Борис Геннадьевич Цеханович
Страсти по автомобилю
Поначалу мы веселились, мчавшись по дорожной синусоиде, где вершина-впадина равномерно чередовались – метров двадцать сухой участок и метров двадцать грязная глинистая лужа. В задорном кураже, на большой скорости прорывали эти лужи, даже не подозревая от неопытности, что можно запросто залить свечи и опять же от неопытности даже не понять – А чего он заглох? Потом бесконечно тыркать пусковой рычаг до полного разряда АКБ. Прятать в кустах мотик и переться пешком домой. Вот об этом не знали и летели бесшабашно через лужи, обильно поливая грязью, подступившие прямо к дороге, придорожные густые кусты, да и самих себя. Лихо пролетели безлюдное Адамово и после него лужи стали глубже и более качественнее. И теперь мы чуть ли не заныривали в обширные дорожные колдобины и также бурно оттуда выныривали. Сын веселился в люльке, жена весело повизгивала сзади меня, задирая ноги выше моих плеч при преодолении очередного грязевого болота, а я, сцепив зубы, мокрый чуть ли не по пояс, упрямо пёр вперёд. И в очередной длинной луже, прямо посередине, мы наконец-то заглохли. Мои продолжали веселиться, я же мрачно слез с ИЖака, сразу увязнув чуть ли не до колен. Попытался вытолкнуть, но один не смог, только увязнув в вязкой глине ещё больше.
– Валя, слезай. Поможешь толкануть…., – жена огляделась и, поняв, что я не шутил и действительно нужна помощь, спорхнула с заднего сиденья и пристроилась сзади коляски. Но не в луже как я, а сбоку и по краю колдоёбины.
На счёт: – И… Раззззз….., – мы дружно толкнули, на удивление легко стронули с места мотоцикл, отчего я чуть плашмя не рухнул в глубокую грязь, так как не успел выдернуть завязшие ноги. Пришлось остановиться, с трудом выдернуть ноги и, пока не увяз опять, по команде толкнуть и мы вытащили мотоцикл на сухой участок в десять метров дороги. Прикинули на глазок. ИИИиииии….. побежали вместе с мотоциклом. Честно говоря, и не надеялся, что мы его заведём, но ИЖак в пол тыка послушно завёлся и тут пикантность была в том, что теперь его останавливать нельзя – иначе заглохнет. И заведётся он или нет в следующую попытку – ещё тот вопрос. И жене, в свою очередь, нужно шустро заскакивать на заднее сиденье на ходу. И жена об этом знала. Я первым и бодро заскочил на своё сиденье и, регулируя ход мотоцикла ручкой газа, ехал на малой скорости. Но для жены это была уже немалая скорость и она благополучно не успела заскочить и грянула задницей на дорогу.
– Давай…, догоняй…, быстрей…, – подгоняли мы с сыном жену с мотоцикла, желая, чтобы она успела заскочить на сиденье до лужи. Но жена опять не успела и снова завалилась на дорогу.
И смех и грех. Мы все трое смеялись над неудачными попытками, особенно когда с третьей попытки она оказалась своей симпатичной задницей прямо в луже. Благо на краю, где было мелко. Тут она закончила смеяться. Озлилась такой хорошей и спортивной злостью и ринулась догонять мотоцикл, огибая очередную здоровую лужу, которую мы благополучно форсировали. Догнав, она сумела ухватиться за ручку сиденья, но вот заскочить у неё не получалось – мешали зауженные джинсы, не давай качественно и высоко задрать ногу.
Мотоцикл не заглох и жена всё-таки и в конце концов, сумела заскочить на заднее сиденье, когда обессилев от смеха, я чуть было не сверзился в реку с деревянного моста без перил, даже не заметив, что мы заехали на оный. Остановившись за мостом на высоком бугре и тем самым обеспечив верную заводку двигателя, я заглушил мотоцикл и мы смеялись минут пять до упаду. Все трое и мотоцикл в том числе, были мокрые с ног до головы и в обильной грязи. В попытках заскочить на заднее сиденье, мы не заметили, как промчались по дороге целых два километра, форсировали около пятидесяти огромных и качественных луж, в каждой из которых мы могли запросто утонуть. При этом раз семь жена упала на дорогу и два раза в лужу. А я сорвал голос, словесно помогая ей заскочить на мотоцикл.
Вот примерно такой опыт был у меня год назад. Но он всё-таки был хоть и такой….
….Жена хандрила по непонятной причине и я дня два никак не мог ей сообщить о покупке мотоцикла, всё выжидая хорошего её настроения. Но такой момент не успел наступить и Валя узнала о мотоцикле от соседки, которая видела меня ехавшим на трёхколёсном агрегате.
Произошла очень бурная семейная ссора, в ходе которой в очередной раз услышал и так известные аргументы и негативные факты из своей жизни. Как-то: – ВСЕеееееее мужики, как мужики, а ты купил мотоцикл…, выкинул деньги на ветер и на хрен он нам нужен. ВСЕЕЕЕЕЕ МУЖИКИ покупают машины, а ты купил непонятно что…. И никогда в жизни я не сяду в него, чтобы не позориться перед ВСЕМИ порядочными семьями….
Всеми этими несправедливыми упрёками я был доведён до состояния холодного бешенства, когда мозги отключились напрочь и в голове было только одно желание: – Ах так… Раз я такой бестолковый, а ВСЕ остальные мужики толковые…. И мотоцикл нахрен не нужен. Раз так…. То сейчас сяду на мотоцикл, разгонюсь и со всего маху об стену дома… И не будет у тебя такого бестолкового мужа и такой, хрен знает какой, покупки…. Дальше была только тёмная мгла перед глазами…. И ничего не помнил….
Очнулся во дворе дома, сидящем на заведённом мотоцикле и яростно крутившем ручку газа до отказа, от чего во внутри дворовом пространстве стоял оглушительный рёв. По психовав таким образом минут десять, немного пришёл в себя. Заглушил двигатель и бросил мотоцикл с ключами в замке зажигания и ушёл.
Заявился домой поздно вечером. Попил с ребятами пива, немного успокоился. Жена тоже, выкинув всю свою хандру в ссоре, пришла в хорошее настроение, но не лезла ко мне. Только спросила, когда ложились спать: – Что с мотоциклом?
– Что… что…? Ничего. Бросил я его во дворе и ключи там оставил. Раз он семье не нужен – пусть угоняет, кто хочет. Может другим пригодится….
На следующий день мы помирились, но на болезненную мотоциклетную тему разговор не заводили, понимая, что переругаемся снова. А мотоцикл, с ключами в замке благополучно и сиротливо простоял во дворе дней пять и никто его не угнал. Ну, надо ж…!? Такие вот были ещё времена.
Так он и простоял до воскресенья. А на завтраке жена закинула удочку: – Так что? Раз купили мотоцикл – поехали куда-нибудь на водоём и отдохнём…
– Поехали, – мгновенно согласился, тем более что у самого уже «руки чесались» и хотелось куда-нибудь прокатиться. В принципе – И Куда? – Вопрос тоже не стоял. Решили мотануть на Волчихинское водохранилище километров за сорок, тем более что трасса Свердловск – Первоуральск была двухполосная в обе стороны, да и автомобильное движение тогда было совершенно не то, что сейчас. Не маловажным фактором была и неприкасаемость офицера со стороны ментов. Поэтому такая мелочь, как отсутствие водительских прав, тем более мотоциклетных вообще не бралось в расчёт. Одел форму и погнал. Ну…, даже если какой-нибудь ГАИшник и остановит. Ну…, и что? Достал удостоверение личности, показал и – «Честь имею!» – поехал дальше. Ни задерживать, ни выписывать штраф, ни изымать транспортное средство ГАИшник не имел права. Если, конечно, я уж не совершал бы чего-либо, что угрожало безопасности другим гражданам. А я и не собирался создавать угрозу. Только прокатиться с семьёй до водохранилища, отдохнуть и вернуться обратно.
Так оно и произошло. Офицер с семьёй на мотоцикле не привлёк внимания милиционеров ни на стационарном посту при выезде со Свердловска, ни на трассе. Те лишь провожали нас сумрачными взглядами, прикидывая сколько денег проехало мимо них, если бы это мчалась гражданская семья без касок и тем более без прав.
Поездка, купание и отдых у воды, прошли отлично и понравилась семье и они с энтузиазмом стали строить планы на отдых на следующее воскресенье. А я, бессмысленно улыбаясь, сидел дома за кухонным столом, слушая их беззаботную болтовню и чувствуя, как у меня только сейчас начинают дрожать ноги, руки, а завтра всё это ещё будет болеть и ныть от сильнейшего напряжения, в том числе и спина, которую чуть было не сорвал. Также понимая, что сегодняшняя поездка для мотоцикла могла быть первой и последней.
Нет… Я не совершил ни каких-либо видимых ошибок на дороге – ни туда, ни обратно. Но.., свернув в светлый сосновый лес в сторону водохранилища, недолго поплутав по тихим лесным дорогам, мы неожиданно выехали к деревянной гати через большое и топкое болото, как раз по ширине мотоцикла. Проглядывалась она метров на пятьдесят, делая плавный поворот скрываясь за хилыми зарослями, и по идеи, именно за этим поворотом и должен быть вожделенный берег водохранилища с уютным пляжиком.
Смело, а проще говоря безрассудно и, совершенно не думая о последствиях, съехал с небольшого солнечного косогора, без разведки въехав на, чуть притопившуюся под тяжестью мотоцикла гать, и смело пошуровав к повороту, даже не подумав об вполне возможном встречном транспорте, с которым тут не разъехаться. Но завернув за поворот, тут же вспотел, увидев, как узкая, бревенчатая дорога долго тянется через уже качественную, зелёную и трясучую трясину, теряясь вдалеке среди высоких кустов. В довершении всего она стала ещё более опасно прогибаться под нашей тяжестью. От понимания того, что развернуться невозможно, а останавливаться тоже нельзя и ехать нужно только вперёд, я ещё больше вспотел и даже не успел испугаться. Дал с дуру газку и поехал вперёд в неизвестность, моля бога, чтобы никто не ехал навстречу и чтобы эта дурацкая гать не оборвалась в центре трясины.
Как её проехал и не свалился в трясину – помнил плохо. Опомнился лишь, когда эта дорога через болото закончилась и мы выехали именно на такой берег водохранилища, какой себе представляли в своих мечтах. Густо заросший невысокой сочно-зелёной травой чистенький берег, небольшой песчано-глинистый пляжик, ласковая и тёплая вода. Водный простор и море жаркого солнца. Дети с радостным писком мигом поскидывали с себя одежду и сразу же бултыхнулись в воду. Через пару минут к ним присоединилась жена и у берега образовался маленький штормик из миллиона радужно сверкающих брызг, радостного и восторженного визга.
Мне тоже махали призывно руками, брызгали в мою сторону водой, но я лишь вяло улыбался в ответ и махал рукой, отходя от пережитого испуга и старательно гоня от себя саму мысль об обратном пути.
Отдыхали мы там часа четыре. Я тоже веселился, бултыхался или беспечно лежал на одеяле, подставляя тело лучам солнца. Изо всех сил делал вид, что радуюсь вместе с ними, хотя внутри черепушки долбилась мысль – Как поедем назад? Как проехать по этой предательской гати?
Вот так проехать сюда и не свалиться в трясину – такое бывает только раз в жизни и у таких новичков, как я и то с испугу. Второго раза так не бывает. Просто и банально не сумею благополучно проехать эту гать…
Лежал, в обманчиво расслабленной позе, чтобы не пугать семью, а про себя лихорадочно прикидывал все варианты выхода из такого глупого положения. С самого начала старательно обошёл этот прелестный, небольшой уголок и убедился, что сюда ведёт только одна дорога – и именно предательски хлипкая гать. Был бы один. Даже особо и не заморачивался. Оставил мотоцикл, замаскировал его в кустиках, дошёл до трассы и на попутке вернулся в часть. А на следующий день, взял двух бойцов, приехали сюда и они меня просто толкнули через гать и страхуя, если свалюсь в трясину. Я за рулём, они сзади и потом бы поехали на мотоцикле спокойно в полк.
Даже прикинул и такой вариант, когда над нами, посвистывая винтами, низко пролетел военный вертолёт: – А если завтра договориться с вертолётчиками с Арамиля, заплатить им и вертолётом вытащить отсюда свою технику? – Но сразу же с сожалением откинул и это. Всё-таки со мной была семья и я должен решить эту проблему сам и сейчас.
Балдёж закончился и утомлённые активным отдыхом, мы стали не спеша собираться в обратную дорогу. Я уже смирился с тем, что утоплю мотоцикл, поэтому перед въездом на гать остановился и выключил двигатель. И с деланным спокойствием предложил: – Валя, давайте идите вперёд к началу гати и там стойте и не пускайте мне навстречу никого. А то ведь там нам не разъехаться….
Жена с детьми, оживлённо и беззаботно щебеча между собой, ушли вперёд и вскоре скрылись из виду. Ну, и хорошо. Хоть не увидят, как свалюсь в трясину и буду тонуть. Даже кричать не буду, чтобы их не напугать.
Первые сто метров проехал благополучно, ехал на малой скорости, еле удерживаясь в рамках гати и скоротечно удивляясь – Как я мог тут проехать на полном ходу? Гать ведь мокрая и брёвна скользкие – Вот как? Но пока ехал и вписывался, хотя иной раз сердце ухало или совсем переставало колотиться. Уже обрадовано думал, что вот так спокойненько и проеду. Но, как это всегда бывает, в самом опасном месте, где трясина была именно того вида и качества, как в известном фильме «А Зори здесь тихие». Когда тонула одна из героинь…. Переднее колесо предательски заскользило к краю, а я машинально дал газку и мотоцикл, как раз самым тяжёлым боком – левым, разом слетел с гати. Правда, слетел удачно и попал обеими колёсами на поперечные брёвна под гатью, слегка выступающие над вязкой, зелёной ряской. Только и успел облегчённо перевести дух, как под тяжестью остановившей машины, гать стала медленно проседать левой стороной и мотоцикл опасно заскользил в трясину. Мощный вбрызг в перепуганный организм мощной порции адреналина, заставил меня действовать на инстинктах. Стремительно соскочил с сиденья через коляску и метнулся к переднем колесу. Мощный рывок вверх и в сторону…. И переднее колесо надёжно встало на гать, но вот зад от нелепо перекосившегося мотоцикла только ускорил скольжение. Но меня уже было невозможно остановить. Молнией метнувшись в зад, как-то сразу попал ногами на поперечные брёвнышки.… Рывок.., превратившийся в мучительное поднимания спиной (как потом прочитал в инструкции – вес 300 кг) этих килограммов тяжести и, ощущая, как под такой тяжестью мои ноги вместе с брёвнышками тонут в трясине…. А я тянул…, тянул…, тянул всё выше и выше, одновременно опускаясь в трясину…. Ещё один мощный рывок вверх и, в падении вбок, вытолкнул заднее колесо и весь мотоцикл на гать. Всё, мотоцикл был на гати и теперь я сам тяжело и мучительно выдирал хромовые сапоги из трясины, помогая себе руками.
А выдравшись, вскочил на сиденье и…. Спокойно проехал оставшуюся часть гати и не утопил мотоцикл.
Утопил его через неделю. В следующее воскресенье поехали на Свердловский Учебный Центр. Покатались по лесу, погуляли, классно отдохнули, а на обратном пути заехали немного помыть мотик на небольшой заболоченный водоём, удобно протянувшийся вдоль асфальта. Жена с старшим сыном слезли, а я стал разворачиваться, чтобы стать поудобнее и в воде, и на мелкоте. Но не рассчитал немного, только слез с сиденья и мотоцикл резво покатился в глубину водоёма. Только и успел подскочить и выдернуть младшего сына Генку из коляски. А мотоцикл прокатился по уклону берега в воде и остановился. Утонуть полностью не утонул, но даже мне, мотоциклетному чайнику, было понятно – завести его смогу только после практически полной разборки, продувки и просушки двигателя. А это около водоёма, да в течение пары часов не сделать. Втроём выкатили утопленника на бережок и во время моего печального рассматривания утопшего механизма мимо проезжал знакомый офицер на личной машине. Остановил его и посадил своих, а сам остался, чтобы пёхом утолкать мотоцикл. До толкал его до парка нашего полка часа через два, весь мокрый от пота и вымотанный донельзя. Дежурный по парку, толстый и мордастый майор Балашов, жизнерадостно заржал, открыв запасные ворота и увидев меня в тёмной от пота полевой форме.
– Боря, если хочешь трахаться ночью – женись. Если хочешь трахаться днём – купи мотоцикл. Хочешь трахаться и днём и ночью – купи фотоаппарат. – И снова залился громким смехом.
Через два дня спокойно перебрал в боксе своей противотанковой батареи двигатель, продул, просушил и следующий месяц ездили с семьёй на природу без приключений. Сыновья и жена уже с нетерпением ждали каждое воскресенье, чтобы укатить куда-нибудь в новое место. И мы уже не представляли себе выходные без этих увлекательных поездок. Тут ещё прикупил неплохой железный гараж с подвальчиком, постепенно превращаясь в собственника и куда из квартиры перетащил весь ненужный хлам, который жалко было выкинуть и была надежда куда-нибудь всё-таки его пристроить.
В одно из прекрасных воскресений, мы с семьёй поехали на Учебный центр, где была масса грибных мест. Отлично провели время, набрали грибов. Довольные поездкой возвращались из леса через танковую директрису по танковой трассе. Глубокая колея была разбита вдрызг и мне приходилось резво лавировать среди куч вывернутых гусянками и засохших до каменной крепости глиняных глыб, переходя из одной глубокой колеи в другую, кренясь из стороны в сторону. В очередной раз, резко вильнув передним колесом, в последний момент увидел здоровенный серый булыжник, наполовину торчавший из глины на краю выбоины.
– Чёрт…, – только и успел выругаться, как под ногами негромко лязгнуло и я опасливо глянул вниз, – блинннн…., – и было от чего.
Верхушкой булыжника начисто срезало педаль переключения скоростей. Нет бы ехать дальше на второй скорости и так потихоньку и доехали бы до гаража, но сдуру заглушил двигатель и стал сокрушённо разглядывать остатки маленького железного пенёчека оси педали. И только сейчас понял глупость с заглушкой двигателя. Завести я то его заведу, но вот тронуться теперь с места могу только на задней передаче и то на асфальте. А тут в драбадан разбитая танковая трасса.
– Чёрт…, чёрт…
Переживал и прикидывал, что делать дальше недолго, увидев со стороны леса обильно пыливший в нашу сторону танк. Что он делал в воскресенье, под вечер в поле меня не интересовало и быстро договорился с лейтенантом, остановив танк. Достал длинную верёвку из багажника и мигом связал мотоцикл с танком. После чего залез на мотоцикл и разрешающе махнул рукой и тут же пожалел, что не проговорил с лейтенантом детали буксировки, в частности скорость буксировки. Но было поздно, танк громко заревел, резко дёрнул с места и мы вскачь понеслись по разбитой насмерть танковой трассе. Танк летел, как по асфальту, лейтенант на башне целеустремлённо смотрел вперёд, совершенно не интересуясь, как там поживает негаданный прицеп с людьми. А наш мотоцикл и нас всех седоков, мотало на нём, как в хороший шторм. Жена еле держалась на заднем сиденье, с ужасом глядя на детей в коляске, которых чуть ли не выкидывало из люльки на каждой танковой ухабине и при каждом манёвре и их спасала только мёртвая хватка рук за железные поручни. Я же помимо того, что сам еле держался ещё и рулил, делая всё, только бы мотоцикл не перевернулся. Нас бы с женой просто скинуло и сильно побились, а вот детей с их мёртвой хваткой накрыло бы коляской и размазало в твёрдой колее с острыми зазубринами краёв. А лейтенант продолжал беспечно торчать в люке башни и хоть бы оглянулся назад скотина….
Когда мы всё-таки живые выехали на асфальт перед будкой руководства, мы даже с женой не поверили – что все остались целы, а не валялись вдоль танковой трассы растерзанными куклами.
– Ну что, товарищ капитан – нормально или дальше тащить? – Обернувшись, крикнул мне танкист.
– Да пошёл ты на фуй…, – дальше, зло и сочно выматерился, ещё добавил несколько имён существительных в адрес молодого офицера, которых не встретишь в литературе.
На лице танкового офицера появилось вопросительное выражение, разбавленное изрядной долей недоумения.
– А что за проблемы? – Лейтенант ловко выскочил из люка и через мгновение оказался рядом с нами и заломил вопросительно бровь, – Что за ерунда?
– Ёп… понский городовой… Лейтенант, ты хоть бы раз оглянулся назад… Ты погляди…, мои до сих пор напуганные сидят. Ты же, как попёр, как будто сзади тоже танк тянешь, а ты знаешь сука….. Чего мне стоило удержать мотоцикл от переворачивания? – Я распалился в гневе, увидев, как дети продолжали судорожно цепляться за поручень люльки и наверно бы и заехал лейтенанту. Но тут очнулась жена и схватила меня за руку, несколькими поглаживаниями по руке, быстро успокоила. Лейтенант сконфужено и виновато почесал затылок и я ткнул пальцем в сторону танка.
– Иди, отцепляй на хрен. И следующий раз думай башкой….
Лейтенант с готовностью засуетился и уже через полминуты протянул мне верёвку. Потом с видимым облегчением запрыгнул на танк, тот мощно взрыкнул, выбросив здоровенный клуб солярного дыма, и быстренько уехал в сторону полевого парка.
Мы как раз вовремя выкатили мотоцикл к повороту дороги, как к нам подъехала легковая машина, где сидела пожилая пара. Почти сразу договорился, жена с младшим сыном сели в машину и уехали в сторону города, а мы покатили со старшим сыном мотоцикл. Правда, катили недолго, так как меня посетила «гениальная» идея. Если из-за отсутствия рычага переключения скоростей я не могу включить первую скорость, то что мне мешает включить заднюю скорость и на ней ехать. Ну и что, что придётся ехать семь километров задом наперёд…. Но это ведь всё равно ехать, а не катить мотоцикл, как месяц назад. Зато через полчаса будем в парке. Так здраво рассудил, с сыном развернули мотоцикл задом вперёд. Завёл его.
– Денис, в люльку…, – и мы понеслись. Эту поездку мы всей семьёй вспоминаем до сих пор, хотя прошло уже больше тридцати лет. Вспоминаем, смеёмся, опять вспоминаем, но уже некие юморные детали происшедшего и снова смеёмся, не останавливаясь.
Уже первые десятки метров езды таким образом выявили следующие моменты, которые даже не могли представить.
Первый: Если я за этот месяц получил достаточно твёрдые навыки нормального вождения мотоцикла, то вот движение задним ходом – это был мой первый опыт, которым нужно овладевать вот прямо сейчас и на ходу.
Второй: Громко ревущий двигатель, незначительная скорость, отсутствие опыта и поездка явно не уложится в полчаса…. А вполне возможно и вообще не доедем, попав под колёса встречной машины или улетев куда-нибудь с дороги.
Третье: Шея, вывернутая под максимальным углом назад, немела буквально через полминуты.
Но, тем не менее, мы с азартом продолжили свой путь. На протяжение первых пятидесяти метров, из-за того что я никак на ходу не мог определиться, глядя наоборот за спину, с такими понятия как «Лево» или «Право», нас раз семь хорошо мотануло от одной обочине к другой, чудом не завалив в глубокий кюветы.
Остановились, быстро обменялись мнениями и теперь сын, повернувшись назад и, облокотившись на запасное колесо, стал моим рулевым.
Но на следующих ста метрах этот приём не сработал, а только усугубил наше положение и если на тех пятидесяти метрах мы всё-таки удержались в рамках дорожного полотна, то теперь мы опять восемь раз опасно вильнули на асфальте, один раз чуть не перевернувшись при резком манёвре практически на ровном месте. И, в конце концов, всё-таки улетели в кювет, но слава богу не перевернулись и не покалечились. Мы просто с сыном не проговорили что такое «Право» для него, а что такое «Право» для меня. И получилось, когда он мне кричал: – Папа…, вправо… правее.., да правее я тебе говорю…., – дудудух…. И мы с грохотом и отчаянным воплем улетели в кювет.
– Блядь…, – слез с мотоцикла и зло пнул в колесо, хотя оно было ни причём, как и сам мотоцикл. Сын кричал «Вправо» и я на автомате доворачивал вправо, хотя для меня это было «Влево» и чем более отчаянно сын кричал – «Вправо…. Вправо…» – я сильнее заворачивал именно в ту сторону, куда не надо было.
Учтя этот «бесценный» опыт, мы с большим трудом вытащили из кювета мотоцикл и поехали дальше. И чем дальше мы ехали, тем лучше у нас это получалось. Наконец-то наладилось с сыном нормальное взаимодействие, хотя периодически деревенела шея, но опасно рыскать по всей ширине дороги мы стали гораздо меньше. А тут выскочили за границы учебного центра, проехали мимо водоёма, где месяц назад утопил мотоцикл. Миновали высоковольтную линию и всё ещё не попали под колёса встречных военных грузовиков, не разбились и не перевернулись в кювете, и не повреждённая высоковольтная линия продолжала, громко гудя, гнать десятки тысяч киловатт тока на промышленные предприятия города. За пять минут преодолели поля перед окраиной совхоза «Свердловский» и с оглушительным рёвом раскалённого двигателя ворвались на улицы совхоза, где народ останавливался, разинув рот в изумлении и провожая нас такими же взглядами. Наверняка, не в одной голове промелькнули мысли о безумных и пьяных военных. Такие же мысли наверняка были и у водителей встречных грузовых машин и автобусов, коих на улицах стало гораздо больше, по мере углубления нас в город, и они с возмущённым рёвом сигналов, с трудом уворачивались от мчавшегося таким необычным образом мотоцикла. До полка оставалось уже метров пятьсот, когда на улице меня догнал такой же мотоцикл «Урал», только зелёного покоцанного цвета и оттуда седок мотоцикла отчаянно замахал мне рукой, предлагая остановиться. Да и время пришло остановиться, шея задеревенела и надо было дать ей роздыху.
Остановился, рядом приткнулся и зеленый мотоцикл. Мотоциклист, жилистый мужик уже в возрасте, внимательно посмотрел на меня и озадаченно хмыкнул.
– Слушай, командир. Я живу там…, на окраине совхоза, как раз у дороги на ваш учебный центр. И видел, как ты оттуда выехал и ехал задом наперёд по дороге через поле. Я сначала подумал, что ты пьяный, но когда проезжал мимо, смотрю – нет вроде бы. Но в тоже время ты ехал очень целеустремлённо таким образом. Вот, вскочил на свой мотоцикл и решил догнать. И сейчас вижу – трезвый. Чего хоть случилось?
Я устало махнул рукой и стал мять шею, одновременно кивая головой на мотоцикл: – Да ты что? Какой пьяный? Я ведь с сыном…
– Во…, во…, и я думаю – он же с ребёнком. Не должен быть пьяным.., – кинул реплику мужик, а я продолжил.
– Да в поле камнем срезало педаль переключения скоростей, вот и пришлось ехать задом. Всё быстрей, чем толкать.
– Хм…, точно. А чего ты на второй скорости не поехал? – Мужик, уже присевший у моего мотоцикла на корточках, повернулся ко мне.
– Как я её включу? Я ж тебе говорю, что педаль скоростей у меня срезало. Вон только железный пенёчек и остался. – Слегка повышенным тоном стал растолковывать, удивляясь бестолковости мужика.
– Так у тебя вон там, отдельно включается вторая скорость. Вон и штырь торчит, правда, самой рукоятки нету… Вот смотри сам, – мужик выпрямился и, перегнувшись через мотоцикл, пальцем ткнул на действительно торчавший из двигателя рифлёный железный палец, – у тебя пассатижи есть?
– Есть…, – у меня даже лицо вытянулось в удивлении. Этот укороченный палец я видел, но даже не задумывался для чего он. А тут мужик выжал сцепление и, сильно зажав пассатижами штырь, явно и громко им щёлкнул, чуть сдвинув его. – Всё теперь заводи и езжай себе спокойно и нормально.
– Да ну…, – я, не веря такому лёгкому решению, выжал сцепление и ногой резко дёрнул рычагом пуска и мотоцикл послушно ровно и успокаивающе застучал двигателем.
Но всё равно не верил, что вот так легко сейчас сяду и поеду – поеду по нормальному, а мужик даже засмеялся и весело предложил: – Да ты, командир, садись и езжай. Даже не беспокойся.
Сын сидел в люльке, я тоже сел и плавно отпустил сцепление и мотоцикл послушно покатил вперёд. Мне только и оставалось вывернуть голову назад и прокричать слова благодарности моему спасителю. А когда мы проскочили переезд у арт. полка и поехали вдоль заборов парка, мы с сыном переглянулись и засмеялись во весь голос. Через десять минут остановились у гаража, закатили мотоцикл и пошли домой
На следующий день и последующую неделю, ворочать шеей я не мог. Да и вообще, чтобы даже взглядом проводить красивую, молодую женщину, должен был поворачиваться всем телом и точно также неуклюже топоча ногами на месте, возвращаться к прежнему направлению движения.
Замена рычага переключения скоростей оказалось и не таким уж сложным делом. Купил нужную деталь, разобрал и тут же собрал коробку передач и мотоцикл забегал точно также, как и до поломки. А выезды на природу по выходным дням и свободными вечерами с семьёй возобновились, благо погода позволяла и в этом году выдался хороший грибной урожай.
Но это приключение было лишь очередным и с регулярной периодичностью я влетал в очередную «шляпу», но слава Богу всегда учился на своих и чужих ошибках.
Как-то раз понесло меня на Южную подстанцию. Лихо прыгнул на мотоцикл, выехал из ворот 32го военного городка и окольными дорогами через цыганский посёлок выехал на Новосибирскую улицу. Свернул направо на светофоре, а ещё через километр повернул налево на Окружную, где на всё протяжении улицы по правой стороне тянулась сплошная промышленная зона. И как там при строительстве этой зоны проектировали коммуникации – непонятно, но всё дорожное полотно улицы Окружная было густо усеяна люками, заставляя автомобилистов увлечённо лавировать между ними на средней скорости в 30-40 километров в час. Но если ты превышаешь эту скорость, да ещё в тёмное время суток с жидким светом редких уличных фонарей – езда превращалась в «русскую рулетку», оттого что до тридцати процентов металлических люков напрочь отсутствовало. Их, конечно, восстанавливали после кражи бомжами, но проходило это в течении нескольких дней, за которое появлялись на дороге новые дыры.
Вот меня и вынесло на этот дорожный слалом. Первые пять весёленьких дырок обогнул залихватски и по-гусарски, с лёгким взвизгом резины, чувствуя спиной заинтересованные взгляды симпатичных пассажирок легковой машины. Следом шли разбросанные по дорожному полотну сразу три дырки друг за дружкой и на близком расстоянии. От шестой вовремя увернулся, седьмую проскочил с лёгким матерком и буквально по зияющему темнотой краю. А вот восьмая… Тут мотоцикл передним колесом влетел по хорде в дыру. Мощный удар и по идее я должен был перелететь через руль, но спасла лобовуха из толстого оргстекла и, отправившись в полёт, меня отрикошетило обратно на сидушку. Не знаю…, может это остановило мотоцикл на переворачивание через переднее колесо, но колесо уже вылетело по инерции из люка, подкинув меня уже вверх. От очередного улёта спасли руки, намертво уцепившиеся в руль. Пока я делал стойку на руле, правая рука предательски дрогнула, прибавив газу. Мотоцикл мощным рывком рванул через открытый люк, и приземлился мимо сиденья обеими ногами на асфальт, не выпуская из рук руль. Ну ладно бы приземлился и не упал на твёрдую поверхность, но мотоцикл летел со скоростью 40 км в час и я был вынужден с такой же скоростью перебирать ногами, мчавшись по улице вместе с мотоциклом, с дикой скоростью перебирая ногами. Через десять метров бешенной гонки я удачно подпрыгнул и ловко приземлился на сиденье, но мотоцикл к этому времени ушёл с прямой траектории. А вернее, я потерял контроль над управлением и трёх колёсная машинка вылетела на тротуар, качественно давя декоративный кустарник хилого скверика перед проходной Завода Керамических изделий. Рискованно пролетел мимо фонарного столба и даже не успел облегчённо выдохнуть, как вновь был выбит с сиденья ударом о какой-то пенёк сквера. Но продолжал цепляться за руль и теперь нас с мотоциклом вынесло на проезжую часть, где снова сделал попытку заскочить на сиденье, после двадцатиметрового забега рядом с самобеглой коляски. Фуууу…, заскочил, скинул газ, выравнил траекторию движение и ещё раз, но гораздо дольше выдохнул – Фуууууууу…. Пфуууууууууу…..
