Dark Colt
(Не) Измена. Роковая ошибка
ПРОЛОГ
Любовь – это божий дар,
но и потеха дьявола.
Любовь – это величайшая загадка
Мира, она не приемлема уму человека,
поддается не разуму, а соблазну.
Лето 1995 года.
Стояла темная и устрашающая до мозга костей ночь. Казалось, духота охватила весь город, не давая уснуть ни на минуту. Даже звезды спрятались от ужасной духоты. Большая и хмуро надутая туча нависла над всеми, хотя дождя и не было.
Сони лежала на кровати и не могла уснуть. Удушающая духота не давала ей сомкнуть глаз. Она долго переворачивалась с боку на бок, однако на мгновение глаза сомкнулись, и она задремала.
В глубине далекого сна ей послышался нежный и такой мягкий зовущий голос: «Сони… Сони… Сания…» Он казался таким знакомым и так сладко ударялся в ее слуховые клапаны, что неожиданно свинцом налитые веки открылись сами по себе.
– Это ты любимый? – протяжно произнесла лишь она и отвернулась от него, но словно ударенная током резко обернулась. Сон улетучился в одну минуту. «Сон это или явь», – пульсировало в мозгу.
– Как,… это ты? – еле произнесла она и бросилась в объятия мужа.
– Да милая, это я, – ответил Камал.
– Но… но, ты же… был… – отрывисто лепетала Сони, нежно поглаживая его лицо.
– Я тебе все объясню, но только после. Могу сказать только одно, мне нужно срочно уехать, ненадолго. Я пришел проститься, – он медленно уложил ее и начал целовать шею.
– Как это уехать? Что проис… – дальше она уже не смогла ничего сказать, так как он закрыл ее рот в страстном поцелуе.
– Милая, после…
Он медленно скользил по ее телу, наслаждаясь ароматом мягких волос, от которых веяло душистым запахом полевых цветов. Сони немного успокоившись, стала поглаживать его курчавые, длинные волосы. Он нежно гладил ее от талии до грудей и обратно. От прикосновений его рук соски затвердели и гордо устремились ввысь. Он опустил голову, взял в рот сосок и обвел языком в полукруговом обороте. Ощутив, как ей приятно, так как она нежно и страстно прижимала его голову к груди, он настойчивее начал сосать грудь.
Сони сладко постанывала, он отрывисто дышал, сжимая груди, лаская ее нежное тело, как шелк. Желая продлить сладкое ощущение, Камал положил руку на бугорок расположенный ниже живота и проник в ее шелковые розовые складки. Ему навстречу хлынул жизненный сок из глубин вагины. Сони тихо застонала, ее гибкое тело извивалось и подрагивало в предвкушении сладкого наслаждения. Исследуя языком, каждую клетку ее тела Камал опускался все ниже и ниже, оставляя за собой влажный след от его жарких поцелуев. Дойдя до желанной цели, он остановился, вдыхая мускусный запах ее страсти. И долго не задумываясь, его руку заменили горячие губы. Взяв губами набухший клитор от возбуждения, он начал ласкать его языком.
Словно волна судороги прокатила по всему телу Сони, учащенно забился пульс, не выдержав этой сладкой муки, она тихо выдохнула:
– Камал… Я сойду с ума… войди в меня…
Его вздувшийся фаллос медленно входил в шелковый канал ее влагалища. Сони обвила его ногами, желая ощутить его полностью в себе. Медленно, продлевая острое желание в ней, и словно дразня ее, Камал делал слабые, неторопливые движения туда и обратно. Сони двигалась в такт его движениям, отчего еще больше разгорелась в нем страсть. Постепенно ускорялся ритм их божественной оргии, в которой они превозносили друг друга на высоту наивысшего блаженства. Каждый из них близился к концу этой страстной муки любви и тела влюбленных забились в конвульсиях оргазма.
Камал дышал тяжело и отрывисто, и даже не услышал, может быть в порыве страсти, как слегка вскрикнула его жена в мучениях любовных наслаждении. Изнемогая от быстрых и бесконечных толчков проникая все глубже и глубже, он взорвался в самой ее глубине святая святых, где происходит огромное чудо дающее жизнь человечеству. Оргазм разлился по всему телу Сони сладкой волной.
Наконец-то кончив, Камал обессилено отбросил голову на мягкую подушку. Силы словно покинули его; полное опустошение, окружив их, витало в воздухе, но он еще и еще готов был заниматься с ней нескончаемым удовольствием, даруемым плотью. Немного придя в себя, он принялся целовать ее шею, плечи, руки, грудь.
Сони лежала, откинув голову назад. Волосы волнистыми локонами расползлись по всей подушке. Руки были откинуты за голову. Судя по спокойно вздувавшейся груди, Сони дышала глубоко и ровно, словно спала как младенец. Немного полежав, она нехотя открыла непослушные веки, и любопытный взор устремился на мужа.
– Теперь то, ты можешь рассказать, в чем дело? – сделав хмурый вид и стараясь придать голосу строгость, спросила Сони.
Камал нежно смотрел на прелестное лицо жены, которое старалось показаться строгим, однако не получалось. В полутьме оно было еще милее и красивее. Разглядывая ее, он внезапно улыбнулся:
– Ну, не надо делать такой строгий вид, у тебя не получается. Лучше улыбнись.
– Ты что, смеешься надо мной? – удивилась Сони и одна бровь медленно приподнялась.
– Ну-ну, успокойся, – обняв жену за талию, он коснулся ее губ и провел по ним языком, – это для твоего же блага. Много будешь знать, быстро состаришься…
– Нет уж, уволь, ты должен мне ответить. В конце концов, я твоя жена и имею права знать, в чем дело…
Нотки злости уже начали отделяться от строгости. Сони облокотилась на руку и продолжила:
– Я не понимаю, что происходит? Меня не пускают к тебе. Тебя так бесцеремонно сажают и вот, ты здесь?! Тебя отпустили, да?
– Ладно, только успокойся. Хорошо?… Я… Я просто удрал, – тихо произнес Камал.
Сони удобно расположилась на кровати, предположив, что рассказ будет длиться долго, и не ошиблась.
– Понимаешь, здесь замешана мафия. Точнее элита города, а в особенности власть над городом. Как ты знаешь, мой отец был большим боссом всей мафии города, чуть ли не над самим городом. А Педро, этот метис, появился позже. Да, у него было много людей, связей, силы всегда были на его стороне и он был крупный мафиозник – отъявленный негодяй, настоящий рэкетир. Я точно не знаю, так как нет доказательств, но чувствую, что это его рук дело. Педро побаивался отца, но и власть над городом тоже могла его соблазнить. Отец предупреждал меня, велел быть на чеку, а я счел это безумием, наваждением очумевшего старика, и вот… Ты знаешь, у нас были разногласия, мы часто спорили с ним. Да и все знали наши отношения. Но я не убивал отца. Ты ведь мне веришь? – с надеждой в глазах он смотрел на нее.
– Да, милый, верю. Но я не могу понять, какое имеет это отношение к твоему суду?
– Просто, это было подстроено. Это хорошо разыгранная комедия. После отца всем этим владею я. А значит, я становлюсь большим боссом. И поэтому всё было заранее спланировано против меня. Мой адвокат, мои связи, даже бабки не помогли… и ещё этот лжесвидетель. Он же подонок и все это знают. Даже мой приговор был заранее предрешён.
Он замолк на минуту, скрипя зубами от злости до такой степени, что желваки заходили на скулах.
На мгновение перед глазами Сони пронеслась та картина в суде. Она отчётливо вспомнила судью: полноватый мужчина, лет сорока-пятидесяти, если не больше. Расплывшееся от жира лицо. Узкие, в угрожающей гримасе губы, маленькие глазки, которым совсем не соответствовал большой жирный нос с раздувавшимися ноздрями. По его взгляду можно было понять, что он принял окончательное решение, потому как он даже не слушал, как грубый и несдержанный прокурор жёстко допрашивал её мужа.
Камал же гордо, с королевской осанкой, стоял на скамье подсудимых. Такой красивый, статный, гордый, благородный, честный, с изысканными манерами, он стоял с гордо поднятой головой, так что все вокруг меркли на его фоне. Его неприступность, умение держать себя поражала Сони, и она гордилась им, несмотря на то что он стоял на скамье подсудимых. Его глаза блестели, оглядывая окружающих презрительным взглядом. Крепкая, поистине прекрасная мужская фигура держалась ровно, со скрещенными руками на груди. Мощный торс, атлетическая грудь, широкие плечи. Это всё дополняли длинные локоны, чуть касающиеся плеч. Они ещё больше придавали варварской красоты правильным чертам его лица и королевскому виду. Камал гордо, чётко, ясно и без сомнений отвечал на все подлые и гнусные вопросы прокурора.
В ту минуту ей показалось, что Камал удивительно схож с Жоффреем де’Пейраком. Однако Камал красив без каких-либо изъянов и недостатков, но та же харизма и магнетизм. Те же манеры, та же грация и благородство, та же неприступность, та же недоступность соединяла этих двух таких разных людей. Сони лишний раз напомнила себе, что Камал представитель голубых кровей, хоть и по шею вместе со своим отцом влез в грязные делишки.
И вдруг перед её взором предстала фигура прокурора, кидающие свои жестокие обвинения.
– Это вы! Вы убили его!!! – твердил он, пытаясь сломить Камала.
– Нет, и еще раз нет, – твердо и непоколебимо ответил Камал.
Прокурор бросил злобный взгляд и ввел в зал заседания лжесвидетеля, которого долго допрашивал, пытаясь доказать вину Камала. Тот же держался гордо и терпеливо. Его неприступность даже больше, чем слова, говорила сама за себя. Но судья лишь ударил по столу молоточком во время оглашения приговора, бесцеремонно вынес вердикт, тем самым засадив обвиняемого, может, на пятнадцать или двадцать лет.
Она уже не помнила сейчас, что от такого ужасного приговора у неё голова пошла кругом. Поднялся шум, гвалт. Группа верных людей Камала кричала о ложном и несправедливом приговоре, но фигура судьи уже исчезла за дверью.
Двое громил-охранников, надев наручники, грубо потащили Камала к выходу. Не понимая, что делает, Сони бросилась к мужу, вскричав:
– Нет!
Камал нежно гладил ее лицо, вытирая крупные бусинки слез. Наручники мешали ему обнять жену.
– Я не убивал отца. Ты мне веришь? – голос его задрожал.
– Да, да… – с трудом выговорила Сони и обняла мужа, тем самым намереваясь оградить его от жестокого приговора.
Однако охранники с силой выволокли его, оттолкнув от него жену.
Все это померкло, как сон в затуманенном мозгу Сони. Она медленно открыла глаза, которые незаметно закрылись в безмятежном воспоминании. Этот страшный момент в суде оставил свой осадок в сердце Сони, от чего по ночам ей снились кошмары.
Сони повернула голову в сторону мужа. Камал надев уже брюки, медленно натягивал на плечи рубашку.
– Ты уже проснулась? – повернувшись к ней, улыбнулся Камал.
– А я и не спала, – улыбнулась в ответ Сони.
– Ну ладно. Мне уже пора, милая, – поцеловав жену в шею, Камал встал.
– Что ты собираешься делать? – схватив его за руку, спросила Сони.
– Мне нужно срочно исчезнуть, пока не найду доказательства против Педро, – решительным тоном заявил Камал.
– А как же я? Ты меня бросаешь? – удивилась Сони, – Я пойду с тобой.
– Пойми, это опасно. Не беспокойся, я с тобой свяжусь.
– Мне страшно, Камал…
В темноте ночи раздался тихий крик филина. Сони крепко прижалась к мужу, испугавшись не то звука дикой птицы, не то возможной опасности, что могут появиться на пути мужа. Он обнял её и ласково шепнул:
– Ты что, испугалась? Не бойся, это сигнал для меня. Значит, мне уже пора.
– Не оставляй меня, – почти со слезами прохныкала Сони.
– Ну что ты как маленькая, не надо. Я же каждый день буду звонить тебе. И к тому же с тобой будут все наши: Игорь, Наталья, Димка, Джек. Влад оставит тебе несколько человек для охраны. Всё будет хорошо!
– Мне было бы лучше и безопаснее с тобой…
– Если ты будешь так говорить, я не смогу уйти. О-о-ох! Что же мне делать, чтобы ты поняла… Да ладно, к чёрту… Остаюсь, всё. И к чёрту всё, что бы ни случилось!
– Нет-нет, ты должен скрыться. Я просто беспокоюсь о тебе. Если ты возьмёшь меня с собой, вместе было бы легче и…
Он только хотел было возразить, как снова раздался крик филина.
Сони в смятении чувств посмотрела на любимого.
– Любовь моя, иди… иди, я буду за тебя молиться… и буду ждать твоего звонка… – она склонила голову и слегка подтолкнула его скорее уходить.
– Ты уверена, милая?
Сони слегка качнула головой. Он встал и подошёл к окну.
– Камал… береги себя…
Он закрыл глаза в знак согласия и исчез, легко выпрыгнув в окно.
Глава 1 – «Похороны»
Стоял жаркий июльский полдень. Было невыносимо душно. Солнце стояло в зените, высокое атмосферное давление просто подавляло всех. Люди сидели в своих домах, не высовывая носа наружу, и даже животные попрятались по норам. Только лишь одинокий «Уазик» советских времён медленно катил по шоссе. На улицах не было ни души. Город не подавал никаких признаков жизни. Автомобиль с надписью «милиция» (старой марки, 70-80-х годов, когда ещё существовал грозный и могучий Советский Союз) выехав за город, повернул направо и остановился у больших ворот.
В прихожей располагался уголок отдыха с небольшой стойкой бара, называвшийся малым, одновременно заменяя гостиную. Там уютно расположились и мило беседовали Сони и Дмитрий.
– Значит, ты уже всё решила: открыть вроде мини-парка в сиротском приюте? – небрежно спросил Дмитрий.
– Да. И я хотела возложить это дело на тебя. Вот все требуемые бумаги, – взяв со стола папку, Сони подала её Диме. – Договор с банком, требуемая сумма… одним словом, всё в порядке. Тебе нужно только присматривать за ходом дел. Ты согласен?
– Конечно!
На стойке малого бара зазвонил телефон. Появился неизвестно откуда управляющий над прислугой – Джек. Подняв трубку и выслушав, он повернулся к Сони:
– Дочка, приехали из управления. Желают встречи с тобой.
Сони строго настрого запретила Джеку называть её мадам, госпожой или сеньорой, так как любила его, как родного отца. И поэтому он называл её дочерью, что приносило ей огромную радость. Тем более что и он привязался к ней как к близкому, родному человеку.
– Скажи, что я их приму, – ответила Сони.
Дверь открыл Джек, и вошёл молодой парень, примерно лет двадцати пяти, без формы, в гражданском. Управляющий протянул ему руку в знак приветствия. Посетитель обратил свой взор к молодой женщине. Сони спросила его, полулёжа на софе в гостиной:
– Что вас привело ко мне? Я ведь уже ответила на все вопросы. Или у вас ко мне иное дело, лейтенант?
Эти плавные завораживающие движения, этот ясный глубокий взгляд лишь подчёркивали её красоту. Было видно, что богиня Афродита покровительствует ей. В свои двадцать два года она была прекрасна, как раскрывшийся бутон розы. Прямая горделивая осанка, стройная, изящная фигура, бархатные вьющиеся волосы спадали до плеч. Сочно-красные губы были похожи на спелые вишни, налитые сладким соком. Под длинными, чёрными ресницами блестели большие, как алмаз, глаза, а в них сквозило любопытство. Грациозная, таинственная богиня красоты восседала на своём троне. Даже если трон заменял диван, всё же она выглядела величественно.
– Госпожа, будьте мужественны! Впрочем, это ещё не точно… Ваш муж…
Пелена страха надвинулась на Сони. Сердце ухнуло в пятки. Резко встав и стараясь скрыть свои эмоции, она спросила:
– Что с ним?
– Найден труп вашего мужа. Вам требуется пройти процедуру опознания. Его нашли в сточной канаве. Тело изуродовано. Экспертиза показала, что смерть наступила в результате ранения.
Но Сони уже не слышала ничего. Затуманенный убийством мужа мозг не воспринимал слова лейтенанта. В голове пульсировали только слова: «Найден труп вашего мужа». Земля уходила из-под ног. Голова шла кругом. В глазах помутнело. Сони старалась держать себя, но какая-та непомерная тяжесть придавила её, как бетонная плита, и она рухнула прямо на персидский ковёр.
***
На опознание тела ходил Дмитрий. Опознав его, он подтвердил, что это Алимов Камал Даниярович.
Во всех местных газетах были напечатаны статьи о пышно прошедших похоронах, озаглавленные примерно так: «Дон Дэни и сын», «Двойное убийство», «Обнажённый приговор» и тому подобное.
Сони ничем не интересовалась, даже на похороны не смогла пойти, так как ноги предательски подкашивались и не держали её.
С тех самых пор, как она узнала о смерти мужа, она заперлась в своей комнате.
– Господин, вы может сможете ей помочь? Вы же доктор, – с надеждой в глазах спросил Джек Игоря, приехавшего из круиза вместе с женой, – Она стала, как невменяемая, никого не принимает.
– Ужасные вещи ты мне рассказал, Джек, – поглаживая щёки, задумчиво ответил Игорь. – Но всё же я попробую… – с сомнением в голосе сказал он. И тут его осенила одна здравая мысль: – Может, лучше тебе попробовать, Натали? Ты же её подруга.
– Господи, как всё изменилось за эти два месяца, – еле выговорила Наталья.
Но, как ни старались Игорь и Наталья, они не смогли добиться встречи с Сони. Она просто на просто не открыла им дверь.
***
Дни шли за днями, неделя за неделей. Так пролетел месяц.
– Господин, помогите, я не понимаю, что происходит… у неё жар, она всё время бредит, – однажды вечером побеспокоил Дмитрия Джек. – Может, врача вызвать?
– Что с ней? – забеспокоился тот и отправился в её покои.
Сони ворочалась в постели, стонала, бредила, произнося что-то непонятное.
– Иди, Джек, я посижу с ней. Дай только миску с водой и салфетку, сделаю ей холодный компресс на лоб. Врача не вызывай. Игорь же доктор. Если надо будет, я его позову.
– Но он ведь с женой на вечеринке?
– Ничего страшного, – похлопал его по плечу Дмитрий. – Я его вызову. А ты иди спать.
Дима сел на край кровати, приложил компресс на лоб Сони и с любовью посмотрел на неё. Она совсем исхудала, была бледна как мел.
– Сони, зачем ты себя мучаешь? – ласково прошептал он и погладил по волосам.
– Камал… любимый… – бредила Сони.
– Успокойся, всё будет хорошо, – успокаивая, он обнял её.
Сони била дрожь, и вся она была в холодном поту. На какое-то мгновение она слегка приоткрыла глаза и прошептала:
– Ты вернулся?.. Камал… – Сони смотрела на него, с трудом приоткрыв глаза. Влажные губы раскрылись, словно в ожидании поцелуя.
Своим вопросом она застала его врасплох. Не зная, что ответить, чтобы не ранить, он солгал:
– Да, милая, я вернулся, – и впился в её губы горячим поцелуем.
Сони хотела любви, она жаждала своего мужчину. И в полубессознательном состоянии она раскрыла ему свои объятия, принимая его ласки.
Дмитрий сильно возбудился. В глубине души он понимал, что поступает бесчестно по отношению к ней. Сони бредила, словно в лихорадке, она не понимала, что делает. И всё же он не удержался и овладел ею.
***
Солнечный луч ворвался в комнату с приходом рассвета. Раздвинутые шторы впустили свежесть летнего утра.
Сони, раскрыв веки, увидела стоявшего у окна полуобнажённого мужчину. Медленно проведя взглядом по комнате, она остановила свой взор на вещах, разбросанных по полу. Переведя взгляд на своё бесстыдно обнажённое тело, Сони ощутила какую-то непонятную боль и безмерное опустошение. Она вдруг поняла, что совершила какую-то страшную ошибку, и в подсознании стали смутно вырисовываться нечёткие воспоминания.
– Зачем ты это сделал? – Сони с упрёком смотрела на Дмитрия.
– Ты сама знаешь. Только так можно было тебя встряхнуть, вернуть обратно…
– Нет, нет, нет… – она тихо вздохнула: – Как я хочу умереть! Мне незачем жить. Я умерла вместе с ним…
– Незачем?! Не будь эгоисткой. У тебя трёхлетний сын. Камал не простил бы тебе этого, – строго выговорил Дмитрий и, взяв её за руки, немного смягчил тембр голоса: – Понимаешь, смерть – это естественный оборот жизни. Все мы когда-нибудь умрём. И это нужно принимать, как должное, обычное явление природы. Смерть – это ещё не конец света и не нужно опускать руки. Нельзя отчаиваться, надо бороться и продолжать жить. Ты должна жить ради сына… Люди рождаются, живут, умирают, а жизнь идёт своим чередом. Ты не должна винить себя за то, что случилось сегодня ночью. Этого можно было ожидать, потому что ты живой человек и у всех нас есть свои потребности… ты нуждалась в любви и ласке. Я дал тебе это. И это не было простым одолжением. Потому что… я люблю тебя… и уже давно люблю… Жизнь не кончилась смертью Камала. Ты жива! И у тебя есть сын, значит, жизнь продолжается. Ты должна пересилить себя и начать всё сначала, а главное жить снова. Это и называется жизнь.
Слёзы медленно крупными каплями катились по её щекам.
– Я не могу больше так жить… Я старалась, думала, всё пройдёт, боль утихнет… но это невыносимо.
Дмитрий нежно обнял её, как бы защищая от жизненных невзгод.
– Но ты должна жить. Ради сына! Ты знаешь, я люблю тебя. И всегда буду рядом. Можешь располагать мною в любой момент. Скоро твоя депрессия пройдёт и всё будет хорошо.
Он прижал её к себе, и Сони зарыдала на его груди.
Они ещё долго беседовали о жизни и смерти. Дмитрий психологически успокаивал её истерзанную душу страданием. Она ощущала его теплоту, заботу и чувствовала, что жизненные силы возвращаются к ней. До этого момента жизнь казалась ей такой жестокой, безжалостной, ведущую какую-то неестественную игру. А Дмитрий был таким настоящим, излучающим ласку жизни, не изведанную никем.
– Да… да, я буду жить. Но лишь для одного – для мести! – сквозь слёзы прошептала она.
Да! Она твёрдо решила, что будет жить ради сына, а главное – ради мести. Она чувствовала, что теперь жизнь её пойдёт по-другому. Судьба сделала крутой поворот, и она изменилась. Да, в ней что-то сломалось, но потеря помогла ей приобрести мужественность, а главное, цель в жизни. Теперь она не была той слабой, наивной девушкой, в ней проснулась женщина. Оскорблённая, убитая горем женщина, которая взяла в свои руки вожжи на колеснице своей судьбы, чтобы расплатиться с врагами за всё и сполна!
Начиналась новая жизнь. Борьба с врагами будет не на жизнь, а на смерть. Открывались ворота не в рай, а в ад. Око за око, зуб за зуб! Жестокость на жестокость, ни капли доброты, никакой пощады никому. Она знала: месть её будет кровавой, даже если ей придётся потом перевернуться в гробу.
***
Люди, оставленные Владом, были готовы к нападению в любой момент и в любом месте. Но никакого приказа Сони не давала, так как знала, что их тылы ещё слабы. Вначале нужно привести врага в замешательство.
И опять дни медленно тянулись один за другим. Дмитрий помогал ей везде и во всём. Он нашёл осведомителя, который доставлял им подробную информацию о доне Педро и его мафии. Но пока что добытый ими компромат не имел решающей роли в их задумке. Мелкие сделки, грабежи, убийства – всё это анонимно докладывались в управление полиции. На всё это тратить людей попросту было глупо с её стороны. Сони чувствовала каким-то шестым чувством, что вскоре она получит тот самый убойным компромат, что поможет ей в её мести.
Сони, учитывая надвигающиеся события, решила, что сына на всякий случай нужно отправить подальше из этого города вместе семейством Игоря.
Эту мысль Игорь принял очень враждебно.
– Ты хочешь избавиться от него! – бросил жестокую фразу Игорь в лицо Сони, чем задел её до глубины души.
– Не смей! – Сони испепеляющим взором сверлила Игоря. – Ты не имеешь права осуждать мои действия. Я лучше знаю, что необходимо моему сыну. Я вполне понимаю, что делаю. Это мой сын! И ты понятия не имеешь, на чём основывается мой поступок.
– Не забывай, что он вырос на моих глазах. Я отношусь к нему, как к родному сыну, – парировал Игорь. Он был другом детства Камала.
– Я и не сомневалась в этом, Игорь. И поэтому хочу, чтобы вы с Натальей поехали в Лондон с моим сыном на определённое время.
– Но почему? Объясни, почему ты не желаешь откровенно сказать, в чём дело? – удивился Игорь.
– Я объясню тебе после. Прошу, не расспрашивай меня больше ни о чём, – Сони умоляюще взглянула на Игоря.
В конце концов Игорь сдался, хотя их препирательства длились довольно долго. Игорь обвинял её во всём, желая найти подходящие аргументы: и в том, что она безжалостна по отношению к собственному сыну, и в том, что она хочет избавиться от него ради своего благополучия, и всё такое в том же духе.
Слова Игоря были жестокими. Сони чуть было не разрыдалась от таких беспочвенных обвинений в жёсткости и эгоизме. Но всё обошлось.
Сони в конечном итоге отправила их в Англию. Хотя бы в этом она может быть спокойна. Кто знает, сколько лет будет длиться вражда между ней и Педро.
Через месяц после отправки сына в Лондон Сони вышла замуж за Дмитрия.
Нет, она не забыла Камала и любила его по-прежнему. Дмитрия она знала с детства. Они были дружны столько, сколько знали друг друга. А ещё Дмитрий любил Сони, несмотря на то что она вышла замуж за его друга. Странная это была история. Хотя Дмитрий был предан Сони, всегда поддерживал её и был рядом. Он столько для неё сделал… Может, из чувства благодарности она и вышла за него… Она не знала.
Да, она любит Диму и всегда любила… Только по-своему… как друга… но не так, как Камала… Камала она любила безумно и страстно. Диму же любит нежной, спокойной и благодарной любовью. Скорей всего, это можно было назвать дружбой, чем любовью… но не в этом дело… Она думала, что сможет полюбить Диму. Кто, как не он, достоин этого? Сони думала, что справится с этим, сможет подарить ему свою любовь, заботу и нежность.
Узнав о беременности после их единственной ночи, у неё и подавно не осталось выбора. Дмитрий настоял на браке, приведя достаточно аргументов для этого, и поклялся, что никогда не прикоснётся к ней, пока она сама этого не пожелает. Даже фиктивный брак может сотворить чудеса, если когда-нибудь будет суждено ей ответить на его чувства.