Данияр Сугралинов
Дисгардиум 13. Последняя битва. Том 1
Глава 10. Тринадцатая когорта
Войдя в шатер, я увидел Азмодана, склонившегося над огромным столом, заваленным картами и свитками. Великий князь даже не поднял головы, продолжая что-то быстро писать, одновременно раздавая команды через неизвестный вид коммуникаций: не привычный мне амулет связи, а что-то вроде маленького кристалла. По всей вероятности, помимо общей стратегии, у каждого князя отдельный фронт задач.
Договорив с генералом Агваресом, чей голос я узнал, он поднял голову и раздраженно спросил:
– Чего тебе?
– Отец, я хотел обсудить план действий. Разумно ли было его обнародовать? Или это было намеренно, чтобы ввести врага в заблуждение?
– Ты прав, настоящий план другой, – ответил он. – Но тебе не следует о нем знать. У врага есть инквизиторы, которые читают мысли. Все рухнет, если враг узнает наши истинные намерения.
– Мы ударим в одном месте сразу всеми силами? – предположил я. – Это позволит создать численный перевес, прорваться и поставить пространственную формацию за пределами Очага Пустоты? Таков план?
Вспышка удивления в глазах князя быстро погасла. Он покачал головой и повторил:
– Тебе не следует о нем знать, Ааз.
Настаивать я не стал, понимая и его опасения, и то, что мой опыт не чета коллективному стратегическому уму великих князей и их генералов.
– Отец, есть и другой вопрос, который меня волнует. Почему меня нет в списке участников Игр? Я хорошо изучил смертных и то, как они думают. Я бы не осрамил твое имя…
– Дело не в этом! – оборвал меня Азмодан. – Вернее, не только в этом. Ты не только слаб, но и неопытен. Еще вчера на твоем роге была лишь одна желтая звезда! Когда-нибудь, не сомневаюсь, ты прославишь свое имя, но сейчас, Ааз… Нет, нет, даже не проси.
Меня чуть не стошнило от услышанного. Он же сам говорил: «Ааз, сын мой, даже не будь ты Скифом, я бы все равно тебя отправил! Ты же мой сын! Кому, как не детям великих князей защищать честь Преисподней?» И что теперь? После ритуала забвения забыл свои слова и сломал к чертям собачьим все наши планы? Жаль, что я не мог напомнить ему его же обещание.
– Отец, у меня две красные звезды, и после битвы будет еще больше!
Все что мне оставалось, это давить на здравый смысл и убеждать, но даже Убеждение было бессильно перед отцовским инстинктом.
– Твои красные звезды – аванс, мой дар тебе, призванный не столько возвысить, сколько защитить. Рядовые демоны пока не знают, но правила Демонических игр изменились. Все участники попадут туда в реальном теле, понимаешь? Смерть станет окончательной! Когда Бездна объявила об этом, не в наших силах было противоречить ей!
Ошеломленный, я не поверил:
– Окончательной? Для всех или только для демонов?
– Для всех! Если раньше смертные могли воскреснуть на кладбище Окаянной бреши, то теперь все иначе!
– Скорее всего, убитых просто переместят в Чистилище, – сказал я не подумав. – Так Бездна убьет сразу двух зайцев: уберет с доски сильнейших демонов, а из тех, кто согласится преклонить колено, получит последователей.
Азмодан наклонил голову, тихо рыкнул:
– Как ты можешь знать об этом?
– Народ болтал в Дисгардиуме… всякое.
– Понятно. В общем, нет, Ааз. Я не хочу тебя потерять, как Диабло не хочет лишиться Деспота, будь это развоплощение или Чистилище. Поэтому вы с Деспотом, его сестрой и отпрыском Белиала останетесь в тылу. Как только миссия будет завершена, мы вернемся в Очаг Пустоты и закрепимся здесь в ожидании результата Игр. Если же мы потерпим поражение… По крайней мере, хоть кто-то из нас останется. Но это между нами, ты понял?
– Так точно, великий князь!
Действия Азмодана стали понятны, но мне от это было не легче. Подавив раздражение от его неуместной внезапно проснувшейся отцовской любви, я настоял:
– Отец, я должен участвовать! Только со мной у демонов будут шансы на Играх! Ты не понимаешь, как я…
Он меня грубо перебил:
– Нет! Кем ты себя возомнил? Хаккар, великий герой доминиона Белиала, вчера тебе поддался, и ты сразу решил, что достоин участия в Играх? Нет! И хватит вопросов, ты все скоро узнаешь!
Он развеял купол и подтолкнул меня к выходу.
– Агварес поставил тебя центурионом тринадцатой когорты девятого легиона? Все, чего я от тебя ожидаю, Ааз, – это четкого исполнения команд своего легата Лилит… – Это прозвучало жестко, но его следующие слова были мягче: – Сын, не надо геройства, просто останься живым.
Лилит? Мой легат – женщина? Ну, по крайней мере, я теперь знаю ее имя.
Уже на пороге я услышал, как он требует к себе Лилит. Наверное, дать касающиеся меня «особые поручения».
С этими мыслями я поспешил в расположение когорты. Твердо решив, что я точно не буду делать того, чего хочет Азмодан.
Когда я вернулся в расположение моей когорты, бойцы уже разобрали палатки и мой шатер и расположились в небольшой лощине между скал. Они сидели группами, поглощая завтрак.
Воздух наполнился запахом жареного мяса и дымом костров. Не знаю, что демоны использовали в качестве топлива, но пламя было ярко-белым.
Горвал, заметив меня, быстро поднялся и направился навстречу. По пути он пнул какого-то зазевавшегося беса, который разлегся и захрапел.
– А ну, живо приведи себя в порядок! Центурион идет!
Подойдя ко мне, он отдал честь и доложил:
– Центурион, задание выполнено. Лагерь свернут, бойцы накормлены и готовы к выступлению.
– Отлично. Что на завтрак?
– Жареные каменные черви и тушеные потроха подземного кракена. Не самое изысканное, но сытное и свежее. Центурион желает отведать?
Я покачал головой, оглядывая лощину. Мой взгляд упал на огромную тушу странного существа, лежащую неподалеку. Если бы не чешуя, рога и перепончатые крылья, я бы решил, что это корова.
– А это что за зверь? – спросил я, указывая на нее.
Горвал ухмыльнулся.
– Это склисс. Жег и Фариос прикончили его еще вчера, но на вкус склиссы… В общем, я лучше умру с голоду, чем буду его есть. Остальные думают так же. Но если бы было время завялить… тогда есть можно.
Я подумал, что Деспот бы точно не отказался от склисса в любом виде – сожрал бы и не поморщился. Да и Монтозавр с удовольствием бы… Призвать его и накормить? Нет, это все равно что вернуть свой облик и объявить на всю Преисподнюю: Люций, Скиф здесь!
Тем временем Горвал бросил осторожный взгляд на Ночь, которая возвышалась над нами, притягивая любопытные взгляды демонов.
– Центурион, я тут подумал… Может, ваш инрауг голоден?
– Ночь, – обратился я к инраугу, – не желаешь перекусить?
«С удовольствием!» – услышал я в голове, после чего Ночь, не медля ни секунды, одним движением заглотила тушу целиком.
– Преисподняя и все ее князья! – присвистнул стоявший неподалеку Жег, тощий демон с длинными ушами. – А я-то думал, Кродис много жрет. Я вам точно говорю, у него в брюхе вся еда проваливается в другое измерение!
– Заткнись, Жег, – огрызнулся Кродис, коренастый черт с выпирающим животом, сидевший у ближайшего костра. – Еще слово про мое брюхо, и я надеру твой тощий зад! Сколько тебе можно говорить, что я все детство побирался и первый раз сытно поел только в легионе!
– Пф-ф… – поперхнулся Жег и вскочил, улыбаясь. – Ну давай, надери! Ты уже полвека в легионе, все не наешься?
Не успел я отреагировать, как к нам подбежал запыхавшийся мелкий бес, чуть не споткнувшись о собственный хвост.
– Центурион Ааз! Легат Лилит требует вашего присутствия немедленно!
– Где? – коротко спросил я.
– В главном шатре, центурион! – пропищал бес. – И она не в духе, так что лучше поторопиться!
Я кивнул и повернулся к Горвалу:
– Опцион, построй когорту, и будьте готовы выступать по первому сигналу.
– Есть, центурион! – Горвал отсалютовал и тут же начал раздавать пинки остальным. – Кродис, Жег, вычистить котлы! Рубин, грузи вещи! Мерихим, Славикус…
Путь до шатра легата был недолгим, но суматошным. Вокруг кипела бурная деятельность: демоны всех мастей и рангов сновали туда-сюда, таская оружие, доспехи и припасы. Воздух звенел от лязга металла и хриплых команд. Повсюду ревели прирученные ездовые звери и боевые питомцы, хлопали крылья высших демонов и летающих тварей.
У входа в шатер собрались другие центурионы, нервно переминаясь с ноги на ногу. Их вызывали по одному, и каждый выходил с мрачным, но сосредоточенным видом.
– Эй, сынок Азмодана, – окликнул меня хмурый демон со шрамом через все лицо. – Это же ты? Ааз? Готов к нахлобучке?
– К чему? – не понял я.
Демон усмехнулся:
– Легат Лилит та еще стерва. Любит вправлять мозги новичкам. Особенно тем, кто, по ее мнению, не заслужил своего звания. Не удивлюсь, если твою когорту уже списали, и вы отправитесь пушечным мясом в первых рядах!
Я не успел ответить – из шатра вышел очередной центурион, бледный как мел:
– Следующий – центурион Осциус!
Когда подошла моя очередь, я решительно шагнул внутрь. За столом, заваленным картами и свитками, сидела очень красивая демоница с огненно-рыжими короткими волосами и пронзительными зелеными глазами. Семь красных звезд на роге, облегающие доспехи, свежий шрам над глазом… Лилит, легат девятого легиона.
Она подняла глаза от карты и окинула меня оценивающим взглядом.
– Центурион Ааз. Наслышана о вас…
Прозвучало это так, словно слышала она обо мне только плохое. Впрочем, так оно, скорее всего, и было. Тем лучше для меня.
– Рад познакомиться, легат, – невозмутимо ответил я. – Когорта готова, ждет приказа.
Лилит фыркнула:
– Оставьте любезности, центурион. У нас нет на это времени. – Она протянула мне миниатюрный черный кристалл. – Знаете, что это? Умеете обращаться?
– Никак нет, легат Лилит.
– Это боевой кристалл связи, действует в любых условиях, даже под Куполом изоляции. Активируется и привязывается вливанием личного хао. Надеюсь, вам хватит ума не потерять его?
– Не потеряю, легат, – ответил я, принимая кристалл.
– Хорошо, – кивнула она. – Слушайте приказ.
Лилит развернула карту Очага Пустоты и ткнула пальцем в сектор южнее текущего расположения легиона.
– Ваша задача, центурион, – выдвинуться на юг на десять миль и ждать моей команды.
– Надеюсь, команда идти на прорыв все же поступит? Мои люди рвутся в бой, легат Лилит!
Проблеск удивления в ее глазах сменился яростью.
– Команды надеяться не было, центурион Ааз! Ни шагу без моего приказа, ясно?
– Так точно, легат!
Она прищурилась, и я услышал от нее знакомые слова:
– И не вздумайте проявлять излишнюю инициативу, центурион. Никакого геройства! Для меня вы не отпрыск князя, а командир тринадцатой когорты моего легиона, и от вас требуется беспрекословное исполнение приказов. Ясно?
Я чувствовал, как презрение сочится из каждого ее слова. Прав был тот центурион у входа: не будь воли Азмодана, моя когорта во главе с никчемным полукровкой первой пошла бы на убой. Но перечить приказу князя она не смела, и вся ее желчь проявилась лишь в тоне, но не в словах. И все же часть меня жаждала, чтобы она ослушалась князя и бросила нас в пекло битвы. Иначе…
– Я не слышу вашего ответа, центурион! – Ее голос хлестнул как бич.
– Так точно, легат! Приказ понят, никакого геройства! – отрапортовал я. – Инициативы проявлять не будем.
– Хорошо. – Она скользнула по мне взглядом и нахмурила брови. – Почему не по форме, центурион?
– Виноват, легат Лилит. Не успел получить экипировку у префекта легиона.
– Немедленно к нему! Лагерь сворачивается, все готовятся к маршу. Вы думаете, префект Проксим должен вас ждать или лично принести вам снаряжение? Выполняйте!
Она сделала резкий жест рукой, словно отсекая меня, и вновь склонилась над картой, всем своим видом показывая, что аудиенция окончена.
– Слушаюсь, легат! – отчеканил я, развернулся через левое плечо и стремительно покинул командный шатер.
Я поспешил через лагерь, который уже начинали разбирать. Легионеры суетились, готовясь к предстоящему маршу и битве.
Префекта Проксима я нашел у повозок с припасами, яростно отчитывающего какого-то младшего офицера.
– Префект Проксим! – обратился я.
Он резко обернулся, окинув меня недовольным взглядом.
– Кого еще демоны принесли? А, это ты… как тебя там?
– Центурион тринадцатой когорты Ааз, префект!
– Сын Азмодана, значит? – Он хмыкнул. – И чего тебе надо, когда мы вот-вот выступаем?
– Прибыл за экипировкой, префект. По приказу легата Лилит.
– Да ни эльфа не осталось, потеряны почти все обозы в последней битве! – Проксим выругался сквозь зубы, но в итоге кивнул. – Ладно, подожди здесь.
Он быстро отдал несколько приказов своим подчиненным, и вскоре мне вручили комплект потрепанных доспехов. К ним прилагался короткий меч, гладиус, тупой и с зазубринами.
– Оружие только такое. – Проксим нахмурился. – Впрочем, тебе иной и без надобности, как я понимаю. В тылу-то… И без того у нас каждый меч на счету…
– У меня свое. – Я продемонстрировал ему Первозданный меч Хаоса. Глаза префекта на мгновение расширились, но он быстро взял себя в руки.
– Что ж, вижу, с этим у тебя проблем нет, – сухо заметил он. – Это все, центурион?
– Так точно, префект!
– Тогда не задерживайся. У нас битва на носу, если ты не заметил.
Я отдал честь и поспешил прочь, слыша за спиной, как Проксим продолжает раздавать приказы. Несмотря на его грубость, я понимал: сейчас не время для церемоний, да и не заработал Ааз пока ничьего уважения.
Покинув префекта, я поспешил обратно к своей когорте. По пути я заметил, как другие отряды выдвигаются в самых разных направлениях – все выглядело так, будто план, озвученный князьями, действительно приводился в исполнение.
Вернувшись, я обнаружил, что Горвал уже построил когорту, но демоны не выглядели готовыми к бою. Скорее, они напоминали толпу беженцев. Мало того что оружие и доспехи бойцов выглядели так себе: все битое, покрытое ржавчиной, так еще и каждый был нагружен тяжелыми, судя по сгибавшимся назад коленкам, мешками и торбами, котлами. Худшая когорта доминиона, прямо дежавю.
Даже мой ординарий Агата стояла нагруженная так, что из-под кучи вещей светились огнем только глаза.
– Это все твое? – поинтересовался я, ведь все мое тоже было при мне.
– Никак нет… – прохрипела она. – Это ваше.
– Мое? – удивился я.
– Так точно. Все, что полагается центуриону.
Разумно, что никто из легионеров не пытался ей помочь, им предстояло биться насмерть, но…
Покрутив головой, я не заметил ни одного вьючного зверя. В Рубиновом городе я видел стимеры, транспорт, который ездил на хао-паровом топливе, как объяснял мне покойный Абдусциус, но здесь ничего подобного не наблюдалось. Хм…
Горвал, поняв мое недоумение, тут же доложил:
– Весь грузовой транспорт когорты утерян в последней битве, центурион Ааз!
– Ясно…
Отдав мысленный приказ Ночи и получив ее согласие, я обратился к Горвалу:
– Разгрузите все лишнее и перенесите на инрауга.
Ночь увеличилась в размерах, став выше рокотанка Рубина, и послушно легла на землю. Легионеры настороженно переглянулись, не решаясь приблизиться к огромному инраугу.
– Ну? – рявкнул Горвал. – Чего встали? Выполнять приказ центуриона!
Первым осмелился подойти Славикус, причем зашел сбоку, ближе к хвосту.
– Не укусит? – спросил он, посмотрев на меня.
Я пожал плечами.
– Не знаю. Приручил ее только этой ночью.
Услышав это, бойцы выпучили глаза и отвесили челюсти.
Славикус выругался сквозь зубы и осторожно положил свой мешок на спину Ночи, готовый в любой момент отскочить. Но инрауг даже не шелохнулся.
– Клянусь Хаосом, она спокойнее, чем статуя Азмодана в Опаловом городе! – хохотнул Славикус, и напряжение немного спало.
Остальные демоны, видя, что ничего страшного не происходит, тоже начали разгружаться. Агата с видимым облегчением сбросила огромную кучу вещей, которые несла для меня.
– Осторожнее с этим, – свирепо предупредила она, указывая на небольшой сверток. – Там церемониальные регалии когорты. Если повредите – я с вас шкуру спущу.
– Спусти лучше с нас штаны, Торнхарт! – выкрикнул Жег, но шутку не поддержали.
Черт Кродис, помогавший Агате, уважительно кивнул и бережно уложил сверток. Рокотанк Рубин, пользуясь ростом и силой, ловко закреплял грузы на спине Ночи, размещая их между шипов. Инрауг терпеливо сносил все манипуляции, лишь изредка поводя ушами.
Пока они грузились, наедине с Горвалом я коротко объяснил, чего от нас ждет легат Лилит. На лице седого демона появилось облегчение, и он повеселел.
Переложив тяжелую ношу на Ночь, демоны заметно воспряли духом: теперь они могли свободно двигаться и сражаться, не обремененные тяжелым грузом. Я кивнул, удовлетворенный результатом, и дал команду выступать.
– Ну вот, теперь мы похожи на настоящих легионеров, а не на свору бездомных чертей, – довольно проворчал Горвал, оглядывая строй.
– Это прозвучало обидно, опцион, – недовольно заметил черт Кродис.
– Не расстраивайся, – утешила его бесовка Албасты. – Если не поляжем, у меня дома всегда найдется для тебя место…
Глава 11. Новый приказ
Сосредоточенные, без обычных для когорты смешков и разговоров, мы быстро прошли указанные десять миль и заняли позицию, ожидая дальнейших распоряжений.
Я отошел от своих, чтобы осмотреть локацию: вдали мерцала пространственная аномалия, а неподалеку копошились в пыли тойхуны – странные создания, напоминавшие безголовых черных куриц. К ним медленно подкрадывался небольшой каккерлак.
Бойцы начали устраиваться на привал, перешептываясь между собой.
– Эй, Жег, – услышал я голос Кродиса, – похоже, князь решил поберечь сыночка.
– И нас заодно, – усмехнулся Жег. – Может, нам повезло, а? Отсидимся тут, пока остальные будут рвать задни…
– Тихо вы, идиоты! – прошипел Горвал, оглядываясь на меня. – Хотите, чтобы центурион вас услышал?
С моим восприятием я бы услышал их и на более длинной дистанции, но сделал вид, что не замечаю этих разговоров. У меня были другие планы, потому что с каждой минутой я все больше утверждался в мысли, что больше никаких приказов от Лилит не поступит. Моя надежда, что она ослушается князя и отправит нас в бой, не оправдалась.
– Горвал, – окликнул я опциона. – Принимай командование. Ненадолго отлучусь на разведку.
– Есть, центурион! – отозвался тот. – Но… вы уверены, что стоит?
Не ответив, я взмыл в воздух. Мельком глянув вниз, заметил Горвала, застывшего с разинутым ртом. Маскироваться больше не было смысла: каждая секунда промедления сужала окно возможностей.
С высоты открывался вид на происходящее. Я оказался прав, наши основные силы с разных сторон стягивались к одной точке на севере – там уже развернулась битва, которая разгоралась с каждой секундой.
В Ясность я вошел только тогда, когда скрылся с глаз когорты, и рванул на север. Приблизившись к точке прорыва, я завис над пустошью и оценил противника.
Врагов пока было меньше, чем наших, но уже раскрывались, сминая пространство, гигантские пентаграммы, в которых материализовывалось подкрепление.
Сфокусировавшись, я попытался рассмотреть демониаков. На первый взгляд они выглядели как обычные демоны. Всмотревшись, я увидел отличия, и главным было то, что они в чем-то походили на меня! Любой демон, взглянув на Ааза, сразу понимал, что он полудемон. Сейчас, глядя на демониаков, понимал, что они такие же. Разные, несущие на себе едва заметные глазу отличия, присущие расам Дисгардиума!
Один из них, стройный и гибкий, с неестественно удлиненными конечностями, выпускал стрелы из живого лука. Замедленными движениями он напоминал эльфийских лучников. Другой, массивный, с выдвинутой нижней челюстью и большими выпирающими нижними клыками, крушил ряды демонов огромным молотом, и то были движения не демона, но орка! Третий был маленьким и юрким, как бес, но телосложением напоминал гнома!
Демониаки – демонизированные расы Дисгардиума? Возможно, это те, кто купил себе жизнь и свободу, преклонив колено перед Бездной и Люцием в Чистилище? Это было единственным объяснением. Деспот рассказывал, что нашлось много таких, кто сломался под пытками и истязаниями, предпочтя поклонение Сверхновой богине. Но почему они такие сильные? Как Люций обратил их в демонов? Не мог же Хаос помочь ему в этом, как тогда, в Андаре – Старым богам: Диабло, Белиалу и Азмодану?
События на поле боя в Ясности развивались медленно, и я покинул убыстрение, чтобы понять происходящее.
В воздухе висело зловещее марево от разрушительных заклинаний, искажающее пространство вокруг себя, но даже в нем отчетливо выделялись фигуры великих князей, которые лично повели легионы в бой. Это противоречило тому плану, о котором они рассказали, и, по моим догадкам, портал в столицу откроет тот из них, кто первым пробьется за пределы Очага Пустоты.
Диабло прорубал путь сквозь ряды врагов, каждый его удар сметал десятки противников, но пострадавшие демониаки не гибли, не замирали сломанными куклами, а тут же вскакивали и остервенело атаковали. Белиал, восседая на своем адском скакуне, извергал потоки темной энергии, испепеляя сотни демониаков за раз, но выжившие не замечали ни ран, ни боли и снова рвались в бой. Азмодан использовал свои многочисленные конечности, чтобы крушить врагов и защищать своих, но ему приходилось хуже всего – он был облеплен врагами.
Землю усеивали тела павших, которые быстро распадались в пепел, окрашивая почву в зловещий черный цвет. Над полем боя стоял оглушительный рев раненых и яростные боевые кличи сражающихся, сливающиеся в жуткую какофонию.
За эти краткие мгновения стало ясно, что мои демоны обречены. Координация и тактика демониаков были на голову выше, чем у обычных демонов. Они действовали как единый организм, мгновенно реагируя на любые изменения в ходе битвы, даже на сокрушительные атаки великих князей.
Больше медлить было нельзя, ведь, если не переломить ход сражения, даже присутствия Диабло, Белиала и Азмодана будет недостаточно, и Пустотный легион сметет нас. Тогда и Преисподней конец, и моим надеждам.
Стремительно вернувшись к когорте, я вытащил запас хао, выданный Агваресом.
– Горвал, раздай всем бойцам поровну!
Седой демон вытаращил глаза.
– Откуда?
– Бери, пока дают! – рявкнул я. – Пять минут вам на то, чтобы каждый усвоил свою порцию.
Получив нежданный подарок, демоны поглощали его, бросая на меня странные взгляды. Я заметил, что моему ординарию ничего не досталось: Горвал, видимо, не считал ее бойцом. Себе старый демон тоже хао не взял – неверно интерпретировал мою команду. А может, совесть взыграла.
В Ясности я сконвертировал еще немного хао и вручил его Агате и Горвалу.
– Это вам, поглотите по пути, – сказал я, но, заметив их нерешительность, прикрикнул: – Да берите уже!
Следом я обратился ко всем:
– Тринадцатая когорта, слушай мою команду! Всем приготовиться к бою! Выдвигаемся!
По рядам демонов прокатился удивленный ропот. Некоторые переглядывались с недоумением, другие нервно сжимали оружие.
– Но, центурион, – нерешительно начал Горвал, – разве легат не велела нам…
– Ситуация изменилась, – оборвал я его. – Выполнять!
Горвал колебался секунду, но потом кивнул:
– Есть, центурион! Вы слышали приказ, ублюдки! Поднимайте свои задницы!
Когорта задвигалась, засобиралась, раздался лязг оружия и доспехов. В воздухе повисло напряжение, смешанное с нервным возбуждением.
Мысленно я обратился к Ночи:
– Ты готова к битве?
«Древняя мать инраугов родилась готовой к битве, юный Ааз, – прозвучал ответ в голове. – Ночь будет сражаться рядом с тобой до последнего вздоха».
– Тогда верни свой настоящий размер, Ночь, – мысленно велел я. – Мне нужно, чтобы ты повезла не только меня, но и моих демонов.
«Ночь исполнит пожелание Ааза».
Когда она начала расти, превращаясь в исполинское чудовище, демоны отпрянули в ужасе. Послышались испуганные возгласы и ругательства.
– Чтоб у меня рог отвалился! Что это за тварь? – воскликнул Жег, отступая на шаг.
– Клянусь членом великого князя, я такого еще не видел! – выдохнул Кродис, глаза которого расширились от изумления.
Вернув свой истинный размер, Ночь возвысилась над нами, подобно живой горе. Ее покрытая бронепластинами и шипами шкура переливалась в тусклом свете, а глаза светились готовностью к битве.
– Это наш транспорт, бойцы! – крикнул я. – Забирайтесь!
Демоны колебались, с опаской глядя на огромного инрауга.
– Ну же! – рявкнул Горвал. – Вы что, предпочтете пешком идти на верную смерть?
– Да мы никуда не торопимся… – пробормотал Жег.
Но всех остальных слова Горвала выдернули из оцепенения. Взбираясь на моего инрауга, демоны действовали слаженно, хотя и не без нервозности. Они цеплялись за шипы, подтягивались, тянули руки отстающим, то и дело бросая настороженные взгляды на голову Ночи. В этой взаимовыручке чувствовалось, что мы – вся когорта – стали сплоченнее, словно хао, которое я им дал, связало нас всех невидимыми нитями.
Когда бойцы, все девяносто девять демонов, цепляясь за шипы, взобрались на Ночь и закрепили себя ремнями, я занял свое место на загривке и оглянулся, окинув взглядом своих бойцов.
Их отношение ко мне изменилось кардинально. Центурион, добровольно раздавший рядовым свое хао, в их понимании был по меньшей мере святым. Или, если изъясняться по-демонически, благословенно проклятым. Об этом мне говорило не только восприятие, обостренное после встречи со Стражем печати, но и то, что я видел.
Агата не сводила с меня задумчивого взгляда, обжора Кродис смотрел на меня с таким обожанием, словно я был воплощением самого Хаоса. Рокотанк Рубин был готов расплакаться от переполнявших его чувств. Славикус, Фариос и Жег обменивались странными взглядами, испепелитель Даруикинар и инкуб Ницал глядели с неподдельным уважением. Даже молчаливый Мерихим, казалось, излучал одобрение.
Девяносто девять демонов, готовых следовать за мной на смерть. Их глаза горели не только решимостью. Читалось пусть пока и хрупкое, но… доверие? Чувство придало мне сил.
Но вместе с этим пришла и ответственность за списанных демонов.
Поэтому я передумал немедленно бросаться на север, где сейчас все наши силы стачивались в смертельной схватке с Пустотным легионом. Нет, в той мясорубке от моей когорты ничего не останется. Я не испытывал к этим демонам никакой привязанности, но собирался сберечь как можно больше. Иначе что я за центурион?
– Вперед, тринадцатая когорта! – скомандовал я. – Больше огня под ногами наших врагов!
– Больше огня! – взревели бойцы.
И по моей команде Ночь понесла нас на восток. Ее мощные лапы сотрясали землю при каждом шаге, а раскаленный ветер Преисподней хлестал мне в лицо. Я сидел на ее загривке, крепко вцепившись в костяные наросты, чувствуя, как перекатываются под шкурой могучие мышцы.
Мои бойцы, прожженные и закаленные легионеры, повидавшие многое, отчаянно цеплялись за шипы на ее спине, издавая то ли стоны, то ли восторженные вопли. Оглянувшись, я увидел их побледневшие лица.
– Центурион… может… помедленнее? – выдавила Агата, занявшая место прямо за мной.
– Да бросьте, это же круче, чем на дворфийских горках в Опаловом городе! – расхохотался Славикус, не забывая отхлебывать из фляжки.
– Дай-ка и мне твоего пойла! – взмолился Горвал.
Судя по карте, выданной легатом Лилит, враг особенно сильно укрепился там, где на границе Очага Пустоты было меньше всего зверей и аномалий. Поэтому я намеренно направил Ночь прямо на восток, чтобы нас не заметили, собираясь ударить в наименее защищенном месте. Да, там был сложный ландшафт, скалы и ущелья, перекрытые аномалиями, но я их не боялся: все они, даже невидимые, легко обнаруживались издали благодаря повышенному восприятию.
Наверное, благодаря ему я почувствовал неладное и притормозил Ночь. Ближайшая аномалия виднелась вдалеке, искажая пространство так, что оно выглядело как воздух над раскаленным асфальтом, и лежала вне нашего пути. Значит, дело было в другом.
«Юный Ааз, под нами кто-то движется», – мысленно предупредила Ночь и начала пятиться.
Земля под нами задрожала, и из-под передних лап Ночи вырвалась гигантская круглая пасть с тремя рядами игл-зубов, истекающих ядовитой слюной. За пастью показалось огромное червеобразное тело, покрытое зеленоватой слизью. На боках существа виднелись два костяных нароста с пятью красными звездами. Шесть глаз, расположенных чуть ниже пасти, горели злобным огнем, а вдоль всего тела были разбросаны свернутые многометровые жгуты с металлическими ворсинками.
– Гиватир! – в панике завопил кто-то из демонов.
– Центурион, отступаем! – закричал Горвал. – Пять красных звезд! Вся когорта поляжет!
Я рефлекторно приготовился соскочить и вступить в бой, но Ночь опередила меня.
С молниеносной скоростью она метнулась вперед – за моей спиной раздался коллективный истошный крик ужаса легионеров, – и ее огромная пасть сомкнулась. Раздался оглушительный хруст, и воздух наполнился каплями кислоты и ошметками плоти монстра. Ядовитая кровь хлынула фонтаном, обдавая нас горячими струями. Ночь с силой встряхнула головой, разрывая гиватира пополам. Меня мотнуло несколько раз туда-сюда, а несколько бойцов слетело с инрауга.
Ночь вцепилась в оставшуюся половину гиватира, раздирая его на части огромными когтями. Жгуты монстра беспомощно извивались, пытаясь ударить по инраугу, но тщетно: Ночь была слишком быстра и сильна.
Не прошло и пяти секунд, как от грозного гиватира остались лишь ошметки, которые Ночь с явным удовольствием проглотила. Облако хао от монстра быстро впиталось в ее шкуру.
– Во имя Хаоса! – выдохнул Жег, вытирая с лица ядовитую слизь. – Ну и зверюга у командира! Кстати, как ее зовут?
– Ночь! – отозвался я.
– Да здравствует зверюга центуриона! – восторженно заорал Славикус, размахивая своей фляжкой. – Да здравствует Ночь!
Остальные легионеры, переводя дух после пережитого ужаса, разразились одобрительными возгласами. Те, кто упал со зверя, быстро вскарабкались обратно, кроме одного демона. Я бы и не заметил, если бы не крик Агаты, стоило нам двинуться дальше:
– Мерихим! Центурион, мы забыли Мерихима!
Обернувшись, я увидел ковыляющего за нами демона, который отчаянно махал рукой.
Рокотанк Рубин спрыгнул и помог ему взобраться. В ответ на мое недоумение, почему Мерихим не окликнул нас, Горвал пояснил:
– Я же говорил, он у нас молчун, центурион.
– Может, он все-таки немой?
– Нет. Просто не любит разговаривать…
Ночь продолжила бежать, довольно урча. Я ощущал ее удовлетворение и жажду действия. Словно поняв, что я думаю, она подтвердила:
«В моем мире все близится к закату, юный Ааз. Земля иссохла, небеса потускнели, а сама ткань бытия истончилась до предела. Этот мир словно юное дитя, полное жизни и энергии. Здесь хао течет чистыми потоками, не оскверненными тлением времени. Каждый вздох этой земли наполнен силой, которую мой мир давно утратил. Даже в пылу битвы я чувствую, как пульсирует жизнь, как бурлит первозданная мощь в каждой пылинке».
Пейзаж стремительно менялся: скалистые утесы, похожие на оскаленные зубы гигантского черепа, чередовались со зловещими провалами, из которых вырывались струи едкого газа. Провалы и горы уступали место равнинам, усеянным странными кристаллическими образованиями, переливающимися всеми оттенками крови.
