Брюс Фейлер
Книга поддержки. Как справиться с любыми потрясениями и стать сильнее
Колода разрушителей
Начнем с определения. Разрушитель – это событие или опыт, прерывающий повседневный ход жизни человека. Я выбрал слово «разрушители», а не стрессоры, кризисы, проблемы или любой другой ярлык, который им давали на протяжении многих лет, потому что этот термин наиболее оценочно нейтрален. Многие разрушители, такие как, скажем, усыновление ребенка или начало новой работы, традиционно не определяются в качестве негативных, но, тем не менее, являются разрушительными. Даже самые распространенные негативные жизненные события, такие как потеря супруга или увольнение, иногда становятся катализаторами переосмысления жизни. Разрушители – это просто отклонения от обыденной жизни.
Я изучил все 225 историй жизни, чтобы составить общий список событий, существенно изменивших жизнь людей. Эти события варьировались от женитьбы до ухода за стареющим родителем, от увольнения до сексуальных домогательств, от мгновенной известности до публичного унижения. В итоге у меня получилось 52 разрушителя. Параллель с колодой карт напрашивалась сама собой, поэтому я назвал свой список колода разрушителей жизни.
Далее я разделил свой список на пять сюжетных линий, которые возникали в моих беседах как общая ткань личной идентичности. В порядке убывания числа разрушителей эти сюжетные линии следующие: любовь, идентичность, убеждения, работа и тело. Любовь, определяемая как обширная сфера семьи и отношений, с ее 35 процентами от общего числа разрушителей представлена явным большинством. Все остальные располагают не более чем 20 процентами.
Ближайшей аналогией этому списку является шкала для определения уровня выраженности стресса в повседневной жизни Холмса-Рейха, созданная в 1967 году психиатрами Томасом Холмсом и Ричардом Рейхом. Они определили 43 единицы изменения жизни и каждую из них оценили с учетом вызываемого ею стресса. Самыми высокими баллами были отмечены смерть супруга (100) и развод (73); самыми низкими – большие праздники (12) и мелкие нарушения закона (11).
Различия между их списком и моим, составленным с разницей в 50 лет, просто поражают. Большинство пунктов похожи, но у них представлены отдельные повседневные неприятности: большие праздники, семейные посиделки, которые редко возникали в моих беседах. У них есть только одна категория, относящаяся к религии (смена религии), в то время как у меня их три (изменение в отправлении религиозных обрядов, изменение церковной принадлежности, личное призвание), что, как я подозреваю, отражает сегодняшнюю текучесть духовной идентичности.
По мере роста предпринимательства Холмс и Рейх выделили восемь категорий по теме работы, все из которых я рассматриваю, но ни одна из них не касается открытия собственного бизнеса или некоммерческой организации. У них есть развод, но нет битв за опеку, которые, безусловно, стали вполне обычным явлением. И, что самое поразительное, в их списке нет ни одной из наиболее спорных социально значимых горячих тем нашего времени. Они не касаются ни тем сексуального домогательства или домашнего насилия; ни психических заболеваний, самоубийств или зависимостей; ни публичного унижения, ставшего таким распространенным явлением в связи с появлением интернета. Все это стало основополагающими, острыми темами проекта «История жизни».
Поскольку эти разрушители являются основой всего, что последует дальше, я хотел бы более подробно остановиться на перечислении жизненных изменений, с которыми люди сталкиваются сегодня. Я пришел к выводу, что разнообразие этих разрушителей увеличивается, промежутки жизни, на протяжении которых они действуют, становятся длиннее, а их общее количество растет. Начнем с разнообразия.
Любовь
Способы разрушения наших межличностных отношений огромны.
Тиффани Граймс родилась в глубоко религиозной семье в старинном городке времен золотой лихорадки в предгорьях Калифорнии. У обоих ее родителей было по семь братьев и сестер. «У меня 36 двоюродных братьев и сестер, так что Рождество, праздники и дни рождения были просто гигантскими», – рассказывает она. Тиффани поступила в Государственный колледж Южного Орегона. «В первый месяц я встретила парня и очень сильно влюбилась».
После окончания учебы Тиффани и ее парень Эрик путешествовали по Южной Америке, затем вернулись в Орегон, поженились и начали строительство экологически чистого дома из прессованных соломенных блоков.
В новый дом Тиффани так никогда и не переехала. «Во время строительства я поняла, что испытываю влечение к женщинам. Я выросла в христианской семье, поэтому не знала ни одного гея. Мы подумывали о том, чтобы остаться вместе и просто больше не заниматься сексом, потому что любили друг друга, но в конце концов Эрик переехал в новый дом, а я осталась в нашем старом доме».
Тиффани быстро освоилась со своим новым статусом. «Я встречалась со всеми пятью лесбиянками в южном Орегоне», – вспоминает она. Однажды она пошла в боулинг на мероприятие под названием Let’s Get Together («Давайте знакомиться». – Прим. пер.) и встретила женщину-электрика. «Она была мужеподобной лесбиянкой, без лака на ногтях, но одновременно очень женственной». У нее тоже была глубоко религиозная семья, и она только что пережила развод. Их даже звали одинаково: Тиффани.
«Нас это очень позабавило».
Два года спустя Тиффани поженились в Таиланде. Тиффани‑2 изменила свое имя на Дейд, чтобы уменьшить путаницу. Тиффани‑1 начала пытаться забеременеть. «Мы были влюблены. Мы хотели завести детей».
Через несколько недель после медового месяца пара смотрела документальный фильм с персонажем-трансгендером. «Это интересно», – сказала Дейд. Ни одна из них больше к этой теме не возвращалась. Шесть месяцев спустя Дейд забрала Тиффани с работы, отвела в закусочную и объявила, что она мужчина.
«Я была так взбешена, – рассказывает Тиффани. – Я чувствовала себя обманутой. Я закричала: “Я НЕ МОГУ БЫТЬ С МУЖЧИНОЙ. Я ОСТАВИЛА МУЖЧИНУ, ЧТОБЫ БЫТЬ С ЖЕНЩИНОЙ, А ТЕПЕРЬ МОЯ ЖЕНЩИНА ХОЧЕТ БЫТЬ МУЖЧИНОЙ”». Тиффани сделала собственное заявление: «Либо ты останешься в женском теле и мы сохраним наш брак, либо ты станешь мужчиной и мы расстанемся».
В течение следующих восьми месяцев ни одна из них об этом не заговаривала. «Я была поглощена собственными фобиями», – рассказывает Тиффани. Наконец они нашли психотерапевта, который сказал: «Тиффани, вам нужно молчать так долго, чтобы услышать. Дейд, вам необходимо говорить достаточно долго для того, чтобы вас услышали».
«И тогда меня осенило, – продолжила Тиффани. – Моя жена практически мертва, и передо мной стоит этот новый человек, пытающийся быть самим собой».
В следующие выходные они поехали на озеро Тахо. В первое утро Дейд вышел с чашкой кофе на балкон и запустил камушек в воду. «Это был такой показательный момент, – рассказывает Тиффани. – И я просто почувствовала, что ничего еще не кончено. Я люблю его. Люблю в нем все. Поэтому я сказала: “Я никуда не уйду”».
На следующей неделе Дейд начал принимать гормоны. Тиффани и Дейд должны были вступить в законный брак повторно после того, как он официально стал мужчиной. Они даже создали канал на YouTube, чтобы делиться своей историей. А вскоре Тиффани забеременела.
«Все казалось таким значительным и происходило так быстро, – говорит Тиффани. – Пока однажды мое тело полностью не трансформировалось в материнское, а его тело не превратилось в мужское, и мы сказали: “Теперь нам нужно отправиться в другое путешествие, чтобы понять, как любить друг друга такими, какие мы есть”».
Я спросил Тиффани, как она определяет себя сегодня: в качестве гея, натурала или как-то еще. «Мне 43 года, я счастлива в браке, и у меня двое детей, – ответила она. – Так что, какая разница?»
История Тиффани примечательна тем, что во многих отношениях в ней нет ничего выдающегося. Мир семьи и отношений переживает период глубокой нестабильности. Это подтверждает довольно значительный массив статистических данных. В настоящее время брак имеет меньшее значение, чем когда-либо за последние 500 лет. С 1950 года количество браков снизилось на две трети. Их заменили долгосрочные партнерские отношения, свободные отношения, «шведская семья» и многое другое. Супружеские пары составляют меньше половины американских домохозяйств.
Вся эта неопределенность в корне изменила традиционную семью. Четверть детей воспитываются одинокими родителями – втрое больше, чем в 1960 году. Половина детей увидят развод своих родителей; половина из этой половины станут свидетелями второго развода. Число усыновлений резко возросло, в том числе однополыми семьями, а также семьями с тремя родителями. Кроме того, все больше взрослых детей возвращаются в родительский дом. Впервые в истории количество проживающих с родителями взрослых в возрасте от 18 до 34-х превысило число людей того же возраста, живущих со своими романтическими партнерами.
Вот лишь некоторые примеры разрушителей любви, о которых я слышал:
• Конгрессмен Аллен Пик, восходящая звезда Консервативной партии из Джорджии, имел давнюю внебрачную связь с женщиной, с которой познакомился на сайте секс-знакомств для людей, состоящих в браке. Позднее, когда произошла утечка списка пользователей сайта, этот факт разрушил его карьеру.
• Розмари Даниэлл, поэтесса и писательница, вышла замуж в 16 лет за человека, склонного к насилию и пытавшегося утопить ее во время их медового месяца. Ее второй муж во время медового месяца признался в темной семейной тайне. Третий муж настаивал на свободных отношениях. Ее четвертый брак продлился 30 лет.
• Кейси Кейс, школьная учительница из Техаса, узнала, что ее старший ребенок страдает заболеванием крови, что затрудняет его учебу. Поэтому они с мужем продали свой дом, приобрели туристический прицеп и обучали своих детей в дороге.
Идентичность
Истории разрушения идентичности одинаково разнообразны и продолжают множиться.
Лев Свиридов родился в Советском Союзе в разгар холодной войны. Его отцом был занесенный властями в черный список журналист, а воспитывала мать-одиночка, выросшая при Иосифе Сталине. «Моей маме не нравится, когда я так говорю, но я был большим ублюдком», – говорит он. Когда Льву исполнилось пять лет, рухнула система продовольственного снабжения, а в десять лет развалилась страна. Ему было 11 лет, когда он и его мать приехали в Нью-Йорк с двумя чемоданами и одной игрушкой на шестимесячную стажировку. В тот день, когда они должны были вернуться назад, в Москве произошел переворот. По дороге в аэропорт Лев умолял мать остаться.
«Она согласилась, но это означало, что мы лишаемся документов, – рассказывает он, – что также означало, что мы остаемся без крыши над головой».
Следующие полтора года Лев с мамой жили на улицах Манхэттена. «Она говорила: “Мы туристы! Мы любуемся видами ночного города!”» Утром они шли в библиотеку или на автобусную станцию, чтобы помыться, найти тихий уголок или кушетку и попытаться вздремнуть. «У меня развилась пневмония. Мы пошли в больницу Корнелла, потому что боялись вызывать скорую помощь. Всего у меня было семь различных пневмоний».
В конце концов его мать нашла правозащитную организацию, которая помогла ей получить грант в качестве журналиста. Они переехали в квартиру в Бронксе, и мальчик поступил в государственную школу. Поначалу Лев совсем не вписывался в новую жизнь. «У меня не было абсолютно никаких отношений ни с одним из моих сверстников, – говорит он. – Я воспитывался на двух вещах: на “Симпсонах” и The Price Is Right (The Price Is Right, «Справедливая цена» – американское игровое телешоу, в котором участники последовательно делали ставки на товарные призы. – Прим. пер.)».
Однако он всей душой полюбил Америку.
«Все мое представление о жизни состоит в том, что жить в этой стране – огромная привилегия. Мы были полностью обездолены, но все же получили доступ к медицинскому обслуживанию и хорошему образованию. Люди только начинают понимать, насколько невероятна сама идея Америки», – делится Лев.
Лев посвятил свою жизнь возвращению этого долга. Он отказался от обучения в университете Лиги плюща (Лига плюща – ассоциация восьми частных американских университетов, отличающихся высоким качеством образования. – Прим. пер.) и поступил в Городской колледж Нью-Йорка, где был избран президентом студенческого совета. Он выиграл стипендию Родса, защитил кандидатскую диссертацию по химии и вернулся в свою альма-матер, чтобы запустить программу, которая помогает студентам-иммигрантам первого поколения укрепиться на их пути к американской мечте. Триумфом его жизни стала покупка матери ее первой квартиры возле стадиона «Янки».
До относительно недавнего времени большинство людей принимало ту идентичность, с которой они родились: их место жительства, религия, сексуальная ориентация, пол и социальный класс оставались в значительной степени постоянными. Сегодня все это легко изменить любому желающему. Большинство людей меняют хотя бы один из этих параметров; многие меняют более одного. (Я отношу четыре из них к идентичности; религия подпадает под убеждения.)
Что касается смены места жительства, в среднем за свою жизнь человек перемещается 11,7 раза; две трети из нас живут не там, где родились. В отношении сексуальной ориентации: возник совершенно новый алфавит. В дополнение к Л (лесбиянка), Г (гей) и Б (бисексуальный) теперь у нас есть T (трансгендер); А (асексуал, или ас); К (квир (Квир, англ.: queer – собирательный термин, используемый для обозначения человека, относящегося к сексуальным меньшинствам. – Прим. пер.), или странный); П (пансексуальный) и К (кинк (Кинк – человек с необычными сексуальными предпочтениями. – Прим пер.)). По гендерной проблематике Facebook* (см. Примечание на стр. 472) предлагает 71 вариант пола, включая андрогина (человека, не идентифицирующего себя ни как мужчину, ни как женщину), гендерквира (человека, чей пол выходит за рамки бинарного) и «людей с двумя душами» (коренных американцев, имеющих половые признаки обоих полов). Социальные классы: 36 процентов американцев в течение своей жизни продвигаются по социально-экономической лестнице, 41 процент – опускаются.
Далее следуют некоторые разрушители идентичности, о которых я слышал.
• В 1975 году Линь Нгуен прилетел на предпоследнем вертолете из Сайгона. Его семье оказала поддержку Епископальная церковь. Их поселили в Южной Каролине, где он оказался подростком-беженцем, не знающим ни слова по-английски. Через пять лет его приняли в Йельский университет.
• Чави Вайсбергер выросла в семье ультраортодоксальных евреев в Нью-Йорке. В 18 лет она вышла замуж по расчету, и у нее быстро родилось двое детей. Но она испытывала влечение к женщинам и позднее развелась, отвергла иудаизм и выиграла знаменательное дело о разделении опеки над своими детьми.
• Сал Джамбанко дал клятву бедности и стал иезуитом в возрасте 23-х лет, но через десять лет вышел из ордена, заработал миллионы в Кремниевой долине и с тех пор трижды женился на мужчинах.
Убеждения
Наша система убеждений может быть даже более подвижной, чем идентичность.
Бриттани Уилунд родилась в 1994 году в Западной Колумбии, штат Южная Каролина, в семье родителей, которые, будучи еще в колледже, вдвоем основали церковь и обучали своих троих детей на дому. По словам Бриттани, она воспитана на «очень, очень консервативном христианском повествовании». Она была перфекционисткой и любила следовать правилам, что помогало ей выживать в этой среде. Она также была мятежницей и гендерной нонконформисткой, что ей мешало. «Когда мне было восемь лет, меня выгнали из туалета для девочек, потому что мои волосы были слишком коротко острижены. Я носила только одежду своего брата. Я возмущалась каждый раз, когда мне приходилось надевать пасхальное платье».
Бриттани поступила в государственную среднюю школу и начала сомневаться в своих убеждениях. «Мне пришлось разбираться в себе, являюсь я христианкой или нет», – рассказывает она. Особенно ее смущала концепция ада («Казалось, все это адское пламя не имеет никакого отношения к тому, насколько ты хороший человек».) и мысль о том, что ее друзья, не верившие в Иисуса Христа, являются проклятыми. «Это не имело смысла и казалось несправедливым. Было так много других точек зрения, я хотела их услышать», – говорит она.
Также ее привлекали женщины. «Когда я была моложе, я была гомофобной, потому что все, кого я знала, были гомофобами. Но одновременно я была немного гомосексуальной, и это сбивало с толку».
Бриттани постепенно отдалялась от своей семьи, по мере того, как поступила в колледж, увлеклась искусством и начала направлять свои эмоции в смелые постановки, такие как постройка металлической клетки, внутри которой она воспроизводила все те унизительные высказывания, которые слышала и думала о себе.
«Мои родители замечательные, и я не хотела причинять им боль, – рассказывает она. – Но, в конце концов, мне пришлось усадить их и сказать: “Мне очень жаль, но я больше не христианка. Я больше в это не верю”. Я попросила их принять мое решение, и они сказали, что будут продолжать молиться, чтобы я обрела истину».
После окончания учебы Бриттани переехала на Гавайи, чтобы начать новую жизнь. Она оформляла витрины Anthropologie (Anthropologie – сеть магазинов женской одежды, обуви, аксессуаров и домашнего декора. – Прим. пер.), начала встречаться с серфером (мужчиной), и они вдвоем экспериментировали с автономной жизнью на колесах, в конце концов перебравшись в захудалый школьный автобус, который она превратила в мастерскую керамики. Вместе с друзьями Бриттани обратилась к владельцам заброшенного сахарного завода с просьбой превратить его в кооператив художников. От нее не ускользнула параллель с ее родителями, основавшими церковь, и их противостояние начало таять. Когда я спросил ее, о чем она мечтает, она ответила: «Восстановить связь с семьей при помощи искусства».
Мы живем в период беспрецедентного пересмотра убеждений. Частично это касается и веры. Половина американцев в течение своей жизни переходят в другую религию; четверо из десяти состоят в межконфессиональном браке. Четверть американцев сейчас заявляют, что не придерживаются никакой религии. Политические убеждения также удивительно податливы. Сегодня четверо из десяти американцев идентифицируют себя как независимые, по сравнению с тремя из десяти два десятилетия назад. Половина миллениалов сменили партийную принадлежность. Подобной открытости способствуют путешествия. Каждый четвертый американец ежегодно выезжает за пределы страны, а за последние 20 лет их число увеличилось в четыре раза.
Вот некоторые из современных разрушителей веры, о которых я слышал:
• Джон Мьюри родился в семье американского военного и корейской мамы, которые развелись, когда ему было девять лет. Это сделало его озлобленным, ожесточенным и разделенным между двумя мирами, пока в 19 лет он не пошел по заснеженному мосту и не почувствовал, что Бог призвал его стать проповедником среди молодежи.
• Джоселин Вюрцбург, обеспеченная еврейская домохозяйка из Мемфиса, была так взволнована убийством Мартина Лютера Кинга-младшего, что создала сеть десегрегированных женских закусочных.
• Марк Лейкман оставил свою архитектурную фирму в Портленде после того, как столкнулся с неэтичным поведением коллег, провел год, путешествуя по общинам коренных народов по всему миру, а затем вернулся домой и основал нонконформистскую некоммерческую организацию по созданию уличных чайных.
Работа
Нет области жизни более чреватой неожиданными переменами, чем работа.
Брайан Вехт родился в Нью-Джерси в семье межконфессиональной пары. Его отец владел магазином военного снаряжения и любил ездить в Вегас, чтобы увидеть Элвиса и Синатру. Брайан любил школу, особенно математику и естественные науки, но также любил джазовый саксофон и фортепиано. «Большая часть моей идентичности сформировалась под воздействием того, что я был толстым ребенком, над которым издевались на протяжении большей части детства, – рассказывает он. – Я помню, что у меня никогда не было много друзей».
Брайан специализировался на математике и музыке и выбрал аспирантуру по джазовой композиции. Но когда его девушка переехала в Сан-Диего, он все бросил и поступил на программу теоретической физики в Калифорнийском университете Сан-Диего. Через полгода отношения рухнули; шесть лет спустя он защитил кандидатскую диссертацию. После того как он решил давнюю открытую проблему теории струн («точная суперконформная R-симметрия любой 4d SCFT»), Брайан стал международной звездой и получил стипендии в Массачусетском технологическом институте, Гарварде и Институте перспективных исследований в Принстоне, штат Нью-Джерси. Ему предложили невероятную работу: пожизненное место преподавателя физики элементарных частиц в Лондоне. Он был готов.
За исключением одного.
Брайан никогда не терял интереса к музыке. Он познакомился со своей женой, играя в труппе импровизаторов. Вместе со своим другом Дэном он основал пародийную группу под названием Ninja Sex Party. «Я всегда боялся, что это мне аукнется во время собеседований с преподавателями, потому что я одевался как ниндзя и пел о членах и совокуплении».
К тому времени, как Брайан приехал в Лондон, видео группы стали настоящей сенсацией. Он плакал, разговаривая по телефону с Дэном: может, им все же стоит попытаться превратить свой побочный доход от концертов в источник средств к существованию? К этому моменту у Брайана и его жены родилась дочь. Выбор казался абсурдным. «Ты не можешь все бросить, – сказал его научный руководитель. – Ты единственный из моих учеников, кто получил эту работу».
Жена его поддерживала, но сказала, что не может решать за него. «Если я сделаю рывок и ничего не добьюсь, – подумал он, — я могу запороть все свое будущее ради этой странной карьеры на YouTube». А еще он подумал: «Если же не прыгну, то, когда мне исполнится 70, я оглянусь назад, и скажу: “Мать твою, я должен был попытаться”».
В конце концов он решил: «Лучше я буду жить в страхе, ощущая себя неудачником, чем испытывать сожаление, находясь в безопасности».
Брайан с семьей переехал в Лос-Анджелес. Когда вышел следующий альбом группы, он вошел в топ‑25 авторитетного чарта Billboard. Ninja Sex Party пригласили на ток-шоу Conan, им посвятили ведущую статью в Washington Post. Они отправились в аншлаговый тур по стране, включая концертную площадку Brooklyn Bowl в Лас-Вегасе.
Рынок труда переживает длительный период потрясений. В настоящее время средний работник до 50-летнего возраста меняет 12 разных должностей. Те, у кого есть высшее образование, могут рассчитывать 15 раз сменить работу и трижды изменить свой набор навыков. Типичный срок работы на одном месте сейчас составляет четыре года; среди тех, кто моложе 35, он снижается до трех. Сообщается, что половина американских рабочих рискует потерять работу из-за автоматизации. Неудивительно, что 90 процентов работников не относятся к своей работе с должной серьезностью, а шесть из десяти выбирают другую профессию или что у четырех из десяти имеется подработка. Итог: в наши дни американцы рассматривают свою карьеру не как путь, а как портфолио.
Мне доводилось слышать о следующих разрушителях работы:
• Эми Каннингем была внештатным автором женского журнала и мамой мальчиков-подростков из Бруклина, когда похороны ее отца в Южной Каролине так взволновали ее, что она поступила в училище ритуального сервиса и стала директором похоронного бюро, предлагающего экологически чистые захоронения.
• Гена Зак, ветеран морской пограничной службы и бывшая продавщица цветов, в возрасте за 50 бросила стабильную работу в магазине бытовой электроники, чтобы открыть в штате Мэн бизнес по уходу за загородными домами.
• Майкл Митчелл с такими трудностями приспосабливался к пенсии после того, как оставил выдающуюся карьеру в детской урологии, что начал преподавать, стал наставником для молодых врачей и просил жену составлять для него длинные списки дел, чтобы компенсировать свое отсутствие, когда их дети были маленькими.