Cyberdawn
Потапыч: Остров Пряностей
“Вкусная или нет?” – донесся от прожжённого рыболюба оттенок эмоций.
И, от греха, я от Златки отлетел. Как-то жрать жрицу или становиться соучастником в её пожирании – вот никого желания.
“Заяц глупый. Не стал бы я её жрать!” – насмешливо отэмоционировал Потап. – “Но интересно”, – признал он.
Но, в любом случае, цель моя была именно крысы, а не “кусочек Златки потому что Потапу интересно”. Так что я полетел через ломаные переходы к “дну” этого отражения корабля в Нави. И начал чувствовать: около дюжины скоплений слабых, уровня встреченных в клоаке крыс. С одной довольно сильной и эманирующей злобой и всякими свойственными нави эмоциями, типа голода и желания разрушения. Видимо, те самые “крысиные короли”, причём довольно иронично, что на Земле вроде бы так называли крыс, помогающих избавится от популяции на корабле. А тут – основную опасность для корабля и груза.
Меня эти паразиты тоже почуяли. И стали разбегаться по всяким лазам, дыркам, судя по всему, просто чуя, как и когда будет меняться корабль. При этом крыс, за которым я погнался, стал “избавляться от свиты”. Часть, судя по ощущениям, сожрал, усилившись. Часть – “направил” мне наперерез и обход, как бы “желая откупиться”. Но мне эти лазы, даже смыкающиеся, вполне подходили. На определённый момент я просто представил себя призраком (довольно сложно было сформулировать и себя убедить в осуществимости, но справился) и рванул за крысом напрямик. давя попутно мелких крысюков сам или направляя духов. Последние, кстати, не всегда справлялись, так что стал отправлять парами за одной навью – надёжнее.
И, наконец, догнал я этого крысиного короля. Мысленно присвистнул и даже вслух произнёс строку из одной песенки:
– Крысы помнят, о мастер Гофман, как всё было на самом деле…
Потому что Гофман… то ли увидел корабли Зиманды в снах, то ли чёрт знает что. Но в угол я загнал злобно шипящую, метровых размеров тварь с троицей голов, торчащих из крысиной шеи. Это…
“Жрёт быстрее, чем успевает переварить”, – констатировал Потап. – “Но жрёт таких, как он, потому силён и опасен, не глупый и нелепый, как обычные обжоры. Тебе – тьфу, но неприятная тварь. Под зубы не подставляйся! Я это жрать не буду, откусит кусок – будешь без него!”
Ну, как минимум, не лишний совет, представил я, как окружающие меня стены щетинятся сходящимися металлическими остриями. Эти лезвия пробили бросившуюся на меня тварь, зафиксировали, но… не убили. Скотина злобно пищала, пучила на меня крысиные буркалы и вообще хамски отказывалась помирать. Это при том, что жирную крысиную тушу лезвиями превратило в натуральный дуршлаг.
– Пакость какая, – признал я неоспоримые достоинства крысюка. – А гореть будешь?
Гореть пакость согласилась, хотя одного воображения не хватало: о воображаемого огня она дёргалась, парила, обугливалась, визжала просто нестерпимо – но не помирала. Нормально тварь сгорела только тогда, когда я прибавил жабьего огня. Из неё ударил поток светящегося тумана, рванувший ко мне, я инстинктивно дёрнулся.
“Норма-а-ально”, – снисходительно отэмоционировал Потап. – “Это не суть твари, а суть нежизни, энергия, сила”.
Ну, по крайней мере я так интерпретировал довольно сложные образы топтыгина. А после полетел за оставшимися крысами, действуя по такой же схеме. Кстати “крысиные короли” отличались, хотя все были химерным конструктом из кучи крыс. Наиболее распространённый вариант – многоголовый. Но были многолапые, “тяни-толкаи” – две башки с двух сторон. Пакость, в общем, причём быстрые, заррразы! Второй крысиный король, которого я сдуру желал просто сжечь, получил ожог и, клацая зубищщами, извернулся, летя на меня. Еле успел представить стену в воздухе, потом поймал на металлические шипы и сжёг. С остальными действовал так же: шипы и огонь.
Кроме последней крысы. Этот паразит… уплывал от корабля. Я даже призадумался, а не хрен бы с ним… но потом решил, что не хрен. Взялся за дело – надо его заканчивать и делать хорошо. Ну или не браться, тоже вариант, но не сейчас.
Так этот плывун был с шестью лапами и четырьмя здоровенными хвостами! Чесал по океану на вполне приличной скорости, аж буруны оставались. Но догнал, помянул Квадрасека и представил крысюка мороженного. Вода в глыбу льда успешно смёрзлась, а удар по глубине её расколол, как и крысиного короля.
– Ну, вот и всё, – довольно отметил я поток синеватого тумана. – А место – криповое, – ещё раз оценил со стороны корабль.
От Потапа последовало эмоциональное согласие. А через секунду – традиционное: “Я – спать!” Ну а я стал приходить в себя на кровати комнате.
5. Скоморошья награда
– Ну как, почтенный? – встретил меня вопрос от Златки.
Волновалась-не волновалась (точнее, понятно, что вопрос нави жрицу волновал, а я – постольку-поскольку), но обещание выполнила: деверь перекрывала, и кровать окружали тонкие водяные пологи, от которых прям разило Идом. И тыкаться в эти пологи у меня, например, не возникало никакого желания.
– Крысиных королей на Гордости не осталось, – скромно ответил я, потягиваясь.
– Это чудесно, почтеннейший! – аж расцвела Златка. – Пользуясь случаем – передаю вам приглашение на ужин к уважаемому капитану Трикеко.
– Буду, светлая. А теперь… – обвёл я лапой окружение.
– Один миг, почтенный видом, – поднялась жрица.
Вода стянулась к ней, довольно изящно ”подстелилась” под ноги. И на таком, движущемся “водяном ковре” Златка и очистила помещение от своего присутствия.
– И хорошо, – заключил я. – А то ещё пояриться бы предложила… Хотя…
И тут я реально задумался: привычка к хорошему и регулярному никуда не делась. А плыть два месяца! Ну ладно, ручное решение вопроса помогает, но во-первых, это скорее “лечебное воздействие” от неудобства. А во-вторых, с кем-то как-то поприятнее. Хотя точно не с Златкой, уж по крайней мере, не сейчас: её “дельфиний” видок реально пугает, точнее, у потенциальной партнёрши пугает. Да и заинтересованности она не проявила, тоже фактор, хотя на моё “хочу”, скорее всего, ответила бы согласием. Но на такое я пойтить не могу, сейчас – уж точно.
И… ну, положим, посланная мной путь не прямо, но однозначно Лира. И… нет, тут уж точно и однозначно нет. Разве что окажемся на необитаемом острове вдвоём и исключительно как заменитель ручного решения вопроса. Хотя всякие мысли насчёт “любит и заставили” стали появляться.
– Глупый мозг, – осудил я вместилище разума и вслух стал перечислять резоны. – Первое: она стояла с этим щенком, ей было передо мной неудобно, факт. Но она ГОРДИЛАСЬ им и тем, что с ним, это тоже факт. Второе: предположим, Лидарёныш к ней заявился со словами: “убьём твоего ненаглядного Потапыча, если не будешь со мной”. Так она – библиотекарь! И даже со мной законы и уклады пересматривала. Так что даже если её “напугали”, то она настолько ДУРА, что у руки есть перед ней масса преимуществ. Не говоря о том, что после этого щенка как-то противно. Так что на лидарий или чей-то там ещё посторонний хер эту дурынду, подальше от меня.
Мозг моей речи внял, перестал всякие глупости “на обдумать” подкидывать. Ну а я уткнулся в книги, бегло прикинув, что бы такое попросить. Причём временами прорывающееся “ДА!” от Потапа меня в этом уверило. У меня, в общем-то, тоже некоторые вкусы поменялись в связи с беролакизацией, надо признать.
Почитал часок, после чего направился на капитанский ужин: вечер выдался насыщенный. И Потап, временами эманируя страданиями, приглядывал за кино про меня. Подумал я, а не добавить ли мохнатом “огоньку”, в смысле покачивания, но забил. Глумиться по садистски – вещь иной раз приятная, но тут как с пинком тряпочного Потапа: можно-то можно, но удовольствие не то. И припомнит же…
“Припомню”, – согласилась мохнатая задница.
В общем, дотопал до столовки у капитана. Златка, судя по всему, не только сообщила о моём беспримерном героизме, но и проверила мои слова. Так что моё явление встречало приподнимание из-за стола, с бокалами, выпитыми в мою честь. Вот усраться от щщщасья, оскалился я, приветливо помахивая лапой. Я, значится, герой, а бухают всякие непричастные выгодополучатели.
Ну да ладно, уселся, почавкал каким-то пропитанием, и через пяток минут капитан торжественно обратился:
– Почтеннейший видом Михайло Потапыч, вы оказали нам ценную услугу. И, по чести, от всей команды Гордости Лидари хочу узнать: что вы желаете взамен?
– А леший знает, уважаемый капитан Зан, – пожал я плечами. – На текущий момент у меня есть несколько просьб, но… не сказал бы что они соответствуют услуге.
– А каких, почтеннейший?
– Для начала, мне бы хотелось чтобы в пище было бы побольше рыбных блюд, – озвучил я горячее Потапа, ну и менее горячее, но всё же имеющееся желание.
– Но это… низшие чины…
– Мне – всё равно, – гордо задрал я нос. – Я и богоданный Потап любим рыбу, так что я понимаю, что вы оказываете гостеприимство и уважение, – указал я на мясной стол. – Но нам угодна рыба. И мёд не помешает, если есть.
– Это не составит никакого труда, почтенный, сделаем, – несколько озадаченно сообщил капитан, после чего вопросительно посмотрел на меня.
– И мне бы хотелось поговорить с каким-нибудь владеющим, имеющим опыт жизни и боёв на Пряном Острове, – дополнил я, на что последовали переглядывания, и Лидари, усмехнувшись, подала голос.
Вообще, судя по всему, этот “флотский прайд” – вроде как надсмотрщики-контролёры. Но судя по общению-поведению этой тётки – она вполне интегрирована в команду. То есть выходит что-то вроде играющего комиссара или типа того.
– Я провела на Пряном два года, почтенный видом, – с этаким порыкиванием промурлыкала Рома. – Так что не откажусь побеседовать и ответить на ваши вопросы.
– Буду вам крайне признателен, уважаемая Рома, – кивком поблагодарил я.
– Если это всё, почтеннейший? – на что я кивнул капитану. – То не признать вашу правоту значит гневить богов. Ваши просьбы не составляют никакого труда и несопоставимы с вашей великодушной услугой. Но оставаться должными не угодно ни мне, ни команде, – выдал морж. – Не деньги же вам, в конце концов предлагать?
– Если до конца плавания ни мне, ни вам не придёт в голову подходящая награда – то можно и деньгами. Я всё же не только владеющий, а ваша честь не пострадает, – сделал я постно-елейную морду.
На последнее капитан с офицерьём попереглядывались, поморщились – видно, вариант платить владеющему многих и вправду коробил. Но всё же капитан задумчиво кивнул.
– А если, почтеннейший, – начал было териантроп-белка, судя по моим ощущениям и довольно характерному прикусу с рыжим окрасом.
Этот тип был кем-то вроде казначея-завхоза корабля, Аркарий Скур, вроде как-то так. Род точно Скур, хотя ощущения от “белки” были как от вполне сильного владеющего. Так что скорее какая-то духовная модификация, причём, скорее всего, хищная…
“Всё жрёт”, – любезно уточнил довольный Потап. – “Но здоровый и зубастый. И вроде летает”.
На этом он передал мне образ тотемного зверя-Скура – здоровенная, лютая и клыкастая белка-летяга, судя по деревьям “для относительных размеров” – не меньше пары метров без хвоста. Ну именно “летает” вряд ли (хотя в нави может, само собой). Но в материальном мире разве что парит, что, в общем-то, тоже полезно. Правда, как с такими “белочками” выжили рыси… Ну, вполне возможно, что та скотина на меня напала потому что херово выжили, сделал логичный вывод я.
– Мы, команда, оплатим ваш досуг с преступниками? – поинтересовался он, на что на него вопросительно посмотрел не только я, но и прочие офицеры. – Ну а что, служанки у вас, почтеннейший, нет. А плавание долгое, – несколько понятнее уточнил он, хотя вопросов оставалось до кучи.
Ну а что бы их не задать-то? И, выходило, что помимо даже вполне себе долговременно-партнёрствующих членов команды корабля, вполне себе служанок и слуг офицеров для “нужд половых”, существует практика пользования перевозимых преступников. Но не просто так: эти преступники – именно “вещи”, но вещи Корифейства. И до продажи на Пряном за “пользование” приходится платить в судовую кассу: отчёт и бюрократия. Собственно, гриткино “девок моем даже чаще” на это довольно толсто намекало, но я думал, эту категорию граждан трахают “по нужде”, а оказывается – по квитанции.
– Хм-м-м, – задумался я над оригинальным предложением, собственно, решающим массу проблем, о которых я думал. – А выкупить преступницу можно? – уточнил я, потому как предпочёл бы что-то типа горничной-служанки, по крайней мере на время пребывания на Пряном.
– Можно, почтенный, но довольно дор… – начал было Скур.
– Если пожелаете как ответный дар – то он не будет стоить вам ни купра, – решительно заявил капитан.
Ну, посмотрим как-там и что, телепался я после вечеринки в свою каюту. Смех-смехом, но досуг обеспечить надо, правда, у меня довольно противоречивые требования к “временному слуге”. Именно “слуге”, потому что удовлетворять меня – дело важное, но, например, кирасу некому помочь одеть. Не говоря о кофе сварить нормально – корабельный повар делал какую-то откровенную бурду, судя по вкусу, переваривал.
В общем – небесполезно, но смотреть надо будет. Правда, вонь, блин… но ради такого дела перетерплю.
Наутро меню завтрака было в соответствии с озвученными желаниями: рыбы и даже плошка с мёдом.
“Вкусно, хороший шебуршень”, – снисходительно и довольно отэманировал Потап.
– На горизонт, что ли, полюбоваться? – невинно поинтересовался я.
“Сволочь! И я – спать” – любезно попрощался со мной товарищ мохнатая задница.
А через четверть часа, в процессе мыльно-рыльных мероприятий в дверь постучали. Скур, как понял я, причувствовавшись, высовывая морду.
– Приветствую, уважаемый, – обратился я к белке. – Погоди немного, – скрылся я в недрах комнаты и прихватил кирасу, не став надевать.
– Приветствую, почтенный, – уставился на меня, изящно помахивающего бронёй завхоз. – А-а-а?… – понятно тыкнул он в прихваченный аксессуар.
– Надо, – всеобъемлюще ответил я, на что последовал кивок.
Ну и потопали мы в недра Гнева. Причём одарённый-чиновник, со здоровенным гросбухом, снабдил нас масками-тряпицами, пропитанными благовониями. И сам на мордас такой же поместил. Конечно, не огонь, да и резковато. Но лучше, чем запах сортира и застарелого пота, которым шибало из дыры на рабский этаж.
Сам этаж был заставлен деревянными клетками с гамаками – но тут и понятно. А чин выспрашивал у меня “что угодно”.
– Помолчать, – вежливо ответил я, прохаживаясь между клетками. – Эту, эту и… пожалуй эту, – потыкал я пальцами в трёх девиц.
Не самые страшные и здоровые. А последняя, о которой я задумался, была совершеннейшей уродиной в рамках зимандских норм: если не культуристка, то поджарая и мускулистая, не слишком крупная девица.
Чин девкам мои ценные указания передал, и они из клеток вышли… Блин, а клетки-то не заперты, задумался я. Да и стражи на вонючем этаже не наблюдается… Хотя стоп: владеющие. Какой нахрен “бунт”, когда бунтующих через считаные секунды выпотрошат к чертям и удавят их же кишками? Ну или побег и что-то такое. Клетки, как и ухудшенные условия – скорее символ. Причём не для преступников, на них-то пофиг. А для переселенцев на верхнем этаже: мол, эти нехорошие люди в вони (которая и у переселенцев наличествовала на текущий момент, хотя и явно в меньшей степени, чем тут) и в клетках. А у вас круиз лайнера “всё включено”, что-то вроде того.
Ну а преступники, хотя скорее должники, так у них быть послушными – единственный способ выжить. Разумные сидят и не пищат, а отсев психов и самоубийц для корифейства репутационно выгоднее до продажи.
– Так, девки, – обратился я к лупающим на меня глазами троице. – Мне вас воспитывать и тратить время – никакого желания. Мне нужна служанка, которая будет со мной яриться с тщанием и умением. Если что – научу, но чтоб послушна была и старательна! Прибиралась, готовила, что скажу, и не мешала, когда изволю быть занят. Нужна и на корабле, и на Пряном.
Девки глазами лупали, самая дебелая стала из декольты свои сисяндры выпячивать. Ну такие, богатые сисяндры, конечно, но толстовата.
– Коробейница, с мужем преступление совершила, – начал гундеть чин, тыкая в дебелую. – Торговка, – тыкнул он во вторую с довольно хитрым выражением морды, – негодящим товаром торговала, оскорбляя жителей Золотого и Корифея. – И… скоморошица, – по-моему, сам удивился чин. – И украла у стражи… Странно.
– И не говори, – хмыкнул я. – За кражу её бы тут не было. За что ты тут?
– Я, уважаемый…
– Почтенный.
– Я, почтенный, с парой стражи, без охотки пошла. Но деньги посулили, да и не отбиваться же?! А они попользовали и не заплатили, уроды…
– Не порочь стражу корифееву… – начал было чин.
– Ну а ты другую причину, по которой девка тут, а не на площади висит, знаешь? – искренне поинтересовался я у чина, натурально почесавшего в затылке.
– Не знаю, ваше почтенство, – признал чин.
– Значит, выходит, парочка стражников тебя в угол затащила, денег не дали, а ты решила восстановить справедливость?
– Ваше почтенство, так обидно же! Знаю, что не правильно, вот теперь тут… – понурилась она.
А у меня, помимо чисто юридических моментов, были СЕРЬЁЗНЫЕ подозрения. Нет, вообще, если судья корифеев в ситуации разобрался, ну и она такая, как девка говорит – всё гладко. А не такой она с отметкой в деле “воровка” быть.. да просто не может, если разобраться. За воровство увечат и вешают, в зависимости от того, кто и кого. Но вот расклад, когда пьяные менты обещали и не заплатили, а девка их обнесла – возможны. И судья принял их обещание и фактическое возмездие за “смягчающие обстоятельства” – правополагание такое вполне позволяло. И вместо увечий, смерти или каторги – рабство на Пряном: вполне, по зимандским законам, послабление.
Но скоморошица… и на жёлтую луну не посмотришь из трюма. Вроде от неё ничего не чую такого…
– Пота-а-ап!
“Достал. Какого тебе?!”
– Шута от этой девки чувствуешь?
“НЕТ! И Я – СПАТЬ!!!” – чуть не прибил меня рёвом мохнатый скот.
Но я не помер и даже вроде удержался. Так-то из троицы мне эта акробатка не только более полезна, но даже нравится чисто внешне больше – треугольное лицо без “округлых щачел”, подтянутая, не трясётся, нос небольшой, курносый, волосы серо-русые, серые глаза. Ну в общем, симпатичная девка, хотя это у меня скорее на “противоречии”: переел жирного. Путь не жирного, конечно, но полные девки из Счётов приелись, факт. Не вообще, но имея выбор – скорее акробатку. Правда, нужна главная проверка. Брякнул кирасу на пол, ткнул в неё:
– Подними, – приказал я дебелой коробейнице. – Стой, разгибайся где нибудь подальше.
Дело в том, что эта овца раскорячилась, отклячила задницу, стала с краснеющей мордой медленно нагибаться… Ну, в общем, не вариант. Купчиха – нагнулась быстро, а вот поднималась тяжеловато. И на приказ “одень” просто не смогла поднять кирасу достаточно высоко.
– Ты, – тыкнул я в акробатку.
Ну и как ожидалось – справилась. Подняла, насандалила, к завязкам дёрнулась но сама же руки отдёрнула.
– Не подскажите, как надо, почтенный?
– Не сейчас. Снимай, – указал я, что и было исполнено. – Её хочу, – ткнул я в акробатку.
– Как скажете, почтенный. Но не лучше ли мужа посильнее…
– Я непонятно выразился?
– Нет, прошу простить.
– Ряд на преступницу принесу до заката, Михайло Потапыч, – сообщил пребывающий в сторонке Скур.
– Ну вот и хорошо. За мной, – поманил я девицу, которая понятливо подхватила панцирь с пола. – Давай сюда, – прихватил я снаряжение уже на лестнице, проявляя некоторую галантность. – Как зовут?
– Мирка Злонг, поченнейший. А как вас…
– Потапыч. Михайло Потапыч, видом, – хмыкнул я. – Ну и твой господин.
Дотопали до моей комнаты, я Гритку озаботил лохань-ванну набрать. Завалился на кровать и любовался. Нормальная девица, в общем. Нормальная девица “красовалась”, что и нормально, а выбравшись из лохани, встала рядом с краем кровати, зыркая на меня, лупая глазами и демонстрируя, как она со страшной силой мёрзнет. Ну и оприходовал я её: что я, зверь, девку мучать? Вполне, кстати, умелая оказалась, даже счётным девкам фору даст… на последнем я в голос заржал, игнорируя удивлённые взгляды.
Дело в том, что “умелость” понятна. С фигуркой и не “пышнощёким челом” у неё действительные проблемы – “дурнушка”. И брала умением, в чём мне повезло. Правда, духов я в девчонку запустил: мне спокойнее, да и пусть Шута не чувствуется… В общем: просто спокойнее.
6. Линька и феи
Опробовав тактико-технические характеристики Мирки, я в целом – остался доволен. А вот в частности были вещи на подумать, из которых две – основные. Первая: уже почти ставшая привычной паранойя по поводу Шута. На которую я, после обдумывания… забил. Ну серьёзно: вот, положим, подкинул мне Шут на потрахаться свою последовательницу… И чо? В девице четыре духа, способных парализовать и даже убить, при моём желании. “Шпионить” за мной будет? Страшно-то как, учитывая, что доступность яви для божественных сущностей (при их желании) многократно описана. Гадость какую-нибудь редкостно неостроумную сделает? Так прямого ущерба не нанесёт, или я её просто нейтрализую мыслью. А косвенно… как будто у него без Мирки возможностей мало. Это при том, что я вообще не уверен на сто процентов, что эта божественная сучность хоть как-то вмешивалась в моё существование, вот что самое смешное. И как шутка… довольно остроумно выходит, вынужденно признал я. Время от времени пыриться на меня своей божественной гляделкой, давая пищу той самой параное, ну и наблюдать и ржать за дёргающимся Потапычем.
– Смешно, – кисло произнёс я вслух.
– Что, господин? – тут же вскинулась лежащая рядом девица.
Если не обращать внимание на всякую паранойю – мне с этим персоналом действительно повезло. Конечно, она – лицедейка (шутовка, скоморошица, актёрка – много всяких синонимов, но по сути, так), так что может постоянно “играть”. Но мне-то, собственно, что? В койке приятная и старательная, на пожелания вскидывается-реагирует. И внешне – нравится, так что меня устраивает.
– Всё смешно, – мудро озвучил я. – Пойдём, помоемся.
– Как скажете, Михайло Потапыч, – вскочила она.
Ну и в процессе помывки я прикидывал вторую вещь. При всём удобстве брать в постоянные сотрудники эту девицу я точно не буду, даже теоретически. Тут есть несколько моментов, от моего уязвлённого всего библиотечной дурындой (понимаю, что чисто субъективная оценка, но жить-то субъективному мне, а не объективному хрен пойми кому), до шутовского подозрения. И главное: её юридического статуса “преступника”. Довольно занятный момент, что в корифействе Мирка станет всё той же воровкой. Даже в ряде этот момент отражён, правда, в нём обозначена “всея Зиманда”, что вызывает здоровый смех – “запрещать” и “разрешать” что-то там, где ты не можешь обеспечить исполнение – действительно смешно. Но в Корифействе на Зиманде Мирке появляться нельзя: она автоматически оказывается в суде, с “отсечением перстов” и последующей каторгой, вне зависимости от наличия “хозяина”. Довольно скользкий момент, перспективный для юридического разбирательства. Но тащить девицу в Золотой – просто бессмысленная трата сил и средств. На корабле и на Пряном она будет полезна и приятна, а как выслужу… А вот тут посмотрим. Если оправдает мои ожидания – так дам ей “вольную”. На Зиманду девица не вернётся, но в рамках Пряного станет вполне себе мещанкой, свободной гражданкой. Не оправдает – продам кому-нибудь, получу прибыль (не слишком приятен сам факт работорговли, но не я завёл, не я придумал, не мне и рыпаться, а только пользоваться) и забуду. Ну, забуду и так, и так, просто вопрос, в каком гражданском состоянии оставлю.
Помылись, я Гритку за жратвой намылил. Хотел было сам, но… Жарковато уже сейчас. А у меня жирка и так достаточно…
“Рыбы хочу!” – взревел ущемлённый в рыбное Потап.
– А жрать мне, – отметил я несправедливость мироздания. – Свариться на Пряном не хочу! – отпарировал не слишком довольный, добровольно-диетический я.
“Вот же…” – отэманировал потоком недооформленных, но явно ругательных мыслеобразов Потап. – “Хочешь быть тощим и некрасивым – сделаю. Но рыбу чтоб жрал! И мёд! И побольше!”
– Тощим не надо, – уточнил я, а то реально: сделает из меня скелет или ещё какую пакость. – Но похудее быть надо, и так уже испарина…
“А фигни твои рукосуи на кой делали?!”
– Так их ночью не наденешь. И это в море жарковато, а на острове будет совсем…
“У-у-у… Придурки!” – высказался Потап. – “Чтоб жрал нормально и вкусно! А я – спать!”
В общем, пожрали, я часть барахла в сторону отложил и служанку предупредил, чтоб к отложеному не лезла. Правда защитным духам ЦУ немного поменял: окажется Мирка дурой, полезет куда не надо. А её прибьёт, блин! А на Гордости персонал для решения проблем полового досуга на полу не валяется, он тут подотчётный и не дешевый! Так что подготовил барахло на случай идиотии девицы (в данном конкретном случае мне её умственные способности похрен) и велел убираться. А потом – спать-отдыхать, как хороший барин.
А сам потопал за третьей частью награды: к Роме, за рассказами о Пряном. Гритка меня до комнаты Лидари довёл, но зыркал… обиженно? В общем, чёрт знает, с чего да и не очень интересно. У этих водоплавающих всякие противоестественные вещи в норме. Сколько раз ещё на Земле читал: на судне трап был опущен. В общем, может и претендовал на место Мирки, чёрт этого Гритку знает. Но я такими противоестественными вещами не занимаюсь, а занимаюсь другими противоестественными вещами, так что если Гритка и претендовал – то это его проблемы.
Рома оказалась на месте, усадила меня за столик и начала рассказывать. И, судя по её рассказам, служба мне предстоит сложнее, чем я надеялся, но проще, чем могло бы быть. Хотя не факт: козёл-корифей блеял про “расширение”. Выходило же вот что:
На контролируемом побережье проблем вроде особо нет, а с теми, что есть, справляются жрецы и стража из одарённых. При этом, раз в десять дней (примерно, от недели до двух) припирается какая-то особо гадкая тварь из джунглей. В основном, навь, но и не только: Рома описывала слона, вроде чуть поменьше земных, но злобного, быстрого.
– И заклятья его, видом, не берут толком.
– И не навь? – поднял я бровь.
– И не навь, – кивнула Лидари. – Леший знает, с чего не берёт, но зверь этот трёх стражников порвал, двух раздавил. Пули из пистолей и пищалей в шкуре застревают, зачарования не срабатывают. Пиками, саблями, зубами и когтями угоманивать пришлось.
Ну, леший-не леший, а мысли о природе магической резистентности у меня есть. Правда, механизм реализации непонятен, но я, как бы – не великий знаток. Так вот, слоняра этот, похоже, в условиях естественного навеценоза джунглей выработал эволюционную защиту от мистики и колдовства.
“Или боги эти бестолковые сделали” – экспертно добавил Потап.
– А на кой им это нужно? – заинтересовался я.
“Нам не понять. Говорю же – бестолковые” – сообщила медвежатина.
Но навь и всякое наэволюционировавшее в джунглях не слишком часто, относительно, появляются в окрестностях Рачительного: фактической столицы корифейских владений на Пряном, города-порта. И если бы только они – то служба выходила бы относительно халявной: тот же слон, в конце концов, скорее всего, уязвим из нави. А я, теоретически…
“Сможешь, наверное. Но не советую – начнёшь жрать души, я тебя съем” – сообщила мохнатая задница.
– Во-первых: я горький и колючий, подавишься. Во-вторых: останешься без Потапычей. В-третьих: сам говорил, мне толку от этого нет, – напомнил я охамевшему топтыгину политику партии. – Я про именно “убить”.
“Хр-р-р…” – задумчиво прорычал Потап, обдумывая аргументы. – “Если просто убить – сможешь. Правда, если зверь – не навь или человечек простой… хр-р-р…” – явно завис медвежатина, прикидывая. – “Может, и получится, не знаю. Этим глупые обжоры занимаются, а я таким никогда не был!” – с гордостью заявил он. – “Сам разбирайся тогда!”
– Вот спасибо…
“Вот пожалуйста! И я – спать!”
Кстати, довольно занятно, что Потапово “я – спать” я стал понимать в деталях только сейчас. “Спать” у мохнатой задницы получалось не в смысле “я отхожу ко сну”, а “я не коммуникабелен, не хочу-не могу-не желаю общаться”. Довольно занятный выверт, который, как основной образ, передавался именно как сопящий в две дырочки топтыгин.
В общем, если бы мне нужно было только сидеть в Рачительном – я бы даже порадовался. Но предполагается, что я буду в куда-то воевать, расширяя территорию. Надежды на то, что Лидарёныш оставит меня охранять Рачительный, есть. Или что он с горя в запой на три-четыре месяца впадёт – тоже имеются. Но рассчитывать на них я не собираюсь, так как не прекраснодушный придурок-оптимист. А поскольку я реалист, то стал задавать Роме вопросы именно по джунглям и вообще боевым действиям.
– Очень жарко, очень мокро, Михайло, – аж передёрнулась львица. – Мне ещё ничего, – задрала она нос.
Ну, в принципе, да. Лидари – лев степной, но степи автохтонного обитания степных львов – фактически экваториальные… Хотя хрен знает, есть ли вообще экватор у Зиманды. В общем, в сухих тропиках Зиманды, так что жарища Лидари более-менее терпима. Вот влажность, видимо, не нравится, почему и передёрнулась.
– Как в бане, – подытожила она. – Только постоянно. Жуки и змеи ядовитые, хищники и навь. Феи…
– Чегось? – немного офигел я от слова, которое было вполне земным.
– Феи, навь такая… – помотала Лидари лапой. – Редко встречаются, но редкостная пакость.
– А как эти феи выглядят, почему пакость, уважаемая?
Слушал я и обтекал. Итак, в джунглях Пряного существует (со слов львицы, но врать ей вроде не с чего, а говорит, что сама видела и давила) полноценный вид фей из сказок. Мелкие, от дюжины до пятнадцати сантиметров, с крылышками. Разумные, хитрые, злобные: подкидывают ядовитых насекомых и мелких змей, устраивают полноценные ловушки, типа колючки в траве и верёвки перед ней. Пробуют отравить продовольствие на стоянках или в неплотно закрытых баулах. Вдобавок – владеют магией, относительно слабой, но “как одарённые”, в смысле, кинетическое воздействие, как я понял. Слабая-то слабая, но усиливающаяся от количества феек. В общем-то, как я понял, ловушки они этим коллективным телекинезом и делают, поскольку, учитывая размеры, делая ручонками, они бы сдохли от сначала от голода, а потом смертью усталых.
– А точно навь?
– Точно, видом. Жрецы Двуединого изучали, толкуют, что какой-то зверь, одержимый духом.
– И потомство иметь могут, – задумчиво протянул я, на что Лидариха кивнула.
Угу, “навь”, верю со страшной силой. Нет, то, что какие-то духи когда-то легли в основу этого вида – верю. И, подозреваю, что к их возникновению приложило шаловливые лапки божество, как бы не Шут – очень уж в его “стиле”. Ну ладно, есть и есть. Занимаются вредительством, кстати, эти крохи не просто так, а для добычи пропитания. Души, судя по тому, что убивают жертв до поедания (ну, пытаются, но именно убить), не трогают. И встречаются очень редко – Лидари сталкивалась с ними в походе с караваном и, кроме неё и жрецов сопровождения (которые захваченных феев вивисексировали, научно-познавательски), никто достоверно с этими феями не встречался, только слухи. Что объясняет, почему про них ничего нет в накупленной-накопированной литературе, правда, остаётся вопрос.
