Канитель – Антон Чехов

Рассказ « Канитель»написан и впервые опубликован в 1885 году в журнале «Осколки».

Чехов непревзойденный мастер превращения любой жизненной ситуации в маленькую трагикомедию.

Само название произведения указывает на то , что читатель станет свидетелем нудного и длительного занятия, которым поглощены герои.

Дьячок Отлукавин и неграмотная старуха никак не могут составить поминальных записок " о здравии "и «за упокой». Бесконечная путаница в записях воспринимается комичной историей.

Сбивчивую и бестолковую речь персонажей ,автор дополняет красочным описанием их внешности.

Смешно, а в общем картина довольно удручающая. В небольшом тексте открывается невежество простых людей, не умеющих найти взаимопонимания в совсем простом деле. Поражает убогость их жизни.

Как всегда у Чехова переплетено грустное и смешное.

Казалось бы совсем простой рассказ, содержащий беседу дьячка с маленькой старушонкой, но удивительное знание Чеховым материала, умение представить нам живые образы персонажей, насытив их речь обычными словами, звучащими в повседневном человеческом общении. Если записать такой разговор, случайно подслушав его, соблюдая все повороты в нём, соблюдая полную последовательность их речи, ничего не получится, как мне кажется. Чтобы создать такой рассказ, надо выслушать множество подобных разговоров между дьячками и старушками, просящими помолиться либо за здравие, либо за упокой, а затем уже как скульптор отсекает всё лишнее, чтобы создать художественное произведение, так и Чехов своим мастерством подбирает ему одному подвластным талантом слова и выражения. В результате рождается такой шедевр. Однозначно отправляю в «Золотую копилку».

В названии рассказа отражено понятие канители, как затяжного, нудного, хлопотного дела. Такое хлопотное дело оказывается у дьячка Отлукавина. Ему надо записать на две разные бумажки – одну «о здравии», другую – «за упокой», имена, диктуемые старушонкой «с озабоченным лицом и с котомкой на спине». Казалось бы плёвое дело… Живых –в одну бумажку, умерших в другую, но в том-то и проблема, в том-то и нудность этого процесса, что старуха не может сказать однозначно и чётко, как солдат в армии. Она постоянно сбивает дьячка. Он торопится, пишет подряд в одну бумажку, а старушка не может так быстро подразделять всех своих упоминаемых в молитвах на живых и мёртвых. К тому же, она сама про некоторых не знает… Вот ушел Захар «на службу в четвертом годе, так с той поры и не слыхать…– Стало быть, он помер?– А кто ж его знает? Может, помер, а может, и жив… Ты пиши…– Куда же я его запишу? Ежели, скажем, помер, то за упокой, коли жив, то о здравии… Пойми вот вашего брата!– Гм!.. Ты, родименький, его на обе записочки запиши, а там видно будет. Да ему все равно, как его ни записывай: непутящий человек… пропащий… Записал?»

Рассказ изумительный по своей немудрящей жизненности, по не придуманной сочности языка старухи, по образности выражений дьячка – «Постой, не шибко… Не за зайцем скачешь, успеешь». «Тьфу! Ты, кочерыжка, меня запутала! Не померла еще, так и говори, что не померла, а нечего в за упокой лезть!» «…а записать ее туда… Так? Постой… Ежели ее туда, то будет о здравии, ежели же сюда, то за упокой… Совсем запутала баба! И этот еще воин Захария встрял сюда… Шут его принес… Ничего не разберу! Надо сызнова…»

В конце концов, понимая, что с этой «канителью» у него быстро разобраться не получится, дьячок решает отправить старушку к отцу дьякону. Он просто записывает всех на одну бумажку. «Старуха берет бумажку, подает дьячку старинные полторы копейки и семенит к алтарю».

Фраза – «Постой… Пантелей помер? – Помер… – вздыхает старуха. – Так как же ты велишь о здравии записывать?»

Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 212

Церковная тема не редкость в ранних рассказах писателя. Сказывается время, когда он в детстве по настоянию отца читал и пел на клиросе в церкви. Там он видел сценки, подобные описанной в рассказе. По оценкам современников, рассказ имел большой социальный отклик. В частности, Лев Толстой отнес этот рассказ к числу лучших произведений Чехова. Цензура же посчитала его «…неудобным, так как он осмеивает церковные порядки, относясь к православным обрядам без должного уважения…»