Дана Стар
Единственная для президента

Глава 5

Владимир Власов

– Мамочка, а давай ты выйдешь замуж за дядю Влада?

Цепенею, услышав это. Даже теряюсь на долю секунды. А потом как удар под дых. Полина с точностью отзеркаливает мою реакцию, выдавая на лице то ли шок, то ли испуг.

– Из вас бы вышла отличная пара.

– Солнышко, я… я… – хватает губами воздух, а затем нервно и даже неловко покусывает губы. – Не могу. Ты ещё маленькая, тебе не понять.

– Я? Маленькая? Мне уже скоро будет шесть! – гордо хмыкает, скрестив ручки на груди.

– Вера, тебе пора спать, – обстановку разрядила Алёна, закрыв абсурдную тему. – И мама устала, сегодня был сложный день…

– У меня всегда найдутся силы на дочь.

– Вера, Алёна права, пора в кровать.

Оборачивается ко мне, хлопнув длинными ресницами.

– Минутку, дядя Влад!

И снова к Полине, чтобы ещё о чём-то интересном поведать.

– Мамуля, а ты видела снеговика во дворе?

– Ну конечно видела, милая. Он очень красивый.

– Мы с дядей Владом его вместе слепили… И даже имя придумали, угадай какое?

– Мм… даже не знаю, – задумчиво в потолок. – Снежок?

Крошка смеётся, хлопнув в ладоши.

– Олаф!

– Олаф… Точно, как это я не догадалась. Твой любимый мультик.

Смотрю на них, вдвоём, душа кипеть начинает. Эмоции куда-то за грань космоса летят. Она и моя дочь… Находятся сейчас прямо передо мной, до сих пор не верится. И как чертовски хорошо они смотрятся друг с другом. Душевная какая-то картина… Заставляет шевелиться лёд внутри. Похожи. Но Вера всё же больше похожа на меня.

– Я подежурю сегодня ночью, завтра пришлю сиделку, – Элеонора Валерьевна дотрагивается до моего локтя, выдёргивая из мыслей. Отвлекаюсь на врача, повернувшись к девочкам спиной.

– Вы же знаете главную проблему – доверять никому нельзя.

– Я найду надёжного человека, жизнью клянусь! Оплошностей больше не будет. Извините, но у меня пациенты, я главврач третьей городской больницы, не могу пренебрегать своими обязанностями.

– Разве не хотели на пенсию? – выгибаю брови.

Элеонора Валерьевна фыркает:

– С удовольствием! Но пациенты меня не отпустят. Да они меня живьём сожрут, вместе с начальством!

– Что по здоровью Полины?

– Нужно наблюдать. Пока прописываю ей постельный режим, отсутствие нагрузок, полный эмоциональный покой. Если всё будет хорошо, можно потихоньку пытаться вставать. Ей понадобится коляска и костыли.

– Сколько длится восстановление обычно?

– Месяц, два, может три. Сложно сказать.

Во всём этом есть плюс, не убежит от меня, если вдруг вздумает.

– Вер, ну всё, пойдём, – Алёна протягивает руку дочке, настойчиво оттягивая её от Полины. – Чистим зубки и спать.

Девочка подбегает ко мне, с озорством дёргает за штанину:

– Дядя Влад, вы почитаете мне сказку на ночь?

– Зайка, я сейчас немного занят…

– Ну пожалуйста! Я уже привыкла засыпать, когда вы рядом.

Смотрю в этот момент на Полину, она с оцепенением сжала пальцами одеяло, глянув на меня, как на заядлого врага. Боится, дочь полюбит меня больше? Что ж, к этому и нужно стремиться. Тогда Вере легче будет её отпустить и это не ранит девочку, если я всё же однажды захочу вышвырнуть изменницу из дома.

Я посмотрел на Полину с таким же видом, коварно усмехнувшись. Присел на корточки, обнял Веру, поднялся вместе с ней, держа её на руках. Она хихикнула и помахала побледневшей Полине:

– Спокойной ночи, мамочка!

* * *

Укладываю дочь спать. С упоением читаю ей сказку, отмечая, что я реально испытываю сумасшедшее наслаждение от новой роли – отца. Вот, оказывается, как бывает… Хотя, ещё недавно я был железобетонно против этого, чтобы завести семью и стать родителем. Конечно, если это не договорной брак, который сыграл бы важную роль в становлении моей карьеры.

Дочурка сладко зевает, наконец прикрывает глаза. На неё можно смотреть вечно, как на восьмое чудо света. Даже от камина не так теплом веет, как от любимой малышки, ставшей для меня всего за пару недель роднее, чем всё моё близкое окружение.

Правда. Я не ожидал, что привяжусь к Вере аномально сильно! Она поразительное впечатление на меня произвела и запала глубоко-глубоко в душу. Отныне она – часть моей жизни, я уже не могу представить существование без неё.

Мой яркий лучик солнца во тьме…

Хочу, чтобы дочь всегда была рядом со мной, чтобы дальше согревала меня, но пока это невозможно. Проблему не решить в угоду всем. Здесь нужно сделать выбор: или она или карьера. Но как быть, если я хочу всё и сразу?

Сижу ещё пять минут напротив её кровати – так не хочется ни на что другое отвлекаться и опять возвращаться в удручающий мир проблем, стоит только покинуть уютную детскую комнатку. Так бы и просидел здесь вечность, но дела сами себя не сделают.

Заботливо поправляю одеяло, выхожу в коридор, сознание переключается в другое русло. Разум мгновенно атакуют пагубные мысли, когда я вспоминаю о Полине. Она находится здесь… В одном доме со мной! После стольких лет разлуки. Но внутри меня ведётся противоречивая борьба между ненавижу и… хочу.

Если вдали нахожусь – на кусочки от гнева порвать охота, как только сталкиваюсь с невероятными синими глазами – просыпается зверский голод. Нижняя часть туловища наливается тяжестью, даже дыхание учащается, потому что у тела тоже есть память. Оно помнит, как нам когда-то было хорошо вместе.

Прекрати, Влад!

Гони проклятую жажду прочь!

Хотя… Что мешает мне ею пользоваться?

Брать её. Просто брать в постели, сбрасывая долбанное напряжение, и уходить прочь без слов и всяких сантиментов?! Это поможет мне быстрее забыть бывшую, когда я вдоволь ею насыщусь, и она мне надоест.

Вдруг я полюблю Лизу?

Это хорошая идея найти другую женщину, переключить всё внимание на неё.

Я же уже пытался…

Пять лет пытался, мать её, забыть гадину!

Результата нет.

Но надежда полюбить кого-то сильнее Полины, до сих пор есть.

Очень надеюсь, что это будет Лиза… Она красивая, интеллигентная, девушка с прекрасными манерами, благородного происхождения.

Но она такая… слишком правильная. Сдержанная и какая-то холодная, потому что из знатной семьи современных аристократов.

В любом случае, Власовы предателей не прощают – главный закон рода. Я не могу простить Полину! Слишком сильно она меня ранила. Я могу только утолять остатки своих чувств, выдавливая их из себя, через бурный секс.

Надеюсь, что выдержу. Не сорвусь от голода раньше, чем девчонка полностью поправиться! Ведь она… по-прежнему так дико сильно к себе тянет на моём грёбаном уровне подсознания.

* * *

Вхожу в комнату бывшей без стука – не обязан, слишком много чести. Полина находится на моей территории, её статус здесь слишком низкий. Ниже, чем у уборщицы моего дома!

Я кое-что забыл ей показать, важный документ, который вмиг развеет все сомнения, напомнив, кто здесь самое сильное звено.

Это тест ДНК.

Услышав хлопок двери, она вздрагивает, натягивая одеяло почти до самого подбородка, когда я с мрачным, холодным лицом двигаюсь к её кровати, сжимая в руке конверт с маркировкой медицинского учреждения.

– Еще не спишь?

– Не могу… Не спится.

– Ты поела? Алёна тебя накормила?

Кивает, сильнее впиваясь пальцами в простыни.

Чёрт! Эти глаза… Не могу на них долго смотреть. А ссадины на лице, ещё не до конца сошедшие? Борюсь с собой, чтобы не психануть и не прижать её хрупкое, истощённое тельце к себе с такой дьявольской силой, чтобы косточки захрустели.

– Ты должна хорошо кушать, поняла?

Чтобы я мог поскорее завалить тебя в кровать!

– Все с тобой возятся как с мученицей великой, специально этим пользуешься? Людьми манипулируешь?

– Ничего не манипулирую…

– Ладно, я здесь не для этого, вот, – кидаю конверт к её ногам. – Прочти внимательно. Это результат теста на отцовство. Здесь написано, что Вера моя дочь.

Она продолжает молчать, ведёт себя тихо-тихо, что вызывает у меня растерянность. Медленно тянет руки к конверту, касается пальцами. Странно! А где же острый язычок? Неужели полностью мне покорилась? Что-то быстро.

Наверно Полина просто устала.

– Вера должна узнать, кто её отец. Немедленно! – бросаю властный приказ. – Об этом скажешь ей ты.

– Но… – по лицу прокатываются тени беспокойства. – Как сказать? Я в-волнуюсь.

– Ты сама всё начала, тебе и распутывать этот грязный клубок.

– Влааад! Ну почему ты меня не слышишь?! Да ты просто не хочешь слышать! – с надрывом, ресницы становятся влажными, красивые, бледно-алые губы накрывает дрожь.

Я втягиваю ноздрями воздух, охота опять в спортзал – грушу колотить до потери пульса. Надо бы остановиться, сейчас… Не могу! Почему колотит всего, колбасит зверски, когда мы с ней один на один остаёмся и пытаемся поговорить? Крышу вообще рвёт капитально, в мелкий порошок уничтожает. Абсолютное безумие со мной творится! Ничего и близко, никогда не испытывал.

Потому что всё еще небезразлична…

– Пять лет назад я усвоил урок, который преподнесла мне жизнь – не доверять людям. Особенно тем, кого без памяти полюбил. Как оказалось, любимые предают в первую очередь.

Поворачиваюсь к ней спиной.

– Ты мне врёшь, Полина. Без реальных доказательств – твои слова пустышка. Скажи дочке правду! Завтра же…

Ухожу. Спокойной ночи не желаю. Потому что она не будет спокойной.

Глава 6

Выхожу на балкон, на мороз, в одной тонкой рубашке, чиркаю зажигалкой. Я же бросил! Сейчас срываюсь. Всё так сложно. И что делать дальше, реально? Держать их здесь до старости?

В какую яму ты себя загнал, Влад…

Бросаю окурок в снег, возвращаюсь в комнату. Беру телефон, на дисплее пять пропущенных от отца и три от Орлова. Прекрасно… Совсем забыл о своей официальной семье.

Перезваниваю ему, делая это через не хочу.

– Что за ерунда? – негодует отец. – Ты там с девками что ли забавляешься? Забыл, у тебя помолвка! Мальчишник устраиваешь? Я запрещаю. Никаких больше баб и вечеринок! Пора начать вживаться в роль примерного семьянина! Или что я зря для тебе путь к успеху собственным носом рою?! Ты мои заслуги, будь добр, уважай. Всё, что я делаю, я делаю исключительно ради тебя. Надеюсь, и ты мне отплатишь тем же добром.

– У меня была неотложная онлайн конференция, о вечеринках я думал последний раз… полгода назад. Сейчас не до этого, – хоть в чём-то ему не соврал.

Ненавижу ложь. Но, когда дело касается жизни и смерти, приходиться делать исключение…

– Ладно, – отец смягчился. – Евгению перезвони! Он просветит тебя по поводу помолвки.

– Понял. – Сухо, без чувств.

– Уважаю твоего зама! Хороший человек. Нам с ним повезло. Я же тебе говорил, что он оправдает ожидания, когда советовал его тебе, – на заднем плане вдруг кто-то хихикнул, послышался звук расстегнувшейся молнии. Отец хрипло выдохнул.

– Верно, ты как всегда прав.

– Ну всё, у меня тут важное дело горит! – раздался звонкий шлепок и женский, кокетливый смешок повторился. – До связи.

Перезваниваю Жене, и что слышу? Друг принимается в жёстком стиле читать мне нотации.

– Ты, Влад, хочешь усидеть на двух стульях, да? Не получится. Тут нужно сделать выбор: или Вера, или твоя невеста. Лиза не переживёт, если узнает, что у тебя есть дочь от девки из обслуживающего персонала. Ты представляешь, какой это плевок Авдеевым?

– Никто не узнает. Уверен, со временем всё устаканиться.

– А если нет? Если они узнают… Мой тебе совет – отпусти ты девчонку! А вместе с ней и все обиды на неё. Хочешь я помогу? Спрячу их так надёжно, даже самый опытный сыщик разведёт руками.

– Не могу.

При мысли, что придётся расстаться с дочерью, становится не по себе. Я же только недавно о ней узнал! И намертво привязался.

– Какие новости по расследованию?

– Никаких. Пока… – вздыхает. – Ничего особенного! Свежее кинул тебе на почту.

– Плохо работают твои парни. Машину, сбившую её, нашли?

– Нашли, сожённую в пепел за городом, в кювете.

– Дьявол!

Последние зацепки, и те потеряли. Машина, медсестра… Почему так не везёт?

– Думаешь это отец? Пропавший внедорожник вернули из его гаража?

– Не вернули. Один из пьяных гостей пытался его угнать. Безопасники отца сообщили мне, что ему отрубили кисти и бросили в овраг за лесом. Не знаю, насколько это правда. Лично не видел. Ты же знаешь, какие скрытные люди отца? Все боятся сболтнуть лишнего.

Да уж, узнаю почерк.

– Влад, послушай меня внимательно! Ты слишком зациклился на Агафоновой! Я прошу тебя – сосредоточься на главном! До ужина осталось совсем мало времени… Девчонка твоя сейчас в безопасности, мы её надёжно спрятали, запутали следы, рты всем заткнули. Я надеюсь, ты к ней ничего не чувствуешь.

– Я её ненавижу.

Говорю это, а у самого всплеск огненный в груди, ядерный снаряд бабахнул, выражая сопротивление.

– Всё тогда, жди звонка. Кстати, там её вещи должны были парни подвезти, получил?

– Узнаю, – сбрасываю вызов.

* * *

Вхожу в комнату для персонала, на столе вижу коробки – вещи Полины из её однокомнатной плешивой квартирки, которую, как мы выяснили, сняла ей тётка по возвращению в столицу, парни десять минут назад их доставили.

Девчонка прибыла в мой дом в больничной сорочке с пустыми руками, ей нужна хоть какая-нибудь одежда. Подошёл к столу, заглянув в коробку – первое, что увидел, сумка. Надо бы изучить содержимое…

Вывалил вещи из коробки на стол, рассматривая их качество. Захотелось тут же вымыть руки с мылом, а потом незамедлительно сжечь всё это барахло.

Нет, эти тряпки никуда не годятся! Слишком старые. Нашёл в телефоне интернет-магазин, которым часто пользуюсь, принял решение выбрать вещи для Полины и малышки на свой вкус, предварительно глянув размеры на внутренних бирках.

Ассортимент предложенных моделей пришёлся по вкусу! Не раздумывая, я активно пополнял корзину всевозможными платьями, кофточками, туниками. Глаз зацепился за раздел «нижнее бельё». Сглотнул ком, внезапно вставший поперёк горла. Это тоже ей понадобиться… Просматривая симпатичных моделей, быстро понял, что возбудился. Особенно, когда прикидывал, как такие крошечные трусики с бантиками будут смотреться на её попке.

Я всё ещё помню, какая она румяная и аппетитная… Будто только вчера жадно и с остервенением её мял! Воспоминания об интимных моментах слишком, казалось бы, свежие. Помню каждый её стройный изгиб, каждую родинку на бархатистой коже, помню прерывистое дыхание, тоненькие стоны, когда я доминировал над ней, подчиняя её в разных позах, а она охотно молила ещё и ещё! Аррр…

Мурашки побежали по коже… Штаны стали ужасно тесными. Даже капельки пота на затылке выступили. Не раздумывая, я бросил в корзину несколько кружевных комплектов белья. Полупрозрачных… Надеюсь, размер подойдёт. Если нет – не беда! Будет ходить без белья в моём доме. Так даже лучше.

Нажал «оформить заказ» и отложил телефон в сторону, поневоле глянув на сумку. Посмотрим, что там внутри! Расстегнул молнию, вытряхнул всё содержимое, тщательно осматривая. Мои люди уже проверяли её вещи, но я сам захотел осмотреть. Сообщили, что ничего подозрительного не нашли.

Влажные салфетки, небольшая косметичка с помадой и тушью, кошелёк, детские варежки. Ничего необычного. И старенький допотопный смартфон, который был выключен. Пока он тупил, включаясь, я открыл кошелёк. В глаза моментально бросилась фотография – на ней Полина и совсем ещё крошечная бусинка Вера, облизывающая пухлыми губёшками погремушку.

С ума сойти! Она – точно я в детстве. Моя идентичная копия! С тёмно-янтарными глазами и пухлыми щёчками. Меня накрыло отчаянием, глядя на этот потрёпанный снимок, который я вытащил из кошелька, сжав в руке. Потому что я не видел, как росла дочь. Не смог взять её на руки в первые минуты жизни. Не видел, как она менялась год за годом! Как произнесла первые слова, впервые пошла…

Забрал из её кошелька этот снимок и уверенно сунул к себе в карман.

Ну что сказать! Все овации Полине.

Может хотя бы есть фото или видео в телефоне?

Залез в телефон, обшарил каждый раздел – ничего подозрительного не нашел, кроме одной папки под названием «без имени», но она оказалась под паролем, что сильно привлекла моё внимание. Повезло, что я нашёл хоть какие-то фото Веры, начиная с роддома, заканчивая настоящим временем. Пока их все толком не успел рассмотреть – дам приказ парням, чтобы перекинули на внешний носитель.

Листал галерею, сердце в груди замирало от фотографий маленькой Верочки, как вдруг… Проведя пальцем по экрану в очередной раз, я увидел свою фотографию. И обмер.

На снимке был я. Только я один. В костюме, напротив мэрии, разговаривающий по телефону с хмурым видом. Это фото было взято из сети и сделано папарацци. Зачем она его хранит? Если презирает.

Одно фото запомнилось больше всего на фоне роддома: Полина стоит с цветами, а рядом с ней мужик нерусской внешности с орлиным носом, улыбается во весь рот, держа на руках крошечный свёрточек с розовой лентой. Рядом и другие люди – незнакомая женщина, какие-то детишки черноглазые.

Что за чмырь?

Вот прям разозлил он меня!

Стоит рядом с бывшей, ещё и на руках мою дочь держит…

Пожалуй, нужно посмотреть досье, что прислал мне сегодня на почту Евгений. Хотя уже слишком поздно, но я не усну, пока не сложу все пазлы в одну чёткую картину.

Собрался уже уходить, на что-то краем ботинка наступил. Наклонившись, поднял с пола лёгкую, как облачко ткань, бледно-розового цвета. Повертев в руках, понял – это халат Полины, который случайно выпал из коробки, а я и не заметил.

В глазах поплыло. Разум неожиданно помутился, словно после нескольких стаканов крепкого тоника. Мои пальцы дрожат и сходят с ума, впившись в тонкую ткань халатика. Совсем уже дурея, поднёс халатик к лицу, прикрыв глаза, жадно втянул ноздрами её запах.

Пахнет ею. Боже мой… Моей малышкой из прошлого! Такой знакомый запах, адски сильный, скручивающий в жгут всё нутро до чёртиков!

Я, конечно, псих. И идиот, к тому же! Раз у меня до сих пор от неё сносит крышу.

Рычу, стискивая зубы, а заодно и хрупкую ткань в кулаке до треска рву, делая абсурдный вывод.

Ненавижу не только её, но теперь ещё и себя. Потому что не могу похоронить прошлое… Как бы не пытался.

* * *

(Примечание: гл герою по душе короткая форма имени Владимир, не Вова, а Влад. Только для близкого окружения он предпочитает, чтобы его звали Влад. Авторский ход, дабы персонаж не являлся «картонным»).

Глава 7

Проходит время. Из-за сильной загруженности приходиться навещать Верочку реже. Я стал реже появляться в загородном доме, о чём сам сожалел. Но, чтобы загладит вину, приходил в гости не с пустыми руками – обязательно с подарком.

– Влаааад! – Вера с громким криком бежит в прихожую и с разбегу прыгает в мои объятия, повиснув на моей шее. Чмокает в щеку, забавно пища:

– Ай! Колючая, колючая!

– Держи, это тебе! – протягиваю яркую коробку с радужным единорогом.

– Спасибо! – улыбается, но в мимике что-то не то. – Дядя Влад, вы меня разбалуете подарками, слишком много. Лучший подарок – то, что вы пришли.

– Как же я тебя обожаю, – со всей силы сжать хочу, но точно раздавлю крохотное создание. Вместо этого треплю ладонью непослушные кудряшки, а она продолжает хихикать.

Верочка оборачивается, кому-то машет подарочной коробкой:

– Мам! А вот и он!

Поднимаю голову… Полина. Улыбка тухнет на моих губах. Она сидит в инвалидной коляске, впившись пальцами в ось колёс, наблюдает за нашей идиллией с угрюмым видом. И такое лицо у неё всегда, когда она видит нас вместе с дочкой.

Полине уже намного лучше, она уверенно идёт на поправку, отказываясь от сиделки – гордо заявляет, что будет сама со всем справляться. Уже пробует потихоньку ходить на костылях, но недолго, по рекомендации врача.

Подхожу к ней, мы здороваемся взглядами, не выражающими ничего, кроме холода. Что у меня, что у неё…

– Тебе лучше, – киваю на загипсованную ногу. – Хорошо.

Выглядит она посвежевшей: лицо чуть округлилось, синяки почти сошли, от ссадин не осталось и следа. Я посодействовал, чтобы ей прописали дорогие и качественные лекарства, включая мази.

– Почему она до сих пор зовет меня дядей?!

Полина вскидывает подбородок, смотрит на меня с вызовом. Наш «монолог» перебивает детский лепет. Вера хватает меня за манжет рубашки, настойчиво дёргает в сторону кухни:

– Пойдем скорей на кухню, там тебя ждёт сюрприз!

Прерываюсь, дабы не обидеть ребёнка, следую за ней.

– Мы еще вернёмся к нашему разговору, – очень тихо предупреждаю Полину.

Не успеваю войти в кухню, меня одолевает приятный аромат. Просто восхитительный! Почти родом из детства, когда Алёна пекла мои любимые пироги.

– Это же…

Вижу Алёну Павловну в переднике, суетящуюся у плиты. Забывшись, глядя на домашнюю атмосферу, не замечаю, как мои губы тронула мягкая улыбка. Неужели я вернулся в детство?

– О, Влад! Пришёл? Верочка меня замучила расспросами о тебе! – радостно заявляет няня, шлёпая на стол, припорошённый мукой круглый шарик из воздушного теста.

– Как у вас тут?

– Всё прекрасно! Вот, кудесничаем, – принимается интенсивно месить «шарик» кулаками, – это уже третий пирожок, с вишнями.

С вишнями? Мой любимый.

Сто лет не ел Алёнкиных шедевров и столько же о них мечтал.

Верочка в припрыжку подбегает к Алёне и тоже запускает ручки в тесто, желая ей помочь.

– И угадай, Влад, чья это была инициатива испечь пирогов для тебя?

Не буду угадывать, достаточно одного взгляда на дочку, чтобы понять. Она, пыхча, со всех сил раскатывает массу в два раза больше нее самой по столешнице при этом с абсолютно серьёзным, невозмутимым видом. Такая забавная! И, конечно же, упорная.

– Явно не Полины, – тихо проговорил как раз в тот момент, когда заметил боковым зрением какое-то движение со стороны входа в кухню.

– Посмотри, какая я хозяйка! Как я умею месить тесто! – постреливает глазками в мою сторону и улыбается, продолжая стараться изо всех сил.

– Верочка, ты молодец. У тебя здорово получается!

Детский звонкий смех заставляет всю душевную составляющую скрутиться в узел, но неожиданно в кармане начинает гудеть телефон.

Зараза! Как всегда.

Нащупываю нужную кнопку – звук выключаю. Настроение стремительно катится вниз, это верный сигнал к тому, что я должен уехать.

– Милая, извини, мне пора. Я на пару минут заехал, чтобы увидеть тебя.

– Уезжаешь… – шмыгает носом, опуская глаза. – А как же мой пирог?

– Не сомневаюсь, он будет шедеврально вкусным. Я буду к вечеру, оставишь мне кусочек? Напоишь чаем? – подмигиваю.

– Хорошо! Я буду очень-очень ждать.

Ноги будто врастают в пол, я усилием воли заставляю их двигаться по направлению к входной двери.

– Влад, подожди! Ты кое-что забыл? – окликает малышка.

– А?

Доча подбегает ко мне, я инстинктивно присаживаюсь на корточки, она целует меня небритую щеку, впиваясь пальчиками в рубашку.

– А поцелуйчик на прощание? – хихикает кучеряшка.

Даже не замечаю, что её липкие ручки, вымазанные в тесте и муке, гладят мою дорогую фирменную рубашку. Плевать на рубашку! Любовь доченьки важней…

– Хочу, чтобы ты почаще приезжал, – обиженно и так смешно дует губки. – Почему ты куда-то постоянно уезжаешь? Почему не можешь ночевать здесь? У тебя другая семья? Жена? Маленький ребёночек?

Последние слова бьют как ударом под дых, заставляя выпрямиться по струнке смирно и малость прифигеть от столь умных мыслей маленького создания.

Вере пять лет, а интеллекта больше, чем у тридцатилетних моих лбов подчиненных. Поразительно. Действительно уникальный ребёнок. Потому что мой… Полностью унаследовала мои гены. Я тоже развивался не по годам, удивляя всех в округе своими когнитивными способностями.

– Я просто много работаю, я очень занят.

Целую дочь ответно в щечку, снова в её личико заглядываю, едва сдерживаюсь, чтобы не рассмеяться – её маленький, курносый нос весь в муке.

– Хозяюшка моя. – Щекочу носик пальцем, смахивая муку, поднимаюсь на ноги. Телефон вдруг опять принимается настойчиво жужжать в кармане, отчего мне хочется нахрен выбросить его в окно.

Догадываюсь, что это звонит мой отец. Завтра вечером в резиденции президента Авдеева я должен буду поклясться в любви его дочери и сделать ей предложение.

* * *

Утомительная конференция, длившаяся шесть часов, слава богу, закончилась. Выхожу из здания компании, в сопровождении охраны и Евгения, торопливым шагом направляюсь к лифтам, с единой целью – домой. Уже стемнело, дочь меня ждёт, я дал ей слово.

– Во вторник встреча с партнерами из «Урал-нефть», среда – будем записывать новую агитационную речь для избирателей, четверг – дебаты в прямом эфире. Это из самых важный событий на неделе, – хмурится Евгений, глядя в рабочий планшет. – Запомнил?

– Да.

Не совсем. Голова напоминает чугунный казан. Я, кажется, впервые за столько лет чувствую усталость, что вот прямо сейчас захотел в отпуск. Хотя, прежде великие планы нереально зажигали, соответственно я мог сутками без сна работать, лишь бы и дальше быть номером один.

Понятно из-за чего. Точнее, из-за кого. Хочется хотя бы на месяц абстрагироваться от бизнеса, политики, брачного договора, перевести дух и хотя бы немного восполнить те упущенные пять лет, в которых у Веры не было любящего папы.

Совесть мучает. Да, мне почему-то совестно, несмотря на то, что вины моей жалкие крохи. Накосячила Полина, а совместно отчего-то мне.

– Подожди, совсем забыл, надо бы ещё всунуть куда-нибудь встречу с губернатором…

Подумав о дочке, кое-что важное вспомнил. Вынул из кармана телефон, зажал центральную кнопку, пробормотав в микрофон:

– Сири, напомни мне завтра утром посмотреть видео уроки о том, как плести косички.

Зам поперхнулся. Едва не выронив планшет, покосился на меня как на городского сумасшедшего. Смотрел молча, напрягая челюсти, пока створки лифта не звякнули, разъехавшись в стороны.

Вошёл в кабинку, он – следом, продолжая хранить гробовое молчание. Я догадался, Орлов не в духе, но больше не осмелился перечить. Первое – я упёртый, как баран, второе – я могу поставить его на место, напомнив, что уж он точно не смеет указывать будущему президенту.

Оказавшись на парковке, садимся в машину. Только-только отъезжаем, моя рука импульсивно сжимает сгиб локтя Евгения.

– Пообещай, что не предашь меня, Женя, – потемневшими глазами буравлю его худощавую, высокую фигуру в кашемировом сером пальто.

– О чем это ты? – вскидывает брови.

– Обещай! – голос повышаю, сильней смыкая пальцы.

– Дал клятву быть верным твоей семье. Можешь не сомневаться в моём слове.

Пристально смотрю на него ещё несколько секунд, медленно размыкаю пальцы.

– Ну и хватка у тебя, – растирает место давления. – Ты тоже мне кое-что пообещай, – делает вдох, добавляя твёрдости в интонацию: – Не соверши ошибку…

* * *

Высаживаю Евгения у его дома, отправляя зама на мини-отдых до завтрашнего вечера, сам на всех парах лечу в загородный посёлок. Живот урчит от нетерпения, когда я вспоминаю божественный аромат свежих пирогов – до невозможности захотелось домашней еды. Рестораны, что приходиться посещать на деловых встречах, с их вычурными до абсурда блюдами, приелись до тошноты. Тёплый семейный очаг – как глоток свежего воздуха. Свежайшего… Никогда не думал, что захочется нечто подобное. Несмотря на то, что я далеко не из простых смертных.

Что такое настоящее счастье?

Горы денег, особняки, яхты? Фигуристые женщины, готовые по щелчку пальцев сделать для тебя что угодно?

Не совсем так.

Я понял, что это такое… Это, когда дома тебя ждёт твоё маленькое отражение. Когда твоя дочь готовит для тебя пироги, смешно пытается расцеловать в «колючие щёчки» и говорит со слёзками на глазах: «как же сильно-сильно я тебя ждала».

На улице холодина. Всего на минуту вышел из машины, дабы дойти до крыльца, за две секунды околел до костей. Вошёл в дом, на губах опять улыбка заиграла, стоило услышать топот крошечных ножек в шерстяных красных носочках с изображением на них рождественских оленят.

А я думал, навсегда разучился улыбаться…

– Ты пришёл! – подхватываю дочку на руки, она с жадностью ко мне жмётся.

– Подожди-ка, я холодный очень…

– А я погрею! – шлёпает маленькие ладошки на мои щёки, с озорством улыбается. – Ты похож сейчас на Дедушку Мороза.

– Спасибо, – теряюсь окончательно, – ты очень добрая и заботливая девочка.

– Это потому, что вы обо мне заботитесь. И о моей маме тоже, несмотря на то, что не очень ладите. Я это заметила. Почему?

Вот не хочу… Не хочу сейчас начинать нелюбимую для меня тему, особенно с ребёнком. Боюсь, вдруг её раню. Поэтому быстро перевожу разговор в другое русло.

– Ну что? Где мой пирог?

– Там! – тычет пальчиком в обеденную залу. – Мы уже стол накрыли и сделали горячий фруктовый чай.

Верочка хихикает, хватает меня за руку, настойчиво тянет в сторону ванной, шагая впереди меня с высоко поднятой головой. Деловая колбаса!

– Но сначала вы должны вымыть руки.

* * *

Малышка сидит напротив меня за столом, зачарованно наблюдает за мной своим большими нереальными глазищами пока я ужинаю.

– Этот я сама готовила.

– Ты умница! – не могу остановиться, отправляя кусок за куском в рот. Действительно, очень вкусно. Мой маленький талант!

Внезапно понимаю, что одного человека здесь не хватает.

– Где мама?

– Мама задремала. Вы кушайте, дядя Влад, кушайте. Нравится?

– Я сейчас всё до крошинки проглочу!

– А мы с тётей Алёной еще наготовим, не беда.

Дядя Влад…

Зараза!

Сжал вилку в руке, чуть не согнув пополам.

До сих пор не сказала, что я Верин отец?!

Эта девчонка точно бесстрашная. И она опять вывела меня из себя меньше, чем за секунду, даже несмотря на то, что сейчас находится вне поля моего зрения.

– Верочка, Алёна… спасибо за ужин – пальчики оближешь, – отодвигая стул, собираюсь выйти из-за стола. – Вера, поднимайся к себе в комнату, я попозже загляну.

– Хорошо, только сначала помогу посуду тёте Алёне помыть.

– Ай ты моя золотая! – радуется няня, хлопнув в ладоши.

Алёна Павловна за эти недели крепко привязалась к Вере, ведёт себя с ней как с родной внучкой. Своих детей у неё нет, а тут такой подарок судьбы…

Она знает, что Вера моя дочь, но не тревожит меня этим. Люблю её за то, что у неё нет привычки лезть в чужие дела. Алёна готова хранить верность мне до конца.

Значит, Полина на ужин не явилась. Поблагодарив Алёну Павловну и Веру за потрясающий ужин, я сам к ней направился, чтобы высказать ей всё, что думаю о её бестактности.

Охота выбить дверь с ноги! И в щепки полкомнаты разнести! Я уверен, Полина не оставляет попыток показать характер, хоть и дала слово во всём мне подчиняться.

Я в это поверил?

Этому нежному, несчастному голоску… рвущему на лоскуты все внутренности.

Разумеется, нет.

Тот, кто обманет однажды, не побоится обмануть снова.

Как же меня бомбит от её упрямства! Видит, что дочь день ото дня ко мне теснее привязываться, решила любым способом показать мне свою ненависть?

Толкаю дверь кулаком, вхожу без стука.

Я… Проклятье…

Застываю как вкопанный и глухо втягиваю носом воздух, который кажется мне невыносимо горячим.

Забываю обо всём, что хотел наговорить с ярости, потому что вижу Полину, а в её руке те самые полупрозрачные трусики, которые я заказал ей из интернет-магазина.