Дана Хадсон
Случайный поцелуй
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
1
Как обычно в Сиэтле перед Рождеством, мела метель, встречный ветер с мокрым снегом слепил глаза. Несмотря на обилие дорожной техники, на Даунтаун скопилось огромное количество застрявших в пробке машин. Добравшись до работы за сорок минут против обычных двадцати, Джейк Форрест припарковал свой «форд» на служебной стоянке «Америкен интернейшн» и направился к пятидесятиэтажному зданию.
В небоскребе напротив располагалось правление компании «Боинг», и изображения самолетов в различных ракурсах были повсюду. Сердито взглянув на надоевший ему огромный постер, сообщавший, что самолет фирмы «Боинг» – самый надежный и комфортабельный самолет в мире, Форрест, пригнувшись от порыва ветра, метнулся к спасительному входу в «Америкен интернейшн».
До него оставалось метров двадцать, когда дорогу ему перегородил роскошный «феррари». Мужчина за рулем нагнулся и поцеловал сидевшую рядом очаровательную блондинку. Она мило улыбнулась и попыталась выйти из машины, но тот ухватил ее за руку и принялся что-то настойчиво говорить. Девушка сидела молча, с недоуменно поднятыми бровями и флегматичной улыбкой на прелестном лице.
Джейк обошел «феррари» и вошел в просторное фойе компании, где работал вот уже десять лет. За спиной раздались смешки и негромкий женский голос произнес:
– Надо же, этот кадр у Лиззи что-то задержался. Обычно через пару месяцев происходит смена состава. Но Макс Флинт уж больно настойчив. Целовать ее на виду у всех и знать, что об этом непременно узнает Талертон, это ж какую смелость надо иметь!
Голос Лека Барака уточнил:
– Возможно, он просто влюблен и дело идет к свадьбе?
Не желая слушать сплетни, Форрест свернул к кофейному автомату и купил чашку терпко пахнувшего напитка. Медленно глотая горячее пойло, пропустил толпу спешивших на работу сослуживцев и только тогда направился к лифту. Заскочил в него в последнее мгновение, проигнорировав закрывающиеся двери, и тут же стиснул зубы, недовольный неожиданным соседством. Стоявшая внутри девушка в строгом офисном костюме с кукольной улыбкой на хорошеньком личике, та самая Лиззи, которую с таким удовольствием обсуждали коллеги, недовольно заметила:
– Вы что, так торопитесь, что готовы лифт сломать?
Джейк поморщился. Препираться с мисс Талертон ему совершенно не хотелось. Но сдержаться он не смог и с раздражением заметил:
– Чтобы посидеть вдвоем с вами в лифте? И не думал! Вы не в моем вкусе!
Лиззи Талертон с удивлением посмотрела на него. Почувствовав его неприязнь, задумчиво накрутила на палец выбившуюся из прически пепельную прядь, не понимая, в чем дело. Обычно все было наоборот – стоило ей появиться, как все особи нестойкого мужского пола начинали кружиться вокруг нее, как мотыльки вокруг огня. И, хотя обычно она не обращала внимания на поведение мужчин, это подчеркнутое неодобрение ее задело. И чем это она ему так досадила? Они и не разговаривали-то никогда…
Лиззи беззастенчиво уставилась на него, оценивая. Мужчина под ее пристальным взглядом неловко усмехнулся одной половиной рта, отчего выражение его лица стало по-детски беззащитным и уязвленным. Это ее почему-то умилило. Но все-таки выглядел он слишком заурядно, чтобы обращать на него внимание: средний рост, средний вес и намечающаяся лысина сверху; карие глаза смотрят на нее из-под насупленных черных бровей с откровенным неодобрением; на висках сквозь темно-каштановые волосы уже пробилась легкая седина. Одет в затрапезный черный свитерок с потрепанными джинсами того же цвета. Хорошо хоть ботинки начищены: это свидетельствует о каком-то культурном уровне. Но все равно ни в какое сравнение ни с одним из ее поклонников не идет. Заурядный инженер, и не более того. Атому, что она ему не нравится, есть примитивное объяснение: у него вообще нет интереса к женщинам. В последнее время это не редкость.
Форрест, и без того уже кипевший от негодования, взорвался, когда просек сомнения, написанные огненными знаками на ее белоснежном лбу.
– Нормальная у меня ориентация, нормальная! Если вы мне не нравитесь, это еще ничего не значит! Просто я терпеть не могу тупых блондинок! – Он напряженно замолчал, приготовившись к шквалу горючих слез и упреков.
К его удивлению, она не обиделась, а кокетливо воскликнула:
– Не нравлюсь?! Чудненько! Вы приятно отличаетесь от стандартной мужской массы!
Лифт остановился на тридцатом этаже, где располагался руководящий состав компании, и Лиззи, решив, что на сегодня она достаточно повеселилась за его счет, послала огорошенному собеседнику томный воздушный поцелуй и выплыла из лифта, изящно покачивая стройными бедрами в узкой обтягивающей юбке.
Строптиво сведя брови в одну прямую линию, Форрест влетел в свой кабинет и сердитым тычком включил системный блок. Что она о себе воображает?! Что он должен упасть к ее ногам как перезрелая груша? Внутри все бурлило, и он пару раз глубоко вздохнул, пытаясь снять напряжение. Не помогло. Перед глазами стояло красивое лицо с легкой лукавинкой в глазах. Конечно, она может позволить себе над ним подшучивать – ее отцу, по сути, принадлежит весь огромный синдикат «Америкен интернейшн». И это знают все, хотя Элизабет работает всего-то старшим специалистом в экономическом отделе, в отличие от него, Джейка, исключительно благодаря своим талантам и упорству дослужившегося до должности заместителя начальника отдела автоматизации.
Форрест принялся за работу, но чувство досады и собственной ущербности мучило не переставая. Ну да ладно, он постарается ни по какому поводу больше с мисс Талертон не сталкиваться, и все придет в норму.
Заставив себя сосредоточиться, набрал стандартный текст акта обследования очередного компьютера и распечатал его на принтере. С легким скучающим вздохом принялся перечитывать и застыл, не веря своим глазам. Внизу вместо его подписи стояло «Элизабет Форрест». Испуганно оглянувшись, будто кто-то мог прочитать этот о многом говорившем ляп, сунул листок в бумагорезку и, услышав смачный хруст резака, несколько успокоился.
Компрометирующая его бумага исчезла, но беспокойство в душе осталось. Что это с ним? Теперь ему придется еще и каждое свое слово проверять, чтобы нигде не вылезли подобные оговорки? Может, ему пора навестить психоаналитика? За неприятными мыслями прозевал открывшуюся дверь и опомнился только тогда, когда на стуле перед ним аккуратно устроился Питер Хенчли, его непосредственный начальник.
Джейк искренне уважал Питера за профессионализм и доброе сердце, несмотря на то что тот уж очень любил посплетничать. Почему начальник выбрал своим наперсником именно его, Джейк не знал. Может быть потому, что был уверен – дальше него его речи не пойдут? А может, просто любил поговорить в силу возраста: до пенсии ему оставалось полгода и, не в силах преодолеть это вполне человеческое стремление, он разговаривал с тем, кто поближе?
– Слушай, Джейк, ты видел сегодня Лиззи?
Форрест вздрогнул. Да что за день такой сегодня?! Сговорились они его терзать, что ли?!
Он неохотно кивнул, и Питер воодушевленно продолжил:
– Девочка в последнее время просто расцвела…
Джейку очень хотелось заметить, что никаких перемен в ее внешности он не заметил, но сдержался, не желая обнаруживать свой интерес.
– Видно, она все-таки выходит замуж за своего последнего кавалера, этого Макса Флинта. Что ж, чего еще ожидать? Он красив, богат и, похоже, без памяти в нее влюблен.
Джейк прохрипел внезапно пересохшим горлом:
– Ну, до него у нее столько поклонников перебывало, и тоже все богатые и красивые.
Питер наклонился поближе, будто собирался доверить страшную тайну, и приглушенно заметил:
– Но никто из ее поклонников больше пары месяцев не задерживался. А Макс вертится возле нее уже полгода. Это ведь о чем-то говорит.
В пальцах Джейка треснул карандаш, который он небрежно вертел во время разговора. Вздрогнувший от резкого звука Хенчли испытующе посмотрел в лицо собеседника, но ничего, кроме скучающего безразличия, не заметил. Тем не менее насторожился, после чего пробормотал:
– Ну ладно, пойду посмотрю, что делается в отделе. А ты займись документами. У меня в последнее время что-то с глазами – не вижу мелкого текста. – И, величественно поднявшись, он понес свою располневшую фигуру к выходу.
Джейк со злостью бросил предавший его карандаш в урну и, желая поднять донельзя отвратительное настроение, принялся негромко насвистывать, стараясь думать только о работе.
Перед обедом заглянул в отдел и сразу почувствовал запах вкусной еды – Генрих Рудт, упитанный потомок немецких переселенцев, вытащил из микроволновки принесенные из дома сардельки с картофельным пюре, вытряхнул в объемистую тарелку, полил острым кетчупом и принялся неспешно принимать пищу.
Пожав плечами, Форрест закрыл дверь. Ему совершенно не хотелось делать замечания сотрудникам, хотя по должности он был обязан указать, что обед еще не начался. Но в обед хозяйственный Рудт помчится по магазинам – он не доверял эту сверхответственную миссию жене, предпочитая контролировать расходы семьи сам.
Меланхолично приподняв брови, Джейк дождался, когда часы покажут ровно час, и вышел из кабинета. Переполненные лифты шли друг за другом, и он решил пробежать вниз пешком – все равно в спортзал ходить некогда. Перескакивая сразу через несколько ступенек, он уже через пять минут стоял перед зданием и, досадуя, что не надел темных очков, щурился от яркого солнца.
В толпе сослуживцев прошла Элизабет Талертон, и Форрест замер, не в силах оторвать от нее глаз. Остановившаяся в двух шагах от него миссис Милн, моложавая дама неопределенного возраста, работавшая начальницей экономического отдела, пристально его оглядела, вопросительно вскинув выщипанную бровь, но он ничего не заметил. Когда Элизабет скрылась из виду, встряхнулся, как мокрый пес, и поспешил в противоположную сторону.
Миссис Милн с округлившимися от удивления глазами посмотрела ему вслед и чему-то хитровато улыбнулась. Заметив выплывшего из офиса Хенчли, поспешила ему навстречу.
– Дорогой Питер! – Они так давно знали друг друга, что считали себя почти родственниками. – Думаю, нам нужно вместе пообедать!
Предложение больше походило на приказание, поэтому Питер молча развернулся и послушно пошел в сторону кафе.
Азалия Милн, выбрав укромный столик в самом дальнем углу кафе, весело спросила:
– Слушай, Питер, ты в курсе, что твой Форрест по уши влюблен в мою Лиззи?
Хенчли, и сам заметивший нечто подобное, хмуро спросил:
– И что?
Азалия укоризненно покачала головой. Как большинство счастливых в семейной жизни женщин, она обожала устраивать чужие судьбы.
– Им надо помочь!
Откусивший от пиццы изрядный кусок Питер подавился, раскашлялся и с трудом выдавил из себя:
– И как это ты собираешься сделать? А главное, зачем?
Азалия не терпела глупых вопросов. И как это мужчины умудряются не понимать таких примитивных вещей?!
– И ты туда же! Зачем люди вообще любят друг друга?
Питер возмутился. Он тоже не понимал, отчего женщины обожают постоянно совать свои носы в чужие дела.
– Ну, что Джейк влюблен, это и слепому видно. Но вот твоя Лиззи – большой вопрос. По-моему, она никого, кроме себя, любить не в состоянии.
Начальница оскорбилась за незаслуженно обиженную подчиненную.
– Лиззи прекрасная девушка. Умная, добрая и, кстати, застенчивая. Ты знаешь, что от всех ее настойчивых кавалеров отбивается ее папочка, а не она? Она ужасно боится обижать людей!
– Ну, последний-то изрядно подзадержался! Почти полгода вместе! Значит, от него она отбиваться не собирается! Глядишь, скоро и свадьбу сыграют! Об этом, кстати, все вокруг только и говорят! – Питеру хоть и не нравился Макс Флинт, но он во всем любил точность и справедливость.
– Да просто мистер Талертон считает, что Макс Флинт прекрасная пара для его единственной дочери! Только и всего! И Лиззи здесь совершенно ни при чем! Она и не любила никого никогда!
Питер запыхтел от возмущения.
– И о чем это говорит? Что она немедля влюбится в Джейка? Не смеши меня, пожалуйста! Я не глуповатый мальчик, как ты, видимо, считаешь!
Азалия не на шутку рассердилась и сильно сдавила его локоть, оставив на нем красные пятна.
– Какой ты бесчувственный! Почему ты так Форреста-то принижаешь? Нормальный мужчина, симпатичный, умный, добрый. Почему его полюбить нельзя?
Питер яростно замахал руками.
– Да можно, можно его полюбить! Только это же души и сердца требует, а Лиззи как мотылек. Сегодня с одним, завтра с другим! Свяжется с ней Джейк, и что? Насколько хватит ее пылкой любви? На месяц? На два? А потом? Нет уж, пусть лучше как сейчас – чем он меньше ее видит, тем крепче спит.
Азалия вдруг протянула, внезапно прекратив спор:
– Чем меньше видит… Чудненько…
Питер с подозрением посмотрел на ее алые губы, сложившиеся в лукавую ухмылку.
– Что это ты задумала, моя дорогая?
Опасливо оглянувшись, будто ожидая обнаружить за спиной микрофон, Азалия озвучила сложившийся у нее план действий:
– Нужно отправить их куда-нибудь вместе и посмотреть, что из этого выйдет. Предлог у меня уже есть – у Лиззи компьютер устаревшей модели и его нужно срочно поменять. Вот она и поедет выбирать ею вместе с Форрестом!
– Но разве покупать оргтехнику не обязанность хозяйственников?
Миссис Милн с досадой посмотрела на недалекого, такого ограниченного мужчину. Впрочем, ее муж был точно таким же, поэтому она обладала недюжинными дипломатическими способностями.
Конечно, но на этот раз мы можем сделать исключение и приобрести для дочери владельца компании тот компьютер, который ей приглянется. А Форрест прекрасно разбирается в подобных машинах, поэтому и сопровождать ее будет именно он. Логично?
Обескураженный подобным напором Питер растерянно согласился:
– Логично!
Довольная его непротивлением Азалия победно улыбнулась.
– Вот и прекрасно! Значит, договорились – ты сообщаешь Форресту, что завтра с утра он с мисс Талертон отправляется за покупками!
Питер вернулся в офис, терзаясь муками совести. Ну для чего он собственными руками сует хорошего человека – можно сказать, почти друга – в горнило ненужной страсти, в которой тот непременно сгорит?
Джейк был изрядно удивлен, когда начальник, пряча взгляд, объявил ему о завтрашнем походе. Представив рядом с собой Элизабет, такую прекрасную и столь же недоступную, он разъярился:
– Да что ж это такое?! Ну почему всякую гадость вы пытаетесь спихнуть на меня! Других специалистов в отделе нет, что ли?!
Питер задумчиво пригладил редеющую шевелюру. Он никак не соотносил мисс Талертон с категорией «гадость». Уж скорее совсем наоборот.
– Пойми, надо! Это же проявление уважения! Сам знаешь, кто такая мисс Талертон!
Поймав в голосе шефа дрожь подобострастия, Форрест нехотя согласился, но потребовал для сопровождения еще кого-нибудь. Тот не возражал, обретя спокойствие в мысли о спасительном буфере.
– Ладушки! Вот кто завтра первым на работу придет, тот с тобой и поедет!
2
Поутру Джейк, не включая компьютер, – какой смысл включать, если тут же придется выключать? – сидел за столом в общей комнате автоматизаторов и терпеливо ждал жертву, отданную ему шефом на заклание.
Выбор был не слишком большой – первым на работу обычно приходил Оливер, живший неподалеку и не связанный с общественным транспортом. Вторым – Генрих, который являлся с точностью английской королевы, то есть строго за пятнадцать минут до начала рабочего дня. Сначала он на своей машине отвозил на работу жену, потом добирался сам, и каждое движение у него было выверено до последней секунды. Лек Барак стандартно опаздывал, безнадежно борясь со сном, транспортными пробками и исключительно во вред ему ломавшейся старой машиной.
Сидевший там же мистер Хенчли тоже заинтересованно поглядывал на дверь. Но вот большие часы над входом мягко звякнули, обозначив три четверти восьмого, и тут же, будто вызванный сим магическим заклинанием, в дверях нарисовался Генрих. Начальник переглянулся с замом: знать, судьба его такая. Джейк представил себе кошмарное путешествие по магазинам с мисс Талертон, с одной стороны, и хозяйственным Генрихом – с другой, и мысленно застонал. А ведь Рудт не преминет перед Рождеством, к тому же в рабочее время, запастись подарками для всего своего немаленького семейства!
Пройдя в отдел, Генрих чинно поздоровался и начал было раздеваться, но Хенчли вкрадчиво его остановил:
– Генрих, ты не разоблачайся пока, сейчас с Джейком в магазинчик прогуляешься – мисс Талертон компьютер надобно выбрать.
Тот замер, стянув с плеча рукав куртки и повернувшись вполоборота к шефу.
– Чудесно! Но почему вы решили, что мы за ним сразу двинемся? Мисс Талертон ведь тоже человек, ей чайку-кофейку с утреца выпить надо обязательно. Тем более что на работу ее привез такой красавец! Недаром видок у нее несколько измочаленный, – сделал логичный вывод Генрих, не замечая перекосившуюся физиономию Форреста. – Ночка у нее наверняка была еще та! Взбодриться надо. Так что мы все успеем. – Он решительно снял куртку, бросив ее против обыкновения на спинку кресла, а не аккуратно повесив в шкаф на плечики. Явно для того, чтобы мистер Хенчли видел, что он почти в пути, и грешным делом не подумал, что его указаниями пренебрегают.
Молча признав, что рабочий день еще не начался и вполне можно выпить кофе, мистер Хенчли присоединился к сотрудникам. Отставив в сторону пустую чашку, взглянул на циферблат и нахмурился. Они с миссис Милн договорились отправить экспедицию с утра, что, по его понятиям, означало 9.00. Несколько обеспокоенный, он позвонил в экономический отдел.
Трубку взяла квелая Лиззи. Уразумев, что уже пора выходить, нехотя протянула:
– А что, прямо сейчас поедем?
Питер Хенчли довольно ядовито поинтересовался:
– Почему бы и нет? У вас что, какие-то неотложные дела?
Лиззи пошуршала бумажками и кисло ответила:
– Нет, можно ехать. Еще немного – и я иду.
Наивный Хенчли, считавший, что «немного» это и в самом деле немного, позвонил в гараж и велел подогнать ко входу служебную машину, после чего дал команду Форресту с Рудтом выходить.
Они быстро спустились вниз, поздоровались с Томасом, водителем предоставленного им белого «вольво», сели на заднее сиденье, оставив переднее свободным для дамы, и стали поджидать мисс Талертон.
Через четверть часа не выдержавший напрасного ожидания взвинченный Форрест выскочил из машины и отправился в офис на поиски пропажи. Генрих, тут же найдя предлог заглянуть в соседний супермаркет, помчался туда. Прилетевший обратно через пятнадцать минут Джейк, раздосадованный неудачными поисками навязанной ему спутницы, оглядел пустой салон, покрылся гневными пятнами и возмущенно возопил, хлопнув рукой по сверкающему капоту:
– Где все?!
Томас беспечно пожал плечами, не принимая предъявленных ему безосновательных претензий.
– Не знаю, мне вас возить велено, а не отлавливать из разных закутков, как блох.
Форрест резво подскочил на месте, будто получив добрую порцию дроби, и рванул назад в здание. Через пару минут пришагал запыхавшийся от быстрой ходьбы Генрих. Увидев, что еще никого нет, немного отдышался и успокоенно пробормотал:
– Хорошо, а то я боялся, что меня ждут. – Он заискивающе заглянул в искрившиеся от смеха глаза водителя. – Я до того магазинчика добегу, в супермаркете цветы дороговаты, а мне тещу непременно поздравить надо, она у меня обидчивая.
Хорошо понимавший коллегу Томас лишь молча кивнул.
Не успел Генрих скрыться за углом, как из офиса выплыла вполне довольная собой Лиззи, вопросительно оглядываясь по сторонам. Подождав, когда Томас, как истинный кавалер, выйдет из машины и галантно распахнет перед ней дверцу, грациозно скользнула внутрь. Пренебрежительно огляделась, обидчиво надув розовые губки.
– Опять эти необязательные мужчины опаздывают! А мисс Милн говорила, что они меня здесь ждут и злятся.
Развеселившийся Томас проявил неожиданное для себя коварство и не сказал пассажирке, что мужчины ждут ее почти час. Через минуту из магазина выкатился Генрих и мелкой рысью побежал к машине, потряхивая упитанным животиком, а из вестибюля выскочил крайне недовольный такой изматывающей жизнью Джейк.
Лиззи учтиво подождала, пока они оба, забавно пыхтя, не усядутся на заднее сиденье, и лишь после этого нравоучительно проговорила:
– Точнее надо быть, мужчины! Аккуратнее! Сколько времени мы потеряли из-за вас зря! Неужели нельзя было выйти немного пораньше?
После этих слов замученный Джейк, обежавший в поисках мисс Талертон все отделы на семи этажах их компании по три раза, на своей шкуре почувствовал, что это такое нервический припадок. Чтобы не доводить себя до тюрьмы убийством дурно воспитанных барышень, дал себе крепкое-прекрепкое слово не общаться с мисс Талертон без самой крайней нужды, и надолго замолчал. А именно на пять минут, ибо столько времени они простояли на перекрестке в небольшой пробке, ожидая разрешающего зеленого света. Высадивший их у торгового центра Томас, не желавший лишаться такого потрясного развлечения, вкрадчиво предложил:
– А давайте я вас здесь подожду?
Но Джейк твердо отказал ему в этой просьбе.
– Ни к чему держать здесь машину невесть сколько времени. – Джейк был уверен, что, как настоящая женщина, Лиззи потратит на поиски подходящего компьютера гораздо больше времени, чем они могут себе позволить.
Разочарованный Томас уехал, а они отправились в магазин вычислительной техники, находившийся на самом верху молла. Лиз осмотрела длинный зал, приметила занимавшие целый ряд плазменные мониторы, счастливо охнула и бросилась к ним. Выбрав самый дорогой, к тому же ярко-синего цвета, она попросила:
– Вот этот, если можно.
Возражать Джейку не хотелось. Нервы, как известно, не восстанавливаются. Решив, что бухгалтерия просто не оплатит счет, если сумма в нем будет превышать разумные пределы, спорить не стал, стремясь поскорее развязаться с этим мерзопакостным поручением.
До сей поры покорно тащившийся за ними Генрих расслышал неумолчный гул толпы, призывавшей его вниз, в торговые залы. Не в силах противиться этому упоительному зову, он нечленораздельно пробормотал:
– Я скоро вернусь! – Рванул к двери и исчез, оставив Джейка стоять посреди зала в немой растерянности.
Поняв, что выловить его из гомонящей толпы невозможно, Джейк, раздраженно пожав плечами, перевел взгляд на Лиззи, очарованно разглядывавшую выбранный ею монитор и не обращавшую на своего спутника никакого внимания, и горько вздохнул. В его душе появилось щемящее чувство сродни интуиции старого игрока: в этой игре ему никогда не выиграть, а значит, бессмысленно ее и начинать.
Внезапно у входа раздался непонятный грохот – это в зал, зацепившись каблуком за порог, неловко ввалился высокий мужчина, одетый в дорогой костюм темно-серого цвета.
Увидев вошедшего, Лиззи испуганно пискнула и, подскочив к Джейку, ухватила его за руку, отчего тот дернулся и замер. Ее жест показался ему слишком уж интимным, и сердце забилось злыми толчками, рождая в ушах гулкое эхо. Она стояла рядом, напряженно следя за мужчиной, а Джейк не мог сказать ни слова от перехватившего горло спазма.
Едва завидев стоявшую посредине зала дружную пару, вошедший сразу кинулся к ним, заставив Джейка выдвинуться вперед, защищая спутницу. Не решил бы этот агрессивный тип, что он очередной поклонник Лиззи, и не вздумал устроить разборку!
Мужчина подбежал к ним и громогласно воскликнул:
– Ну наконец-то я тебя нашел! Я тебя еще внизу заметил, но не успел перехватить! Обежал весь центр! Не предполагал, что ты вздумаешь пойти сюда! Что ты здесь делаешь?
С неодобрением склонив голову к плечу, Лиззи нарочито благонравным тоном укоризненно произнесла:
Не кричи, папочка. Тебя все прекрасно слышат. – Она кивнула в сторону спутника. – Познакомься, пожалуйста, это Джейк Форрест, заместитель начальника отдела автоматизации! – Затем повернулась к Джейку и бесстрастно проговорила: – Это мой отец, Реджиналд Талертон!
Джейк невольно почувствовал волну облегчения и, успокоившись, оценивающе оглядел магната. Ему его видеть еще не доводилось – мистер Талертон никогда не снисходил до появления в их небольшой, по сравнению с его империей, конторе. У него и без того забот было больше чем нужно.
Мужчины автоматически пожали друг другу руки. После чего папочка озадаченно спросил, не скрывая скепсиса при виде столь заурядного сопровождающего:
– Что ты здесь делаешь?
– Мы с мистером Форрестом выбираем мне компьютер.
Реджиналд с удовлетворением протянул, не считая существенной причину ее появления здесь:
– А-а… Ну, это ерунда! А я тебя по важному делу ищу. Я там матери кое-что приглядел, надо на тебя примерить. У вас размеры почти одинаковые, сразу будет ясно, подойдет оно ей или нет.
– Папа, я же на работе! – возмущенно воскликнула Лиззи.
Но, проигнорировав вопль дочери, отец схватил ее за руку и вытащил в коридор с такой быстротой, что перед носом Джейка лишь мелькнул развевающийся подол ее юбки.
Джейк оторопело посмотрел ей вслед и, не зная, что предпринять, перевел вопросительный взгляд на продавца, неосознанно ожидая совета.
Отношение того враз переменилось: из скучающе-равнодушного стало вдруг до предела любезным.
– Мистер Форрест, может, разденетесь? А то, похоже, ждать вам здесь придется долго! Или вы хотите уйти?
С досадой представив, с какими глазами он будет докладывать шефу о провале порученной ему экспедиции, Джейк отрицательно помотал головой. Уж лучше он останется тут навсегда.
– Зовите меня просто Полом, мистер Форрест! – отрекомендовался продавец и, приняв его куртку, аккуратно повесил ее на вешалку в незаметном шкафу у стены. После чего подвел к столику, усадил в стоявшее рядом удобное кресло и предложил толстую стопку разноцветных проспектов, журналов и прайс-листов. Затем исчез за высокой перегородкой, отделявшей подсобное помещение от зала. Через пару минут появился снова, неся полный поднос. Налил в чашечку черного кофе и учтиво поставил ее рядом с гостем.
Джейк призадумался. С чего это вдруг он, заурядный посетитель, попал в покупательскую элиту? Не иначе как и этот торговый центр входит в империю Реджиналда Талертона. Медленно попивая кофе, он стал просматривать компьютерные журналы, то глубокомысленно морщась, вникая в мысли авторов, то небрежно пофыркивая на очередную заумную статейку.
Через час в магазин вполз обессиленный Генрих, вытирая клетчатым платком капли пота со лба. Увидев Форреста, в полном одиночестве почитывающего иллюстрированный журнал с чашечкой кофе в руке, присоединился к нему, поставив у кресла тяжелые сумки с покупками. Услужливый Пол принес кофе и ему, добавив в стоявшую на столе вазочку шоколадного печенья. Выпив кофе и наполовину опустошив вазочку, Генрих спохватился и обвел ищущим взглядом зал.
– А Лиззи где?
– Ушла примерять мамино платье, – не поднимая головы, ответил Джейк.
Ничего не поняв, Генрих почесал в затылке.
– Мамино? А что, у нее мама здесь?
Джейк перевернул страницу.
– Нет, мамы нет. Есть папа.
Генрих, имевший в запасе жену и дочь, блестяще отгадал подкинутую ему логическую загадку.
– А! Они маме платье пошли выбирать! – И, умудренный житейским опытом, пророчески возвестил: – Ну, это надолго! Прошвырнусь-ка я еще по бутикам. Мне дочке подарок найти надо! – Он исчез так же стремительно, как и прежде, оставив коллегу охранять его приобретения.
Раздосадованный Джейк швырнул недочитанный журнал на столик и решил выбрать компьютер сам, причем такой, какой нравится ему. Если мисс Талертон вздумала перемерить все наряды в местных бутиках, это ее проблемы. Он и без нее обойдется, только пусть посмеет потом заявлять, что ей что-то там не нравится!
И он принялся бродить по залу, отмечая подходящие варианты в записной книжке.
Обернувшись на зазвучавшие в тишине голоса, увидел невесть откуда возникшую Лиззи, сидевшую в его кресле и изящно державшую полную чашечку кофе. Перед ней стояла пустая упаковка из-под сливок.
– Я совершенно не могу без сливок пить ни чай, ни кофе! Они такие терпкие! У меня потом в горле такое неприятное ощущение…
Дожидаться, когда она опишет ощущения в своем горле, Джейк не стал и возник перед ней как грозный бог возмездия.
– Появились наконец! Я уж начал выбирать технику без вас! От вас, видно, помощи все равно не дождаться!
Она всполошилась, быстро поставила чашечку на стол и повернулась к нему всем телом:
– Как это без меня?! Это же вы мне компьютер покупаете! А мне, кстати, нравится вон тот голубенький мониторчик! Он чудненько будет гармонировать с моими фиалками! – Она ткнула пальцем в сторону синего «Филипса» и невинно поинтересовалась у консультанта: – Л системный блок такого же цвета у вас есть?
Пол кивнул, с удовольствием наблюдая за живой мимикой возмущенного покупателя.
– Есть. Пустой. Начинку сами выбирать будете?
Элизабет, тоже не отрывавшая взгляда от выразительной физиономии Джейка, привередливо потребовала, нарочито подливая масла в огонь:
– А она вся синенькая? Другой мне не надо… – Она взяла в руки чашечку с кофе, украдкой наслаждаясь непосредственной реакцией Джейка.
Тот почувствовал, что у него неотвратимо начинают чесаться ладони. Эх, отшлепать бы ее по мягкому месту! В мозгу тотчас возникла сладострастная картинка этой ее части тела, ничем не прикрытой, и он немедля сел напротив Лиззи, безнадежно охнув.
– Да знаю я, что вы хотите сказать: пороть меня некому! – проницательно заметила Лиззи, отставляя пустую чашку и взмахом руки отметая предложение продавца налить еще. – Но пороть себя я никому не позволю! – Резко поднявшись с места, она деловито предложила: – Ну что ж, давайте работать! – И энергично пошла по рядам, рассматривая выставленную для продажи технику.
Но ее благим порывам свершиться было не суждено. Не успел Джейк подняться, чтобы направить ее в верное русло, как в помещение здоровенными шагами вновь заскочил взбудораженный папочка и с пожарным криком: «Там туфли к платью примерить надо!» – уволок напрасно сопротивлявшуюся дочурку обратно.
Крепко сжав кулаки, Форрест безнадежно посмотрел им вслед и тихо сел на прежнее место, пытаясь смириться со своей несчастливой планидой. Что там сказано в Библии? Терпение и смирение – вот одни из главных христианских добродетелей. А поскольку он крещен в протестантской вере, то и должен жить по христианским законам.
Выполняя эту установку, планомерно просмотрел все оставшиеся журналы. Побеседовал с продавцами-консультантами о перспективах развития IBM, о глюках в Windows, узнал технические характеристики почти всей имевшейся в наличии техники.
