это понравится.
– Сушеная ягнятина, – заметила Броня, – лучшее собачье лакомство.
– Еще меня ниже пояса поливало водой, – пожаловалась я, – потом, похоже, сушило!
– Гениально, – зааплодировала Маруся, – собака будет чистой!
Я ничего не поняла.
– Животное может случайно описаться, – пояснила Броня, – Макс, после того как закончилось исследование, его моет!
– Потрясающе, – восхитилась Манюня, – а еще подарочек дает!
– Какой? – спросила я.
Броня подняла с пола небольшую косточку.
– Когда вы сели, она с вас свалилась.
– Так вот что мне на грудь упало, когда я выезжала из трубы, – догадалась я. – Интересно, надолго ли у томографа хватит запасов воды, шампуня и разных деликатесов?
Маня прыснула, Броня улыбнулась.
– Мы сами заправили контейнер. Его нужно пополнять по мере опустошения.
Маруся протянула мне трубку.
– Мусик, у тебя телефон давно звонит.
Глава 5
– Почему не отвечаешь? – возмутился Сеня.
– Прости, я лежала в томографе, – ответила я.
– Что случилось? Ты заболела? Чем? – в тот же миг стал сыпать вопросами Собачкин.
– Я здорова, – ответила я, – это просто… э… плановая диагностика. А почему у меня волосы мокрые?
– Не знаю, – ответил Сеня.
– Ой, прости, не к тебе вопрос, – спохватилась я.
– Приезжай, – велел Семен, – мы его нашли.
– Мужика? – обрадовалась я. – Того, что хотел у меня сумку отнять?
– Да. Надо поговорить, – отрезал Собачкин и отсоединился.
– Мусик, – испугалась Маша, – на тебя напал вор?
Я махнула рукой.
– Ерунда! А почему у меня волосы влажные? Их вроде не мыли.
Броня опустила глаза, Манюня забормотала:
– Мусик, нам надо было проверить все функции… ну… э… поэтому… ну… э…
– Это дезинфекция, – решила сказать правду Броня, – вас опрыскало прекрасным средством.
– Я слышала пшиканье, – пробормотала я.
– Волосы не мыли, – зачастила Маруся, – их просто обработали, и у тебя возникло ощущение, что голова вымыта. Это скоро пройдет. Наверное!
– Даже домашние собаки и кошки иногда приносят кожных паразитов, – подхватила Броня. – Конечно, если это мопс, такса, джек-рассел, тут хочется вломить владельцам. Но бобтейл! Как у него блох увидишь? Хозяин не всегда виноват. Правда, сейчас, когда выпускают много всяких средств, стало легче с паразитами бороться. Но люди-то все разные, одному дорого покупать капли-таблетки-спреи, другой отказывается травить животное химией.
Я поняла, что ветеринар села на любимого конька, и стала пятиться к выходу.
– Мусик, – засмеялась Маруся, – убегай. Иначе тебе придется до вечера слушать лекцию Брони.
Мне такая перспектива ни малейшей радости не доставила, поэтому я выскочила в коридор, поспешила на улицу и вскоре уже была у Собачкина и Кузи.
– Хочешь кофейку? – нежно осведомился Сеня.
– Со сливочками, – добавил наш компьютерный гений, – еще мы пиццу заказали. Сейчас доставят!
Я села в кресло.
– Собираетесь сообщить мне настолько ужасные новости, что забыли: я не люблю кофе со сливками, как вместе, так и по отдельности. А лепешку с сыром не трону из брезгливости. Недавно прочитала в интернете рассказ про одного курьера. Он по пути останавливался и грязными лапами из каждой коробки немного пищи отщипывал.
– Никогда не плавай в интернете перед сном, – предостерег Кузя, – потом кошмары привидятся.
– Вступительную часть беседы считаю законченной, – объявила я, – приступайте к основной под названием «Плохие известия».
Кузя дал мне свой телефон.
– Узнаешь?
Я взглянула на экран и увидела фото.
– Да. Тот самый мужчина. Как вы его обнаружили?
– Я работал по двум направлениям, – пустился в объяснения Кузя. – Для начала влез в отдел персонала торгового центра. Подумал, что незнакомец ну очень быстро оказался у пиццерии, много шансов за то, что он служит на том же этаже. Вот не поверишь, пяти минут мне хватило, чтобы ферта отыскать. Его снимок среди первых десяти оказался.
– Абакин Андрей Владимирович, – прочитала я, – председатель совета директоров, акционер. Зачем ему красть мою сумку? Да еще так глупо, в центре, куда его деньги вложены. Его небось многие в лицо знают.
– Скорей всего, он паркуется на ВИП-стоянке, где у него персональное место. В центре в кафе он не обедает, отъезжает в любимый ресторан. С продавцами не работает, для связи с чернью у него есть подчиненные, – перечислил Сеня.
– Похоже, ты прав, – согласилась я, – охранник из бутика его не узнал.
– Многоэтажный молл на шоссе открылся несколько лет назад, – продолжал Кузя, – его построил Абакин Петр Алексеевич.
– Фамилия та же, что и у красавчика на фото, – сразу заметила я, – но отчество у вора Владимирович. Петр его дядя?
– Сейчас медленным шагом дойду до колодца и зачерпну тебе воды, – пообещал компьютерщик. – Петр Алексеевич недолго радовался своему детищу, скончался через пару месяцев после того, как перерезал красную ленточку. У руля встала его дочь, молодая, да хваткая Софья Петровна, ей на момент получения наследства исполнилось чуть больше двадцати лет. Обретя статус бизнесвумен, Софья вышла замуж за Фонина Андрея Владимировича. Супруг взял фамилию жены.
– Редкая ситуация, – подчеркнул Сеня, – но и не уникальная.
– Я человек подозрительный, – признался Кузя, – когда узнаю о том, что парень решил перейти на женину фамилию, в моей головушке ребром встает вопрос: заинька пушистенький, чего ты такого замечательного натворил? От кредиторов прячешься? Бывшим женам на детей алименты не платишь? В карты состояния проиграл? Или отсидел за убийство и теперь решил жить с «чистым» паспортом?
– Я знаю несколько случаев, когда богатый тесть хотел, чтобы внуки продолжили его род, и требовал от зятя смены фамилии, – ответила я.
– Ты меня дальше послушай. Петр Алексеевич умер до свадьбы дочери, – отрезал Кузя, – с женой он много лет в разводе состоял. Дамочка улетела в США, там зарегистрировала брак, в Москву никогда не возвращалась. Похоже, судьба дочери мамашу никак не колышет. А потом до моих ушей очень приятный звук долетел, он раздается, когда комп пытается по отпечаткам пальцев человека найти и обнаруживает совпадение. Блям-блям…
Кузя потер руки.
– Дашутка, знаешь, в каких базах мой славный друг и помощник по имени ноутбук откапывает инфу?
– В тех, куда вносят сведения сотрудники МВД, ФСБ, МЧС и других ведомств, где берут отпечатки пальцев или у живого человека, или у трупа, – терпеливо ответила я, отлично понимая: Кузя неимоверно собой доволен, он требует от присутствующих оценить его заслуги.
– О! – воскликнул повелитель ноутбуков. – Обрати внимание, единой базы, куда бы попадали сведения из каждого ведомства, пока нет. О ее создании говорят давно, да никак не договорятся. Информация до сих пор черпается из мелких сосудов, а они между собой не сообщаются. Из-за отсутствия единого реестра порой ерунда получается. Например, некий полицейский с земли в своем отделении смотрит по доступной ему базе материал на подозреваемого Иванова. Тот там чист. Не привлекался, жалоб на него нет, со всех сторон законопослушный гражданин, только в паспортный стол пару раз за жизнь заглянул. И думает следователь: «Ну нет, прожил Иванов пятьдесят лет безо всяких приключений, нормальный он мужик. Не того ищу». Выбывает Иванов из группы подозреваемых.
– Кузя, ты прямо будто доклад читаешь и привел в пример совсем уж глупого следователя, – вздохнул Сеня. – Закончу быстренько за тебя. Вот если бы сотрудник полиции имел доступ к базе ФСБ, то там Иванов бы совсем другим человеком предстал. Его федералы задерживали, в свой список внесли. А эмвэдэшникам он не попадался, поэтому у них дядька белый ангел. Вот и вся сага. В нашем случае по отпечаткам пальцев определился Москвин Андрей Владимирович, его арестовали, потом отпустили, так как судья вспомнила, что неустранимые сомнения в виновности человека толкуются в пользу обвиняемого.
– Это как? – спросила я.
Собачкин налил мне чаю.
– Например, Иванова арестовали по подозрению в убийстве Петрова. Эксперт определил, что смерть наступила в десять утра. Стали опрашивать свидетелей. Продавщица Сергеева говорит: «Иванов в десять утра купил у меня хлеб». А кассир Николаев утверждает: «Иванов вместе с жертвой приобрели у меня в десять утра билеты на электричку». Продавщица видела Иванова в лицо, кассир тоже. Так где находился Иванов? В лавке? Ну, тогда он не мог никого убить. Купил билет на вокзале? Тогда он преступник! Других улик нет. Кому верить? Торговке или кассиру? Оба с пеной у рта утверждают свое. И поскольку в нашей стране существует презумпция невиновности, то судья обязан…
Сеня сделал паузу.
– Понимаешь? Обязан признать правоту продавщицы, потому что она свидетельствует в пользу обвиняемого. Москвина отпустили, опираясь на презумпцию невиновности. Все. Свободен. Порядочный гражданин.
– За что его арестовали? – поинтересовалась я.
Глава 6
– Дело давнее, – обиженно пояснил Кузя, который явно хотел сообщить все сам. – Когда Андрей учился в школе, его мать Инга Львовна, весьма обеспеченная дама, вдова богатого ученого, директора НИИ, вышла замуж за Сенина Константина Петровича. Это был чистый мезальянс. Муж был намного моложе жены и до того, как официально занял место в ее спальне, служил в семье шофером. Костя – спортсмен, некогда штангист, сильный, красивый. А первый муж Инги был намного старше супруги. Ей двадцать, ему пятьдесят. Снова мезальянс. Брак продлился до кончины Владимира Андреевича Москвина. Некоторое время детей в семье не было. Потом Инга вдруг забеременела, и появился Андрюша. Через десять лет после рождения сына дама вновь оказалась в интересном положении, на свет появилась девочка. Не знаю, что шептали друг другу в уши местные сплетницы, но Москвин, похоже, не усомнился в своем отцовстве, он записал малышку, как и Андрея, на себя. Отцом двух детей богатый старик был недолго, он умер, Инга открыла сеть салонов красоты и кондитерскую, оказалась успешной бизнесвумен. Ее муж Москвин был директором оборонного НИИ, видно, получал большие деньги, и его родители были известными учеными. Вдова неприлично быстро обрела нового молодого мужа. Семейное счастье длилось не так уж долго. Когда дочке Лизе стукнуло восемь, мать решила поехать с ней в заповедник, чтобы показать девочке зубров. Автобус попал в аварию, в него въехал бензовоз, вспыхнул пожар. Никто из пассажиров не выжил, водитель погиб.
– Ужас! – поежилась я. – Остается только надеяться, что люди задохнулись в дыму до того, как до них добралось пламя.
– Это случилось накануне дня рождения Андрея, ему на следующий день исполнялось восемнадцать, – продолжал Кузя. – Спустя год после трагедии с маршруткой один селянин в лесу на заброшенной ферме нашел человеческие останки. Понятное дело, вызвали милицию. Местный Шерлок Холмс сразу решил: это останки Вари Гореловой, школьницы, которая пропала прошлым летом. Родители опознали вещи девочки, в импровизированной могиле обнаружили ее сумочку. А когда эксперт стал изучать яму, то нашел электронные часы, импортные, весьма популярные тогда у подростков. На ремешке с внутренней стороны была выжжена фамилия.
– Выжжена? – повторила я.
– Взяли иглу, нагрели ее на огне, стали водить по браслету с внутренней стороны, – объяснил Сеня, – пластик, из которого сделан ремешок, от соприкосновения с раскаленным кончиком оплавился, фамилия оказалась навеки в него впечатана, даже после долгого пребывания часов в земле отчетливо читалось: «Москвин Андрей». Парня нашли, вызвали в отделение. Следователь стал задавать ему вопросы.
Кузя постучал по клавиатуре ноутбука.
– Вот, послушай:
– Когда ты в последний раз видел Варю?
– В день моего рождения.
– Когда отмечал?
– Десятого июня.
– Это день, когда ты появился на свет. Я спросил: когда его отмечал?
– Десятого июня.
– Уверен?
– Конечно.
– Андрей, ты путаешь.
– Нет. У меня прекрасная память.
– Может, в тот год ты перенес празднование?
– День рождения – это день рождения. Можно праздновать Новый год в феврале? Нет! Тридцать первого декабря все шампанское пьют. Я родился десятого. Если соберу друзей пятнадцатого июня, это уже будет не днюха, а просто вечеринка.
– Но девятого июня погибли твоя мать и сестра.
– Да.
– А десятого ты созываешь гостей?
– Это что, запрещено?
– Нет, но странно веселиться, когда самые близкие люди находятся в морге. Вернемся к твоим именинам, – продолжал следователь. – Горелова присутствовала на празднике?
– Да.
– Когда Варя ушла?
– Не помню.
– Кто ее провожал?
– Не знаю.
– У девочки был близкий друг?
– Да.
– Кто?
– Я.
– И ты не знаешь, когда, с кем и куда она отравилась?
– Я не следил за гостями.
– Посмотри на фото. Что ты видишь?
– Часы!
– Чьи?
– Понятия не имею.
– На внутренней стороне ремешка твоя фамилия.
– Они не мои!
– Фамилия «Москвин» выжжена, – не сдавался следователь.
– Я не уродую то, чем владею. Зачем мне это?
– Чтобы никто не украл дорогую вещь.
– У многих в нашем классе есть такая фигня, она повсюду продается. Мне ничего дорогого не покупали. Мать тратила деньги только на Лизку. Плаксе доставалось все, что она хотела.
– Ты не любил сестру?
Раздался мужской голос:
– Вопрос к делу не относится. Андрей, не отвечайте.
– Отстаньте! Сам знаю, что мне делать! За что Лизку любить? Маленькая крыса. Вечно за мной подсматривала, матери и ее мужику на меня стучала. Без спроса в комнату входила, мои вещи хватала, сломала модель самолета, которую я клеил. Наподдал я ей, так Лизка бросилась к матери со слезами. И меня на море не взяли, сами уехали, а я остался с домработницей! Мать ваще меня ненавидела.
Мужской голос:
– Андрей, лучше замолчи.
– Да пошел ты …! Дрых весь разговор и вдруг проснулся? Мне не нужен адвокат.
Грохот, вопли, звон. Допрос остановлен.
Семен встал и начал ходить по комнате.
– Парню восемнадцать лет. От армии его, наверное, мамаша отмазала. Денег в семье полно, мажор имел, что хотел. Родительницу он, судя по всему, не любил, сестру тоже. На следующий день после их гибели устроил вечеринку. Когда следователь наступил юноше на больную мозоль, стал спрашивать о его отношении к сестре, Москвин закатил истерику. В деле есть допрос двух подруг Вари: Ольги Глебовой и Светланы Поповой. Они утверждали, что Горелова спала с Москвиным и забеременела. Но потом открылось, что девушка никому ничего такого не говорила, девицы просто предположили, что у пары были интимные отношения. «Они все время вместе ходили, Москвин у Гореловых дома постоянно тусовался, – сообщила одна юная сплетница. – Понятно, что они не просто так вечерами сидели». Но родители Вари сведения о половой связи не подтвердили. Мать сказала, что у дочери от нее не было секретов, и Андрей ей нравился: тихий интеллигентный парень. Если бы случился грех – не беда, просто бы сыграли свадьбу.
– Парень из богатой семьи, – добавил Кузя, – Горелова по сравнению с Москвиным нищая. Отец ее врач на «Скорой», мать – учительница. Но она не работала, потому что семья была многодетная.
Собачкин кивнул.
– Может, у них был расчет выдать Варвару за парня, у которого родители денег не считают, но и после того, как нашли останки девочки, Гореловы не изменили своего отношения к Андрею. Они сказали следователю:
– Ищите какого-нибудь бомжа, это он убил нашу дочь, хотел кошелек у нее отнять. Андрей ни при чем.
– А как отреагировал на происходящее Константин Петрович? – полюбопытствовала я.
Кузя пошевелил мышкой.
– Он в беседе со следователем говорил о взрывном характере пасынка, о его нетерпимости даже к самым безобидным замечаниям. По словам Константина, Андрей любое несогласие со своим мнением воспринимал в штыки. Даже если в процессе спора юноша понимал, что оппонент прав, он никогда не признавал его правоту. Сестру он терпеть не мог, но та и впрямь вела себя безобразно. С матерью сын постоянно ссорился. Константин Петрович узнал о кончине жены и падчерицы, когда ехал на работу. Он пришел в ужас еще и оттого, что не знал, как сообщить новость пасынку, у которого завтра намечалось празднование дня рождения. В конце концов Константин вызвал врача с успокаивающими лекарствами, очень осторожно сказал Андрею, что тот стал сиротой, но он, отчим, его никогда не бросит. Парень выслушал Сенина и буркнул:
– Ну и здорово. Теперь никто не будет скандалы закатывать. Круто. Я стал богатым, деньги матери – мои.
Андрей не отменил вечеринку и собрал компанию на следующий день после страшного происшествия.
– Вот только завещание Инга составила на мужа и на дочь, – перебил его Сеня, – сына даже не упомянула. Завещание вступило в законную силу через полгода, Константин получил все. После обнаружения останков Вари Андрей попал в СИЗО, провел там год, потом его освободили в зале суда. Далее следы парня теряются. Где жил, что делал, неизвестно. Есть только сведения, что вскоре после освобождения он поменял фамилию, стал Фониным. И опять растворился в тумане. Ну а потом Андрей удачно женился на Софье и снова сменил паспорт – стал Абакиным. Нынче он богат, успешен.
Кузя встал, подошел к окну и захлопнул его.
– Денег у него немерено, а он пытается у женщины сумочку украсть.
– Полагаю, он хотел заполучить… – начал Сеня, потом сказал: – Дашута, у тебя телефон орет.
Я стала рыться в недрах сумки.
– Где он?
– Вот почему до тебя никто не может дозвониться, – ехидно подытожил Кузя, – пока ты отроешь мобильный, у всех терпение лопается.
Я вытащила сотовый и спросила:
– Кто там?
– Сто грамм и огурчик, – шепнул Кузя и ухмыльнулся.
