Даниил Андреевич Мучкин
Сотворитель
Глава 4. Старый друг
Двенадцать – волшебное число. Для некоторых оно является любимым, некоторые же безумно ненавидят, но всех объединяет одно – хорошее или плохое притяжение к этому числу. Если вспомнить библию, то было ровно двенадцать апостолов, существует всего двенадцать месяцев, ни больше, ни меньше. К примеру, Геракл совершил двенадцать подвигов, а богов на Олимпе тоже было столько же.
Это же самое можно сказать про нашего любимого, Белого мальчика, который сидел и, свесив ножки на огромном стуле, уплетал купленный на свои же деньги тортик. Напротив него находилась большая оранжерея самых разных растений, Белобарс назвал её Сирис (ласково прозывал «Сира»). Как мы знаем, всё прекрасное однажды заканчивается.
Весёлое празднование двенадцатого день рождения мальчика нарушил резкий удар ремнём в области живота. Матери дома не оказалось, а значит отца было трудно остановить.
–Ай! Больно! Папа, не надо!
– Будешь знать, как всяким беднякам деньги раздавать, я покажу тебе, что значит ценить труды родителей!
Отец понимал, что у мальчика сегодня день рождения, поэтому он ударил ремнём ровно столько раз, сколько свечей поставил себе Белобарс на торт.
…
Прошло примерно пару часов, с тех пор, как Лиано откопал эту непонятную подсказку. Всё, что успело прийти к нему на ум, так это картина, она была явно замешана во всём этом. Честер как только ни крутил её: он переворачивал, пытался тряпкой растереть скрытое послание, рукой проводил по шершавой поверхности – всё было без толку. Тогда, парень решил на, может быть, отчаянный шаг. Скрипя зубами, сомневаясь в самом себе, он ударил картиной об стол что есть мочи, и та треснула пополам. Именно это ему и было нужно. На пол упала аккуратная записочка, написанная деловитым почерком: «Место обнаружения под цифрой 3. 18:00»
–Господи, Сотворитель… Эдди, я тебе на детектива что ль похож? Хватит играть со мной в эти шарады! Я хоть и стал туговатый, но не настолько же! Ладно, ты настрадался, тебе можно. – говорил сам с собой Лиано.
Итак, место встречи было назначено. Судя из прочитанного в записке, Честер сразу понял, что речь шла о карте и о 3 месте по порядку, где однажды был замечен Сотворитель.
– Самое время привести себя в порядок, не выходить же мне к нему в таком виде.
Все же знают, как люди, порой, часто собираются? Дело касается не только женщин, но также и мужчин. То же самое происходило в данный момент и с Лиано, парень решил превратить себя, как он назвал «из красавицы в чудовище». Первым делом он скинул с себя свой любимый халат и принялся стирать тот самый костюм, в котором впервые показался Сотворителю. Дальше дело стояло за чёлкой, тут уж он точно провёл около часа. Взъерошенные, сальные волосы нужно было как-то причесать, а для этого ему пришлось пойти и помыться (хотя последний раз он принимал душ недели две тому назад, и то благодаря Маркису). В общем, казалось бы, маленькая захолупка вновь начинала оживать, на плите кипел чайник, в это время Лиано домывал свою голову, где-то правее него машинка во всю стирала его старые вещи, одним словом – он готовился к свиданию со своим старым и уже новым другом.
Итак, часы прозвенели пять часов вечера, по режиму ещё один бутылёк был выпит, а значит ничто не могло сорвать этот вечер. Честер вальяжно подошёл к зеркалу и поправлял малейшие складки, которые видел и в отражении уже был не захудавший холостяк, который постепенно спивался, а красивый, статный мужчина, с зализанными назад волосами, и с белым, как ранний снег, костюмчиком. Уже заранее было заказано такси, поэтому Лиано, не замечая, как проходит время, с огнём и радостью в лице ехал на долгожданную встречу. На дворе был апрель и время суток ещё не перешло в летний режим, а значит в шесть часов вечера было не особенно темно, но Солнце уже уходило в закат, небо было красноватого оттенка и именно такое время любят молодые парочки.
Сердечно поблагодарив водителя такси за скорость, он пришёл к пункту назначения. Этим местом оказался заброшенный магазинчик. Ходят слухи, что ровно год назад он ещё работал и имел неплохих покупателей, однако после одного инцидента, о котором, почему-то, полиция умалчивает, здесь теперь пусто и иногда даже веет холодом.
– Сотворитель! Друг мой ну хватит прятаться! – Лиано радостно начал кричать на всю улицу, ведь время давно перешло за шесть вечера.
– Эдди, ну хватит тебе прятаться!
– Да я и не прятался, – рядом с магазином раздался слегка грубоватый, мужской голос, поскольку был вечер, то его лицо нельзя было разглядеть!
–Эддичка!
Лиано был из тех людей, которые не любят скрывать чувства к близким, если они дружат, то всем сердцем, если любят, то всей душой и он считал, что незачем бояться показаться странным на людях. Вот и в этот раз не обошлось без этого. Как только Честер услышал до дрожи знакомый голос и фигуру, которая обращалась к нему, он тут же побежал навстречу и крепко обнял старого приятеля. В этот миг для него не было других голосов, ни звуков машин, ни щебетание птиц. Это чувство можно сравнить с влюблённостью, но здесь нечто иное, сильнее, чем всякая любовь или симпатия – это была настоящая дружба.
– И я рад видеть тебя, Белобарсик.
– Какого…
Внезапно, Лиано перестал обнимать этого человека и пригляделся. Всё-таки, иногда первое впечатление может быть обманчиво и ему не показалось. Перед ним стоял никто иной как тот самый Томми, человек, с которого и началась вся эта история, но в данный момент он не выглядел угрожающе, наоборот, он изменился в лице, не было того прежнего задора и агрессии.
– Прошу, давай пройдёмся, и ты спросишь всё то, чего хотел, – единственное, что осталось от Томми, его грубоватый голос и настойчивое поведение.
– Нет… Ты… А как же… – Честер был разочарован и подавлен, он не знал, что в данный момент ему спрашивать, но он не был настолько ранимым человеком, как казалось бы, он громко выдохнул и продолжил разговор.
– Так, допустим… Хорошо, давай пройдёмся, не каждый день встречаешь столь важного человека.
Нельзя сказать, что шли они особо долго, скорее потому, что у обоих было уставшее состояние и их прогулка продлилась до ближайшей скамейки.
– Знаешь, что, Белобарс…– начал Томми.
– Не называй меня так. – осадил его Лиано.
– Да ладно тебе, ну было и было. Знаешь, я по поводу Сотворителя твоего. Ты правда веришь в существование искренней и настоящей дружбы? Да, я совершенно не тот, кого ты ожидал сегодня увидеть, но почему мы так расставляем приоритеты? Взять, к примеру, меня, – Томми никогда не был ещё таким открытым и подавленным, – ведь я же был твоим другом детства, мы с тобой через многое прошли, о нашей дружбе иногда можно писать историю. Почему мы выбираем не тех, кто с нами дольше, а тем, кого практически не знаем? Ты считаешь меня подлым, знаю, ведь из-за меня год назад посадили твоего мальчугана, но ведь никто не спросил, для чего я этого делал. А я защищал отца. Да, он подлый, да, из-за него погибла мать, но почему я не могу защищать то, чем я дорожу?
– Ох, Томми, Томми, тебя всегда отличало твоё излишнее недопонимание. Задай себе обратный вопрос, а ты сам попытался хоть раз понять Сотворителя? Кстати, знаешь, самое забавное то, что мы прошлое и настоящее одного целого. Когда-то ты для него был незабываемым другом, но теперь я его настоящее. Ты спросил, почему выбираем тех, кого не знаем? А если бы ты был настоящим другом, стал бы ты расспрашивать своего друга почему он выбрал салат вместо пирожного? Понимаешь, вся загадка человеческой дружбы в том, что она должна быть свободна. Нельзя ограничиваться лишь одним пространством, нужно искать свободу в обычном.
– Но тогда, если исходить из твоих слов, настоящей дружбы и не существует? Я у Сотворителя был единственным, лучшим другом, но он стал знакомиться с другими ребятами. Ты, Белобарс, говоря с твоих слов, его настоящее, но, однако я не вижу вас вместе, более того, я знаю, что он пропал. Я поэтому и позвал тебя сюда, мне хочется понять, что движет людьми и что значит дружить?
– Настоящая дружба это и есть настоящая свобода. Друг не ставит тебе каких-либо рамок или же условий, вы просто живёте здесь и сейчас. Да, каждый из вас находится в своём мире, да, вы можете отличаться взглядами на мир, но, если ты чувствуешь рядом с человеком духовное спокойствие, если тебе просто нравится, когда он говорит тебе «друг мой, брат» – это и есть настоящая дружба. Безусловно, вы были отличной командой, ты научил Сотворителя свободе, показал, что значит бороться за себя и за своё слово, но ты, мой дорогой Томми, не показал ему главного. Ты не показал ему, что, порой, можно переступить через себя. Помнится, что мы же состояли в одной нашей банде, верно? Получается так, что мы друг другу и прошлое, и настоящее.
–Хах, Лиано, не самые лучшие времена ты вспомнил, давай пока не будем о них, ладно? Не думаю, что сейчас самое время. Я ещё заметил, что в вашей дружбе с Сотворителем ты перестал быть собой, хах. Неужели ты думаешь я забыл маленького бандита? Да даже сейчас, за запахами духов ты пытаешься скрыть запах алкоголя, тебе, вероятно, стыдно и ты думаешь, что он тебя осудит, если настоящая дружба заключается в абсолютной свободе, то почему ты до сих пор не рассказал своему настоящему другу, что это твой псевдообраз и что ты давненько принимаешь препараты?
– Ты обвиняешь меня в том, что я веду себя культурно, по отношению к другу? Знаешь ли, иногда из дружбы можно вычерпнуть нового человека в себе, да, я строил для него образ, однако этот…
– Прошлый образ стал твоим настоящим? – перебил его Томми – Хах, и это мы тоже слышали и тоже от тебя. Ты так и не ответил на вопрос, почему, к примеру, я сижу перед тобой такой, какой я есть, а ты зализал свою любимую, лохматую чёлку и надушился для встречи с другом?
Их разговор внезапно зашёл в тупик, после этих сказанных слов, Лиано не знал, что сказать, где-то внутри себя в этом споре он принял поражение и должен признать, что Томми научился железно держать позицию.
– Ты слишком изменился за эти три месяца, Лиано, – внезапно сменил тему Томми. – Знаешь, порой даже становится и смешно, и страшно, за каких-то жалких три месяца без существования одного единственного человека всё вокруг поменялось.
– Всё вокруг поменялось только для нас, но никак не для остальных. Знаешь, порой я чувствую закат всей этой истории, как можно сломить человека, верного своей цели? Того, кто побывал в двух других мирах, который пережил предательство, любовь, что вообще может сломить такого человека?
– Его сломит только предательство в настоящей дружбе, – тут Томми встал и явно собирался уходить. – Если бы я был ему настоящим, как он любил называть, братом, он бы не поверил тебе. Всё зависит от тебя, Лиано, последний луч надежды находится в твоих руках.
На этом моменте старые друзья попрощались, словно в последний раз, а Лиано так и остался сидеть на лавке, ещё никогда в его голову не приходило столько мыслей.
Глава 5. Союзник
Что может быть милее первой, детской влюблённости? Это то чувство, которое затрагивает тебя, а иногда полностью рушит сознание. Когда ты уже в возрасте и понимаешь, как нужно правильно жить, ты ещё можешь что-то контролировать, но никогда ты не сможешь держать под контролем бурю эмоций, когда ты с ней не сталкивался.
Жизнь текла мимолётно, друзья сменялись, стычки происходили всё чаще, а взгляд маленького, беленького мальчика не менялся. Он сидел в своей оранжерейке, которую называл Сира и рядом с ним, развалившись на солнышке, лежал паренёк по имени Томми. Странным было то, что один из них, смотря на небо широко улыбался, а другой сидел рядом и копался палкой в земле.
– Вот что я тебе скажу, Белобарс, ты с этим делом не шути и выкинь из головы. Только вспомни, какой путь она выбрала, а ей шёл всего десятый год.
–Не могу я так, Томушка, ну не могу. А если она изменилась? Вот не поверишь, буквально вчера видел её, а она так грациозно сияет!
– Тьфу ты, Балда! Ну какая любовь может быть в 13 лет? Пошли лучше к Микси, а? Говорят, что родители ему новый мяч купили, так хоть опробуем!
Белобарс нехотя встал и поплёлся вслед за Томми, но по его взгляду можно было определить недосказанность.
…
Смеркалось. Прошёл примерно час, после разговора с Томми. На улице уже во всю зажглись фонари и ожили люди, город начал постепенно обретать ту самую форму, которая бывает только необычным вечером или в какой-то праздник. Только вот Лиано был не то опечален, не то шокирован внезапным разговорам. Если верить Томми, то именно от Честера зависит дальнейшая судьба парня и только он может остановить Эдди.
Собравшись с духом, он гордо, но медленно встал, опёрся на свою трость и пошёл на крышу. Всё, что ему оставалось – это кричать, кричать так, чтобы голос эхом проник во все уголки города, и чтобы его любимый и единственный друг услышал его. На том он и порешил.
Браслет Лиано начал пиликать во второй раз, всё более сильнее и жёстче, но именно это и довело парня. В порыве гнева, он оторвал несчастный браслет перед входом в открытый подъезд и стал подниматься по лестнице. Его подъём казался ему неимоверно долгим, длинною в целую вечность.
– Сотворитель! – Лиано уже стоял на крыше многоэтажного здания и перед ним открывались места родного города. – Сот-во-ри-тель! Я знаю, ты слышишь меня! – парень начал закашливаться от напряжения голоса. – К чёрту эти прятки! Ты. Мне. Нужен! Я… Я… Скучаю…
Видимо, Честер явно такого не выдержал и упал на спину. Перед ним открывалось чистое, просторное небо, с бегущими по нему облаками, он ещё никогда не был настолько эмоционален и открыт этому миру. Лиано достал из кармана штанов тот самый дневничок, в котором он активно писал и, достав из другого кармана ручку, он принялся нервно записывать. Нельзя определить точно писал ли он час, или же прошло всего десять минут, но это время сильно утомило его, глаза постепенно закрывались, и он остался лежать на холодной крыше. На дневничке можно было увидеть лишь одну фразу: «Я прошёл через это.»
В эту ночь Лиано Честеру явно снились кошмары, парень постоянно ворочался и перед ним вновь и вновь появлялась одна и та же картина: он, тёмная фигура, роняющая пистолет и крики людей внизу. Каждый раз он пытается в этом сне встать, но ноги не шевелятся, он словно перед Господом, ведь ничего не может сказать и сделать, а его всё это время отчитывают.
–Нет… Нет… Послушай! – с этим криком Лиано вскочил в поту и не сразу поверил происходящему. На диване сидел Маркис и играл сам с собой в шахматы, а на его руке был вновь прицеплен браслет, но на этот раз гораздо туже.
– Знаешь, что тебя отличает от всех остальных бездарей, Лиано Честер? – по тембру голоса можно было сразу понять, что сейчас начнётся большая и не совсем хорошая речь.
– Маркисик…
– Лежи и слушай, Болван. Так вот, без твоего позволения я продолжу, – он присел напротив Лиано. – Тебя отличает, что ты можешь нормально и тактически думать. Ты думаешь, я безумно радуюсь, да? Думаешь, мне весело ехать за тобой в девять, чёрт возьми, вечера, как за собачкой?! В то время как твой браслет уже автоматически отсылает мне оповещения. Думаешь, мне прекрасно? Меня же просто так назначили твоей нянькой, и доктор просто так просит меня следить за твоим приёмом таблеток. Хочешь знать, что я думаю? – в это время Маркис приблизился к лицу Честера, грозно размахивая руками.
– Это самый что ни на есть Сгубитель. Чёрт тебя дери, знаешь, на кого ты похож? На сопливого мальчика, который никак не может добиться сердечко любимой девочки, потому что та его активно избегает и прячется от него. А этот самый мальчик, вместо того, чтобы взять себя в руки, бегает по городу и пытается найти прошлое, которое его давным-давно его забыло. Пьющий, разгильдяй, таким тебя сотворили? А ведь…
– Да хватит уже! – Лиано впервые осмелился легонько толкнуть Маркиса. – Итак тошно!
Парень никак не мог привыкнуть к таким «губительным» речам своего товарища, пусть они и не звучали с плохой целью. Честер лениво встал с дивана, надел свой мягкий, бежевый халатик, который был весь в заплатках, положил в его карман свой тайный дневничок и направился вновь к шкафчику хорошего алкоголя. Его рука потянулась за очередной бутылкой, но на этот раз её перехватил Маркис.
– Нет, нет, Лиано Честер, в моём присутствии сухой закон.
– Маркисушка, отпусти! Да хватит тебе, дай хоть с утра…
–Нет. Руки убери.
Лиано бросил на него обиженный взгляд, но всё-таки руку убрал. Ему вспомнилось, как однажды тоже хотел потягаться с Маркисом, но ничем хорошим это не увенчалось, а получил он лишь хорошие синяки.
– Доигрался, друг мой, – более грустным тоном начал мужичок, – доигрался. Пришли результаты и, скажу тебе сразу, радоваться нечему. Я уже договорился, операция у тебя через две недели. Вот, – он протянул ему планшет с результатами, – крайне тяжёлое состояние пациента, полтора месяца на подготовку, а дальше будут осматривать тебя уже внутри.
– Да быть того не может… Что же вообще… Как?
– Говорил же тебе, Дурья башка, не доведёт до добра твой алкоголь, особенно непонятно какой марки. Так и быть, с тобой ничего не поделаешь, у тебя есть полтора месяца. Можешь и дальше искать своего Сгубителя, но одно условие, Лиано Честер, – никому не говорить о том, какие у тебя анализы. Даже твоему горячо любимому другу.
– Бред какой-то… Хорошо, спасибо тебе, Маркис, а как насчёт пациента, ты узнал, что я просил?
– Своими просьбами ты меня точно в могилу сведёшь, Лиано Честер, но, да, парень в тяжёлом состоянии, пуля прошла сквозь тело, задело лёгкое и всё в каких-то синяках и ссадинах. На удивление, помощь оказалась рядом, поэтому, на данный момент, твой пострадавший сейчас в больнице №129. Лиано Честер, и напоследок, будь, пожалуйста аккуратнее, я понятия не имею, во что ты ввязался, но я несу за тебя ответственность.
Честер лишь улыбнулся напоследок и, крепко похлопав по плечу, забывая вновь про чистую одежду, отправился в одном халате и чёрных туфлях ловить такси. К его счастью, оно не заставило себя долго ждать. Лиано имел при себе деньги, поэтому, услышав адрес, таксист тут же поехал до места назначения. Казалось, всё превращается в рутину, вот опять парень едет, мимо мелькают одни и те же дома, люди всё так же куда-то вечно спешат. Единственное, чем отличался этот день, погода была немного сероватой.
– Мистер Лиано, это же вы вчера были на крыше, верно? Дорога предстоит долгой, не желаете скрасить приятным разговором?
– Хах, приятно познакомиться, простите, не услышал ваше имя… Конечно, о чём с вами будем говорить?
– Не бойтесь, с вами мы ещё увидимся, не правда ли Сотворитель самый лучший человек? Конечно, иначе бы зачем вы проделали такой долги путь, лишь для того, чтобы встретиться с ним.
– Простите, кто вы? – эти слова ни на шутку встревожили парня. – Откуда вы знаете?
– Скажите мне, мистер Лиано Честер, а вы никогда не пробовали вернуться в начало? Перестать копаться в настоящем, искать что-то. Просто взять и вспомнить, откуда всё начиналось. Знаете, некоторые герои в сказках всегда возвращались к себе домой. Дома им было приятно, но они не просто вернулись, они старались улучшить старое, чтобы это стало их новым.
– Кто ты такой? – только и повторял Лиано, смотря большими глазами. – И откуда…
– Не бойтесь, – перебил его таксист, – скоро мы с вами ещё увидимся, мы приехали! – машина остановилась и перед тем, как парень вышел, таксист выдал. – Перестаньте цепляться за прошлое и если хотите помочь людям в настоящем, то и думайте так, как сделал бы Он.
После этих слов таксист поспешно удалился, оставив парня одного и даже не взяв с него денег. Судя по всему, этого короткого разговора хватило, чтобы Лиано наконец-то всё понял, его глаза засверкали, но на этот раз он был твёрдо уверен, что крик на крыше был не напрасный, что так близко он к Сотворителю ещё не был. Нужно было срочно бежать туда, куда ему так тонко намекнули, но нельзя, ведь он уже стоял перед больницей №129.
Войдя внутрь, он ощутил знакомые места, отличались они, наверное, только количеством психов. Всё вокруг было белое, аккуратное, словом, всё в лучших традициях современной медицины. Но этого самого белого цвета было чересчур много. Когда он подошёл на вахту, чтобы что-то спросить, его встретила приветливая медсестра, на которой был чистый, белый халат и точно такая же маска на лице.
Узнав кое-что, что его волновало, парень стал быстро подниматься на третий этаж – именно там находились пациенты, находившиеся в тяжёлом состоянии. Лиано Честер сильно волновался, его дыхание иногда перебивалось, а ладошки даже чуть-чуть припотели. Ему было явно страшно вновь оказаться в этом месте, но, переборов свой страх, он открывает дверь в палату под номером 345 и медленно закрывает за собой.
На кровати лежало тело, правый бок которого был туго перевязан, к нему в вены вели разного рода капельницы, а сам человек лежал, едва открыв глаза, и смотря в потолок. Ниже была прикреплена табличка, на которой было написано необычное имя с, не менее странной, фамилией – Максимильян Кидуч. Когда Честер присел на стоящую рядом табуретку, этот пациент лишь глубоко вздохнул и стал смотреть в окно, будто бы, не обращая внимания на его присутствие.
– И тебе здравствуй, Микси, – с небольшой улыбкой начал Лиано. – Знаю, я далеко не тот, которого ты хотел увидеть, но… Прости меня, пожалуйста, ещё раз. Я знаю, мне в жизни не вымолить у тебя прощения, но мне сейчас ты нужен как никогда, точнее не мне, а одному моему другу.
Голова медленно стала поворачиваться в сторону Лиано, но глаза всё также таили бездушие.
– Спасибо, друг, что готов выслушать. Прошу тебя, осталось буквально меньше месяца и всё это закончится, но не ради меня, ради хорошего человека, помоги, пожалуйста. Самое прекрасное, что мы говорим об одном и том же, хах. – Честер полез в карман халата и достал оттуда хоть и помятую, но единственную фотографию, где был изображён Сотворитель.
– Давай сделаем это ради него? – он показал фотографию человеку, которого звали Микси.
Настала гробовая тишина, Честер заметил, что человеку это явно понравилось и его глаза уже не были настолько пустыми. Поняв, что вряд ли чего-то добьётся, он положил фотографию на живот и тихо встал. Спустя некоторое время Лиано заметил, как у Микси начали слезится глаза и это тело, которое едва могло говорить, кое-как прохрипело:
– Сла… Слад… Сладкий…
