Дарья Донцова
Аукцион волшебного хлама

Полная версия

Глава 4

Пирог без теста мы с Асей съели вдвоем, он оказался очень вкусным, нежным и не падал кирпичом в желудок, как некоторая выпечка. Когда на блюде остался последний кусок, мы решили поделить его, и тут у подруги затрезвонил мобильный.

– Мне звонят из больницы, – прошептала Ася. – Нет, нет, нет, не хочу! Не возьму! Не желаю слышать! Нет, нет! Степа, ответь! Скажи, что это я говорю.

Делать нечего, пришлось взять трубку.

– Здравствуйте, Анастасия, простите, не знаю вашего отчества, – проговорил приятный баритон, – беспокоит доктор Голубев Петр Романович. Николай Юрьевич…

И тут он начал кашлять. Ася вцепилась пальцами в край стола, впилась взглядом в мое лицо и начала бледнеть.

– Выпейте воды и договорите, – не выдержала я.

– Простите, – прокряхтел медик. – Ваш муж пришел в себя! Находится в сознании, способен произнести пару слов.

– Он жив? – воскликнула я.

– Покойники, как правило, не разговаривают, – заметил Голубев.

– Жив, – прошептала я.

Ася заплакала.

– Хочется побеседовать не по телефону, а с глазу на глаз, – продолжил эскулап.

– Через полчаса приедем, – пообещала я.

– Будет лучше, если увижу вас без большого количества сопровождающих, – быстро возразил собеседник.

Я посмотрела на рыдающую Асю. Отпустить Болотову в таком состоянии одну невозможно.

– Приедем вдвоем. Со Степанидой Козловой. Она моя сестра, между нами секретов нет!

Ася вскочила.

– Умоюсь – и помчимся!

Вернулась она в столовую минут через десять.

– Нормально выгляжу?

– Отлично! – воскликнула я. – Поехали.

До клиники мы добрались быстро, поднялись на третий этаж, вошли в нужный кабинет и увидели дяденьку, похожего на Колобка. От самого известного русского хлебного изделия его отличали голубая пижама хирурга и шапочка. Головной убор оказался разноцветным, я прищурилась и поняла, его украшают изображения кошек.

– Садитесь, пожалуйста, – попросил доктор.

Мы плюхнулись в кресла, Ася подняла руку:

– Я жена, Степанида – моя сестра. Что с Колей?

– К сожалению… – начал Петр Романович.

Ася вскочила, распахнула дверь и убежала.

– Чем я обидел госпожу Болотову? – изумился Голубев.

– Вы испугали Анастасию фразой «к сожалению», – объяснила я. – Думаю, она решила, что продолжение фразы прозвучит так: «Скончался, пока вы ехали в клинику».

– Николай Юрьевич жив! – возразил врач.

Дверь приоткрылась, показалась Ася.

– Правда?

– Да! Я же вам по телефону сказал, что мужчина в сознании, – напомнил эскулап.

Подруга показала на меня пальцем:

– Вы с ней разговаривали. Не желаю слышать, что Николенька… что… он…

Голубев взял трубку телефона, который громоздился у него на столе и словно выпал из двадцатого века.

– Прошу вас, зайдите ко мне.

Потом он положил кусок пластмассы с витым шнуром на «тело» аппарата и опять обратился к нам:

– Не желаю более пугать Анастасию Романовну, отброшу в сторону парламентарную вежливость, просто сухо изложу информацию. Ваша семья – наши постоянные клиенты. Мы всех вас любим, уважаем, всегда стараемся помочь. Николая Юрьевича привезли в тяжелом состоянии, диагноз «пневмония» поставили сразу – на КТ увидели характерную картину. Когда господина Болотова повезли в отделение реанимации… – Петр Романович потупил взор. – Вот тут… э… произошло небольшое происшествие!

Ася вскочила.

– Мужа уронили с каталки?

Голубев замахал руками.

– Упаси Господь! Как только вам подобное на ум взбрело?! Нет, конечно. И мы не используем каталки, только спецкровати с бортиками. К больному подошел мужчина, бросил на него взгляд и спросил: «Поставили пневмонию?» Медбрат Федор ответил: «Диагноз сообщается только больному». Мне Федор потом объяснил, что он принял незнакомца за какого-то плохо воспитанного консультанта. Человек находился в коридоре, где не бывает посетителей, это сугубо служебная зона. Кроме того, любопытный был одет в нашу форму, какую носят врачи. Но, несмотря на внешнее сходство с доктором, Федор не раскрыл ему медицинскую тайну. Незнакомец кивнул: «Молодец! Но я не хочу, чтобы пациент умер из-за неправильного диагноза. Пойду с вами». Медбрат решил, что врач странный, но как среднему персоналу прогнать доктора? Федя нашел выход – посоветовал незнакомцу пообщаться с завотделением Рудиным Игорем Анатольевичем. Потом он доставил Болотова в реанимацию, вышел в коридор, и его чуть не сшибли с ног незнакомец и Рудин, которые буквально бежали навстречу. Оказалось, что Игорь Анатольевич прекрасно знает странного дядечку. Более того, он сам спешно вызвал его, потому что анализы Болотова показались ему не совсем обычными. А человек, которого медбрат посчитал странным – Володин Эдуард Иванович, ученый с мировым именем, специалист по редким заболеваниям, таким, которыми болеют два-три-пять человек в мире. И он близкий друг Рудина. Отказать Игорю Анатольевичу не смог, приехал сразу.

– Что с моим супругом? – пролепетала Ася.

– Пока не точно, но с большой вероятностью это вирус, который передается через птиц, – ответил Петр Романович.

– Папа поставил на участке кормушки, – всхлипнула Ася, – прилетают синички, сойки, грачи. Еще лесные голуби, они громадные, на шейках кольцо из белых перышек.

– От пернатых можно заразиться орнитозом, туберкулезом. Голуби, например, распространяют девяносто видов всякой заразы. Но случай Болотова – особый! Вероятно, легочная чума Дейкина. О существовании этого недуга известно лишь малочисленной группе специалистов. Зараза передается человеку от попугаев только определенного вида. На территории России они не живут, в основном обитают в Африке, в небольшом ареале. – Петр Романович сложил руки на груди. – Подробности не скажу. Ничего о данной болезни никогда не слышал. Все сведения получил от Эдуарда Ивановича. Он объяснил схему распространения. Кто-то берет больную птицу в руки или поднимает выпавшее перо. Через несколько дней у человека появляются симптомы простуды. Бежать к врачу, увидав на градуснике тридцать семь и три, никто не станет. Купят капли от насморка, леденцы от воспаленного горла, аспирин примут. Часто подобное срабатывает, но не в случае попугайной чумы или лихорадки – по-разному ее называют. Недуг очень коварен. Через семь-восемь часов – время зависит от состояния иммунитета – на инфицированного наваливается усталость. Человек ложится в кровать, засыпает. Именно в этот момент у него начинает ураганно развиваться пневмония, на которую не действуют антибиотики, и вскоре больной уходит от нас в лучший мир. У Володина есть нужные препараты, поэтому Николай Юрьевич очнулся.

В дверь постучали.

– Входите! – крикнул Голубев.

Через порог переступил стройный мужчина лет пятидесяти с виду.

– А вот и Эдуард Иванович, – обрадовался Петр Романович, – спаситель Николая Юрьевича.

Ася вскочила, бросилась к доктору, обняла его. Врач отстранился.

– Простите! Ошибка! У вашего мужа нет легочной чумы попугаев. Только что получил результаты последних трех анализов, они не подтверждают наличие данного заболевания.

Глава 5

– Господи! – снова впала в истерику Ася. – Что с Николенькой?

– Ну… – прогудел Петр Романович, – точный ответ на данный вопрос пока не найден. Но мы непременно докопаемся до истины. Есть хорошая новость: протокол, который рекомендовал Эдуард Иванович, работает. Больной контактен.

– То есть вы лечите не пойми что? – уточнила я.

В глазах главврача вспыхнул огонек, но он тут же погас. Голубев продолжил:

– На данном этапе видим пневмонию и хотим от нее избавиться. Умножим старания, дабы выяснить, что спровоцировало поражение легких. Пока ответа нет. В полдень консилиум по «Зуму», пригласили ведущих специалистов по нужной теме.

– Хочу увидеть Колю, отведите меня к нему, – потребовала Ася.

– Господин Болотов находится в боксе, вход в который имеет право ограниченное число персонала, – запел соловьем главврач. – Могу вас подвести к двери, в ней есть застекленное окно.

Ася вскочила.

– Пойдемте!

У Эдуарда Ивановича тихо звякнул телефон.

– Господа, у нас на первом этаже хорошее кафе, – подсказал Голубев, – делают настоящий капучино.

Мы с Володиным правильно поняли намек, встали и вышли в коридор. Через секунду около нас появились Ася и главврач. Они пошагали налево, а мы отправились направо.

– Разве можно давать человеку таблетки и делать уколы, не зная, что с ним? – удивилась я, когда мы устроились в кафе за столом.

– Есть печальная статистика, – начал Володин. – Примерно пятьдесят тысяч человек ежегодно уходят из жизни, потому что им неверно установили диагноз. И намного больше людей лечатся от того, чего у них нет! Вам говорили про остеохондроз? Но аналогичные симптомы возникают при болезни суставов, остеоартроза стопы или колена, защемлении нерва, воспалении мышцы. Что вам делать? Идти на МРТ, УЗИ суставов, проконсультироваться у двух-трех независимых невропатологов. Или пресловутая вегетососудистая дистония. Кстати, понятие ВСД в международной классификации болезней отсутствует. Очень часто врачи говорят о таком недуге, когда не понимают, что с человеком. Ну болит голова, ну шумит в ушах, ну теряет он равновесие. Если хороший доктор слышит подобные жалобы, то назначает анализы крови, дает направления на разные обследования. Коли попали к эскулапу с менталитетом жабы, то вам сообщат про ВСД, посоветуют попить валерьянку, не нервничать. Но у такого человека может быть защемление шейного нерва, воспаление сосудов или опухоль, травма, высокое или низкое внутричерепное давление, стресс. Всегда обращайтесь к нескольким специалистам, выслушайте разные мнения. Вот я ошибся, предположив легочную чуму Дейкина. Почему? Часть анализов вроде о ней говорили, а потом – упс! – Эдуард Иванович допил кофе. – Ну, и сей недуг мой конек, при подходящих симптомах в первую очередь его подозреваю.

– Что будет с Николаем? – остановила я пламенную речь эскулапа.

Володин начал вертеть чайную ложку.

– Господин Болотов увлекается таблетками?

– Коля не наркоман! – рассердилась я.

Эдуард отложил столовый прибор.

– В этом нет сомнений, но встречаются люди, которые со страстью занимаются самолечением. Покупают все препараты, которые рекламируют по телевизору или в аптеках. Если слышат, что коллега по работе пьет пилюли, ну, допустим, от артрита, вмиг приобретают их для себя и давай глотать.

– Зачем? – не поняла я.

Володин усмехнулся.

– Самый распространенный ответ на данный вопрос – для профилактики. В домашней аптечке у такого индивидуума всего полно, и он все это горстями ест. Знаю мужчину, который панически боялся рака желудка, питался лишь едой, которую приготовили на пару! Ничего копченого, соленого, жареного, сладкого. И таки умер от опухоли кишечника, потому что каждый день глотал по пятьдесят-шестьдесят таблеток для профилактики онкозаболеваний.

– Болотов нормальный человек, он регулярно посещает врачей, витамины курсами принимает. Знаю это только потому, что привожу семье лекарства из Европы.

– Ну, наши медикаменты не хуже, а подчас и лучше, – подчеркнул врач.

– Если люди верят, что пилюли из Парижа прямо спасение, то не стану их разубеждать. И почему мне кажется, что вы о чем-то умалчиваете?

Володин начал вытирать салфеткой пальцы.

– Существует врачебная этика. Не могу обсуждать протокол лечения постороннего больного. И не следует докладывать свои подозрения даже другу семьи.

– Что вам показалось необычным? – накинулась я на Эдуарда Ивановича.

Тот отвернулся к окну.

– Пожалуйста, – заныла я, – хоть намекните!

– Знаю, что у Болотовых не один случай ухода людей от пневмонии, – тихо произнес собеседник.

– Верно, – согласилась я. – Первой скончалась Екатерина, сестра Олимпиады. Затем в могилу легла ее дочь Ирина. Воспаление легких заразно?

– Оно передается воздушно-капельным путем при общении с больным, хотя некоторые доктора считают, что это не так. Если же вы недавно перенесли грипп, простуду, то риск получить пневмонию в разы увеличивается. Мой совет: непременно сделать прививку от пневмококковой пневмонии ^[1], она действует пять лет. Ни одна вакцина не дает стопроцентной гарантии, но даже если вы подцепите заразу, то не умрете. Но…

Володин замолчал.

– Но? – повторила я.

Эдуард исподлобья глянул на меня:

– Делал в своей лаборатории все анализы Болотова. Не доверяю никаким специалистам, хорошо знаю, как легко могут накосячить. В особенности если исследования поставлены на поток. Слышали про табл-вечеринки?

– Да. Участники приносят какие-то пилюли, их бросают в вазу или салатницу, перемешивают, потом берут горстями и глотают. Сама в таком никогда не участвовала и не собираюсь подобным идиотизмом заниматься, но знаю двух парней – активных любителей подобных забав.

– И как они себя чувствуют? – осведомился собеседник.

– Никак, – вздохнула я, – оба умерли.

– Причину смерти, случайно, не знаете?

Я удивилась вопросу:

– Объелись медикаментов.

– Так в документах не пишут, – возразил Володин. – Можете узнать, что указано в посмертном эпикризе?

– Думаю, да, но зачем? – не поняла я.

– Вы поймете тогда, что я думаю о болезни Николая, – тихо ответил доктор.

Я взяла телефон и через короткое время сообщила Эдуарду:

– «Лекарственное поражение легких по типу неспецифической пневмонии». И что?

Володин молча смотрел на меня, я глядела на доктора.

– Пневмонии, – повторил Эдуард.

– Ой! – вырвалось у меня. – Если лопать без разбора всякие медикаменты, можно получить воспаление легких?

Володин кивнул.

– Не подходит, – отмела я предположение. – Олимпиада Евгеньевна предпочитает гомеопатию, народные средства. От кашля у нее – редька с медом, от простуды – пропаривание ног в горячей воде с сухой горчицей. Вместо витаминов – паста Амосова ^[2]. Антибиотики, разные таблетки она разрешит членам семьи в крайнем случае и только после визита к доктору.

Эдуард опять начал вертеть чайную ложку.

– Результаты анализов Николая необычны. Они похожи на те, которые бывают у фанатов лекарств. Похожи! Но не стопроцентно такие же. Утверждать, что Болотов без разбора принимал все подряд, я не могу, но такое подозрение имеется. И ведь медикаменты можно получать, не зная, что употребляешь их. Кое-что легко растворить в соке, воде, чае. Цвет и вкус напитка не изменятся. Можно растолочь пилюли, всыпать в кашу, пюре, смешать лекарства с медом и подать человеку с улыбкой. Масса вариантов для отравителя.

– Коктейль доктора Пафнутия, – прошептала я.

– Не понял, – удивился Володин.

Глава 6

– Эдуард уверен, что Николеньку отравили? – заморгала Ася. – Кто? Где? Когда? Как? Зачем?

– Уверенности нет, – осторожно начала я объяснять, – есть подозрение.

– Ты же знаешь, муж лишь изредка глотает цитрамон, он ему от головной боли помогает. Но такое случается раз, ну два за год.

Я вытащила из вазочки салфетку.

– Катя умерла через пару месяцев после того, как тетя Липа обратилась к Пафнутию.

– Думаешь, в его порошок что-то подмешано? – заморгала Болотова.

– Понятия не имею, просто рассуждаю, куда легко подсыпать таблетки, если их хорошенько измельчить. Порошок Пафнутия – лучший вариант. Он разводится водой, но кое-какие его кусочки не растворяются, плавают на поверхности, никакого подозрения не вызывают.

Ася подпрыгнула на стуле.

– Зачем Пафнутию травить Колю?

– Не знаю, – честно ответила я.

Подруга начала наматывать на палец прядь волос.

– Теоретически можно представить, что гомеопат, которого муж никогда не посещал, рассчитывает на куш по завещанию, но данный субъект – последний человек, кого Коля хочет одарить! И, если уж честно, он эту бурду выливает!

– Коля не пьет коктейль?

– Не-а, – улыбнулась Ася. – Он любит маму, не обращает внимания на ее заморочки, не спорит, когда Липа ставит перед ним чашку со словами: «Не забудь принять через полчаса после еды». Но как только Олимпиада выходит из столовой, муж живо напиток отправляет в раковину! Причем не только свой, но и мой! Один раз Липа стояла надо мной – пришлось-таки проглотить коктейль. Такая пакость! Воняет тухлой рыбой. Вот уверена, Катя и Ирка тоже бурду в унитаз спускали. Вот сама Олимпиада его два раза в день харчит и распрекрасно себя ощущает. А упаковка-то одна на всех!

– Знаешь, где хранится зелье? – осведомилась я.

– На холодильнике, на самом верху. В принципе кто угодно может банку взять и насыпать туда лекарства.

– Нелогично, – возразила я, – неужели хотят отравить всех? Цель поступка?

Ася постучала пальцем по столику.

– Деньги! Другое в голову не приходит.

В ту же секунду к нам подбежал официант.

– Что хотите?

– Спасибо, пока ничего, – отмахнулась подруга.

– Вы не нищие люди, – начала я размышлять вслух, когда парень убежал, – дом в Подмосковье стоит не один миллион. Три квартиры в Москве, неплохо зарабатываете. Хорошее материальное положение – мощная приманка для преступника. Послушай, вдруг у Николая есть родственник, о котором он не знает? Например, внебрачный ребенок? Он узнал, кто его отец, захотел…

– Остановись! – рассердилась Ася. – Коля не ходок налево!

– Он не с пеленок на тебе женат, может, какая-то его кратковременная давняя пассия забеременела, когда вы еще не познакомились. И лишь недавно рассказала ребенку, кто его папа.

– Тебе бы романы писать, – фыркнула подруга.

– Отпрыск решил получить наследство, – продолжила фантазировать я и осеклась: – М-да! Не получается. Если Коля не признал ребенка, то он ему никто. И при чем тут Катя с Ириной?

– Может, они просто заболели? – протянула Ася. – Уверена, мужа решили отравить! Давай найдем того, кто все задумал! В полицию обращаться пустое дело, нас посчитают сумасшедшими!

Я оживилась:

– Отсыпь порошок из банки, положи его в чистую стеклянную емкость – попрошу одного человека сделать анализ! Начнем с простого: узнаем, есть ли в коктейле смесь лекарств! Почему Колю решили убить? Кого он обидел?

– Николаша? – заморгала Ася. – Да он даже муху не прихлопнет. Может, не на него охотились? Ой!

– Что еще? – встрепенулась я.

– Вчера курьер привез здоровенную коробку шоколадных конфет, – простонала Ася, – очень вкусных, штук десять слопала, не могла остановиться.

– Ты живая и с виду совсем здоровая, – отмахнулась я. – Но не советую лопать то, что прислал не пойми кто.

– Почему не пойми кто? – обиделась подруга. – Держишь меня за идиотку, неуправляемую обжору, которая схомячит все, что не приколочено, не посмотрев, от кого вкусняшка? Хорошего ты обо мне мнения. Курьера прислала Юля Воробьева!

Я попыталась оправдаться:

– Ты ойкнула, потом рассказала про конфеты, вот я и решила, что презент был без сопроводительной записки! Извини, кто-то звонит.

Я взяла трубку и услышала голос Нины:

– Степочка, чем занимаешься?

Не стоило честно говорить: «Пытаюсь сообразить, кто решил отравить членов семьи Аси», – поэтому ответила:

– Да делами всякими.

– Когда твой рабочий день завершается? – продолжила тетя Романа.

– Если надо что-то сделать, готова оторваться, – сказала я, поскольку предупредила Франсуа о том, чтобы сегодня он меня не искал. – В чем проблема?

– Ты прямо в корень посмотрела, – затараторила гостья. – Удача прямо в руки упала! А теперь не знаю, как ее увезти! Помоги, пожалуйста.

Из всего объяснения я поняла лишь одно: тетя приобрела нечто, и его надо куда-то доставить.

Я постаралась придать голосу радость:

– Скажите адрес, сейчас прикачу.

В ответ прилетело:

– Торговый центр «Помощник», сейчас скину маршрут по навигатору.

– Мы хотели искать отравителя, – напомнила Ася, когда я положила мобильный в сумку.

– Уже начали. Отсыпь смесь для коктейля. Дальше будем действовать в зависимости от результата анализа. И подумай, есть ли у Коли враги? Может, Катя или Ира упоминали о людях, с которыми они здорово поругались. Вдруг охотились на них, а Николаша случайно отравился?

– Поняла, – кивнула Болотова.

– Никому не рассказывай, чем мы занимаемся, – предостерегла я подругу, – ни тете Липе, ни дяде Юре, ни уж тем более Варе с Володей. Держи язык за зубами.

– Вечером позвоню, расскажу, – пообещала Ася.

– Лучше поговорим по «Зуму».

Я побежала к машине, оживила навигатор и обрадовалась. Ну надо же, торговый центр стоит на МКАДе, а ехать до него всего полчаса! Волшебным образом в городе почему-то нет пробок. Третье кольцо зеленого цвета, Ленинградский проспект не красный. Что случилось? При въезде в столицу стоят чудовища, которые никого не пускают в Москву? Однако ситуация может вмиг измениться. Кто-то куда-то поедет, все перекроют. Следует спешить.

Интересно, почему этот кто-то, кто куда-то часто катается, не использует вертолет? И ему быстрее, и нам, простым людям, головной боли меньше. Хотя, следует признать, мэр старается, постоянно что-то расширяет, строит эстакады. Вот бы он еще подумал снизить плату за парковки. Почти пятьсот рублей в час в центре – это немыслимо. Я-то везде встаю бесплатно, потому что являюсь резидентом, а каково тем, кто здесь работает или приехал из спального района в театр?

Думая о деньгах, я чуть не пропустила поворот к магазину, но вовремя спохватилась. Нашла место на площадке, получила сообщение от Нины Михайловны: «Вижу тебя. Иду», – и в ту же секунду увидела тетю Романа, быстро шагающую по тротуару. За ней брел парень с платформой, на которой громоздились коробки. Я растерялась при виде такого количества покупок и, когда Нина Михайловна оказалась рядом, выпалила:

– У вас тут телевизор! Вряд ли он влезет в «Мини Купер»!

– В «Кантримен», – неожиданно уточнила Звягина, – он побольше.

– Все равно не впихнется, – осторожно возразила я.

– Уложим, – пообещал парень.

– Попробуем, – кивнула Нина Михайловна. – Главное – так распределить коробки, чтобы не осталось свободных пространств.

– Опустим переднее сиденье, – бодро объявил грузчик.

Я посмотрела на бейджик, который висел на спецовке сотрудника магазина.

– Евгений, идея неплохая, но куда сядет Нина Михайловна?

– Обо мне не беспокойся, – махнула рукой женщина, – прекрасно на метро доберусь.

– Все никак не войдет, – ныла я.

Мне очень не хотелось впихивать тьму всякого в салон, обитый кожей молочного цвета. И вообще, мой любимый «миник» не приспособлен для перевозки грузов. Но как донести сию истину до Звягиной?

– Боюсь, попаду колесами в яму, тряхнет машину, и телевизор разобьется. Давайте наймем перевозчика! – нашла я хорошее решение проблемы.