Дарья Александровна Калинина Джинн из консервной банки

Глава 9

Рабочий кабинет Арсения выглядел славно. Светлый, просторный, с двумя окнами, за которыми виднелись заснеженные деревья.

Кабинет Фиме сразу понравился, как и вообще все, к чему имел отношение Арсений.

Она мечтательно взглянула на него. Но до чего же он хорош! Просто красавец! И как другие девушки до сих пор не увели у нее этого будущего производителя многочисленных здоровых и веселых ребятишек?

Впрочем, сам Арсений ни о чем таком не думал, а занят был исключительно работой, которую обожал такой чистой и неистовой любовью, что Фиме иногда делалось завидно. Ее-то Арсений никогда так любить не будет. Это она отчетливо понимала, но не роптала. Она давно смирилась, что всегда будет у Арсения на втором плане.

– Ну что там наш задержанный? Вы с ним уже пообщались?

– Дали понять, что дела его плохи.

– И как он отреагировал?

– Держится.

– Не похоже, чтобы раскис.

– Посмотрим, что это за орешек нам попался. Приведите его ко мне.

Зябликов оказался в жизни еще лучше, чем на фотографии. Увидев его, Фима почувствовала, как кривая ее нежных чувств к Арсению начинает стремительно скатываться вниз. Арсений был симпатичным, но ему не хватало шарма и изысканности. Он был простоват. И в сравнении с задержанным следователь выглядел словно тяжело упряжная лошадь рядом с породистым скакуном.

Фиме и самой не нравился тот восторг, который она испытывала, но поделать с собой ничего не могла. Зябликов был очарователен и прекрасно сознавал это. Он лишь глянул на Фиму, а у нее уже замерло дыхание.

К счастью, на Арсения эти чары не распространялись. Он был сдержан, деловит и собран.

– Гражданин Зябликов, вы задержаны нами по подозрению в совершении особо тяжкого преступления.

– Я никого не убивал. И тем более Михаила!

Арсений метнул уничижительный взгляд в сторону своих подчиненных. Все-таки не удержались, выболтали задержанному, в чем его подозревают. А ведь Арсений планировал это удовольствие приберечь для себя. Но делать нечего, приходилось работать с тем, что было.

– Последние сутки вы перемещались на угнанной у гражданина Белякова машине.

– Не угонял я ее. Он сам мне ее дал.

– Зачем?

– Чтобы я отвез кое-что его сестре.

– А как вы тогда объясните, что вас видели на месте преступления как раз в момент совершения оного?

– В квартире Мишки я был. Мы с ним вместе к нему пришли.

– Вместе? Уверены?

– Конечно.

– На видео он пришел домой один.

– Ну, разминулись чуток. Я в магазине задержался, вино и пирожные купил. У меня на вечер еще были планы. А потом к Мише поднялся.

– Зачем?

– Он должен был отдать мне одну вещь, которую я должен был отвезти его сестре.

– Что это за вещь?

– Письмо. В большом желтом конверте. Он мне его и отдал. И велел ни с кем не разговаривать, нигде не останавливаться и прямиком дуть к Тамаре.

– И ты повез этот конверт в Лесной Бор?

– Ну да. Адрес мне Мишка дал.

– И ты отдал конверт Тамаре?

– Отдал. В ее собственные руки. Около пяти часов вечера это было.

– И ты даже не пытался заглянуть внутрь конверта?

– Ага! Заглянешь, как же! Он заклеен был, да еще сверху пломба была приклеена, фиг отдерешь. А я пытался, можешь не сомневаться.

Тщательно запечатанный конверт, переданный в обстановке строжайшей секретности и срочности, просто обязан был заинтересовать сыщика.

Арсений задал еще несколько вопросов, пока не убедился, что свидетель говорит правду и о содержимом конверта не осведомлен. Однако его содержимое было крайне важно как для Михаила, так и для его сестры. Не случайно последняя, едва получив конверт в руки, тут же выставила курьера вон, о чем тот не преминул сообщить с нескрываемой обидой.

– А что было потом?

– Потом я уехал. В конце концов, не стану я навязываться, тем более что дамочка была совсем не в моем вкусе. Старовата уже да и вообще неаппетитная бабенка, слишком властная и холодная. И воспитана плохо. Уж чашку кофе могла бы мне на ход ноги плеснуть, кофемашина у нее была включена, и даже две чашки стояли приготовленные.

Две чашки могли означать, что у Тамары в этот момент уже был гость. Просто он по какой-то причине не хотел показываться никому на глаза. И по этой же причине она постаралась побыстрее сплавить курьера.

– Ушел я от дамочки, и так как Мишка не отвечал на мои звонки, то я решил, что могу покататься немного на его тачке по городу. Она у него реально крутая. Девчонки так и млели, когда видели меня за рулем. Подхватил свою знакомую цыпочку в клубе, и мы поехали к ней домой. Вино и пирожные у меня уже были приготовлены. Так что все получилось в лучшем виде. До утра моя подружка убеждала меня в том, что достойна стать полноправной хозяйкой красной «Ауди». А потом вы меня задержали.

– И ты хочешь, чтобы я поверил в эту историю?

– Другой у меня нет. Мишку я не убивал. Напротив, я на него работал.

– Это как?

– Ему были необходимы глаза и уши в семье моей бывшей женушки. Не знаю, зачем ему это понадобилось, но он каждую неделю требовал от меня отчета, что у них происходит и не заметно ли каких-либо крупных трат. И про Полину регулярно спрашивал. И я понял, что его интересует главным образом она. Но что с того? Платил он мне за эту нехитрую работу штуку баксов, и мы расставались с ним до следующей недели.

– Тысячу долларов за такую ерунду?

– Видно, для него это была совсем не ерунда. Вы бы видели, как он трясся, пока я не начинал говорить. У него руки прямо ходуном ходили. Но стоило мне произнести, что у моей бывшей в семье по-прежнему все тухло, и денег нет, и все они болеют, как он прямо расцветал на глазах.

– Ему хотелось, чтобы у вашей бывшей жены все было бы плохо? Он ее ненавидел?

– Думаю, что тут дело в другом. К ней, ее мужу или детям он никаких чувств не испытывал. Его интересовало, что у них там происходит. Он почему-то ждал, что не сегодня так завтра они сказочно разбогатеют и начнут сорить деньгами почище его самого.

– Это чисто ваше мнение?

– Это мое мнение, но я редко ошибаюсь, когда дело касается чувств других людей.

– Ничего особенно важного вы ему не рассказывали. И разве нельзя было передать сведения по телефону или в сообщении? Зачем были нужны эти личные встречи?

– Откуда я знаю? Может, он считал, что так я лучше отрабатываю деньги, которые он мне платит.

– Но у нас есть информация о том, что вы вступили с Михаилом в драку.

– Это было еще до начала нашего с ним сотрудничества. Собственно, драка и послужила их началом. Я заметил, что какое-то время за мной по пятам таскается какой-то тип. Подловил его и потолковал. Это и был Михаил. К сожалению, мимо проезжал наряд, нас загребли в полицию, где Михаил заплатил сначала за то, чтобы нас с ним отпустили. А потом признался мне, что ему от меня нужно.

– И ты согласился?

– Штука баксов на дороге не валяется. Да, я согласился. Любой бы на моем месте согласился.

– И начал шпионить за своей бывшей женой и ее домочадцами?

– Мне это несложно было сделать, поскольку я до сих пор являюсь совладельцем квартиры, в которой она живет со своими малолетними сопляками и новым мужем.

И такая высокомерная брезгливость прозвучала в его голосе, когда он упомянул про детишек, что Фиме он резко разонравился. Нет, не будет она строить свое будущее с человеком, который так относится к детям, пусть даже и чужим.

Пока Фима переживала сложную гамму чувств от влюбленности до разочарования, Арсений невозмутимо продолжал вести допрос.

– И вчера вы тоже встречались с Михаилом, чтобы обсудить вашу бывшую супругу?

– Нет, вчера Мишка мне позвонил ни с того ни с сего. Я сразу почувствовал, как он напряжен. Он сказал, что у него есть ко мне дело. Что это очень срочно и важно. Дело жизни и смерти, так он выразился. И велел, чтобы я подгребал к его дому. Я и приехал. И мы поднялись в его квартиру. Но там с самого начала все пошло не по плану. Когда мы пришли, Мишка вдруг странно напрягся. Сказал, что слышит какие-то звуки. Я сказал, что у него разыгралась паранойя, а он ответил, что я не представляю, какой куш стоит на кону. Потом обошел всю квартиру, заглядывал в шкафы и под кровати. И когда убедился, что дома никого, кроме нас с ним, нет, тогда дал мне конверт. Он у него под одеждой был спрятан.

– Как он его дал?

– В смысле?

Арсений протянул Зябликову свернутый в несколько раз листок.

– Представь, что это конверт, который тебе дал Михаил. Покажи, как он это сделал?

Зябликов послушно взял листок в левую руку и изящным жестом протянул его Арсению.

– Вот так. Удовлетворены?

– Хорошо. И что было дальше?

– Я ушел. А он остался.

– Допустим. Дальше.

– Я поехал в Лесной Бор, встретился с Тамарой и отдал конверт ей.

– Она вскрыла его при вас?

– Нет. И мне показалось, что она заранее знает, что в том конверте. При виде его она так вздрогнула и побледнела, что я понял: они с братцем замышляют какое-то грязное дельце. И оно, судя по тому, как Мишка, не моргнув глазом, отстегивал мне по штуке каждую неделю, должно было принести им баснословную прибыль.

– Но вы не сразу уехали.

– Нет. Мы с Тамарой еще немного поболтали. Она сначала меня пыталась выставить, а потом вдруг захотела узнать в подробностях все, что произошло сегодня с ее братом. Только про то, как он передал мне конверт, она спросила раз пять. Потом начала расспрашивать про Полинку. Ее очень интересовало, как давно девочка влилась в семью моей бывшей. И когда я объяснил, что этому уже несколько месяцев, а то и полгода, прямо позеленела и задышала так часто, что я за нее прямо испугался. Побежал на кухню, принес ей воды…

– Кстати, я вам воды-то и не предложил. Хотите?

– Наконец-то! – обрадовался Зябликов. – Сушняк мучает. Я уж думал, что не догадаетесь.

Воду он выпил деликатно, отпивая крохотными глоточками, хотя и было видно, что жажда сильно его мучает.

– Так вот, Тамара воду пить отказалась, даже не посмотрела, что я ей принес. Сидит человек и бормочет, что теперь точно все пропало.

– Что пропало?

– Представьте себе, этим она со мной не поделилась.

– И это все?

– Все.

– Тогда подпишите протокол.

Зябликов взял ручку и изобразил на бумаге витиеватую подпись.

Когда он закончил выводить последнюю завитушку, Арсений произнес:

– Можете уходить. Понадобитесь, вызовем.

Зябликов ушел, насвистывая какую-то песенку. Кажется, он даже не сомневался, что и в этот раз сумеет ускользнуть от неприятностей. Стоило ему скрыться, как на Арсения набросились со всех сторон.

– Почему ты его отпустил?

Фима не могла скрыть своего удивления, да и остальные смотрели на Арсения с возмущением.

– Это не он, – спокойно пояснил им Арсений. – Этот Зябликов, каким бы аморальным типом ни был, не убивал Михаила. Во-первых, он левша. Я специально дважды проверил его. Попросил достать телефон, он держал его в левой руке. Налил ему воды, он снова взял стакан левой рукой.

– И подпись он вывел тоже левой рукой!

– Вы это тоже заметили. А судя по отчету экспертов, наш убийца – правша.

– Может, Зябликов нас дурачит. Он одинаково хорошо владеет и левой, и правой. Убил правой, а тут перед нами специально все делает исключительно левой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.