Борис Житков
Механик Салерно
V
– Ну, сколько? – спросил капитан.
Салерно молчал. Он выпучил глаза на капитана.
– Да говорите, черт вас дери! – крикнул капитан.
– Шестьдесят три, – еле выговорил Салерно.
И вдруг сзади голос:
– Святая Мария, шестьдесят три!
Капитан оглянулся. Это пассажир, тот самый. Тот самый, в роговых очках.
– Мадонна путана! – выругался капитан и сейчас же сделал веселое лицо. – Как вы меня напугали! Почему вы бродите один? Там наверху веселее. Вы поссорились там?
– Я нелюдим, я всегда здесь один, – сказал длинный пассажир.
Капитан взял его под руку. Они пошли, а пассажир все спрашивал:
– Неужели шестьдесят? Боже мой! Шестьдесят? Это ведь правда?
– Чего шестьдесят? Вы еще не знаете чего, а расстраиваетесь. Шестьдесят три сантиметра. Этого вполне хватит на всех.
– Нет, нет! – мотал головой пассажир. – Вы не обманете! Я чувствую.
– Выпейте коньяку и ложитесь спать, – сказал капитан и пошел наверх.
– Такие всегда губят, – бормотал он на ходу. – Начнет болтать, поднимет тревогу. Пойдет паника.
Много случаев знал капитан. Страх – это огонь в соломе. Он охватит всех. Все в один миг потеряют ум. Тогда люди ревут по-звериному. Толпой мечутся по палубе. Бросаются сотнями к шлюпкам. Топорами рубят руки. С воем кидаются в воду. Мужчины с ножами бросаются на женщин. Пробивают себе дорогу. Матросы не слушают капитана. Давят, рвут пассажиров. Окровавленная толпа бьется, ревет. Это бунт в сумасшедшем доме.
«Этот длинный – спичка в соломе», – подумал капитан и пошел к себе в каюту. Салерно ждал его там.
VI
– Вы тоже! – сказал сквозь зубы капитан. – Выпучили глаза – утопленник! А этого болвана не увидели? Он суется, носится за мной. Нос свой тычет, тычет, – капитан тыкал пальцем в воздух. – Он всюду, всюду! А нет его тут? – И капитан открыл двери каюты.
Белые брюки шагнули в темноте. Стали у борта. Капитан запер дверь. Он показал пальцем на спину и сказал зло:
– Тут, тут, вот он. Говорите шепотом, Салерно. Я буду напевать.
– Шестьдесят три градуса, – шептал Салерно. – Вы понимаете? Значит…
– Градусник какой? – шепнул капитан и снова замурлыкал песню.
– С пеньковой кистью. Он не мог нагреться в трубе. Кисть была мокрая. Я быстро подымал и тотчас глянул. Пустить, что ли, воду в трюм?
Капитан вскинул руку.
– Ни за что! Соберется пар, взорвет люки.
Кто-то тронул ручку двери.
– Кто там? – крикнул капитан.
– Можно? Минуту! Один вопрос! – Из-за двери всхлипывал длинный пассажир.
Капитан узнал голос.
– Завтра, дружок, завтра, я сплю! – крикнул капитан. Он плотно держал дверь за ручку. Потушил свет.
Прошла минута. Капитан шепотом приказал Салерно:
– Первое: дайте кораблю самый полный ход. Не жалейте ни котлов, ни машины. Пусть ее хватит на три дня. Надо делать плоты. Вы будете распоряжаться работой. Идемте к матросам.
Они вышли. Капитан осмотрелся. Пассажира не было. Они спустились вниз. На нижней палубе беспокойно ходил пассажир в белых брюках.
– Салерно, – сказал капитан на ухо механику, – занимайте этого идиота чем угодно! Что хотите! Играйте с ним в чехарду! Анекдоты! Врите! Но чтобы он не шел за мной. Не спускайте с глаз!
Капитан зашагал на бак. Спустился в кубрик к матросам. Двое быстро смахнули карты на палубу.
– Буди всех! Всех сюда! – приказал капитан. – Только тихо.
Вскоре в кубрик собралось восемнадцать кочегаров и матросов. С тревогой глядели на капитана. Молчали, не шептались.
– Все? – спросил капитан.
– Остальные на вахте, – сказал боцман.
VII
– Военное положение! – крепким голосом сказал капитан.
Люди глядели и не двигались.
– Дисциплина – вот. – И капитан стукнул револьвером по столу. Обвел всех глазами. – На пароходе пожар.
Капитан видел: бледнеют лица.
– Горит в трюме номер два. Тушить поздно. До опасности осталось три дня. За три дня сделать плоты. Шлюпок мало. Работу покажет механик Салерно. Его слушаться. Пассажирам говорить так: капитан наказал за игру и драки. Сболтни кто о пожаре – пуля на месте. Между собой – об этом ни слова. Поняли?
Люди только кивали головами.
– Кочегары! – продолжал капитан. – Спасенье в скорости. Не жалеть сил!
Капитан поднялся на палубу. Глухо загудели внизу матросы. А впереди капитан увидал: Салерно стоял перед пассажиром. Старик-механик выпятил живот и покачивался.
– Уверяю вас, дорогой мой, слушайте, – пыхтел механик, – уверяю, это в Алжире… ей-богу… и арапки… танец живота… Вот так!
Пассажир мотал носом и вскрикивал:
– Не верю, ведь еще семь суток плыть!
– Клянусь мощами Николая-чудотворца! – Механик задыхался и вертел животом.
– Поймал, поймал! – весело крикнул капитан.
Механик оглянулся.
Пассажир бросился к капитану.
– Все там играли в карты. И все передрались. Это от безделья. Теперь до самого порта работать. Выдумайте им работу, Салерно. И потяжелее. Бездельники все они! Все! Пусть делают что угодно. Стругают. Пилят. Куют. Идите, Салерно. По горячему следу. Застегните китель!
