Бронвин Скотт
Самый желанный любовник Лондона

Полная версия

Bronwyn Scott

London’s Most Wanted Rake

Copyright © 2014 by Nikki Poppen

© «Центрполиграф», 2017

© Перевод и издание на русском языке, «Центрполиграф», 2017

© Художественное оформление, «Центрполиграф», 2017

* * *

Посвящается моей Брони, которая твердо верит в мораль французской сказки «Утенок»: друзей много не бывает.

Глава 1

Секс измучил его! Чэннинг Деверил осторожно отодвинулся, стараясь не разбудить брюнетку, спящую у него на плече, и вздохнул. Вот так-то лучше. Он не спал в своей постели последние семь ночей и отчаянно скучал по простору огромной кровати, на которой мог бы свободно раскинуть свое большое тело.

Подобные мысли удивили бы многих в определенных кругах лондонского общества, считавших Чэннинга Деверила самым успешным джентльменом в свете. Менее удачливые молодые люди изнывали от скуки на светских раутах, совершали утомительные и нудные прогулки по парку и все ночи напролет танцевали в Олмаке, не имея возможности подкрепиться алкоголем, лишь ради того, чтобы повысить свои ставки на ярмарке невест. Чэннингу эта пустая суета была совершенно ни к чему. Женщины не ждали его ухаживаний, они сами боролись за него. А главное, это были те представительницы прекрасного пола, которые могли позволить себе любовную связь с мужчиной и при этом не стремились выйти за него замуж. Это были богатые дамы в поиске любовных утех. И если верить слухам, они даже платили Чэннингу за удовольствие делить с ним ложе. Такое положение вещей мужчины его круга считали недопустимым. Брать деньги с женщины, помилуйте, как это возможно?! А как же мужская гордость! Но, положа руку на сердце, кто из них отказался бы забыть о приличиях и заработать подобным образом? Так или иначе, по мнению этих мужчин, Чэннинг Деверил жил словно в сказке, имея столько секса и денег, сколько пожелает.

Но как раз сейчас его жизнь совсем не напоминала сказку. Многие его знакомые мужчины, несомненно, удивились бы, узнав, что, проснувшись после ночи любви, он почувствовал, что совершенно вымотан бурными сексуальными играми. А придя к такому выводу, тут же принялся напряженно соображать, удастся ли ему выбраться из пахнущих лавандой простыней леди Биксли и осторожно прокрасться к двери, прежде чем она проснется?

Надо сказать, Марианна Биксли была настоящей тигрицей. Ничто не могло умерить ее пыл, ни смелые ласки, ни повязка на глазах, ни бренди. Чувство изнеможения ей было незнакомо.

Размышляя таким образом, измученный любовник в эту минуту желал только одного: поскорее вернуться домой. Ирония заключалась в том, что самый удачливый и неутомимый мужчина Лондона совершенно выбился из сил. Ему было просто необходимо принять ванну, почистить зубы и завалиться спать в свою постель хотя бы на пару часов, чтобы вновь пробудиться, чувствуя себя бодрым и свежим, прежде чем леди Биксли призовет его к совершению новых подвигов на любовном ложе. Чэннинг осторожно перевел дух и немного сдвинулся с места. Марианна Биксли что-то невнятно пробормотала во сне, но не пошевелилась. Его рука оказалась свободна. Теперь ему оставалось выждать несколько мгновений и стремительно скатиться с кровати.

И как он собирается пережить предстоящий светский сезон^[1], если уже успел смертельно устать? А ведь последние две недели были всего лишь предварительной разминкой. Скоро наступит Пасха, а за ней откроется и сезон. Однако его агентство, невероятно популярная «Лига осторожных джентльменов», с трудом справлялось с заказами.

«Лига осторожных джентльменов» стала невероятно популярна, и ему с трудом удавалось распределять своих людей так, чтобы выполнить все заказы и по-прежнему держать организацию в тайне, о которой свидетельствовало ее название. Однако случилась неприятность – в прошлом году в городском доме влиятельного лорда в объятиях его жены был застигнут один из лучших профессионалов «Лиги», мастер своего дела Николас Дарси. Этот скандальный эпизод вывел «Лигу» из тени и совсем не способствовал секретности, так необходимой Чэннингу.

Он считал, что об удовольствии, которое получает женщина с помощью профессионалов «Лиги», должно быть известно только ей, ну и, разумеется, тому, кто его доставил, и ни в коем случае такие сведения не могут становиться достоянием общества, и потому предпочел, чтобы большая часть лондонского света не знала о существовании «Лиги осторожных джентльменов». Но с каждым днем сохранять покров таинственности становилось все труднее. Все слишком усложнилось.

Чэннинг вступил в игру не для того, чтобы взять пару новых заказов. Обычно он большую часть своего времени посвящал управлению делами агентства, и дел этих было невпроворот. Он мог бы объяснить свое решение снова занять место в рядах мужского эскорта растущими потребностями бизнеса, но понимал, что надо быть честным перед самим собой. Леди Марианна Биксли должна была сыграть роль лекарства, которое помогло бы ему избавиться от тоски и беспокойства. Впрочем, Чэннинг уже сомневался, что это ему поможет.

Леди Марианна, раскинувшаяся на постели рядом с ним, еле слышно застонала. Ей-то, несомненно, помогло его лекарство. Прошлой ночью он неплохо поработал. И сделает это еще раз, если как можно скорее не вырвется из плена ее простыней. Желание немедленно ускользнуть из постели красивой женщины стало доказательством, что его надежды отвлечься от тяжелых мыслей в ее объятиях не оправдались. И ни убедительная сила утреннего возбуждения, ни роскошные изгибы тела леди Биксли уже не могли остановить его.

Чэннинг приподнял простыни и скатился с кровати. Леди Марианна зашевелилась, и он затаил дыхание, но продолжения не последовало. Тогда он принялся тихо и торопливо одеваться. С каких это пор секс перестал вытеснять из его головы неприятные мысли? Идеальное средство от скуки и одиночества, неизменный источник удовольствия, секс был его постоянным спутником с тех пор, как ему исполнилось шестнадцать. И вот теперь это испытанное и верное средство так неожиданно его подвело. Последние полтора года физическое удовольствие отдавало горечью разочарования.

Чэннинг потянулся за ботинками. Он почти свободен! И лучше ему надеть их в холле, чтобы не разбудить даму. И дело вовсе не в том, что он опасался потерпеть фиаско. Секс с леди Марианной явился доказательством того, что он мог удовлетворить любые, самые притязательные запросы любовницы. Он схватил с тумбочки последнюю пачку презервативов и засунул в карман пальто. Оставив их на видном месте, он натолкнул бы ее на мысль, что надеется повторить их приятное сексуальное приключение. Чэннинг бесшумно направился к двери.

Коснувшись дверной ручки, он уже собрался выскользнуть за дверь, как вдруг услышал ее голос, охрипший от сна.

– Так быстро уходишь? Вернись в постель.

Чэннинг обернулся, натянув на лицо печальную улыбку.

– Мне бы очень хотелось, но, к сожалению, я должен подготовиться к важной встрече. – И это была правда. Амери де Харт, один из его подающих большие надежды новых работников, попросил его о встрече, до которой, однако, оставалось достаточно времени. Судя по недовольному лицу леди Марианны, она решила, что Чэннинг торопится на встречу с другой женщиной.

– Я гораздо лучше, – промурлыкала она, слегка приподнимаясь на подушках, отчего сползла простыня, обнажив пышные груди женщины. Ее взгляд упал на свидетельство возбуждения мужчины, упиравшееся в ткань его брюк. – И твой дружок тоже так считает.

– Я в этом не сомневаюсь, но бизнес есть бизнес. – Чэннинг слегка поклонился ей и, не мешкая более, выскользнул за дверь, пока она обдумывала его замечание. Она была умна и непременно поймет его слова, ей едва ли понравится намек на то, что их встреча была исключительно деловой. Встречи с людьми вроде Амери де Харта были связаны с делами, но встречи с женщинами вроде леди Марианны тоже имели самое прямое отношение к бизнесу, даже если все вопросы улаживались по ночам. Солнце взошло, и пора было начинать новый день.

Однако три часа спустя, приняв ванну и переодевшись, Чэннинг по-прежнему не мог сосредоточиться на делах. Ему не удалось поспать, и теперь он отчаянно пытался привести в порядок свои мысли. Проведя рукой по волосам, Чэннинг изо всех сил старался сосредоточиться на словах Амери де Харта. Но мысленно он то и дело возвращался к вопросу, который не давал ему покоя с самого утра: когда секс перестал приносить ему прежнее наслаждение? Возможно, его неудовлетворенность свидетельствовала о том, что пора удалиться на покой, закрыть агентство или передать бизнес тому, кто с удовольствием продолжит то, что когда-то казалось делом всей его жизни. Как бы там ни было, возможно, настало время выйти из игры.

– Думаю, мне пора уехать.

Слова Амери резко прервали размышления Чэннинга.

– Прошу прощения?

Неодобрительный взгляд Амери говорил о том, что от него не укрылась рассеянность Чэннинга.

– Я сказал, что мне пора уехать за город и навестить семью, – терпеливо повторил он.

– Ты ведь не собираешься выйти из игры, не так ли?

В последний раз Чэннинг отправлял за город Ника Дарси, и негодяй умудрился там жениться. Чэннинг не знал, что станет делать, если Амери захочет уйти. За последний год он стал часто обращаться за помощью к молодому человеку, особенно после ухода из агентства трех опытных работников. Амери занимался обучением новых джентльменов, которых Чэннинг нанял вместо ушедших, и леди были от него в восторге.

– Это ненадолго, – пояснил Амери. – Я получил письмо из дома. Меня не будет около месяца. Сестра выходит замуж, и мне надо позаботиться о семейном бизнесе.

Чэннинг знал, что Амери любит свою работу, но семью он любит еще больше. Если Амери собирается на свадьбу, то непременно привезет сестре лучшее свадебное платье, которое только можно купить в Лондоне. Чэннинг контролировал финансы и отлично знал, сколько Амери посылает матери каждый месяц.

Амери сконфуженно вздохнул, и его сожаление выглядело вполне искренним.

– Я не в восторге оттого, что приходится бросать работу на полпути, но я договорился с клиенткой посетить вечеринку в загородном доме на Пасху.

Чэннинг бросил взгляд на настольный календарь. Пасха и последняя поездка за город перед началом сезона состоятся через три дня.

– Но я ничего не могу поделать, – продолжал Амери. – И бросить ее тоже несправедливо. – Амери подмигнул ему. – И если честно, с тобой ей понравится больше. Это зрелая женщина.

– Мне всего тридцать, Амери, и я еще не выжил из ума. – Чэннинг старался не обращать внимания на легкую обиду. И то, что он подумывал уйти из бизнеса и все утро провел, пытаясь незаметно ускользнуть из постели похотливой женщины, вовсе не означало, что он постарел, а лишь свидетельствовало о том, что ему необходимо новое приключение, просто развеяться.

– Дело не в возрасте, а в зрелости ее мышления, в ее изощренности. Это сложно объяснить. – Амери пытался подобрать слова.

Это показалось Чэннингу странным, Амери всегда отличался завидным красноречием. И вот, наконец, он нашел объяснение.

– О, черт, Чэннинг, она для меня загадка, – смело признался Амери. – Слишком сложная дама. Буквально пропитана духом европейских салонов.

– О ком идет речь? – Чэннинг быстро прикинул в уме последние задания, но ему так ничего и не пришло в голову. В среду Амери должен был сопровождать в оперу сестер Бейкер, поскольку их брат не успевал вернуться в город, в четверг он поступал в распоряжение жены дипломата, в обществе которой должен был отправиться на праздничный прием в бельгийское посольство. Множество встреч, происходящих почти одновременно, заставляло общество гадать, существует ли «Лига» на самом деле, и это было на руку Чэннингу. Однако, поразмыслив, он понял, что из рабочего списка Амери ни одна женщина не подходила под описание таинственной дамы.

– Ты ее не знаешь. Это клиентка, с которой я встречался, когда ты уезжал на день рождения племянника. Ее зовут Элизабет Морган.

Ах, теперь все понятно. Он действительно оставил Амери за главного, когда уезжал на пару недель в феврале, чтобы отпраздновать прибавление в семье.

– Не думаю, что кто-то из наших новичков подойдет для нее, – продолжал Амери, размышляя вслух. – Возможно, Ник или Джойслин справились бы, если были бы здесь, но… – Амери пожал плечами и на мгновение умолк, подчеркивая, что это невозможно. Ник и Джойслин были счастливы в браке.

– Амери, тебя никогда не посещает ощущение, что ты единственный холостяк в Лондоне? – Чэннинг усмехнулся, но на самом деле в этом не было ничего смешного. Последний год свадьбы играли одну за другой. Ник и Джойслин женились, и Грэхэм тоже. Эти трое были постоянными участниками эскорта. В прошлом августе обе его сестры одновременно вышли замуж, свадебная церемония проходила в их семейном поместье.

И конечно же его старший брат Финн, который женился на подруге их детства, Кэтрин Эмерсон, и, не теряя времени даром, недавно стал отцом наследника, крикливого красного комочка с пушком темных волос на макушке. Этот малыш мгновенно растопил лед в его циничном сердце и помог справиться с неловким напряжением, которое чувствовалось между ним и Финном с момента его последнего приезда домой.

Амери просто улыбнулся:

– Я холостяк и горжусь этим. Возможно, кому-то неплохо живется в браке, но мужчинам вроде нас с тобой необходима независимость, очарование свободной жизни.

Чэннинг понимал, о каком очаровании говорит Амери: восторг от секса как средства достижения удовольствия или власти. У чувственных игр не было границ. Он давным-давно уяснил себе, что эти игры устраивали его гораздо больше, чем серьезные чувства и отношения. Если в дело вступали чувства, секс становился опасным, делая партнеров уязвимыми. И хотя эта своеобразная игра казалась увлекательной, ему не нужны были последствия нового опыта и женщина, с которой пришлось бы пережить эти ощущения. И потому он ограничил себя исключительно удовольствием бизнеса и женщинами вроде Марианны Биксли.

Амери наклонился вперед:

– Ты сделаешь это, Чэннинг? Я буду навечно тебе благодарен.

Ничего не поделаешь, ему некого послать вместо Амери, кроме того, он обязан Амери, заменившему его в феврале. Это было бы справедливо. Чэнниг кивнул:

– Хорошо, я подменю тебя. Можешь собираться в дорогу.

Чэннинг откинулся на стуле и беспокойно провел рукой по волосам. В ближайшее время он не собирался уезжать из города. Он надеялся воспользоваться затишьем на Пасху и разобраться с завалами накопившихся документов, проверить счета «Лиги» и, возможно, немного позаниматься с новичками, чтобы подготовить их к приближающемуся светскому сезону. А ведь вполне вероятно, вечеринка в загородном доме поможет ему избавиться от уныния. Эта мысль неожиданно развлекла его, и, несмотря на усталость и апатию, ему вдруг захотелось взглянуть на женщину, которой удалось обратить в бегство Амери де Харта.

Он надеялся, что хозяйкой этого бала окажется благопристойная дама. Надо бы узнать у Амери, где будет проходить праздник. Правильная организация всегда оказывалась залогом успеха любых светских мероприятий. В противном случае, учитывая его нынешнее отвратительное расположение духа, это будет самый ужасный бал в загородном доме, какой бы «европейской дамой» ни слыла Элизабет Морган.

Глава 2

Похоже, бал в загородном доме и в самом деле обещал быть на редкость бездарным. Утонченная и привыкшая к изысканным мирским удовольствиям графиня де Шаренте едва ли согласилась бы посетить пасхальные развлечения в поместье леди Лайонел, если бы у нее был выбор. Судя по всему, программа обещала быть простой и скучной, заурядная публика, собравшаяся в доме, только подтверждала ее догадки. Но у графини была цель, и она непременно собиралась добиться своего. Она искала мужчин, двух мужчин, если быть точнее.

Графиня окинула гостиную леди Лайонел пристальным взглядом ледяных глаз, ее надменное лицо ничем не выдавало горячий темперамент, скрывавшийся под маской благопристойности.

Взгляд графини на мгновение задержался на ее добыче – Роланде Сеймуре. Ее сердце забилось сильнее, и кровь прилила к лицу. Негодяй стоял всего в нескольких шагах от нее, но пока она ничего не могла сделать. Но когда придет время, она три шкуры с него сдерет. Сеймур коварно похитил деньги, принадлежавшие семье графини, а затем попытался испортить репутацию ее сестры и заставить девушку выйти за него замуж. Но тут Сеймур просчитался. Она никому не позволит очернить имя сестры. Достаточно и одного неудачного брака в их семье. Именно поэтому графиня мечтала спустить с него шкуру. Но для этого ей требовался второй мужчина, которого пока нигде не было видно.

Еще раз оглядев комнату, она убедилась, что Амери де Харт все еще не появился. Она надеялась, что он не заставит себя долго ждать. Де Харт по меньшей мере оживит это скучное сборище, а затем поможет претворить в жизнь ее план. Без него ее знакомство с Сеймуром не возымеет должного эффекта.

И хотя ее слегка раздражало то, что молодой человек опаздывает, ей нравились манеры и ум ее спутника. С ним она собиралась обойтись гораздо нежнее, чем с Сеймуром, хотя не испытывала особого интереса к тому, чтобы оказаться в постели с де Хартом. Она по опыту знала, что молодым людям в постели часто недоставало изощренности. Когда дело касалось искусства любви, она предпочитала нечто более утонченное и изысканное. Сейчас она не была расположена заводить любовную интрижку. У нее просто не оставалось времени на флирт. Однако она была решительно настроена на месть, и в этом деле беспечное и спокойное поведение де Харта могло ей пригодиться.

Она рассчитывала, что ему удастся расположить к себе Сеймура, а затем познакомить ее с ним. Это знакомство позволило бы ей спокойно втереться в ближний круг Сеймура, не вызвав подозрений. А уж дальше она сама сумеет обо всем позаботиться.

В этот момент внимание графини привлекла суета в дверях. Вероятно, это, наконец, приехал Амери. Его присутствие всегда порождало подобное возбуждение. Она улыбнулась, почувствовав облегчение. Она терпеть не могла ждать, томительное ожидание раздражало ее. Но улыбка мгновенно замерла на ее губах, когда в комнату вошел не тот, кого она так нетерпеливо ожидала. Это был Чэннинг Деверил – самый высокомерный англичанин в мире. И надо же, из всех загородных балов в Англии он выбрал именно этот. Что ж, в таком случае ей придется иметь дело уже с тремя персонами.

Она и рада была бы ошибаться, но даже на расстоянии в глаза бросалась красота этого высокого светловолосого мужчины, непринужденность его движений, его безупречно подобранная одежда и манера держать себя. Сегодня на нем было голубое пальто из тончайшего материала, светло-коричневые брюки, облегающие его безупречные ноги, и высокие, начищенные до блеска ботинки. От него буквально исходил дух чувственности. Даже простое приветствие, которым он одарил хозяйку дома, леди Лайонел, склонившись к ее руке, таило в себе оттенок притягательной сексуальности. Она не видела его почти год, с тех пор как они плохо расстались на рождественском балу, когда она наняла его в качестве эскорта. Теперь она словно в первый раз увидела его, так сногсшибательно он выглядел. Да уж, на такого мужчину можно смотреть целый день, скучно точно не станет. Но это совсем не в ее интересах.

Графиня прекрасно знала, какую опасность таит в себе эта притягательная чувственность. За красивым лицом и веселыми голубыми глазами скрывался знаток постельной политики. И она сама умудрилась дважды запутаться в коварном клубке его простыней. Первый раз это произошло в Париже, еще во время ее брака, бурный роман, во время которого у них не было сексуальных отношений, но это ничуть не охладило ее пыл. Все закончилось печально, и ей стало понятно, что не стоило вообще в это ввязываться. Она была юна, безрассудна и уязвима. Но во второй раз, о, во второй раз она все полностью держала под контролем.

Это произошло здесь, в Англии, пару лет назад. Она наняла его в качестве компаньона, который помог бы ей без труда влиться в светское общество после долгих лет жизни за границей. Их связывало деловое соглашение. Это был договор между двумя зрелыми и опытными людьми, которые хорошо знали правила игры. Она тогда не знала, что не сможет избавиться от воспоминаний о том парижском романе, как бы этого ни хотела, не представляла, насколько он способен подчинить себе ее волю и заставить поверить, что для него это не просто бизнес. Ему удалось убедить ее в том, что он и в самом деле испытывает к ней искренние чувства, а затем Чэннинг внезапно сбросил маску, ранив ее в самое сердце. Так он отомстил ей. Она пока не нашла в себе сил простить его. Никто не смеет выставлять на посмешище графиню де Шаренте. Рональд Сеймур скоро станет тому доказательством, и Чэннинг Деверил может присоединиться к нему, если пожелает вступить в игру.

Она могла бы облегчить жизнь им обоим и подождать Амери в саду. Но эта мысль осенила ее слишком поздно. Прежде чем она успела незаметно выскользнуть наружу, Чэннинг заметил ее, и она словно утонула в глубине его внимательных голубых глаз.

Он слегка склонил голову, на его лице мелькнула едва заметная ироничная усмешка, которую сменило выражение легкого недоумения, но он мгновенно справился с собой, маскируя удивление, вызванное этой неожиданной встречей. Что она здесь делает? Графиня кивнула в ответ с холодной и царственной улыбкой, которую отточила до блеска, живя в Париже. Эта улыбка словно предлагала мужчинам смотреть на нее, но предупреждала, что приближаться опасно.

Что ж, по крайней мере, ей оставалось утешаться мыслью, что если Чэннинг здесь, то и Амери где-то рядом. Вполне логично, что Амери и Чэннинг, будучи друзьями, могли взять один экипаж на двоих. Не исключено, что в этот дом Чэннинга пригласила какая-нибудь леди. Но, бросив взгляд в холл, она обнаружила, что там никого нет. Возможно, Амери еще не вошел в дом, отдавая распоряжения насчет своего багажа.

Прошло еще несколько минут, но Амери так и не появился, в то время как Чэннинг продолжал стоять в дверях, болтая с хозяйкой. Здесь что-то явно не так. Леди Лайонел задумчиво нахмурила светлые брови как раз в тот момент, когда Чэннинг оставил ее и направился к графине.

Мгновение спустя он уже стоял рядом, склоняясь над ее рукой так же элегантно, как несколько минут назад проделал это, приветствуя леди Лайонел.

– Графиня де Шаренте, вы очаровательны, но, полагаю, это не должно меня удивлять. – Его пристальный взгляд был полон озорства и лучился смехом. Глаза и губы Чэннинга всегда смеялись. К сожалению, именно это его качество так сильно пленило когда-то юную девушку. – Я оказался в затруднительном положении и подумал, что, возможно, вы могли бы мне помочь? Я ищу гостью, с которой, как оказалось, леди Лайонел незнакома, что мне кажется очень странным. Ведь это ее прием и ее гости.

– И вы решили навести справки у меня, – закончила она с ледяной вежливостью.

– Что ж, да, поскольку вы всех знаете и разбираетесь в подобных вещах.

Теперь она понимала причину озорных искорок, вспыхнувших в его глазах. Она действительно всех знала. Вернувшись год назад из Европы, она постаралась перезнакомиться со всеми представителями лондонского света. Слишком долгое отсутствие лишило ее прежних связей, и она изо всех сил старалась возобновить дружеские отношения с людьми, которых раньше знала, хотя и не все ее старые знакомые приветствовали подобные попытки. Но этого было недостаточно. Поведение Чэннинга и его слова лишь доказывали, что у него есть подозрения насчет существования Элизабет Морган. Он всегда отличался сообразительностью.

– Буду рада помочь. – Алина вежливо улыбнулась, но вдруг почувствовала, как в душе начинает нарастать тревога. Отчего же не появляется Амери? Все пошло совсем не так, как она планировала. – Но я должна вас предупредить, что кое-кого здесь жду. Он вот-вот появится. – Еще один неудачный ход. Если Чэннинг приехал вместе с Амери, то наверняка обо всем знает.

Где бы ни был Амери, лучше ему поторопиться, думала Алина. Хотя теперь уже не избежать объяснений. Она сообщила Амери вымышленное имя, обратившись во второй раз за помощью в «Лигу», пытаясь избежать общения с Чэннингом.

– Так кого вы ищете? – спросила она Чэннинга. Чем быстрее она ему поможет, тем быстрее отделается от него.

– Я ищу миссис Элизабет Морган. Возможно, вы знакомы? Амери де Харт должен был здесь встретиться с ней.

Итак, у нее действительно был серьезный повод для беспокойства, но она ни за что не покажет этого Чэннингу. При мысли об истинной причине появления Чэннинга в этом доме все сжалось у нее внутри. Если Чэннинг разыскивал Элизабет Морган, значит, Амери не приедет. У нее оставалось два пути: взять себя в руки и во всем признаться или же солгать, что понятия не имеет о том, кто такая Элизабет Морган, – так она избавится от Чэннинга. Но в этом случае ей придется разбираться с Сеймуром в одиночку, если только упрямый Чэннинг не решит остаться, чтобы нарушить ее планы и испортить ей весь вечер, а это ему ничего не стоит.

Немного подумав, она решила во всем признаться и гордо вскинула голову:

– Амери де Харт должен был встретиться со мной. Я – Элизабет Морган.

Чэннинг помрачнел. Она поняла, что он мгновенно оценил все «за» и «против» столь неожиданного поворота событий. Острый ум делал его опасным противником, и Алина лишний раз напомнила себе о том, что теперь стоит вести себя осторожнее и тщательно продумывать каждый свой шаг. Амери следовал ее указаниям, не задавая лишних вопросов. Но Чэннинг непременно станет любопытствовать. Он наверняка пожелает узнать, зачем ей понадобилось использовать одного мужчину для встречи с другим. Он может потребовать объяснений и, возможно, захочет гораздо большего, ведь, в конце концов, этот мужчина отличался невероятной страстностью. Ты не готова к «гораздо большему», строго сказала она себе, поскольку считала, что они с Чэннингом, мягко говоря, не подходят друг другу.

С его губ сорвалось одно единственное слово:

– Обманщица!

Она с невозмутимым высокомерием ответила на его обвинение:

– Великолепно! Вижу, вы явились испортить еще один загородный прием.

Ах, так значит, она не простила ему фиаско, которое потерпела в позапрошлое Рождество.

– Гневная и прекрасная! Такой я тебя и запомнил, – спокойно констатировал Чэннинг. Он отлично знал, что ее всегда злило его хладнокровие.

Ее небесно-голубые глаза вспыхнули ледяным огнем. Слово «прекрасная» не вполне передавало блеск и очарование этой женщины. Когда речь шла о внешности Алины Марлис, графини де Шаренте, англичанке, ставшей французской графиней, а теперь снова превратившейся в англичанку, надо быть красноречивее. Ее можно было сравнить с великолепным бриллиантом, в котором нет ни единого изъяна. Красивое лицо, прекрасная фигура, светлые шелковистые волосы и безупречная кожа. Но она была изумительна не только телом, но и душой. Эта женщина могла быть обворожительна, стоило ей того пожелать. Но сейчас она хотела этого меньше всего, изо всех сил стараясь не выдать того, что Чэннингу удалось ее задеть. А он решил прикинуться оскорбленным.

– Ты солгала. Назвала Амери вымышленное имя. Почему бы нам не прогуляться по саду, там ты спокойно расскажешь мне, к чему все это? Я сгораю от любопытства, зачем тебе понадобился еще один псевдоним, когда у тебя в запасе и так довольно других вымышленных имен. Теперь мы можем добавить Элизабет Морган к мисс Алине Марлис и графине де Шаренте.

– Не смей меня так называть, – прошипела она, направляясь следом за ним, но Чэннинг заметил, что она не взяла его под руку. Дерзкая кокетка на каждом шагу демонстрировала свою независимость.

– Я слышал, что вдова должна беречь честь титула. Неужели меня обманули? – тихо произнес Чэннинг.

Он догадывался, с каким презрением она относится к этому титулу. Алина пыталась забыть о де Шаренте, но общество постоянно ей о нем напоминало.

– Никто тебя не обманывал. Хотя, если бы это зависело от меня, я предпочла бы отказаться от его клейма. – Тон ее голоса не оставлял сомнений в неприятных сторонах этого брака. Конечно, она ненавидела приобретенный титул, воспринимая его как клеймо, которое она была вынуждена носить на себе до самой смерти. Алина Марлис никому не принадлежала. Именно поэтому она представлялась ему такой пленительной и очаровательной добычей. Но, несмотря на ее усилия стать просто леди Марлис, общество не позволяло ей забыть, что когда-то она сумела получить столь высокий титул, пусть даже его ей подарил француз.

Сад был залит солнечным светом, по дорожкам прогуливались гости, негромкими голосами обсуждали светские новости. Чэннинг увлек Алину в безлюдную аллею и попытался изменить тактику.

– Возможно, ты могла бы просветить меня насчет вашей встречи с мистером де Хартом?

Отчего-то ему очень хотелось надеяться, что за назначенным свиданием не скрывалось ничего серьезного. Но даже самому себе он не хотел в этом признаться и, разумеется, не думал выяснять, спал ли Амери с ней. Спал или не спал – никакого значения не имеет. Это всего лишь работа, и беспристрастность здесь важна не меньше, чем осторожность.

– Почему он не приехал? – ответила она вопросом на его вопрос.

– Он уехал на свадьбу. Его сестра выходит замуж. Ну а теперь расскажи, зачем вы договорились встретиться?

Что бы она ни ответила, они оба – взрослые люди. Они могли целую неделю веселиться в компании других гостей на загородном балу. Едва ли им представилась бы возможность побыть наедине. Кроме того, джентльмены из эскорта далеко не всегда должны были заниматься любовью со своими клиентками. Конечно же Амери не спал с сестрами Бейкерс, когда сопровождал их в оперу.

Она игриво улыбнулась, словно прочитав его мысли.

– Неужели за этим вежливым вопросом скрывается ревность?

– Всего лишь самозащита, – ответил Чэннинг. – Я хочу знать, что меня ожидает. Наша последняя встреча закончилась тем, что в меня запустили вазой.

Она фыркнула в ответ и махнула рукой.

– Ты это заслужил. Выставил меня в глупом свете.

– Мне жаль, что так вышло. Я прошу извинить меня за то Рождество, – сухо произнес Чэннинг.

У нее и в самом деле были причины для недовольства. Этот неприятный эпизод произошел восемнадцать месяцев назад. Она намеревалась впервые за долгое время выйти в лондонский свет и наняла Чэннинга за довольно приличную сумму, чтобы облегчить себе задачу. Если смотреть на вещи объективно, он прекрасно справился со своей ролью. Однако неожиданно между ними возникли непредвиденные разногласия. Но как произошло, что вместо того, чтобы задавать вопросы ей, он сам стал оправдываться перед Алиной?