Crazyoptimistka
Тату на нашей коже
– Может, он тоже устал? – внезапно предполагает сестренка. – Может, вам вообще нужно отдохнуть друг от друга?
– Как ты себе это представляешь?
– Да легко! Мама с папой возвращаются послезавтра, они с радостью заберут детвору к себе погостить.
– Эмка, ты сейчас вообще начинаешь ерунду выдумывать. Смысл? Слава и так собирается в командировку, чем ему не отдых от нас?
– А ты? Разве не хочешь отдохнуть?
После этого вопроса я задумываюсь. Признаюсь, я уже давным-давно перестала мечтать о таком. Когда становишься мамой, тем более двоих детей, ты уже не живешь для себя и не представляешь каково это быть без детворы рядом. Будто они твой хвост, который априори всегда рядом. А тут его предлагают на время отрезать. Меня пугает и в то же время окрыляет эта мысль. Мысль о мнимой свободе на несколько дней, когда я смогу делать то, что хочу. Или не делать. Когда у меня не будет болеть голова над тем, что приготовить на ужин или проверены ли все уроки. И мне становится стыдно за такие мысли.
– Я чувствую себя матерью – кукушкой. – Честно в порыве откровения признаюсь сестре.
– У тебя с головой все в порядке? – Эмма таращится на меня почти не моргая.– Угомонись! Вот если бы ты родила и постоянно сбагривала малых на родителей, а сама где-то зависала, тогда бы я еще согласилась. А так ты вечно с ними, ни на шаг не отходишь. Эля, они уже взрослые, прекращай. Твоя жизнь, между прочим, тоже с их рождением не закончилась. Ой, ну кому я это говорю! Сама наберу маму и попрошу ее посидеть с нашими зайчиками. А ты за это время проветришь голову, отдохнешь, пересмотришь свои взгляды на жизнь. Глядишь, и с Варькой больше цапаться не будешь.
– О, это она уже успела наябедничать? – Сжимаю губы.
– Ну… это же моя племяшка, разве она не может позвонить своей тетке и просто поговорить?
– Перемыть своей матери кости, – поправляю ее.
– Эля, ну вспомни нас в ее возрасте. – Эмма картинно хлопает руками, – Ну мы же такие же были.
– Говори за себя.
– Ладно, – соглашается она, – я была такой. Но не суть. Короче, записывайся в спа или куда там тебя черти понесут, а я займусь остальными вопросами. А то смотреть на тебя не возможно. Постой, важный звонок. Алло? Да? Я знаю, но мне не нравится результат. Нужно быть активнее. Предположу, что нужно включить максимум своего обаяния, чтобы что-то вышло.
Сестра отходит дальше и я мысленно жалею того бедолагу, которого она сейчас отсчитывала. Что сказать, в гневе и на работе Эмма бывала страшна. Пока она решала вопросы, ко мне в отдел наведалось пару человек и я с удовольствием отвлеклась на работу.
– Так, а что там с сертификатом? – Снова вторгается Эмма в мое личное пространство. – Почему я не слышу визга радости? Ты была там?
– Была, – перекладываю купюры в кассу.
– И?
– Мы обговорили с Матвеем все нюансы и он ждет меня.
– Матвей? – Глаза Эммы загораются огоньками с дьяволятами. – С этого места подробней. Молодой? Красивый? И, главное, свободный?
– Не легче самой было пойти и посмотреть? – фыркаю в ответ.
– Ага, понятно.
– Что тебе понятно? – медленно начинаю закипать.
– Что надо, – отмахивается она. – Уже и спросить нельзя. Чего такая нервная? Слишком хорош?
Иногда я фигею от беспардонности Эммы. Вот про « в жопу без мыла» прямо точно описывает мою сестру.
– Да, Эмка, хорош. Для тебя в самый раз.– Не знаю почему, но нервничать начинаю еще больше. Мне не нравится этот разговор.
На лице сестры мелькает довольная улыбка. Даже не хочу вникать, откуда она и по какому поводу. Зная ее тараканов в голове, ничего путного там сейчас не творится. Иногда я вообще не знаю, что ею движет.
– Допрос еще продолжается?
– Неа, – качает она головой. – Ладно, старая и ворчливая сестра, я полетела. А от тебя жду фоточек с обновкой.
Я даже не уточняю о чем она, все и так ясно. Не слезет же ведь, пока я действительно не сделаю татуировку. И где-то глубоко внутри меня, юная девочка ликует. Она очень рада, что ее мечта почти сбылась.
Глава 7
– Я знал, что ты придешь.
Стою перед ним и никак не могу оторвать взгляда от его улыбки. Она такая теплая и открытая, что хочется тут же ее повторить следом за ним. И я ведь улыбаюсь, то и дело, одергивая край платья. Вырядилась, дура. Сто лет не носила ничего подобного. Джинсы с кроссовками, брюки с мокасинами, ветровки, свитера, рубашки. Диапазон выбора был не так уж и велик. Каблуки давно забыты, платья фактически не покупались из-за их непрактичности. Когда у тебя дети, ты делаешь ставку на удобность, а не на красоту. Да и этот наряд я купила в каком-то слепом порыве, когда проходила мимо витрин одного из любимых магазинчиков. Легкое, в светло-серый зигзаг с нежным оформлением зоны декольте. Все ждала подходящего момента. Вот он и настал. Вдыхаю полной грудью и киваю:
– Да, я не смогла удержаться.
– Прошу тогда занять место, согласно купленному билету, – улыбка Матвея становится еще шире.
Иду в его сторону будто привороженная и даже не успеваю толком опомниться, как сижу на кушетке и чувствую первые проникновения иглы под кожу. Почти не больно. Едва уловимо мелькает стальной стержень, окрашенный в черный цвет. Первые тонкие линии проявляются на белой коже, до полноценного рисунка еще далеко, но мне уже нравится то, что я вижу. И кого я вижу. Матвей серьезен и увлечен процессом. Он то и дело проводит салфеткой по руке, убирая излишки краски и вновь наводит линии. Я любуюсь им и его работой. И, словно девчонка, краснею от этого. Мне стыдно признаться даже самой себе в том, что этот парень напротив симпатичен. Господи, да кому я вру? Он красив и я запала на него. Это ведь плохо, да? Скажите хоть кто-нибудь, что я попросту сошла с ума, пожалуйста… И что от недостатка внимания я невесть чего себе навыдумывала. И что все его знаки внимания мне мерещатся. И что…
Закусываю губу до боли и зажмуриваюсь.
Эля, очнись. Ему не нужна такая, как ты.
А какая нужна?
Молодая, свободная и без «прицепа».
Можно я чуть-чуть помечтаю?
Нельзя! Мираж рассеется и тебе будет очень больно.
И я почти соглашаюсь с внутренним голосом, когда чувствую его пальцы на своих щеках. Они касаются моей кожи настолько трепетно и нежно, что я даже боюсь сделать вдох, чтобы не спугнуть его.
– Эля, – тихо зовет он меня по имени своим бархатным голосом, – посмотри на меня.
И я повинуюсь, открываю глаза и вижу лицо Матвея прямо перед собой. Момент становится настолько деликатным и интимным, что в пору бы оттолкнуть его, но я не двигаюсь. Его ладонь ложится на мой затылок и притягивает еще ближе, а глаза как будто спрашивают меня о согласии.
– Да… – едва слышно успеваю произнести и тут же чувствую его.
Грубый, страстный поцелуй, от которого внутри меня моментально вспыхивает пожар. Его язык дразнит меня, манит и заставляет схлестнуться с ним. Чувства, которые дарит мне Матвей… они первобытные и животные. Все мысли отсекаются куда-то на задний план. Я просто его хочу, как и он меня. Чувствую его возбуждение и то, с каким усилием Матвей сдерживается. Его руки смещаются на мои бедра, оголяя их от платья и следуют выше туда, где виднеется кромка трусиков. В сотый, нет, в тысячный раз мне становится стыдно. Из-за того, что, по сути, стала падшей женщиной, которая потекла от прикосновений чужого мужчины. Глупо отрицать этот факт и сводить ноги обратно, особенно когда он сам почувствовал, насколько стало влажным мое белье. Пусть моя совесть сожрет меня позже, а сейчас… хочу, чтобы он подарил мне облегчение. И Матвей словно считывает мои мысли, стягивая белье долой. Еще мгновение и…
Я просыпаюсь. С грохочущим сердцем, рваным дыханием и чувством тяжести внизу живота. Неудовлетворенности. Крупные капельки пота стекают по спине и я зажмуриваюсь. Черт. Надо ж было такому присниться! По инерции провожу рукой по второй половине постели и, только потом до меня доходит, что я одна. Одна во всей квартире. Слава отчалил в командировку, дети у родителей, а у меня уже второй день «законных выходных». За которые я успела переделать все то, до чего не дотягивались руки. Например, выбросила весь хлам с балкона, навела порядок в шкафу и вымыла все окна в квартире. Перемыла хрусталь, натерла плафоны и сделала химчистку ковролина в детской у Макса. Комнату Вари трогать не стала, иначе бы потом еще долго выслушивала претензии, что лезу в ее вещи и жизнь. Знаем, проходили уже такое. Осталось только искупать Леху, но кот, будто почувствовав неладное, вот уже второй день не покидает своего укрытия под кроватью. Выходит только ночью и то, быстро поесть и насрать в лоток.
На часах три пятнадцать, отлично, вот и выспалась. Встаю с постели и топаю на кухню, где под звук закипающего чайника просто втыкаю в одну точку. Это ведь не нормально, что я до сих пор чувствую прикосновения Матвея на своей коже? Мне до сих пор чудятся его губы на груди, которая моментально и чувствительно отзывается на это затвердевшими сосками.
– Это же невыносимо, – бурчу себе под нос в тот момент, когда направляюсь в ванную, чтобы умыться ледяной водой и привести себя в чувства. Но разве это спасает? Напряжение не покидает мое тело, и я раздраженно стягиваю с себя пеньюар, собираясь полностью залезть под холодные струи.
Ты такая жалкая Эля.
Согласна. Жалкая. От того, что перестала чувствовать себя привлекательной женщиной. А ведь так хочется думать, что ты еще ничего. Что есть еще порох в пороховницах.
Лгунья. Нет в тебе ни пороху, ни запала. Тебя даже муж не хочет, а ты себе придумала историю с этим мальчишкой.
Верно. Слава давно уже не говорил мне никаких комплиментов и не делал никаких жестов в мою сторону. Секс… как будто ему уже не хочется, а надо. Неужели я настолько плохо выгляжу?
Оглядываю себя в зеркале с ног до головы. Ну да, грудь немного обвисла после вторых родов, на бедрах апельсиновая корка полезла и кожа на животе немного в растяжках. Но в целом-то и талия есть, и морщинок не так уж и много. Прическу обновляю каждый месяц, маникюр-педикюр в порядке. Так почему же даже не смотря все это, я чувствую себя такой старой и некрасивой? Внутренний голос молчит. Предатель.
Закутываюсь в халат и зябко передергиваю плечами. Очередной раунд самокопания в себе не приносит никакого облегчения. В такой момент хочется живого и такого простого общения. Поддержки. Выключаю свет, останавливаюсь у окна и сжимаю горячую чашку обеими руками. На улице еще властвует ночь и все дома погружены в сон, укрытые темным покрывалом с вкраплением из мелких звездочек. Гипнотизирую одну точку и горько улыбаюсь своему отражению в стекле. Столько людей постоянно вокруг меня, а чувствую себя одинокой. Странный парадокс.
А вот мысли о Матвее стоит отсечь. Особенно в таком ключе. А то чувствую себя законченной нимфоманкой со сдвигом в башке.
Ну-ну.
Заткнись. Ты мне не помогаешь. Ты путаешь меня.
Да ты и без меня запуталась отлично.
Что ж, как бы это ни было печально, но это так. Запуталась, накрутила, навыдумывала. Выдыхай, Эля, выдыхай. И пусть эти мечтания и странные сны останутся никем незамеченными. Позорно ведь в таком возрасте вести себя будто девочка под действием гормонов.
Я засыпаю почти на рассвете с твердой уверенностью, что новый день принесет мне облегчение. И что я справлюсь со всем, что пошлет мне судьба. Но у нее на меня, как оказалось, были особенные планы.
Глава 8
Еще через день своего «отпуска» я безумно заскучала. Странно, да? Когда тебе абсолютно все надоело, ты мечтаешь побыть один и вдруг твое желание исполняется, ты… ты от этого не получаешь никакого удовлетворения. Оказывается, что приходить после работы в пустой дом не так уже и весело. Оказывается, что вечный галдеж не так уж и режет по ушам. А без дерганья со стороны, чувствуешь себя какой-то ненужной. Я звоню в родительский дом по пять раз на день, чтобы услышать голос детей, но мне этого недостаточно.
– Не смей, – шипит мне в трубку Эмма.
– Да что в этом такого? – Перебираю карандаши на складе и внезапно выпрямляюсь, удивленная тону сестры. – Ай!
– Что такое?
– Да головой ударилась об стеллаж, – поглаживаю ушибленное место, – я не поняла Эмка, чего ты так реагируешь? Это же нормально, что я соскучилась по Максу и Варе. Я же мать, в конце концов.
– Нормально, – ворчит она в ответ, – но я советую тебе отдохнуть еще немного. Когда у тебя еще выпадет такой шанс?
– Не знаю, может его больше и не будет. Но ведь это уже будет не твоей проблемой.
– Эля, родная, – Эмма понизила голос, – подумай еще, хорошо?
– Ладно, – вздыхаю, – я подумаю.
– Я рада, что ты ко мне прислушиваешься, – довольно отозвалась сестра, – и я бы с удовольствием бы с тобой пообщалась еще, но здесь завал на работе.
– Долго еще будешь в отъезде?
– Пару недель точно.
– Поняла, тогда целую тебя и жду твоего приезда.
– И я тебя. – Эмма отключается.
А я зарываюсь в работу и благодарна за то, что людей сегодня как никогда много. Рабочий день пролетает настолько быстро, что едва успеваю опомниться, как время подходит к закрытию. Уже успеваю протереть полы, как друг слышу звоночек над дверью.
– Простите, мы уже закрыты. – Громко оповещаю со склада. – Приходите завтра, мы работаем с девяти каждый день.
Но прибывший гость не спешит покидать магазин и я наспех ныряю в футболку, чтобы выйти со склада. И тут же застываю на месте, когда вижу Матвея на пороге.
– Привет. – От его голоса моментально разбегается дрожь по телу.
– Матвей? Привет. А как ты… что ты здесь делаешь?
– Мне нужно сделать ксерокопии. Сильно поздно, да? – Ловит он мой взгляд и вздыхает. – Тогда зайду завтра.
– Постой, – останавливаю его, – это не проблема, давай сделаю.
– Ты меня очень выручишь, – протягивает он несколько листов.
– Да брось, минутное дело. – Пока идет печать, краем глаза пробегаюсь по написанной информации. Обычное объявление о сдачи квартиры в аренду и все бы ничего, да адрес кажется таким знакомым. Потом понимаю, что это соседняя от нас улица.
– Что такое? – интересуется Матвей.
– Ты живешь по этому адресу?
– Да, недавно перебрался, чтобы быть ближе к студии. А что?
– Мы почти соседи, – усмехаюсь, – живем через улицу. Давно перебрался в наш район?
– Месяца как три назад. Слушай, это ведь уже не просто совпадение, это почти судьба. Кто-то наверху очень хотел, чтобы мы встретились.
– Я в такое не верю, – качаю головой и протягиваю ему копии.
– Спасибо, – Матвей забирает бумагу, – а зря. Иногда к знакам нужно прислушиваться и присматриваться. Вот взять нас.
– Нас? – удивленно смотрю на парня. – А что с нами?
– Живем рядом, ты пришла именно в ту студию, где я работаю и сегодня, вот взять сегодняшний день. Я пришел именно туда, где ты работаешь.
– Это совпадение.
– Нет, – смеется он. – Но ты это поймешь позже.
– Матвей, не забивай свою молодую голову всякой ерундой. – Советую ему и тянусь за сумочкой. – Эзотерика не поможет тебе разбираться лучше в людях. И найти адекватного соседа она тоже не поможет.
Мы выходим из торгового центра и идем в сторону остановки. Болтаем о разной ерунде и делимся взглядами на некоторые вещи. Стараюсь не давить на него своим мнением и не наседать нравоучениями с высоты своего возраста. Да и он в этом не нуждается. В который раз подмечаю, что парень не по годам серьезный. Его мышление больше бы подошло взрослому мужчине, но никак не молодому парню. Но в то же время с ним легко. Если бы еще не взгляды прохожих, из-за которых я чувствовала себя немного неловко. Как мать с сыном мы не смотримся и это уже хорошо. Но и разница между нами тоже видна, поэтому многие вероятно задаются вопросом о том, что мы делаем рядом друг с другом.
– Когда же я тебя увижу в студии? – Задает он тот вопрос, которого я подсознательно ожидала.
– Не знаю, может быть на этих выходных.
– А может быть, сегодня? – Матвей останавливается и тем самым тормозит меня.
– Уже поздно и она не работает.
– Ну как сказать, – он достает ключи из кармана и машет ими в воздухе.
– Ого. Только не говори, что ты владелец.
– У нас нет одного владельца, – объясняет Матвей, – каждый работает сам на себя, но под одной крышей и под одним названием. Ну же, соглашайся. Я знаю, почему ты так оттягиваешь. Тебе неловко находиться там, когда все работают. Считаешь, что слишком стара для подобного. Но, поверь, для татуировки неважно, сколько тебе лет.
Да, я понимаю, о чем он говорит. И с большинством его слов согласна. А еще поражаюсь тому, как он мастерски угадывает мое настроение и мысли. Будто мой близнец по духу, но рожденный чуть позже и в другой семье. Удивительное совпадение. Или я слабохарактерная или же это Матвей искусный психолог, но я соглашаюсь. Стоит оказаться на пороге студии, как становится не по себе. Чувство дежавю настолько мощно накатывает на мое сознание и уносит в ночь, когда мне приснился тот позорный сон, что вся спина покрывается испариной.
– Я знал, что ты рано или поздно придешь, – улыбается Матвей, присаживаясь на стул и хлопая по кушетке, – ну что, занимай место, согласно…
– Купленному билету, – договариваю вместо него и облизываю пересохшие губы.
Спокойно, Эля. То был сон, а это реальность.
Так почему же все такое похожее? Его улыбка, его слова.
Ну, не все. Платье-то висит в шкафу.
Верно, на мне джинсы и футболка. Не броня конечно, но чувствую себя чуточку уверенней.
– Что-то не так? – Матвей хмурится.
Да все к чертям не так.
– Нет, – качаю головой и будто отмахиваюсь от назойливых мыслей, – все хорошо.
– Бьем?
– Бьем.
Процесс нанесения татуировки оказался немного болезненным, особенно, когда пошла растушевка рисунка. Старательно смотрю куда угодно, но лишь бы не на парня. Затем отвлекаюсь на сообщение в телефоне и немного хмурюсь, Варька снова отпрашивается на прогулку с друзьями в какой-то клуб. Отпускаю ее неохотно и с ограничением по времени, на что она тут же реагирует гневной тирадой в переписке. Вот что я делаю не так? Стараюсь же быть справедливой мамой, не запретила ведь. А в итоге все равно остаюсь «не такой». Самостоятельность этого ребенка порою раздражает, расстраивает и обижает.
– Что случилось? – Матвей аккуратно распределяет заживляющий гель по руке.
– Ничего такого, о чем можно было бы говорить, – выныриваю из размышлений и с удивлением замечаю то, что работа на сегодняшний день, а точнее вечер завершена. – Не ожидала, что так быстро управимся. Хотя, чего это я? Я ведь попала к специалисту.
– За комплимент, конечно, спасибо. Но ты постоянно увиливаешь от вопросов. Это со всеми так или только со мной?
– Матвей, – соскальзываю со своего места, – зачем оно тебе? Откуда такой интерес к моей персоне? Или это у тебя со всеми клиентками?
Вот и все, главный вопрос задан в лоб. Мы стоим друг напротив друга и нас разделяет лишь кушетка. И выдержать его изучающий взгляд совсем не просто, он как будто пробирается в каждую пору кожи, словно чернила. Внезапное движение его руки и он убирает выбившуюся прядь обратно мне за ухо, при этом улыбаясь одним уголком рта.
– А что, если я скажу, что только к тебе?
– Тогда я напомню тебе, что я замужем.
Правильно Эля, хватайся за это, словно за соломинку. Потому что только так ты удержишься от ошибки.
– И? – В его глазах появляется озорной блеск.
– А еще я старше тебя.
– Не вижу проблем и с этим. Кстати, по тебе и не скажешь, что у нас разительная разница в возрасте.
– У тебя фетиш такой? – прищуриваюсь. – Потом зарубки где-то ставишь? Типа, охмурил тетеньку и плюс десять баллов к карме?
– Нет. – Он медленным шагом обходит преграду и вот уже оказывается рядом. – Хочешь честно? Я запал на тебя еще тогда, когда первый раз увидел в студии. Знаешь, сколько мне потребовалось усилий, чтобы оторваться от перил в тот момент и уйти? А знаешь, почему я встречал тебя сидя за своим рабочим местом? Потому что мне как малолетнему подростку ударила кровь в голову. А потом она прилила к члену, и приветствовать тебя со стояком было бы грубо с моей стороны.
Ох…под напором его слов я отступаю в прямом и переносном смысле этого слова. Чувствую спиной гладкую поверхность стены и понимаю, что бежать некуда, а он так близко. Выставляю нетронутую руку вперед и упираюсь в его грудь.
Как будто это его остановит. И тебя тоже.
– Слишком самоуверенно, не находишь? Откуда ты знаешь, что твои слова не испугают меня? Может быть, я завтра приду сюда с заявлением о домогательстве?
– Нет, не придешь, – его теплая ладонь ложится поверх моей руки, – я же не маленький Эля, я все чувствую. У нас это обоюдное влечение.
– Нет, нет, – качаю головой, – тебе показалось.
– Да неужели? Так почему ты до сих пор здесь? – Его голос стал на октаву ниже. – Дала бы мне по роже, приструнила бы меня и дело с концом.
А ведь и, правда, я могу сделать шаг в сторону и уйти. Но не делаю. Стою на месте и все так же упираюсь ему в грудь своей ладошкой, чувствуя бешеное сердцебиение под ней. Матвей снова дает мне право выбора, но как по мне, уже лучше бы прогнал. Потому что влечение настолько сильное, что ему невозможно противиться. Здравый смысл затих, он больше не вопит о неправильности всей этой ситуации.
– Пожалуйста, не подталкивай меня к этой пропасти, – едва слышно прошу его, когда чувствую близость своей капитуляции, но все еще продолжаю слабо трепыхаться в попытках сопротивления.
– Не бойся, – он отталкивает мою руку, – я тебя поймаю.
Глава 9
(от автора;) эта глава написана под музыкальное сопровождение Ruelle – Bad Dreams)
Не суди сам, да не судим будешь.
Одно из правил, которому я старалась следовать по жизни. И когда где-то проскальзывали слухи о неверных мужьях или женах, то старалась подавить ненужное любопытство. Зачем вникать в грязь чужих семей? Хорошо, что в своей тишь да гладь. А теперь и сама тону в этой грязи. Вот только она мне не кажется таковой. Я будто попала в другое измерение, как будто взмыла к небесам. И мне совсем не стыдно за эти чувства. Пока что. Пока я чувствую губы Матвея на свои губах и его руки на своем теле. Хватаюсь за его одежду, будто она сможет меня спасти. Но безнадежно проигрываю в этом сражении. Теряю голову в тот миг, когда происходит контакт наших тел. Наши футболки куда-то испарились и теперь между нами так мало преград. Кожа к коже, только так и не иначе. Пальцы Матвея рисуют какой-то дивный узор и все выше подбираются к моей груди, которая пока скрыта от него за чашечками лифа. Но и этот барьер рушится, теперь я чувствую острую необходимость в том, чтобы он не переставал меня касаться. Прикрываю глаза и не сдерживаю стона, когда мягкие губы накрывают ореолу сначала одной груди, а затем и другой. Где-то на задворках сознания проносится и то, что Слава никогда так со мной не играл, не уделял внимания таким интимным мелочам. Но Матвей мастерски сметает и эти мысли, когда вновь возвращается к моему лицу. Осыпает поцелуями мои губы, скулы, шею и что-то шепчет при этом. Я не разбираю слов, да и какая разница? Главное, это искры вокруг нас и то, как мы тянемся друг к другу. Воздух между нами наэлектризовался до такой степени, что погаси сейчас свет, мы как минимум осветим пару кварталов сами. Свет… он бьет не только по глазам, но и по затуманенному разуму. Семейный секс после рождения детей всегда происходил ночью, когда я могла не стесняться чуть дряблой кожи и растяжек. Сколько кремов было использовано, сколько упражнений было переделано. Улучшения были, но не такие значительные, как хотелось бы. Слава наоборот вечно был против всего, говорил, что и так красивая. Но буду ли я таковой для Матвея? Машинально хочу закрыть свое явно не молодое тело, но он не дает мне этого сделать.
– Не смей, – слышится его хриплый голос.
– Ты не поймешь, – попытка отвернуться тоже не увенчалась успехом, так что я смотрю прямо в его глаза, – я… понимаю, что не могу похвастаться чем-то неординарным. Матвей, я простая и с кучей изъянов.
– Ты, – прерывает он меня, – самая красивая девушка, которую я когда-либо встречал.
– Но другие…
– Остальные пусть так и остаются другими. А я выбрал тебя. – И этими словами, он берет мою ладонь и опускает на свои джинсы туда, где чувствовалось явное доказательство его словам.
Будь я чуть младше, то явно бы смутилась от такого напора. Будь я чуть умнее, я бы сто раз подумала перед тем, как брать инициативу в свои руки. Но это уже была не я и в этом заключалось все дело. Матвей толкает меня к гостевому диванчику и кожа покрывается мириадами мурашек от соприкосновения с прохладной поверхностью. Но если бы только от этого…
Я вижу его. В полной мере. Матвей застывает на мгновение на месте, чтобы раскатать презерватив по всей длине, не сводя с меня своих темных глаз. Можно ли сойти с ума от одного только взгляда? Оказывается, что да. В горле пересыхает, в руках дрожь, когда я помогаю стянуть эти треклятые джинсы со своих ног. А затем сама тянусь к нему, выгибаюсь навстречу в томительном ожидании. Но он играет со мной, проводя головкой по моим складочкам и размазывая влагу по ним. Кто из нас не выдержал? Неизвестно. Кажется, что мы обоюдно сорвались с цепей. И то, что между нами затем происходило, явно не подходило под описание обычного секса. Матвей не щадил меня. Врывался в меня до упора и каждый раз выбивал стоны, разрывал своим напором, терзал своими губами, прикусывал чувствительную кожу. А я отдавалась ему так, как будто это был наш первый и единственный раз. С криками, с оцарапанной спиной и с таким оргазмом, от которого у меня перехватило дыхание. В глазах заплясали белые точки и я потерялась, забылась где я нахожусь, потеряла абсолютно все ориентиры в этом пространстве. Матвей присоединился ко мне буквально через минуту, шумно шипя и кончая. Но при этом снова не сводил с меня глаз, будто я была для него всем в тот момент. И этот взгляд навсегда останется со мной. Он станет моей тайной, которую мне никогда и никому не рассказать.
Мы лежим на этом крохотном диване и едва помещаемся там вдвоем. Шумно вдыхаем воздух, успокаивая сердца и собираясь с мыслями. В такой момент главное не сболтнуть лишнего.
Да? И о чем поговорим? О погоде? О детях? О Пугачеве?
А она-то здесь причем?
У нее с супругом тоже разница в возрасте. Вам до них, конечно, еще далеко, но…
Вот оно. Накатывает то чувство, от которого никуда не скроешься. Когда эйфория прошла, ты сталкиваешься с действительностью. И приходит осознание случившегося. И что со всем этим теперь делать я абсолютно не знала.
– Ты снова напряжена, – Матвей принимает вертикальное положение и притягивает меня к себе, – что ты там уже себе накрутила?
– Много чего, – честно отвечаю ему и прикусываю губу.
– Прекращай думать о плохом. Ничего страшного ведь не произошло.
– Тебе легко говорить, – отворачиваюсь от него лицом и всматриваюсь в потемневшее небо за окном, – не ты замужем. И не тебе мужу в глаза смотреть.
– А ты и не смотри. Уходи от него, Эля, я серьезно. – Парень легонько касается моих волос, перебирая их своими пальцами. – Он тебя не любит.
– Да? Судишь по тому, как я быстро отдалась тебе?
– И по этому тоже. – Не скрывает Матвей и я благодарна ему за прямоту. – Но еще я вижу, что ты с ним несчастна. Признайся, ваше пламя погасло и ты страдаешь от этого. До меня ты была тлеющим фитильком, который вспыхнул именно в моих руках. Разве это не доказательство? Тебе же было хорошо со мной сейчас.
– Было, – беру себя в руки и оборачиваюсь к нему, – лгать не стану. Но не тебе решать, что мне дальше делать. Я не могу вот так просто взять и уйти, у нас с мужем есть дети. И у меня есть обязательства перед ними.
Согласна, это не тот диалог, который ожидаешь услышать от новоиспеченных любовников. Нет признаний в любви и нет продолжения бурного секса. Есть суровая реальность, которая тупо бьет тебя по голове своими нерешенными вопросами. Да и выходов из сложившейся ситуации у меня, по сути, не так уж и много. Либо признаться во всем Славе и позорно уйти, либо промолчать и жить дальше. Хотя бы ради детей.
Поздновато строить из себя праведницу, не находишь? Да и детьми не прикрывайся. Тебе просто страшно от одной мысли, что Слава узнает.
Да, страшно. До дрожи в коленях. Но я боюсь не его, а реакции остальных. Меня не поймут. Нас попросту осудят. Видимо, все эти мысли настолько хорошо отобразились на моем лице, что Матвей даже отходит от меня в сторону и сжимает кулаки.
– Вот так, да? Все решила? Вернешься и будешь верной женой?
– Матвей, пойми, – тянусь к его руке, но он отступает еще на шаг назад, – так будет лучше. Тебе легко рассуждать. Ну, подумаешь, развод, да? А у нас дети, родители, знакомые, которые не примут нас с тобой. Да и с чего мне к тебе уходить? Сумасшедшая страсть и безумный секс – не повод для этого. Ты наиграешься мной и выбросишь за ненадобностью, словно старую куклу, когда найдешь себе другую. А что мне делать потом? Все отвернутся от меня и кому я буду нужна?
– Не говори так, будто настолько хорошо меня знаешь. – Цедит он сквозь зубы. – Я не такой. Я тебя не брошу.
– Ты сделаешь это. – Горько отвечаю ему в ответ. – Рано или поздно, но это случится.
– Назови хотя бы одну причину.
– Рано или поздно ты захочешь детей. Своих собственных, которых я тебе дать не смогу.
– Рожают и в сорок.
– Да? И как это будет выглядеть со стороны? Такой молодой папа и такая старая… кто? Мама или бабушка? Кем я буду выглядеть рядом с тобой? Давай… давай просто прекратим этот спор, хорошо? Мы не Ромео и Джульетта и нам не нужна эта драма. Давай вернем все на свои места обратно?
– Знаешь что? – Он будто меня не слышит. – Хрена с два у тебя так получится. Ты можешь прикидываться кем угодно, но твое тело будет помнить меня. И каждый раз, мать твою, когда ты будешь стараться лечь с ним в постель, ты будешь видеть меня. Чувствовать меня, а не его!
– Да, так и будет! – не выдерживаю и срываюсь в ответ, торопясь одеться обратно. – Но это уже будет моим наказанием, которое я буду вести до конца своих дней! Ты доволен?!
– Нет! Я буду доволен только тогда, когда ты будешь рядом! – В одно мгновение Матвей оказывается рядом и обхватывает мое лицо двумя руками. – Ты разве еще не поняла, что мои намеренья серьезные?
– Зачем оно тебе? – ошарашено шепчу прямо в его полуоткрытые губы. – Зачем тебе рушить наши жизни?
– Затем, что ты – моя. – Отвечает он, прижимаясь своим лбом к моему. – А свое я никогда и никому не отдам. Считай меня сумасшедшим, но каждая наша встреча была для меня пыткой. Мне рядом с тобой хреново, но вдали я просто подохну без тебя.
– Так не бывает… – До последнего противлюсь я.
Хотя сама понимаю, что назад уже дороги нет. Я не просто изменила своему мужу. Я собственноручно откупорила бутылку с ядом и сделала глубокий глоток. И имя этому яду – Матвей.
Глава 10
