Полная версия:
Дарья Аркадьевна Донцова Море Прощения
- + Увеличить шрифт
- - Уменьшить шрифт
– А потом, – продолжала Элли, – у этой кисы сердце начнет шерстью покрываться. Животное станет злее, еще злее, еще-еще злее… Когда шерсть полностью затемнит ее сердце, Всеслух сделает кошку своей прислужницей, она начнет выполнять любой приказ хозяина, примется издеваться над всеми, грубить соседям, хамить своей семье, бросит работу, превратится в лентяйку, обжору. С ней перестанут дружить, дом кисы начнут обходить стороной. Войдет она в магазин, покупатели убегут. Захочет поговорить, а не с кем, обозлится кошечка, уедет в другую деревню. Да там то же самое с ней произойдет. Надо не место жительства менять, следует себя исправить.
– Как? – прошептала Буся.
– Едва Всеслух заведет свои песни, подумай: твои мама, папа, бабушка, дедушка, учитель такое поведение одобрят? И если поймешь – старшим затея не по душе, то тогда тверди про себя: «Нет, нет. Не стану смеяться над тем, кто плохо одет. Это подло».
Элли опустила голову.
– Самая трудная трудность – справиться с собой. Легко думать: «Фу, какая черепаха Зоя жадная, никому ничего не дает, в доме у нее прямо склад. Зачем ей сто сковородок?» Вот запрети себе так думать, поверни мысли в иную сторону, о себе поразмышляй: «А у меня в шкафах все аккуратно? С какой целью я себе много обуви накупила?» Себя воспитывай, не черепаху! Если же станешь только чужие недостатки замечать, а про свои не вспомнишь, тебя Всеслух поработит. И такая жизнь у прислужницы начнется, что прямо страшно.
Элли замолчала.
– Подожди, подожди, – произнес Генри, – я внимательно тебя выслушал. И возник вопрос. Ты, пуховичка, лишилась крыльев. Я – хвоста. Значит, среди нас есть тот, кого захватил Всеслух? Он пожелал тебе и мне потерять части тела?
– Да! – вдруг воскликнула Капитолина. – Это я так мысленно крикнула, чтобы мопс и Элли лишились хвоста и крыльев.
Марсия радостно заулыбалась. Значит, не ей одной пришла в голову такая идея.
– А мы? – закричала Куки. – Я лежала в своей комнате, читала книгу, грызла орехогруши. И тут вдруг окно распахнулось, влетел ветер, унес меня, бросил в этот лес!
– Со мной похожая история, – закивала Капитолина, – работала в мастерской. Все произошло точь-в-точь как рассказывает Куки! В комнату ворвался смерч. Через несколько секунд я очутилась здесь.
У Марсии неожиданно заболел живот. Лучший стилист быстро осмотрелась, попятилась, нырнула в заросли, отошла в сторону и устроилась за кустом. В лесу стояла тишина, до мопсихи не долетали теперь чужие голоса.
«Как хорошо, что не слышно, какие они все твердят глупости, – подумала Марсия, – посижу здесь немного в тишине, отдохну».
А жители Мопсхауса, Генри и Элли продолжали беседу:
– Элли, я не хотела, чтобы у тебя отвалились крылья, а у Генри хвост, – воскликнула Капитолина.
– Я сразу поняла, что ты выгораживаешь Марсию, – кивнула пуховичка.
– Марсиньку! – ахнула Мафи. – Это из-за нее мы тут? Марсия иногда сердится, но она не злая! Что с ней случилось?
– Бусинка, – ласково произнес Генри, – видишь, вон там, за елями, виден куст ежемалинки. Тебе не трудно набрать для нас ягод? Все проголодались.
– Конечно, – улыбнулась терьериха, – сейчас принесу. Только вы неправы, Марсия не может оказаться рабой Всеслуха. Она самая хорошая, талантливая, мечтаю стать на нее похожей. Марсинька добрая, закрепила своим лаком прическу моей модели, помогла мне выиграть.
Йорк убежала.
– Бусинка наивная, она любит Марсию, – произнес Генри. – Марсия же считает себя глубоко обиженной из-за того, что в этом году выбрали двух лучших стилистов.
– Всеслух это понял и изо всех сил старается поработить Марсию, – грустно уточнила Капитолина.
– Я слышала, как Марсия кричит от злости, требует: «Пусть всем станет плохо», называет ваши имена. И вызвала ветер, – прошептала пуховичка, – близкий друг всех птиц. Начала думать: «Помоги, принеси сюда Капу, Мафи, Генри, Бусю, Куки», потом мысленно прочитала слова вызова, и вы очутились здесь. Наша мама часто рассказывает нам одну историю, она описана в книге, которую многие люди читают. Один человек был очень-очень болен. У него имелись хорошие друзья, они пытались ему помочь, но безрезультатно. А потом эти товарищи услышали, что в одном доме остановился великий врач. Они положили больного на носилки, побежали к зданию. А перед ним уже собралась несметная толпа! Сквозь нее не протиснуться. Знаете, что они сделали?
– Нет, – ответили все.
– Залезли на крышу, разобрали ее и спустили больного на веревках вниз, прямо к ногам того доктора, – объяснила Элли. – Понимаете, сколько трудностей они преодолели? А почему они так поступили? Потому что любили своего друга, от всего сердца хотели ему помочь.
– Он выздоровел? – заволновалась Мафи.
– Да, – кивнула Элли, – а мы сейчас должны помочь Марсии. Капа сказала, что она пожелала мне стать бескрылой, а Генри – бесхвостым. Я увидела, как Марсия улыбалась, она обрадовалась этим словам. Нельзя, чтобы лучший стилист поняла: мы знаем правду. Бусе ничего не говорите, она обожает Марсию.
– Хорошо, – хором согласились все.
– А вот и я с ягодами, – весело сказала Буся, подходя к собакам и протягивая им большой лист лопухового подорожника, – угощайтесь.
Из леса вышла лучший стилист.
– Марсинька, – обрадовалась терьериха, – смотри, какая крупная лесная ежемалинка.
– Марсия, нас сюда зашвырнул ураган, а тебя как сюда занесло? – полюбопытствовала Куки.
Лучший стилист Прекрасной Долины изо всех сил заулыбалась. Она прекрасно помнила, как от всего сердца пожелала Элли потерять крылья, а Генри – лишиться хвоста. Еще Марсия захотела, чтобы у Буси заболело все что можно, и пожелала Куки, Капитолине и Мафи всего плохого. Не успела мысль возникнуть в голове, как вся компания оказалась в сборе. Но ни в коем случае нельзя никому говорить правду. Хорошо, что Капа тоже захотела навредить мопсу и птице. Теперь все верят, что из-за нее все в лесу очутились. Марсия откашлялась и принялась мешать правду и вымысел:
– В зале, где проходил конкурс, стояла духота. Мы с Генри вышли подышать свежим воздухом и отошли недалеко в лес. Я поговорила о чем-то с Генри, потом сказала ему: «Ступай на банкет. Я приду минут через десять, хочу мордочку попудрить». Мопс ушел, и тут налетел ветер, схватил меня, и… я оказалась в этом месте.
– Когда мы тут очутились, ты уже здесь стояла, – зачем-то уточнила Мафи.
С левой стороны тела Марсии, где-то внутри на уровне груди, опять началось малоприятное покалывание. Мопсиха разозлилась:
– Намекаешь на то, что я вру?
– Нет, – удивилась пагль. – Разве я так сказала?
– Никогда не лгу! – топнула Марсия. – И нечего на меня всем так глядеть!
На секунду стало тихо, потом заговорила Бусинка:
– Меня лечит белка Людмила, очень хороший врач, она микстуру делает, пью ее, и лапки почти не болят.
Марсия опять приклеила на мордочку улыбку и подумала: «Вот противная какая! Зачем нам про ее кривые лапы знать? Нарочно сейчас высказалась. Хочет, чтобы ее все жалели».
Буся продолжила:
– Но иногда какому-то жителю Прекрасной Долины от хороших, правильно подобранных лекарств лучше не становится. И тогда белка Люда советует: «Ступайте к Морю Прощения».
– Впервые о нем слышу! – изумилась Куки.
Капитолина вздохнула.
– Придется малышам рассказать то, что пока им знать не положено. Если житель Прекрасной Долины искупается в Море Прощения, то от него уйдут все болезни, плохое настроение. Мама Муля говорит, что после того, как выйдешь на берег, внутри тебя зажигается солнце. Спасибо, Буся, что вспомнила про водоем, нам надо идти туда!
– Если я поплаваю в воде, мои лапки станут здоровыми? – прошептала Буся.
– Ну сколько можно об одном и том же говорить, – не выдержала Марсия, – уже слышали про скрюченные ноги!
«Хи-хи-хи, – произнес голос. – Марсия, ты молодец!»
Мопсиха ощутила, как у нее в груди ворочается еж, и разозлилась еще сильнее.
– Буся, неужели ты не знаешь, что стилист, как правило, не только визажист и парикмахер, но и психолог. Ты ведь сдавала экзамен в университете красоты и здоровья, имеешь диплом, следовательно, должна уметь внимательно слушать клиента, а не сообщать ему о своих болячках.
– Нет, – пролепетала Буся, – меня научила стрижке, укладкам фокстерьер Рамзи.
Марсия повернулась к Генри.
– Вот так новость. Жюри знало, что у Бусинки отсутствует образование? Или она обманула всех? Соврала, что прошла курс наук?
Мопс нахмурился.
– Бусинка не врунья. Да, мы в курсе. С этого года мы изменили условия, решили дать шанс и талантливым самоучкам.
– Марсинька, ты права, – зашептала Буся, – непременно пойду учиться. Генри, я не достойна звания лучшего стилиста. Я пока косолапая неумеха. Напишу заявление с просьбой лишить меня первого места. Мне пока очень далеко до Марсии. Она гениальна!
Капитолина вскочила.
– Нам необходимо идти к Морю. Элли! Извини, что я плохо подумала про твои крылья. Но ты сама виновата. Я сидела в саду, отдыхала, а ты начала летать туда-сюда, мельтешила перед моими глазами. Вот я и подумала: «Делать ей нечего! У таких плохо воспитанных птиц должны крылья отваливаться».
Глава 13. Жребий
– Каждый может разозлиться, – громко сказал Генри, – главное, потом понять, что был неправ.
– Я не сержусь, – прочирикала Элли, – теперь мы знаем, кого пытается захватить Всеслух…
«Ха! – выкрикнул голос в голове Марсии. – Давно так не веселился!»
Лучшего стилиста Прекрасной Долины охватило ликование. Вот же здорово! Оказывается, пуховичка ухитрилась выбить из колеи всегда спокойную Капитолину. Никто никогда не узнает, что Марсия тоже пожелала противной птице стать бескрылой.
– Люблю тебя, – шепнул голос в голове.
Еж в груди увеличился в размерах. Марсия стукнула себя лапкой чуть пониже горла, начала кашлять, к ней подбежала Буся.
– Ты простыла! Вот, накинь.
Терьериха размотала шарф на горле и протянула его Марсии. Та увидела, что на шее Бусинки почти нет шерсти, и отпрыгнула в сторону.
– Не надо, мне жарко.
И подумала: «Вот противная. Больная, заразная, а сует мне свой шарф».
Капитолина резко выпрямилась.
– Двигаемся в путь.
– Ты знаешь дорогу? – обрадовалась Мафи.
Капитолина взмахнула лапкой.
– Когда я окончила школу, Муля рассказала мне о Море Прощения, объяснила: «Когда кто-то примет решение идти к водоему, перед ним откроются тропинки. Шагать можно по любой. Но двигаться лучше группами, по два-три участника в каждой».
– Я пойду с тобой! – закричала Куки.
– Нет, я, – возразил Генри, – тебе лучше с Марсией!
– Перестаньте спорить, – велела Капитолина и начала рыться в траве, – ага, нашла нужное. Смотрите, вот камушки. Три синих, два красных, два желтых. Нас семеро. Поровну поделить не получится.
– Ошибочка вышла, – ехидно заметила Марсия, – всего шесть собак.
– А Элли? – заморгал Генри.
– Зачем она нам? – вырвалось у лучшего стилиста. – У нее нет крыльев, ногами птица далеко не уйдет! Пусть лежит здесь.
– Марсия права, – прочирикала пуховичка, – стану обузой. Ступайте без меня.
– Никогда! – отрезал Генри.
Бусинка села около пуховички.
– Я тебя не брошу.
«Фу, опять она кривляется, – пронеслось в голове у Марсии, – изображает из себя добрую-предобрую».
– Как ты меня радуешь, – промурлыкал голос в голове. – Марсинька полностью права.
– Кто с кем пойдет, решит жребий, – остановила терьериху Капитолина. – У кого-то есть сумка, непрозрачная?
– У меня! – обрадовалась Бусинка, вынула из кармана мешочек, вытащила из него медаль на ленте, заморгала и посмотрела на Марсию. – Ой! Тебя же унесло до того, как мне вручили вот эту награду.
– Знаю, – процедила Марсия, – она выдается вместе с кубком!
Буся подбежала к лучшему стилисту и живо надела ей на шею ленту.
– Вот! Ты единственная, кому следовало ее получить. Меня просто пожалели, поэтому тоже сделали победительницей. Я сначала не поняла этого, а сейчас сообразила!
– Молодец! – хором сказали Куки и Мафи.
«Ну и ну, – подумала Марсия, – хитрее терьерихи никого нет. Опять все начнут ее хвалить. А я? Обо мне кто-то скажет хорошее слово?»
Капитолина быстро положила в мешок камни, потрясла укладку.
– Давайте! Закрываете глаза, вытаскиваете камешек, держите его в кулачке, пока все не вытянут жребий. Буся, начинай!
– Почему она первая? – рассердилась Марсия. – Давайте вспомним, что я подтвердила свое звание лучшего стилиста! У меня праздник.
Капитолина улыбнулась:
– Ты права. Тащи камушек.
– Я последняя, – тихо произнесла Буся.
Когда терьериха вынула лапку из мешочка, все разжали кулачки.
– Так-так, – протянула Капитолина, – я иду с Генри и Куки, Мафи с Элли, Марсия с Бусей.
– С кем? – подпрыгнула лучший стилист.
– С Бусинкой, – уточнила Капитолина.
– Лучше мне остаться, – залепетала птичка, – у Мафи длинные, резвые ноги. А у меня короткие и неуклюжие. Пагль устанет меня постоянно ждать.
– Ерунда, – остановила ее Мафи.
Потом она наклонилась, подняла пуховичку, посадила ее себе на макушку и объявила:
– В нашей команде ты вопередиглядящая!
– Впередсмотрящий, – поправил Генри.
– Мне слово «вопередиглядящая» больше нравится, – рассмеялась пуховичка.
Буся посмотрела на Марсию.
– Я счастлива шагать с тобой. Не смотри на то, что у меня лапки больные и спина горбатая. Быстро бегаю и никогда тебя не брошу.
Марсии захотелось закричать во всю мощь: «Не желаю видеть уродину, избавьте меня от нее». Но тут завопила Куки:
– Вот повезло! Побегу с Генри и Капой. Жуть как боялась, что окажусь с Марсией!
– Это почему? – возмутилась лучший стилист.
Куки втянула ноздрями воздух:
– Скажу правду. От тебя ужасно воняет селедкой!
Глава 14. Неожиданная встреча
Марсия ожидала на свой вопрос разные ответы. Но такой! Слова, которые произнесла Куки, выбили ее из колеи.
– Я? Воняю? Селедкой?
– Ага, – простодушно подтвердила сестра, – у меня нос даже зачесался.
– Вот и неправда, – возразила Мафи, – запашок, как от ведра с помойкой утром, если его вечером не вымыли!
– Прекратите, – нахмурился Генри, – от Марсиньки исходит тонкий аромат анчоусов.
– Это что? – заморгала Капитолина.
– Это кто? – одновременно поинтересовалась Мафи.
Генри облизнулся.
– Анчоусы – дорогая закуска. Она подается только к праздничному столу. Это маленькие рыбки, с головами, хвостами, потрохами, их солят, ставят в теплое место на два месяца. Потом можно есть! Запах, конечно, крепкий, но очень вкусно.
– Я же говорила, – обрадовалась Куки, – от Марсии воняет тухлой селедкой.
– Анчоусами, – снова уточнил Генри. – Неприлично кричать, что кто-то воняет тухлой селедкой! Следует вежливо, интеллигентно произнести: «От тебя исходит аромат дорогих анчоусов».
– Экие кривляки, – захихикал голос в ушах, – всего-то опрыскал тебя своими любимыми духами. А им не нравится!
Марсия опустилась на траву и начала нюхать свои лапки. О ужас! Они и впрямь пахнут так, словно лучший стилист перебирала испорченную соленую рыбу.
Бусинка одним прыжком оказалась около Марсии.
– Ничем-ничем не пахнет. Я тебя люблю. Ты лучшая! Для меня честь пойти с Марсинькой!
«Вот какая хитрая», – привычно подумала собачка, но неожиданно сказала:
– Ладно. Раз уж такой жребий, куда деваться.
– Смотрите, – закричала Элли, – лес раздвинулся, появились три дорожки. Перед ними указатели. «К Морю Прощения». Мафи, вперед.
– Стойте, – скомандовала Капитолина, – тот, кто дойдет до водоема первым, должен подождать остальных. Нельзя ничего делать одному. Не пейте воду из Моря ни в коем случае.
– Вперед, – закричала Мафи и помчалась по левой тропинке.
Элли вцепилась когтями в макушку пагля. До сих пор птичка никогда не оказывалась в роли наездницы, она виртуозно и быстро летала в воздухе. Сейчас же приходится сидеть на голове собаки, боясь свалиться. Мафи внезапно остановилась. Пуховичка скатилась вниз и шлепнулась в траву.
– Прости, неслась быстро и вдруг затормозила. Перед нами камень огромный. Он всю дорогу загородил.
– Все в порядке, – прокряхтела птичка, – но я больше никогда не стану смеяться над кротом Максом, который боится летать на воздушном шаре.
– Пока не побываешь в чужой шкуре, никогда не поймешь, каково это, – тихо произнес низкий голос.
– Кто говорит? – поинтересовалась Мафи.
Раздался смешок.
– Посмотри вперед, я сижу у подножия горы, в которую уперлась дорога.
– Лягушка! – обрадовалась Элли.
– Еще чего! – обиделось земноводное. – Перед вами жаба.
– А-а-а, – пробормотала Мафи, – здрасти. Гертруда, случайно, не ваша родственница?
– К сожалению, да, – вымолвила незнакомка, – с ней неприятно дело иметь, Герти жадная, заносчивая, вредная!
– Жизнь у нее тяжелая, – вздохнула Мафи, – всегда одна в доме. Жаль ее. Как вас зовут?
– Мафи, – нараспев произнесла жаба.
– Как вас зовут? – повторила собачка.
– Мафи, – заулыбалась собеседница.
– Я тут, – отозвалась пагль.
– У меня в свидетельстве о рождении написано: «Мафи двадцать пятая», – уточнила незнакомка.
Элли тихо засмеялась, а собака подпрыгнула.
– Ты Мафи?
– Ну да, – кивнуло земноводное, – уже сто раз сказала, а ты повторяешь: «Как вас зовут? Как вас зовут?»
– Здорово! – обрадовалась пагль, наклонилась, подняла Элли и посадила ее вновь себе на голову.
Глава 15. Жаба Мафи
Ты рада, что у нас одинаковые имена? – уточнила собеседница.
– Конечно, – кивнула Мафи. – Один раз мы попали в опасное приключение, встретили в подземелье жабоньку, которую звали, как нашу сестру, Куки[5]. Она нам тогда очень помогла. А теперь встретились вы! Это хороший знак, мы родственники.
– Не поняла, – пробормотала жаба.
– Мама Муля говорит, что те, кто отзываются на одно к ним обращение, братья или сестры по имени, – пояснила пагль.
– Не поняла, – повторило земноводное.
– Это просто, – затараторила Мафи. – Как родители называют щенка?
– Как им в голову взбредет, – хмыкнула собеседница.
– Нет, – возразила собачка. – Во-первых, в честь Великих Хранителей[6]. Поэтому в Прекрасной Долине много девочек, к которым обращаются: Муля, Феня, Капа, Зефирка… Не стану всех перечислять. Во-вторых, ты можешь получить имя, как у Хранителя, который совершил подвиг. Надо узнать, в честь кого тебя нарекли, прочитать о нем книгу и подражать ему. Многие из нас ездят в другие деревни, чтобы познакомиться со своим имяделителем.
– Имяделитель, – усмехнулась жаба. – Мафи, ты горазда сочинять слова. И, похоже, любишь поболтать.
– Есть такое, – призналась пагль, – но ты не дослушала. Мы с тобой обе Мафи, названы в честь одного Хранителя, значит, он наш покровитель, надо жить, имея перед глазами образ Мафи – Лучшей учительницы эпохи Драконов. И получается: ты и я сестры по имени, члены одной семьи.
– Угу, – хмыкнула жаба. – Вопросик тебе: что с птицей? Почему она сидит и не чирикает? Онемела?
– Нет, – ответила Элли, – голос на месте.
– О-о-о, – заголосила жаба, – где твои крылья?
– Отвалились и улетели, – тихо объяснила пуховичка.
– Вон оно что, – улыбнулась жаба. – Знаешь, кто виноват в беде птицы? Собака, на чьей голове ты сейчас сидишь, позавидовала, что ты умеешь летать, и подумала: «Вот бы у нее крылья отвалились».
Мафуша разинула пасть, а Элли засмеялась.
– Извини, нам некогда, торопимся.
– Ты не клюнешь ее в глаз? – удивилась жабенка.
– Нет! – снова произнесла пуховичка. – Отлично знаю Мафушу. Она добрая, помогла нашей маме, когда та очутилась в беде[7]. Мафи не умеет завидовать, и мысль отнять у меня крылья в ее голове никогда не поселится. Советую тебе не распространять глупые сплетни. В первый раз прощаю тебя, а во второй – как клюну жабу, больно ей станет.
– Ты меня не догонишь, – захихикала новая знакомая.
– Позову братьев-сестер, – прочирикала Элли. – Не беспокойся, найду способ наказать тебя.
– Мафи, вопросик тебе, – хмыкнула жабища. – Как ты относишься к Элли?
– Хорошо, – кивнула пагль.
– Хочешь, чтобы к ней вернулись крылья?
– Конечно! – обрадовалась Мафи.
– Могу помочь в данном вопросе, – пообещала тезка.
– Не поняла, – занервничала пагль, – я у тебя ничего не спрашивала!
– Знаешь, как вернуть мои крылья? – прошептала Элли.
– Ага! – засмеялась жабища.
– Говори скорей! – закричала Мафи. – Если нужна моя помощь, сделаю все!
– Все? – поинтересовалась новая знакомая. – Ну-у-у, есть способ, но тебе он точно не понравится. Кое-что отдать мне потребуется.
– Забирай что хочешь, – закивала Мафи, – ничего не жаль!
– Даже свою коллекцию умных слов и мыслей? – развеселилась зеленая вредина. – Множество тетрадок?
Глава 16. Голос Мафи
– Да, я собираю выражения, которые не понимаю, – подтвердила пагль. – Один раз Черчиль сказал: «Не надо ходить гоголем». Я удивилась: «Почему не следует передвигаться голубем?» Самый умный мопс объяснил: «Ходить гоголем, не голубем. Значение этого выражения: держаться величаво, изображать из себя важную персону. Гоголь – разновидность утки, по суше они передвигаются, выпятив грудь, вздернув голову». Я записала слова Черчиля в тетрадку. У меня таких блокнотов много, очень их берегу, но готова отдать все, если взамен Элли обретет свои крылья. Заново начну коллекцию составлять.
– О нет, – фыркнула жабища, – зачем мне твое собрание? Нужно то, что ты никогда не отдашь.
– Говори, – топнула Мафи.
– Голос, – нараспев произнесла собеседница.
– Это как? – не сообразила Мафи.
Противное создание потерло лапы.
– Очень просто. Есть правило: хочешь что-то получить, надо что-то ценное для себя отдать. Значимое. Не пустячок. Ты любишь поболтать!
– Да, – согласилась Мафи.
– Я забираю твое умение разговаривать, и Элли в ту же секунду обретает крылья! – объявила новая знакомая.
– Нет, нет, нет! – закричала птичка.
– Подумай, Мафи, – вкрадчиво промурлыкала тезка, – хорошо подумай! Голос отдашь навсегда!
Пагль начала размышлять вслух:
– Элли необходимо летать. Готова служить ей конем, но я хожу в школу, помогаю дома, не получится постоянно о пуховичке заботиться. Ей без крыльев не жить. Люди, если все время сидят, лежат, мало двигаются, получают болезни. А на птичек нападают недуги, если они не летают. Теперь о моем голосе. – Мафуша почесала лапой макушку и продолжила: – Вечно болтаю! Всегда сначала скажу, потом подумаю. Ой-ой, сколько раз попадала в глупые ситуации из-за этого! Если рот на замке, то покажусь всем умной! Это первый плюс. Второй…
Пагль собрала лоб складками.
– Ну… хватит одного положительного момента. Есть минус: как попросить, если что-то надо? О! Сделаю карточки! «Дайте, пожалуйста, поесть». Напишу много своих желаний, заведу альбомчик, вложу в него картонки. Отлично получится! И! Еще один плюс обнаружился: в школе к доске не вызовут! Решено! Забирай голос!
– Мафи, ты лишишься его навсегда, – объявила жабища, – подумай, стоит ли приносить великую жертву, чтобы какая-то птица начала летать?
Пагль подняла лапу и погладила Элли.
– Каждый раз, когда начну болтать о глупостях, вот каждый раз, стану вспоминать, что Элли лежит где-то, беспомощная, бескрылая. У меня останутся лапы, голова, хвост, глаза, живот, уши, мозг, спина… Забирай голос!
– Точно? – уточнила жаба.
– Да, – подтвердила пагль, – я решила!
– Ну, ты сама это захотела! Готово! Не проси вернуть. То, что отдано, то не возвращаю! – закричало земноводное и исчезло.
Мафи заморгала. Раздался шорох, перед собачкой появилась Элли.
– Смотри, ко мне вернулись крылья, – прошептала она.
Мафуша заулыбалась, захотела крикнуть: «Ура!» – но ничего не получилось.
– Что ты наделала, – заплакала пуховичка.
Мафи показала лапой на гору, в которую упиралась дорожка.
Элли посмотрела в ту сторону, куда указывала собачка.
– Камень, который не давал двигаться дальше, исчез, мы можем идти.
