Dari Gray
Я тебя присвою
Глава 10
Валерия
Всё как в тумане…
Приезд Скорой, срочная подготовка к операции.
Одно помню точно, Глебов держал меня за руку всю дорогу, пока ехали до больницы. Когда он присел передо мной на пол, а потом прикоснулся губами к моей ладони, сердце пропустило удар. Я забыла, как дышать. Даже резкая боль в боку ушла на второй план. Никогда не видела его сочувствующим кому-то.
Маме не стала звонить, у неё сегодня назначена сложная операция, зачем отвлекать и волновать по пустякам. Аппендицит – это не операция на открытом сердце. Стандартный случай, с которым справится любой хирург. По крайней мере, я на это надеюсь.
Ведь не зря же люди учатся по шесть лет. Или сколько у них длится обучение?
Перед наркозом, помню улыбающееся лицо врача, который говорит:
– Давай считать вместе,
– Десять;
– Девять;
– Восемь;
– Се….
Дальше темнота.
Прихожу в сознание и открыв глаза, понимаю, что уже лежу в палате. Довольно просторная. Одноместная. Белые стены с бледно-голубыми полосами. Два окна с бежевыми римскими шторами, собранными в рулон, на подоконнике одного из окон стоит какой-то красивый комнатный цветок. Исследую комнату взглядом дальше. Слева от меня, на стене, висит довольно большая плазма. Напротив меня, красивая картина, дождливый Париж, люди снуют туда-сюда с зонтиками, а на заднем плане возвышается визитная карточка этого города – Эйфелева башня. Сразу вспомнилась популярная песня Zaz- Je veux.
Чуть привстав, хочу заметить, на очень удобной кровати, с различными кнопочками, чувствую очень неприятные ощущения. Точно, шов. Стараюсь не делать лишних движений, причиняющих дискомфорт.
И тут на меня накатывает, как ледяной душ, осознание того, что случилось и именно Дементор был всё время рядом, ну почти всё время.
Глаза пробегаются еще раз по палате – ни-ко-го.
А ведь обещал быть рядом…
Ладно, что-то я расклеилась. Всё не так уж плох, я, одна, в випке. Конечно и дураку понятно, как я тут оказалась. Даже как-то неловко. Я его ударила по его достоинству, а он мне вип-палату оплачивает.
…
Тихий стук в дверь. Дверь открывается практически сразу.
На пороге стоит мой спаситель. Если можно, так сказать. Дементор и спаситель – это антитеза какая-то.
– Ну как ты? – произносит он тихо и с видимым волнением в голосе.
– Пока не понятно, но сто процентов, это состояние лучше, чем было у меня в универе. Спасибо тебе за всё, и за палату, и за… – он поднимает ладонь в воздух в предупредительном жесте, и обрывает меня на полу слове.
– Прекрати, не надо благодарить…
Проходя палату, отодвигает от стола стул и ставит его рядом с моей кроватью.
– Что-нибудь хочешь? – карие глаза сканируют меня.
Отрицательно качаю головой.
– Не знал, что твоя мама тоже хирург, – ступор, вот что сейчас происходит со мной.
Моргаю несколько секунд, пытаясь вникнуть в смысл слов.
– А откуда ты знаешь про маму, – с недоверием кошусь на Дементора.
– Кх… Кх… – немного замявшись, начинает ответ издалека.
– Когда тебя повезли в операционную, я подумал, что, всё-таки надо сообщить твоим родным, где ты находишься.
– И? – теперь мои глаза сканируют его лицо не пропуская ни миллиметра.
– Так вот, одна улыбка и одна шоколадка решили вопрос, – он начинает улыбаться.
– Можно пожалуйста сразу всю информацию, я сейчас не в состоянии, чтобы строить догадки, – хмурю брови.
– Ууу… не делай так больше, ты сейчас похожа на злого, маленького хомяка, – касаясь пальцами складки на лбу, пытается её разгладить.
– О чём это я, о шоколадке. Взяв в регистратуре, ненадолго, твою карточку я посмотрел контактную информацию, там был указан номер твоей мама. Я позвонил и предупредил, она скоро приедет.
– Заа-чее-м, – со стоном откидываюсь на подушку.
– У мамы сегодня должна была быть сложная операция, ей нельзя волноваться.
– То есть ты думаешь, что здоровье её ребенка не так важно? Не глупи, – а вот и возмущение.
…
В коридоре слышится как-то шум…
– Женщина вернитесь, – доносится до нас.
– Бахилы, бахилы… наденьте… так нельзя…
А в следующее мгновение на пороге появляется взволнованная мама. Тяжело дыша, она подбегает ко мне и начинает осматривать с ног до головы.
– Да, мама, прекрати. Со мной всё нормально.
– Ва́лери, почему я узнаю о твоем состоянии от совершенно постороннего человек?! – этот посторонний человек сейчас у тебя за спиной, если что.
– Ва́лери? – недоумённо произносит Дементор.
– Ой, простите, я вас не заметила.
– Александр, – тянет руку, в приветственном рукопожатии.
– Очень приятно, Полина Алексеевна, спасибо большое, что позвонили и предупредили, и были с Лерочкой, – надо же, а я ожидала увидеть, как минимум, Армагеддон.
– Эй, я всё еще здесь, -подаю голос и машу рукой.
– Я ненадолго отойду, хорошо, – молодец, вовремя решил нейтрализоваться.
– Так, почему ты мне не сообщила? – мама с недовольством смотрит на меня.
– Да потому, что я тоже за тебя переживаю, и знаю, что у тебя сегодня сложный и ответственный день.
– Не преувеличивай, моя профессия предполагает, что бы каждый мой день был ответственным.
– Как себя чувствуешь? Налетела на тебя, даже не спросив, – мама заметно смягчается.
– Уже лучше.
– Что за Александр? Я про него раньше не слышала, – многозначительно играет бровями.
– Просто учимся в одном универе, помог мне дойти до медпункта, – стараюсь звучать отстранённо.
– И поэтому ты просто в вип-палате, – смеётся она.
_________
На канале атмосфера Парижа
Глава 11
Александр
Хм… Валери…
Красиво и необычно. Первый раз слышу такое сокращение от имени Валерия.
Включив харизму, заполучаю карточку Ведьмочки и быстро нахожу контакты для связи. Странно. В графе: «Кому разрешаете сообщить сведения о себе» указана лишь мать. Ладно, потом выясню детали. Набрав номер, гипнотизирую экран телефона не решаясь нажать кнопку вызова. Что сказать? Ваша дочь сейчас лежит на операционном столе?
Выдохнув. Всё же нажимаю вызов. Гудок, второй, третий. Уже собираюсь отключится, как в трубке слышится приятный голос:
– Ало, Кто это?
– Здравствуйте, меня зовут Александр, я учусь вместе с вашей дочерью. Ей на парах стало плохо, мы сейчас в третьей клинической. Подозрение на аппендицит, – протараторив всё это на одном дыхании, хочу убедится, что меня всё ещё слушают.
– Поняла, спасибо, еду, – и абонент отключается.
Выдохнув, сажусь на маленький диванчик из эко кожи, противного оранжевого цвета в коридоре и ссутулившись разглядываю стенды с различными красочным зарисовками внутренних органов, на противоположной стене. Ещё до конца не отошёл от происходящего. После того, как увидел страх в глаза Леры, мне захотелось её защитить. Она искала во мне поддержку. Эта вредная и своенравная девочка, которая привыкла доверять только самой себе. Захотелось сказать, что пока я рядом, ничего плохого не случится. Я почувствовал себя нужным. Действительно кому-то нужным, не потому что у моей семьи есть связи, или потому что у меня много денег. Нет. А потому, что мое присутствие сейчас очень важно, для одного конкретного человека. Просто присутствие и поддержка и ничего больше.
Мимо меня снуёт персонал больницы. Прошло уже, наверное, минут сорок. Как там сейчас она?
Палата. Осеняет меня. Нужно узнать есть ли здесь отдельные палаты. После операции Лере нужно будет отдохнуть. Вернувшись к стойке информации, уточняю всё необходимое. Мне предлагают две палаты на выбор. Хотя если честно, разницы между ними нет абсолютно никакой. Пофиг, берем первую, там окна выходят на больничную ухоженную территорию, где много деревьев. Вид красивый.
Увидев врача, подлетаю к нему и спрашиваю, как всё прошло.
– Стандартно, – сухо отвечает он мне. И что это, блядь, значит? Что у них вообще может предполагать слово – стандартно.
– С Лерой всё хорошо? – не даю пройти ему дальше, слегка выставляя руки вперед.
– Молодой человек, а вы сомневались? – с издевкой произносит он.
Не то что бы сомневаюсь, но хочу быть уверен, что всё в порядке.
– Всё с вашей девушкой хорошо, сейчас она спит после наркоза. Вы можете отправиться домой.
С ума что ли сошёл, домой. Да я просто переночую во второй випке, вот и всё.
…
Не знаю сколько времени точно проходит, но залипнув в интернете, я гуглю информацию по восстановлению после операции. Обязательное соблюдение диеты, минимальные нагрузки и так далее. Не знаю сколько сайтов я открыл, но теперь точно могу сказать, что Лере можно, а что нет. На глаза мне попадается сайт больницы, с фотками сотрудников. Взгляд сразу же выцепляет знакомые черты лица. Не может быть. Увеличив фото, нахожу явное сходство. Те же глаза, губы, только волосы намного светлее. Фото подписано: Варч-хирург Первой Городской Больницы – Марковская Полина Алексеевна.
Да ладно?
Это мама Леры. Они очень похожи.
Медсестра сообщает, что я наконец могу пройти в палату.
Постучав в дверь тут же открываю её и вхожу внутрь. Ведьмочка пытается шутить, хотя это у неё сейчас плохо получается. Сразу старается поблагодарить. Прервав поток её благодарности, присаживаюсь рядом с ней. Не хочу, чтобы она чувствовала себя обязанной. Я сделал это, не потому, что хотел как-то показать себя. Наоборот. Я переживаю и хочу компенсировать всё хотя бы так.
Так хочется прикоснуться к ней сейчас. Она такая милая, нежная. Провести рукой по её чёрным, как сама ночь, волосам. Укрыть её хрупки плечи. Это стоит мне колоссальных усилий.
Я сдерживаю себя, сжимая руки на коленях.
Не хочу её пугать и напирать на неё.
За дверью слышится шум, а следом на пороге показывается красивая, стройная женщина. Очень взволнована. Дыхание сбивается, как будто она бежала, что бы быстрее оказаться здесь.
Не замечая меня, она подходит к Лере.
Ведьмочка возмущается, что мама сейчас ведет себя с ней, как с ребёнком.
Так забавно наблюдать как она дует губы и хмурит свои бровки. Мне она сейчас напоминает милого хомяка.
Что ж, нужно обозначить своё присутствие.
Женщина извиняется, что сразу не заметила меня.
– Александр, – тяну руку, в приветственном рукопожатии.
– Очень приятно, Полина Алексеевна, спасибо большое, что позвонили и предупредили, и были с Лерочкой, – в ответ я улыбаюсь и скоромно принимаю благодарность.
– Я отойду ненадолго.
Оставив Леру наедине с мамой решаю пойти выпить кофе.
У Яра сегодня гонка, собирался даже поучаствовать. Но не могу бросить Ведьмочку тут одну. Тем более не стоит её сейчас волновать. Её реакция на гонки скорее всего будет негативной, судя по тому, что с ней случилась паническая атака при быстрой езде. Что же у тебя произошло? Я обязательно это выясню и постараюсь помочь.
Глава 12
Валерия
Просыпаюсь от навязчивого стука по стеклу. Открыв глаз, лежу так минут пять. Стук продолжается. Скинув с себя одеяло, аккуратно приподнимаюсь и принимаю сидячее положение, опустив ноги на пол пытаюсь встать. Три дня пролежать в кровати – это для меня нонсенс. Придерживая рукой пластырь на месте швов, встаю с кровати и прямо босыми ногами иду к окну. Подойдя ближе, замечаю маленькую синичку. Она прыгает по водоотливу и иногда пытаясь попасть внутрь, бьётся о стекло клювом.
– Эй, ты чего творишь, – подхожу ближе и стучу пальцем по стеклу.
Птица тут же пугается меня и молниеносно улетает. Ну вот, теперь точно одна. За окном очень красиво, деревья стоят уже полностью желтые, кое-где проглядывает буро-красная листва. Хмурое небо, идеально вписывается в эту картину. На клумбах стоят еще не убранные, отцветшие цветы. Мне кажется, что вот-вот заморосит дождь. Долго стою и разглядываю, что происходит на улице. Желудок призывно урчит и напоминает о себе. Впервые за всё время, что я тут, у меня появляется чувство голода. Скоро придет врач, если после осмотра всё будет хорошо, возможно, завтра меня выпишут. Надо хотя бы привести себя в порядок.
Подхожу к небольшому столику и открыв первый ящик, достаю расческу. Взгляд в зеркало – кошмар, это что, гнездо кукушки у меня на голове. Бледная как моль, под глазами залегли синяки. Сейчас меня можно легко принять за Голлума из «Властелина колец». Хорошо, мама привезла косметичку и сменные вещи. Не без труда, всё же удается соорудить некую конструкцию на голове, похожую на пучок. При поднятии рук над головой бок неприятно тянет. Выудив из косметички ВВ-крем, слегка замазываю эту «прелесть» под глазами. Достав из сумки футболку и спортивные широкие штаны, переодеваюсь.
…
В палату входит доктор. На вид, около пятидесяти. Темно-русые, кое где уже с проседью, кудрявые волосы короток подстрижены. Ярко синие глаза смотрят на меня сквозь очки в красивой деревянной оправе. Подтянутая фигура говорит о том, что человек со спортом на ты.
– Доброе утро, как чувствуешь себя? Болит что-то?
– Доброе, немного тянет в боку.
– Давай-ка посмотрим, что тебя беспокоит, – отклеив пластырь, изучает швы. При этом его лицо остается непроницаемым.
Аккуратно ощупывает пальцами место вокруг раны. Неприятно, но болевых ощущений нет.
– Ты прям, радуешь меня, Валерия, сегодня еще понаблюдаем, если всё будет хорошо, завтра можешь готовиться к выписке.
И это прекрасно!
Хоть палата и вип, но здесь ужасно скучно, даже поговорить не с кем. Мама приходила еще два раза, Алиска забегала один раз. А вот Дементор, с чувством выполненного долга, видимо решил самоустраниться, как раз после первой встречи с мамой.
Чувствую себя ужасно, я будто обязана ему. Этот факт съедает меня изнутри. Я бы и в обычной палате полежала три дня.
После осмотра мне приносят самый вкусный гречневый суп на воде, белый хлеб в виде маленьких сухариков и рыбное суфле. Боже, как же это вкусно, особенно, если ты не можешь есть несколько дней.
…
Залипнув в телефоне, проверяю страницу Алиски. Ни одного сообщения. В сети не была со вчерашнего вечера. Странно. Она обычно не расстаётся с телефоном.
А что же там у Дементора?
Был в сети двадцать минут назад. Окей. Был и был. И я ему ничего не должна! Занимаюсь самовнушением недолго. В дверь стучат, затем она медленно открывается, являя передо мной, как вы думаете кого?
Вот сейчас точно не угадаете…
И увидеть ЕГО здесь – это что-то из области фантастики. Может я сладко сплю? Это сон. По- другому объяснить его появление здесь я не могу.
Не веря своим глазам, щипаю себя за бедро под одеялом. Ауу! Больно.
– Привет Марковская, как же ты это так? Почему ничего не сказала и сидела мучилась на моей паре? – догадались, кто пожаловал?
– Илья Юрьевич? – пищу я.
– А как вы узнали? – может это галлюцинации после рыбного суфле?
– Как, как. Уже вся группа в курсе. Меня даже ректор на ковер вызывал. Мол недоглядел, – подозрительно доброжелательным тоном произносит он.
– Как чувствуешь себя, может хочешь что-нибудь? – проходя в палату, направляется прямо ко мне.
– Лучше, завтра обещают выписать, – раздаётся всё тот же писк.
Проигнорировав стул, присаживается прямо на край моей кровати. Я медленно подтягиваю ноги, сгибая их в коленях. Не знаю, можно мне принимать такую позу или нет. Хотя меня сейчас это волнует в последнюю очередь.
Климов сейчас в моей палате, да что в палате. Он сидит на моей кровати…
Вот серьёзно? То есть, когда в универе я старалась, что бы он меня заметил, результат был ноль. И всё что я слышала – это, Валерия, вы очень перспективная студентка. Но стоило мне загреметь в больницу, как он сам пришёл спросить, как я себя чувствую. Именно тогда, когда у меня грязная голова и вместо причёски – курятник. Спасибо. Я отказываюсь это понимать.
И что вообще у меня с голосом? Что за мышиный писк?
– Выписывают? – с удивлением произносит он.
– Да, врач сказал, что все хорошо и причин, держать меня здесь дольше он не видит, – уже обычным голосом.
– Тогда жду тебя у меня на парах, – он сейчас подмигнул мне, или это был нервный тик?
Я вся покрываюсь красными пятнами.
– Выздоравливай, – похлопав меня по плечу, он встаёт и направляется к выходу.
– До свидания, – лепечу я.
В этот момент дверь в палату открывается без стука, в дверном проем стоит Глебов.
Немая сцена…
– Здрасте, – бросает он, даже не смотря на Климова. В голосе ужасное раздражение.
– Здравствуй Глебов. Валерия, поправляйся. Мне уже нужно идти.
– Спасибо, что зашли, – как же глупо это сейчас прозвучало. Хочется стукнуть себя по лбу.
Мы остаёмся вдвоём…
– Уже всё преподы успели навестить тебя?
– В смысл? – теряюсь я.
– Ну просто я не вижу другой причины его нахождения здесь, что он тут забыл? – выплёвывает каждое слово в меня.
– Как ты и сказал, пришёл навестить меня, – отражаю тем же тоном.
Да кто ты такой, чтобы устраивать мне допрос!
Встав посередине комнаты, Дементор сверлит меня взглядом. А потом выдает:
– Яр на гонках вчера перевернулся, – обречённо произносит он.
Глава 13
Валерия
Моргаю несколько раз, пока перевариваю услышанное. Ком подкатывает к горлу. Мне просто нечем дышать.
– Как он? – сиплым голосом произношу я.
– Жить будет, но есть переломы.
Вижу, что переживает за друга, но изо всех сил пытается это скрыть. В этом нет ничего плохого, если ты искренне сопереживаешь своему другу.
– Давай позвоню маме…
– Не надо, – обрывает меня Дементор.
– Его родители уже занимаются переводом Яра в частную клинику, – произносит он.
Извиняясь одним взглядом.
Не ответив ни слова, беру телефон с прикроватной тумбочки и пишу сообщение Алисе.
«Что у вас произошло? Мне Саша сказал, что Филатов перевернулся на гонках. Ты сама как?».
Проходит минута, пять, десять. Сообщение так и остается непрочитанным. Скорее бы меня уже выписали отсюда. Я как будто отрезана от всего мира. И всё, что случилось узнаю последней.
Всё это время я просто молчу, копаясь в телефоне, делая вид, что не замечаю присутствия Глебова в палате. Он стоит ко мне спиной, облокотившись руками о подоконник. Смотрит в окно не произнося ни слова. Кто знает, что именно он варит в своем котелке прямо сейчас. Причёска идеальна, как будто он сошёл со страниц какого-нибудь журнала. Да он лаком для волос пользуется чаще, чем я. А как же его любимый чёрный? Сегодня одет в синие джинсы с потертостями и джинсовую рубашку. В магазине, где он одевается, закончилась чёрная одежда?
Когда я успела стать такой сукой? Вроде стараюсь общаться нормально, но мой внутренний голос нашёптывает мне каждый раз укусить словами побольнее, требуя жертвенной крови.
Решив нарушить гнетущее молчание, я решаю подать голос первой.
– Ты так и будешь там стоять, что, настолько красивый вид из окна?
Обернувшись, присаживается на подоконник, складывая руки на груди, и несколько секунд просто смотрит на меня. При этом его взгляд расфокусирован. Создается впечатление, что он смотрит не на меня, а сквозь меня. Его лицо сейчас не выражает ни одну эмоцию.
Что за осенняя депрессия?
– Слышал, тебя завтра выписывают, рад, что тебе лучше. Следующий раз советую не сидеть на паре до последнего, если у тебя что-то болит. Если конечно это не пара Климова. Мне пора, увидимся в универе, -оттолкнувшись от подоконника, быстрым шагом пересекает комнату и выходит, хлопнув дверью.
Что? Я даже не успела ничего ответить. Злюсь и бью кулаками по одеялу.
– Ну и катись! – выкрикиваю в пустоту.
Щёки вспыхивают от злости. Я придумала кучу ответов, только какой толк. Дементор обиделся. Надо же…
…
Наконец –то дома. Открыв ключом дверь нашей квартиры, мама пропускает меня вперед.
– Мам я в душ, не могу больше так ходить.
– Иди конечно, ты что-нибудь хочешь? – интересуется она.
– Если только виноградный чай, – пожимаю плечами.
Поставив сумку со сменной одеждой, иду к себе в комнату за полотенцем и пижамой. Не знаю почему я до сих пор злюсь. Ужасно выбесили его слова вчера. Хотя где-то глубоко внутри я надеялась, что он придет на выписку. Нет, с больницы меня встретила только мама. Алиса обещала зайти позже и все рассказать при встрече.
Проверяю телефон на наличие смс или звонка. Гаджет молчит.
И что, я из-за него расклеилась что ли? Да не дождётся!
Включив воду в душе, выдавливаю шампунь себе на руку, комната сразу наполняется запахом тропического манго… Смывая пену с волос, стараюсь вымыть все мысли о нём из своей головы. Всё будет как раньше. И меня это устраивает на сто процентов.
Сидя на кухне, пью ароматный чай, телефон оповещает меня, что поступило новое сообщение.
Оставив бокал на столе, тянусь к телефону. На экране высвечивается незнакомый номер.
«Здравствуй, надеюсь всё хорошо, и тебя выписали. Илья Юрьевич».
Сердце переходит на бег. Перечитываю смс ещё раз и не верю. Илья, который Юрьевич, пишет мне саааам. Надо что-то ответить…
«Здравствуйте, Илья Юрьевич. Да, меня выписали, всё хорошо, спасибо».
Руки слегка трясутся. Ни один из преподавателей не писал мне, чтобы узнать, как мои дела. Неужели он переживает?
У меня открыт больничный ещё на неделю. А я уже не рада этому. А вдруг он написал мне только из вежливости. Нет. Не буду об этом думать.
…
Ближе к вечеру звонит Алиса, сказать, что скоро будет у меня.
– Привет, проходи, – подруга обнимает меня в дверях.
– Привет, ну как ты?
– Я-то нормально, ты лучше выкладывай что у вас произошло? – затягиваю её в квартиру, закрывая за нами дверь.
Алиса снимает куртку и кроссовки. Она очень грустная. Проходя в комнату, предлагаю ей что-нибудь вкусное, отказывается от всего.
– Ты же помнишь, что я говорила тебе про то, что Ярик участвует в гонках, – я согласно киваю.
– Так вот, было три заезда. Он участвовал в третьем. Я стояла почти у самого финиша у ограждений, там был Влад, этот придурок начал меня обнимать, проезжая мимо нас, как раз в этот момент, Ярик это увидел, отвлекся и потерял управление. А следом его ударила вторая машина, участвовавшая в заезде. От удара машина перевернулась. Лер, это всё я. Я виновата понимаешь! – глаза Алисы наполняются слезами, нижняя губа предательски трясётся. Она еле сдерживается, чтобы не заплакать.
– Чушь полная! –восклицаю я.
– Ты тут вообще не при чём, это просто ужасное стечение обстоятельств, – волна негодования пробуждается во мне.
Если так рассуждать, там виноват каждый, один спровоцировал, другой не среагировал. Но точно не Алиса.
– Как Яр, – Алиса шмыгает носом.
– У него перелом трёх рёбер, перелом руки и многочисленные ушибы, – облокотившись руками о собственные колени, она накрывает лицо ладонями и всхлипывает.
– Даже не думай считать себя виноватой в этом, поняла меня?
– Это еще не всё… Его родители в бешенстве от происшедшего, они считают, что это из-за меня Яр участвовал в этих гонках, типа хотел мне что-то доказать. Они не пускают меня к нему.
– Они что вообще не в адеквате? – я была права насчет мажоров. Что дети, что родители.
– А мои, сказали, что бы я держалась от него подальше, – на подруге просто нет лица.
________________
Ребят, небольшой спойлер. Кто читает "Я тебя ненавижу", узнает из сегодняшней главы, что же случилось с Яром чуть раньше)
На канале визуал наших героев.
