Борис Усо
Козьма
Козьма просидел так до самого утра, сначала в слезах, потом – в размышлениях. Он впервые за много лет вспомнил о своих детских думах о том, что находится за стеной. Он вспомнил теорию Васи о конфетах и даже немного посмеялся. А ведь в тот день мир пах точно так же, как и сейчас.
Когда солнце уже почти начинало всходить, Козьма разглядел свет на самой вершине стены. Через какое-то время, с вершины начали спускаться два знакомых силуэта – это были Кирилл и Даниил. Как только Козьма увидел их, он тихо ушел домой, чтобы они его не заметили. «Так вот кому открыт вход на стену» – подумал Козьма. В эту минуту он твердо решил стать священником.
Как оказалось, стать священником труднее, чем думается. Первый вопрос, который ему задали священники, был о том, готов ли он принимать одну четверть своего недельного пайка, вместо целого. Козьма моментально согласился, и священники стали его обучать.
Он никогда не любил читать, но в качестве ученика священников ему приходилось читать каждый день и много. Большей частью это были книги о праведной жизни, ритуалах и всём таком прочем. Козьма не то, чтобы воспринимал эти книги всерьез, но старался вести и вел праведную жизнь, чтобы священники в нем утвердились и пустили на верх стены.
Разумеется, Козьма не сказал священникам, что видел их на верхушке стены. Разумеется, он не говорил им, что хочет туда попасть. Но всё же он спросил однажды у Даниила, что же находится за стеной, и тот ответил: ты. Козьма совершенно не понял этого ответа, но не стал расспрашивать.
Шли годы. Козьма продолжал получать четверть пайка, продолжал читать, продолжал учиться. Он прочитал уже несчетное количество книг о праведной жизни, ритуалах и всём прочем; выслушал несчетное количество лекций от священников; ни разу не нарушил правил, которые установили священники. Но он не видел в этих книгах, лекциях, действиях ничего. Он видел лишь правила, нравственные ценности, истории прежних священников. Но в этом он не видел стержня. Не видел жизни. Не видел смысла. Козьма иногда поднимал тему стены в разговоре, но её сразу же закрывали. Он всё еще оставался учеником.
Однажды, после долгого изучения очередной книги о всём таком прочем, он не выдержал и подошел к священникам. Он выложил им все свои мысли о том, что не видит связи, стены, смысла, сути, стержня, смерти во всех этих нравоучениях, правилах и ритуалах. Тогда священники переглянулись и, несколько минут посоветовавшись, объявили – Пора.
