Дарья Донцова
Бизнес-план трех богатырей
Глава 9
– Я способна на все, – заверила я Агнессу.
– Звучит угрожающе, – хмыкнул Костя.
Я не обратила внимания на его ехидство.
– Но капсулы видны. Если какой-то член жюри полезет Магде в бороду, он сразу поймет: растительность на морде не своя. Есть еще полоски, они держатся на липучках и заколках, но их тоже мигом обнаружат. А вот вплетение…
– Это что, объясни скорей, – велела Агнесса.
– Чужие волосы соединяются со своими, – вздохнула я, – но у Магды на морде очень короткая шерстка… хотя…
Я схватила телефон и позвонила своей коллеге из фирмы «Бриор» Лизе Варнавиной.
– Степа, – обрадовалась та, – чем могу помочь?
– В мае на показе у вас шла бородатая девушка.
– Ага, – развеселилась Варнавина, – пародия на Кончиту Вурст.
– Это была девушка или трансвестит?
– Натуральная женщина, – гордо заявила Лиза.
– Как ты ей бородку соорудила?
В голосе Елизаветы зазвучали железные нотки:
– Прости, Козлова, хоть мы с тобой и хорошие подруги, но я не имею права разглашать профессиональные секреты.
– И не надо! Можешь для меня такое сделать?
В трубке повисла тишина, затем Варнавина осторожно уточнила:
– Хочешь стать бородатой?
– Не я, то есть это надо мне, но не мне, а Магде, – путано объяснила я.
– Ага, – протянула Лиза, – ну… в принципе… можно… Только у меня темные расходники закончились, остались ярко-голубые.
– Сойдет! – согласилась я.
– Предупреди клиентку, – попросила Лиза, – а то я приеду, а она закапризничает.
Я посмотрела на Магду.
– Она на все согласна.
– Адрес давай, – потребовала Варнавина.
– Тебе только проспект надо пересечь, – обрадовала я коллегу, – дом, где я живу, квартира номер один, Магда там.
– Ой, страшно, – заявила вдруг Лизка.
Меня охватило удивление. Варнавина, как и я, всегда рада дополнительному заработку, и вдруг такая странная реакция.
– Чего ты испугалась?
– А ты не знаешь, какой ужас на вашей стороне улицы творится? – удивилась Лизка. – По телику сообщили! У ларька с вафлями, ну, там, где придурочная Белоснежка стоит, поймали инопланетного монстра.
У меня чуть трубка из рук не выпала.
– И кто сообщил эту новость?
– Желтуха-ТВ.
– Они, как всегда, врут, – убежденно сказала я.
– Да?
– Конечно, – заверила я, – представляешь, что бы тут творилось, приземлись у нас на самом деле марсиане.
– Ладно, сейчас приду, – воспрянула духом Елизавета.
Я повернулась к Несси:
– Можете включить телик? У вас «Желтуха-ТВ» работает?
– Отвратительный канал, – поморщилась Агнесса Эдуардовна, – никогда его не смотрю, но вроде он в пакет, который к тарелке прилагается, входит.
Я взяла пульт и нажала на зеленую кнопку.
– Вы смотрите самые горячие и правдивые новости на «Желтуха-ТВ», – объявил женский голос.
Мне стало смешно. Ну да, никто не читает Татьяну Устинову и Миладу Смолякову, не смотрит «Желтуху-ТВ», не любит шоу Андрея Малахова, но, к кому в дом ни зайду, у всех полки ломятся от детективов Устиновой, Смоляковой, все обсуждают очередную драку в студии Малахова, а у Несси «Желтуха» прямо сразу включается.
– А теперь уникальные кадры, снятые одним из наших корреспондентов, – тараторила ведущая. – Наши репортеры всегда оказываются в нужном месте в нужный час. Внимание на экран.
«Сегодня в Москве охотники за привидениями поймали инопланетную сущность, которая, умирая от голода, напала на ларек с вафлями», – заговорил мужской голос.
Я плюхнулась на табуретку.
– О! Это же Магда! – в полном восторге воскликнула Несси. – Гляньте, анфан терибль[10] прямо к столикам чешет. Мон амур, ты прямо настоящая звезда, а не собака. Ну почему люди так испугались? Подумаешь, псинка замотана в пищевую пленку и фольгу, а на голове у нее противогаз. Чего от ужаса орать? Обычное дело!
– Ну да, – подхватил Костя. – Вы совершенно правы, я каждый день вижу в Москве собак в таком виде.
– В кафе сидели две женщины, три подростка и старик, – вздохнула я, – интересно, кто из них первым закричал: «Марсиане прилетели».
– Наташка, – завопил один тинейджер, – гля! Бармука!
– Где? – испугалась девочка лет двенадцати.
– Сзади!
– А-а-а! Маларака с планеты Альфа Центавра, – заорала Наташа, кидаясь под шаткий пластмассовый столик.
– Кто? – не поняла одна из женщин.
– Инопланетное чудище, оно всех убьет, – крикнул мальчик и бросился за ларек.
Женщина схватила сидевшего рядом ребенка и завизжала так, что у меня заложило уши.
– Вот и ответ на твой вопрос, – вздохнул Столов.
– Почему народ верит во всякую дурь? – удивилась Несси. – Инопланетян нет!
– А вдруг? – улыбнулся Константин. – Нельзя быть стопроцентно уверенным в том, что мы одиноки во Вселенной.
– Смотри, это ты! – захихикала я. – Врешь про фирму «Охотники за привидениями». Замечательно выглядишь, прямо звезда Голливуда. Никогда не думал об артистической карьере? Тебя камера любит, ты кажешься таким молодым.
– Я и не старый, – слегка обиделся Костя и вынул телефон. – Да, слушаю. Нет. Вы ошиблись. Вот черт!
– Что случилось? – поинтересовалась я.
Столов уставился на вновь затрезвонивший мобильный.
– Позвонила какая-то тетка, спросила, возьмусь ли я изгонять беса из ее свекрови.
– Тебя по имени назвали? – уточнила я.
– Нет, безо всяких предисловий спросили: «Вы из матери мужа можете черта прогнать?»
– Кто-то пошутил или ошибся номером, – предположила я.
– Изгнать беса из свекрови невозможно, – заметила Агнесса.
– Слушай, ответь за меня, – попросил Костя, – опять звонит кто-то, этого номера в контактах нет.
Я взяла сотовый и услышала мужской голос:
– Здравствуйте, Константин.
– Господин Столов сейчас занят, вы беседуете с его секретарем, – заявила я.
– Как вас зовут? – осведомился незнакомец.
– Степанида Козлова, – представилась я.
– Вы женщина?
Отличный вопрос! Нет, Степанида Козлова одногорбый верблюд! Но так отвечать помощник бизнесмена не должен.
– Да.
– Простите. Меня смутило имя Степан.
– Я Степанида.
– Еще раз прошу меня извинить. Меня зовут Павел Бугров.
– Очень приятно.
– Имею настоятельную необходимость побеседовать с господином Столовым.
– Он на совещании.
– Мне очень-очень надо.
– Объясните суть вопроса, я доложу своему начальнику.
– Он должен прогнать из моего дома Тимофея, тот измучил меня прямо! Хулиганит, по ночам топает, свет включает, рычит. Я спать не могу. Холодильником хлопает. Бух, бух.
Я посмотрела на Костю и повертела указательным пальцем у виска.
– Думаю, вам лучше обратиться в полицию. Это их задача разбираться с соседом-безобразником.
– Тимофей мой ближайший родственник.
– Навряд ли господин Столов сможет вам помочь, обратитесь к участковому, – вздохнула я, понимая, что с Костей жаждет связаться не совсем адекватный человек.
И как только этот псих раздобыл телефон?
– Я уже несколько раз посещал его, участковый мне отказал, – грустно объяснил Павел, – сказал: «Не могу привлечь к ответственности покойника, он вне юрисдикции».
– Тимофей умер? – удивилась я. – Как же он у вас продукты съедает?
Костя зажал рот рукой и засмеялся.
– Я не сказал, что он харчи сжирает, – возразил Бугров, – дверцей холодильника хлопает громко. Тимофей мой пращур, он скончался в одна тысяча сорок пятом году.
– Елки-палки, – пробормотала я, – давненько, однако.
– Вы должны изгнать фантом, – перебил меня Павел. – Фирма «Охотники за привидениями» этим занимается. Так?
Я посмотрела на ухмыляющегося Константина, да уж, сейчас ему будет не до смеха.
– Простите, как вы узнали телефон господина Столова? И почему решили, что он может избавить вас от наглого предка?
С лица Кости сползла улыбка, а я включила громкую связь, голос Бугрова заполнил помещение.
– Только что «Болтун-ТВ» сообщил о десантировании в столице отряда инопланетян и о том, что президент России лично уполномочил Константина отловить всех пришельцев. Понимаю, сейчас ваш хозяин занят. Но у меня отчаянное положение. Я не бедный человек. Могу хорошо заплатить. Буду ждать охотника в любое время, хоть ночью.
– «Болтун-ТВ», – удивилась я, – может, телеканал «Желтуха»?
– Они тоже про эту новость вещают, – согласился Павел, – но только видео дали, имен не называли, а «Болтун» бегущей строкой пустил: «Фирма «Охотники за привидениями». Владелец Константин Столов».
Лицо приятеля стало багровым.
– А вы где телефон моего хозяина нарыли? – напала я на Павла.
– Работа у меня такая, могу любую информацию о человеке выяснить, – ответил Бугров, – не проблема чей угодно номер раздобыть. Так вы передадите шефу мою просьбу?
– Конечно, – заверила я.
– И он мне позвонит? Мой номер у вас определился, я его не прячу.
Я понизила голос:
– Как только выполнит особо важное задание президента.
– Ясно. Спасибо, – обрадовался Бугров, – у вас очень красивое редкое имя. В Москве одна Степанида Козлова. Вы стилист, служите в фирме «Бак». Или я ошибаюсь?
На секунду я оторопела.
– Откуда вы знаете?
– Работа у меня такая, могу все о человеке выяснить. Уже говорил вам. Так вы секретарь Столова или нет?
– На основной службе зарплата неказистая, поэтому я подрабатываю у Константина помощницей, – нашлась я.
– Ясно, – повеселел Бугров, – я еще позвоню. Через час.
– Босс не освободится, – предупредила я.
– Значит, через полтора, – пообещал Павел. – Хорошего вам вечера, Степанида Козлова.
Глава 10
Я отдала сотовый владельцу.
– Ненавижу телевидение, – взвыл Столов, – сейчас мне все кретины звонить примутся. Ну я дурак! Хотел как лучше! Думал, успокою перепуганных баб в кафе сообщением о поимке инопланетян! И что вышло!
– Как тут не вспомнить бессмертную фразу: «Хотели как лучше, а получилось как всегда», – пробормотала я. – Меняй номер, но запиши его не на свою фамилию. Этот Павел способен на самом деле много чего о людях выяснить. Интересно, где он работает?
– Знать не знаю и знать не хочу, – вскипел Столов.
– Номер Павла определился, вбей его в телефонную книгу и не отвечай, если увидишь его имя, – посоветовала я.
– Я вобью его контакт под именем «идиот», – пообещал Костя.
– А у вас дверь открыта, – раздался голос Лизы, и перед нами появилась Варнавина. – Не боитесь, вот так, нараспашку? Не в деревне живете, в Москве… А-а-а-а…
Елизавета, бросив здоровенный гримкофр, с воплем кинулась в коридор, я бросилась за ней, остановила ее и спросила:
– Ты чего?
– Тигр, – застучала зубами Лизавета, – сидит, скалится без намордника. Может, он ручной, но все равно жутко!
– Это собака, – засмеялась я, – Магда, добрая, ласковая. И по окрасу она скорей на леопарда похожа, тигры полосатые.
– Со-ба-ка? – произнесла по складам Варнавина. – Ты уверена?
– Стопроцентно, – кивнула я, – можешь спокойно ей бороду приклеивать.
– Кому? – опешила Лиза.
– Магде, – заулыбалась я, – это она твой клиент.
Варнавина всплеснула руками:
– Козлова! Ты того? Совсем без ума? Я специалист хай-класса, моими услугами пользуются…
– Вам деньги нужны? – спросил Костя, который вышел за нами в коридор. – Сколько берете за услугу?
Лиза назвала сумму.
– Получите в два раза больше, – пообещал Костя и достал кошелек. – О’кей?
– Да зачем псу борода? – недоумевала Елизавета.
– Если соглашаетесь работать, получаете хорошую оплату и всю информацию, если отказываетесь, то мне незачем время тратить на объяснения, – отрезал Столов.
– Она точно не кусается? – уточнила Лиза. – Не оттяпает мне пальцы?
– Магде тяпать нечем, – подала голос Несси, – у нее клыки крохотные, неказистые, тупые. Генетическая патология, так ветеринар сказал.
Ай да Агнесса Эдуардовна! Очень уж ей хочется получить главный приз, поэтому и придумала сейчас про генетическую патологию. Нормальные у Магды зубы, только кривые, напоминают забор вокруг избы деревенского пьяницы.
– Ладно, – вздохнула Варнавина, – я взяла ипотеку, она толкает меня на подвиги.
* * *
Узнав от Несси про рыжебородую пятнистую магеру, Елизавета впала в детский восторг:
– О! Прикольно. Сейчас ей такую барбу[11] зафигачу, как у Льва Толстого. Но голубой тон никак не подойдет. Дайте подумать!
Я зевнула.
– Размышляй быстрее.
– Устала? Иди-ка спать, – посоветовала Агнесса, – без тебя справимся. Это мой телефон звонит? И кому я поздно вечером понадобилась? Марфа! Привет! У тебя все в порядке? Господи, не плачь. Что случилось. Что? Света? Когда? Я сейчас прибегу. Ни в коем случае. Да нет никаких пришельцев! И на улице народу полно, на дворе июль! Уже лечу!
Несси поспешила в прихожую, я двинулась за ней.
– Вы куда?
– К Марфуше, – на ходу ответила бабушка Базиля.
– Это я уже поняла. Что у нее случилось?
Захарьина остановилась.
– Света вернулась!
– Пропавшая дочь Пузановой? – удивилась я.
– Да, – вздохнула Несси, – Марфуня рыдает.
– Пойду с вами, – решила я, – уже поздно, не стоит вам одной разгуливать.
– Идти пять минут, – начала сопротивляться соседка, – и кто-то должен остаться дома, вдруг Магда заартачится.
– Провожу вас, – уперлась я, – нельзя одной по ночной Москве шастать. С Лизой и собакой побудет Костя. Сейчас предупрежу его.
* * *
– Что случилось с дочкой Марфы? – спросила я, когда мы с Несси вышли из дома.
– Несколько лет назад моя лучшая подруга обнаружила на кухне записку от Светы, – начала рассказывать Несси. – Точно ее содержание не передам, но смысл был таков: Светлана глубоко несчастна, ее жизнь не имеет смысла. «Прощай, мама, я ушла в монастырь». Марфа кинулась в полицию.
– Зачем? – пожала я плечами. – Если верующий человек решил удалиться от мира, его лучше не тащить силой назад в обычную жизнь.
– В том-то и дело, что Света не богомолка, – сказала Агнесса, – в церковь она не ходила, молитвы дома не читала, пост не держала. Вела себя и одевалась не так, как человек, решивший служить Богу. И креста я на ней не замечала. Мы летом у Марфуши на даче в баньку ходили, у ее дочери на шее всякая ерунда болталась, кулоны разные, но крестика не было. А еще Света виртуозно материлась. Нет, человек, пришедший к Богу, так себя не ведет. Марфе в полиции от ворот поворот дали, сказали:
– Светлана Федоровна взрослый человек, ей давно восемнадцать исполнилось, имеет право поступать, как пожелает. Письмо – доказательство ее добровольного ухода.
Марфа попыталась выяснить, в какой монастырь подалась ее кровиночка, но справочной, где можно узнать это, не существует. Марфа, никогда ранее не посещавшая службу, пришла утром в воскресенье в ближайший храм и напала на батюшку с вопросом: как найти дочь?
Священник выслушал ее и ответил:
– Если ваша дочь не была прихожанкой, то скорей всего она не монахиня, а трудница.
– Да какая разница! – возмутилась Марфа.
– Большая, – сказал батюшка, – не стану объяснять, чем монахиня от трудницы отличается, но выяснить, где последняя работает, невозможно.
– Я по всем местам проеду! – запальчиво заявила Марфа.
– Зряшный труд, – попытался урезонить ее батюшка, – прибудете в один монастырь, узнаете, что дочери нет, и уедете, а она через пару дней переберется туда, где вы уже побывали. Трудники к одному адресу не привязаны, исполнили послушание и, если им в одном монастыре не понравилось, в другой подались. Перелетные птицы они.
Но Марфа решила разыскивать Свету, почти год путешествовала по городам и весям, потом сдалась и сказала Агнессе Эдуардовне:
– Буду надеяться, что девочка одумается.
– Почему дочь на тебя осерчала и сбежала? – задала давно интересующий ее вопрос Несси. – Ты прекрасная мать.
– Давно у нас разногласия начались, – призналась Пузанова, – лет в пятнадцать Света меня упрекнула в невнимательности.
– Да ну? – удивилась Агнесса. – Ты постоянно ею занималась, поэтому после смерти супруга замуж не вышла, времени на личную жизнь не имела. Каждое воскресенье со Светой то в театр, то в консерваторию, то на концерт. Отказа девочка ни в чем не знала, ты в одном пальто десять лет ходила, а у дочки каждый сезон обновки появлялись.
Марфа махнула рукой.
– Она постоянно говорила: «Все сама решаю, от тебя никакой помощи».
– Вот нахалка, – возмутилась Агнесса, – избаловала ты ее.
– Может, это и так, – согласилась Марфа. – Я все думала, что у девочки отец рано умер, надо сироту побаловать, характер у меня не сахарный, я гневливая, по любой ерунде могу наорать, скандал затеять. Борюсь с собой, да без толку. Нашла у нас со Светой коса на камень. Она волосы в другой цвет выкрасит, а я визжать, наденет мини-юбку, я в ярости. У меня-то в голове бьется мысль: пойдет глупышка в одежде, чуть задницу прикрывающей, еще изнасилуют ее. А Света думала, что я ей жить не даю. Ругались мы часто. И вот теперь она в божьи невесты записалась.
Агнесса Эдуардовна обняла подругу.
– Могу тебя заверить: Света от мира не удалялась. Такие на молитве день и ночь не стоят. Наверное, с любовником где-то живет. Успокойся, найдется твоя краса ненаглядная. Бросит Светку мужик, и она к тебе вернется.
Агнесса Эдуардовна замолчала и показала на толпу людей впереди:
– Там демонстрация!
Я присмотрелась.
– Поздно вечером? Маловероятно!
– Видны транспаранты, флаги, воздушные шарики, – не согласилась Несси.
Я ускорила шаг.
– Нам мимо идти, сейчас выясним, что происходит.
Глава 11
– Там зеленые человечки, – испугалась Несси, когда мы подошли к ларьку, торгующему вафлями, – с антеннами на головах. Ой! Один к нам бежит.
– Добрый вечер, – закричал басом некто, наряженный в костюм пришельца. – Примите участие в нашем празднике! Угощаем вафлями! Совершенно бесплатно! За счет нашего общества. Держите.
Я машинально взяла из рук «марсианина» картонную тарелочку, на которой лежала трубочка с творожной начинкой.
– Спасибо. А что у вас за радость?
– Как? Вы не в курсе? – поразился парень. – Сегодня здесь высадился десант с Малибуду. Наконец-то люди нам поверили.
– А вы кто? – попятилась Агнесса.
– Общество поддержки инопланетян, – ответил «зеленый человечек», – над нами все смеялись, считали сумасшедшими, и что? Сейчас президент в Кремле малибудийского царя ужином кормит. А мы решили на месте высадки торжество устроить.
– Мама родная, сколько их! – восхитилась Несси, оглядывая толпу жующих людей. – Детей много.
– И камеры приехали, – ликовало инопланетное существо, – «Болтун-ТВ», «Желтуха», всякие интернет-порталы! Вон там видите женщину? Она ведет репортаж для кабельного телевидения, вещающего для пятого подъезда седьмого дома по улице Степушкина. О нас весь мир узнает! Ура пришельцам! Ура! Они существуют.
– Это все члены вашего общества? – уточнила я, поражаясь количеству идиотов в Москве.
– Нет, нас четверо, – гордо пояснил собеседник, – народ набежал из соседних домов. Оставайтесь с нами. Сейчас приедет наш председатель, Великий Магистр, его один раз похищали малибудийцы, вставили в мозг киберум и на Землю вернули.
Агнесса втянула голову в плечи, я обняла ее.
– Конечно, конечно, только куплю маме попить.
– Для участников праздника у нас все бесплатно, – объявил парень, – идите к ларьку.
– Что здесь происходит? – спросил кто-то за моей спиной.
«Марсианин» ринулся к прохожему.
– Добрый вечер! У нашего общества лучший день в жизни…
Я потянула Агнессу за руку.
– Смываемся, пока нас в космический корабль не посадили и в другую Галактику не отправили.
– Сколько же идиотов в городе, – изумилась Несси, проталкиваясь сквозь плотную толпу, – прямо страшно делается!
– Их всего четверо, – засмеялась я, – остальные прискакали на бесплатные вафли. Радостная новость: обжор, любящих на дармовщинку полакомиться, в Москве больше, чем кретинов. А вот кому очень хорошо сейчас, так это Белоснежке. Она домой не ушла, безостановочно печет вафли. Надеюсь, хозяин платит ей процент с проданного. Заработает бабушка-красавица себе на летний отдых.
Мирно переговариваясь, мы с Агнессой Эдуардовной дошли до дома Пузановой и позвонили в квартиру.
Дверь распахнула Марфа, на лице ее сияла счастливая улыбка.
– Степонька, и ты пришла! Входите скорей, – велела она.
– Сейчас ухожу, – сказала я, думая, что подругам хочется остаться без посторонних глаз и ушей.
– Нет, нет, – запротестовала Пузанова, – останься, попей с нами чайку. Иди в гостиную, хочу тебя со Светой познакомить.
Я не испытывала желания наливаться чаем в компании с незнакомой девицей, но обижать Марфу Ильиничну не хотелось. Изобразив радость, я прошла на кухню и увидела стройную молодую женщину в расстегнутой клетчатой рубашке, надетой на белую майку.
– Светонька, это Степа, – представила меня Марфа, – Степочка, это Света.
– Добрый вечер, – хором сказали мы.
Пузанова забегала по кухне, метая со скоростью бешеной белки на стол чашки, вытаскивая из холодильника сыр, колбасу, масло и одновременно говоря без умолку:
– Девочки мои, дорогие! Как я рада! Светуся жила в городе Вольске, в женском монастыре, молилась за наше здоровье, и вот решила вернуться к маме!
Я, улыбаясь, осторожно рассматривала Светлану. Жила в обители? Ну-ну! Это там ей покрасили и тонировали волосы в самый модный нынешним летом рыжеватый оттенок? А красивую стрижку монашке, очевидно, сделала секатором местная садовница. Здорово у нее получилось, я знаю только несколько салонов в Москве, где вас вот так хорошо постригут и уложат. На ногтях у «богомолки» гель, бьюсь об заклад, он произведен фирмой «Нэйлс», только она недавно придумала покрытие «хамелеон», которое в зависимости от освещения делается то розовым, то зеленым, то голубым. Мне новинка не нравится, но большинство клиенток в восторге. И похоже, в обители неплохой косметолог, у Светы идеальная форма бровей, они грамотно покрашены, не контрастируют по цвету с волосами. Я встречаю блондинок, у которых иссиня-черные брови, но сейчас передо мной грамотная работа.
– Моя красавица! – в очередной раз воскликнула Марфа и в порыве чувств кинулась обнимать вновь обретенную дочь.
– Мама, лучше налей тете Несси и Степаниде чаю, – попросила Светлана.
– Никто не знает, как я счастлива! – воскликнула Пузанова. – У меня аж голова закружилась.
– Ты побледнела, – встревожилась Агнесса Эдуардовна, – померяй давление.
– Ну его, – беспечно махнула рукой хозяйка, – Светочка, какая ты умница, что попросила Несси пригласить.
Марфа обняла подругу.
– Я постеснялась тебя беспокоить. А Света настояла: «Мама, набери тетю Несси, а то она обидится, если сразу ей о моем возвращении не расскажешь». Доченька! Золотце!
Марфа бросилась к Светлане и принялась целовать ее, говоря без умолку:
– Гостинец привезла, шпроты! Вкуснейшие! Светочка сразу баночку открыла, мне попробовать предложила. Девочки, извините, я вам ни крошки не оставила. В монастыре, где дочь жила, шпротики делают. Не оторваться от них. Светусик мою страсть к этим консервам помнит, привезла их прямо с завода. Грешна, одна всю банку уговорила.
Я перевела взгляд на пустую жестянку, стоявшую на мойке, и ощутила приступ жалости к Марфе Ильиничне. Надо же так любить дочь, чтобы начисто потерять голову. Не знаю, чем монашки зарабатывают деньги, но сомневаюсь, что они готовят шпроты. Да и не жила врунья в обители никогда. Похоже, она весело тусила с любовником, а когда мужик ее бросил, блудная дочь вернулась в родительский дом, купив консервы в ближайшем супермаркете.
– Марфуня, ты, похоже, не очень хорошо себя чувствуешь, – опять заметила Несси, – прямо позеленела вся.
– Немного голова кружится и слегка подташнивает, – призналась хозяйка, прикладывая руку к животу.
– Конечно, будет мутить, если одна слопаешь целую банку рыбы, – усмехнулась Света. – Сядь.
– Не могу, – призналась Марфа, – внутри все трясется, душа от счастья поет. Дай я тебя еще разок поцелую.
– Мама, налей гостям чаю, – попыталась завернуть кран клокочущей родительской любви дочурка, – неприлично перед ними пустые чашки держать.
Но Марфа не слышала замечания Светланы, она спросила у нее:
– Заинька, ты не вспотеешь в теплой одежде?
– Сейчас сниму, ты права, мама, жарко, – терпеливо ответила дочурка, скидывая клетчатую рубашку и оставаясь в майке-алкоголичке.
Она подняла правую руку, чтобы поправить волосы, на мгновение открылась внутренняя часть плеча, которая примыкает к подмышке.
– Ужас! – закричала Марфа. – Светлана! Что я вижу!
– Где? – начала оглядываться дочь.
– Ты сделала татуировку, – опять схватилась за сердце мать.
– Нет, – возразила Света.
– Но я только что заметила! Вон там! – не утихала Пузанова. – Немедленно подними руки, я посмотрю.
– Мама, у нас гости, – попыталась утихомирить Марфу Света.
Но та, сильно побледнев, заявила:
– Хочу удостовериться, что у тебя картинок на теле нет!
– А что будет, если есть? – вздохнула Света.
– Ты их сведешь! – закричала Пузанова. – Наколки делают уголовницы, проститутки…
– Марфуша, налей чайку! – решила задушить скандал Несси. – Пить хочется неимоверно!
Но подруга не утихала:
– Татуировка кошмар! Позор! Позор! Позор!
Марфа побагровела, над верхней губой у нее появились капли пота.
– Позор! Позор! Позор!
Я встала.
– Светлана, сделайте одолжение, проводите меня в туалет, голова сильно заболела и затошнило.
– Нет! Пусть она сначала руки задерет! – заорала Марфа.
– Идите, девочки! – приказала Несси и обняла подругу. – Перестань истерить!
Марфа начала вырываться, но Агнесса Эдуардовна ее крепко держала.
Мы со Светой двинулись в санузел.
– Никогда не видела Марфу Ильиничну такой, – удивилась я, очутившись у рукомойника, – она сдержанный воспитанный человек.
Светлана прислонилась к полотенцесушителю.
– Да, мама умела производить впечатление. Она никогда не срывалась на меня при посторонних, вела себя идеально, но дома! Лучше вам не знать, что я от нее слышала. Она меня не любит.
Я посмотрела на Свету.
– У вас есть татушка. Когда вы сдернули рубашку, я заметила ее на внутренней стороне плеча. Небольшая, черно-белая, это хорошо. Побудьте здесь, я принесу свою сумку, оставила ее в прихожей.
– Зачем она вам? – спросила Светлана.
– Сделаю так, что ваша мама успокоится, – объяснила я и поспешила в холл.
Путь лежал мимо кухни, я услышала голос Несси:
– Ну-ну, хватит буянить.
– Мне плохо, – пожаловалась Марфа Ильинична, – в глазах темно, все кружится, тошнит…
– Накричала себе давление, – неодобрительно заметила Захарьина. – Где твои лекарства?
Я схватила с вешалки ридикюль, вернулась в ванную, достала маскирующий набор и попросила Свету.
– Поднимите руку.
Она спрсоила.
– Зачем?
– Вы же не хотите довести мать до инфаркта? – сказала я. – Временно замажу картинку.
Дочь Пузановой после секундного колебания подчинилась.
Я внимательно рассмотрела татуировку.
– Никогда не видела такую букву А. С короной сверху. Одна ножка представляет собой ангела, вторая черта, а перекладинка – это их протянутые друг к другу руки. Рисунок что-то обозначает или просто ради красоты сделан?
Светлана ответила вопросом на вопрос:
– Вы кем работаете?
– Главным визажистом-стилистом фирмы «Бак», Степанида Козлова, – представилась я. – Сегодня делала примерку макияжа для свадьбы, невеста выбрала для подружек платья-бюстье с глубоким декольте и открытой спиной. А у одной из девушек прямо на виду оказалась эротическая татушка. Я ее затушевала, потом случайно положила маскировочный набор в свою сумку, а не в гримкофр. Сейчас спрячу ваше тату, но навсегда наколка не исчезнет, просто временно станет неразличимой. Марфа Ильинична не очень хорошо видит, впрочем, даже человек с отменным зрением не увидит сегодня у вас тату. Выйдем из ванной, вы поднимите руку, мать убедится, что кожа у вас чистая, и конфликт будет задушен. Но впредь носите в присутствии Марфы Ильиничны вещи с рукавами. Действие пластыря и красящих средств ограничено двенадцатью часами. Завтра картинка снова проявится.
– Помогите! – закричала Несси. – Степа! Скорей! Сюда!
Мы со Светой влетели в кухню. Я увидела лежащую на полу Марфу Ильиничну и взволнованную Несси.
– Девочки, вызовите «Скорую», – пролепетала Захарьина, – Марфуше плохо.
К моему удивлению, врач приехал быстро. Симпатичный мужчина средних лет и полная медсестра того же возраста надели бахилы и приблизились к Пузановой. Доктор присел около Марфы Ильиничны, потрогал ее шею, осторожно закрыл отвисшую нижнюю челюсть, потом провел ладонью по лицу и встал со словами:
– Галя, до прибытия.
– Хорошо, Олег Константинович, – отозвалась его помощница.
– Вы родственники? – спросил доктор у Несси.
– Я дочь, – подала голос Света, – Агнесса Эдуардовна подруга мамы, Степанида соседка. Почему вы не лечите маму? Ее в больницу заберут? Мне надо вещи приготовить?
– Неприятно сообщать это, но ваша мать скончалась, – сухо заявил Олег Константинович, – примите наши соболезнования. Смерть наступила до прибытия «Скорой». Чем она болела?
– Не знаю, – растерянно протянула Света, – я только сегодня приехала, давно не общалась с мамой, жила в монастыре.
– Марфа страдала повышенным давлением, – прошептала Несси, – еще у нее был диабет, но не такой, чтобы уколы инсулина делать.
– Второго типа, – подсказала медсестра, – излишний вес у нее.
– Она сначала побледнела, потом в истерику впала, – продолжала Несси, – никогда так себя не вела. На Свету с упреками налетела, хотя очень ждала ее возвращения, затем успокоилась. Посидела на стуле, встала, и… так странно упала… словно села… медленно ноги подогнула и легла. Я испугалась, решила, что она в обмороке. Марфа не могла умереть. Ей всего шестьдесят пять. Разве это возраст? Нет, нет. У вас есть утюги?
– Что? – удивился Олег Константинович, заполняя какие-то бумаги.
– Утюги, – нервно повторила Несси, – их ставят человеку на грудь, включают электричество, и сердце биться начинает!
– Дефибриллятор не поможет, – деловито ответила медсестра.
– Что же теперь делать? – прошептала Несси. – Господи, что?
