Бетти Алая
Измена. Любовь vs ненависть
Глава 7
Егор
Шок. Как только мы оказываемся в номере, Лиля бросается на меня. Обнимает, впивается отчаянным поцелуем. Тело мгновенно реагирует. Сжимаю девушку в руках. Понимаю краем сознания, что это стресс на неё так действует. Она напугалась и отчаянно ищет опору.
В ее движениях чувствую отчаяние. Сука, как же тяжело отстраняться! Но я должен…
– Лиля…
– Я неприятна вам? – она заглядывает мне в глаза.
В ее глубоком янтаре вижу разочарование. Моя девочка… как же я хочу тебя! Но не могу… не сейчас, когда ты так уязвима.
– Дело не в этом. Ты сейчас не в себе.
– Это из-за Макса? – она вдруг краснеет, – да, вы правы. Не стоит нам… я замужем.
Сжимаю зубы. Лиля…
– Мне нужно отогнать машину. Ты пока переоденься, вот вещи, – кладу сумку с новыми шмотками, – сними этот парик. Помойся. Приди в себя. А мне лучше ночь провести в машине.
– Нет! – выпаливает она, – не надо. Мне одной будет страшно и… в общем, останьтесь. Я больше не посягну на вашу честь, Егор.
– Можно на «ты».
– Хорошо, – она семенит к ванной.
Выхожу из отеля. Постояльцев почти нет, сонный администратор разгадывает кроссворды. Выдыхаю. Весь горю после Лилькиного порыва. Тут звонит мой телефон. Макс…
– Да? – делаю голос максимально сонным.
– Лилька сбежала! – орет он в трубку.
– И правильно сделала, – бросаю раздраженно, – я причем?
– Нужна твоя помощь, – говорит Макс.
И ведь он даже не подозревает… усмехаюсь.
– Какая?
– Я знаю, что ты связан с очень… влиятельными людьми в розыске… военными.
– Обратись к отцу. Пусть подключит свои связи, – откровенно глумлюсь.
– Ага. Он меня прибьет, когда узнает, что Лилька свалила. Пиздец! Это жопа, Егор. Как она умудрилась?!
– Так что от меня надо?
– Найди её. Отыщи! Из-под земли достань. Желательно в течение пары дней.
– И что мне за это будет? – отлично, всё идет по плану.
– Поговорю с отцом, попрошу простить тебя… устроит?
– Подумаю. Узнаю что, наберу.
Прости, брат. Но тебе придется отпустить свою жену. А уж я позабочусь, чтобы она не только исцелилась от всего, что случилось, но и полностью тебя забыла.
Сдаю внедорожник, в отель возвращаюсь на такси. Когда вхожу в номер, Лиля сидит на подоконнике, потягивает минералку. Красивая. Хоть и уставшая. Задумчивая.
– Ты долго, – на ней шелковая ночнушка.
Член мгновенно оживает. Смотрю на изящные изгибы этой женщины. Я хочу её… пиздец как хочу. Она видит мой интерес и мгновенно краснеет.
– Прости, ничего более подходящего не нашлось.
– Тебе идет, – хриплю, выдавливая улыбку и отчаянно борясь с желанием наброситься, – знал, когда покупал.
– В душ пойдешь? – спрашивает она, – там классно. Будто сто лет нормально не мылась.
– Пожалуй.
Иду в ванную, скидываю вещи. Смотрю на себя в зеркало. Член стоит колом. Понимаю, что без экстренных мер обойтись не смогу. Включаю воду, захожу в кабинку. Здесь всё еще пахнет ей.
Блядь… яйца сжались до боли. Лиля… твою ж… обхватываю член рукой. Двигаю быстро. Прикрываю глаза и представляю наш поцелуй. Который заканчивается сексом.
Фантазия уносит. Лиля на дорогих шелковых простынях, её стройные бёдра распахнуты.
– Сука… – я уже не могу контролировать образы, подкидываемые возбужденным мозгом.
Прикрытые глазки, пухлые губки… стоны удовольствия. Тугое лоно, в которое толкается мой член. Пальчики, стягивающие простынь, крики от ярких оргазмов. Солёный вкус смазки и ЕЁ аромат. Неповторимый, будоражащий, подчиняющий.
– Лиля… пиздец… – оргазм приходит быстро.
Кончаю в кулак, выругиваюсь. Быстро споласкиваюсь, выхожу в одном полотенце. Вижу, как девочка краснеет. Усмехаюсь.
– Что хочешь поесть?
Но она не сводит глаз с моего тела. В свои почти сорок я слежу за собой. Кубики, вся хурма. Лиле нравится. Она всё еще сидит на подоконнике.
– Ты чего не в постели? Ложись. По приезду покажем тебя моему доверенному врачу.
Она вдруг подбирается. С сомнением глядит на меня.
– Тоже сомневаешься в моей вменяемости? – вспыхивает.
– Нет, – улыбка так и лезет на губы, – твои рёбра, органы и… бесплодность. Я сомневаюсь во всех поставленных диагнозах.
– Вот как… – она смотрит в пол, – бесплодная никому не нужна.
– Дело не в этом. Просто хочу убедиться, что ты в порядке. Хотя бы физически.
– То есть, с мозгами у меня всё не в порядке? – вскакивает, грозно смотрит на меня.
Фурия. Дико возбуждает.
– После того, что ты пережила… у любого останется психологическая травма. Если захочешь или будешь чувствовать себя неуютно, сходишь к психологу. Я точно осуждать не буду.
– Спасибо и прости…
– Ничего, – ищу сменную одежду, – ну так что ты хочешь поесть?
– Роллы. Простые роллы, – выдыхает она.
– Будет сделано.
Спустя час мы лежим в номере на постели, телевизор включен. Лиля, как ребенок, лопает с блаженным выражением лица.
– Давно я вот так не кайфовала от еды, – прикрывает глазки, – Макс вечно бурчал, что я «холопский хавчик» заказываю. Я и перестала пару лет назад… достал.
– Он умеет, да.
– Прости, – она вдруг снова краснеет, – я некрасивая. Ненакрашенная, волосы в разные стороны.
– Ты красивая, Лиля. Безо всей этой ретуши. Расслабься. Прекрати извиняться. Я хочу стать другом для тебя.
– Только другом? – вдруг спрашивает она.
На коленях подползает ко мне. Внимательно глядит в глаза. Приоткрывает ротик. А я таращусь на её губы. Блядь, что же ты делаешь…
– Пока да, – хриплю.
– Понятно, – она замолкает, но не перестает смотреть, – Егор… у меня есть вопрос, который мучает меня уже давно.
– Какой?
– Мы с тобой ведь… ближе, чем я помню, да? Между нами что-то произошло?
– Возможно.
– Расскажи мне. Я хочу вспомнить, чем так тебя зацепила! Потому что… в твоём присутствии моё сердце бьется чаще.
Лиля сейчас такая милашка. Любопытный взгляд, аккуратный носик. Сука, я просто одержим ей. А нам ещё два дня вместе в этом номере торчать. Не наделать бы глупостей.
– Прости, – снова краснеет, – это неуместно, да? Я ветреная…
– Неправда.
– Правда, – горько усмехается она, – еще две недели назад я была по уши влюблена в мужа. Но всё вдруг изменилось. Меня словно пропустили через мясорубку. И теперь бросаюсь на совершенно чужого человека… некрасиво это.
Молчу. Ей нужно выговорится. Лиля сейчас совсем одна. Напугана, растоптана.
– Он был таким хорошим… я не понимаю… жила в розовых очках. Как могла не замечать?
Она чувствует себя виноватой.
– Не нужно этого, Лиля, – слегка приобнимаю её, – Фадеевы – стальная машина. Они сметут любого.
– Неужели он и правда не любил меня? – она заглядывает мне в глаза, – ни капельки?
Изнутри поднимается волна ярости. Смотрит так… что хочет услышать? Что мой непутевый братец на самом деле её обожал? Хочу добить её чувства к нему во что бы то ни стало. Однако слова будто застревают в горле.
– Не знаю, Лиля. Чужая душа – потемки. Макс конечно мой брат, но я не могу тебе точно сказать, любил ли он тебя когда-нибудь или нет…
Не любил…
А я любил…
Но твой взор всё еще обращен в прошлое. Ты задаешь вопросы… а значит, будешь искать ответы.
– Даже не знаю, было ли в моей жизни хоть что-то настоящее… – лепечет она.
– Было.
– Что? Меня даже мать родная продала, как вещь.
– Ты. Ты настоящая.
Беру в руки её лицо. Печаль в глазах выворачивает душу наизнанку.
– Я хочу, чтобы и он, и она ответили, – вдруг говорит Лиля, – за всё, что со мной сделали.
– Ты хочешь мстить? – выгибаю бровь.
Она сжимает свои руки в крошечные кулачки. Яростно сверкает глазами.
– Он мало того, что меня растоптал, так и будущее моё уничтожил! Как буду без детей? Кому нужна? Я всю жизнь мечтала о полной семье!
Её голос срывается на крик.
– А он… – девушка начинает плакать, – просто обрюхатил мою помощницу! У него ребенок будет! А как же я?!
– Лиля…
– Ты спрашиваешь, хочу ли я мстить? Да, черт подери! Я жажду мести! Ради чего мне жить-то теперь?
Вытирает слёзы. Но они текут с удвоенной силой. Прижимаю Лилю к себе. Хочется её успокоить. Я готов и без детей прожить, лишь бы она рядом была. Но эта девочка хочет ребенка… и тут я бессилен.
– Хорошо, – шепчу, – я тебя понял.
– Что?
– Мой брат ответит, Лиля. Я помогу тебе свершить месть. Но прошу об одном… позволь себе жить.
– Как…
– Я знаю, о чем говорю. После того, как ушел из семьи без гроша в кармане, я ненавидел их всех. Мать, которая лишь смотрела, боясь и слово отцу сказать… отца, который до конца жизни останется высокомерной скотиной… брата, который…
Осекаюсь. Брат отнял у меня любимую девушку. Но Лиле лучше не знать…
– В общем, всех. Но потом, когда освободился, чего-то достиг, я понял, что делал всё это для себя. И Фадеевы больше не имеют власти надо мной.
– Тебе проще, – она прижимается ко мне, – ты можешь встретить достойную женщину, завести семью. А я бракованная.
– Это не так. Свет в конце тоннеля есть. Знаю, что тебе непросто. Но я всегда рядом. И если тебе приснится кошмар, буди меня, не задумываясь…
– Нечестно… – на её лице появляется слабая улыбка.
– Честно. Это моё решение. Как и твоё спасение. Ты выкарабкаешься. И снова будешь улыбаться. Не сразу… но обязательно будешь. Я всё для этого сделаю.
– Потому что я твой друг? – она хитро прищуривается.
– И поэтому тоже… – снова пытаюсь уйти от непростых признаний.
– Я вспомню. Точно вспомню! И тогда ты не отвертишься.
Мы убираем остатки еды, Лиля умывается и ложится в постель. Когда она заснет, я свалю в машину. Не могу. В её присутствии у меня постоянно стоит. Невыносимо и опасно для этой девушки.
Когда Лиля укладывается, её глаза закрываются.
– Давно я нормально не засыпала, – бурчит, обнимая меня, – с тобой так спокойно, Егор. Так… по-домашнему.
– Спи, – глажу её по голове.
– Спасибо тебе огромное. Спаси…
Затем она засыпает. А я лежу, не в силах пошевелиться. Вдыхаю сладкий аромат ее кожи, ощущаю нежность, исходящую от этой девушки. И не могу понять, за что на её долю выпали все эти испытания.
– Я так тебя люблю… – шепчу, целуя Лилю в макушку, – знала бы ты.
Красивое лицо такое безмятежное, спокойное. Но под глазами залегли синяки. Её мучили. Глумились. Она права: Фадеевы ответят за всё. За каждую жертву и сломанную жизнь. Но месть свершу я. Этот грех возьму на душу сам. Ведь план уже готов.
А её нужно уберечь. Не пустить в светлую душу ненависть. Ведь Лилия рождена для любви.
– Алло? – раздраженно бросаю.
Еду домой после работы. В свою пустую квартиру. Уже очень поздно.
– Сынок… – тихий голос матери звучит печально.
– Чего тебе?
– Девочка… в которую ты был влюблён, в беде. Лиля… ты ей нужен Егор.
– С чего…
– Я знаю, что ты любил её. И лучше бы женился на ней. Уехали бы… жили счастливо.
– Мама.
– Приезжай. Спаси невинную душу, сынок. Вы оба это заслужили.
Мама…
Почему ты не послала нахер этого садиста и не ушла?
До сих пор понять не могу. Глажу Лилю, думаю о матери. И о том, что все женщины Фадеевых несчастны. Та же участь ждет и любовницу брата. Аккуратно освобождаюсь, беру ключи от машины.
– Е… гор… – шепчет Лиля, и я вздрагиваю, – не… уходи…
Усмехаюсь и возвращаюсь в постель. Да к черту! Я люблю эту девушку. И эту ночь мы проведем рядом.
Глава 8
Лилия
Просыпаюсь, когда на улице уже темнеет. Сладко потягиваюсь. Давненько я так не высыпалась. Смотрю на примятую подушку рядом с собой. Где-то в груди, очень глубоко, что-то ёкает. Вспоминаю наш вечерний разговор с Егором.
Немного откровенности и я уже была готова на большее. Хочется отхлестать себя по щекам. Не так меня воспитывали.
Стекаю с кровати, затем иду в ванную и привожу себя в порядок. Улыбаться не тянет, но лицо хотя бы приобрело розоватый оттенок. Может, брат мужа прав? И я всё-таки смогу начать всё заново?
– Тук-тук! Лиля, ты в порядке? – снаружи слышится напряженный голос Егора.
– Да, я умываюсь. Сейчас выйду.
Расчесываюсь, смываю прохладной водичкой остатки сна. Чищу зубы. Выхожу. На кровати лежит аккуратно сложенная одежда. Мужчина курит в открытое окно.
– Нам нужно ехать, – говорит он, – мне позвонили. Шавки Фадеевых рыщут в этом направлении. Лучше перестрахуемся.
Внутри всё сжимается. Кончики пальцев становятся ледяными, будто из них всю кровь выкачали. Страшно.
– Боже! Они знают? Им рассказали… – выдыхаю.
– Нет. Уверен, просто угадали, – бросает мужчина, затем выкидывает окурок, закрывает окно, – переодевайся и поехали.
– А вдруг знают? – стою на своем.
– Нет, Лиля. Не бойся. Я тебя им не отдам, – он касается моего плеча.
Прикосновение Егора очень нежное. Киваю.
– Я выйду, пока ты переоденешься. Закрою бронь и напомню администратору, что лучше не болтать.
Он уходит, а я смотрю на одежду. Вздыхаю и начинаю одеваться. Сто лет не носила обычные джинсы и пуловер. Сколько лет я не вылезала из обтягивающих юбок, платьев? И каблуков?
Рёбра все еще немного болят. Неприятное, ноющее чувство. Одевшись, вновь нацепляю парик и огромные очки, лежащие в сумке с вещами.
Пять минут спустя мы с Фадеевым уже спускаемся к машине. Держусь, чтобы прямо по пути не начать метаться в панике. Я тепличная! Совершенно не приспособленная к такой жизни…
– Не бойся, – успокаивает меня мужчина, – садись.
Открывает дверь белого седана. Быстро ныряю туда, пристегиваюсь. Руки дрожат. Бросаю взгляд в боковое зеркало и замираю. К отелю подъезжают две черные тонированные машины.
Нас не замечают, вооруженные мужчины заходят в отель. Они даже не прячут пистолеты. Боже мой! Сердце ухает где-то в районе живота. Меня начинает тошнить от страха. Егор спокойно докуривает, обходит машину и садится за руль.
– Господи! – закрываю лицо руками, – ну когда же это кончится?
– Скоро. Поверь мне, Лиля, совсем скоро.
– Почему ты так уверен? – голос предательски дрожит и срывается.
– Потому что уже через пару часов ты будешь в безопасности.
– Не говори загадками, Егор! – вспыхиваю, – здесь же нас нашли!
– Они просто угадали, Лиля, – он кладет большую тёплую ладонь на мою щёку, – дальше зона влияния Фадеева заканчивается.
– О чем ты?
– Мало кто знает, но город, в котором я живу и строю бизнес, находится вне досягаемости отца. Там заправляет другой воротила.
– Час от часу не легче… – бурчу.
– И в обмен на кое-какие услуги он согласился тебя укрыть.
Вздыхаю.
– Голодна? – спрашивает Егор.
– Немного. Но не уверена, что смогу в себя затолкать хоть что-то…
– Нужно поесть. Но по дороге только забегаловки…
От мыслей о сочном бутерброде, жутко вредной кока-коле и сладком пирожке желудок сводит.
– Давай остановимся. Сто лет не ела вредностей!
Мужчина улыбается. А спустя полчаса мы сидим в придорожной бургерной и уплетаем вредные бутерброды. Страх отступил, его место занял сильный голод. Так что заказываю себе три гамбургера, большую картошку и огромную колу.
– Вкусно! Сто лет подобного не ела! – восклицаю.
– В нашей семье подобное не принято, – усмехается Фадеев, – с детства одни пресные овощи, да каши. Бесконечные няньки, диетологи. Мы, помню, с такими же богатыми и несчастными друзьями сбегали и наедались в Макдаке до тошноты… а потом отгребали по самое не могу
– Мне мама всегда говорила: Лилия, твоя задача – заарканить богатого и надежного мужика. И так лет с пяти, – вздыхаю, – так что с этого возраста я уже готовилась быть идеальной женой. И, как известно, девочки не едят много. Ну заарканила, и толку?
Этот небольшой полевой обед реально отвлек меня от проблем. Но сейчас они снова наваливаются, не давая дышать.
– Лиля? – Егор накрывает мою руку, – ты опять впадаешь в уныние?
Криво усмехаюсь. Вокруг, как назло, множество семей с детьми. И я еще острее чувствую свою ущербность. И одиночество.
– Я хочу знать.
– Что? – мужчина смотрит мне прямо в глаза.
– Случайна ли была авария, – гляжу в окно, – не верю, что просто так… вот чувствую, что неспроста…
– Я всё выясню.
– Надеюсь, мне расскажешь? Слушай… – я сжимаю его пальцы, – не нужно меня беречь, если что.
Мужчина хмыкает. Ему явно не хочется давать мне это обещание. Но в итоге Егор сдается.
– Хорошо.
– Спасибо.
Дальше мы едем молча. Фадеев что-то обдумывает, периодически поглядывает на телефон. Я чувствую себя очень комфортно, даже не произнося ни слова. Когда этот мужчина рядом, на сердце становится теплее. Такое странное чувство, что я на своём месте.
Жуткая пригородная дорога постепенно становится лучше. И ближе к ночи мы въезжаем в город. Чистенький, на первый взгляд спокойный городок без высоток.
– Ну вот, Лиля, – говорит мне Егор, – с сегодняшнего дня у тебя начинается новая жизнь.
– Я буду жить у вас? – гляжу по сторонам, рассматривая приятные неоновые огни небольшого городка.
– У меня две квартиры. В одной живу я, а вторая пустует пока, – спокойно говорит Егор, – поселю тебя туда. Там и до офиса недалеко.
– Да… мне бы этого хотелось. Я не готова жить с мужчиной. Встану на ноги и куплю квартиру.
Он ухмыляется.
– Как скажешь, Лиля.
– А когда я выйду на работу?
– Ты уверена, что это нужно? Я думал, месяцок передохнешь, придешь в себя.
– Нет! – заявляю уверенно, – не хочу вариться в собственном бессилии еще месяц. Дай мне пару дней и буду готова.
Фадеев вздыхает. Тем временем мы подъезжаем к приятного вида пятиэтажке. Двор просторный, подземная парковка, много зелени.
– Непохоже на простую хрущёвку, – хмыкаю.
– Это и не оно, – смеется Егор, – это новый дом, построенный под патронажем моей компании. Мы взяли за основу европейский формат малоэтажной застройки.
– Класс! – восхищаюсь, – а то так уже эти высотки надоели!
– Человеку комфортнее жить в таком доме. Мы планируем вынести проект на рассмотрение в более высокие инстанции. Уверен, за таким жильем будущее.
– Вы поэтому и связались с местной мафией?
– Исаев не местная мафия, Лиля.
Егор открывает дверь, мы выходим и идем к лифту.
– А кто? Если он может составить конкуренцию Олегу?
– Вот именно. Местный царек не сможет соперничать с моим отцом. А Глеб Исаев вполне.
– Понятно. То есть, ты хочешь сделать жизнь людей лучше?
– В перспективе да, – он ведет меня к массивной деревянной двери, – а пока моя цель – защитить тебя, дать дом и помочь встать на ноги.
– И всё?
Разворачиваюсь, заглядываю мужчине в глаза. Где-то внутри, под слоем пепла, рождается желание поиграть с ним. Пококетничать. Я ведь давно забыла, что это такое.
Фадеев мягко улыбается, затем целует меня в лоб.
– Нет. Но об этом потом поговорим. Вот, смотри. Твой новый дом!
Он включает свет. Я ахаю. Просторный коридор с шикарной отделкой, всё очень стильно и красиво.
– Нравится? Лично занимался её дизайном, – Егор кладёт мою сумку, затем стягивает с меня парик, – тебе лучше без него Лиля.
Обстановка стремительно раскаляется. Я слышу дыхание Фадеева. Мы смотрим друг на друга, не в силах отвести взгляд. Что же нас связывает? Он делает шаг ко мне, но…
– Простите, – обнимаю себя руками.
Резкий приступ дрожи разбивает всю интимную атмосферу.
– Ты меня прости, Лиля, – мужчина криво улыбается, – давай, я всё тебе покажу.
Спустя полчаса мы сидим на просторной отлично оборудованной кухне, пьем чай. Егор всё организовал. Мне всё еще тревожно, очень. Я боюсь. Не знаю, смогу ли уснуть одна. Но просить мужчину остаться… не покажется ли ему это приглашением к большему?
– Ладно. Мне пора, – Егор поднимается, – ты ничего не бойся. Здесь есть сигнализация. А, да еще вот.
Он копается в карманах, затем достаёт упаковку таблеток и рецепт.
– Жанна передала тебе безопасное снотворное. Но не злоупотребляй. Я понимаю, что ты пока не чувствуешь себя в безопасности. И могут быть проблемы со сном.
– А когда ты приедешь? – стараюсь скрыть надежду в голосе.
– Завтра. В этой квартире заправляет моя давняя знакомая, бабуля-божий одуванчик. Я предупредил её, так что не удивляйся. С утра приеду, привезу ключи и покажу район, что где.
– Хорошо, – киваю.
В момент, когда за мужчиной закрывается дверь, мне хочется лишь одного: броситься за ним и попросить не оставлять меня одну. Пустота в квартире становится осязаемой, тяжелой, невыносимой. Прислоняюсь спиной к двери.
Вокруг сгущается тьма. Она сдавливает виски, мешает дышать. Реальность ускользает сквозь пальцы.
– Воот! Какой красавчик. Ваш сыночек, Лиля, – медсестра протягивает мне маленький кряхтящий комочек.
Обнимаю его. Мой сынок! Неужели все произошедшее – лишь плохой сон? Кошмар? Лежу в светлой просторной палате. Сердце наполнено счастьем.
Макс! Дверь палаты открывается, ко мне входит муж.
– Ты такая молодец, – передо мной снова мой любимый мужчина, – ты справилась, Лиля.
Нет больше жестокого монстра! Это всё – лишь плод моего воображения.
– Макс… ты… – хочется плакать, – всё хорошо? Между нами…
Он с удивлением смотрит на меня. Берет сына на руки. Они так хорошо вместе смотрятся.
– Унесите, передайте ребенка Маше, – вдруг произносит муж.
И тут я вижу… хищный, злой блеск в его глазах.
– Твой ребенок теперь будет жить со мной и Машей. А ты отправляешься в психушку, дорогая.
– Нет! НЕТ! – кричу, когда муж направляется к выходу.
В проеме вижу свою мать, отца Макса. Словно два мира. Мой, наполненный болью, паникой, страхом и их – счастливый, построенный на сожженных костях моего сердца.
– НЕЕЕЕТ! – кричу, когда трое взрослых мужчин в белых халатах хватают меня.
– Эй! Девочка! – распахиваю глаза.
В квартире светло. Уже утро? Что? Напротив меня сидит пожилая женщина.
– Тебе кошмар приснился. Почему на полу заснула? Ой, нехорошо это.
– Вы… – хриплю, хватаясь за горло.
– Я Антонина Васильевна, слежу за Егорушкиной квартирой. Он предупредил, но не сказал, что все так плохо.
Она помогает мне встать. Я вся в холодном поту, ноги и руки затекли, щеки мокрые от слез. Бабуля осматривает меня, качает головой.
– Ты сходи в душ, там тебе домашние вещи приготовлены. А я пока сварганю завтрак.
– Но…
– Иди-иди! – она подталкивает меня, – чай сделаю успокаивающий на травах, мой фирменный. Сильно тебя потрепали.
– Спасибо…
Иду в ванную. Что это был за кошмарный сон? Почему? Мысли путаются, никак не могу полностью вернуться в реальность. Зачерпываю ладонями ледяную воду и пытаюсь смыть остатки кошмара.
– Я в безопасности… в безопасности, – шепчу себе, стягиваю вещи.
Моюсь. Дрожь постепенно проходит. Вода смывает страх, забирая его с собой. Выхожу, чувствуя себя куда лучше. Надеваю домашний костюм, любезно оставленный Егором.
– Я справлюсь! – заявляю своем бледному перепуганному отражению, – у меня всё будет хорошо.
