Даниил Владимирович Байчиков
Сегодня умерла человечность
Время тянулось уже к двум ночи, а беседа была в самом разгаре.
– Да, смотрите, дело обстоит так: сначала я перемещу ваш мозг в тело, предварительно вытащив старый. Далее я клонирую клетки вашего мозга с помощью стволовых. Далее буду медленно извлекать ваши старые клетки, заменяя новыми. Таким образом, информация из старых перетечёт в новые, и целостность сознания сохранится, может, с минимальными искажениями. Но эту операцию нужно будет проводить раз в переселения два-три, так как лимит с делениями мы снимем, но ресурс всё равно будет истощаться. А на первый раз достаточно просто переместить мозг.
– Да, меня полностью устраивает расклад. Вам я тоже добуду тело, чтобы вы могли жить также бесконечно и проводить операции.
– Было бы славно, но про меня пока рано говорить. Вам важен пол?
–Вы знаете, да – посмотрев под свои брюки – было бы очень жалко расставаться с ним.
– Ладно, это тоже исправимо, плод я хорошенько обработаю так, как угодно вам. Ещё пожелания какие-нибудь есть? Ну там, цвет волос, глаз?
– Хоть я и не сильно разбираюсь в этом, но не делайте лишних действий, только самое необходимое, это пол и мои модификации. Эх – добавляя секунду спустя – сюда бы, конечно, того чародея, думаю, он и в генной инженерии смыслил, а ежели нет, быстро бы научился.
– Судя по тому, что тем пилюлям, что вы практикуете, несколько сотен лет, вы, очевидно, правы.
Какая же славная ночка. Двое элегантных джентльменов, скрестивших ноги и выпивавших дорогой виски, в тёмной, как сама смерть одежде, говорят о передовых технологиях. И с ними забытая дама, в сторонке, в метрах трёх от столика. Нет, никакие они не джентльмены, раз про даму забыли. Но она из другого сословия, ей не положено слушать про такие дела. Но дама эта оказалась с предчувствием: какая-то машина остановилась у обочины около их машин. Она встала и тут же похлопала Федю по плечу.
– Что такое, радость моя, заскучала? Ну двигай стул к нам, и тебе нальём, а то в самом деле: оставили тебя одну скучать тут, мы уже почти договорили, немножко осталось.
– Нет-нет, вон, машина какая-то странная.
Хирург с Федей посмотрели на машину – и правда, что-то неладное. Из машины выбежало двое разъяренных мужчин, один с битой, и две женщины.
– Это родители девочки, по всей видимости, Артём Сергеевич, как-то смогли вычислить. Ну что ж, приготовьтесь к шоу, сейчас будет смешно.
Хирург не сдвинулся и даже не дрогнул, но внимательно, увлечённо наблюдал, открыв отсек в рукаве с наточенным скальпелем. Идя на встречу с таким подозрительным человеком, как Фёдор, в начале их общения Артём не мог не предпринять такую меру. Ну а сейчас пригодилось на деле, правда, не против заказчика.
Тот, что с битой, как коршун, подлетел к деятелям в чёрном и встал в метре посередине, прямо напротив третьего стула, со спящей девочкой за столиком.
– Вы что, предуры, совсем оборзели? Что вы с ней сделали?
– А, это? – не отводя глаз, показывая большим пальцем на девочку – это ваша дочь, ну… или – заискивающи смотря на другого мужчину – или вон того человека.
– Я в курсе, капитан очевидность. Вы – маньяки что ли, козлы?
– Гражданин, что за бестактность? Это – уважаемый врач, я… ну, не врач, но тоже видный человек – соверша рывок навстречу мужчине, схватил его руку, как бы инициируя жест рукопожатия, и также быстро сел на место.
– А зачем же вы похитили мою дочь?
– Похитили? Её тут нет, вы о чём?
А дочь то действительно пропала. Её нет. Ну, нет в восприятии отца. На ладонь Феди, что бы вы думали? Конечно – намазан раствор, тот самый, что и в пилюлях. Как вы уже догадались, остальные то её видели, тут и началась потеха.
– И правда нет – оборачиваясь к своей жене и остальным участником дела, заявляет загипнотизированный.
– Колян, ты что, с ним заодно? – отвечает папа Серёжи, стоявший, как и все остальные, чуть сзади.
– Ну нету же, посмотри! – показывая на тело девочки на стуле, не видя там ровно ничего.
Хирург заулыбался, окончательно убедившись в действительности рассказанного его почти бессмертным другом, и всё также неподвижно сидел, в любой момент готовый атаковать своим скальпелем, но это было излишне. Федя… эх, такой проходимец, был готов даже к встречи с полицией, да с кем угодно, эту байду он мог и распылить, и намазать, и что угодно. У самого же, конечно, всегда было противоядие, если это можно так назвать.
– Так, понятно с тобой всё, отойди – отодвинув товарища рукой и засучив рука, направился к гипнотизёру.
– Николай, а вы ведь понимаете, что это он украл вашу дочь? И он и изнасиловал, вместе со своим сыном, помните, он же рассказал вам? Я лично видел, как они оба насилуют, это было в моём офисе.
“Если они приехали сюда и такие злые, Серёжа выложил всё от и до, но это и на руку” – подумал Фёдор перед своей репликой. Ну и вы представляете же да, как факты сложились, да ещё и под препаратом… ох… Николай без раздумий замахнулся и со всей дури стукнул подходящего к Фёдору “насильника”. С каким же очарованием за этим наблюдал врач. А Анна то! Просто без ума от его остроумия. И, пока они все восхищались, Николай битой до полусмерти избивал своего бывшего… ну… нет, не друга, они не дружили семьями, но, в общем-то, приятеля то точно. Девушки были в ужасе, а что поделать?
– А ты знаешь ли, Коля, кто сдал твою дочь этому ироду? А вот эти две дамы.
Понимая, что произойдет, они побежали к машине, и он за ними, но вот его фокусник никуда не пустил.
– Но ноги твои отяжелели, и ты не можешь идти – жестикуляцией параллельно объясняя врачу, что надо взять шприц со снотворным из сумки – смотри не споткнись.
А ведь он только разбежался и действительно споткнулся, хорошо только, что не успел отбежать далеко. Артём наконец сдвинулся, заправил шприц, неспеша спустил воздух, подошёл к Николаю и совершил инъекцию, а далее занял своё место. Девушки в ужасе уехали домой. Ну или просто по прямой, лишь бы уехать.
– Это было блестяще – после гляделок с собеседником прервал тишину Артём.
– Ох, что ж вы мне льстите – засмущавшись ответил похваленный.
И тут Аня поняла, посреди кого она находится. Она находится посреди всемогущих людей. Во всяком случае, насколько это возможно для людей. Один способен брать под контроль разум остальных. “Всё дело в пилюле” – может возразить кто-то. Но любой мог бы так умело ими пользоваться? Второй способен генномодифицировать тела и обеспечивать бессмертие. А она тут вообще лишняя. Что она умеет? Студентка, да и только.
Светало.
– Ну, полагаю, скоро сюда прибудет полиция, с ней, конечно, всё решаемо тоже, однако это будет несколько затруднительее, нежели с этими клоунами. Эх, видите, Артём Сергеевич, как безумство и безудержная агрессия так сильно туманят рассудок?
– Поддерживаю Вас, Фёдор Андреевич, да и мы обсудили с вами всё – кладя в свою сумку большой конверт, встаёт из-за стола и… не пожимает руку, хотя его собеседника это не обидело ввиду недавних обстоятельств.
Из закаулка вновь разъехались две машины. У Ани тремор.
– Чего же ты, Анют? – видя её лицо через зеркало в машине.
– Просто… я не привыкла к такому, если честно. Они же могли вас убить… А вы… даже не дёрнулись, да и хирург этот сумасшедший…
– Почему же он сумасшедший? Вроде бы нет.
– Да как вы вообще остаётесь такими спокойными? У него же бита! – от недавно пережитой паники эмоционирует напуганная ассистентка.
– Бита была, а мозгов не хватило. С такой тупой рожей надо было приходить с пистолетом – продолжил троллить студентку.
Приехали они как раз под утро, ну, как всегда – каждый по домам. Приблизительно в семь утра домой пожаловал наш герой. Карина всё не могла уснуть. А у Фёдора то! Замечательнейшее настроение, куда спать то и ему! Он нежно постучал в её дверь и вошёл. Никита уже проснулся и, заметив приход отца, стал подслушивать у их комнаты.
– Отчего не спишь?
– Да не знаю – снимая наушники и убирая в сторону, жестом приглашает его присесть рядом с ней. Она сидела на кресле, а он улёгся на кровать напротив неё.
– Ну, всё, что мне было нужно, я провернул. Мне осталось немного подождать, эх, это томительное ожидание… Ну, в любом случае, ты при этом не обязательна, никаких документов мне уже не потребуется. Теперь мы можем спокойно разойтись, а Никите я покажу галлюцинацию о том, что меня он выдумал сам, и что он как жил с тобой без отца, так и живёт.
– Не в этом дело – переводя взгляд с окна на мужа – ты думаешь, что я хочу от тебя поскорее избавиться. Но… А может, наоборот, я и переживаю, что ты уйдёшь?
Этот ответ удивил Федю. Ведь… Он был абсолютно уверен, что он был отягащающим грузом, мешающим построить традиционные отношения. А тут выясняется такое.
– Надо же.
– Нет, я не обвиняю тебя в том, что ты об этом даже не задумывался, просто хочу, чтобы ты понимал, что остальные чувствуют.
Поначалу Никита, подслушивая их разговор, подумал, что это классическое расставание мужа и жены, ну, как в фильмах. Слишком тривиальное и недостойное внимания. Ну, кто-то кого-то разлюбил, бывает, он даже не сильно расстроился, ведь отец уходит не от него, а только от мамы. Потом снова сойдутся. Но тут он начинает подозревать, что конкретно в этом случае всё куда необычнее.
– Я вот просто не пойму. Ну как можно пролежать сотни лет в земле и не хотеть какой-то любви, заботы. Ну хочешь ты жить вечно, да на здоровье! Но какая же это жизнь без любви?
“Всё ясно, да, это книжка про него!” – не сдержавшись выкрикнул подслушивающий.
А Федя, понимая, что его секрет раскрыт, даже не отреагировал. Уже поздно что-то скрывать, бессмысленно, а при желании он всё сотрёт из памяти, сделав это в восприятии Никиты обычным сном.
– Любовь порой доводит до гибели.
– Но тебе то откуда это знать? – тоже уже не реагируя продолжает рассуждать мать.
– Сегодня очень любящий отец из-за большой любви к дочери убил своего приятеля. Хотел добить и других, то есть свою жену и уже на тот момент вдову мёртвого приятеля, однако на том этапе я его остановил.
– Не кажется ли тебе, что ты и приказал ему убивать их, а дочь не причём?
– Если бы не дочь, он бы и не выехал в принципе.
– Никиту ты не любишь тоже? – понимая, что предмет их разговора всё слышит, спросила шёпотом.
– Никиту я люблю, хороший, покладистый мальчик. Вопросов лишних не задаёт, всем интересуется, хороший человек вырастет.
– Ну, хоть что-то от человека в тебе есть.
– Хочешь, я останусь. Хочешь, полюблю и тебя, всё равно вас переживу, мне, честно, не принципиально, с кем жить.
– Тебе вот настолько всё равно? – не сдерживаясь, берёт его за плечо и жалостно смотрит в глаза.
Он неожиданно приобнимает её в ответ и поглаживает по лицу и волосам.
– Я очень благодарен тебе. Никто не знает, что со мной было бы, если бы ты сдала меня тогда полиции. А даже если бы не сдала и просто прошла мимо, или тебя бы там вообще не оказалось, я бы ни за что в жизни не разобрался в современном мире.
– Что, ты правда это ценишь?
– Да, может, мне без разницы, остаться или нет, но это я ценю в любом случае. Ладно, пойду спать, завтра обсудим дальнейшие планы – поцеловав на прощание, он решил зайти к Никите. Уже вытянув палец с раствором, чтобы тыкнуть в лоб и переписать всё происходящее под сон, входит к нему в комнату, куда он предварительно спрятался.
– Пап, я знаю, что ты хочешь, чтобы я всё забыл, но дослушай меня сначала.
Опустив палец и поняв, что для Никиты это относительно безопасно и не травмирует психику, даже в принципе отложил идею со стиранием памяти.
– Конечно.
– Юноша из книги такой смелый и умный, как ты, поэтому я всё так и предполагал. Но… Ты что, правда убил того мужчину?
– Сынок, ну он был убит своим приятелем.
– Но ведь под твоим воздействием, так? И уходишь по ночам ты на какие-то тёмные дела?
– Я убил не одного человека, Никита. Но ты пойми, что не ради удовольствия, ты взрослый умный мальчик, и должен понять, что главное – мотивация. У меня она была доброй.
– Но… Разве так можно? – начиная плакать, падает на колени мальчик.
Федя чётким движением всё же касается лба Никиты и уходит к себе.
По утру по новостям объявили о пропаже девочки, но сами выжившие родители уже никогда не станут соваться в расследование лично. На лесополосе так и осталось лежать два трупа: один – убитый битой, а другой, битой убивший, умер от передозировки снотворного от рук непосредственно Артёма. А может, он колол и не снотворное, чёрт его знает. Полицию всё равно никто так и не вызвал. Никита, конечно, увидел эту новость, и должен был подумать, что, видимо, слышал об этом ночью по телевизору, и его подсознание подогнало сон под события. Кстати да, Федя предвидел, как обычно, всё заранее, поэтому включил телевизор и поставил звук очень тихо, так, чтобы не разбудить, но можно было, в теории, услышать. Только Никита перенял хитрость отца, поэтому перед тем, как уйти к себе в комнату, записал всё в заметки в телефоне и поставил пометку в конце: “Тебе покажется, что это сон, но это отец специально убедил тебя в этом с помощью раствора, ЭТО БЫЛ НЕ СОН”.
Фёдор, после пробуждения, первым дело потопал к жене. Они мило пообщались, договорились всё же жить вместе, проводить вместе время. Следующим его делом было вызвать Аню, но, разумеется, не в офис. Всё, туда больше они не сунутся. Он вызвал её на прогулку, чтобы рассказать про семью. Симпатию он заметил ещё до того, как она появилась у неё, но зачем же нужно было терять расположение к себе, верно? А теперь оно и не требуется. Вариантом ли было переписать в её памяти события, чтобы себя обезопасить? – было. Но она ещё могла понадобиться, а без всей предыстории будет проблематично, поэтому с этим он не спешил.
