И никогда
Не гляну вниз:
Платок остался
На поляне…
Расцвёл на нём
Ещё цветок.
Красней, чем все,
Что были ране.
Красней, чем солнце
И восток.
И рядом там -
Худые кости.
И рядом там -
Могилы нет.
Мой сокол,
Прилетай же в гости!
Клюй
Скелет.
Мне б об амфоре писать
Или о вине,
А стихи могу слагать
Только о тебе.
Не Тезей, не Ахиллес -
Только человек.
Не с античности ты слез
В двадцать первый век.
Но ты тонок и высок
И эллинский волос.
Дай мне спеть один кусок,
Дай проверить голос.
Про негреческий язык,
Про твоё проклятье.
Про невстречу, про немиг,
Про недообъятья
Не под арфы спеть мотив,
А под лай собачий.
Дай мне спеть забытый миф
И завыть в придачу.
Как жалко, что из ваших уст
Не прозвучит уж никогда,
Без этих слов я квел и пуст:
"Данил Андреич, вы куда?"
Твой дом и запах
Клумб садовых…
Петунья сладкая, трава…
Июль и ночь, и звёзд
Прозорых
Легла на небе пелена.
Тут нет тиши.
Тут лай собачий.
Тут свиньи визжат и кричат.
Но так легко…
Я ночью зрячий
И видеть дом твой ночью рад.
Сверчки вдали,
Но рядом слышишь.
И ветер лёгкий из лесов.
Ты не со мной.
Меня не ищешь,
А я тебя искать готов.
Я жду тебя
с гитарой доброй.
Грущу, мой милый друг, грущу.
Как пёс – и верный,
И покорный.
У дома со стеной в плющу.
В июле, робкой ночью
Гремела вдруг гроза.
Слеза смущала очи.
Страшат твои глаза.
Ты в кровь и кровь сама!
Бесстрашная из страха!
Разила, как оса!
Рвала, как росомаха!
Но так тиха сейчас,
А я сегодня плачу.
Прошу, держись за нас.
Прошу, держись иначе.
Сегодня, в эту ночь
И завтра в день июля
Я рад тебе помочь.
Я твой навечно, Юля.