Дарья Акулова
Солнце в пятом доме
***
В тот же день я вышла с работы около восьми вечера, но отправилась не домой, а в ресторан буквально через две двери после «VenusPlants». Первое свидание, а меня сразу позвали в ресторан, вау. Парню двадцать пять, наверное, мог себе позволить. Внутри я нашла его быстро.
– Привет, – улыбнулась я, когда подошла к столику, где он сидел.
– О, привет, кхм, – он встал и вышел из-за стола.
Я протянула ему правую руку.
– Тахир, – он взял мою руку и пожал её.
– Алина.
Конечно, мы уже знали имена друг друга, это была чистая формальность. Я села, он сел вслед за мной.
– Итак, Тахир, – начала я. – Ты у нас Лев, верно?
– Точно. А точнее июльский Лев. Я родился 25 июля 1998 года…
Это был первый и последний вопрос, который я задала ему. И я узнала о нём всё: что он закончил школу на красный диплом, отучился здесь в универе, потом уехал за границу чтобы отучиться там, что увлекается психологией и спортом (я так и не поняла, каким, судя по его довольно пухлой комплекции). Все полтора часа, что мы были в ресторане, он не затыкался и даже не задавал ни одного вопроса мне обо мне. Только уточнил, сколько мне лет. А потом при любом удобном моменте говорил что-то вроде «ой, да ты этого не знаешь, ты ещё маленькая».
Я пыталась быть вежливой, слушала, кивала и улыбалась. И пыталась почувствовать хотя бы крупицы вдохновения, которые значили бы, что его Солнце попало в мой пятый дом. Но у меня было единственное чувство – я не хочу быть здесь. А после того, как Саида отписалась мне, что его Юпитер в квадратуре13 с моим Марсом, что означало отсутствие взаимопонимания в отношениях, я сбежала, сославшись на необходимость посетить уборную. И что, все двадцатипятилетние такие?! Нужно не забыть снизить возраст в фильтрах приложения…
***
На следующий день после работы я снова пошла на свидание. В этот раз я подумала о том, что если парень будет настолько же плох, лучше мы пойдём в то место, куда я хочу, чтобы у меня остались хоть какие-то хорошие воспоминания. Поэтому я выбрала суши-бар. Я приехала очень голодная. Кандидат номер два – Ерлан, Дева, двадцать лет. Он пришёл сразу следом за мной. И в процессе разговора даже назвал время рождения помимо даты и города. Конечно же я сразу переслала все данные Саиде.
Мы заказали большой сет, где было много моих любимых роллов. Беседа была приятная. Вкупе со вкусной едой у меня создалось ощущение, что уж это свидание точно удастся. Пришло сообщение от Саиды, в котором она, к моему разочарованию, указала, что его Плутон находится не в моём пятом доме, а во втором. Она сама до конца не поняла, что значит это положение. Прислала только предложение: «Вопросы финансового порядка являются превалирующими». Может, это означает, что в паре он берёт ответственность за финансы на себя? Или что с ним я никогда не буду ощущать безденежья благодаря высокой финансовой грамотности? Но потом до меня дошло…
В конце ужина он предложил проводить меня, и я согласилась. После чего он попросил счёт и стал считать роллы, которые мы не доели. А потом высчитал, сколько съела я и сколько он. И всё это было при официанте, который стоял в ожидании оплаты. Я недоумённо смотрела на него, пытаясь не подавать виду. Это был даже не счёт пополам. Я достала из сумки почти всю сумму, указанную в счёте и сказала, что всё-таки доберусь до дома сама.
***
Третье свидание я решила не назначать на вечер. В этот день у меня был свободный час между учёбой и работой. Так что я предложила Паше-Весам прогуляться в парке.
Я сидела на скамейке и ждала: он опаздывал уже на пятнадцать минут. И, когда он появился, я сразу даже не поняла, что это он. Потому что это был совершенно другой человек, не тот, что был в анкете. Смуглая кожа на фото – бледная вживую такая, что он чуть ли не отсвечивал солнце. Рост метр семьдесят два в указанных данных – рост ниже меня сантиметров на пять в реале.
– Ты пришёл вместо своего друга? – спросила я.
– Нет, – спокойно ответил Паша. – Это я с тобой общался.
– Нет, я общалась с высоким кудрявым кареглазым брюнетом, а не с… – я вовремя осеклась, чтобы не обидеть его. – Не с тобой. Тебе не стыдно использовать чужие фото?
– А ты согласилась бы со мной погулять, если бы на фото был я? – он указал на всего себя.
В тот момент мне сложно было ответить на его вопрос, потому что раскрытая ложь затмила мне разум. Я скрипя зубами заставила себя остаться.
– Хотя бы со знаком зодиака ты не наврал?
– Нет.
Он полез за своим удостоверением, чтобы я посмотрела дату рождения и убедилась сама. Конечно, я сразу отправила данные на расчёт Саиде. Она была на парах, поэтому пришлось подождать её ответ. В это время Паша купил нам по мороженому, и мы стали бродить по дорожкам. А потом обнаружили, что нам совершенно не о чем говорить. Куда делся тот кандидат, который сыпал комплиментами в переписке? Похоже, Паша умел быть актёром только в интернете.
Прошло полчаса, а я уже не выдерживала этой гнетущей обстановки. Да и Саида задерживала с ответом.
– Мне уже нужно идти, – сказала я.
– Хорошо, пока, – сказал Паша.
Так мы и разошлись. И только в автобусе я получила ответ Саиды: «Оппозиция14 двух Лун – восприимчивость двух индивидуумов противостоит друг другу».
Глава 9. Плутон в пятом доме
Планета-трансформатор судьбы Плутон в пятом доме находится на пике своего влияния, что усиливает стремление человека осознать и воплотить свои мечты в областях любви, творчества и отношений с детьми.
– Так что теперь она ходит на свидания каждый день, – сказала Саида и отпила из чашки.
– Жесть, – сказал Антон и отпил из своей.
– Я устала, – прохныкала я. – У меня и так времени стало под завязку из-за работы. Так ещё тратить его на бессмысленные встречи…
Я подпёрла рукой подбородок и грустно смотрела на корзинку с булочками посреди стола. Неделя выдалась насыщенная, а моя нервная система истощена, так что никаких свиданий хотя бы на этих выходных.
Боже, ещё и с этой клаузурой что-то думать надо.
– Ну был же тот, что с бородкой и кудрявыми волосами. У вас в целом неплохая синастрия.
Антон поперхнулся.
– Вы ещё успеваете смотреть их… кхм! карты?! Да уж, а ты серьёзно настроена, – он посмотрел на меня.
Не так серьёзно, как он думал. Просто я надеялась, что встречу хоть кого-то, кто сможет положительно зааспектировать мои планеты и помочь с вдохновением.
– Может лучше присмотреться к кому-то, кого ты уже знаешь? – спросил Антон.
– К кому? К Глебу?
– Кто это?
– Одногруппник. Но я не знаю его знак.
Я вздохнула и встала из-за стола.
– Спроси и узнаешь, – сказала Саида. – Удивительно, что ты ещё до сих пор этого не сделала, судя по тому, как он к тебе подкатывает.
– Так и сделаю, – я устало показала ей большой палец вверх. – А сейчас прошу извинить, пойду немного пострадаю в своей комнате.
Я попыталась немного вздремнуть, чтобы унять головную боль. Похоже, все кандидаты были энергетическими вампирами, иначе я не могла объяснить, почему так плохо себя чувствую. Однако надолго уснуть мне не удалось, несмотря на то, что мне никто не мешал: Саида и Антон не издавали ни звука в соседних комнатах. Я достала из тумбочки таблетку и выпила её в надежде, что через некоторое время мигрень утихомирится. Хотела взять телефон, чтобы позависать в сети, но подумала, что от этого голова может разболеться ещё больше. Конечно, мне нужно было готовиться на следующую неделю по учёбе.
Пожалуй, займусь этим.
Я достала из стола папки и нашла чертёж, который не успела доделать в универе.
Что ж, начну с приятного.
Спустя полтора часа в мою дверь постучали.
– Заходи, – сказала я, не отрываясь.
– Привет, укротительница планет, – сказал Антон, когда вошёл.
– Угу.
Я была слишком сосредоточена. Думала, Антон простой уйдёт, но он решил подойти к рабочему столу. Парень навис надо мной и наблюдал за моими движениями в полной тишине. Это меня раздражало.
– Не могу работать, когда кто-то смотрит! – резко сказала я, да так, что Антон вздрогнул и задел папки на столе.
Они упали на пол. Я только нервно выдохнула, но продолжила чертить. Антон молча принялся устранять устроенный им беспорядок.
– Это ты нарисовала? – внезапно спросил он.
У меня ухнуло сердце. Я резко повернулась к нему, выхватила альбом с моими рисунками, спрятала в ящик и продолжила чертить как ни в чём не бывало.
– Я не успел посмотреть всё, но это очень красиво, – сказал он.
Я, ошарашенная, посмотрела на него.
– Можно? – он осторожно потянулся к ручке ящика и вопросительно смотрел на меня. – Хочу ещё раз взглянуть.
Я немного колебалась. Этот альбом давно не видел чужих глаз. Да и моих тоже: я старалась лишний раз не заглядывать в него, чтобы не разочаровываться. Моей маме не нравились мои рисунки, моему парню не нравились, не нравились и мне, в конце концов. Как они могли понравиться Антону? Сама не знаю, почему я не избавилась от этого альбома так же, как от других. Да ещё и с собой из дома увезла. По крайней мере, так его не смогла бы найти мама. Это были рисунки акварелью и гуашью. Свои альбомы, краски и единственную кисточку я хранила в своей комнате под матрасом. Меня не покидало чувство, что однажды мой тайник обнаружат. Но всё было хорошо. До сих пор. Как глупо я обнаружила сама себя!
Я могла бы не разрешать, могла бы просто сказать «нет». Но что-то внутри меня позволило Антону достать альбом, и я кивнула. Он медленно открыл ящик и достал его, будто опасался, что я, как грозный сторожевой пёс, вгрызусь ему в руку. Но я напряглась всем телом, сдерживая подобные порывы. Он подошёл к кровати, сел и начал рассматривать. Я сосредоточенно вглядывалась в его лицо, пытаясь понять его эмоции, и кусала заусенцы на пальцах. Но Антон выглядел умиротворённо и спокойно. Он не спеша переворачивал страницы и долго рассматривал каждую. Я стучала ногой по полу в ожидании.
– Последние отмечены датой год назад, а место здесь ещё есть. Ты ничего не рисовала?
– Нет.
Это правда. В какой-то момент я перестала пытаться.
– Не было вдохновения?
– Типа того.
– Хм, – протянул он, долистав до последней страницы, а потом закрыл альбом и протянул его мне.
Антон оглядел комнату, будто в поиске чего-то.
– А сейчас ты не практикуешься? У вас же есть на курсе рисунок, живопись и что-то ещё…
Я молчала.
– Это тот самый бездействующий Плутон, о котором ты говорила?
– Теперь ты видишь, насколько всё плохо, – вздохнула я.
Я купила только часть материалов, указанных в списке для поступающих. Но намеренно откладывала приобретение кистей и красок. Помимо них нужны были ещё, рапидографы, ватманы… А всё это стоило состояние для меня сейчас. Так что первую зарплату я хотела потратить на покупку недостающего.
Антон встал и задумчиво прошёлся по комнате, а затем достал телефон и сосредоточенно стал в нём что-то искать.
– Может быть, я смогу тебе помочь. Ты завтра будешь дома?
– Да, – удивлённо ответила я.
– Хорошо. Просто жди, хорошо?
– Чего ждать?
– Завтра узнаешь. А я пошёл, уже поздно. Пока.
Он ушёл. Я в недоумении убрала альбом со своими недотворениями в ящик, а потом постаралась снова сосредоточиться на своих делах.
***
Воскресным утром мы с Саидой завтракали в кафе неподалёку от парка, где полчаса назад занимались йогой. Я снова сидела в приложении для знакомств и нехотя просматривала анкеты парней. Я хотела организовать несколько встреч, и мне даже написало несколько кандидатов, но пока что не хотелось никому отвечать. Если следующая неделя свиданий будет такой же ужасной, как эта… уф!
– Это же… – моя рука замерла, пока глаза осознавали увиденное. – Это же Глеб!
– Что? Который твой одногруппник?
Саида заглянула в экран моего телефона. Я листала его фотки в профиле. Блондин с голубыми глазами, белая рубашка. Безупречен, как всегда.
– Близнецы, – констатировала я и заулыбалась.
– О-о, – взбодрились Саида. – И почему ты ещё не ходила с ним на свидание?
– Да как-то… – замялась я. – Хотя он делал намёк.
Соседка вздохнула, закатив глаза.
– Не пропускай знаки Вселенной.
– Знаю, знаю, – вздохнула я, ощущая себя ученицей, которую отчитывали.
– Первым шансом ты не воспользовалась. Вот тебе второй. Ты счастливица.
***
После обеда зазвонил наш домофон. Мы с Саидой удивлённо переглянулись. Она пошла отвечать.
– Кто там?… Что за доставка?.. Да, она здесь живёт… – услышала я, а потом Саида заглянула в гостиную, где мы сидели и уже мне сказала: – Доставка. На твоё имя.
Я ничего не понимала. Ладно, посмотрим, что там. Когда открылась дверь, вошёл парень с узкой коробкой высотой больше половины его роста. Потом вошёл ещё один с большой коробкой. Первый парень протянул мне планшет с закреплёнными сверху бумажными листами и ручку.
– Распишитесь, пожалуйста.
Я приняла бумаги и стала бегать глазами по таблице. Мартынова Алина… Мольберт… Холсты… И ниже ещё длинный список…
Чего?!
Стояла печать «Оплачено». У меня перехватило дыхание. Я поставила свою подпись и вернула бумаги курьерам. Они попрощались, а я тут же бросилась к большой коробке. Саида протянула ножницы. Я прорезала скотч, чтобы добраться до содержимого. И первое, что я увидела, когда открыла крышку, – сложенный пополам лист бумаги. Я взяла его. Под ним лежали коробки с красками, кисти… Я развернула лист дрожащими пальцами и увидела слова:
Нарисуй меня, как одну из своих француженок15
А.
P. S. Не говори С.
У меня вырвался смешок.
– Ты в порядке? – спросила Саида.
– Да-да, – закивала я, вытирая глаза. – Я сейчас.
Я зажала записку в руке и быстрым шагом ушла в свои комнату, а потом схватила телефон и набрала номер Антона.
– Ты с ума сошёл?! – тут же выпалила я, как только поняла, что он поднял трубку.
– Воу-воу, тише, – сказал он. – Я в своём уме.
– Я не просила тебя… Я… Мне… – тараторила я, стараясь слишком не кричать, чтобы соседка не услышала.
– Это. Подарок, – коротко сказал Антон.
– Подарок?
– Да. Знаешь, подарки – всякие разные штуки, которые один человек делает другому безвозмездно.
– Я знаю, что такое подарок, ты… – я хотела его как-нибудь обозвать, но не могла.
– Просто скажи «спасибо», – сказал он спокойно.
– Я потом верну всю стоимость…
– Не надо. Это. Подарок. «Спасибо» будет достаточно.
Я не смогла больше сдерживать ком в горле, а просто разрыдалась прямо в трубку. Антон был на линии, молчал и слушал мои всхлипы. Если бы он оказался в этот момент рядом, я бы непременно обняла его.
– Спасибо, – наконец прошептала я.
– Пожалуйста, – ответил Антон. – У тебя всё получится.
***
Я не могла уснуть. В комнате было темно, но глаза, привыкшие к отсутствию света, различали очертания мольберта, стоявшего у окна. Я ворочалась. А он будто звал меня. Я закрывала глаза и пыталась ни о чём не думать, но в мыслях тут же возникал он. В конце концов я перестала сопротивляться отсутствию сна. Что-то не давало мне спать, значит, так нужно. Я включила свет на тумбочке и взглянула на коробку с материалами в углу.
Мне нужно попробовать.
Я встала и подошла к коробке. Я так и не разобрала её. Почему не разобрала? Боялась того, что там лежит? Снова откладывала до лучших времён? Возможно. Но этой ночью что-то должно было измениться.
Я открыла коробку и стала выкладывать из неё содержимое. Акварель. Гуашь. Акриловые краски. Масляные краски. Столько цветов! Антон, вероятно, разорился. Разбавитель. Кисти. Кисти совершенно разных размеров. Лайнеры разной толщины. Маркеры. Там была и металлическая коробка с карандашами точь-в-точь, как у моих одногруппников. Палитра. Скетчбук. Наборы бумаги разных форматов различной плотности. Зачем мне столько всего? Вероятно, Антон не знал, что именно нужно брать, и поэтому взял всего по чуть-чуть. Я сидела около получаса, рассматривая и перебирая все предметы. И подолгу держала в руках каждый, будто боялась, что это сон и вся коробка растворится в воздухе. Но сон не развеевался. Всё было настоящим. Я не могла поверить, что всё это теперь моё, потому что раньше у меня была только детская акварель и несколько баночек гуаши.
Рядом с коробкой стоял тубус. Я открутила крышку. Внутри было несколько листов ватмана. А возле мольберта стоял мой планшет. Я знала, что бумагу натягивают на него, но как это делается? На парах мы пока пользовались бумагой формата А3. Нужно срочно узнать. Я полезла в интернет за ответами. Нужны вода, губка, кнопки и молоток. Я тихо вышла из комнаты и направилась на кухню. Достала глубокую миску и новую губку для посуды с полочки под раковиной. Набрала воды. Теперь нужно найти молоток и кнопки. В квартире в коридоре была небольшая ниша с полками в стене, которые закрывались дверцами. Туда-то я и полезла, включив фонарик на телефоне. Молоток нашла быстро, а вот кнопок нигде не было. Зато нашла маленькую коробочку с гвоздями. Я понятия не имела, подойдут ли они, но решила их взять. Всё притащила к себе в комнату и закрыла дверь поплотнее.
Мой стол был завален тетрадями, книгами, линейками и ещё много чем. К чёрту. Я переложила всё на пол, стараясь сильно не шуметь, чтобы не разбудить Саиду. Достала один лист ватмана из тубуса, разложила его на столе, а сверху разместила планшет. Теперь бумагу нужно было отрезать по его размеру с учётом загибов, что я и сделала. По инструкции бумагу нужно намочить с помощью воды и губки, а когда она станет более податливой, загнуть края на раму и закрепить. Я делала это впервые и очень боялась, что бумага от этих махинаций только порвётся. Я подходила к подрамнику то с одной стороны, то с другой. Чуть не повредила себе пальцы несколько раз, пока забивала гвозди. Периодически казалось, что Саида проснулась, потому что я шумела, но она спала крепко. А ещё возникала мысль, что лучше бы я пошла спать.
Я потратила на это минут сорок. А потом ждала ещё какое-то время, чтобы натянутый на планшет ватман высох. Я беспокойно ходила туда-сюда по комнате, то и дело проводя пальцем по поверхности, и пыталась на ощупь понять степень высыхания. В конце концов я не смогла дождаться того, чтоб влага полностью испарилась, поставила планшет на мольберт и стала размышлять, чем буду рисовать. Акварель и гуашь я уже пробовала, пусть и давно. Для масла нужно использовать специальную бумагу, разбавитель, плюс интернет сказал, что краска плохо отмывается, если я вдруг что-то испачкаю, и имеет резкий запах. Поэтому я достала акриловые краски. Налила понемногу из каждой баночки на палитру и распаковала кисти.
Ну вот и настал этот момент.
Я стояла напротив чистого холста в пижаме. В левой руке палитра, а в правой кисть. И я понятия не имела, с чего начать. Что я буду рисовать? Или правильнее «писать»? Какие цвета выбрать? Что там по композиции? Я пыталась вспомнить, чему нас учили на занятиях, но это не помогало. Я бросила палитру и кисть, отошла и села на кровать. Сердце бешено колотилось.
А какая, к чёрту, разница, что́ я буду рисовать и как! Сейчас это не имеет совершенно никакого значения.
Я снова подошла к мольберту и подняла инструменты.
Нужно просто сделать первый мазок.
Я некоторое время смотрела на палитру, колебаясь между выбором цвета. Ох уж эти мои Весы… Наконец я выбрала глубокий синий и окунула в него кисть. Потом поднесла к поверхности бумаги. Сначала я сделала глубокий вдох и попыталась унять дрожь, которая возникла в руке. Я провела кистью по поверхности, и на ней остался синий след. Это было просто пятно краски, но я почувствовала, как по всему телу будто побежала тёплая приятная волна. Что это было, неясно. Но после такой волны во сне будто открылось дыхание. Я почти не помню, как рисовала. Или писала. Как правильно? Синий, чёрный, красный, белый… Кисть без остановки то ныряла в палитру, то бегала по поверхности бумаги. То медленно выводила линию, то делала короткие отрывистые штрихи. И это было пока что самым лучшим мгновением в моей жизни.
***
Я проснулась от голоса Саиды. Она звала откуда-то издалека, но постепенно голос становился ближе. Прикосновение к плечу, и я открыла глаза. Немного болела спина. Видимо, это от того, что я обнаружила себя уснувшей на полу.
– Алина… – вымолвила Саида. – Это ты… нарисовала?
Оторвав голову от подушки, я стала подниматься и потёрла глаза. Я лежала напротив мольберта. Весь пол был в краске. Мои руки были в краске. Даже ноги и пижама. Наверное, и лицо было испачкано. На мольберте стояла картина. Моя картина. Это не шедевр. Это не произведение искусства. Но это моя картина. Я подошла ближе. Кажется, здесь было изображено лицо. Я не знала, чьё оно. Я прикоснулась пальцами и ощутила затвердевшую краску. И спокойствие в душе.
– Ты молодчина, – сказала Саида и обняла меня, а я её.
Я так и не сказала ей, кто сделал мне этот подарок. Пусть это будет нашим секретом. Вторым, если учесть забавные случайные встречи в галерее.
