Данияр Темирбекович Джумалиев
Почти
– Но, с тебя чай с конфетами. В среду после занятий я абсолютно свободен, в общем, можем позаниматься.
– Договорились.
Прозвенел звонок, последняя пара была позади. Павел спустился вниз, поглядел на расписание, у Нины еще одна пара. Павел зашел в буфет, купил себе кофе и вышел на улицу. На скамейке было пусто, что случалось крайне редко. Он с удовольствием развалился на скамейке и закурил.
Нина вышла на крыльцо и оглядела двор. Завидя Павла на скамейке, она помахала ему и сбежала с лестницы.
– Устал, наверное, бедный?
– Да не. Все нормально, ну? Идем? Я знаю свободную аудиторию на нашем этаже…
– Может, лучше поедем ко мне? Мне стыдно признаваться в этом, но я забыла курсовик дома.
Сердце Павла остановилось. У Нины дома? С ней наедине? Увидеть ее в привычной среде обитания? Еще не дай бог в домашней одежде. Павел сглотнул, к такому он точно не был готов.
– Ну, так как?
– Едем. – стараясь не выдавать своего волнения произнес Павел.
Квартира у Нины оказалось уютной и светлой. На счастье, дома была бабушка и старшая сестра Нины. Павел довольно быстро раскрепостился и даже неопределенного цвета штаны (то ли синие, то ли серые) с вытянутыми коленками, которые одела Нина, его ничуть не смущали. Растянутая футболка, которая постоянно оголяла плечо, конечно будоражила воображение Павла, но все было в пределах допустимого.
Часам к восьми вечера, когда за окном уже сгустились синие сумерки, с курсовой было покончено.
– Ты такой молодец! – с восхищением сказала Нина.
– Это ты молодец, смотри, как быстро ты со всем разобралась.
– Тут скорее хороший учитель, нежели хорошая ученица.
– Ну все хватит, а то я зазнаюсь, и перестану с тобой здороваться. – сказал Павел и допил остывший чай.
– Поужинаешь с нами? – спросила Нина.
– Нет, я лучше домой, потом не уеду. Обещанный торт и чай я получил, поэтому у меня никаких претензий. – Павел встал и, закинув сумку на плечо, еще раз поглядел на стол, проверяя, не забыл ли чего-нибудь.
Пока Павел обувался в прихожей, Нина стояла, прислонившись к дверному косяку, сложив руки на груди, и как-то странно смотрела на Павла.
