bannerbannerbanner
Чужая страна

Чарльз Камминг
Чужая страна

Полная версия

Глава 14

У Эльзы Кассани было бледное лицо женщины, которая большую часть из своих двадцати семи лет провела за монитором в комнате с задернутыми шторами. Она оказалась подвижной итальянкой с пышной грудью и неизменной улыбкой на губах; в каждом ухе у нее было по нескольку сережек. Эльза позвонила Тому на мобильный вскоре после двенадцати, и они договорились, что встретятся в кафе на улице Отель-де-Пост и Том передаст ей сим-карту и мобильный.

Сама передача произошла абсолютно в открытую. Следуя инструкции, Эльза надела шляпу, заняла столик и заказала кампари с содовой. («А, – сказала она самой себе, наслаждаясь игрой. – Потому что он красный».) Через несколько минут в кафе вошел Том, отыскал глазами шляпу и коктейль, вручил ей телефон и симку и сообщил, что результаты нужны ему «к вечеру». Потом он вышел и направился куда-то в сторону моря, а Эльза осталась сидеть за столиком. Никто из окружающих и глазом не моргнул. Никаких формальностей, предусмотренных для подобного рода встреч. Никаких московских правил.

Том забыл, что ему никогда не нравилась Ницца. Этот город совершенно не ассоциировался у него с Францией. Казалось, это город без истории, город, который никогда не страдал. Чересчур чистые улицы, нелепые пальмы, дурацкие пижоны, фланирующие по тротуарам, не слишком симпатичные девушки. Ницца была продезинфицированной игровой площадкой для богатых иностранцев, которым не хватало фантазии на то, чтобы как следует потратить свои деньги. «Место, куда уходит умирать загар», – пробормотал он вполголоса, припомнив старую шутку. Том вспомнил свой последний визит в Ниццу; он провел здесь одну ночь в 1997-м, разрабатывая одного из боевиков Подлинной Ирландской республиканской армии, который завязал дружбу с довольно противным отмывателем чеченских денег и гостил у него на вилле в Вильфранше. Том прилетел сырым майским утром, и город показался ему пустынно-призрачным и стерильным. Старый порт был пуст, окружавшие его кафе большей частью закрыты. В «Кафе де Турин» сидело не больше полудюжины посетителей, и, судя по лицам официантов, заказали они в общей сложности не больше полудюжины устриц. Теперь все выглядело совсем по-другому. Было лето, Ниццу наводняли туристы, заполонившие каждый квадратный дюйм пляжа, каждую примерочную в роскошных бутиках на улице Паради и улице Альфонса Карра. Том пожалел, что не остался в отеле. Можно было заказывать еду в номер и смотреть фильмы по платному телеканалу и передачи на BBC World. Вместо этого он отыскал маленький ресторанчик в двух кварталах от моря, заказал несъедобный steak frites[13] – официантка была очень хорошенькой, родом из Парижа и прямо-таки дымилась от желания заработать чаевые – и погрузился в сборник стихов Шеймаса Хини, который сунул в чемодан в последнюю минуту. За барной стойкой стоял владелец – мужчина лет пятидесяти, почти точная копия Джонни Холлидея. Он развлекался с айфоном, пытаясь поймать свое отражение в зеркале рядом. Том уже давно сделал вывод, что абсолютно все рестораны на юге Франции принадлежат вот таким вот мужчинам средних лет, женатым примерно в тридцать четвертый раз, с таким же брюшком, таким же загаром и с такой же сногсшибательной красоткой в официантках – официантку он, несомненно, безуспешно пытается трахнуть. Конкретно этот к тому же постоянно почесывал зад, как Рафаэль Надаль перед подачей. Когда принесли счет, Том решил немного позабавиться. – Стейк был жесткий, – сказал он по-английски.

– Comment?[14]

Владелец бросил на него взгляд через плечо, как будто встречаться глазами с бриттом было ниже его достоинства.

– Я сказал, стейк был жесткий, – повторил Том и сделал жест в сторону кухни. – Еда здесь только чуть-чуть получше той, что подавали в Papillon.

– Quoi?[15]

– Вы считаете, это нормально – брать с туристов восемнадцать евро за жевательную резинку средней прожарки?

– Il y a un problème, monsieur?[16] Том отвернулся.

– Не важно, – сказал он. Видеть, как Джонни Холлидей вышел из состояния своего самодовольного покоя – это уже было достаточное удовольствие. Официантка, которая, судя по всему, слышала их разговор, послала Тому игривую улыбку. Он оставил для нее на столе пятьдесят евро Траскотта и вышел на улицу, под лучи полуденного солнца.

Один мудрец сказал, что работа шпиона – это ожидание. Ты ждешь агента. Ждешь новостей. Ждешь прорыва. Том убивал время, прогуливаясь по улочкам Старой Ниццы, зашел в Музей современного и новейшего искусства, посмотрел на работы Ива Кляйна. Затем присел на металлическую скамью и проверил свой лондонский номер. Клэр оставила ему целый ряд сообщений, одно раздраженнее другого – пока ждала его в приемной консультанта по браку. Том совершенно забыл о том, что им был назначен прием.

«Огромное тебе спасибо. Я восхитительно провела время».

Ему не хотелось объясняться, рассказывать, что Маркуэнд решил вытащить его из забвения. Том быстро настрочил ответ:

«Извини. Совсем забыл. Безумные 24 ч. Я Хороший».

Только после того, как Клэр ответила ему целой строчкой вопросительных знаков, Том сообразил перечитать свое СМС и обнаружил ошибку – он забыл вставить предлог[17]. Он тут же перезвонил, но Клэр уже включила голосовую почту.

«Извини. Я понимаю, что не такой уж я и хороший, но я не это имел в виду. Это просто опечатка. Я хотел сказать, что я в Ницце. Ницца, которая во Франции. Мне пришлось срочно сюда выехать, неотложное дело. Я абсолютно забыл про встречу. Пожалуйста, извинись за меня перед…»

Но Том никак не мог вспомнить, как же зовут консультанта. Перед внутренним взором стояли только ее прическа, гладкое скучное каре, печенье на тарелке, громко тикающие часы на каминной полке…

«…перед добрым доктором. Скажи, что я был очень занят. Перезвони мне, если можешь. Я пока слоняюсь без дела, жду встречи».

Он знал, что Клэр соединит все точки и получит целую картинку. Ей были прекрасно известны все эвфемизмы, использующиеся в секретной службе, и она умела читать между строк. «Неотложное дело», «жду встречи», «пришлось срочно выехать». Томас Келл был опозорившимся шпионом, у него больше не могло быть никаких неотложных дел, и ему не надо было ходить ни на какие встречи. Зачем еще ему могло понадобиться срочно мчаться в Ниццу, если не по заданию МИ-6? Все то время, пока он трудился в секретной службе, Тому приходилось лгать Клэр об истинной сущности своей работы, и короткая передышка принесла ему настоящее удовольствие. Но теперь он снова погрузился в привычную ему среду недоговорок и тайн, среду, где он существовал двадцать лет. Этот навык – держать любого более или менее близкого человека на расстоянии вытянутой руки – Том приобрел на удивление легко; видимо, такова была и его природная склонность. Он так и не понял, почему Клэр так горела желанием обратиться к психологу. В их браке не было никаких «недостатков конструкции» – термин, который использовала консультант, постоянно и с явным удовольствием. Никакой «скрытой враждебности». В тех редких случаях, когда мистер и миссис Томас Келл встречались, чтобы обсудить свое совместное будущее, они неизменно оказывались в постели. Утром они просыпались и с удивлением спрашивали себя: какого же черта они не живут вместе? Но причина была очевидна. Без детей никакого будущего у них быть не могло.

Эльза позвонила в пять, и они решили встретиться возле отеля «Негреско».

Ему показалось, что перед ним совсем другой человек. За те пять часов, что Эльза занималась телефоном, она полностью изменилась. На бледных щеках вдруг появился здоровый румянец, как будто она долго гуляла по пляжу, а ее глаза, тусклые и усталые утром, сияли. В кафе она выглядела замкнутой и заметно нервничала, сейчас же Эльза была оживленной и жизнерадостной. Она была так дружелюбна, что на секунду Том даже заподозрил, не велел ли ей Маркуэнд завоевать его доверие.

– Как прошел ваш день? – спросила Эльза. Они двинулись на запад, в направлении заходящего солнца.

– Отлично, – солгал Том. После невыносимо долгого дня он был рад ее обществу и не хотел портить общение жалобами. – Я пообедал, сходил в галерею, почитал книгу…

– Мне совсем не нравится Ницца, – вдруг заявила она. – Совершенно. – По-английски она говорила очень чисто и немного нараспев.

– Мне тоже.

Она быстро взглянула на него и улыбнулась – как будто заметила трещинку в его уравновешенности.

 

– Это непостижимо. Я обожаю Францию, мне все в ней нравится. Большие города – Париж, Марсель, еда, вино, фильмы…

– Бла-бла-бла… – вставила Эльза.

– …но Ницца… она похожа на тематический парк с аттракционами.

– В ней нет души, – добавила она. Том секунду подумал.

– Точно. Да. Нет души.

На светофоре собралась длинная вереница автомобилей: был час пик. Они пересекли Променад-дез-Англе; двое мальчишек обежали их с обеих сторон и заставили почти прижаться друг к другу. Проститутка на высоких шпильках и в черной кожаной юбке выбралась из машины на разделительную полосу.

– В симке ничего необычного, – сказала Эльза, обходя скопление мопедов. – Я на всякий случай сверилась с Челтнемом.

– А «блэкберри»?

– Его использовали, чтобы выйти в скайп.

Ну конечно. При отсутствии безопасного канала связи скайп являлся первым помощником шпиона. Практически невозможно прослушать, трудно отследить. «Блэкберри» в данном случае ничем не отличался от обычного компьютера: Амелии понадобилась бы только пара самых простых и дешевых наушников. Возможно, она попросила их на ресепшн.

– Вы знаете, с кем она разговаривала?

– Да. Один и тот же аккаунт, один и тот же номер. Три разговора. Адрес скайп зарегистрирован на французский имейл.

– А имя там какое-нибудь есть?

– Один и тот же человек. Франсуа Мало.

– Да кто такой этот парень?! – Том на мгновение остановился. Вопрос был риторический, но Эльзе, кажется, было что сказать на этот счет.

– Думаю, я кое-что знаю. – У нее был вид студентки, ответившей на особенно каверзный вопрос. Она порылась в сумке, достала распечатку газетной статьи и протянула ее Тому. – Вы же знаете французский, да?

– Я знаю французский.

Они встали у балюстрады, с которой открывался вид на пляж. Позади них, уже наполовину скрытая сумерками, с шумом пронеслась компания на роликах. Статья была из Le Mond и рассказывала об ужасном случае в Шарм-эль-Шейхе. Французская пара, представители среднего класса. Отпуск мечты. Женаты тридцать четыре года. Зверское убийство – изрезаны ножами и забиты металлическими прутами на пляже в Синае.

– Не самая приятная смерть, – заметила Эльза. Явное преуменьшение, подумал Том.

Она вытащила сигарету, повернулась спиной к ветру и закурила.

– Можно и мне одну? – спросил Том. Она коснулась его руки; в глазах отразился огонек зажигалки. Между ними вдруг возникла легко объяснимая близость: двое незнакомых друг другу людей в чужом городе, связанные одним заданием, одними секретами… Том знал эти признаки наизусть. Он сталкивался с таким не раз и не два.

– Франсуа Мало – их сын, – сказала Эльза. – Он живет в Париже. Ни братьев, ни сестер, ни жены, ни подружки.

– Это Челтнем сказал?

– Для этого мне не нужен Челтнем, – отрезала Эльза и выпустила облако дыма. – Такую информацию я вполне могу раскопать сама.

Том несколько удивился этой вспышке высокомерия, но решил, что Эльза, вероятно, хочет произвести на него впечатление. Если он положительно отзовется о ней в Лондоне, это пойдет ей на пользу.

– И откуда вы ее взяли? «Фейсбук»? «Майспейс»? Эльза отвернулась и уставилась на пляж. Мужчина в белой рубашке шел по песку к воде, очень быстро и очень целенаправленно, как будто не собирался останавливаться, пока не достигнет Алжира.

– Из источников во Франции. «Майспейс» уже не пользуется популярностью. – Она сказала это так, будто Том был последним человеком в Европе, который об этом не знал. – Во Франции все пользуются «Фейсбуком» или «Твиттером». Насколько я понимаю, у Франсуа нет профиля ни в одной из социальных сетей. Либо он слишком охраняет свою частную жизнь, либо просто невероятно… – Она поискала нужное слово в английском, не нашла и закончила по-итальянски: – Figo. Крутой.

Мимо проехала «скорая», беззвучно мигая желтыми огнями. Том с детства терпеть не мог «скорые», при виде них он всегда испытывал суеверный ужас и отчаяние. Он проводил машину глазами, чувствуя, как неприятно похолодело в желудке.

– Что-нибудь еще? – спросил он. – Что-то необычное в «блэкберри»?

– Конечно. – Тон Эльзы как будто подразумевал, что у нее в запасе еще полно тайн и необыкновенных открытий. – Пользователь заходил на сайты двух авиакомпаний, «Эйр Франс» и «Тунисэйр».

Том хорошо помнил досье Амелии, но никак не мог связать год, что она провела в Тунисе, будучи студенткой и подрабатывая няней, с ее внезапным исчезновением более чем тридцать лет спустя. Может быть, МИ-6 работает над секретной операцией? Возможно, даже совместно с американцами. После Бен Али Тунис вполне созрел, и его оставалось только сорвать с ветки.

– Она заказала билеты?

– Трудно сказать. – Эльза нахмурилась и с силой затушила окурок, как будто во всем были виноват «Мальборо». – Это не точно, но был какой-то перевод денег с кредитки в «Тунисэйр».

– На чье имя была кредитка?

– Я не знаю. И какова переведенная сумма – тоже. Когда дело связано с банками и их кодами, все гораздо труднее. Но я передала все детали, которые нашла, одному из своих контактов. Я уверена, они смогут отыскать концы.

Том попытался сложить все кусочки головоломки воедино. Тот факт, что Амелия оставила свою арендованную машину в Ницце, почти наверняка означал одно: она покинула Европу на самолете. Учитывая информацию из «блэкберри», логично было бы предположить, что она отправилась в Тунис. Но зачем? И куда именно? Давным-давно у МИ-6 был небольшой пункт в Монастире. Или Амелия непосредственно в Тунисе? Эльза и тут предоставила ему ответ.

– Есть еще одна вещь. Первостепенной важности.

– Да?

– Мобильный телефон Франсуа Мало. Его отследили. Судя по всему, он уже не в Париже. Кажется, Франсуа отправился в отпуск в Тунис. Сигнал поступает из Карфагена.

Глава 15

Том зашел на стоянку, снова положил сим-карту и «блэкберри» Амелии в багажник ее машины и вернулся в отель «Гиллеспи». Он сунул ключи обратно в сейф, убедился, что номер Амелии выглядит точно так же, как до его прихода, и со своего ноутбука заказал билет на самолет до Туниса. К семи часам он был уже на пути в аэропорт Ниццы. «Ситроен» он отогнал в Hertz.

На одиннадцать часов была назначена забастовка французских грузчиков, служащих в аэропорту, но самолет Тома поднялся в воздух вскоре после десяти, и меньше чем через час он уже приземлился в раскаленном добела Тунисе-Карфагене. В Центре правительственной связи были уверены, что Франсуа Мало находится где-то в Гаммарте, дорогом курортном пригороде, излюбленном месте отдыха богатых туристов, финансистов и дипломатов, уставших от суетливого центра Туниса. Сигнал мобильного Мало исходил с самого побережья; в этом районе располагались сразу два пятизвездочных отеля, а к ним примыкало поле для гольфа с девятью лунками. Франсуа Мало мог жить как в одном, так и в другом. В первом – «Валенсия Карфаген» – гость с таким именем не значился, зато во втором – «Рамада Плаза» – администратор охотно соединил его с номером месье Мало. Том позвонил в оба отеля из телефонной будки в аэропорту Ниццы. Он запомнил номер комнаты – 1214, – но дал отбой, не дожидаясь, пока Мало снимет трубку. Через три минуты он снова позвонил в «Рамада Плаза», попал на другого администратора и попытался забронировать номер для себя.

Однако здесь возникла небольшая проблема. Лето было в разгаре, на дворе стоял высокий сезон, и мест в «Рамаде» не было. В аэропорту Туниса Том еще раз набрал номер отеля, в надежде, что, пока он был в воздухе, кто-нибудь отказался от брони, но администратор был непреклонен. В ближайшие четыре дня свободных номеров не будет. Она предложила ему попробовать «Валенсию Карфаген», дальше по побережью. Том поблагодарил администратора за подсказку, во второй раз позвонил в «Валенсию» и заказал номер на шесть ночей с полным пансионом по кредитке Юниака.

«Валенсия» располагалась всего в получасе езды от аэропорта, но такси Тома застряло в плотном потоке транспорта, движущегося к северо-востоку, на побережье. Шоссе было двухполосное; машины выезжали на обо чину, на разделительную полосу и даже время от времени выскакивали на встречку в попытке объехать пробку. «Африка», – подумал Том, откинулся на спинку сиденья и стал с наслаждением наблюдать за шоу, творившимся на дороге. У такси была трещина в лобовом стекле. Водитель, пожилой мужчина, любитель творчества Джорджа Майкла среднего периода, нырял то вправо, то влево; по обеим сторонам шоссе тянулись возделанные поля и остатки каких-то начатых и заброшенных построек из шлакобетона. По обочинам неторопливо брели пешеходы, и старые, и молодые; в воздухе стоял оглушительный шум – рев двигателей и бесконечные гудки.

В конце концов они миновали самый напряженный участок и выбрались на окраины Ла-Марсы. Такси покатилось по прибрежному шоссе. Здесь на каждом шагу встречались дипломатические резиденции, а подъезд к отелям «Рамада Плаза» и «Валенсия Карфаген» охранялся блокпостом. Трое солдат в форме цвета хаки держали в руках автоматы – им было приказано проверять каждый автомобиль, направляющийся к комплексу отелей и ночных клубов, которые выстроились вдоль побережья. В эту эпоху массового туризма Тунису был совершенно не нужен исламский террорист-смертник, который подорвал бы себя где-нибудь на переполненной автостоянке возле оте ля. Самый молодой солдат заглянул внутрь и внимательно осмотрел Тома. Том кивнул и слегка улыбнулся. Машину пропустили дальше.

«Валенсия» располагалась на сорока акрах земли, примыкающей непосредственно к территории отеля «Рамада». Маркуэнд распорядился, чтобы на стоянке Тома ждал автомобиль. Зная номер и цвет, он быстро отыскал «рено-меган» среди других; ключи лежали в выхлопной трубе, как и было условлено. Портье, с короткими черными волосами, в темных брюках и бордовом жилете, встретил Тома на подступах к отелю и обрадовался ему, словно родному брату. Не обращая внимания на протесты, он водрузил сумку Тома на тележку и торжественно повез ее ко входу – хотя нужно было всего лишь въехать вверх по пандусу. В отеле царила блаженная кондиционированная прохлада. Том дал портье на чай, оставил сумку на тележке и пошел осматриваться.

Лобби с яично-желтыми стенами было более чем просторным – три этажа. Том подумал, что все это похоже на мексиканский ресторан в каком-нибудь пригородном торговом центре, раздутый до размеров самолетного ангара. На первом этаже находились два обеденных зала, бар с фортепиано – пианист, разумеется, наигрывал джазовые мелодии – и маленькое кафе в фальшиво-мавританском стиле. В кафе сидели двое туристов в бейсболках, потягивали мятный чай из стаканчиков и курили фруктовый кальян. Вне всяких сомнений, они полагали, что участвуют в самой настоящей, аутентичной тунисской церемонии. Рядом располагался сувенирный магазинчик с обычным ассортиментом – брелоки-верблюды и солнцезащитные средства по заоблачным ценам. Он купил Herald Tribune и встал в очередь у ресепшн. Слева от нее, через еще одно, внутреннее лобби, был обширный спа-комплекс с хаммамом, массажными кабинетами и бассейном с морской водой. Мимо то и дело проходили постояльцы в белых гостиничных халатах. На носу у одной из женщин Том заметил медицинскую повязку. У итальянки средних лет, что стояла в очереди прямо перед ним, нос был тоже заклеен, а под глазами красовались страшные черные синяки, как будто кто-то избил ее в приступе ревности. Добравшись наконец до администратора, Том спросил у нее, что происходит:

– Почему у всех челюстно-лицевые травмы?

– Простите, сэр?

– Повязки, – пояснил Том и показал на лицо. – У многих постояльцев сломаны носы. Как у Джека Николсона в «Китайском квартале». В чем дело?

Администратор, молодая тунисская девушка в голубой косынке, улыбнулась. Она хорошо говорила по-английски.

– У нашего отеля есть связь с клиникой пластической хирургии в Италии, мистер Юниак. Их клиенты часто приезжают сюда восстановиться после операции.

Том кивнул. Он попытался представить себе нос Амелии Левен – может ли быть так, что глава Секретной разведывательной службы прячется в Северной Африке после пластической операции? – и решил, что это совершенно невозможно.

Его номер был в самом конце длинного, метров в триста, коридора, в западном крыле. Окна выходили на бассейн, возле которого был собственный бар, ресторан и по крайней мере семьдесят лежаков с зонтиками. Том заказал еду в номер – клубный сэндвич – и позвонил Джимми Маркуэнду, чтобы доложить ему текущую ситуацию. В МИ-6 хорошенько порылись в базах данных и наконец раздобыли единственную фотографию Франсуа Мало, которую Маркуэнд и прислал Тому на электронную почту и на мобильный.

– Красивый гад, – пробормотал Том, открывая приложение. На снимке Мало стоял рядом с четырьмя другими мужчинами в деловых костюмах. Под фото была подпись: «IT-консультанты». Мало было лет тридцать с небольшим; его густые черные волосы были зачесаны на сторону, на сильном, волевом подбородке проступала едва заметная щетина. Он слегка улыбался, одним уголком губ, уверенно и чуть самодовольно. В точности тип Амелии, подумал Том, и Маркуэнд как будто прочитал его мысли:

 

– Ты думаешь, у них интрижка?

– Я ничего не думаю. – Том аккуратно снял приставшую ниточку со спинки кресла. – Может быть, ее здесь и нет. Вполне вероятно, что Мало – ложный след.

– Тебе не кажется, что есть что-то зловещее в убийстве его родителей? Может, тут какая-нибудь связь?

– Разве не для этого я здесь? Все узнать и все выяснить?

Принесли сэндвич, и Том закончил разговор. Интересно, почему в Лондоне так уверены, что в исчезновении Амелии есть некий сексуальный подтекст? Насколько ему было известно, за всю долгую карьеру у Амелии было всего два серьезных романа, не считая мужа: с американским бизнесменом, который недавно обосновался в Орегоне, и с женатым коллегой из МИ-6, Полом Уоллингером. На данный момент он являлся главой отделения в Анкаре. И тем не менее этого хватило, чтобы создать ей репутацию бесстыжей соблазнительницы среди полностью мужского сообщества МИ-6. Но как бы она нашла время, при своей занятости, завести роман с французом по крайней мере на двадцать лет моложе?

Разумеется, это могло быть и что-то другое. Например, Мало – сотрудник французской разведки – DGSE или DCRI[18], и они вместе с Амелией участвуют в секретной операции. Это объясняло бы, почему в базах данных МИ-6 так мало информации об этом человеке. Но зачем тогда Амелия помчалась утешать его после смерти родителей? Между ними должна была быть какая-то эмоциональная связь, нечто большее, чем просто деловые отношения.

Доев сэндвич, Том не стал распаковывать сумку, а решил прогуляться по территории отеля, ознакомиться с обстановкой и, возможно, поискать Мало в «Рамада Плаза». Он купил в сувенирном магазине панаму и двинулся мимо бассейна к пляжу. На мягком песке были расставлены лежаки и шезлонги, служащие отеля суетились вокруг гостей, разнося напитки. Неподалеку стояли ослики и худые верблюды, готовые в любой момент отвезти желающих на прогулку. У кромки воды шла фотосессия; у модели, одетой в купальник, были длинные черные волосы и ярко-алые губы. Кайт-серферы выделывали трюки на волнах, напрасно стараясь произвести на нее впечатление. Том снял ботинки и пошел босиком по горячему песку; в спину ему дул теплый западный ветер. Метров через двести перед ним предстала точно такая же картинка, только уже возле отеля «Рамада». Гости, загорающие в шезлонгах, служащие, готовящие напитки и закуски в деревянной хижине на сваях, ослики, верблюды, зазывалы… Том подумал о Филиппе и Жаннин Мало, на которых напали точно на таком же пляже, в нескольких метрах от пятизвездочного отеля, и зверски убили за пару серебряных украшений.

Над верхушками пальм возвышалась белая громада «Рамады». Он выбрал узкую тропинку, которая вилась между зарослями бамбука и каких-то песчаных трав. Пожилая леди в белой косынке, шедшая навстречу, поздоровалась с ним так непринужденно, будто они были на пляже Камбер-Сандс в Великобритании. Слева доносились редкие, неритмичные шлепки: кто-то играл в теннис, и играл из рук вон плохо. Наверняка перегревшиеся на солнце старики, подумал Том. В конце концов тропинка вывела его к большому бассейну в форме восьмерки – заметно более просторному, чем тот, что был виден из окна номера Тома в «Валенсии». Здесь было больше пластиковых лежаков и столиков; с трех сторон бассейн окружало здание отеля. Том понимал, что привлекает к себе слишком много внимания – одинокий мужчина не в пляжной одежде, поэтому он подошел к небольшому кафе под навесом и присел за стойку. Стояла невыносимая жара. На полке в глубине виднелась итальянская кофемашина и бутылки с безалкогольными напитками. Возле маленькой раковины были сложены керамические пепельницы. Том внимательно осмотрел те лежаки, что открывались его обзору, надеясь найти Амелию или мужчину, похожего на Мало, но разглядеть лица было практически невозможно. По меньшей мере половина загорающих лежали на спине и дремали на боку, лица другой половины были скрыты книжками или газетами. Том встал и решил, что пройдется еще немного и заглянет в отель.

Он вошел через боковую дверь. Лобби в «Рамаде» было гораздо более строгим, чем в «Валенсии», и больше похоже на лобби бизнес-отеля, расположенного в центре большого города. Какая-то пара у ресепшн – мужчина и женщина значительно моложе его – ссорилась по-русски. У женщины, крашеной платиновой блондинки, затянутой в белую кожу, было кислое и недовольное выражение лица, как у любовницы, которой до смерти надоела ее второстепенная роль. Остальными постояльцами, судя по всему, были пожилые пары из Великобритании. Пятеро из них как раз сидели на большом диване в форме буквы L, в самом центре лобби, окруженные чемоданами на колесиках и пакетами, набитыми тунисскими сувенирами и спиртным. Том обогнул диван, прошел через автоматические двери и оказался на автостоянке, откуда был виден южный фасад «Валенсии». Он двинулся к дороге, разделяющей два отеля, мимо одинокого служащего в беленой будке, в задачу которого входило поднимать и опускать шлагбаум. Здесь он увидел то, что искал. Семь желтых такси, выстроившихся в ряд, поджидающих гостей из того или другого отеля. Том подошел поближе и спросил у водителей, сколько времени займет доехать до центра Туниса. Ничего серьезного, только самая невинная тема.

– Вы ищете такси, сэр?

Таксисту, который задал вопрос, было лет двадцать семь – двадцать восемь. На нем была майка с эмблемой футбольного клуба «Барселона», кроссовки «Адидас» и вытертые джинсы. Возможно, ветеран Жасминовой революции, подумал Том. Но все равно – слишком молод и эмоционален для той задачи, которая стояла перед Томом.

– Не сейчас. Пока я просто интересуюсь, сколько это займет.

Его внешность привлекла внимание другого таксиста, лысого и квадратного, в рубашке с воротничком и отглаженных брюках. Быстрые, умные глаза, ленивая улыбка и довольно объемный живот – в точности такой человек и нужен был Тому. С жизненным опытом и осторожный; этот не станет рассказывать всем своим приятелям о неплохих деньгах, которые он вот-вот заработает.

– Bonjour.

– Bonjour, – ответил таксист.

Они немного постояли в тени бугенвиллеи, усыпанной пурпурными цветами, и поговорили о достопримечательностях Туниса. Потом молодого таксиста отвлек звонок мобильного, и Том остался вдвоем с пожилым.

– Вы работаете возле этих отелей постоянно? – спросил он, переходя на арабский.

– Да, сэр.

– А в какие часы?

Таксист пожал плечами, как будто понятие «с девяти до пяти» совершенно его не касалось.

– Вы можете отвезти меня в Ла-Марсу?

Конечно, это было рискованно, но Тому был нужен водитель, который был бы в его полном распоряжении; кто-то, кто сможет последить за Мало. Обычно МИ-6 предоставляла для таких целей агента-помощника, но операция «Амелия» проводилась негласно, и Том был вынужден выкручиваться самостоятельно. Вопрос был в том, можно ли доверить таксисту быть его второй парой глаз. Том забрался на пассажирское сиденье «Пежо-206» – машина была аккуратной и в очень хорошем состоянии – и велел водителю ехать по направлению к пляжу. Он представился как Стивен, и они пожали друг другу руки.

– Сэми.

Примерно через милю, после блокпоста, Том попросил Сэми затормозить. Двигатель он заглушать не стал, чтобы работал кондиционер. Том повернулся к таксисту лицом и посмотрел ему в глаза:

– Я хочу сделать вам деловое предложение.

– О’кей.

Реакция Тому понравилась: легкий кивок и ленивый взгляд на счетчик.

– Что вы делаете в ближайшие несколько дней?

– Я работаю.

– Не хотите поработать на меня?

– О’кей.

И снова бесстрастный кивок. Где-то вдалеке послышался шум трактора.

– Я здесь по делу. Мне нужен будет водитель по первому требованию, с раннего утра до позднего вечера. Вы сможете с этим справиться?

Сэми секунду подумал:

– О’кей.

– Я буду платить вам пятьсот динаров в день, первая выплата авансом.

Это равнялось примерно двумстам фунтам, серьезная сумма для жителя Туниса, который зарабатывал не больше тысячи динаров в месяц. Том передал водителю деньги. Сэми по-прежнему сохранял непроницаемо-невозмутимый вид.

– Остальные выплаты будут в конце каждого второго дня. Я не хочу, чтобы вы кому-нибудь рассказывали о нашем уговоре. И еще – я могу попросить вас следовать за тем или иным человеком, если он выйдет из отеля. Для вас это не проблема?

– Не проблема.

– Отлично. Если мне понравится, как вы работаете, я дам вам бонус в тысячу динаров.

– Я понял. – Сэми серьезно кивнул. Судя по всему, он понял, как важно держать рот на замке. Двое мужчин снова пожали друг другу руки, и таксист наконец улыбнулся. На приборной доске была фотография двух маленьких девочек, одетых в розовое, на каком-то празднике.

– Ваши? – Том показал на снимок глазами.

– Мои внучки, – подтвердил Сэми. Упоминание его семейства как будто скрепило их сделку. – У меня есть сын. В Марселе. В ноябре я поеду его навестить.

Том вытащил телефон, нашел фотографию Мало и показал ее таксисту:

– Вот человек, который меня интересует. Он вам не знаком?

Сэми надел очки для чтения, рассмотрел фото и покачал головой.

– Он живет в «Рамаде», – пояснил Том. – Может быть, он будет с этой женщиной. Она англичанка, он француз. – Он открыл фотографию Амелии. Это была копия фото с паспорта, и качество снимка было неважным. – Если кто-нибудь из них выйдет из отеля и будет искать такси, постарайтесь, чтобы это были вы. Если нужно, договоритесь с другими водителями, чтобы это были только ваши пассажиры. Расскажите мне, куда они поехали и с кем вы их видели. Если придется следовать за ними, делайте это как можно более незаметно, но обязательно позвоните мне по этому номеру перед тем, как отъедете. Может, я успею спуститься вниз и поехать с вами или поеду в другой машине.

13Стейк (фр.).
14Как? (фр.)
15Что? (фр.)
16Какая-то проблема, месье? (фр.)
17Игра слов: nice (англ.) – хороший, Nice – Ницца.
18DGSE – Direction Générale de la Sécurité Extérieure (фр.) – Главное управление внешней безопасности; DCRI – Direction Centrale du Renseignement Intérieur (фр.) – Центральное управление внутренней разведки.
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22 
Рейтинг@Mail.ru