Чингиз Альменов
Ковчег Пяти
– Мне бы твой оптимизм, шайтан, – невесело усмехнулся Огда, – посмотри, кто составит нам компанию в этом году.
Огда достал из нагрудного кармана скомканный листок и сломанные, заляпанные очки. Водрузив их на кривой нос, алебардист окончательно состарился, что не могло не расстроить Койора. Много лет назад, будучи еще совсем юным кадетом, он пошел под командование грозного главнокомандующего, нетленного героя войны, мастера алебарды – Норге Огдаризира. Сверкающий взгляд из-под забрала рогатого шлема, трещавшие от напора мускул доспехи и горящее на солнце острие трехметровой алебарды, – образ, навсегда отпечатавшийся в памяти юного Койора. Едва пробивавшаяся седина в волосах лишь прибавляла весомости образу всесильного командору Норге. Великий командор Норге, могучий командор Норге, человек, положивший конец кровавой Приграничной войне, все мужчины хотели быть похожим на него, все женщины хотели оказаться в его постели. Но вот прошло двадцать лет. Семидесятилетнего старика Огду обвешали орденами и отправили командовать, с позволения сказать, войсками, на самом краю света. Здесь, на восточной речной заставе Черничного леса, он дотягивал остаток своих дней в компании еще одного героя войны, опального шамана Ширмы. Койор, будучи одним из самых молодых и перспективных офицеров армии каганата, предпочел отказаться от звания капитана и последовал за своим старым наставником и другом, о чем теперь иногда втайне жалел. Сидя здесь, в глухомани, без активных действий, он чувствовал, как притупляются рефлексы и атрофируются мышцы. Койор видел себя, как грозное оружие, которое закинули в чулан, вместе с метлами и мотыгами, где он теперь медленно покрывался ржавчиной. Грядущая вылазка, или, как ее называл Огда, Великая Охота, должна была стать свежим глотком воздуха для заскучавшего по боям Койора. Взрослый самец альдебарана представлял собой серьезную угрозу, схватка с которым, послужила бы отличной тренировкой. Есть мясо бедного животного, отъявленный вегетарианец Койор, конечно, не собирался, но в душе он понимал, что дряхлеющий Огда и кучка ленивых недисциплинированных лучников не завалят такую крупную добычу без его помощи.
Огда прокашлялся и начал читать.
– Указом от его каганского владычества, света очей своих вассалов, вражеских ночных кошмаров, блистательного, великого, грозного и т.д., и т.п., короче, указом Великого Кагана, обязую отправить лучшего специалиста столицы на обучение и последующее участие в Великой охоте на шестую речную заставу у реки Понка, что на южной границе Черничного леса, под командование нетленного героя, командора Норге Огдаризира, далее идут описания уже моих регалий. Читать их не буду, все знают, какой я чудесный.
– Лучшего столичного специалиста? – удивленно спросил Койор. – Сюда? Наверное, какая-то ошибка. С трудом верится, что каган стал бы ссылать своих лучших кадров в эту задницу мира.
– И очень зря, этот специалист талантлив, ты вряд ли выстоишь с ней в поединке один на один.
– Да неужели, – с недоверием пробормотал Койор, в свои молодые годы, успевший снискать славу, как один из самых одаренных мечников каганата. – И кто же этот мастер меча?
– Танцующая с дождем, – произнес Огда с загадочной улыбкой.
– Танцующая? Шамана, стало быть прислали.
– Шамана, сирх. Из столицы, а значит одного из самых лучших. Что ты противопоставишь бушующим молниям? Тот неуклюжий кусок металла, который ты называешь мечом?
– Пожалуй, ничего, – согласился Койор, – но это, черт возьми, нечестно. Если столичный шаман в компании могучих воинов самого кагана пойдет на охоту, не вижу нашей роли в этом мероприятии. Бедного альдебарана разорвут на котлеты, пожарят и сожрут прежде, чем он успеет заблеять.
Огда сложил листик и драматично выдержал паузу.
– Столичный шаман, в общем-то, стал шаманом совсем недавно. Если быть точнее, официальное вручение титула проходит прямо сейчас в Зале Стихий.
– Что?!
– К нам в помощь его дальновидное святейшество прислал свою младшую дочь, Татимитрис. Она только сегодня закончила свое обучение у Ширмы и сейчас получает свое шаманское имя. Теперь она Тоша, Танцующая с дождем.
Койор раскрыл и без того нечеловечески широкие зеленые глаза от удивления.
– Тати? Малышка Тати?
Огда кивнул, улыбаясь еще шире.
– Верно, Тати, а точнее теперь Тоша. Плюс, привычного сопровождающего отряда воинов не предвидится. Великий каган хочет, чтобы его дочь в одиночку сразила альдебарана, чтобы доказать, что достойна носить звание шамана. Ты и я сыграем роль наблюдателей, наша задача оказать ей помощь, в случае если что-то пойдет не так.
– Пойдет не так?! – вспылил Койор, – конечно, все пойдет не так. Каган совсем кукухой поехал, отправлять нам свою малолетнюю дочь, вместо боевого отряда. Нам с ней нянчится теперь, пока она играется в шамана?
– Все верно, мой козлоногий друг. Так что учись манерам, нам предстоит провести время в приятной компании дамы.
– Что ты городишь, старик, как ты себе это представляешь?! Мне одному биться с восьмиметровым чудовищем? С бесполезным стариком и избалованным ребенком на шее?
Огда примирительно поднял ладони и рассмеялся.
– Ребенком ты видел ее давно, Койор, когда твои копытца были еще розовыми и мягонькими. Сейчас Тоше уже семнадцать, она выросла, расцвела, стала настоящей красавицей. Уверен, ты оценишь, или женщины тебя тоже не прельщают, как и мясо?
– Ты нас погубишь, старик, – сокрушительно произнес Койор, обхватив голову руками.
Огда ободряюще похлопал своего протеже по широкому плечу и протянул новую бутылочку.
– Не переживай ты так. Ты же знаешь Ширму, для нее сам каган не авторитет. Если даже такая вредная и принципиальная старуха решила, что Тоша достойна своего имени, значит, кое-что девочка уже умеет. И ее сила придется к нам очень кстати.
Койора слова старика особенно не утешили. Он помнил Тошу, как капризную маленькую девочку, которая любила мазать сопельки на его форму и со смехом убегать, когда он служил при дворце. Представить ее в роли такой могущественной сущности, как шаман ему, совсем не удавалось.
– Пусть Каган и не переживает особенно за своих детей. Это легко, когда у тебя их пятеро. Но, если Тоша или как там ее теперь, погибнет на охоте, нас с тобой живьем сварят в кипятке и подадут на ужин каганским ирбисам. И не думай, что я приукрашиваю.
– Знаю, – задумчиво пробормотал Огда, – слышал о подобных… прецедентах. Его владычество не ведает милости к врагам.
– И? Какие варианты? Может уговорим девчонку не рисковать так сильно? Побудет тыловой поддержкой, кинет пару молний, пока мы с парнями разматываем животное.
– Приказы Кагана не обсуждаются, ты же знаешь, сирх. Расслабься, все будет отлично, я уверен в тебе. Ты же самый талантливый воин каганата. Уверен, тебя бы ждало большое будущее на Дармской заставе, воевал бы с дэвами, греб бы золото и славу.
– Да-а, – задумчиво протянул Койор, – там шансы выжить были бы точно выше, чем с такой миссией у меня здесь.
– Тоше же не зря дали такое звучное звание, – не заметив комментария, продолжил Огда, – Танцующая с дождем, надо же. Уверен, она получила власть над могучими стихиями, и кто знает, может даже стала самым сильным учеником сварливой Ширмы.
2.
– Ты самый слабый мой ученик! – в который раз уже повторила Ширма, – и, наверное, самый слабый шаман, которого я знаю.
Маленькая женщина, с властным голосом и надменным лицом, с виду была совсем не страшной. Однако каждое ее слово вызывало неподдельный страх в окружающих учениках. Верховный шаман Ширма не выглядела на свои почтенные семьдесят два года. Ее выдавал лишь пронизанный опытом взгляд карих глаз, обведенный едва различимым ободом морщин и строгий пучок черных волос с галантным проблеском седины. Разумеется, не обошлось без магии и правильной диеты, но благодаря этому, Ширма сохранила внешность эффектной сорокалетней женщины, что регулярно подчеркивала, плотно облегая осиную талию своей мантией.
– Чем ты так разгневала своего великого отца, чтобы он поручил тебе такое задание? Или он так пытается действовать мне на нервы?
Тоша понуро стояла на одном колене, опустив плечи и выслушивала разгромную тираду о своих способностях уже битый час. Радости от получения заветного звания не было совсем. Утром Ширма загнала своих учеников в общий крепостной зал и громогласно объявила о своем решении. Никто из двенадцати учеников, конечно же, не удивился, что громкий титул, получила в итоге дочка кагана, что не могло не раздражать новоиспеченного шамана.
– Удивляйтесь, сволочи, – в гневе думала она, – дивитесь же, вы тут тухнете годами, а я достигла звания шамана за шесть месяцев. Неужели вы думаете, это из-за отца. Неужели никто совсем не верит, что я добилась этого сама.
– Это не из-за твоего отца, – громко произнесла Ширма, когда впервые объявила о своем решении. – Я хочу, чтобы все собравшиеся тут ученики раз и навсегда зарубили себе на своих сопливых носах. В стенах Зала Стихий я и только я решаю судьбу своих учеников, ни Совет, ни Огда, ни Каган, ни сам святой Имраил не имеют надо мной власти. Даже если его владыческое великолепие соизволит прийти сюда со всем своим войском, чтобы убедить меня изменить свое решение, я превращу его и всю его августейшую свиту в камень и поставлю украшать свою уборную. Это всем понятно?
Ученики, робко зашептали слова согласия. В том, что их учителю хватит могущества исполнить свои угрозы, никто не сомневался.
– И если я решила, что Тоша достойна своего имени, значит так оно и есть! Встань, Танцующая с дождем и прими свою мантию.
Тоша медленно встала с колен и подошла к своей учительнице. Ростом она пошла в отца, высокая и стройная, с длинными черными волосами до пояса, бледной кожей и фиалковыми глазами. Нежное аристократичное лицо и ухоженные руки настоящей принцессы сильно отличали ее от замызганных, грязных учеников из обычных семей. В шаманы принимали всех, у кого проявлялся магический дар с раннего детства, вне зависимости от социального положения, однако получить заветную белоснежную мантию и новое имя удавалось очень немногим. Тысячи желающих так и останутся в серых ученических робах, их талант к магии, конечно же, найдет свое применение и поможет построить достойную жизнь, но уважение и трепет, которые вызывали титул шамана, для них навсегда останутся закрытыми. Тоша аккуратно приняла мантию шамана, стараясь, чтобы дрожащие руки не выдали ее волнение. Она пыталась изобразить пренебрежительное равнодушие ко всему происходящему, но удавалось ей это с трудом. Мало кто из присутствующих, включая саму Ширму, знал, что идея стать шаманом и сразить опасного зверя, принадлежит самой Тоше. Тяга к магии и отвращение к монотонной, наполненной притворством жизни принцессы, вкупе с врожденными способностями, зародили в ней мечту, – посвятить свою жизнь стихиям и общению с духами. В день своего шестнадцатилетия, когда Великий Каган, устав разгонять бесчисленных ухажеров своей прекрасной дочери, объявил, что готов отдать ее замуж за достойного кандидата, Тоша, наконец, решилась. Перспектива быть проданной на утеху чреслам какого-нибудь престарелого короля, ей совсем не улыбалась. Каган, на удивление спокойно отпустил дочь, приняв несогласие с его решением.
– Эскортировать тебя никто не будет, – холодно произнес Великий Каган, в день, когда его дочь пришла просить об обучении у Ширмы, – придворные шаманы учили тебя много лет, с проблемами на дорогах справишься сама, особенно если планируешь получить такой высокий статус. Если ты погибнешь в процессе, значит такова цена твоего непослушания.
Тоша смиренно приняла все условия, выдвинутые отцом, и довольно просто и быстро добралась до речной заставы, где и начала свою квалификацию под руководством Ширмы. Те полгода, что она провела в компании простых забот и людей, понравились ей больше, чем семнадцать лет красочных пиров, которые организовывал отец. Там, в сверкающих дворцах, забитых под завязку лицемерами, люди выстраивались в очередь, чтобы выблевать очередной пустой фальшивый комплимент ей или ее отцу. Жизнь, целиком устраивавшая ее великого родителя, но никак не соприкасавшаяся с ее собственным мироощущением. Здесь же, на краю цивилизации, в приречной заставе, она услышала оскорбления в свой адрес и ничем не прикрытую правду, горький вкус которой, к ее удивлению, ей даже понравился, в первый раз в жизни она почувствовала себя уязвимым живым человеком. Здесь Тоша услышала, что ее неземная красота, в принципе, очень даже земная, и что у мельниковой дочурки грудь значительно больше. А магические способности не такие уж и выдающиеся, половина учеников Ширмы одолели бы ее честном бою, буквально щелкнув пальцами.
– Ириска, моя лучшая ученица, испепелит тебя, просто щелкнув пальцами. Ты понимаешь это, Тоша? – словно услышав ее мысли, спросила Ширма.
Тоша медленно кивнула, нарастающее раздражение уже трудно было сдерживать. Ириска, взъерошенная девчушка, лет десяти, гордо вздернула носик и показала ей язык.
– Я бы дала ей звание Танцующей с пламенем, но она слишком юна. Ты здесь самая старшая по возрасту, но каждый из моих учеников имеет гораздо больший боевой потенциал, чем ты. Твои же боевые навыки, Тоша, никуда не годятся. Однако, звание я дала именно тебе, ты понимаешь почему?
– Папуля золотишка подкинул, – шепотом прыснул толстый светловолосый мальчишка, немногим старше Ириски.
Ширма слегка дернула пальцем и толстяка окружила плотная полупрозрачная сфера. Мальчик свалился на колени, выпучил глаза и схватился за горло.
– Я, кажется, предупреждала насчет подобных шуточек, особенно тебя, Ярил. – спокойно произнесла она. – В наказание, я убрала весь кислород из сферы, которой тебя окружила, но, уверена, ты это уже заметил.
Посиневший Ярил захрипел и попытался выбраться из плотного круга, но тот упорно следовал за ним, высасывая кислород из окружающего пространства. Остальные ученики потупили взгляд и старались не смотреть на задыхающегося собрата. Ярил был новеньким и еще не успел толком познакомиться со скверным характером учителя. Верховный шаман покрутила пальцем, сужая круг вокруг хватавшего ртом воздух ученика.
– Я могу душить тебя часами, непослушный мальчишка, а могу и прикончить прямо сейчас. В этом заключаются маленькие радости моей работы. Я верховный шаман, а вы мои ученики, мои подопытные, мои рабы, если угодно. Я могу делать с вашими жалкими душонками все, что только пожелаю! Могу сделать из вас самых могущественных существ на планете, а могу скормить свиньям и в конце месяца получить за это солидную зарплату. Надеюсь, это все понимают?
Дети послушно кивнули. Ярил бессильно закатил глаза, его раздутые щеки налились кровью и, казалось готовы были лопнуть, мальчишка давно бы потерял сознание, но магия шара не давала ему это сделать.
– Впрочем, – пробормотала Ширма, – у нас на это нет времени.
Грозный учитель лениво махнула рукой, и мальчик исчез в яркой вспышке.
– Я телепортировала его на крышу, – успокоила она уже собравшуюся закричать Тошу, – Повисит трусами на флюгере пару часов и научится манерам. Я не убиваю своих учеников… без особой надобности. Впрочем, этот бесформенный тюфяк, с годами станет могущественным шаманом, Тоша. Того же я не могу сказать о тебе.
Тоша решила не вступать в полемику с той, кто так запросто телепортировал человека на добрых десять метров наверх. Такое сложное заклинание требовало исполнения полноценного танца и многих лет практики, Ширме же хватило легкого движения руки.
– Единственная причина, по которой я решила удостоить тебя звания, это твоя невероятная гармония со своей стихией.
Впервые за весь день, Тоша искренне улыбнулась. Несмотря на ежедневный разнос и унижения со стороны своего учителя, Ширма все же увидела то, что, как надеялась Тоша, будет ее преимуществом. Увидела и оценила.
– Я знала, что Вы увидите, учитель! – радостно выпалила она. – Иногда, мне кажется, знаете, я не хочу показаться странной, но иногда я почти уверена, что со мной говорит Дух и я…
– Даже не начинай, – резко оборвала ее Ширма, – Духи веками ни с кем не говорили и вдруг решили поболтать с тобой? С посредственным третьесортным шаманом? Лично я вижу зарвавшуюся избалованную девчушку, которая возомнила себя центром Вселенной!
Тоша покраснела от ярости, но перечить учителю не стала. Как бы Ширма ее ни костерила, но именно ее, выбрали в качестве шамана, значит есть причина.
– Итак, – немного успокоившись, продолжила верховный шаман, – ты умеешь вызывать дождь. Я бы сказала, ты вызываешь прекрасный дождь, в этом, пожалуй, тебе действительно нет равных. Даже я не смогу добиться таких чистых и насыщенных полезными минералами осадков, как ты. А я, поверь, могу добиться очень много. Такая гармония со своей стихией, действительно большая редкость. Это и только это позволит тебе вступить в наши ряды. Я назначу тебя в аграрный отряд у озера Голубые хребты, попробуешь начать там.
– Аграрный отряд?! – возмутилась Тоша, – Вы меня огурцы поливать отправляете?!
– Девочка, – на удивление мягко сказала Ширма, – ты не воин. Шаман аграрного типа большая редкость, поэтому ты будешь ценным кадром, внесешь свой вклад в избавлении нашего каганата от голода и болезней. Тебе известно, сколько районов в стране страдает от засухи?
Тоша собралась спорить, но верховный шаман жестом заткнула ее.
– Мое решение неоспоримо! – привычным жестким тоном отрезала Ширма, – Что касается твоего безумного задания, Огда со своей шайкой головорезов сами разберутся. Я напишу письмо твоему сумасбродному отцу, что присваиваю тебе звание и без всякой там охоты на монстров.
– Я сделаю это сама, учитель! До поездки сюда, я долгое время тренировалась, столичные шаманы годами меня натаскивали и я, я смогу…
– Вызвать дождь? – насмешливо перебила Ширма. – Чтобы альдебаран простыл? Или ты хочешь утопить его? Животинка так-то метров семь в высоту, много времени займет.
– Я сражу его молнией, – прошипела, уже переставшая скрывать ярость Тоша, – а потом принесу Вам его зажаренный труп!
– Я не ем мясо, Танцующая с дождем, и тебе не следовало бы. Мы, шаманы, живем в гармонии с природой, ее стихиями и ее обитателями. И если ты собралась убить бедное животное, чтобы что-то, кому-то доказать, то возможно, ты не достойна носить эту мантию.
По сверкнувшим угрозой глазам, Тоша поняла, что верховный шаман не шутит. Она покорно поклонилась и прижала покрепче к себе заветное одеяние. Ширма, заметившая это, раздвинула уголки губ в легкой улыбке.
– А теперь иди, Тоша. Я нарекла тебя шаманом и теперь мы равны в статусе. Как старшая по званию, я вправе назначить тебя в любой отряд нашей необъятной страны, но…, – Ширма немного помедлила, – на твое личное время влиять не вправе. Теперь ты полноправный шаман и вправе делать то, что тебе заблагорассудится. Я лишь настоятельно прошу уважить своего старого учителя и помнить о границах собственных возможностей. Не погуби себя раньше срока, девочка, в жизни есть много вещей, которым можно себя посвятить.
Тоша в третий раз сдержанно поклонилась, все ее мысли теперь кружились только вокруг ее нового статуса. Она быстро забежала за колонну в зале, стащила с себе ненавистную серую робу и натянула прохладную белую мантию. Конечно, в своих мечтах, она представляла церемонию облачения несколько более эпатажной, чем возня в темном углу зала, под смех детишек, но ей уже не хватало терпения. Мантия легла плотно, словно вторая кожа, при этом совершенно не ощущаясь в весе, Тоша на секунду почувствовала себя совершенно голой, но все же эффект был поразительный, она сразу почувствовала небывалый прилив сил. Модные зигзагообразные вставки по бокам мантии из мягкого красного материала, приятно завибрировали при соприкосновении с кожей, она почувствовала покалывание на кончиках пальцев, синие искорки легкой рябью пробежали по ее телу, снимая все раздражение и усталость, накопившееся за эти дни.
– Магия, – ахнула Тоша
– Конечно магия, – чванливо отозвалась Ширма, – или ты думаешь, шаманы носят портки из камыша. А теперь ступай, пока мои ученики не полопались от зависти. Ириска вон взорвется сейчас, уже паленным запахло.
Тоша с пафосом вышла в центр зала и не удержалась от взгляда на дрожащую от злости Ириску.
– Прочь с дороги, мелочь – с победной улыбкой гордо произнесла Тоша.
Ириска заскрежетала зубами, но все же согнулась в нелепом поклоне.
– Как прикажешь, шаман, – прошипела она и отошла в сторону.
Тоша триумфально двинулась к выходу, покачивая длинными рукавами. Шаман, думала она, теперь я шаман. В это верилось с большим трудом. Казалось бы, только вчера ей было восемь лет, и она тщетно кривлялась, пытаясь вызвать хотя бы небольшую капельку влаги с небес, как вдруг сегодня, она здесь, в Зале Стихий, и один из самых знаменитых шаманов в истории, вручает ей статус ее мечты, пусть и с порцией унижений и оскорблений, но каждый должен с чего-то начинать. Белая, словно первый снег мантия, отметила она про себя, в тандеме с черными шароварами и красными вставками, смотрелась очень стильно. Возможно, она стоит у истоков нового писка моды. Мантия отлично легла вплотную по ее красивой фигуре, видимо плотность и длина фиксировалась, так как Ширма, предпочитала носить мантию свободно, выделяя только талию. Свежеиспеченный шаман повернулась к Ширме и ее ученикам.
– Спасибо за все, учитель! Я обязательно добьюсь высот и не посрамлю свое новое имя! – крикнула она, помахивая рукой.
Верховный шаман Ширма, на удивление тепло улыбнулась и молча махнула в ответ. Тоша вдруг поняла, что ей действительно будет не хватать этого места и всех этих вреднючих детишек. Возможно когда-нибудь, когда она сама станет верховным шаманом, она вернется сюда, чтобы выпить чаю со своей старой учительницей, кто знает, возможно даже, как с равной себе. Разумеется, для этого придется сильно попотеть. Послужной список Ширмы был завидно длинным и включал в себя переломные победы в битвах, как минимум в двух войнах и изобретение лекарства от древесной кори, которая месяцами косила население страны. Во всем каганате только она и еще с десяток человек имели право присуждать звание шамана. Такого права не было даже у самого кагана. Если бы не ее ужасный характер, она бы и по сей день бы оставалась в статусе верховного придворного шамана. Однако из-за своего нежелания помогать Его владычеству, в кровавых карательных экспедициях против мирного населения, она была разжалована. А отказывала Ширма, как правило, в яркой и очень грубой форме, обычного шамана за такую дерзость бы давно разорвали лошадьми, но с учетом давних заслуг, каган отправил упрямую старуху в эту глухомань, чтобы она посвятила остаток своих дней обучению детей.
Тоша чинно, как и полагалось ее новому статусу, направилась к выходу, хотя ее распирало желание бегом отправиться за пределы крепости и испытать свои способности. В том, что ее новое одеяние было пропитано магией, сомневаться не приходилось, она чувствовала себя такой сильной, словно была способна затопить целый континент. Тоша обернулась, чтобы в последний раз с признанием взглянуть на Ширму, как вдруг увидела что-то странное. Под крышей купола образовалась яркая точка ослепительного белого света, которая быстро расширялась. Верховный шаман Ширма стояла прямо под источником света, но совсем не замечала его, продолжая медленно махать Тоше вслед. Слишком медленно, ее рука рассекала воздух, словно он был из тягучей патоки. В памяти резко всплыли неприятные воспоминания из детства: Тоша играет в догонялки с юными кухарками, внезапно оступается и падает вниз с крутой лестницы, она летит вниз, ее тонкая шейка выгибается под опасным углом, острие копья, в руках стражника, спящего внизу, быстро приближалось, еще немного и оно взрежет ее нежную кожу. Она погибнет, так и не став шаманом, а бедного стражника казнят за халатность, и, вероятно, всю его семью. Великий каган не славился милосердием. Однако копье вдруг остановилось, Тоша удивленно смотрела на застывшие в ужасе лица маленьких кухарок и на собственные ножки, болтающиеся в воздухе, а к ее пяткам медленно приближалась чья-то волосатая рука. Краем глаза Тоша увидела молодого солдата с копытами, вместо ног, который с бледным от испуга лицом тянулся к ней. Койор поймал малышку, зацепившись правым копытом за перила лестницы и бесцеремонно перекинул обратно. Принцесса Татимитрис ойкнула, упав на попу, но тут же поднялась и пнула своего спасителя.
– Аккуратней надо, я же принцесса! – взвизгнула шестилетняя Тати.
Койор повернулся к ней, на его покрытом испариной лице кипел плохо сдерживаемый гнев.
– Может ее величество соизволит больше не бегать, по таким крутым лестницам, – стиснув зубы, проговорил он.
– Не соизволит, бывай козлик.
Тоша показала ему язык и побежала вниз, мгновенно забыв о случившемся. Последующая грязная ругань молодого солдата потонула в тумане воспоминаний. Сейчас, стоя в Зале Стихий, смотря на этот яркий огонек, она вдруг поняла, в какой смертельной опасности находилась. Тогда, в момент возможной гибели, время замедлило свой ход, замедлило точно также, как и сейчас. Все инстинкты резко обострились и завопили об угрозе. Яркий свет уже залил весь купольный потолок, казалось небольшое солнце разгоралось прямо посреди зала.
– Взрыв, – пронеслось в голове Тоши. – Прямо сейчас здесь образуется взрыв, шар из огня и горячего газа, который убьет ее и всех тех, которые по-своему стали ей близки за прошедшие полгода. Прямо сейчас, – подумала она, – я умру.
Пламя от взрыва такой силы сожрет ее идеальную кожу, как сухой пергамент, останутся только обугленные кости. Тоша резко одернула себя. Нет, так глупо она не погибнет, не в первый день ее шаманства. Никто сегодня не погибнет, она теперь шаман, она шаман! Она сможет защитить их всех, нужно только сотворить что-то великое, по-настоящему шаманское!
«Вызвать дождь?», – пронесся в голове насмешливый голос Ширмы.
– Смейся, старуха, – подумала Тоша, – посмотрим, как ты запоешь, когда увидишь мой защитный барьер.
Она сможет, она спасет и себя и всех остальных. Нужно только поставить барьер. Базовое-то, в принципе, заклинание, она сможет, вот только тело совершенно перестало ее слушаться. Тоша махнула руками мельницей, скрестив ватные ноги в первом движении и время возобновило свой ход. Яркий свет мгновенно разросся и заполнил собой все пространство.
– Имраил, Иебор и Трекасса, – прошептала Тоша, начиная танец.
Раздался мощный взрыв. Своды крыши Зала стихий вздулись и разорвались, открыв звездное небо. Кирпичи и камни распались на осколки и ринулись во все стороны вниз, словно тысячи каменных кинжалов. Тоша не успела закончить даже первый шаг, как свет поглотил ее и все окружение, разбивая сознание на мельчайшие крохи. Шаман почувствовала острую боль в виске, там, где был свет, осталась только тьма, верх поменялся с низом, право, стало левым, а лево осталось ничем, пустотой, темным обезличенным местом.
– Никого не защитила, – промелькнула у нее в голове тающая мысль.
Танцующая с дождем потеряла сознание.
3.
Продвигался отряд довольно быстро, не смотря на редкие остановки. Раохар давал время своим бойцам время продышаться и выветрить остатки алкоголя. Твердо решив со всем управиться до следующего утра, вождь с братом пинками собрали лучших бойцов из отряда Калькаты и отправились задолго до того, как восточный край неба озолотился первыми лучами солнца. Всего шестнадцать человек в традиционных лоскутных меховых доспехах, вооруженные до зубов, с запасными колчанами, они походили на гигантских опасных ежей, ощетинившихся сотней стрел каждый. Двигались ровным клином, бесшумно пересекая проселки, чащи, обходя ареалы обитания зверей по широкой дуге, Раохару не нужны были лишние задержки. Шли максимально скрытно, что вызывало двойственные чувства в душе вождя. Еще недавно они ходили вразвалочку по этим тропам, не боясь открыто показаться перед часовыми северного клана. Сейчас же, скрыв свое присутствие, они тенями скользили среди высокой травы и заметить их могли разве что охотники искуснее их самих. Несмотря на молодой возраст и отсутствие меток тотема у людей Калькаты, в одном Раохар был уверен. На всем белом свете не было охотников искуснее выходцев из его селения. Когда солнце поднялось достаточно высоко, чтобы тени потеряли свою эффективность, отряд перешел быстрый бег и уже через два часа, они достигли приграничной территории северного клана. Граница четко виднелась, благодаря резкому переходу от плоского, бедного на растительность, луга к буйно растущим кустарникам знаменитой черники, насыщенный вкус которой и прославил их лес на весь мир. Путешественники и искатели приключений стягивались в Черничный лес со всего света, в попытках вкусить заветный плод, но чаще погибали в когтях зверей, так и не добравшись до ягод. Благодаря все еще низкой температуре воздуха, кусты были увешаны крупными, сочными ягодами черники, переливающимися цветом ночного морозного неба. Раохар позволил себе некоторую вольность, зачерпнул полную горсть черники и опрокинул в рот. Яркий вкус пробурлил в горле и освежающей бодростью разлился по телу вождя, мгновенно улучшив настроение. Вождь жестом отдал указ и отряд скрылся в спасительной листве черники. Продвинувшись на север еще немного, Раохар почувствовал запах готовящейся пищи, свидетельствующий о скором приближении к обжитым местам северного клана.
Кальката втянул воздух носом и кивнул, подтверждая догадки брата. Раохар осторожно двинулся вперед, возглавив клин охотников, попутно стараясь уловить в витающем аромате нотки хмеля. Он надеялся, что люди из северного клана, по старой традиции сварят на ночь пива и вылакают несколько котлов, что значительно снизит их боеспособность. Если все же разразится битва, он и его бойцы смогут легко одолеть пьяных и не особенно умелых соседей.
Вскоре показались первые признаки цивилизации: растяжки и силки, поставленные на мелкую дичь. Раохар с удивлением и растущим беспокойством замечал в ловушках маленькие тельца кроликов. Тушки пролежали тут почти сутки, уже начав разлагаться. Непозволительно долгий срок для опытного охотника. В суровых условиях Черничного леса, кроличье мясо считалось настоящим деликатесом, никто из охотников никогда бы не оставил такое лакомство червям. Либо северный клан и правда вусмерть упился, либо произошло что-то действительно страшное. Раохар глазами указал Калькате на кроликов и тот нахмурился, мгновенно поняв всю серьезность ситуации.
– Хороши дела у северных, если столько мяса в силках гнить оставили, – пробормотал Кама, невысокий, но крепко сбитый охотник из отряда Калькаты.