Данияр Темирбекович Джумалиев
Память
– Ну, какие? Обычные. Рыжих, не видел что ли?
– Рыжие. – уже более вдумчиво проговорил Дима. – Честно признаться, встречал я их за свою жизнь маловато, а так, чтобы красивых, так и вообще не одного.
– А я встречал, одну рыжую особу в своей жизни, правда, очень давно. Но она была так красива, что видимо, повлияла на мой вкус в дальнейшем. Теперь я ярый фанат рыжих девчонок. – заключил Каныбек, как бы давая понять, что мол ничего не могу с собой поделать. – Проблема для меня в том, что та девушка, была маминой ровесницей. Вот теперь я живу в ожидании встречи ее копии моего возраста. Ты не представляешь, как она была красива. Я помню, ее волосы, цвета красной меди…
– Ее веснушки.
– Может веснушки и были, но не помню. – не поддавшись на провокацию, Каныбек продолжил. – Ее белую кожу… даже ее лицо до сих пор стоит у меня перед глазами. Очень красивая женщина. – наконец закончил Каныбек.
– Понятно. – с грустью сказал Дима, ведь он надеялся дружить с Ирой, хотя бы как друг Каныбека. – Наверное, тетка была, действительно зашибись. Потому что Ира, это все-таки Ира. – еще раз с надеждой в глазах проговорил Дима.
– И не говори, тетка была высший класс. Ира, конечно, ничего, но рядом не валялась, понимаешь?
– Нет. – честно признался Дима. – Ладно, пойду я. Вечерком может стыканемся?
– Можно. – ответил Каныбек пожимая руку Диме на прощание.
Воспоминание только что всколыхнувшие память Каныбека, были такими красочными и отчетливыми, что ему захотелось спросить у мамы фото той ее знакомой. Он точно помнил, что где-то в семейных альбомах, у мамы были фотографии с той практики, где она и встретила ту рыжую красавицу. Лето, далекого девяносто восьмого, он провел с матерью, на ее университетской практике. У него до сих пор остались почти истершиеся от времени, смутные воспоминания. Само собой, что самым ярким из них было воспоминание о рыжей девушке, которая всегда играла с ним и относилась к нему, как нельзя лучше.
